След дождя

Сергей сидел в мягком кресле, пил баночное пиво и пускал к потолку табачные кольца. Окидывал взглядом комнату, словно был здесь первый раз. А здесь, как всегда, царил беспорядок: на столе, диване и даже на полу были разбросаны фотографии. Здесь жил Витя, его лучший друг, помешанный на фотоделе. За этим занятием он проводил всё свое свободное время. А его было у него предостаточно в связи с безработицей.

— У тебя что-нибудь случилось, Иваникос? — он всегда звал Сергея по фамилии, переделав её на иностранный лад.

— Нет. У меня всё в порядке, — ответил угрюмо Сергей. Витя только пожал плечами. Он хорошо знал Сергея: когда ему будет совсем плохо, он расскажет сам.

— Кстати, хотел показать тебе одну фотографию. — Витя вскочил с дивана и стал рыться в шкафу.

Сергей смотрел на его суету и мысленно улыбался. Витя никогда не знал покоя, постоянно был чем-нибудь занят. Со стороны казалось, что он всегда спешит, и это было почти так. Шкаф был забит снимками, Витя копался в них и что-то бормотал себе под нос.

— Я жду, — громко сказал Сергей, ожидая казуса. И он не ошибся. Когда Витя особенно спешил, то у него ничего не получалось. Сергей знал это и иногда подшучивал над другом. Вот и сейчас Витя сделал неловкое движение, и фотографии водопадом свалились ему под ноги. Он в растерянности смотрел на них, а Сергей весело рассмеялся – плохое настроение как рукой сняло.

— Наконец-то, нашел, — Витя осторожно, что бы ни наступить на фото, подошел к Сергею и протянул снимок. Это был портрет молодой и очень симпатичной девчонки. Желтые волосы, голубые, даже чуть зеленоватые глаза в бахроме пушистых ресниц, курносый нос, маленькие бледноватые губы.

— Кто это?

— Обрати внимание на качество. Это же идеальное фото. В этом деле главное что?

— Что? — непроизвольно спросил Сергей.

— Постановка света! А здесь она – высший класс. Художественная реликвия. Этот фотограф – мастер своего дела.

Он ещё что-то объяснял, сыпал терминами, но Сергей его не слушал. Он был очарован незнакомкой. По натуре Сергей был очень влюбчивым. Ему нравились все девчонки, попадавшие в его поле зрения. Но это состояние, как обычно, проходило так же быстро, как и рождалось. И Сергей сейчас почувствовал в душе знакомое волнение.

— Кто это? — он оторвал взгляд от фото и посмотрел на друга.

— О! Иваношвили! Знакомый блеск в твоих глазах. Снова вижу тебя прежним. Но мне придётся тебя огорчить. Я нашёл эту фотографию.

— Жаль! — вздохнул Сергей, вновь глядя на незнакомку.

— Если внимательно приглядеться, то можно заметить, что черты лица у неё не идеальны. Я бы не назвал её красивой. До Голливуда ей далеко.

— Софи Лорен я бы тоже не назвал красавицей.

— Не спорю. Я в этих делах дилетант. Это ты у нас Казанова.

Сергей перевернул фото и прочитал надпись на обороте – «С. Родимова. 10 класс. Школа № 849».

— Вот тебе и зацепка. Кстати, имя тоже на «С». Может, София?

— Дашь мне фото?

— Бери. Ищи.

— Спасибо.

— Только позвони мне, когда одержишь очередную победу. Ладно?

— Ол райт!

***

Сергей Иванов был из интеллигентной семьи. Единственный сын и внук двух бабушек и дедушек, он рос избалованным ребёнком. У него было всё, что он хотел. В его большой отдельной комнате многое напоминало о беззаботном детстве: коллекции значков и марок, копии автомобилей, большая библиотека. Ко всему добавились аудио и видео аппаратура. А если заглянуть в семейный фотоальбом, то Сергея можно увидеть во многих городах: Ленинград и Волгоград, Сочи и Анапа, Евпатория и Нальчик и даже Берлин, София, Прага. Учился он в школе с уклоном английского языка. Учёба давалась легко, хотя школу он окончил без медали, к огорчению родителей. После школы стоял большой вопрос о дальнейшем обучении. Отец и его родители хотели, чтобы он пошёл по их стопам, то есть стал физиком. Мать его мечтала видеть в качестве врача. Иногда они собирались большой дружной семьёй на даче, где и решалось Сережино будущее. Это ему не нравилось, никто не спрашивал его мыслей. Он заявил:

— Иду в юридический.

Ссоры улеглись, настало затишье. Никто не выразил согласия, но также не противился. Теперь он учился в университете и мечтал о карьере адвоката.

Девушка с фотографии не давала ему покоя. Целый день он ловил себя на том, что снова думает о ней. «Где находится эта школа? В каком краю миллионного города? Да и номер кажется знакомым, где-то я его слышал. Но где? Когда?». Даже вечером он не мог отвлечься от этих мыслей. Они играли с отцом в шахматы, мать отгадывала кроссворд. Отец в очередной раз выиграл партию и с довольной улыбкой откинулся на спинку кресла.

— Что-то ты сегодня рассеянный?

— Не мой день. — Сергей смешал фигуры.

— Как дела в университете?

— Всё Ok.

От дальнейших вопросов его спасла мать своим очередным вопросом:

— Римский император, шесть букв, на «А» начинается.

— Адриан. — Ответил Сергей.

— Подходит, — обрадовалась мать и после паузы сказала: — Что-то Ирина к нам давно не приходит.

Ирина Петровна была другом их семьи. Она часто приходила к ним в гости, и они весело проводили время. В основном играли в «подкидного дурака». Все старались оставить Сергея в «дураках», и когда это удавалось, Ирина Петровна смеялась и подшучивала над ним.

«Ирина Петровна, — мелькнуло у Сергея в голове. — Она же работает директором школы. И не какой-нибудь, а школы № 849»

— Мам, Ирина Петровна в какой школе работает?

— В 849-й.

Сергей не смог удержаться и улыбнулся.

— Так, хорошо, — он готов был закричать от радости.

— А в чём дело? — поинтересовался отец.

— Мне необходимо порыться в архиве этой школы.

Отец удивлённо посмотрел на сына:

— Зачем?

Сергей не привык обманывать родителей, но сейчас говорить правду совсем не хотелось

— Нужно найти следы одного человека.

— Твоё дело сейчас хорошо учиться, — отец любил напомнить об этом.

— Именно для этого он мне и нужен, — отпарировал Сергей, слегка краснея.

Перед сном он долго смотрел на фото. Какая-то неведомая сила таилась в этих голубых глазах.

— Я всё равно найду тебя.

***

Ирина Петровна в свои сорок лет выглядело молодо и энергично. Своих детей у неё не было, и всю свою любовь она разделила на учеников и детей знакомых. Большая часть, конечно, доставалась сыну лучшей подруги – Сереже. По существу, она была ему второй матерью.

Сейчас она сидела в кабинете и собиралась на очередной урок, прокручивая сценарий. В дверь постучали.

— Войдите, — разрешила она, и в кабинет вошёл Сергей. — О, Серёженька, — она вышла к нему навстречу и по-матерински обняла.

— Здравствуйте, Ирина Петровна. Вот решил зайти к вам, узнать о ваших делах.

— Всё идёт относительно нормально.

— Что-то вы давно не приходили к нам.

— Зайду на днях.

Сергей откашлялся – официальная часть встречи закончилась, пора было приступать к основной цели своего прихода.

— Ирина Петровна, у меня к вам дело.

— Слушаю тебя, Сережа.

— Мне необходимо покопаться в архиве вашей школы.

Ирина Петровна лукаво сощурила глаза. В отличие от его родителей она считала, что каждый имеет право на свой секрет.

— Надеюсь, ничего криминального? — спросила она.

— Шерше ля фам, — с едва натянутой улыбкой ответил Сергей, зная, что это останется между ними.

— Что ж, я помогу тебе.

Сергей копался в пыльных бумагах совсем недолго. Скоро он наткнулся на знакомое лицо и через несколько минут многое узнал о Свете Родимовой. Именно так звали эту красивую девчонку. «Ничего в ней необычного нет. Обычная составная серой толпы троечников. Но разве могут эти бумаги отразить всю полноту её внутреннего мира? Чем она живёт, чем дышит? Как мне хочется приподнять занавес».

У Ирины Петровны был урок, и Сергей не стал дожидаться его окончания. Сейчас ему больше всего хотелось увидеть Виктора, поразить его своей находчивостью.

— Привет, Иванссон! У тебя счастливое лицо. В чём дело?

— Я почти нашёл её.

— Кого? — не понял Витя. Для него это была просто фотография с хорошим качеством. Сергей и показал ему это фото.

— А, понятно. Быстро ты, однако, работаешь. У тебя что, связи на Петровке?

— На Лубянке, — отшутился Сергей. — Только чувствует моё сердце, что её нелегко завоевать. И я разработал план.

Витя сразу же отмахнулся.

– С твоими планами недалеко до решётки, я в них больше не участвую.

– Витёк, прошу тебя. В последний раз.

Витя внимательно посмотрел другу в глаза и понял, что это действительно серьёзно.

— Это серьёзно?

— Yes!

— Хорошо, Иванян.

— План довольно прост. Мы его уже не раз проворачивали. Она идёт, ты нападаешь, а я её спасаю.

— Что не делаешь ради друга, — согласился Витя.

***

Сергей провожал Свету домой. Но никак не мог начать разговор, простой и непринуждённый. Впервые в жизни он почему-то растерялся перед девушкой. Только изредка они перекидывались словами. С каждой минутой он чувствовал, что поглощается всё больше и больше неведомой пучиной. Света в жизни была ещё симпатичней. В ней была какая-то изюминка, сила, которая влекла и заманивала Сергея. Не покидала мысль, что в конце этой театральной драки с Витей он перестарался и последний удар получился настоящим. Наконец-то он откинул эту мысль. Пора было говорить о более важном. Он лихорадочно искал повод. И вскоре повод подвернулся.

— Стало опасно ходить по улицам, — вздохнула Света.

— Разреши, я буду твоим ангелом-хранителем, — предложил Сергей.

Света посмотрела на него и улыбнулась. Улыбка была столь привлекательной, что хотелось снова и снова смотреть на неё. Она ничего не ответила, и после этой неудачной попытки замолчал и Сергей. Все его надежды медленно, но верно таяли.

— Вот я и пришла, — сказала девушка.

Могла бы и не говорить. Сергей уже знал, где она живёт, он даже несколько дней наблюдал за ней.

— Что ж, до свидания, — Сергей задержал её ладонь в своей. Света как-то виновато улыбнулась и поразила Сергея:

— А ты извинись перед другом, кажется, ты перестарался.

Сергей растерялся, но быстро взял себя в руки:

— Я попрошу.

— До свидания.

— До свидания.

Она ушла, и Сергей почувствовал пустоту не только вокруг себя, но и в себе. Он закурил, но и это не помогло.

Витя не спал, он ждал, как было оговорено, звонка от Сергея. Но Сергей не позвонил, а пришёл. Сразу же увидел, что глаз у Вити заметно опух.

— Извини, — он похлопал друга по плечу.

— Да ладно тебе, Иванидзе, ничего страшного. Лучше расскажи, как у тебя дела.

— Я потерпел полное фиаско.

— Дала отпор?

— Не совсем так. Просто я растерялся и всю дорогу молчал.

— Так что же ты раскис? — Витя достал из холодильника пиво и бутерброды. Сергей ничего не ответил, лишь вздохнул и взял баночку пива. Витя долго наблюдал за ним.

— Можешь не говорить, мне всё понятно. Ты привык, что девушки сразу теряют головы, и в первое же свидание ты добиваешься всего. А сейчас всё не так. Так ведь, Иванишевич?

— Так. Мне кажется, что у меня с ней ничего не выйдет. А мне этого очень хочется. В первый раз сильно хочется. Что-то происходит со мной. Такого не было раньше. Это что-то новенькое.

— Чем больше девушка недоступна, тем больше нравится она. Не надо опускать руки. Первый шаг сделан, не стоит отступать.

— Может, ты и прав.

— Конечно, прав. Вон возьми телефон и позвони ей. А я, чтобы тебя не смущать, выйду из комнаты.

Сергей подвинул себе телефон. Трубку сняла она.

— Добрый вечер, Светлана. Это я. Я извинился перед своим другом.

— Ты? Кажется, ты обо мне всё знаешь.

— Нет, не всё. Но мне хотелось бы узнать.

Света помолчала, потом вздохнула и сказала:

— Это невозможно.

— Почему?

— Невозможно, и всё. Я уезжаю завтра к бабушке на всё лето.

— И это причина? — Сергей чувствовал прилив радости, словно она ему сказала «да».

— А разве нет?

— А если я найду тебя?

На том конце провода послышался веселый, озорной смех.

— Тогда посмотрим. До свидания.

Света положила трубку. Сергей откинулся на спинку кресла и открыл баночку пива. В комнату зашёл Витя.

— Судя по твоему цветущему виду у тебя полный ажур?

— Всё Ok! — и он рассказал о своём разговоре. Витя изумлённо пожал плечами.

— Мне не понятна твоя радость.

— Я могу найти адрес её бабушки. Могу поехать к ней.

— Ты сошёл с ума.

— Ты так думаешь?

— Да, Иванеску, я так думаю.

***

Они больше никогда не встречались. Для этого не было причин. Света вскоре вышла замуж, и Сергей не искал больше встреч. Но с тех пор он сильно изменился. Хотя виделись они лишь однажды, он не шептал ей нежных слов, не обнимал, не целовал, но она оставила в его душе неизгладимый след. Иногда в трудные моменты душевного беспокойства он вспоминал её, улыбался. И боль проходила. И вновь хотелось жить. Это была любовь. Его первая любовь.