Меня Там Нет

Говорят, что каждый человек приходит в этот мир не случайно. У каждого из нас есть свое предназначение, есть определенный смысл собственного существования на Земле. Кто-то приходит, чтобы творить добро, а кто-то, чтобы причинять нестерпимую боль. В любом случае мы все приходим на Землю с целью, запланированной свыше, выполнив которую, мы уходим туда, откуда прибыли. В этом и заключается основной смысл рождения и смерти. Многие не верят в эту теорию. Большинство людей утверждают, что все поступки и мысли влияют на ход дальнейших событий, говорят, что судьба находится в собственных руках и человек сам вправе распоряжаться своей жизнью, вправе решать, что будет дальше. Я тоже думала, как и многие. Пока однажды сама не убедилась в достоверности теории. Возможно, те, кто говорят, будто человек сам строит свою жизнь, в чем-то правы, но существуют некоторые исключения. Я и была этим исключение. Я была человеком, чья судьба уже давно предопределилась. Я не могла мечтать о будущем, не могла строить планов, я не могла делать того, что обычно делали нормальные люди. Потому что у них был выбор, а у меня нет. Я была рождена для одной лишь цели - для помощи ближнему. Соглашусь, что цель великая и благородная, но все, же несправедливая. Мне долго пришлось мириться с мыслью, что я всего лишь в некотором роде помощница, второстепенный герой в жизни другого человека. Однако это был мой долг. Его осознание пришло ко мне. Поздно, но все, же пришло.

Глава 1

Это был самый обыкновенный весенний день. Ровно в восемь утра, как всегда, раздался звонок в дверь, и на пороге я увидела Маринку. Моя подруга, в отличие от меня никогда не любила опаздывать. Она стояла в своем любимом лимонном плаще и держала в руках огромную сумку, доверху наполненную учебниками.

- Сегодня отличная погода, - весело пропела она, поправляя капюшон моей куртки, - и чего это ты вздумала так тепло одеться?

- Это говорит мне человек, который надел плащ, - с улыбкой парировала я, - я уже говорила, что он мне безумно нравится?

Марина отвесила мне наигранный поклон. На самом деле эта часть верхнего гардероба подруги вызывает у меня недоумение и в некотором смысле раздражение. Плащ был довольно безвкусным, и чересчур ярким. Конечно же, по всем законам дружбы я должна была давно рассказать Марине о том, что эту лимонную тряпку нужно выкинуть как можно скорее, потому что над ней уже смеются практически все одноклассники. Да, я бы определенно сказала, будь на месте подруги, кто-нибудь другой. Но Маринку не исправить. Ей настолько сильно плевать на то, что о ней говорят другие, что вот уже ровно десять лет она общепризнанный школьный изгой. Все обзывают ее странной, помешанной, неадекватной, но порой мне кажется, будто Марина все это делает специально, так сказать, бросает вызов окружающему миру. Я уверенна, что и этот плащ был куплен назло моим одноклассницам, которые в прямом смысле молятся на журнал "Glamour". Я единственная официальная подруга Маринки и человек, который ее всегда и во всем поддерживает. И все бы ничего, да вот только ее храбрость и независимость регулярно исчезают и пропадают где-то внутри подруги. Сначала она уверяет меня, что ей неинтересны сплетни о том, что в нашей школе она не привлекает ни одного парня, а потом начинает плакаться мне в жилетку, услышав ту же самую новость не от меня, а от какой-нибудь местной королевы класса. Однако следует отдать должное, моей подруге. Она самая уверенная из всех неуверенных людей на планете, которых я встречала. Что касается меня, то могу сказать, что моя жизнь обстоит гораздо легче. Я профессионально занимаюсь плаваньем, являюсь командиром класса и примером подражания всех девчонок. У меня есть вкус, терпение, чувство такта. Одним словом, я и Марина две противоположности. Возможно, поэтому мы и нашли друг друга.

- Эй, ну чего ты копаешься, - подруга открыла входную дверь и жестом попросила меня покинуть собственный дом, - на автобус ведь опоздаем!

Я недовольно цокнула:

- Вообще-то мы уже с тобой уже одной ногой в университете, так что не волнуйся. Опоздание - это неоспоримая привилегия всех выпускников.

Маринка скорчила гримасу недоверия и вышла на лестничную клетку. Я еще раз проверила, достаточно ли ровно у меня накрашены глаза, и не раздумывая, последовала за подругой. Не смотря на мои изречения по поводу опозданий, я хотела прийти вовремя. Первый урок у нас был Французский, а вела его, ну очень истеричная женщина.

Школа на окраине Москвы - это самое неприглядное из всех непригляднейших строений. Серое кирпичное здание с жалким подобием на передний двор, постройка с маленькими окнами, узкими коридорами и душными классами, которые битком набиты пустоголовыми учениками. Сюда первоклашки ходят за новыми знаниями, среднячки прибегают исключительно для общения и тайных обжиманий на лестницах, а старшеклассники неохотно ковыляют, чтобы, наконец, закончить, то, что начали одиннадцать лет назад! Конечно же, нельзя говорить, будто мы, семнадцатилетние подростки уже потеряли интерес к жизни, вовсе нет. У нас тоже бушуют страсти, скандалы, разбирательства. У нас тоже есть классовое неравенство и сословная иерархия. Кто-то находится на высокой ступени, как я, а кто-то на очень низкой, как, например, Марина. Однако, все эти всполохи энергии с каждым днем все тише, старшеклассники становятся все спокойнее и уравновешеннее, возможно, это и называется процессом взросления. Но как я уже говорила, насмешки над неудачниками в нашей школе, да и, наверное, в любой школе мира никогда не прекращаются. Этот как святая традиция, как символ неравенства, как знак чего-то очень важного. Поэтому придя на второй урок иностранного, я почему-то не сомневалась, что мои одноклассницы решат снова устроить на кого-нибудь командное нападение. У меня с возрастом развилось чутье на такие вещи. Если в течение двух недель "королевы школы" ходят по - одиночке и никого не трогают, значит, скоро быть беде. Естественно, я понимала, что первая в списке охотниц - Маринка. Самое странное, что одноклассницы прекрасно знают, о моей крепкой дружбе с ней, и при этом они все равно не оставляют ее в покое. Несколько раз в год я даже пыталась обучать подругу правилам некой самообороны. Говорила ей, как нужно отвечать на оскорбления, помогала вычислить слабую сторону противника, но все впустую. Марина попросту не такая, как мы все. Она не может проявить свой характер и выразить свое недовольство. Она по жизни жертва, причем, жертва, которая полностью смирилась со своей участью.

- Меня завтра подвезет к школе папа, - неуверенно сообщила мне Марина, и поджала губы.

- Что?! Твой отец?

- Да, он сам позвонил вчера вечером.

- С чего это вдруг? - удивилась я. - Кажется, он ушел из семьи, не так ли? Разве не это называется предательством?

- Наверно. Знаешь, мама вечно твердит, что ни я причина их развода. Я, конечно, стараюсь поверить в это, но у меня с трудом получается.

- Умоляю, - недовольно выдохнула я и села на скамейку около кабинета английского. - Ты ни в чем не виновата, это факт. Тут в другом дело.

- В чем же? - Марина усмехнулась. - Может, в ужине, который я тогда приготовила?

- Я серьёзно. Просто предки не сошлись во мнениях. Развод - это обычное дело.

- Не понимаю, ты на их стороне? - протянула Маринка, и села рядом со мной. - Это вроде как не то, что я хотела услышать.

- Конечно, я на твоей стороне! - воскликнула я. - Иначе разговор ушел бы в совсем другое русло. Просто, мне надоело, что ты всегда во всем винишь себя. Интерес твоих родителей друг к другу не от тебя зависит. Ты же не остановишь время, или не повернешь его вспять.

- А это возможно?

Я приобняла Маринку за плечи.

- Не робей. В любом случае, какие бы семейные проблемы не сваливались на тебя, есть человек, которому ты всегда можешь довериться.

- Ммм..., Саше?..

- Очень смешно!- саркастически отрезала я, и подруга, откинув голову назад, рассмеялась.- Я пытаюсь разрешить твою душевную проблему, а у тебя в голове один Сафонов!

- О Боги! Смирнова смеется! - внезапно прозвучало над моей головой. Я медленно подняла глаза вверх и увидела самую противную представительницу школьного сообщества "Fashion Victim" - Тамару. - Неужели это значит, что в конце весны пойдет снег?!

- Нет, это значит лишь то, что твои блестящие локоны вновь пора красить, - недовольно отрезала я. - Что здесь забыла?

- На самом деле, я с добрыми намерениями.

Якушева села по другую сторону от меня, и состроила спокойное выражение лица, хотя кого она обманывает? Я прекрасно видела, как ей не нравится то, что она не придумала для меня язвительного ответа.

- Завтра почти все девчонки из нашего класса идут в боулинг. Мы хотели слегка расслабиться перед экзаменами.

- Только девчонки? - подразнивая, протянула я. - Что же это, ты решила веселиться без парней?

- Ради Бога, кому нужны наши отсталые одноклассники? Вероника пригласила ребят из Медицинского института. Она ходит туда на дополнительные занятия.

- Оу, Маринка, а это отличный шанс выкинуть "кое-кого" из головы, - заговорщицки прошептала я, наклонившись к подруге. - Ты ведь туда собираешься поступать? Это судьба!

- Прекрати, - смущенно буркнула она.

- Так как? - Тамара подняла на меня свои хитрые голубые глаза. - Ты пойдешь?

- Да, мы с Мариной обязательно придем. Только скажи во сколько.

- С этой? - Якушева скрестила руки на груди и невольно отодвинулась от меня, заметив, как я недовольно на нее посмотрела - В смысле, Смирнова тоже пойдет? Вообще-то я её не приглашала.

Подруга уцепилась за мой локоть холодными пальцами. Она буквально поникла, отведя взгляд в сторону. Её рыжие локоны упали мне на плечо, и я почувствовала запах вишневого шампуня.

Я раздраженно выдохнула: надоело быть вечно милой, когда хочется просто наорать, и поставить эту выскочку на место!

- В таком случае, - медленно начала я, подбирая слова. - Я идти тоже не собираюсь.

- Да ладно тебе! - Тамара удивленно изогнула бровь. - Зачем ты это делаешь?

- Что?

- Зачем ты её вечно защищаешь? Она ведь не щенок, которого ты подобрала на улице.

- Я вообще-то ещё здесь, - Видимо, это была неудачная попытка Марины дать сдачи.

- Неужели? Я не заметила...

- Тамар, встань сейчас со скамейки и иди дальше ненавидеть всех и вся. - Мне пришлось глубже вдохнуть, чтобы не перейти на тон выше. - Я пока ещё держу себя в руках, но ты явно напрашиваешь на неприятности.

- Ой, да ради бога, - Якушева поднялась и отряхнула юбку. - Ты портишь себе жизнь, Диана.

От неожиданности я даже рассмеялась. Якушева мне угрожает?!

- По-моему, мою жизнь портят только твои жуткие колготки,- безмятежно отозвалась я.

- Не отходи от темы, - Тамара посмотрела на меня свысока. - Ты начала защищать свою "тень" ещё в начальной школе. Тогда тебе было семь, но сейчас, к слову сказать, уже семнадцать. Вроде бы как ничего не изменилось, да вот только жизнь проходит мимо, а ты, как истинная подруга, или иными словами, как истинный глупец, спокойно пропускаешь Смирнову вперед, хотя твоя собачка на поводке вообще туда не хочет. Запомни, домашние питомцы всегда следуют позади своих хозяев.

- Избавь меня от своих прогнозов, - протянула я, ткнув палец в другой конец коридора. - Смотри, там бесплатно раздают мозги. Иди, может, и тебе перепадет?

Якушева ничего не ответила. Она лишь скривила свой рот, пытаясь изобразить улыбку, а затем, пошагала прочь, стуча каблуками своих любимых туфель.

Я всё ещё смеялась, наблюдая за её фигурой вдалеке. Не думала, что ее наглость уже достигла таких размеров. Её финальная речь была бунтом на корабле, капитаном которого являюсь я. Моё лидерство легко доказать. Например, если я позвоню одноклассницам и попрошу их остаться дома, вместо похода в боулинг, они так и сделают. Но к чему бы это? Для бунта нужны союзники. В конце концов, королем короля делает его свита. Где же тогда армия Тамары? Неужели мне стоит готовиться к войне?

- Маринка, нам пора набирать себе команду, - усмехнулась я. - Кажется, Якушева решила возглавить школьное правление.

- Да. Она повела себя странно. Знаешь, может я и, правда, так плохо на тебя влияю? - увидев мой недоуменный взгляд, Марина быстро продолжила. - Ну, в смысле, что люди перестают прислушиваться к тебе из-за того, что ты дружишь со мной.

- Вот только не начинай! Подумай лучше о чем-нибудь хорошем!

- Тамара лишь высказала сейчас то, о чем думают практически все.

- Ну и что дальше? - удивилась я. - Разве тебя это волнует?

- Да меня это не волнует! Я просто боюсь за тебя. Разве тебя не тревожит, что твоя популярность гаснет с каждым днем из-за моего асоциального образа жизни?

- Асоциального? Где ты понабралась таких слов?

- Диана! Я серьезно!

- Хватит, Марин. - Я напряглась. - Давай сменим тему.

- Как хочешь. - Подруга пожала плечами и подперла подбородок рукой. - Я лишь хочу, как лучше.

- У нас с тобой и так всё отлично.

- Так и есть.

- Так и есть.

Повисла тишина. Я повернулась к Марине спиной, и уныло выдохнула. Мне показалось, что мы так и будем молчать весь остаток перемены, но тут Маринка встала и снова обратилась ко мне:

- Ладно, сейчас будет звонок, у нас по плану иностранный, так что теперь увидимся только на геометрии.

Я улыбнулась и тоже поднялась со своего места.

- На кого я похожа? - Марина поправила свой воротник.

- На человека, - уверенно ответила я.

- Тогда да следующего урока, жди меня...

Я сделала серьезное лицо и ответила подруге по нашему утвержденному сценарию:

- Всегда...

Мы еще немного потолклись в коридоре, а потом разошлись в разные кабинеты.

На тренировку я прибыла с получасовым опозданием. Весь транспорт в самый разгар дня просто-напросто простаивает в бесконечных пробках, поэтому, прыгнув в автобус, я поняла, что дорога будет долгой. Я влетела в раздевалку с раскрасневшимся лицом и сильной отдышкой. В помещении уже никого не было, кроме меня, одинокой сушки для волос и железных шкафчиков. Стояла мертвая тишина, которую порой прерывало мое тяжелое сопение и потрескивание неисправной лампы, висевшей на потолке. Кое-где валялись смятые полотенца и несколько пар резиновых сланцев. Я сбросила рюкзак на маленькую скамейку и подошла к своему шкафчику. Быстро скинув с себя одежду и облачившись в купальный костюм, я пошлепала по ледяному кафелю в душевую. Ополоснув себя холодной водой, я вышла к бассейну. В воде бултыхалось всего четверо незнакомых мне людей. Три девушки и один парень. Их я на тренировках никогда не видела, а потому поняла, что мой тренер, наверняка отменил занятие и в этот день в бассейн вновь могли приходить все желающие. Оглядевшись по сторонам, я убедилась в собственной правоте. Кроме престарелой женщины-инструктора здесь никого не было. Подтянув лямки купальника, я подошла к бортику бассейна. Уезжать после долгого пути сюда мне страшно не хотелось. Поэтому я решила не возвращаться назад, а просто провести пару часов в свободном плаванье. Я погрузилась в теплую воду с головой и через пару секунд вынырнула на поверхность. Вода как всегда страшно воняла хлоркой и щипала глаза, но я продолжала плыть, мне такое состояние в бассейне было не в первой, я знавала времена и похуже. К примеру, однажды у одного парня прямо в воде пошла носом кровь так сильно, что почти половина плавательной дорожки приобрела светло-красный оттенок. Зрелище, а, главное, ощущения были ужасными, ведь его угораздило в этот момент оказаться именно рядом со мной! Также иногда здесь умудряются наполнять бассейн настолько холодной водой, что невольно начинаешь чувствовать себя героиней из фильма "Титаник". В общем, сегодняшняя атмосфера была куда более приятная, чем обычно. Снова вынырнув на поверхность, я почувствовала, что кто-то смотрит на меня со стороны. Я обернулась и увидела в нескольких метрах от себя девушку. Она сидела на вышке для прыжков и прожигала меня любопытным взглядом. Мне стало не по себе. У меня вдруг возникло ощущение, словно я ее где-то видела. Ее фигура, ее светлые волосы и зеленые глаза казались мне очень знакомыми. Я недоуменно посмотрела на девушку, но та не отвела взгляда. На мгновение на ее лице мелькнула едва заметная ухмылка, словно мой вид ее чем-то рассмешил. Я сделала глубокий вдох и вновь ушла под воду, а когда вынырнула, то поняла, что незнакомка исчезла.

Все оставшееся время эта девушка не выходила у меня из головы. Я мысленно рисовала ее образ, все больше понимая, что я точно где-то с ней пересекалась. На меня нахлынула навязчивая идея, я всеми правдами и неправдами пыталась вспомнить ее имя или хотя бы фамилию. Она крутилась у меня на языке, но все никак не могла вырваться. Так незаметно пролетело оставшееся время в бассейне. И когда настало время выходить, я поняла, что эта незнакомка стоит позади меня и ждет, пока я вылезу из воды. В мгновение ока я оказалась на холодной плитке и почти бегом направилась в сторону душевой. Я слышала, шаги, позади себя, слышала, что девушка идет следом, причем, снова сверля взглядом мою спину. Как только я очутилась в раздевалке, то увидела, что две незнакомки, которые были в бассейне вместе со мной, уже ушли. Их вещей не было, оставалась только пара полотенец, одна из которых принадлежала мне. Не знаю почему, но мне вдруг стало жутко, я резко открыла шкафчик и начала быстро складывать свои принадлежности в рюкзак. Оставаться в холодной раздевалке наедине со странной девушкой мне не хотелось. Однако, сбежать мне не удалось. Она зашла в помещение со мной с разницей в несколько минут. Я, конечно же, думала, что девушка захочет поговорить, но никак не ожидала, что она подойдет ко мне вплотную и вновь молча начнет разглядывать, как музейный экспонат. Наконец, мое терпение лопнуло. Я вихрем развернулась:

- Чего тебе надо?

- Да, вот жду, когда ты меня, наконец, узнаешь, - безразлично парировала она.

И тут меня осенило!

- Ты, Оля Демидова, учишься со мной в параллельном классе!- Выпалила я так быстро, словно эта фраза ждала свободы уже несколько лет.

Девушка театрально прикрыла рот рукой.

Я помрачнела, потому что вела она себя довольно надменно. Взяв себя в руки, я состроила недовольную гримасу ей в ответ:

- И что теперь? Мне нужно взять у тебя автограф?

- Ну, если ты так этого хочешь, то можно устроить, - Съехидничала Оля, - ну, а вообще, я подошла к тебе не для того, чтобы соревноваться в остроумии. Я просто чуть не захлебнулась в воде, когда увидела, что такие же, как я учатся со мной в одной школе! И давно ты знаешь?

- Знаю что? - Переспросила я, удивленная быстрой сменой темы, - в каком смысле такие же, как ты?

- Да тебе не нужно мне врать! Я тоже сопровождающая, ты можешь рассказывать абсолютно все, без всяких там последствий, понимаешь?

Она повернулась к стене, и я увидела на ее лопатках две темные полосы в виде перевернутой буквы V. Внутри у меня что-то оборвалось, я едва не лишилась дара речи:

- У меня точно такие шрамы! Но как? Откуда они у тебя?

- Ты, и, правда, не знаешь?- Оля неожиданно расхохоталась так, словно я только что отпустила шутку месяца, - бедняга, тогда тебя нужно подготовить, давай выйдем на улицу, и я тебе все объясню.

Через пятнадцать минут мы с ней покинули спортивный комплекс и вместе побрели по вечерней улице. Девушка все еще молчала, а я не решалась толкать ее на разговор, слышать который мне не сильно хотелось. Внезапно Оля достала из кармана пачку сигарет и, выхватив одну, быстро зажгла ее. Потом она протянула мне вторую, я покачала головой, и пачка снова оказалась в её кармане.

- В общем, есть такая тема, - протянула Демидова, перекинув рюкзак на второе плечо, - я не знаю, как бы тебе это сказать, чтобы ты не посчитала меня сумасшедшей, но дело обстоит самым неприятнейшим образом. Мы с тобой, да и все люди, которые имеют вот такие шрамы, рождены для особой цели.

- Цели? - Я усмехнулась, - Если это розыгрыш, то имей в виду, что я уже обо всем догадалась.

Оля продолжала, как ни в чем не бывало:

- Я узнала о своем предназначении с малых лет, странно, что ты об этом еще ни разу не слышала, - она изучающе осмотрела меня, - тебе срочно надо найти своего подопечного, иначе будет очень плохо.

- Какого еще подопечного? - Я удивленно изогнула бровь, - Оль, с тобой все нормально, да?

Но она не останавливалась. Говорила, говорила, словно не замечала моих вопросов:

- Найти его теперь будет нелегко но, ты не волнуйся, я помогу тебе, я знаю, как их можно распознать. Поиск лучше начинать с самых близких людей, потому что зачастую именно они становятся нашими подопечными, - девушка задумчиво потерла подбородок, - все сразу проясняют отметины. Скажи, есть ли у твоих родителей, знакомых или друзей какие-нибудь родимые пятна? Пятна, именно на лице.

- Пятна на лице? Какая тебе разница, Оль, по-моему, у тебя действительно не все в порядке с головой, - приглушенно отозвалась я, внезапно вспомнив, про Марину и ее маленькое родимое пятнышко на правой щеке.

- Скажи мне просто, есть или нет, - не унималась она.

Я слабо усмехнулась:

- Ну, есть.

- У кого? А, нет, постой, дай я сама угадаю, - Оля выпустила дым изо рта, - у твоей верной подружки, правда?

- Да, - неожиданно ответила я дрожащим голосом, - откуда ты...

- Так я и знала. Обычно, сопровождающих судьба сразу же связывает с подопечными. Она самый близкий человек для тебя. Вы ведь дружите с самого детства, да?

Я проигнорировала вопрос:

- О каких сопровождающих и подопечных ты, вообще, говоришь?

Оля раздраженно выдохнула и заговорила, словно эту речь она готовила специально для меня целую неделю:

- Ты и я, люди, чья жизнь плотно связана с жизнью другого человека. Нас называют сопровождающими. Мы оберегаем избранных людей, помогаем им преодолеть трудности и переживаем вместе с ними самые важные события в их жизни. Ты приставлена к своей собственной подруге. Мы что-то вроде ангелов-хранителей, только проблема в том, что сопровождающие постоянно меняются у подопечных. Ты помогаешь подруге только на некотором отрезке ее жизни, после того, как твоя работа будет выполнена и она пройдет какой-то важный этап вместе с тобой, подруга перестает нуждаться в тебе. И Ты уйдешь с этой земли туда, откуда пришла.

- В смысле умру, - уточнила я как можно спокойней.

Оля кивнула:

- Можно сказать и так. На том месте, где у тебя были шрамы, после выполнения долга сопровождающего появляются крылья, которые и уносят тебя наверх. По крайней мере, мне так рассказывали.

- Ага, крылья, которые уносят меня наверх, - повторила я с безумной улыбкой, - слушай, если ты решила посмеяться надо мной, то скажу сразу, этот номер тебе не удался! К чему весь этот спектакль?

- Не веришь. Так я и думала. Но сама посуди, зачем мне все это? Я не знала тебя лично до того момента пока не увидела сегодня в бассейне. Причем, не тебя, а твои шрамы и твои глаза. Ведь если бы ты была обычным человеком, то ни сколько бы не заинтересовала меня. Просто мы с тобой одинаковые. В смысле, судьба у нас одна и та же.

Внезапно моя рассказчица уставилась мне прямо в лицо, и я содрогнулась. На меня смотрела точная копия моих глаз. Тот же разрез, те же мелкие морщинки и, самое главное, тот же бледно-зеленый цвет. Цвет, который я еще ни у кого, кроме себя никогда не видела. Все говорили, будто у меня особенный цвет глаз, будто такого же не существует, но сейчас я словно смотрела на себя в зеркало. Как я сразу не заметила этого сходства. С каждой секундой напряжение внутри меня росло. Я не знала, что ответить Оле. С одной стороны я понимала, что ее слова полнейший бред, но с другой... все эти доводы: шрамы, цвет глаз, родимые пятна, буквально все заставляло меня прислушаться к ее словам.

- Я вот, например, сопровождающая своего отца, - снова заговорила Демидова, сбросив пепел с сигареты, - я об этом давно догадалась. У него на щеке огромная отметина величиной со сливу! Мерзость. А самое главное, я так и не смогла противостоять судьбе. Так что все кончено. Завтра он получает повышение по службе и перебирается с матерью и братом жить за границу, вот какое важное событие я должна была оберегать. Они так радуются, рассказывают мне, где я буду учиться, когда мы переедем. Знали бы они, что завтра меня уже не станет. Самое обидное - это то, что они очень быстро забудут меня. Да, конечно будут рыдать, переживать, грозиться покончить с собой, но потом переедут, родят себе другого ребенка, папаша получит нового сопровождающего. У них начнется счастливая жизнь, а я не в удел! - Оля издала странный смешок, больше напоминающий всхлип, - так что решать тебе. Мое дело предупредить. Знай, что для сопровождающих, важна каждая секунда, проведенная на этом свете. Времени у нас практически нет.

- Ты сошла с ума! Что ты подмешиваешь в свои сигареты? - Спросила я, чувствуя, что голос уже переходит на визг.

Оля не ответила. Она резко положила свои руки мне на плечи и сжала их с такой силой, что мне стало больно:

- Тебе нужно срочно выяснить, для чего ты сопровождаешь подругу. Выяснить и предотвратить это, если, конечно же, хочешь жить. Знаешь, сколько раз я пыталась разрушить планы отца? Все впустую. Но ты все равно пробуй! Иначе закончишь, как и я.

Я испуганно смотрела на девушку, выпучив глаза.

- Удачи, прошептала Оля, - и, так, на всякий случай, до встречи.

- До встречи? - Переспросила я.

- Ну, да, такие как мы обязательно встречаемся там, - девушка подняла указательный палец вверх, а потом, резко развернувшись, пошагала в другую сторону.

Наш разговор удивил, рассмешил и напугал одновременно. Невероятная история Оли заставила меня усомниться в ее адекватности и способности здраво мыслить. Но, во-первых, если ее ум действительно лишился ясности, то зачем она продемонстрировала это мне, мне, едва знакомой девушке из собственной школы? Во-вторых, зачем она в этот дурацкий рассказ приплела меня и Марину? И в - третьих, зачем она вообще выдумала эту историю? Ведь это совершенно невозможно! Сопровождающие, подопечные, крылья, долг, смерть... все это тянет на оскароносный триллер, но никак не вяжется с реальной жизнью, в которой не происходит ничего подобного. Я чувствовала, как тело начала пронимать мелкая дрожь. Вспомнив взгляд Оли, вспомнив ее шрамы на спине, вспомнив отметину на щеке Марины, я резко тряхнула головой. Пусть в ее рассказе много чего сходится, но все, же в нем есть факты, слишком мало напоминающие правду. Я еще долго смотрела Демидовой в след, пока та полностью не растворилась в толпе. Эта история-выдумка, а ее суть простое совпадение. Да, самое простое совпадение...

Глава 2

Следующее утро окрасилось в серый цвет. Я уже не слышала, как родители предлагают мне позавтракать, и не видела, как мелькают за окном высокие московские многоэтажки. Погруженная в свои мысли, я держала в руках телефон, сгорая от желания позвонить подруге. Марина выслушает, Марина поймет, Марина объяснит. Но едва мои пальцы находили на дисплее её имя, я закрывала страницу, и вновь продолжала бездельно смотреть по сторонам. Слова Оли глубоко засели у меня в голове. Я бы ни за что не поверила в то, что существуют некие "сопровождающие", если бы не одно но. Мои шрамы на спине, такие же, как и у самой Оли. Откуда они? Почему именно у меня?

Встряхнув головой, я вышла из автобуса и направилась к школе. Глубоко вздохнув, я твердо решила выкинуть эти мысли из головы. Не бывает такого, и точка.

В холе меня ждала Марина. Она широко улыбнулась, когда я вошла в здание, и ринулась ко мне.

- Ты чего? - удивилась я. - Я что-то пропустила? Это как-то связано с тем, что тебя подвез отец?

- Нет, я просто соскучилась.

- Соскучилась? - я сняла пальто и машинально повесила его на крючок в раздевалке. - Иногда мне кажется, что ты напрямую зависишь от меня.

- Так и есть, - серьёзно ответила на мой сарказм подруга, и пожала плечами. - Но и ты тоже.

- Что я?

- Зависишь от меня, разве нет?

Я развела руки в стороны:

- Разве что, совсем чуть-чуть.

Марина рассмеялась, и я невольно подхватила её смех. Что ж, может, где-то вверху и существует божья сила, судьба, или как там её называют, может, Оля и напугала меня своей теорией о людях, имеющих особое предназначение, может, нас с Мариной и связывает одна жизнь на двоих. Но сейчас мне все равно. Когда рядом Маринка, мне гораздо легче переживать трудности, гораздо легче справляться с непростыми временами. Однажды подруга заявила мне: Фоминова, тебе известно, что ты мне как сестра! Тогда я не придала особого значения ее словам. Но теперь все сильнее понимаю. Мы больше, чем лучшие подруги, мы с Мариной - родственные души.

Через пятнадцать минут мы с ней зашли в класс, и сели по местам. Только раскладывая учебники, я поняла, что забыла химию дома. Это ужасно, потому что такая новость очень сильно расстроит Маринку. Она всегда следила за тем, как я учусь, часто выручала меня с биологией. Но вот, что ей не давалось - так это химия. Она тонула в ней, как в зыбучих песках: пыталась учиться через силу, но погружалась в них ещё глубже. Так что, учебник по химии стал для неё некой библией. Порой она брала его с собой в кафе, и когда я общалась с ребятами, она, словно книжный червь, учила наизусть таблицу Менделеева. Маринка хотела поступить в Медицинский Институт. Собственно, химия там - обязательный предмет, что нередко доводило её до истерики, а меня - до состояния безнадежности. Я как верный соратник, сидела рядом с ней, и пыталась на примерах из жизни объяснить те или иные законы, пользуясь простым доступным языком. Но, увы. Часто, помощь приходила не от моих стараний в роли репетитора, а от моего таланта быстро и качественно делать шпоры.

Сегодня была контрольная работа. Контрольная работа!

Я онемевшими руками вцепилась в локоть Марины, вспомнив, что вчера из-за рассказа Оли не написала шпаргалку, а это значит...

- Только не убивай меня, - прошептала я, уставившись на подругу.

- Ты чего?

- Я не написала определения на лист, и, кажется, забыла дома старую шпаргалку, где были выписаны все формулы...

- Что? - Карие глаза Маринки округлились, и я буквально увидела, как всепоглощающий ужас пронесся перед ними. - В смысле? Ты...?

Прозвенел звонок, и я виновато улыбнулась, понимая, что "миссия" обречена на провал. Подруга обязательно не напишет эту работу, значит, получит плохую отметку, значит, не сдаст, чертовы экзамены, значит...

- Доставайте листочки, - провозгласила учительница, и остановилась рядом с нашей партой. Как справедливо. - Контрольная большая, у вас мало времени, так что преступайте. И не тратьте его на разговоры!

Я повернулась к Маринке, и увидела, как она вжалась в стул, едва разглядев перед собой вопросы. Сгорбившись, я устало облокотилась головой о парту, и услышала, как тяжело подруга дышит. Это был такой же плохой знак, как и тот, что Вера Игоревна до сих пор стояла рядом с нашей партой. Зажмурившись, я думала, как помочь Маринке, но на ум ничего не приходило. Учебник она спрятала в портфель, и, к сожалению, у неё не было возможности его достать. Свой я забыла дома, что так же вряд ли бы нас спасло.

Но помощь пришла, причем откуда её не ждали.

- Диана? - неожиданно спросила Вера Игоревна, и обеспокоено подошла ко мне. - Тебе плохо?

И тут в моей голове, словно лампочка, загорелась великолепная идея. Я согнулась ещё сильней, и, подняв усталые глаза на учительницу, прошептала:

- У меня голова резко заболела.

- Голова?

- Да. Перед глазами всё кружится.

- Сходи в медпункт. - Вера Игоревна приобняла меня за плечи. - Тебя провести?

- Было бы не плохо, - вялым голосом протянула я, и медленно поднялась с места. - Вы пойдете со мной?

- Да-да, конечно.

Учительница, кинулась к столу, и схватила свою сумку. В этот момент, я подмигнула Маринке, давай понять, что со мной всё в порядке, и увидела, как она ошеломленно открыла рот. Затем, вновь сгорбившись, я подошла к Вере Игоревне, взяла её за руку, и мы медленно вышли из кабинета.

Этот план был гениальным, этот план был беспроигрышным, но я не понимала, что делаю. Я не осознавала, что каждая попытка помочь Марине - это начало конца моей жизни...

Когда меня выпустили из медпункта, я облегченно выдохнула, и села на лавочку. Звонок давно прозвенел, ученики ходили по коридорам. Кто-то просто смотрел на меня, кто-то здоровался, кто-то делал вид, будто не замечает, что я вообще здесь нахожусь, но, так или иначе, все люди знали меня, и считались с моим мнением. Нет, я не была популярна, и ученики не расходились в стороны, когда я шла по коридору. Просто я была такой, какая я есть. Вот так, без каких либо дополнений. Мне не нужно было красиво одеваться, или говорить слишком громко, чтобы привлечь внимание. Я никогда не унижалась, и при этом, многие унижались передо мной. Я просто жила, и получала от этого удовольствие.

- Привет, Диана, - протянула Катя Симольева из параллельного класса. Высокая худая брюнетка, со смешными скобками, и слегка горбатой спиной. Мы никогда не общались, просто знали друг друга в лицо, как-то раз готовили вместе концертную программу, не более. Но я не сомневалась, что Катя хорошая девушка. В конце концов, только уверенная в себе личность, может носить скобки и не стыдится этого. Я уже было кивнула ей в ответ, как вдруг вспомнила, что Оля учится с ней в одном классе. Поднявшись со скамейки, я поравнялась с Катей.

- Оля сегодня в школе?

- Оля?

- Да. Мне надо поговорить с ней.

- Прости, но, кажется, сегодня её нет.

- В смысле? - эти слова настолько сильно перепугали меня, что я пошатнулась назад. - Как нет?

- Не знаю. Может, она подойдет ко второму уроку? Хотя вряд ли, - отрезала Катя. - Оля всегда приходит вовремя. Такой уж она человек: не умеет опаздывать.

Я резко остановилась.

Итак, Оли в школе нет.

Внутри, словно завязался узел. Так, не в состоянии вдохнуть воздух, я простояла несколько минут. Несколько вечных минут. Коридор превратился в сплошное черное пятно, а люди - в черные точки. Стены свалились мне на плечи, и стали давить на них с такой силой, что я готова была упасть, но меня поддержали чьи-то руки. Чьи-то слабые руки.

- Ну, ты и сумасшедшая! - неожиданно провозгласил знакомый голос, и я очнулась. Оглянувшись, я встретилась взглядом с Маринкой. - Как ты до такого додумалась?

- Я..., я просто...

- Ты гений, Диана! - продолжала подруга. - Пока вы с Верой Игоревной были в медпункте, я успела написать всё, что нужно. Спасибо тебе!

Внезапно Маринка кинулась ко мне, и прижала к себе так близко, что у меня вновь перехватило дыхание. Она сжала мои плечи, и ещё раз повторила: спасибо. Тогда-то я и не выдержала.

Отстранившись, я растеряно оглянулась, и обхватила себя руками за талию.

- Ты чего?

- Мне надо уйти.

- Куда?

- По делам, - отрезала я, и, прикусив губу, сорвалась с места.

- Эй, - Марина остановила меня, и недоуменно вскинула брови. - Что-то случилось? Вера Игоревна нас раскусила?

- Нет, конечно, нет.

- Тогда что?

Я посмотрела в ее глаза и поняла, что Маринка до самой старости будет нуждаться в поддержке окружающих. Будь то ее подруга, родители, парень, муж. Она одна из таких людей, которым тяжело жить на свете в одиночку. И я готова быть с ней рядом столько, сколько смогу, готова помогать ей и защищать ее. Но только не ценою своей жизни!

- Позже поговорим, - бросила я, и понеслась по коридору. Я слышала, как Марина крикнула мне что-то вслед, но даже не остановилась. Мне впервые стало по-настоящему страшно, и чувства меня не обманывали.

Оля Демидова жила рядом со школой. Её дом был таким же высоким, старым и серым, как и те, что находились рядом. К счастью, моя деятельность, в роли президента Совета Старшеклассников, наконец, проявила свою положительную сторону. В дневнике, я записывала имена всех тех, кто посещает бассейн. Недавно тренер начал набирать команду по плаванию, и поэтому к именам прибавились телефоны, группа крови и координаты места жительства.

Я шла медленно, и чувствовала себя не уверенно. В конце концов, где доказательства, что с Олей и, правда, что-то не так? Может, она заболела и осталась дома? Возможно, наш вчерашний разговор действительно шутка, которую придумала Якушева? Втянув поглубже воздух, я расправила плечи, и прибавила скорость.

На улице поднимался ветер. Весна взбунтовалась, решив, что она слишком хороша для того, чтобы всегда быть идеальной. Ветки деревьев качались из стороны в сторону, их тени, словно языки пламени, вспыхивали на асфальте. Вдалеке небо окрасил темно-оранжевый цвет, означающий приближение дождя, и я сконфуженно поправила шарф, не желая намокнуть.

Неожиданно перед собой я увидела женскую фигуру. Она шла впереди меня, только что свернув на улицу из-за поворота. Я недоуменно нахмурилась, пытаясь вспомнить, кому принадлежит это пальто, и была крайне удивлена, когда оказалось, что эта девушка - Оля. Я мгновенно прибавила скорость.

- Оль! - крикнула я, но Демидова, не останавливаясь, шла к подъезду. Потянув на себя дверь, девушка скрылась за порогом, и я перешла на бег.

Зайдя в дом, я понеслась по лестнице вверх.

- Оля! Подожди!

Перепрыгивая сразу через две ступеньки, я, наконец, нагнала её, и аккуратно схватила за плечо.

- Остановись!

Девушка испуганно вздрогнула, и резко повернулась ко мне лицом. Вытащив из ушей наушники, Демидова удивленно расширила глаза, и усмехнулась:

- Ты что здесь делаешь?

- Я? Что я здесь делаю? Ты ещё спрашиваешь?! - отдышавшись, я облокотилась спиной о стену, и протерла руками вспотевшее лицо. - Я тебя искала.

- Зачем?

- Ты ведь не серьёзно?

- Нет, правда. Зачем ты меня искала?

Я всплеснула руками в стороны, и нервно пожала плечами.

- Хотела узнать, почему тебя не было в школе? Почему ты должна умереть? Почему я "сопровождающий"? Почему ты меня обманула? Почему...

- Стоп-стоп-стоп, - протянула Оля. - Успокойся.

- Успокоиться?!

- Нет смысла нервничать, ясно? Я просто решила провести последний день со своей семьей.

- Опять ты за своё, - устало выдохнула я, чувствуя, как испуг вновь начинает набирать обороты. - Ты мне солгала.

- Когда? - с вызовом поинтересовалась Демидова.

- Когда рассказала эту историю про..., про особое назначение. Ты солгала мне, правда, я ещё не поняла, зачем.

- Я не лгала тебе, - усмехнулась Оля. - И эта история - не вымысел. Ты, я - мы обе скоро умрем.

- Перестань! Перестань говорить о смерти так, словно это обычное явление. Ни ты, ни я не должны умирать, ясно? Не должны!

- Диана...

- Ты наверно забыла, с кем разговариваешь, да? Тогда я тебе напомню! - внутри меня словно разгорелся пожар. - Ты со своими выдумками довела меня до состояния сумасшествия! Я ночью практически не спала, а утро прошло, будто во сне, и знаешь почему? Потому что тебе захотелось поразвлечься. Так послушай, дорогая, со мной такие шутки не пройдут! Если ты решила посмеяться - выбирай себе другого, более подходящего для этого кандидата, потому что я, вступив в игру, не оставлю тебе шансов на выигрыш! Ты будешь весь оставшийся год жалеть о том, что впутала себя в эту историю, а я в свою очередь не перестану над тобой издеваться, потому что попросту не умею контролировать себя в гневе!

Внезапно Оля рассмеялась. Громко, нагло, словно я и не стояла перед ней с красными от злости глазами. Демидова отшатнулась назад, и прикрыла рукой рот, из которого исходил звонкий издевательский смех, затем она неожиданно положила свободную ладонь мне на плечо:

- Ты зря тратишь своё время, - улыбаясь, протянула девушка. - Для меня твои слова ничего не значат.

- Неужели? - я грубо сбросила её руку со своего плеча. - А что же для тебя имеет значение?

- Ничего.

- Ничего?!

- Диана! - громко воскликнула Оля, и её выражения лица внезапно поменялось. От улыбки ни осталось и следа, вместо этого глаза стали серьёзными, холодными. - Мне нечего терять, понимаешь? Я никогда не поступлю в институт, никогда не заведу семью, никогда не покатаюсь на американских горках, никогда не попробую такос. Мои родители никогда не поймут, почему их дочь скончалась в семнадцать лет, мой младший брат забудет моё имя, мой парень через месяц заведет себе новую подружку, а я просто исчезну. Просто исчезну! Тогда, что для меня должно иметь значение?

- Но...

- Ты ведь ещё ни черта не поняла! - недовольно перебила меня Демидова. - Ты не поняла, что и тебя поджидает эта участь! Я не знаю когда, через день, а может через месяц, но и ты так же будешь стоять перед зеркалом, и думать: почему? Почему я? Тебе вдруг станет весь мир так ненавистен: родители, друзья, парень, что ты потонешь в собственном яде. А потом, когда пройдет время, ты просто перестанешь видеть во всем смысл. Именно в этот момент, ты вспомнишь меня, и мои слова. Ты вспомнишь этот день, эту минуту, и, наконец, осознаешь, что ничего для нас, - для сопровождающих, - не имеет значения. Почему? Да, потому что эта жизнь изначально была не нам дарована! Мы просто приложение, просто дополнительный атрибут! Какой может быть смысл в жизни, если ни я, ни ты не играем в ней главные роли?!

Меня, словно кто-то толкнул. Я неуклюже отшатнулась назад, и испуганно посмотрела на Олю. Её глаза были безумны, в них не было видно ни грамма иронии. Девушка превратилась в пустую массу, которая не то, что не видит смысла в жизни, она и жить-то перестала.

- Ты сумасшедшая, - неожиданно прошептала я.

- Может быть, - согласилась Демидова. - Но и ты будешь такой же через некоторое время. Поверь мне, когда ты узнаешь дату своей смерти, ты забудешь, что значит быть человеком. И кстати, я уверена, что твоя последняя речь будет гораздо красноречивей моей.

- Прощальная речь? Ты спятила, тебе нужна помощь!

- Никто нам не поможет, и не тешь себя надеждой! - Оля отмахнулась рукой, и сделала шаг ко мне навстречу. - Нам остается лишь сетовать на то, как жизнь несправедлива.

- Ты ошибаешься.

- Я никогда не..., не...

Внезапно Оля запнулась и испуганно посмотрела в мои глаза. Именно в этот момент, моё сердце рухнуло вниз, и я буквально услышала, как оно разбилось вдребезги. Девушка схватилась рукой за шею, и резко отпрянула назад. Столкнувшись спиной с холодной бетонной стеной, Демидова раскрыла рот, и начала судорожно хватать губами кислород.

- Оля, - испуганно прошептала я, чувствуя, как страх накрывает меня с головой. - Оля...

Я протянула вперед руку, и Демидова внезапно крепко вцепилась в неё. Вскрикнув, я попыталась вырвать ладонь из оков девушки, но тщетно. Ее тело пронзила судорога, и Оля с грохотом свалилась на пол. Вместе с ней, и я упала на колени, ощущая, как к глазам подкатываю слезы.

Что происходит? Что это?!

Я спрашивала себя, и одновременно боялась получить ответ, ведь в глубине души, я прекрасно его знала.

- Оля! Перестань! - закричала я, наблюдая за тем, как Демидова корчится от боли, от невыносимой боли. На её лице был виден ужас, в её глазах горела ненависть. И если бы крик был чувством, это был бы именно он. Девушку внутри буквально что-то рвало на части. Её свободная рука неуклюже искала опору, то, цепляясь железной хваткой мне в плечо, то, царапая старые стены подъезда. Я, поглощенная внеземным страхом, резко выдернула ладонь из оков Оли, и молниеносно вскочила с колен. Кинувшись к первой попавшейся двери, я ударила по ней кулаками.

- Помогите! - закричала я, и понеслась к соседней квартире. - Кто-нибудь! Прощу вас! Помогите! Ударив ногой по двери, я решила подойти ещё к одной квартире, но вдруг остановилась. Кто-то следил за мной, кто-то неотрывно смотрел на меня...

Повернув голову на Олю, я примерзла к месту, увидев, что её глаза направлены в мою сторону. Они прожигали меня, пронзали невидимыми молниями. Демидова испытывала ужасную боль, но это не помешало её рту растянуться в улыбке. Она, словно говорила: и ты скоро будешь на моем месте. И ты будешь умирать в грязном подъезде, в метре от собственной квартиры, и никто тебе не поможет. Никто.

Тогда, одержимая внеземным ужасом, я сорвалась с места и побежала. Побежала вон из этого подъезда, подальше от этого дома. Я не понимала, что происходит, просто не давала себе в этом отчета. Мои ноги передвигались отдельно от разума. Они несли меня всё дальше и дальше, и я не противилась. Я не останавливалась, потому что понимала, что едва моё тело остановится, я расплачусь. Я просто не выдержу, и упаду. Упаду от безысходности и леденящего душу страха.

Вдалеке послышался гром, первые капли дождя упали из черной, нависшей надо мной тучи. Прижав руки к груди, я прибавила скорость. Из головы не выходил образ Оли, её взгляд от которого бросает в холод. Мне вдруг стало так страшно, что слезы всё-таки покатились по горячим щекам. Я не верила, что только что стала свидетелем чьей-то смерти. Я не верила, что это вообще возможно, и на секунду в моей голове появилась мысль: может, это сон? Может, я сейчас лежу в своей теплой кровати, и мне снится кошмар, от которого утром не останется и следа? Но едва, я об этом подумала, как иллюзия обрушилась, словно карточный домик. Запястье внезапно заныло от боли, и я вспомнила, как в него железной хваткой вцепилась Демидова. Прикусив губу, я стала на остановке, и натянула на лицо капюшон. Автобус подъехал через несколько минут. Сев в самом конце, я крепко зажмурила глаза, и облокотилась головой о стекло. Руки дрожали. Но вовсе не от холода. Мне казалось, что я только что увидела то, чего видеть не должна была. Это полностью перевернуло всю мою жизнь, и поэтому, сейчас, я была потеряна. Я не знала, что мне делать, терялась в догадках: или я сошла с ума, или меня ждет такой же конец, как Олю.

Когда автобус остановился, я быстро вышла из салона, и побежала к дому. Дождь уже лил со всей его мощью, и поэтому, когда я ворвалась в квартиру, моё пальто полностью промокло. Бросив его в коридоре, я понеслась к себе в комнату, и грубо захлопнула дверь. Стянув с себя кофту и брюки, я кинулась к ванной, и включила напор горячей воды. Тут же пар сковал зеркало, и моё отражение исчезло за его пеленой. Облокотившись руками о раковину, я опустила вниз голову, и вновь закрыла глаза. Я не знала, зачем я это делаю, но мне почему-то казалось, что так я огораживаю себя от происходящего ужаса вокруг. Постепенно моя кожа порозовела, и я согрелась, но от этого руки дрожать не перестали. Выпрямившись, я неуверенно протерла ладонью запотевшее зеркало, и посмотрела себе в глаза. Что я хотела увидеть? Может быть ответ? Но ответ на что?

Сейчас на меня смотрела незнакомка. У неё были такие же черные волосы, светло-зеленые глаза, вытянутое лицо, и худые аккуратные плечи, но это была не я. Нас отличали друг от друга чувства. Например, я раньше никогда не боялась. Я была уверенной, решительной. Мой взгляд мог пронзить любого прохожего, а лишь одно слово - заставить сделать то, что я захочу. Но сейчас... Кто это?!

Я была настолько беззащитна, настолько уязвленная в самое сердце, что казалось, будто это не моё отражение. Глаза незнакомки внушали ужас. От этого по моей спине пробежали тысячи мурашек. Я нервно потерла плечи, и вдруг наткнула пальцем на шрам. Медленно развернувшись, я настороженно подняла взгляд в зеркало, и присмотрелась: две линии, симметричные от центра, пронизывали спину. Они напоминали перевернутую букву "V". Я никогда не рассматривала эти шрамы так досконально. Сейчас они показались мне отвратительными. Проведя кончиком пальца снизу вверх, я почувствовала, как крошечный электрический заряд пронесся через руку. Эти шрамы хранили в себе какую-то тайну, и вряд ли эта история была о том, как я упала с велосипеда, или поранилась, катаясь на лошади. Здесь было что-то иное. Что-то страшное и манящее одновременно. Ведь каждого волнует история своего рождения. Мы пытаемся узнать правду, найти ответы на все интересующие нас вопросы, докапываемся до истины, желаем услышать фантастический рассказ, связанный с тем где, как и почему мы родились. Но что делать тем, у кого ответов нет?

Я всегда мифологизировала своё появление на свет, ведь дети не рождаются с двумя пересекающимися шрамами на спине, ведь так? Мне казалось, что это некий знак, отметина, и я должна сделать то, что не должны сделать другие. Это странно, учитывая, что со временем моя новящевая идея исчезла, испарилась, и забрала с собой все вопросы, которые так и плавали в омуте моего сознания. Но сейчас, словно потеряв управление, мой "корабль" наткнулся на рифы. Наружу посыпались вопросы, и я, как и в детстве, совершенно не догадывалась об ответах. Мне семнадцать лет, я не думала, что когда-нибудь опять вернусь к этому вопросу, но так или иначе: что значат мои шрамы? Откуда они? И главное: почему именно у меня?

Чем я, Оля отличаемся от других? С одинаковым цветом глаз я могла бы смириться, но с этим...

Где-то в глубине души я злилась сама на себя, злилась на свою наивность и легкомысленность. Ведь кто заставлял меня идти к Демидовой? Кто просил меня ей верить? Истории об ангелах, Боге и прочей дребедени не внушают ничего хорошего, не правда ли? Тогда почему я купилась?

Не могу объяснить, но я бы все равно наступила на эти грабли, обратись время вспять. И не, потому что я глупая, и не из-за своего любопытства. Просто рассказ Оли был мне близок, он раскрывал самую важную тайну моей жизни: он раскрывал тайну моего рождения.

Убрав руку со шрамов, я неуверенно опустила её вниз, и наклонила голову на плечо. Моё отражение сделало то же самое. Тогда я приподняла ладонь, и прижала её к зеркалу. Холодная поверхность неприятно пощипывала кожу, но я не отняла руки. Мне вдруг показалось, что кто-то притронулся ко мне в ответ. Наши пальцы соприкоснулись, я ощутила странное чувство, чувство опустошения. Мурашки пробежались по моей спине, и я неуверенно посмотрела себе в глаза. Ничего. Зеркало вновь сковал пар, и вместо отражения, мне пришлось увидеть размазанное лицо, с едва заметными чертами. Такой и была сейчас моя жизнь: я ничего не могла разглядеть. С одной стороны стояла настоящая я, - как я думала, - а с другой моя копия. Нас практически ничего не различало, кроме того, что я ничего не видела, а моё отражение видело всё до мелочей. И поэтому, когда я отняла руку от зеркала, мне показалось, что отпечаток оставила вовсе не я, а моя копия. Сегодня она была настоящая.

- Диана!

От неожиданности я вздрогнула и отпрянула назад. Схватив полотенце, я неуклюже повязала его вокруг талии, и вышла из ванной. Я сделала несколько шагов к двери, и остановилась около шкафа.

- Диан! - вновь повторил голос, и в комнату вошла мама. Я выдохнула так громко, что она недоуменно вскинула брови. - Уже знаешь?

В её голосе почему-то звучали тревога, и горечь. Пожав плечами, я села на кровать.

- Знаю о чем?

- О девочке из вашей школы. Она, кажется, училась с тобой в параллели.

Моё сердце подпрыгнуло к горлу. Вцепившись пальцами в одеяло, я уставилась на маму.

- Не буду лгать, не помню, как её зовут. Аня..., Юля...

- Оля, - поправила я, прикусила губу. - Её звали Оля Демидова.

- Так ты знаешь, - мама устало села рядом, и приобняла меня за худые слабые плечи. - Это так страшно.

- Что с ней? Расскажи мне.

- Я не знаю подробностей. Просто моя знакомая рассказала, что сегодня Оля трагически скончалась. Это так ужасно! Она ведь твоя ровесница, совсем молодая.

- И что дальше? Что ещё сказала твоя знакомая?

- Кристина знала маму Оли. Представляешь, они собирались переехать всей семьей за границу. Там отцу девочки давали новую работу, и теперь, в день повышения...

- Господи, - выдохнула я, и испуганно прикрыла руками лицом. Так это не сон.

- Да, и такое случается, - выдохнула мама и прогладила меня по голове. - Что бы со мной произошло, будь я в такой ситуации? Ой, да что я такое говорю! - Встряхнув головой, она поджала губы, и заморгала глазами. - Страшно всё это Дианочка, страшно.

- Что же они собираются делать?

- Переезжать. Вот пройдут похороны, и Демидовы съедут из квартиры. Ты сама подумай, зачем им здесь оставаться? Жить в доме, где умерла собственная дочь?! Ни один человек такого не выдержит.

- Так они уедут.

- Да. Попытаются пережить это, забыть.

- Забыть? - мне, словно влепили крепкую пощечину. Вскочив с кровати, я недовольно скрестила перед собой руки. - Как они могут так с ней поступить? Может быть..., может быть, она умерла не просто так, а они забудут про неё?

- Диан, успокойся.

- Права была Оля, - неожиданно отрезала я, и кинулась к шкафу. Выбросив из него свитер и старые джинсы, я нервно натянула одежду на себя, и подбежала к зеркалу.

- Что? - удивилась мама. - Ты говорила с этой девочкой?

Минуту помолчав, я ответила:

- Нет.

- Тогда зачем ты такое говоришь?

- Затем, что..., - я грубо прошлась расческой по волосам и кинула её на полку. - Затем, что нельзя просто так забывать людей, которые были рядом с вами. Оля была их дочерью, а они, кроме того, что решают уехать, ещё и договорились выкинуть её из головы.

- Надо продолжать жить.

- Запомни это.

Я не знаю, зачем я сказала эти слова, но, тем не менее, лицо мамы резко изменилось, после того, как она их услышала. А я, не теряя времени, побежала по коридору. Схватив по пути старую ветровку, я кинулась к двери и выбежала в подъезд. Через минуту я уже была на улице, а через две - неслась по переулкам, желая найти себе пристанище.

Итак, Оля умерла. Правда всплыла на поверхность.

Затормозив около высокой стены, я прижалась спиной к бетону и подняла глаза вверх. Дождь лил на меня невидимыми холодными линиями, тарабаня, по карнизам и серому асфальту. Сжав руки в кулаки, я крепко зажмурила глаза, и неожиданно поймала себя на мысли, что не хочу умирать. И, правда, почему это? Я была слишком жестока? Или может, неправильно переходила через улицу? Что же я такого сделала, что заслужила себе такой финал? Что я такого сделала, что заслужила смерти в семнадцать лет?

И когда же придет мой час? Мне уже следует бояться? Сегодня, завтра, через неделю, когда? Я должна выполнить миссию, но какую?

Внезапно в голове всплыл отрывок из жизни. Я уговорила Марину исполнить песню на восьмое марта. Она долго сопротивлялась, говорила, что не сможет или опозорится у всех на виду, хотя голос у неё замечательный: чистый и сильный. Пришлось пускать в ход тяжелую артиллерию, и я договорилась с Сашей, чтобы тот помог ей с минусом: это значит, что в течение двух недель он репетировал вместе с Маринкой. Иногда они даже встречались у него дома.

Подруга была куплена, а я радовалась, что смогла убить сразу двух зайцев.

В день концерта она выпила слишком много валерьянки и, когда настал момент выйти на сцену, ей стало плохо. Скрутившись, Маринка убежала в туалет, и ещё долго просидела там на коленях. За нами следом прибежала Тамара, и парочка её подружек. Смеясь, и показывая пальцем на кабинку, где корчилась моя подруга, они бегали из стороны в сторону, гадая, кто же первым узнает об этом случае. Тимурова? Колкина? А может, лучше бить сразу по больному и рассказать Сафонову? Мне пришлось выгнать их один раз, второй, третий. На четвертый, я не выдержала, и чуть не выдрала все покрашенные волосы с головы Якушевой. Когда она с визгом выбежала из туалета, ко мне подошла Маринка. Она выглядела ужасно, и от неё неприятно пахло. Запутанные волосы, испачканные джинсы: я вдруг почувствовала себя виноватой. Мне стало ужасно неловко, и, подбирая слова, я захотела извиниться. Но подруга меня опередила:

- Если бы не ты, я бы не выжила здесь. Ты мой спаситель, Диана. Ты, как мой личный ангел-хранитель.

Конечно, её слова растрогали меня, и, невзирая на обстановку, которая была отвратительной, мы обнялись, и рассмеялись. Чему? Не знаю. Суть состоит в том, что я до этого момента не придавала смысла этим словам. Ну подумаешь, ангел-хранитель. Наверно, друзья и есть в каком-то роде хранители друг друга. Но сейчас...

Сейчас я поняла, что это была вовсе не метафора. Это не шутка. Это означало, что я сопровождаю именно Марину, и именно до конца школы. Почему до конца школы? Потому что затем жизнь расставит всё на свои места, и тогда Маринка не будет изгоем, издевательства закончатся, а значит и моя миссия будет выполнена.

Итак, у меня осталось два месяца.

Два месяца...

Прикрыв руками лицо, я испуганно выдохнула. Неужели я и, правда, это заслужила?

Ответ прошиб мою голову, словно удар молнии среди ясного неба.

Ну, нет. Я ничуть не хуже других. И то, что моя жизнь сложилась лучше, чем у кого-то не значит, что я должна исчезнуть, освобождая путь более слабым и беззащитным. Я всего добилась сама, и лучшей стала, работая усердно и упорно. Я заслужила то, что сейчас имею, я заслужила жизнь! Марина - моя подруга, моя лучшая подруга, но кто сказал, что это обязывает меня расставаться с жизнью?! У многих есть друзья! Так пускай все вместе умрут ради них. Нет? Почему же? Это ведь "так справедливо"! Жить, считать человека своей опорой, любить его, делить все радости и печали, и в один момент, узнать, что именно он причина твоей скоровременной кончины! Ну, нет, я не подписывалась на это!

Я сидела и смотрела в серое небо, сжимая руки от беспомощности. Именно тогда вопрос пришел в голову сам собой: Почему же у меня нет сопровождающего?

Глава 3

Следующий день я провела в школе, словно на иголках. Я как сумасшедшая носилась по коридорам и, могу поспорить, напоминала всем ученикам школы главного героя из Американского психопата. Внутри все рокотало от злости, будто бы во мне проснулся некогда спящий вулкан. Ярость бурлила и плескала во все стороны. С утра я поссорилась с родителями и ушла из дома, хлопнув дверью, нахамила учителям, устроила разборки с одноклассниками, словом, до своего ухода я решила больше не скрывать своего отвращения и ненависти по отношению к окружающим. Знаете, говорят, что человек начинает причинять боль другим, чтобы заглушить свою. Вот, думаю, что в тот день я делала то же самое. Больше всего от меня, конечно же, получила Марина. За последние дни я просто не могла находиться с ней в одном помещении. Меня стало раздражать в ней абсолютно все: ее манера говорить, вечно ныть и громко смеяться, ее бессмысленные рассказы о наших летних каникулах и о парнях, которые никогда не обращают на нее внимания. Я все больше убеждалась в том, что мир несправедлив почему-то именно ко мне! Марина жалкая неудачница, забитая тихоня, но она подопечная, а вот сопровождающая я! Я - известная, общительная, веселая и красивая девушка должна умереть, оставить все, что так дорого мне ради того, чтобы сделать жизнь Марины более счастливой. Но разве я не делала этого раньше? Разве не защищала ее? Разве не помогала пережить трудности? Все стало таким запутанным. Весь мир вокруг меня внезапно стал другим. Вспоминая о своей подруге, я поражалась самой себе, с чего это вдруг я решила стать ее покровительницей? Если у меня и есть что-то вроде программы по защите подруги, то я должна всеми силами постараться провалить эту миссию. В голове я составила свой особый план. Я решила, что оставшиеся дни на земле буду проводить так, как сама этого захочу. И плюс ко всему оборву все контакты с внешним миром. Дружбу с Мариной я сведу на нет, превращусь для родителей в трудного ребенка, я сделаю все, чтобы они как можно меньше жалели о дне, когда меня не станет. Чтобы им легче было идти по жизни дальше, чтобы ни на секунду они не смели задуматься о прошлом, в котором была я. Забавно, стоит узнать о том, что скоро умрешь, и весь мир становится простым. Все вокруг легко и понятно! Я вдруг осознала, что можно с легкостью предавать, не выполнять обещаний, убегать от проблем, ломать отношения с людьми, которые тебе очень дороги. Я узнала, что в этой жизни ничего не взаимосвязано. С тобой не случится ничего плохого, если будешь причинять боль другим, и не произойдет чего-то хорошего, если начнешь сеять добро. Таков наш мир - мир без последствий.

Тот день в школе многое изменил во мне. И именно тогда я решила приводить свой план в действие, и начался он со встречи с Сашей Сафоновым - идеалом и любовью всей жизни моей подруги. Отозвав меня в сторону, Саша глубоко вздохнул и выдавил ненатуральную улыбку:

- В общем, у меня к тебе есть просьба.

- Неужели? - В тот день я была не в духе, для того, что совершать добрые дела.

- Это касается Марины.

- С ней и разговаривай.

Я повернулась к нему спиной, но Сафонов перехватил мою руку и вновь притянул к себе.

- Серьёзно. Я не в игры играю.

- Отпусти! - я выдернула кисть и недовольно вскинула брови. - Ещё раз так сделаешь, и вся школа узнает о том, как ты баловался наркотиками в туалете!

- Ты не...

- Сделаю, так и запомни. Так что контролируй себя, Шурик.

Нервно пожав плечами, Сафонов попытался улыбнуться:

- На самом деле, я хотел сказать, что сегодня не встречусь с Мариной в кафе. Передай ей.

- Что? - заставленная врасплох, я удивленно расширила глаза. Мне хотелось ударить его, хотелось опозорить у всех на виду. С какой стати он не встретится с Маринкой? Она, что, ниже его по рангу? Или может, одевается не правильно? С её речью что-то не так, или внешние параметры не подходящие? Чем она хуже его? Но тут, меня словно окатили ледяной водой. Я вдруг поняла, что не должна ничего предпринимать. Эта мысль показалась мне такой страшной. Я предавала подругу, предавала самым настоящим образом. Несколько секунд мне эта идея казалась ужасной, но когда Саша открыл рот, чтобы сказать что-то ещё, я воскликнула:

- Я передам. Обязательно передам.

Сафонов ничего не ответил. Он кивнул, окинул меня оценивающим взглядом и удалился, уверенный в том, что я выполню своё обещание. Но я не выполнила.

Я ничего не сказала Марине.

Вместо этого мой день прошел около телевизора с огромной банкой из-под мороженого. Пару раз ко мне заходила мама, но я со словами "Оставьте меня в покое!" выгоняла её за дверь, объясняя своё поведение ссорой с парнем. Лгать у меня получалось великолепно. Родители даже не догадывались о том, что я совершила отвратительный поступок. Они были уверены в том, что у меня переходный возраст и проблемы с мальчиками разбили моё "хрупкое, детское" сердце. Наивные.

Я думала, тот день был самым ужасным, самым трудным в моей жизни. Но я ошибалась.

Мне предстояло испытание куда посложней, чем одиночество. Мне пришлось посмотреть в глаза человеку, которого я нагло предала, и это ранило гораздо больше, нежели больное горло после банки мороженого. Правда, на тот момент меня ничего не волновало. Я чувствовала себя победительницей. Боль пришла позже, и очень жаль, что я, как и многие люди, которых я ненавидела, оказалась черствой, самовлюбленной эгоисткой.

На следующий день после третьего урока ко мне подбежала Марина, ее лицо пылало раздражением и обидой:

- Нам нужно поговорить, - Металлическим тоном объявила она.

- Говори, - безмятежно отозвалась я, понимая, о чем пойдет речь, - говори сколько угодно.

- Что вчера случилось? Почему ты мне не перезвонила и не сказала, что Саша откажется со мной встретиться? Я же целых два часа, как дура стояла возле кафе!

Я наигранно пожала плечами:

- В тот день я его вообще не нашла в школе, поэтому не смогла передать, прости.

- Зачем ты обманываешь? Я сегодня разговаривала с ним! Он сказал, что видел тебя, сказал, что передал тебе свой ответ! - Подбородок Марины задрожал, - Это было так унизительно! Он смотрел на меня как на ненормальную! Зачем ты так поступила со мной?

- А почему ты вечно винишь меня? - Я взорвалась, - я тебе что - посыльный или связист? Если тебе, действительно нравится Сафонов, подошла бы к нему сама и предложила встретиться! Без посредников, ясно?

- Но ты ведь сама согласилась, - удивленно прошептала Марина, явно не ожидавшая моего резкого ответа.

- И что? Ты уже взрослая и сама должна решать свои проблемы, чтобы больше не прятаться за мою юбку, я тебе не мамочка!

- Но ты моя подруга! - Повысила голос Марина так, что на нас обратили внимание одноклассники,- я думала, что мы должны всегда друг друга поддерживать! Хоть бы раз мне помогла!

- Хоть бы раз? - Ее последние слова меня окончательно взбесили, я вскочила с места и встала напротив Марины, поставив руки на пояс, - Ты для начала подсчитай, сколько раз я помогала тебе! Неужели так мало? Ты еще больше хочешь поддержки? Но уже прости, больше у меня не получится, потому что я вообще не чувствую себя твоей подругой, я чувствую себя твоим телохранителем! Ой, помоги мне, меня опять обозвали чудачкой, ой, пожалуйста, прикрой меня на алгебре, ой, скажи мне ответы по контрольной, ой передай Саше, что я его люблю, ой помоги, помоги, помоги!!!!! - Я была так увлечена, что даже не заметила, как начала орать на весь класс. - Тебе что, больше заняться нечем? Чего ты вечно ходишь за мной? Что тебе от меня надо? Оставь меня в покое, я не хочу тебе помогать, я не хочу жить только твоей жизнью! У меня тоже есть проблемы и они, поверь, посложнее, чем у тебя!

Наконец, воздух в моих легких закончился и я остановилась. В классе царила полная тишина, одноклассники смотрели на Марину, а она на меня. Марина была похожа в тот миг на испуганное животное, загнанное в угол диким хищником. Она была разбита и сломлена. Ей нечего было ответить, потому что единственный человек, которые ее понимал, теперь стоит по другую сторону баррикад. На минуту мне стало жутко стыдно за свои слова. Я перешла границу, я задела свою подругу за самое больное место, я, в конце концов, прилюдно унизила ее! Мне хотелось закричать, что мне очень жаль, хотелось взять свои слова обратно, отмотать пленку на несколько минут назад. Однако я молчала. Слова раскаяния застряли у меня в горле и наотрез отказывались вылезать. Внезапно мне вспомнилось, что теперь для меня на свете нет ничего постоянного, нет вещей или поступков, о которых нужно сожалеть. Я доживаю свои последние дни, и только мне решать, какими они станут. Я больше ни от чего не завишу, я свободна! Я могу прямо сейчас уйти из школы и ограбить банк, угнать машину, разбить витрины магазинов, поджечь чей-нибудь дом. Я могу все! И меня никто не сможет остановить. И я уверенна, что отчаяние и боль внутри меня бушует сильней, чем в душе Марины. Сейчас ей плохо, но со временем она забудет этот момент, она забудет эту школу и вообще забудет, что у нее была я. Поэтому мне не жаль ее! Она не жертва, она всего лишь одна из подопечных, которая будет неумело обращаться с собственной жизнью в тот момент, когда у меня ее и вовсе отнимут. Так вот, я этого не допущу! Потому что я больше не позволю причинять себе страдания. Я сопровождающая, но это еще ничего не значит. Меня не спросили, хочу ли я этого, мне не дали шанса выбора, значит, и я его больше никому не дам...

Я стояла еще примерно пять минут, молча глядя на Марину, которая уже вовсю обливалась слезами. Она всхлипывала, терла красные глаза и, наверное, ждала объяснений. Но я ничего не ответила, подошла к двери, открыла ее и понеслась прочь.

- Дайте мне один билет на любой фильм, который сейчас начнется.

Я стояла в торговом центре возле кассы кинотеатра. Сейчас было ровно двенадцать ночи. Кругом почти никого не было, кроме одной влюбленной парочки, сидящей за столиком. Наверное, они ждали начала сопливой мелодрамы. У меня всегда было желание отправиться в кино на самый последний сеанс, чтобы почувствовать что-нибудь новенькое. Естественно, это была наша общая мечта с Мариной. Но после сегодняшнего скандала я сомневаюсь, что мы еще вообще когда-нибудь окажемся в кинозале вместе. Родителям я не сообщила, куда направляюсь, а телефон отключила и забросила в потайной карман моей сумки. Сегодняшний день должен закончиться в одиночестве. Наклонившись к кассирше, я стала исследовать глазами афиши и расписание сеансов.

- В четвертом зале начинается черная комедия "Вперед ногами", - сообщила мне девушка, - пойдете?

- Да! - Я вывалила деньги на кассу, - мне, пожалуйста, самый последний ряд.

Пока она пробивала мне билет и считала мелочь, меня распирал жуткий хохот. Я еле сдерживалась, чтобы не рассмеяться прямо при ней. Замечательное совпадение! Черная комедия-это то, что мне сейчас нужно. Признаться, я никогда не любила смотреть кино в таком жанре, но сейчас "Вперед ногами" стало лучшим лекарством от стресса и страха. В таких фильмах смерть, кровь, ужас и убийства превращаются в одну большую шутку. Быть может, и мой уход будет так же смешон?

- Возьмите, - кассирша протянула мне билет и сдачу, - приятного просмотра.

Схватив заветный кусок картонки, я побежала в кинозал. Почему-то меня переполняло непонятное чувство радости и гордости. Вот я и здесь. Начало первого часа ночи, а я в кино. Хотела - получила. В зале никого не было. Уже потух свет, и я осторожно шагала по подсвеченным ступенькам на самый верх. Казалось, что меня уже не существует на свете. Словно я уже провалилась во тьму и жду, что же произойдет дальше. Я плюхнулась в удобное кресло, которое пахло кожей, и поставила огромный стакан с попкорном к себе на колени. На экране замелькали трейлеры к новым фильмам. Я внимательно изучала каждый из них, хрустя воздушной кукурузой. В тот момент мне действительно было хорошо. Неожиданно один из трейлеров меня сильно заинтересовал. Я нагнулась вперед, чтобы рассмотреть дату выхода. На экране блеснули титры, и голос из колонок прогремел: "смотрите с первого октября следующего года во всех кинотеатрах страны". "Ого, надо будет сходить" - быстро пронеслось в моей голове. Я откинулась на спинку сидения и тяжело выдохнула. Только вот в следующем году меня уже не будет. Мои губы искривились в горькой ухмылке, и я издала нервный смешок. Вот еще один минус смерти - оказаться не в курсе событий. Сколько же всего пройдет мимо меня! Сколько фильмов я не увижу, сколько пропущу вечеринок с одноклассниками, сколько же новых альбомов издадут мои любимые группы! Знаете, от чего мне обидно больше всего? Нет, даже не от того, что я скоро перестану существовать, а от того, что все остальные будут жить дальше. Когда меня не было, в этом мире ничего страшного не происходило, и, когда меня не станет, на Земле все будет по-прежнему. Из-за своих мыслей я даже не заметила, что фильм уже начался. На экране сумасшедшие зомби под веселую музыку убивали какого-то мужчину. Я попыталась вникнуть в суть сюжета, но быстро поняла, что больше не хочу тут находиться. Внезапно, светлый рассудок вновь овладел моей головой. Я поняла, что мои родители, наверняка уже не находят себе места, поняла, что Марина до сих пор ревет в подушку, поняла, что все это время я вела себя как полная идиотка. Я оставила попкорн на подстаканнике и, накинув на себя куртку, побрела к выходу.

Вообще я очень редко гуляла допоздна. Даже с шумных вечеринок часто убегала пораньше, чтобы не было разборок с родителями. Поэтому в ту ночь, мне было весьма не привычно болтаться на улице во втором часу. Кругом не было ни души и, сначала, мне стало страшно, я прокручивала в голове воспоминания о жутких убийствах, которые так часто показывают по телевизору. О том, как погибают легкомысленные девушки в коротких платьях, оказавшись на улице в поздний час. Но буквально через две минуты я отмела свои страхи в сторону. Бояться надо было раньше, а теперь я как бы неуязвима. Я уверенно пошла вперед, цокая каблуками. Холодный воздух резал легкие, а ветер хватал за ноги, но вызывать такси не было смысла, потому что мой дом находился всего в двух кварталах от торгового центра. Я вспоминала, как часто мы с одноклассницами и Маринкой бегали сюда за покупками и ходили пить кофе, раньше мне казалось, что эти моменты не имеют никакого значения, думала, что они будут длиться бесконечно и не заслуживают отдельного места на полке воспоминаний. Но теперь все изменилось. Теперь мое будущее с каждым днем мрачнеет, а вот прошлое, со всеми непримечательными событиями моей жизни, светится все ярче. Жизнь начинает течь в другую сторону, теперь для меня самое дорогое-это не мечты, а воспоминания.

Неожиданно я услышала шум приближающегося автомобиля. Я обернулась и поняла, что прямо возле меня притормозил черный Фольксваген с тонированными стеклами. Несмотря на мой непоколебимый настрой и дерзкие мысли, мое сердце камнем упало вниз. Даже не знаю, что меня напугало больше: сама машина или же ее внезапное появление. Стекло со стороны водителя бесшумно опустилось, и из окна показалась голова довольно молодого парня:

- Эй, ты потерялась, гуляешь или работаешь здесь? - Спросил он, и его лицо растянулось в широкой улыбке.

Парень был довольно симпатичным, и ничуть не смахивал на страшных головорезов из вечерних новостей, потому я немного успокоилась и медленно заговорила, сдерживая дрожь в своем голосе:

- А тебе то что? Ехал бы домой, а то папочка узнает, что ты взял его машину и поставит тебя в угол.

Парень удивленно приподнял одну бровь, и только после этого я поняла, что сморозила полную чушь.

- Да уж, наверняка, ты сейчас мне грубишь только потому, что уже отморозила себе задницу.

- Моя задница - не твоя забота! - Грубо отрезала я и засунула руки в карман куртки.

Парень рассмеялся довольно снисходительно, как смеются над маленькими детьми, когда они выкидывают забавные штучки. Я хмурилась, но не отходила от автомобиля. Страх и недоверие пропали, теперь я была точно уверенна, что передо мной сидит ангел чистой воды.

- Давай я тебе подвезу, а?

- Знаю, куда подвозят девушек в два часа ночи, - протянула я и наигранно покачала головой.

- Слушай, - он открыл дверь и вышел из машины, - я не алкоголик, не маньяк и даже не извращенец. Я просто хочу помочь прекрасной девушке добраться до дома вот и все.

Он встал прямо напротив, и я заметила, что он был выше меня на целую голову. Было слишком темно, чтобы сказать наверняка, но парень и, правда, показался мне красивым, по крайней мере, был в моем вкусе: темно-каштановые волосы, карие глаза, очаровательная улыбка. На мгновение я поймала себя на мысли, что даже если он и, вправду, маньяк, то это самый прекрасный маньяк на всей Земле.

Я глупо кивнула и неожиданно для самой себя протянула руку незнакомцу. Тот так же внезапно взял ее в свою. Пару секунд мы глядели друг на друга, потом он едва заметно улыбнулся и повел меня в сторону фольксвагена.

Мы ехали в полутьме. Салон благоухал едва уловимым ароматом можжевельника, приглушенно гудел мотор, из колонок доносилась "I`m Happy" группы "Гориллаз". Я откинулась на спинку сидения и молча глядела в окно. В тот момент мне почему-то хотелось ехать в этом автомобиле бесконечно, до самого конца. Нестись в неизвестном направлении и ни на секунду не останавливаться. Мой незнакомец вел очень аккуратно, сохраняя молчание практически всю дорогу. И только когда до моего дома осталось пару километров, он заговорил:

- Так что же тебя занесло в поздний час на безлюдную улицу?

- Возвращалась из кинотеатра, - я посмотрела на свои пальцы, - хотя, обычно в это время я сижу дома, но сейчас у меня это... как его... в общем, большие проблемы.

- Может, поделишься?

- Я и имени твоего не знаю!

- Правда, я про это совсем забыл, - я почувствовала, как парень повернул голову в мою сторону, но посмотреть в глаза я ему больше не решалась, - меня зовут Андрей.

- Диана, - я прилипла лбом к стеклу.

- Так, что же, Диана с тобой случилось?

Я мысленно вспоминала о том, что меня так долго мучало все это время. Что я ему скажу? Что я сопровождающая? Что у меня на спине огромные мерзкие шрамы, которые превратятся в крылья после моей смерти? Или же поведать историю о том, как на моих глазах умерла Демидова или рассказать, как я потеряла единственную настоящую подругу? Что?

- Ну, знаешь, это сложно объяснить, - чуть слышно буркнула я, - слишком много всего, я не знаю с чего начать.

Андрей кивнул, давая понять, что не собирается лезть в мою запутанную жизнь.

- Так куда тебя везти-то?

- Ясное дело, что домой, через несколько метров будет поворот направо, там стоит несколько многоэтажек, там я и...

Я не успела договорить, потому что Андрей неожиданно включил освещение в салоне и яркий свет упал на его лицо. Я вздрогнула и с ужасом схватилась руками за рот. У него глаза светло-зеленого цвета! Никакие не карие! А светло-зеленые! Получается, он самый настоящий...

- Сопровождающий! - Воскликнула я, не в силах сдержать свои мысли.

Парень резко затормозил, и я едва не ударилась о приборную панель. Машину занесло на скользкой дороге вправо, и, вывернув руль, Андрей грубо остановился на обочине.

- Откуда ты..., - он посмотрела на мое лицо, и быстро нашел ответ на свой вопрос, да уж, встреча действительно неожиданная.

Я слабо прошептала:

- Я думала, что больше и не встречу таких, как я. Как ты... то есть где ты... точнее, кто твой подопечный?

Он откинулся на сиденье и замотал головой, словно все еще не веря, что я знаю, кто он такой:

- Моя младшая сестра, - выдохнул парень, - она тяжело больна, а я должен ей помочь выздороветь. Когда она встанет на ноги я..., ты сама понимаешь...

- Да-да, понимаю! - мой голос взмыл на октаву вверх, - а я подругу сопровождаю, представляешь, она окончит школу и я тоже того... это...

Андрей серьезно посмотрел на меня:

- Условие знаешь?

Я отрицательно помотала головой.

Он наклонился ближе ко мне:

- Чем лучше мы заботимся о подопечных, тем легче наш уход из этого мира, самое главное в нашем деле - забота о ближнем.

- То есть как это? - Я всплеснула руками, - ты хочешь сказать, что смирился со своей участью? Ты согласен умереть за другого человека?

Андрей пожал плечами:

- Так уж мы устроены, тем более, что я делаю это для своей сестры.

- Ну, а тогда зачем это делаю я! - От его спокойствия мне хотелось расплакаться, - когда ты уйдешь, у твоих родителей останется дочь, а у моих кто? Разве это справедливо? Разве это правильно?

- Не знаю, но поверь, тебе повезло. Быть сопровождающей - это высшая награда.

- Я готова отдать эту награду кому-нибудь другому, - раздраженно ответила я, - очень весело жить, зная, что тебе осталось меньше месяца.

- Мне тоже.

Я посмотрела на Андрея. Он отвернулся, повернул ключ в замке зажигания, и машина сдвинулась с места. Парень пытался сделать вид, что его мысли заняты совсем другим, пытался всем видом показать, что ему все равно. Но я-то видела, что это неправда. Да, возможно, Андрей уже давно смирился со своей участью, только вот до конца это сделать ему не удалось. Он уж точно не обвел дату своей смерти красным карандашом в календаре и, конечно же, не ждет ее прихода, как обычные люди ждут нового года, каникул или дня рождения. Он не хочет умирать, более того, я чувствовала, что он очень напуган. Оставшийся путь мы молчали. А когда подъехали к моему дому, Андрей вышел из машины и открыл мне дверь. Я вылезла из салона и снова посмотрела на парня:

- Ты ведь знаешь, насколько нам повезло, что мы встретили друг друга, - тихо прошептала я, - одна я не справлюсь со всем этим.

Андрей кивнул. Мы стояли напротив друг друга, нас разделяла дверца фольксвагена.

- Я обязательно приеду сюда снова, - ответил он, - какой у тебя адрес?

- 4 дом, 18 квартира

- Тогда до завтра. - Андрей вновь сел в автомобиль. Фары осветили улицу. И я отошла в сторону, чтобы позволить ему проехать.

- До завтра,- сказала я в воздух, наблюдая за тем, как машина скрывается за раскидистыми деревьями.

Глава 4

Если бы вас кто-нибудь спросил: какой у вас самый счастливый день в жизни, что бы вы ответили?

Наверно, я рассказала бы про то, как на Новый Год получила долгожданный ноутбук, или, может, вспомнила про поездку в Польшу. Там было до невозможного красиво, а главное - дешево. Некоторые летние платья до сих пор лежат в моем шкафу нетронутые.

Но так было бы раньше.

Сейчас, мой самый счастливый день - это 26 апреля. Я помню слабый ветер, запах цитрусовых духов Андрея, парк аттракционов и море сахарной ваты.

Мы шли по улице. Моя рука иногда касалась его ладони, от чего по телу пробегали мурашки. Смешную шляпу, которую Андрей выиграл в тире, я надела на голову. Она переливалась зеленым и красным цветом в лучах приглушенного солнца, которое в тот день было теплым и не слишком ярким. Наш разговор плавно перешел в игру вопрос-ответ. Это было довольно весело, так как я узнавала некоторые секреты, касающиеся Андрея. Правда, сколько бы мы не играли, мне было мало: я хотела всё больше и больше.

- Твоя очередь, - напомнил он.

- Давай, лучше перефразируем правила, - предложила я, и улыбнулась. - Лучше отвечать на один вопрос.

- Например, на какой?

- Не знаю. - Андрей аккуратно отодвинул меня в сторону, и остановился около скамейки. Присев, он расстегнул пуговицы на ветровке, и я ещё раз убедилась, что этот парень имеет прекрасный вкус. Мне определенно нравилась вся одежда, которую он носил. - Твои предложения?

- Хм..., - Задумался он. - Как на счет: что бы ты хотела сделать?

- Это слишком скучно, - протянула я, и приземлилась рядом с ним. - Может: какие были самые безрассудные поступки в твоей жизни?

- А это не скучно? - усмехнулся Андрей.

- Смотря, что ты будешь рассказывать. Если это история про то, как ты переводил через улицу бабушку...

- А знаешь, я придумал. - Парень придвинулся чуть ближе ко мне, и его колени коснулись моих. - Чего ты никогда не делал, но хотел бы.

- Ну, намудрил же, - с притворным недовольством заявила я. - Тогда ты первый.

- Хорошо. Так.... Когда я учился в школе, то не прогулял ни одного урока.

- Что?! - Я широко раскрыла глаза и рассмеялась. - Ты пугаешь меня!

- Да-да. Мои родители не одобряли прогулов, но в основном я приходил ради сестры: мне было спокойней, когда я мог её видеть хотя бы на переменах.

- Это жестоко.

- Я бы сказал, что это правильно. Может, слишком, но правильно. Теперь ты.

- Я..., - поправив волосы, я неуклюже откинулась назад. - Я никогда не летала на самолете.

- А я никогда не пробовал лазанью.

- Правда? - я положила руку на плечо Андрею, и серьёзно заявила. - Завтра идем ко мне ужинать, и я обязательно угощу тебя этой вкуснятиной.

- Договорились, - улыбнулся парень, и я смущенно опустила руку обратно к себе на колено.

- Так, я никогда не делала себе татуировок.

- А я никогда не ездил на мотоцикле.

- Я не смотрела ни одного фильма с Камерон Диас: она меня бесит.

- Даже "Ангелы Чарли"?

- Ага.

- Что ж, - выдохнул Андрей, и теперь он положил руку мне на плечо. Улыбнувшись, он попытался спародировать меня. - Тогда завтра, когда мы будем, есть лазанью, приготовленную тобой, я принесу этот замечательнейший фильм.

- Договорились! - рассмеявшись, я стянула с себя шляпу, выигранную в тире. - Кстати, я никогда была в цирке.

- Сейчас моя очередь.

- Простите, - протянула я, и кивнула. - Я слушаю.

- Я никогда не рассказывал никому про своё пристрастие петь в душе, а вот тебе - рассказал.

Я попыталась придать своему голосу спокойный тон, хотя внутри, словно завязался узел.

- И не удивительно. Какая бы девушка заставила тебя играть в такую игру? Думаю, только сумасшедшая.

- Почему сумасшедшая? Просто очень милая.

И опять. Я вдруг поняла, что совершенно не могу себя контролировать. Ладони вспотели, и мне только и оставалось, что моргать глазами и глупо улыбаться.

- Я..., - выдохнув, я продолжила. - Я никогда не садилась в машину к незнакомцам. А к тебе, как видишь, - села.

Андрей очаровательно улыбнулся, и прошелся рукой по каштановым волосам.

- А я никогда не подходил первый, чтобы познакомиться с девушкой. Как ты думаешь, для девятнадцатилетнего парня это ужасно?

- Возможно, я бы обвинила тебя в чем-то плохом, если бы сама была не лучше.

- В смысле?

- Мне стыдно..., очень стыдно признаваться, но..., - я не знала, зачем это говорю. Просто мне казалось, что я могу быть честной с Андреем. Он и, правда, был первым человеком, узнавшем об этом секрете. Маринка не в счет. - Я никогда не целовалась! - провозгласила я, и увидела, как брови парня резко поднялись вверх.

Моё лицо стало красным, и мне пришлось отвернуться, чтобы суметь скрыть панику. На самом деле она бушевала как сумасшедшая, потому что иногда мне казалось, что я так и останусь старой девой. Забавная перспектива. Хотя, стоп. Я забыла, что умру скоро. Ну, вот, я даже в смерти нашла нечто хорошее.

- Серьёзно? - недоверчиво переспросил Андрей, и я почувствовала, как он придвинулся чуть ближе. - Это неудачная шутка.

- Мне уже стоит идти домой? - я неуверенно повернулась лицом к парню, и пожала плечами. - Я всё испортила, да?

- С чего ты решила?

- Ну, кроме того, что ты смотришь на меня так, словно на душевнобольную, мы перестали играть. Молчание - это самое ужасное, что может происходить.

- Во-первых, я не смотрю на тебя так, словно ты душевнобольная, - заверил меня Андрей и улыбнулся. - Наоборот, мне кажется это очень милым.

- Умоляю! Разве это мило? Это приводит меня в ужас!

- Диан...

- Нет, подожди, - я втянула воздух, и обхватила себя руками. - Давай на чистоту. У нас с тобой в жизни не всё гладко, - ты понимаешь, о чем я. Каждая прожитая минута должна быть особенной, ведь их будет не так уж и много! Покататься на лошади, приготовить лазанью или сходить в цирк, я ещё успею, а вот успею ли я найти себя, успею ли я влюбиться, успею ли я сделать то, что и превращает мгновения в счастье? Я столько всего ещё не сделала! Кроме вышесказанных банальных вещей, вроде фильма "Ангелы Чарли" мне хочется..., например, - я разгорячено выдохнула и всплеснула руками. - Ну, не знаю. Хочется побывать в двух местах одновременно! А почему бы и нет? Ещё мне хочется, чтобы как в кино, я влюбилась по уши! Чтобы мысли были только об одном, и я не находила себе места. Мне ведь ещё никто никогда по-настоящему не нравился! Конечно, есть ты, - Андрей усмехнулся, но не перебил меня. - Принц, с которым я познакомилась по счастливой случайности, но даже у этой истории нет продолжения. Мы никогда не узнаем друг друга лучше, никогда не сходим в кино, которое выйдет через два месяца, никогда не встретим рассвет на крыше многоэтажки. Понимаешь? Я..., - выдохнув, я устало поникла на скамейке. - Я не знаю, к чему сейчас всё это говорю, но..., ты понимаешь?

Андрей промолчал, и мне стало ужасно неловко.

Нервно сцепив перед собой руки, я разглядывала выигранную шляпу, и боялась двинуться. Солнце постепенно садилось, и ветер холодными порывами начал гонять по асфальту пыль и листья. Один из таких потоков врезался мне в лицо. Неуклюже протерев глаза, я опустила руки на колени, но вдруг их перехватили теплые руки Андрея. Ошеломленно вскинув брови, я посмотрела на парня и ощутила, как внутри что-то остановилась.

- Хмм..., - протянул он, поглаживая мою ладонь. - Я никогда не слышал ничего подобного. Твоя речь больше похожа на прощальную, но с кем или с чем ты прощаешься? Я всё ещё здесь, твои родители всё ещё дома, да и время у тебя есть.

- Ну, почему ты так просто относишься к нашему предназначению? - прошептала я, и крепче сжала его руки. - Это ведь ужасно.

- Ты смотришь на ситуацию лишь под одним углом. Я же вижу вещи иначе. Ограниченность во времени научила меня многому. И поверь, за свою жизнь я сделал гораздо больше, чем некоторые люди, доживающие даже до старости. - Освободив одну руку, Андрей заправил, выпавший локон волос мне за ухо, и улыбнулся. По моему телу растеклось тепло, и я невольно улыбнулась ему в ответ. - Не знаю, что делать с твоим желанием побыть в двух местах одновременно, но со счастливыми мгновениями я мог бы помочь.

- И..., - сглотнув, я вытянула шею и неуклюже прикусила губу. - И каким образом?

Тогда он поцеловал меня.

Я не знаю, на что это было похоже. Просто в один момент мой страх улетучился. И знаете, именно это называется счастьем: когда ты ничего не боишься, когда ты обнимаешь дорогого тебе человека, когда ты чувствуешь запах его одеколона, когда ты перебираешь пальцами его волосы, когда ты слишком занят, чтобы думать о плохом. Я исчезла в тот момент, растворилась. Улица вокруг превратилась в красочное пятно, которое, то появлялось, то пропадало у меня перед глазами. Словно находясь на гигантской карусели, я кружилась, кружилась, и не собиралась останавливаться, ни за что.

А главное, я понимала, что то, что сейчас происходит - это правильно. Правильно, что я сижу на этой скамейке, с этим парнем. Правильно, что мы целуемся, и то, что мы забыли об окружающих. Я шла именно по тому пути, который был мне предназначен. Этот миг, это мгновение - всё было заранее спланировано, предписано, иными словами. Я должна была встретить Андрея, чтобы понять, насколько сильно я ошибалась. Именно он был тем обстоятельством, которые позволило мне осознать всю важность своего предназначения, и всю важной своей жизни.

Мне очень жаль, что я поняла это так поздно. Ценить время я, к счастью, научилась. Но время не научилось ценить меня.

Было около десяти часов вечера, когда я подбежала к высокому красному подъезду. Поднявшись на третий этаж, я остановилась около черной двери, выдохнула и решительно постучалась. Тишина. Тогда моя рука сама взмыла вверх ещё раз, но едва я собралась постучать, как дверь распахнулась. На пороге стояла Маринка, с мокрой головой и в смешной широченной пижаме с мишками. Её волнистые волосы огибали лицо не послушными ярко-огненными прядями, а на ногах красовались пушистые тапки. Я бы усмехнулась, или хотя бы отпустила шутку про пижаму, если бы было настроение.

Вместо этого наши с подругой взгляды встретились. Она молчала, и не собиралась что-либо говорить: можно было прочесть обиду в её грустных потерянных карих глазах. Облокотившись спиной о дверь, Марина пожала плечами, и нервно потерла подбородок - действие обычное, к которому я успела привыкнуть. Она так делала, когда сильно волновалась.

- Марин, - начала я, и тут же остановилась. В голову опять ворвались слова, которые я сказала ей в тот день, и голос предательски задрожал. Словно виновник, сознающийся в преступлении, я опустила подбородок вниз. - Я наговорила много лишнего. В тот день, у меня было паршивое настроение. Слова сами вырвались! - Маринка молчала. Она даже не пыталась ответить, и это было чертовски на неё похоже. - Мне, правда, жаль! Я не считаю так на самом деле. Да, я помогаю тебе, но ведь для этого и существуют подруги, не так ли? А ситуация с Сашей, - всплеснув руками в стороны, я громко выдохнула. - Это просто отвратительно, я понимаю. Мне стыдно, жутко стыдно. Я погорячилась.

- Ты сказала, что живешь моей жизнью, - внезапно прошептала Маринка, и подняла взгляд на меня. - Но зачем? Я ведь никогда не заставляла тебя делать это.

- Послушай, - воспользовавшись моментом, я подошла к подруге и положила руки на её хрупкие плечи. - Я наговорила кучу глупостей! Да, я не буду врать, и скажу, что иногда мне кажется, будто мы только и делаем, что решаем твои проблемы, но я не против! Ты ведь тоже всегда мне помогаешь! Например, помнишь, как Кристина купила такое же пальто, как у меня? Кто предложил налить ей в карманы клей?

- Хей! - встрепенулась Марина. - Во-первых, я не думала, что ты сделаешь это, а, во-вторых, мне было двенадцать!

- Я пошутила. А как на счет той моей ссоры с мамой? Я тогда на целых три часа убежала из дома, и где было моё убежище? - Подруга не ответила, а лишь выдавила нечто, напоминающее улыбку. - Марин, прошу, прости меня! Я никогда бы не обидела тебя. Просто сейчас столько всего происходит в моей жизни. Я потеряла над собой контроль, а ты попалась под горячую руку. Мне жаль, правда, жаль, что так вышло.

- Ты ведь единственная, кто понимает меня, - призналась подруга. - Я не ожидала, что тебе так сложно общаться со мной, ведь до того дня, ты твердила совсем иное.

- Давай, просто забудем тот день, как тебе?

- Это сложно будет сделать.

- Прошу тебя. Я исправлюсь! Хочешь, мы можем вместе придумать месть Саше?

- Ты только прилетела с небес, но уже думаешь о мести! - усмехнулась Маринка, и неожиданно ринулась ко мне. Тогда я широко расставила руки и прижала её настолько близко, как только позволили мне силы. Я почувствовала, что к моим глазам подкатили слезы слишком поздно: она их заметила. - Перестань, иначе я тоже расплачусь!

- Я не плачу! - воспротивилась я, быстро протирая щеки.

- Просто соринка попала?

- Так и есть!

- Как скажешь, как скажешь, - рассмеялась Маринка и раскачалась со мной в стороны. - Я безумно по тебе соскучилась! Знаешь, как было грустно смотреть "Сплетницу" в полном одиночестве?

- И как там у них дела? - деловым тоном поинтересовалась я, и прошла в квартиру. Когда я сняла куртку, подруга ответила:

- Чак любит Блэр, Блэр любит Нейта, Нейт любит Серену, а Серена по уши втрескалась в Дена!

- Кажется, я подоспела во время...

Стянув кроссовки, я выпрямилась, но тут Маринка вдруг ещё раз с криком - "обнимашки!", кинулась ко мне на плечи.

Мы долго смеялись в тот вечер, долго разговаривали, долго молчали, сидя друг напротив друга, и это был один из самых лучших, теплых и важных вечеров в моей жизни.

Когда я вернулась домой, было уже около двенадцати. Свет в квартире не горел, и мне пришлось на цыпочках прокрасться в свою комнату. Тихо закрыв дверь, я медленно стянула с себя куртку, и бросила её на кровать. Облегченно выдохнув, я включила свет, и чуть не свалилась на пол, увидев на кровати маму. Она просто смотрела на меня, ничего не говорила, наверно, оттачивала умение убивать взглядом. Сгорбившись, я виновато поджала губы, и выдохнула:

- Мам, прости я...

- Где ты была? - Её голос был железным. Словно сталь, он звучал грубо и громко. - Уже почти полночь!

- Мам, послушай.

- Ты, что с ума сошла?! - заорала она и резко подорвалась с кровати. - Совсем забыла, что значит быть наказанной? Я напомню тебе.

Когда мама двинулась ко мне, с поднятой рукой, я автоматически отпрянула назад и выставила вперед ладони:

- Не надо, послушай! Я была с Мариной! Я у неё была!

- И что дальше? Ты думаешь, возвращение домой ночью, без предупреждения, можно считать нормальным? - она остановилась, и громко выдохнула. - Ты хоть знаешь, как мы волновались? Знаешь? Твой папа сейчас разыскивает тебя по всему городу, а я, не зная, что делать, давлюсь успокаивающим! Ты не имеешь права так поступать! Не имеешь! Пока я и твой отец твои родители, ты обязана делать только то, что мы тебе позволяем!

- Я не знала, что так получится! - воскликнула я, чувствуя, как дрожат колени. - Мой сотовый разрядился.

- И что? У Марины телефона дома нет?

- Прости, я не думала, что...

- Не думала - это точно! - отчеканила мама. - Ты совсем не думала, что делаешь, иначе бы поняла, что твои родители места себе не находят. Погулять ей захотелось... Да, что с тобой происходит?

- Прости меня. Я, правда, не хотела!

- Это даже не обсуждается! Раз ты решила, что стала самостоятельной: живи сама по себе! Я разговаривать с тобой больше не намерена!

Развернувшись, мама вышла из комнаты и громко хлопнула дверью. Окно тихо затрещало, и эхо лениво разнеслось по узким углам. Обхватив себя руками, я обессилено упала на кровать, и поняла, что вся трясусь. Меня хватил озноб. Закрутившись в одеяло, я придавила к голове подушку, пытаясь так огородить себя от внешнего мира. Остался только звук биения моего сердца. Он был неравномерным, быстрым, словно я только что пробежала огромную дистанцию на физкультуре. Время остановилось, и сквозь него, было слышно, как в соседней комнате мама звонит отцу.

Я должна была догадаться, что моё опоздание ни к чему хорошему не приведет. Должна была, но оплошала. Мне удалось решить одну проблему, но на её месте выросли сразу две более сложных. Выругавшись, я натянула покрывало выше, и скрылась под его черной пеленой.

- Доброе утро, - пропела я, и наиграно улыбнулась. Ни мама, ни папа, ни то, что не подняли на меня взгляда, они даже не шелохнулись. Все продолжали заниматься своими делами, словно я и не находилась в комнате. - Я хотела ещё раз извиниться за вчерашнее. - Ноль реакции. - Мне жаль, что я не предупредила вас, и мне стыдно, честно. Я больше никогда так не поступлю.

- Конечно, не поступишь! - неожиданно ответил папа, и я облегченно выдохнула. Папа всегда меня выручал. Даже когда мама злилась, он становился на мою сторону. Это не раз спасало мне жизнь. - Я не говорил, что ты больше никуда не выходишь? - Эйфория быстро закончилась.

- Я заслужила, - сквозь стиснутые зубы, прошептала я, осознавая, что прощения добиться будет не просто. - Хотя, это довольно обидно.

- Это только начало, - не останавливался он. - Телефон, ноутбук и телевизор отныне под моим контролем. Забудь про них! На ближайший месяц твои друзья: книги, радио и, пожалуй, всё!

- Но папа! Я не могу без телефона! Мне же надо будет звонить, или..., или смотреть время! - признаюсь, причину я на тот момент не самую значимую придумала.

- Разговоры только в школе, а для ориентации во времени у тебя есть электронные часы в комнате. Поздравляю, ты официально под домашним арестом!

- Мам! - в поисках поддержки, вослкинула я, но она даже не посмотрела на меня. Всё так же стояла возле плиты.

- Что ж, отлично!

Я обижено поджала губы, и пошла в коридор. Успев нацепить куртку только на одну руку, я открыла дверь и выбежала в подъезд.

Конечно, я понимала, что это наказание в какой-то мере даже снисходительное, но, тем не менее, мне было не по себе. Казалось, что я приехала в чужую страну, в чужой город, в чужую семью. Всё вокруг выглядело не таким как раньше, и это касалось не только предметов, но и людей.

Когда я свернула к остановке, ко мне на встречу вышла Маринка. Она удивилась, увидев меня, и прибавила скорость.

- Я как раз к тебе собиралась. Помнишь: традиция, бутерброды, персиковый сок...

- Не сегодня, - отрезала я и сгорбилась. - Мои родители не в настроении.

- Из-за чего?

- Ты ещё спрашиваешь? Вчера я у тебя до полуночи гостила. Они успели обзвонить даже морги.

- Неудачно получилось. - Марина остановилась. - Но, почему в морг они позвонили, а мне нет? Я вроде как твоя лучшая подруга...

- Наверно, они решили, что это слишком просто, чтобы быть правдой.

- Да уж. И что ты теперь будешь делать?

- Без понятия. Папа запретил мне пользоваться ноутбуком и телефоном.

- Что? - Глаза подруги округлились, и она подтолкнула меня к подъехавшему автобусу до школы. - Это ужасно!

- Боюсь, что у меня выйдет веселая неделька.

Так и случилось. Неделя была отвратительной. Кроме того, что на носу были экзамены, я ужасно волновалась по поводу своего предназначения. Сейчас все мои силы были направлены на то, чтобы помочь Марине. Я ходила вместе с ней на дополнительные занятия, и даже вновь уговорила её исполнить песню на отчетном концерте. Попытка - не пытка, так сказать.

С Андреем я виделась всего один раз, и то по пути из школы, так как папа следил за каждым моим движением. Через некоторое время он понял, что телефон мне как никак нужен. Это решило одну важную проблему: закрываясь в ванне, я включала на всю кран с водой, и могла часами болтать с Андреем по сотовому. Пусть мы не виделись вживую, зато такие разговоры казались мне безумно романтичными.

Я практически пришла в норму. Это звучит странно, но я привыкала жить, осознавая, что существую ради другого человека. Пожалуй, самое главное заключалось в том, что этот человек был моей лучшей подругой. Иногда мысли о несправедливости приходили ко мне в голову, но потом быстро исчезали. Признаться, помогать Маринке мне даже нравилось. Мне нравилось, когда улыбается, нравилось, когда она говорила мне спасибо.

Я смирилась.

Я так думала.

Но в один день всё изменилось. Я проснулась, застелила кровать, схватила телефон и побежала в ванну. Закрыв дверь, я по некой традиции включила кран с водой и набрала номер Андрея. Как всегда, он тут же поднял трубку. Я была рада слышать его голос, и честно я уже заучила некоторые дежурные фразы, которые означали, какое у него настроение. Если он говорил "привет", значит, произошло что-то не очень хорошее, если "доброе утро", значит, день сегодня просто замечательный: раз у него, то и у меня тоже.

Этот разговор был другим. Андрей даже не поздоровался со мной. Первое, что он сказал это:

- Ксюшу выписывают.

Признаться, я не сразу поняла, что это значит. Я долго поздравляла его, говорила, что как только меня выпустят на свободу, я обязательно приду и познакомлюсь с ней. Но неожиданно мой мир рухнул.

- Подожди, - прошептала я, и замолчала. Сев на край ванной, я испуганно осмотрелась, и медленно ответила. - Только не говори, что...

- Да. Это именно то о чем ты подумала. Я сделал всё, что от меня требовалось. Я спас сестру, и выполнил своё предназначение.

- Нет, нет! Не может быть. Подожди, тут что-то не так! Я уверена, что...

- Диан, остановись. - Я с ужасом прикрыла ладонью рот, и громко втянула воздух. - Мы знали, что рано или поздно это случится. Ты знала.

- Нет, Андрей, не торопись делать выводы! - приказала я, и горячо продолжила. - Возможно, это не то, что ты думаешь! Вдруг это лишь часть пути, которую ты должен с ней пройти, а? Может, она должна выпуститься из школы, как Маринка? Или поступить в институт?

- Я чувствую это.

- Что чувствуешь?

- Чувствую, что сделал всё, что от меня требовалось.

- Не говори так, пожалуйста, не говори! Это не может быть конец! Так не кончаются истории!

- Мы с тобой не книжные персонажи, так что сказочного хеппи-энда не будет. - Андрей замолчал, и я ощутила, как стены свалились мне на плечи. К глазам подкатили слезы, и ценой внеземных усилий мне удалось сдержать себя в руках.

- Нам надо встретиться.

- Но твои родители...

- Сегодня сразу после школы я поеду в парк аттракционов. Буду ждать тебя там.

- Договорились. Только прошу, - Андрей остановился, и моё сердце остановилось вместе с ним. - Не опаздывай.

Захлопнув телефон, я всё-таки дала волю чувствам и расплакалась.

Мне не пришлось долго объяснять Маринке, почему я должна сбежать с физкультуры. Она всего лишь несколько сотен раз слышала историю про Андрея, так что даже не посмела воспротивиться.

Я понеслась вон из школы так быстро, что не чувствовала землю под ногами. Сидеть в автобусе, и понимать, что увижу я Андрея или нет, зависит от водителя, было невыносимо. Я терпела. Я закрывала глаза, пыталась ровно дышать, я делала всё, чтобы вести себя правильно. И к счастью, я справилась.

Когда автобус затормозил на нужной остановке, я просто выбежала из салона и понеслась через толпу детей и родителей к скамейке, на которой когда-то сидели мы с Андреем. Внутри мне было ужасно страшно, и мои чувства норовили вырваться наружу, подобно извержению вулкана.

Улыбки, которые кружились вокруг меня, казались мне некой издевкой. Люди веселились, даже не подозревая, что сейчас на одной из скамеек сидит парень, которому осталось жить меньше часа. Это пугало и раздражало меня одновременно.

Наконец, я вышла к широкой тропинке. Это была самая старая часть парка, и красота здесь была особенной: более чистой и девственной.

Вдалеке показалась высокая фигура. Я припала к месту, и ошеломленно прикрыла руками лицо. Почему-то в глубине души я уже и не верила, что встречусь с Андреем. А сейчас он здесь. Он ещё не видел меня, но я уверена, что уже чувствовал.

- Андрей! - крикнула я, и сорвалась с места.

Тогда он повернулся ко мне.

Это расстояние показалось мне вечностью: секунды превратились в минуты, а минуты в часы. Словно в замедленной съемке, я неслась вперед, не замечая людей вокруг, и в этот момент я поняла, что смогла бы всё отдать, лишь бы вновь увидеть это лицо, эту улыбку и эти искренние добрые глаза. Я бы всё отдала, чтобы слушать этот голос, чтобы чувствовать этот запах, чтобы просто быть рядом. Андрей был для меня далекой звездой. Я понимала, что свет, который я вижу, скоро исчезнет, но это не мешало мне любить и мечтать о вечности.

Андрей расставил руки в стороны, и я кинулась к нему с такой силой, что он пошатнулся назад. Прокрутив меня вокруг, Андрей крепко прижался ко мне, всем телом, и я уткнулась носом ему в шею. Этот запах... Я хотела впитать в себя всё до последней капли. Мои пальцы прошлись по каштановым волосам, опустились ниже и остановились на широких плечах.

- Ты не опоздала, - прошептал Андрей.

- Разве я могла?

Спрятав лицо у него на груди, я вдруг поняла, что едва ли не нахожусь на грани. Мне было ужасно страшно. Казалось, что сейчас я подниму глаза, и Андрей исчезнет, словно призрак, которого я увидела, нарушив все правила бытия.

- Ты боишься?

Минуту помедлив, парень ответил:

- Да.

Мы сели на скамейку, и я положила голову Андрею на плечо. Наши пальцы сплелись, и признаться, это было прекрасное ощущение. Мне до сих пор не верилось, что единственный парень, с которым у меня серьёзные отношения скоро умрет.

- Я не хочу, чтобы..., - выдохнув, я продолжила. - Я не хочу, чтобы ты умирал.

- Это не от нас зависит.

- Не справедливо. Почему кто-то останется жить, а мы нет?

- Я не знаю. - Андрей положил голову мне на макушку, и я услышала, как тяжело он дышит. - Единственное, что сейчас мне понятно, так это то, что я безумно счастлив.

- Счастлив? - удивилась я.

- Да. Я счастлив, ведь познакомился с тобой, счастлив, ведь моя сестра вышла из больницы. Я счастлив.

- Андрей, - я прижалась к парню сильнее, - как ты думаешь, что будет, когда нас не станет?

- Думаю, что жизнь двух прекрасных людей станет немного лучше.

Наступила тишина, во время которой я боролась с приступившими к глазам слезами. Мне было ужасно тяжело это сделать, и поэтому одна капля всё же скатилась по щеке. Протерев её свободной рукой, я крепче прижалась к Андрею, и закрыла глаза.

Так моя жизнь постепенно заканчивалась. Начался обратный отсчет, и открыл его этот день.

Вдалеке слышались смех людей, скрипы гигантских каруселей, взрывы воздушных шаров и шипение фейерверков. В воздухе витал запах сахарной ваты, который смешивался с цитрусом, исходившим от Андрея. И я потерялась. Я потерялась во времени. Открыть глаза меня заставило странное чувство. Сжимая холодную руку Андрея, я прошептала:

- Мы ведь с тобой ещё встретимся?

Парень не ответил.

- Ммм? Как ты думаешь? Оля была права, и все "сопровождающие" встречаются на небе?

Но и в этот раз Андрей промолчал. Тогда моё сердце и рухнуло. Отстранившись, я увидела, что глаза парня закрыты, что его лицо безмятежно спокойно, что он мертв.

Наверное, дня два назад я бы разрыдалась, утроила истерику, и закричала на всю улицу о несправедливости жизни, но сейчас,... сейчас я просто обняла тело Андрея двумя руками и тихо заплакала. Слишком много раз я уже слышала о смерти, слишком долго я готовилась к этому дню.

Опустив голову ему на его плечо, я чувствовала, как моя грудная клетка содрогается от всхлипов. Мне не хватало воздуха, чтобы нормально дышать. Я не верила, что это всё-таки произошло, и не собиралась верить. Ещё около пяти минут, я не отпускала Андрея из рук, тая внутри надежду, что он сейчас проснется, и мы вместе пойдем по домам. Но он не проснулся. И не вернулся домой.

Мне пришлось позвать на помощь. Я не хотела отходить от Андрея ни на шаг, но иначе не получилось. Приехала скорая помощь. Люди в белых халатах не позволили мне даже сесть в машину, и тогда я позвонила маме. Она могла сбросить вызов, ведь я опять ушла без предупреждения, но она ответила. Я рассказала ей, где я нахожусь, рассказала, что произошло, и она расплакалась. Я искренне удивилась, так как мама даже не знала про Андрея, но, тем не менее, она именно расплакалась.

Через десять минут за мной приехал папа. В машине я уснула, и очнулась уже в своей кровати. Было ужасно темно, и я не смогла разглядеть вокруг даже собственной мебели. Единственное, что привлекло моё внимание этот вишневый запах. Недоуменно опустив глаза, я увидела, что рядом лежит Маринка. Она держала меня за руку, и тихо сопела, завернувшись в махровое одеяло. Улыбнувшись, я крепче сжала ладонь подруги и вновь закрыла глаза. Сон пришел не скоро, но я была даже рада. Мне нужно было всё обдумать, и это время позволило мне во всем разобраться.

Глава 5

В день, когда настал выпускной, я вела себя спокойно. Для кого-то этот день стал самым лучшим, для кого-то самым незабываемым, ну а для меня, сами понимаете. Я часто задумывалась, как буду вести себя в свой самый последний день. Много раз мысленно прокручивала картинки, много раз представляла саму себя. Мне казалось, что я должна буду не спать ночью, реветь в подушку, биться в истериках, но 23 июня я спокойно сидела перед зеркалом в собственной комнате на маленьком диване. Долгое ожидание этого дня, и недавний уход Андрея заставил меня взглянуть на многие вещи по-другому. Два дня назад я гуляла по улице в полном одиночестве, разглядывая прохожих. И вот к какому выводу я пришла: нет смысла долго задерживаться на этой земле, если у тебя нет собственного важного дела. За тот день я встретила на улице восемь женщин, пару влюбленных, несколько детишек, пятерых мужчин, трех стариков и десяток своих ровесниц. Я поняла, что мой уход никак не отразится на их жизни. Они даже не заметят, не почувствуют моего отсутствия, потому, как и присутствия моего тоже не замечали. Я ведь не собиралась в будущем стать врачом, спасать жизни людей, изобретать новые лекарства, делать сложнейшие операции. Не собиралась писать грандиозные произведения, сочинять музыку, делать великие вещи, которые не подвластны каждому. Я хотела просто скоротать свою жизнь тихо и неприметно, а значит, и вовсе думала жить без пользы. Теперь о том дне, когда я узнала свое предназначение, я больше не вспоминаю со злостью и беспомощностью, я понимаю, что мне выпал великий шанс стать кем-то важным, стать особенной для другого человека. Только 23 июня в свой самый последний день жизни я поняла, что помочь Маринке преодолеть сложный этап в ее судьбе - есть высший долг, о котором мне так долго твердил Андрей. Еще недавно я раздражалась при одной только мысли, что никто даже не узнает о моем жертвенном поступке, но теперь мне все ясно. Творить добро анонимно - это благородство в самом лучшем и чистом его проявлении. Это основная задача каждого человека. Я не говорю, что люди теперь обязаны жертвовать жизнью. Просто каждый день делать мир чуточку лучше обязаны все. Почему-то именно сейчас все разрозненные картинки и обрывки невнятных объяснений складываются в один пазл. Все это время я считала себя хорошим человеком, но оглядываясь назад, и вспоминая, все мои поступки, я понимаю, что это не так. Мне кажется, что я не случайно стала сопровождающей. Возможно, другим способом, понять свои ошибки мне, было не дано,... я глубоко выдохнула и, прервав свои глубокие мысли, поднялась с дивана и вышла из комнаты. В коридоре меня уже ждали родители. Они были нарядные красивые и прямо таки светились счастьем. Мама подошла ко мне и поправила мое выпускное платье. Я улыбнулась ей, а потом неожиданно для себя заключила ее в крепкие объятия. Потом то же самое я проделала с папой. Родители удивленно переглянулись и рассмеялись. В свой последний день я была переполнена любовью к этому миру, к этой квартире, к этому коридору, и, самое главное, к моей семье. Я бы хотела еще остаться здесь ненадолго, обойти комнаты, прикоснуться ко всем вещам, запомнить в точности окружающую обстановку, запомнить родителей. Но времени у меня не оставалось, и я прекрасно знала это. Папа, мама и я вышли на улицу, сели в наш старенький автомобиль и направились в школу.

- Я так счастлива! - Маринка семенила рядом со мной, радостно сжимая диплом в ладонях, - поверить не могу, что всему этому пришел конец.

- Я тоже, - натянуто улыбнулась я, понимая, что подруга не поймет двойственный смысл своих слов.

Мы шли с ней по школьному двору, убежав из банкетного зала, где веселились наши неадекватные одноклассники. По правде сказать, это я вытащила Марину на улицу, просто мне хотелось с ней как следует попрощаться. Но подходящих слов я подобрать не могла. Конечно же, у меня в голове вертелось много мыслей, но выразить их было невозможно. Как же мне хотелось рассказать Маринке всю правду! Объяснить ей, почему я вела себя как полная дура, почему вечно злилась и уклонялась от ответов, поведать о том, что со мной произойдет на самом деле. Открыть тайну своих шрамов, которыми она так часто восторгалась, рассказать ей все-все-все, но этого сделать я, разумеется, не могла по многим причинам. Во-первых, это все слишком запутанно и сложно, во-вторых, подопечные ни в коем случае не должны знать правду о своих сопровождающих, а в-третьих, Маринка бы все равно мне не поверила.

- Знаешь, я тут снова вспомнила про наши, запланированные летние каникулы, - подруга повернулась ко мне и радостно хлопнула в ладоши, - поедем с тобой в Англию, а? Как мы и мечтали! Нет, или лучше, лучше даже в Амстердам, ты только представь себе! Будем гулять с тобой по узким улочкам, фотографироваться, пить вино,... сколько же хороших воспоминаний у нас с тобой будет!

Я неуверенно прикусила нижнюю губу: - а разве у нас с тобой и так не достаточно хороших воспоминаний?

- Ну, - подруга озадаченно на меня посмотрела, - это же была наша мечта, мы же с тобой хотели, чтобы...

Я уже не совсем понимала, о чем она говорит. К горлу подступал комок, а глаза застилала пелена. Я собирала последние силы, чтобы слезы не хлынули из моих глаз прямо при подруге. В тот момент я вдруг ясно видела Маринкино будущее. Вот она приходит в университет уверенная и гордая, вот у нее появляется первый парень, вот она сидит в красивом платье за рулем автомобиля, вот она в кабинете офиса, хмурит брови пытаясь написать отчет, а вот она... внезапно мою спину прострельнула резкая боль. Я вздрогнула от неожиданности, и через секунду поняла, что время моего ухода катастрофически близко. Я поняла, что больше нет времени ждать и бояться, я вихрем обернулась в сторону подруги и схватила ее за плечи:

- Марина! - Я почувствовала, как мой голос начал дрожать, - пожалуйста, пообещай мне всего лишь одну вещь! Будь счастливой, что бы ни случилось, всегда верь в себя, в свои силы и живи реальностью. Стань доброй, сильной, успешной и независимой девушкой! - Мои щеки начали пылать, я ощущала, как из глаз уже бьет фонтан слез, - И никогда, - я нервно проглотила воздух, - и никогда не слушай окружающих! Будь уверенной в себе, люби мир и себе в нем, потому что ... потому что только так я пойму, что я все сделала правильно, только так увижу, что я прожила свою жизнь не зря, ведь...

- Что с тобой? - Подруга испуганно взяла меня за руку, - Диана! Ты чего?

- Просто пообещай мне!

- Ладно-ладно, обещаю...

Я подалась вперед и крепко обняла Маринку. Руки подруги напряглись, я чувствовала, как в ней растет недоумение, и поэтому протянула:

- Ты не переживай, это я из-за выпускного.

- Новая жизнь и все такое, да?

- Да, - внезапно я почувствовала еще один укол в спину, словно что-то прорастало внутри меня и хотело вырваться на свободу, - прости, Марин, я должна ненадолго отлучиться, я, я скоро приду, ты жди меня, ладно?

Подруга расхохоталась:

- Всегда!

Ее ответ полоснул меня, словно бритва. Я, все еще героически сохраняя радостную улыбку на лице, развернулась и побежала прочь. Мое сердце выскакивало из груди. Через пять минут я была уже далеко за пределами школы, я неслась по улицам в красивом платье и безумными глазами. Я понимала, я чувствовала, что это произойдет прямо сейчас, но как? Каким образом? Что же все-таки станет причиной моей смерти по официальной версии для близких? Тяжело дыша, я выбежала на широкий перекресток. Мне больше не хватало кислорода. Я остановилась и попыталась спокойно пройти хотя бы пару метров. Неожиданно, позади себя я услышала рев мотора, а потом уже и громкое блеяние автомобильного сигнала. Я попыталась повернуться, но не успела. Я почувствовала страшный удар в живот, который эхом раздался по всему телу, после меня оглушил скрежет тормозов, крик какого-то мужчины, а еще через пару минут визг нескольких людей. Меня сбили. Меня сбил автомобиль! Я лежала навзничь на ледяном асфальте. Кругом творилось что-то невообразимое. Суета, крики о помощи, плач. Спину сильно жгло. Я попыталась пошевелиться, но мне не удалось это сделать, потом я повторила попытку, но снова ничего. Я не чувствовала своего тела, я покидала его. Глаза закрывались сами по себе, силы оставляли меня. Казалось, я вот-вот потеряю сознание. Однако буквально в ту же минуту я почувствовала небывалый прилив сил. Я смогла пошевелить руками и ногами, я с легкостью поднялась с асфальта и разочарованно посмотрела на порванное платье. А потом я взглянула на дорогу. Там лежала я, точнее сказать, лежало мое тело. Вокруг толпились люди и пытались оказать первую помощь. На меня настоящую, ту, которая стояла перед ними и смотрела на них, никто не обратил внимание, я была невидимкой. Внезапно я почувствовала, что боль в спине отступила, и поняла, что начинаю отрываться от земли. Чувство свободы и счастья поглотило меня, я широко расставила руки в стороны, поддаваясь свободному полету. Я отпускала все и всех: родителей, друзей, одноклассников, этот день, эту улицу, этот мир, я парила в воздухе, поднимаясь все выше и выше...

Говорят, что каждый человек приходит в этот мир не случайно. Теперь я понимаю, о чем это. За несколько месяцев моя жизнь круто изменилась. Я поняла, что такое дружба, и любовь, и свобода. Я поняла, зачем человеку дается собственная жизнь. Поняла, для чего мы приходим в этот мир. Каждый из нас должен "Служить всей своей жизнью" окружающим людям. И это не несправедливость, это не самоотверженность, это простой человеческий долг. Люди, которые были со мной рядом, и которых я встретила перед собственной смертью, открыли мне глаза на простые истины. Я поняла, что удовольствие от жизни нужно получать не от количества прожитых дней, а от их качества. Чтобы стать счастливым по-настоящему, достаточно всего лишь нескольких дней, которые должны быть наполнены незабываемыми событиями. Андрей, Оля, родители и, конечно же, Марина подарили мне эти дни. Подарили мне те воспоминания, о которых мне хочется думать даже после своей смерти. И мне не страшно, если это кого-нибудь интересует. Я помогла замечательному человеку, я запомнилась этому миру, я полюбила, я сделала много хорошего на этой земле, поэтому уйти - это нормально, это что-то вроде финального аккорда моей яркой жизни. Теперь я свободна, прекрасна, теперь я навсегда в сердцах у замечательных людей. Они будут думать обо мне каждую секунду...

Наверное, так и должно быть.

© nika-tory / Виктория Пономаренко

Опубликовано 25.09.2013 в 21:50
Прочитано 741 раз(а)