Цена моей жизни

Я лишний раз убедился, что все мы, сталкеры, Зоной меченые. В этот раз я протянул вне Приграничья два месяца. Грелся у синего Атлантического океана. Майями это сказка. Особенно, если в карманах шелестит зелень. Но признаться честно: последние недели, что я стойко держался, были агонией. Не радовали ни развлечения, ни пляжи, ни девочки. Ах, какие там девочки! Но я вернулся. В эту чертову дыру под названием Чернобыль – 5. И не поверите, я счастлив.

Итак, здравствуй, любимое и ненавистное Приграничье! Вернулся, и первым делом пошел налаживать, спаленные было мосты с Власом. И как ни странно мы быстро поняли друг друга. Я полон сил и я снова в деле. О Мейсоне он со мною разговора не начал. Да и вообще, тема моей неудавшейся любви закрыта. И смею надеяться, я переболел, и выработал иммунитет к этой русоволосой суке. Хрен с нею. Пусть живет. И Мейсон тоже. Его и без меня, оказалось, есть желающие на тот свет отправить. Я в сторонке постою. Краем уха слышал пьяные разговоры своих друзей, что ввязался он не в свои дела и кому-то это очень не понравилось. Влас, отец родной, подкинул работенку «по профилю»: поводить по Зоне иностранных туристов. Кровососа смотреть изволят. Пострелять немного, трофеи, там, артефакты, крутые фото. Мысль сама по себе дикая. Такая же, как и сам этот мутант.

Этакий громила, чуть меньше меня ростом. Сантиметров на десять. Самая крупная особь, которую мне довелось завалить собственноручно, не дотянула до моих двух метров десяти сантиметров, буквально спичечный коробок. Тело, перевитое канатами мышц, типичная фигура атлета: узкие бедра, широкие плечи. Длинные руки с впечатляющими когтями. Что еще? Кирпично - красный цвет кожи, жуткая морда с щупальцами в виде ротового аппарата. Красавец. Учитывая, что он с легкостью разрывает человека пополам в стандартном костюме для исследования Зоны. Откуда такой красавец взялся? Ученые пожимают плечами. В основном считается, что это «генетический мусор» оставшийся после серии не совсем удачных экспериментов, проводимых правительством на отселенной территории после взрыва Чернобыльской станции в тысяча девятьсот восемьдесят шестом году, и с годами подвергавшимся все большей мутации. Мало кто верит в такую ерунду. Тем более, что она не объясняет одну замечательную особенность этого мутанта: он может становиться почти невидимым. На короткий срок. Да она ничего по его поводу не объясняет. Нам, собственно, все равно, откуда он, кровосос, появился. Лишь бы не попадать к нему в лапы. Да, забыл добавить: его очень трудно убить. Регенерация у него, как и у многих местных тварей быстрая. Не добил, и он вцепится тебе в зад уже через полчаса с новыми силами.

Тем не менее, интуристы хотели смотреть кровососа. Прийти такая мысль могла в голову только по пьяной лавочке. Или с похмелья, когда эту самую голову хоть к черту в пасть, хоть к мутанту. В общем, я так и не понял до конца кто мои интуристы: придурки экстрималы, или просто богатые идиоты. Платили они даже более чем щедро. Не то, чтобы я нуждался, но деньги лишними не бывают.

Взял вторым проводником Апостола, и мы быстренько набросали маршрут, чтобы и зрелищно, значит, и не очень шкурами иностранными рисковать.

Пойдем на Милитари, к деревне Кровососовка. Уж настоящего названия этого населенного пункта не знаю, но это второе место в Зоне на моей памяти, где эти твари роятся. В смысле их много. Обычно они охотники одиночки.

Вот как Мейсон, к примеру. Кровосос еще тот. Что-то у них с Янкой происходит. Это я отметил в первый же день, по приезду завалившись со старыми друзьями в бар «Осколки Неба». Наткнулся взглядом на развлекающихся Ирину и Алису, в кампании Славы и Клина. Клин это Макс Никитовский. Нормальный парень. Уж за что он такое прозвище получил, понятия не имею, но мне он нравился. И в Бестию он первым Лису окрестил. Была там какая-то история. Она помогла ему и Шайбе от мародеров отбиться, что ли. И Ларса вывести. Давно, на заре нашего знакомства. Теперь они оба: и Шайба и Клин, лучшие друзья моей девочки. И последуют за нею хоть в огонь, хоть в воду. Она идейный вдохновитель всех их выходок, и жестоких порою шуток над военными или нами, наемниками. Или еще кем, кто попадет в поле их зрения, за периметром, и кого они решат наказать или просто прикольнуться. Но зачастую они затевают опасные игры.

Так вот, он мне нравился, пока держался от Бестии на расстоянии, а не как в тот раз: танцуя с нею что-то зажигательное латиноамериканское. Надо отдать ему должное, хорошо танцевал. Смотрелись они очень даже ничего. Если глаза не застит красная пелена ревности. Я говорил, что переболел Алиской? Солгал. Я иногда вру. Преимущественно сам себе. Игорь успел меня перехватить до того, как я начал крушить это заведение.

— Ты чего, Леша? — положил он руку на мое плечо, усаживая обратно за столик. — Перегрелся на атлантическом побережье? У нас тут тоже жара. Хотя на улице конец августа. И вообще, двух придурков наш маленький город не вынесет.

— Что ты несешь? — я сделал глоток из его бокала и покосился на Мейсона в веселой кампании в противоположном конце зала. — Это вообще-то его забота, что Лиса крутит задом на танцполе. И что ее едва не… а, ладно. — я допил его виски.

— Они расстались. Теоретически. — пожал плечами Игорь, отобрал у меня свой бокал и снова его наполнил.

— Что так? — в который раз пытаюсь быть равнодушным. — Она с ума от него сходила. — и так оно и было. Я сам видел. Чуть глотку ему не перегрыз.

— Ему не понравилось, что она слишком много времени проводила у твоей постели в госпитале.

Я промолчал. Было дело. Тогда мне даже показалось, что все между нами может быть. Снова. И не обязательно в моем Хаммере. Больничная палата тоже вполне сойдет. В один прекрасный день она не пришла. Я его провел, мечась в постели и не имея сил подняться. Был еще слишком слаб. Второй день я провел у окна, добравшись до него едва ли не ползком. Ира с трудом уложила меня в постель и вкатила дозу снотворного. Потом я еще какое-то время ждал, как пес, брошенный хозяином на произвол судьбы. Потом обозлился и пошел на поправку. Потом узнал, что моя девочка умотала к морю. С Мейсоном. Взбесился и уехал на другой конец земного шара. — Она сказала, что тебя подстрелил кто-то из своих. Наемников. Или заказал. Что выяснила кое-что, и не намерена оставлять этого как есть. — ровно продолжил Игорь рассказ. — Он ее ударил.

— Что он сделал? — переспросил я. — Ударил? Лису? — я невольно напрягся и перевел взгляд на наемника. Урою козла.

— Сказал, что если она еще раз рот откроет не по делу, то он объяснит ей, для чего он вообще нужен женщине. Она, ясное дело, взбесилась. Они всю гостиную разнесли. Я их еле разнял. Она ему чуть мозги не вышибла. Ей бы против Мейсона долго не продержаться. У нее «Кора» под рукой теперь всегда. Но конфликт вроде исчерпан. Они не вместе, но иногда пересекаются.

— Где? — с кривой ухмылкой уточнил я. — В постели?

— Возможно. — Игорь пожал плечами. — Возможно, пожар потух, но уголья все еще тлеют.

— Рамзес, может, вернешься к работе? — Апостол встряхнул меня за плечо. — Куда ты провалился?

— Я здесь. — очнулся я от воспоминаний. Маршрут. На Кровососовку, значит. Мимо тех самых развалин недостроя, где меня подстрелили. Интересно, что там Бестия накопала по этому поводу? Опять я срываюсь с темы. Но, правда, интересно. Зачем это она вообще этим вопросом озаботилась? Переволновалась. Перенервничала. Оно и понятно: я ей чуть глотку не перегрыз. И кто-то должен за это ответить. Стрелок — самая подходящая кандидатура для козла отпущения. И я с ней солидарен. Я тоже пострадавшая сторона и тоже… перенервничал. Еще я ей не только жизнью должен, но и материальной частью.

Она Савелию камень Монолита обещала. За мой (наш) выход за Периметр. Ясное дело, он от него отказался. Шутка. Кто в теме, тот поймет. Но расплатиться со стариком Савой ей наверняка пришлось. Разберусь с туристами и начну прессовать мою девочку на предмет встретиться и поговорить. В который уже раз. А пока действительно нужно проложить маршрут.

Возвращаюсь к Кровососовке. Мимо Военных складов, мимо восстановленного военного блокпоста, уже прикормленного. Там проблем быть не должно. К деревне подойти во второй половине дня, довести туристов до восточной водонапорной башни. Привал. На ночь загоним их наверх. Пусть любуются зверюшками, на трофеи отстреливают. Утром соберем щупальца, сделаем фото и в обратный путь. На все про все двое суток. Вполне себе нормально.

Как и планировали, вышли на рассвете. Я ведущим, Апостол замыкающим. Выброс отгремел вчера и Зона сейчас относительно спокойна. Дороги здесь протоптаны, и все неприятности нанесены на карты. Некоторые старые аномалии помечены вешками, проходившими здесь перед нами группами. Специально ведем туристов, чтобы они могли полюбоваться основными аномалиями Зоны и если повезет, подобрали по «сувениру». Первой на пути попалась «Воронка»: младшая сестра «Карусели». Аномалия гравитационного типа. Всасывает в себя объекты (радиус зависит от возраста аномалии), сжимает и разрывает их низко над землёй (приблизительно, 1.5м). Она почти разряжена и красивого «Ап» не случилось. Да и некого в нее запустить. Идем дальше.

Через пару часов наткнулись на небольшое стадо плотей. Позволили туристам поупражняться в стрельбе. Добивали раненых. Ближе к обеду остановились на привал. Ничего интересного. И это хорошо.

Следующей нам попалась «жарка». Вполне себе эффектно: идешь себе спокойно и трах: столб огня из под ног. Результат: от тебя осталась горстка пепла. Туристы в экстазе. По – прежнему, ни одного сувенира. Все собрано до нас.

Дальнейший путь ничего особо зрелищного не предполагает. Осторожно миновали дорогу на Склады. Там сейчас «Свобода» обосновалась. Не то, чтобы меня там расстреляли без суда и следствия, но и теплым прием не будет.

У блокпоста немного расслабляемся с военными водочкой и снисходительно наблюдаем, как наши туристы забавляются стрельбой по слепым собакам. С третьего выстрела положил чернобыльского пса. Этот уже игрушка для них не подходящая. Топаем дальше.

На старой разбитой дороге во всей красе раскинулась «электра»:пожалуй, самый знаменитый вид аномалий. Представляет собой область скопления электрического заряда. Легко различима в любое время суток. Ее можно опознать по голубому туману над ней и характерному электрическому треску и небольшим разрядам, бьющим из некого центра. Обычно аномалия имеет около десяти метров в диаметре и накапливает в себе мощный заряд статического электричества. Потревоженная, она взрывается десятком мини-молний, причём поражение током для любого живого существа почти всегда смертельно.

Некоторое время развлекаем туристов, разряжая «электру» болтами. Одному из них все же повезло: его разгрузка пополнилась артефактом «Бенгальский огонь». Недорогой, представляет собою полупрозрачное слабо светящееся аморфное образование, иногда генерирующее вокруг себя маленькие молнии-искры. Интерес к нему проявляют научные организации, коллекционеры и ювелиры.

Вот она деревня кровососов в полной красе раскинулась перед нами: деревня была большая и наверное когда-то богатая. Сейчас здесь запустение и развалины. Ведем группу к водонапорной башне. Не так давно здесь, среди кровососов обосновался контролер. Это уже серьезно и для наших туристов не то, что не подходит – категорически запрещается. Оставляю группу с Апостолом и иду осмотреться. Вроде сюрпризов не предвидится. Возвращаюсь. У основания башни уже горит костер и группа ужинает. Наблюдаем, чтобы не разбредались. Стадо, ей богу. Отдыхаем. Сумерки все сгущаются. Слышны первые подвывания: наши мутанты могут объявиться с минуты на минуту. Загоняем группу наверх, предлагаем устроиться удобнее: шоу начинается. Дремлем по очереди. Здесь безопасно. Возгласы, выстрелы: туристы довольны. Засыпают под утро, но мы будим. Нам еще домой добираться. Медленно собираются, ежась от утренней прохлады, спускаемся вниз, наблюдаем, как настороженно и осторожно разглядывают поверженные тела мутантов. Ничего выдающегося. В основном молодняк. Показываю как вырезать щупальца. Как закрепить трофей на поясе. Вяло завтракают. Нет аппетита, все на эмоциях. Убираем следы своего присутствия, выдвигаемся в обратный путь. Идем другой дорогой, но тоже проложенной. Ничего особо выдающегося быть не должно, но все же держимся на стороже. Иду, глазею по сторонам. Обвел мимо небольшой лужи «холодца». Показал, как плавится в нем металл болта. Подобрал и отдал еще одному туристу артефакт «слюда». Хорошая штука. Останавливает кровотечения любой сложности. Удивил не особо. Наши туристы полны впечатлениями под завязку.

КПК тонко пискнув, привлек мое внимание: зажегся огонек маркер. Бестия в двухкилометровом радиусе. Двигается, вроде к выходу, но забирает к Свалке. В наши планы Свалка не входит. Мы выйдем южнее. Все - таки не выдерживаю, оставляю Апостола с туристами и бесшумно растворяюсь в кустарнике. Выискиваю ее глазами бинокля. Вот она, моя девочка. Лоб пересекла упрямая складка: устала. Сначала решил было, что она одна, и едва не выдал свое присутствие кваду «Долга». Не одна. Вон они почти неразличимые тени. Ее ведет к выходу квад. Интересно, с чего это такая честь Алисе? Или у нее дорогой хабар, или ее с почестями выпроваживают из Зоны за очередную авантюрную выходку. Так или иначе, я могу быть спокоен. Почти. Собрался уходить и краем глаза заметил еще одну группу, идущую в противоположном направлении: они углубляются в Зону. Караван с живым товаром. Успеваю разглядеть трех девушек и пару пацанов, подростков. Сволочи. Но это не моя война. У каждого свой бизнес.

Товар доставляют для Темных. Никому в Зоне, кроме нее самой, и, пожалуй, Хозяев, не с руки тягаться с Темными в пределах Зоны. Да и за ее пределами тоже. Это бизнес, в котором крутятся огромные деньги. Мега – деньги. Убрал бинокль, возвращаюсь к своей группе.

Выстрелы рвут в клочья условную тишину Зоны.

— Твою мать! — процедил сквозь стиснутые зубы. — Твою ж мать. — «Долг» не пропустит караван, если на него наткнется. Бегу, продираясь через заросли, забыв об осторожности и скрытых ловушках. Появился почти к кульминации и расстрелял последних оставшихся в живых проводников каравана. Окинул взглядом девушку: вроде цела. Не совсем. Рукав на предплечье быстро темнел от крови. Она не замечает, стоит на коленях, придерживая за плечи мальчишку. Он обречен. Даже мне, стоящему на краю поляны, усеянной трупами, это очевидно. Он что-то силится сказать, и Лиса склоняется все ниже. Бросая на нее короткие взгляды, помог обработать раны единственному уцелевшему бойцу из квада. — Лис. — подошел и присел рядом. Тяжелые капли крови стекали по ее кисти и разбивались о землю Зоны. — Ему не помочь. Вставай. Ты кровью истекаешь. — осторожно поднял ее на ноги и видел, как с ее колен соскользнула голова парнишки. Светлые длинные волосы разметались по окровавленной земле. Она вырвалась, присела и закрыла его глаза. Поднялась, оглядела поляну, и даже я невольно отступил перед этим взглядом: в них загорелось пламя ада. Взгляд холодный и отрешенный. Взгляд убийцы. Я понял, что она задумала. — Алиса, не смей. — говорю я, но ей плевать. Она даже не слышит меня.

Как ни глупо это прозвучит, но такой же взгляд я видел у Чернобыльской суки, когда вынужден был убить ее щенков. Можете мне не верить, но она преследовала меня. Долго, упорно, жестоко. И даже умирая, тянулась, чтобы вцепиться мне в глотку.

Они вышли вместе с нами. За весь путь она не произнесла и десятка слов. Покорно позволила мне обработать рану, и шла к выходу, выполняя все мои указания. К такой Алисе я не привык. И это затишье мне совсем не нравилось.

Она ожила лишь через несколько дней. Но нет, нет, да загорались ее глаза этим холодным пламенем и тогда я с напряжением ожидал взрыва сверхновой. Ничего не происходило, и я успокоился, наслаждаясь перемирием и относительным потеплением наших отношений, которых по – прежнему не было.

— Привет, Сава. — Алиса все такая же стремительная, присела на высокий табурет у барной стойки.

— Привет. — он обошел стол и кивнул девушке следовать за собою в неприметную дверь. За нею короткий коридор и другая дверь. Тяжелая, бронированная, отделанная деревянными панелями и оснащенная кодовым замком. По - взрослому. — Проходи. — он отпер и жестом пригласил девушку войти. — Присаживайся. Ранена? — он кивком указал на повязку.

— Да, пустяки. — Алиса опустила на рабочий стол перед мужчиной небольшой, закрытый на кодовый замок чемоданчик. — Твой заказ. — все же присела в кресло, наблюдая, как торговец отпер чемоданчик и вынул капсулу с артефактом «Сердце Оазиса». Кристалл зеленоватого цвета, возможно, кристаллизированное растение, которое, как и материнская аномалия, благотворно влияет на все живое и способен излечить почти все известные заболевания.

— Ты взяла его! У тебя получилось! — он оглаживал капсулу, наверное, прикидывая, сколько же денег он держит в руках. Тысяч десять, не меньше. А то и больше. — Трудно пришлось? Я слышал, конкуренция была большая.

— Да, так. — пожала плечами девушка. — Мы в расчете? — «Сердце Оазиса» действительно редок и его совсем нелегко достать. Зона не каждому сталкеру дает в руки такой подарок. Этот артефакт единичен. Как и аномалия его порождающая. Новый артефакт может появиться на месте унесенного уже через день. А может через неделю. А может и через год. Цикличность установить не удалось. И естественно, как только проходит слух, что «Сердце» появилось, за ним устремляется множество охотников. Приз один и достается либо самому сильному, либо самому умному. Лиса не сомневалась, что возьмет его. Ни секунды. Ей нужно выкупить жизнь Рамзеса. Она обещала. И сделала это.

— Да. Да, конечно. — поспешно ответил Сава. — Тебе что-то нужно? Снова в Зону выйти решила? Отдохни. Ты же ранена.

— Нет. Пока нет. Мне информация нужна. — она положила перед ним коробок спичек с логотипом бара — гостиницы «Джокер». Коробок измаран бурыми пятнами. — Кто такой Панкрат?

— Хозяин «Джокера». — пожал плечами Сава. — Это в Усове. И что? Откуда это у тебя?

— Сава. — мягко улыбнувшись, начала она. — Ты знаешь, кто занимается поставкой живого товара в Зону?

— Девочка! Куда ты лезешь? Жить надоело? — торговец откинулся в кресле и изучал ее, будто впервые увидел. — С чего такой интерес?

— Так да или нет, Сава? — ласково уточнила Алиса.

— Нет. — неуверенно ответил мужчина и отвел взгляд. Она нужна ему живой. Он не намерен терять своего лучшего сталкера. — Нет. Не знаю. Сам я этим не промышляю. Это слишком опасный бизнес. И тебе не советую.

— Спасибо, Сава. — мягко улыбнулась Алиса. — За заботу.

— Да я серьезно. — он с тревогой заглядывал ей в глаза и то, что он там видел, ему совершенно не нравилось.

— Пока, Савелий. — она поднялась на ноги. — До связи.

— До связи. — он задумчиво смотрел на закрывшуюся за нею дверь. Надо бы узнать, чего это она поставками живого товара озаботилась. Лиса один из лучших сталкеров, что у него есть. Лучший из лучших. Зона ее любит. Но и самый непредсказуемый. Работать с нею трудно. Но выгодно. Очень. Она верна своему слову, и на нее можно положиться в любой ситуации. И он не готов ее потерять.

Она все так же терпела мое присутствие в ее жизни благодаря дружбе и привязанности, что связывала меня, Игоря и Ирину. Иногда мы проводили вечера вчетвером. Иногда я не видел ее по нескольку дней и на мой немой вопрос Ларс лишь пожимал плечами. Бестия по имени Алиса продолжала жить своей жизнью, где мне места нет. Но его не стало там и для Мейсона. Я видел, как он мечется в злобном бессилии, пытаясь вернуть потерянные позиции. Она нужна ему. И прежде всего как приз. Как одержанная надо мною победа. Он, наверное, ее достал до печенок, и Лиса предприняла несколько шагов, виртуозно столкнув нас лбами. Мы оба повелись на провокацию и сцепились, словно два бойцовских пса натравленных друг на друга.

Влас лишь головой качнул, увидев наши разбитые физиономии.

— Ну ладно Мейсон. — выговаривал он мне в кабинете. — он молод, глуп и горяч. Но ты? Ты чего полез? Вроде умный мужик. Если уж зацепила она тебя так, что зубами готов рвать за нее, сделай так, чтобы об этом все знали, и никто даже в мыслях не смел рядом с нею стоять. Я тебя понимаю. — кивнул он. — Она хороша. Только зачем тебе эта головная боль? Рано или поздно она схлопочет пулю в лоб. Сумеешь ты это изменить? А пережить это? Алекс, есть и другие. Поверь мне, это не вариант. Обдумай. Вон Мария моя по тебе дураку сохнет. Ну, чем не пара?

— Я тебя услышал. — стою. Смотрю в окно. Чего полез? Сорвался, потому что. Потому, что эта Бестия моя. Или будет моей. Рано или поздно. Будет. Сумею ли я ее изменить? Вероятно, нет. И пережить, если такое все же случится, и ей свернут шею, тоже, вероятно, не сумею. Но это мой вариант. Мой.

Это был один из тех редких вечеров, когда мы, собравшись вчетвером (я, Алиса, Ира и Игорь) отдыхали вместе. Сидели на уютной летней площадке бара, разговаривали, смеялись. Я любил эти вечера. Даже наши разговоры с Лисой носили вполне себе дружеский характер. Если, конечно, мне удавалось держать в узде свои претензии, не возвращаться к прошлому, не замахиваться на настоящее и не претендовать на будущее.

— Как тебе удалось расплатиться за мою жизнь с Савелием? — ровно спросил я. — Он тот еще кровопийца. — снова возвращаюсь к наболевшему вопросу. Скажем так: я не люблю быть должным. Не важно, за что. Даже за собственную жизнь. Хотя, как с этим долгом можно рассчитаться? Только спасти ее собственную. Или отдать за нее свою.

— А, не бери в голову. — пожала плечами и сделала глоток коктейля. — Все нормально. Это даже было забавно.

— И все - таки? От Монолита он отказался? На что позарился? — я не намерен закрывать тему. — Я понимаю, что не сумею вернуть тебе долг полностью, но хотелось бы вернуть хоть часть его. Допустим, материальную.

— Алекс, не пытай ее. — заступилась за подругу Ира. — Хотя, я тебе скажу: она вынесла «Сердце Оазиса».

— Вот как. — откидываюсь на спинку кресла и изучаю мою девочку пристальным взглядом. Вот, значит, кто финалист этих гонок на выживание. Конкуренция была большой. Даже мы с Апостолом собирались принять в ней участие, да Влас вовремя туристов подогнал. А ведь за «Сердцем» пошли несколько наших ребят. Трое. Опытные, сильные парни. Не вышел никто. Ни наемники, ни свободные сталкеры. Кроме Бестии. Что-то я упустил. Недооценил я эту хрупкую девочку. Это потому, что я дурак. Да и Мейсон тоже. И Влас. В ней гибкий, но очень жесткий стержень. Она гнется, но не ломается.

— Не парься. — бросила она мне насмешливо. — Не убивала я ваших парней. Да и остальных тоже. — еще одна холодная жесткая улыбка. — Вы предсказуемы и прямолинейны как телеграфные столбы. А еще трусливы, жестоки и слишком самоуверенны.

— Ты убрала конкурентов их же руками. — кивнул Игорь.

— Ну, да. И это было вовсе не трудно. Они и сами собирались это сделать. Мне понадобилось совсем немного усилий. Единственный, кто меня удивил, так это ваш Гнедой. Умница.

— Неужели? — поднял я бровь. — И где он?

— Чистая случайность. — получил в ответ холод взгляда и улыбку полную сарказма. — Уже в Оазисе не сумел справиться с чернобыльскими псами. Пусть ему хорошо лежится.

— Пусть. — киваю и допиваю свой бокал. — Так что с деньгами? Перевести тебе на карту? Отдать наличными? Может быть, что-то купить? Назови сумму. — порчу вечер, но сдержаться не могу. Потому, наверное, что понимаю, сколько раз ее могло не стать в этом походе. И запоздалый страх топит душу. Если кто и слишком самоуверен, так это она. Точно, у Мейсона нахваталась!

— Сумму? — Алиса задумчиво смотрит мне в глаза. — Ну, скажем, двадцать тысяч. Допустим. Только, видишь ли, в чем прикол: когда мы твою задницу в купе со своими, из Зоны вытаскивали, да и потом, в походе за «Сердцем», я не о деньгах думала. И даже не о тебе. О себе. Как представлю себе это море слез и соплей, что Ира по твоей кончине разведет, как Ларс страдать по другу примется, мне страшно делалось. Я их люблю. А остальное, фигня. Даже прикольно. Эти ваши мужские войнушки… Я эгоистка, Леша. И ценю свой покой. А деньги… деньги сверни трубочкой и… — она поднялась и склонившись к моему уху и обдав ароматом бергамота … в общем, посоветовала куда их пристроить. — Развлекайтесь. Буду поздно. — упорхнула, взмахнув коротким подолом открытого сарафана.

— Все вопросы выяснил? — зло уточнила Ира.

— Нет. — кручу в руках пустой бокал. — Но выясню. — поднимаюсь и ухожу. Я задал не все вопросы. И по ходу я снова готов убить ее.