Зарегистрируйтесь и войдите на сайт:
Литературный клуб «Я - Писатель» - это сайт, созданный как для начинающих писателей и поэтов, так и для опытных любителей, готовых поделиться своим творчеством со всем миром. Публикуйте произведения, участвуйте в обсуждении работ, делитесь опытом, читайте интересные произведения!

Пробуждение

Повесть в жанре Мистика
Добавить в избранное

1.


Савелий Петрович Никанорин был обычный молодой человек лет двадцати шести, среднего роста, нормального телосложения, с короткой шевелюрой неопределённого цвета. Черты его лица, хотя и не лишённые некоторой привлекательности, были также совершенно типичны для центральной полосы России и, опять-таки, ничем не выделяли их обладателя среди остальных представителей мужской половины населения.

Жизнь Савелия Петровича, так же как и его внешность, мало отличалась от жизни других молодых людей его возраста; тем не менее, в среде ближайших знакомых он считался чуть ли не счастливчиком. Савелию едва исполнилось двадцать три года, как он получил всё, чего мог пожелать молодой человек, едва закончивший университет: высокооплачиваемую должность в крупной компании, специализирующийся на программном обеспечении других крупных компаний, двухкомнатную квартиру в центре города, подаренную любящими родителями вместе с новеньким Chevrolet.

О чём ещё можно мечтать? Ах, ну да... В свою новую квартиру Савелий переехал вдвоём с не очень умной, но очень красивой девушкой Ларисой, место которой, впрочем, довольно скоро заняла не менее красивая и не более умная Марина, а за ней Света, Даша, Настя и так далее.

В общем, Савелий не скучал. Да и разве можно скучать, когда практически каждый вечер проводишь в баре или ночном клубе в обществе всегда весёлых, поддатых старых (и не очень) друзей, после чего возвращаешься домой неизменно в компании новой сногсшибательной знакомой. Что касается отпуска, то он и праздники не могут проводиться нигде, кроме разнообразных курортов, отечественных и заграничных, и никак иначе, кроме как с затратой бессмысленно большой суммы на всяческие развлечения.

Лишь одно доставляло Савелию Петровичу дискомфорт - это необходимость каждый будний день приходить на работу, хотя и вызывавшую у него некоторый интерес, так как была связана с единственным, к чему он питал определённую привязанность, - с компьютером, всё же воспринималась им как досадная помеха непрестанным пьянкам и любовным приключениям.

Но не стоит думать, что кроме вечеринок и девушек Савелий ничем больше не интересовался. Нет. В его жизни было увлечение, даже больше – любовь, любовь к интернету. Всё время, свободное от девиц, попоек и работы, он проводил там, в мире блогов, чатов, сетевых игр, коротких и не утомительных для мозга лент новостей. Порой он развлекался, взламывая какие-нибудь закрытые сайты, извлекая хранящуюся на них конфиденциальную, но мало ему интересную информацию. Иногда Савелий писал программы, создавал вирусы, реже антивирусы… Его хакерская деятельность показывала, что парень он совсем не глупый, по крайне мере в своей, компьютерной, сфере, за что, в общем-то, его и взяли в фирму, где он и работал.

Такую жизнь безмятежно и вполне счастливо Савелий Петрович вёл в течение трёх лет и вёл бы дальше, если бы не одно «но».

Несмотря на бурную и необременительную личную жизнь, постоянные развлечения, регулярные поездки за границу, увлекательное и активное пребывание в виртуальном мире, Савелий Петрович стал таки скучать. Хотя, наверное, скука - не совсем подходящее слово. То, что совершенно неожиданно для себя стал ощущать Савелий, было скукой лишь в самом начале. Тихо, незаметно, как лёгкий холодный ветерок, проникла в его подсознание необъяснимая тоска, словно ему чего-то недоставало, но он сам не представлял чего. Возникнув как едва осознаваемое неудобство, эта странная тоска начала медленно расти, с каждым днём причиняя Савелию всё больше беспокойства.

Самым неприятным было то, что Савелий никак не мог понять, когда же впервые в нём возникло это тянущее чувство, особенно усиливавшееся, когда он оставался один – словно чьи-то ледяные пальцы сжимали его горло. Отчего-то Савелию казалось, что если он установит-таки, когда и почему впервые возникло в нём это странное чувство, он сможет понять и то, как от него избавиться. И вот, как-то раз, сидя на диване в своей гостиной, во время особенно мучительного приступа тоски он стал усердно вспоминать, что такое могло случиться в его монотонной жизни за последнее время.

Сидел Савелий час, сидел два, но на ум ему так ничего путного и не пришло. Он уже начал терять надежду установить истину, как вдруг его осенила догадка. Сначала эта идея показалась ему притянутой за уши, а возможность подобного просто невероятной, но потом… «А почему бы и нет?» - подумал Савелий, - «Других вариантов всё равно, вроде, нет».

А пришло в голову Савелию вот что. Примерно три месяца назад, где-то в начале мая, он познакомился на свадьбе своего друга и соседа по кабинету Андрея с двумя девушками. Одна из них (звали её Таня) была, что называется «не в его вкусе»: невысокая, бледная, с довольно нескладной (на его взгляд) фигурой и жиденькими светлыми волосами. Как Таня была одета, Савелий, понятное дело, не запомнил, но ему казалось, что это было нечто невзрачное и явно ей не подходящее. Короче говоря, девушка ему не понравилась, и тогда он очень жалел, что все места за свадебным столом рядом с более привлекательными девушками были уже заняты.

Савелий не помнил, как и почему заговорил с ней. Кажется, спросил что-то о женихе, на что Таня ответить не смогла, так как сама только что пришла и вообще она была подругой невесты. Потом Таня сама задала какой-то вопрос, на который уже Савелий не смог ответить; кажется, он был совсем банальный, так что ему, чтобы не выглядеть глупо, пришлось быстро пошутить. На шутку Таня улыбнулось, но по её взгляду Савелий легко понял, что всё-таки сел в лужу из-за своего невежества. Однако Таня оказалась достаточно деликатной собеседницей и, свою очередь, тоже пошутила, что-то насчёт интернета. Дырявая память Савелия снова не позволила ему восстановить, что же именно она сказала, но это навело его на мысли, что Таня, вероятно, также имеет не последнее отношение к профессиональному миру высоких технологий.

- Извините, а кем вы работаете? – поддавшись внезапному интересу, спросил Савелий.

- Я? – немного удивилась Таня, - да так, программист в лаборатории Касперского, - махнула рукой девушка.

У Савелия округлились глаза: «Да эта Танька, должно быть, в десять раз круче меня, если она работает в «Каспере»!» - ведь его самого туда когда-то не взяли.

- Вижу, вы удивлены, - спокойно ответила девушка на изумление Савелия.

- Честно говоря…. – он запнулся, а потом вдруг выпалил, - простите, а сколько Вам лет?

Таня усмехнулась.

- А Вам не кажется, что задавать подобные вопросы девушке неприлично?

Савелий будто не слышал. Его снедало любопытство - как эта серая мышь смогла устроиться в фирму, куда не взяли его, Его, Гения! Да что в ней есть такого!

- Наверное, там у вас уже были друзья, - пробурчал он себе под нос.

- Нет, - всё также спокойно ответила Таня, - я просто выиграла вступительный конкурс и прошла собеседование.

- А на какую должность, если не секрет? И когда это было? – Савелий прищурился, глядя на девушку.

- Не секрет, если вам это интересно. Разработчик компонентов антивирусных баз. Полтора года назад.

- Так это были Вы! – воскликнул Савелий, ударив рукой по столу.

Именно полтора года назад, в Москве, он потерпел несправедливейшее поражение. У него и ещё у кого-то был самый высокий результат по итогам конкурса – 100%, но взяли не его. Соперник каким-то образом обошёл его на собеседовании. Всё это время Савелий думал, что это был парень, а теперь, узнав, что его обставила девчонка, он просто места себе не находил от досады.

- Не совсем понимаю, что Вы имеете в виду, - нахмурилась Таня.

- Полтора года назад вы участвовали в конкурсе на место, которое сейчас занимаете в компании, - затараторил Савелий. – Вы прошли в финал вдвоем с ещё одним участником и выиграли, а он нет!

- Хотите сказать, что Вы были тем самым вторым финалистом? – произнесла Таня, начиная понимать причину столь бесцеремонного поведения.

Савелий не ответил.

- Странно, что вы об этом всё ещё беспокоитесь, - продолжила Таня, - и забавно. – Она улыбнулась столь несерьёзному, по её мнению, поведению.

- Забавно! – воскликнул Савелий так громко, что ближайшие соседи услышали его возглас, не смотря даже на грохот музыки.

- Да,– ещё шире улыбнулась Таня. - Особенно для человека в вашем возрасте. Пора бы уже научиться справлять с эмоциями и не реагировать на проигрыш так, словно вам пять лет. Несерьёзно.

Савелий смог только беззвучно открыть рот и снова его закрыть. Что можно сказать, если тебя, вполне справедливо, назвали капризным мальчишкой. Неожиданно для себя Савелий почувствовал, что у него покраснели уши – впервые за много лет ему стало стыдно. Это давно забытое чувство до того ему не понравилось, что молодой программист отчаянно захотел немедленно испариться, только бы скрыться от осуждающего взгляда внимательных серых глаз собеседницы.

- Впрочем, - проговорила Таня, отведя глаза, - я не вправе судить. Откуда мне знать, что значило для вас это место.

- Нет, - скривился Савелий, - боюсь, Вы правы, я психанул. А потом добавил:

- Прошу прощения за вопрос о возрасте.

- Прощаю, - ответила Таня.

Разговор перешёл на другую тему: оказалось, что у Савелия и Тани, кроме невесты, есть ещё несколько общих знакомых. В процессе общения Таня не раз как-то странно взглянула на жениха, Савелию даже показалось, что при этом она иногда неодобрительно покачивала головой. Наконец, решив узнать, чем вызвано такое поведение, он спросил:

- Вы, кажется, не особенно одобряете выбор вашей подруги?

- Андрея? – Таня нахмурилась, - Ну, как вам сказать… Он же вроде как ваш друг.

- Я ему не скажу, - улыбнулся Савелий.

- Не в этом дело…- замялась Таня, - Нет, не подумайте, - быстро заговорила девушка, увидев, что Савелий изменился в лице, - будто здесь криминал или ещё что-нибудь серьёзное. Просто, на мой взгляд, они не подходят друг другу. Андрей слишком не дотягивает до уровня Оли, причём я не имею в виду деньги или образование. Нет. Здесь нечто другое. Понимаете, - она снова также неодобрительно и даже как-то обречённо покачала головой, - он совсем не читает.

- Как это? – не понял Савелий. – Он же работает вместе со мной, сидит рядом, постоянно уткнувшись в комп. По-моему, он много читает…

- Я не имею в виду блоги и ленты новостей, - произнесла Таня презрительно. – Я говорю про Книги! Как я узнала, за последние лет двенадцать он не прочитал ни одной книги! Ни художественной литературы, ни фантастики, ни детективов, ничего, вообще ничего!

Возмущению её не было предела, Таня говорила так, будто Андрей совершил непростительнейший из грехов и нисколько при этом не раскаивался. Честно говоря, Савелий никак не мог понять, что же такое ужасное совершил Андрей. Он сам с момента окончания школы не брал в руки ни одной книги.

А Таня тем временем продолжала:

- У него невероятно узкий кругозор, он ничем не интересуется, кроме компьютеров и футбола. Как-то раз мы с Олей при нём стали обсуждать, как было бы здорово в июле, во время очередного метеорного дождя, выехать на ночь куда-нибудь за город, где небо особенно ясное. Знаете, посмотреть дождь без помех, ведь в городе увидеть что-либо почти невозможно. Оля спросила Андрея, что он насчёт этого думает. Он даже не понял, о чём его спрашивают, а потом выдаёт, что он ей из интернета накачает ролики с метеорным дождём, и что он вообще в астрономии плохо разбирается. Это лишь один из примеров живости его ума и восприимчивости психики, - Таня немного помолчала, а затем добавила, - Если Андрей не поднимет своё воображение выше уровня моллюска, Оля с ним долго не останется.

- В так случае, почему же она вышла за Андрея замуж? – спросил Савелий холодно.

- Как говорится: «Любовь зла, полюбишь и козла», - пожала плечами Таня. – А с другой стороны: «Ничто не вечно под луной». Ведь основа по-настоящему прочной любви – это внутреннее единство, делающее людей одним целым. А о каком единстве может идти речь, если жизненные интересы людей полярно различны? Влюблённость, привязанность – всё это проходит. А дети, имущество и привычка уже не аргумент в наше время. Браки распадаются так легко.

- Но почему, всё обязательно должно быть так… - начал было возражать Савелий, но Таня его прервала, увидев кого-то за его спиной.

- Лена! – воскликнула девушка и помахала рукой. – Иди сюда.

Обернувшись, Савелий увидел Лену.

Лена была полной противоположностью Тани: высокая, стройная девица с копной бронзовых волос и горящими глазами. Средней длины облегающее платье так удачно подчёркивало все достоинства её фигуры, что Савелий даже слега обалдел от такой красоты.

Лена подошла к их столику и села рядом с Таней, напротив Савелия. Таня их представила, а потом стала о чём-то расспрашивать Лену, но Савелий этого уже не слышал. Он не мог оторвать взгляд от зеленоглазой красавицы Лены и смотрел на неё как завороженный. Савелию казалось, что он ещё никогда в жизни не видел столь прекрасной, столь совершенной девушки. Он даже не представлял, что кто-то может быть так яростно красив.

Лена о чём-то взволнованно рассказывала Тане, и хотя зачарованный Савелий с трудом понимал, о чём идёт речь, но вроде бы рассказ был о каком-то судебном разбирательстве. Каждый раз, когда Лена называла какое-то имя (возможно, оппонента) её глаза вспыхивали, а лицо как будто начинало светиться изнутри. Она так бурно изливала свои чувства, что совершенно не замечала никого вокруг. В красках описывая Тане некую судебную баталию, она так разгорячилась, что стала похожа на бушующее пламя. Оставаясь внешне почти неподвижной, Лена излучала такую энергию, что Савелий почти физически ощущал её жгучие волны.

Вдруг с Савелием начало происходить что-то странное. Он внезапно заметил, что куда-то исчезли все звуки, кроме давящего нарастающего звона. В глазах у молодого человека стало темнеть, в сужающемся поле зрения осталось только лицо Лены с беззвучно шевелящимися губами, но вскоре стало меркнуть и оно. Савелии почувствовал, как энергетические волы, исходящие от Лены, проходят сквозь его тело, словно растворяя его и унося куда-то вдаль.

- Лена, - вдруг донёсся откуда-то издалека тихий голос, - успокойся. Посмотри, что ты сделала.

- Ой, да, - как колокол зазвенел в ушах Савелия голос Лены, - сейчас я его разбужу.

В следующий миг энергетический поток изменил своё направление, он больше не размывал тело Савелия. Наоборот, заметно усилившиеся волны стали возвращаться и, снова проходя сквозь Савелия, приводить его в прежнее состояние. Пара мгновений, и он снова спокойно сидит за столом в банкетном зале, ещё миг и к нему вернулись слух и зрение.

- Ну, как ты? – спросила Лена, пощёлкав пальцами у Савелия перед лицом, чтобы привлечь его внимание, - Голова не кружится, руки ноги чувствуешь?

В ответ Савелий промычал что-то нечленораздельное. Развалившись на стуле, молодой человек ошарашено водил глазами по залу, всё ещё с трудом соображая. Наконец, немного овладев собой, он нерешительно поднялся и как можно быстрее направился к выходу из зала. Растолкав по пути несколько танцующих пар, Савелий выбрался в коридор и сломя голову понёсся к лестнице, ведущей на подземную парковку.

На слабо освещённой, пропахшей сыростью и бензином стоянке было штук десять автомобилеq, включая его собственный. Покачиваясь и дрожа от холода – на стоянке было жутко стыло – Савелий пошел к своему Chevrolet, пробираясь между другими машинами. Добравшись почти до самого выезда и, обойдя квадратную опорную колонну, Савелий увидел, наконец, свою машину и возле неё…

- Здравствуйте ещё раз, – воскликнула Лена, очаровательно улыбаясь, – думаю, что в вашем состоянии лучше не садиться за руль.

- Что! Как вы… - Савелий хотел было сказать что-нибудь грубое этой рыжей бестии, выросшей словно из-под земли. «И как она только смогла меня опередить, ведь лифт на парковку не идёт, - подумал Савелий, - не телепортировалась же она сюда, в самом деле!». Но тут молодой человек почувствовал, что у него подкашиваются ноги. Чтобы не свалиться на пол, Савелий прислонился к машине, судорожно пытаясь извлечь из кармана джинсов ключи.

- Ты не поедешь за рулём, - прозвенел в ушах Савелия громоподобный голос Лены. Он почувствовал, как тело его одеревенело, а воля угасла. Вся его жизнь сосредоточилась в горящих изумрудных глазах, в мире ничего не существовало, кроме них и медно звенящего Голоса.

- Достань ключи и отключи сигнализацию, - приказал Голос.

Руки сами всё сделали, даже раньше, чем Савелий успел подумать об этом.

- Молодец. А теперь открой заднюю дверь и садись.

Савелий подчинился, двигаясь медленно, как во сне.

- Дай мне ключи.

Он отдал и задняя дверь захлопнулась.

Задним умом Савелий осознал, что Елена села на место водителя и, пристегнувшись, завела мотор.

- Я отвезу тебя домой, - сказала девушка и нажала на газ.

Огни ночного города мелькали за окном машины так быстро, что казались одной широкой светящейся рекой. Машин на дороге почти не было, как и людей на улице, в три часа утра город спал. Савелий находился в странном состоянии полусна. Смутно осознавая, что происходит что-то необычное, он, тем не менее, не испытывал беспокойства, а лишь глядел в ночную даль.

Не прошло и пятнадцати минут как они остановились во дворе хорошо знакомого Савелию дома. Елена выключила мотор и, отстегнув ремень безопасности, посмотрела на Савелия в стекло заднего вида.

- Прости меня, Савушка, - заговорила девушка своим обычным голосом, - злая шутка с тобой получилась. Я не хотела. Но ты, бедненький, и сам виноват, слишком падок на женский пол… Самое печальное для тебя, Савушка, что уже ничего нельзя исправить. Да, увы. То, что начато моим невольным воздействием, уже не остановить. Жизнь твоя, Савушка, изменится, и ты это скоро заметишь… Когда станет совсем невмоготу, решение придёт само. Прощай, Сава! – Лена умолкла, прикрыла глаза.

- Выходи из машины, - снова зазвенело в ушах.

Савелий открыл дверцу, выбрался наружу. Лена выбралась следом, захлопнула дверцу и включила сигнализацию.

- Возьми ключи.

Савелий взял и спрятал ключи в карман.

- Сейчас ты поднимешься к себе в квартиру и ляжешь спать. С тобой всё будет хорошо.

Снова став собой Лена, подскочила к Савелию и, едва дотянувшись, прошептала ему на ухо:

- Время снов кончилось!


2.


Очнувшись от воспоминаний, Савелий ещё какое-то время сидел на диване неподвижно, рассматривая бледно синие, искрящиеся разводы, медленно проплывающие на фоне светло-бежевой стены гостиной. Голову Савелия по-прежнему наполнял звон, не умолкающий ни днём, ни ночью. Он старался не замечать его, но удавалось это лишь тогда, когда он был чем-то по-настоящему увлечён.

- Боже! Когда же это кончится! – воскликнул Савелий, обхватив голову руками. – Проклятая ведьма, это была ты! Почему я только сейчас вспомнил! Из-за тебя всё это началось!

Он вскочил с дивана и стал носиться по комнате из одного конца в другой.

- Что же мне делать, что?! – бормотал он себе под нос. – Я схожу с ума! Да замолчите вы, - гаркнул он сидящим на подоконнике, воркочущим голубям. Испуганные птицы тут же вспорхнули и унеслись.

- Так, - продолжал Савелий рассуждать вслух, - надо её найти. А какой смысл? Она же сказала, что ничего не исправить. Нет, я должен. По крайней мере она знает, что будет дальше… В любом случае, это лучше, чем ничего.

Приняв решение, Савелий начал действовать. Он быстро нашел номер и стал звонить единственному человеку, который мог как-то помочь в поисках Елены.

- Алло, Андрюха, привет!

- Привет, - вяло отозвалось в трубке.

- Ты, что, спишь?

- Да так, прилёг на пару минут, ночь трудная выдалась, - промямлил в ответ Андрей. – Что-то случилось?

- Нет, ничего. Слушай, у тебя есть какие-нибудь контакты на Ленку, Олину подругу?

- Какую Ленку? Ты о ком?

- Ну, была такая на вашей свадьбе, высокая, рыжая, с зелёными глазищами. Короче говоря, вылитая ведьма.

- Что-то припоминаю. Была вроде одна. Чё, понравилась? – хмыкнул Андрей, - поздно ты как-то вспомнил.

- Не в этом дело, - прервал его Савелий, - мне срочно нужно с ней связаться.

- Ага, как же, - продолжал прикалываться Андрей, - очень-очень срочно, прям приспичило.

- Дай мне её телефон, а ещё лучше адрес, - прошипел в трубку Савелий.

- Нету, ни того, ни другого, - ответил Андрей, - увы.

- Чёрт! Ты уверен? А может у Ольки есть?

- Не знаю. Она со мной не разговаривает.

- Опять? Уже второй раз за месяц.

- Второй, десятый, тебе какая разница! – рявкнул Андрей.

- Ладно-ладно, прости! – смутился Савелий. – Но мне очень нужно её найти. Может, есть хоть телефон Таньки. Они, кажется, подруги.

- Не помню такой, - буркнул Андрей.

- Она тоже была на свадьбе. Такая невзрачная, типа лаборантки.

На то, чтобы заставить Андрея вспомнить Татьяну, времени ушло намного больше, чем прежде возродить в его памяти Лену. Наконец, когда Савелий с трудом выдавил из себя фразу: «Компьютерный гений» - Андрей вспомнил.

- А, эта мелочь?

- Она самая, - обрадовался успеху Савелий.

- Есть её телефон. Но только он у меня на работе где-то записан. До завтра подождёшь.

- Придётся, - ответил Савелий раздосадовано. – Спасибо, друг.

- Да не за что. До завтра, Сав.

- Пока.

Савелий выключил телефон и снова сел на диван, но тут же снова вскочил и направился в прихожую. Там он натянул кеды, взял куртку и ключи от машины и вышел из квартиры.

Если у современного молодого человека есть машина, тем более такая, какую не стыдно показать, он будет ездить на ней везде, где только возможно. Независимо от того, далеко или близко находится пункт назначения, он ни за что не станет добираться до него пешком, ни за что не даст своему железному коню упустить хоть одну возможность размяться.

Так и Савелий, несмотря на то, что парк, куда он направлялся, находился всего лишь в каком-то километре от его дома, тем не менее, добирался до него на машине.

Смеркалось. Горячее летнее солнце уже успело скрыться за плоскими крышами окрестных домов, и прогретый за день воздух парка начал постепенно терять накопленное тепло. Опьяняющий аромат душистых трав и деревьев, растущих в парке, кружил голову Савелию. Он шёл по вымощенной плиткой узкой дорожке, вдыхая сладкий аромат и наслаждаясь подступающей ночной прохладой. Сходящиеся над его головой кроны высоких деревьев образовывали зелёный сводчатый потолок, а сама аллея, по которой он шёл, напоминала вытянутую копию центрального зала древнего готического собора.

Вдруг Савелий заметил какое-то движение в кустах справа, чуть впереди него. Через несколько секунд оттуда вылез молоденький дворовый пёс, размером со среднего пуделя. Пёс остановился напротив Савелия и уставился на него доверчивым, просящим взглядом, дружелюбно махая хвостом.

- Привет, - сказал Савелий, - тоже решил по парку пройтись?

На самом деле, Савелий не очень любил собак, как и животных вообще. К ним, как, впрочем, и ко всему окружающему миру, он относился нейтрально. Во всяком случае, до недавнего времени.

Сейчас Савелий потому и пришёл в парк, что хотел снова почувствовать…

Пёс не обманул ожиданий Савелия. Стоило молодому человеку обратиться к животному, как он ощутил ответ. Необычное чувство ментального контакта - словно нить, уткнувшаяся в лоб между бровей и коснувшаяся сердца - связало Савелия и собачьего подростка.

Нет, Савелий не слышал «мыслей» пса, он вообще ничего не слышал, кроме обычного своего звона. Но он чувствовал своего собеседника, как если бы прикасался к нему физически. Ощущение это казалось ему забавным и даже приятным, поэтому последние две недели, как он впервые установил контакт, Савелий регулярно наведывался в парк.

В парке теперь ему нравилось куда больше, чем во всём остальном городе, особенно поздно вечером на безлюдных тропках. Здесь не только была возможность встретиться наедине с потенциальным контактёром, но, к тому же, здесь он лучше чувствовал деревья.

Деревья были не то, что животные, они не устанавливали контакт. Вместо этого они излучали, и чем их было больше, тем сильнее они это делали. В парке Савелий буквально купался в их мягких и сонных вибрациях, наполнявших воздух.

Пёс тявкнул, сообщая Савелию, что общение общением, а он хочет есть.

- Да, дружок, я помню, - улыбнулся Савелий, извлекая из кармана куртки плотно запечатанный пакетик с несколькими дольками колбасы. Открыв и разорвав пакетик пошире, Савелий положил его перед собакой, на дорожку. Пёс вмиг смёл угощение и снова уставился на человека, всё так же усердно махая пушистым хвостом.

- Больше нету, - развёл руками Савелий в ответ на просящий взгляд, - извини малыш.

Пёс, как ни странно сразу поверил, что больше он ничего не получит, но совсем не обиделся. Звонко тявкнув на прощанье, он побежал по дорожке в противоположную от Савелия сторону и скоро скрылся в сгущающейся дымке.

Уже стало довольно темно и в парке зажглись фонари. Савелию совсем не хотелось расставаться с приятной прохладой и сумраком этого маленького участка природы и возвращаться в утомительно пёстрый, шумный мир людей. Но выбора не было – завтра ему нужно идти на работу, и завтра он, возможно, сможет сделать первый шаг к избавлению? Нет. Скорее, к пониманию того, что же всё это значит.

Утро следующего дня для Савелия было окрашено в радостные цвета благодаря предвкушению получения заветной информации. Однако ликование его было недолгим. Стоило Савелию переступить порог родного офиса (на часах было ровно двадцать минут десятого), как он тут же набросился на ещё сонного Андрея, требуя обещанный телефон. Но оказалось, что Андрей ошибся – у него не было телефона Тани. К счастью, он успел узнать у своего знакомого, работавшего в фирме Касперского, её московский адрес. Что же касается номера телефона, то Таня его недавно сменила, и пока он был известен лишь её непосредственному начальнику.

- Москва? – переспросил разочарованно Савелий. – Ты предлагаешь мне ехать в Москву?

- Боюсь, тебе больше ничего не остаётся, если ты действительно хочешь с ней связаться, - пожал плечами Андрей. – Когда там у тебя отпуск?

- Через неделю, - задумчиво ответил Савелий и протянул Андрею руку за бумажкой с адресом.

- Да ладно, не парься, - подбодрил его молодой человек, отдавая листок. – Может, забуримся сегодня куда-нибудь? Что-то мы с тобой давно нигде не зажигали.

- Нет, извини, друг. У меня в последнее время голова от громкой музыки болит.

- Стареешь, брат, - Андрей толкнул Савелия в плечо, - Какой-то ты замороченный стал.

- Да так, навалилось всё сразу… Ладно, хватит перетирать. - Савелий встряхнул головой, отгоняя невеселые мысли, - пойду работать.

Молодой человек направился к своему столу, стоявшему возле окна в другом конце офиса.

Андрей, глянув ему в след, насмешливо хмыкнул и снова принялся за работу.

Рабочий день Савелия прошёл как обычно, если не считать того, что примерно четвёртую его часть он провёл, заказывая билет на самолёт до Москвы на ближайшую субботу, а также бронирую для себя номер в гостинице. Савелий планировал найти Таню в Москве и получить от неё нужную информацию за один день, чтобы днём в воскресенье уже вернуться домой. Поэтому он также забронировал место на соответствующий рейс обратного направления.

Савелию совсем не хотелось ехать в столицу, ему было лень собираться сломя голову, тащиться в большой, душный, грязный, многолюдный город, где ему придётся разыскивать совсем несимпатичную ему девицу и с огромным трудом (он знал, что именно так оно и будет) выпытывать у неё нужные сведения.

Скорее всего, Танька упрется и наотрез откажется ему что-либо сообщить о свое подруге. Да и с чего бы ей откровенничать с парнем, которого она видит второй раз в жизни, и который, как она считает, по своему психологическому возрасту соответствует десятилетнему мальчишке. Наверняка Таня решит, что это просто какой-нибудь его, Савелия, пустой бзик и пошлёт его куда подальше. Как в таком случае её переубедить и получить-таки информацию о Лене, Савелий не представлял. Однако, привыкший действовать по обстоятельствам, он, в конечном итоге, решил пока не заморачиваться и положиться на удачу.

По завершении рабочего дня Савелий с чувством выполненного долга отправился домой. Он рассчитывал поужинать, а затем, как обычно прогуляться вечером в парке, но его планам помешала начавшаяся около восьми часов вечера гроза.

Гром и молнии, шум дождя и завыванья ветра, неистово раскачивающиеся деревья и судорожно натянуты линии электропередач – давно в городе не было такой мощной грозы, и казалось, что дом Савелия находится в самом её эпицентре. Каждый новый удар грома бил ему по ушам, сотрясая дрожью всю квартиру. Электрические разряды молний раскалёнными иглами вонзались в его ставший удивительно чувствительным мозг, а вспышки ослепляли молодого человека.

С трудом оторвавшись от дивана, Савелий подошёл к окну и задёрнул плотные шторы, в комнате стало совсем темно. Он снова лёг на диван и начал усиленно потирать виски, стремясь унять пульсирующую головную боль.

Савелий устал за день, поэтому, несмотря на шум за окном и физический дискомфорт, довольно быстро впал в дрёму, перешедшую в неглубокий сон.

Пестрая мешанина цветов и какофония звуков, неясные образы и смутные ощущения наполнили мозг Савелия. Он что-то делал, куда-то шёл, пытался найти что-то. Сон прояснился. Он идёт по тёмной аллее, над его головой в непроглядной тьме смыкаются кроны непомерно высоких деревьев. Далеко впереди он различает слабенький огонёк, мерцающий в густом тумане, он манит, зовёт Савелия, тянет к себе. Савелий ускоряет шаг, потом переходит на бег, он бежит всё быстрее и быстрее, но огонёк не становится ближе. Он словно убегает от Савелия, заманивая его всё дальше в чащу. Внезапно тьму над его головой прорезает яркая вспышка – огненная комета, прочертив абсолютно чёрное небо, ударяется о землю где-то на горизонте, и всё заполняет ослепительный свет.

Прежде чем Савелий снова обрёл зрение, он услышал чистые, знакомые звуки – шум морского прибоя и крики чаек в небесах. Впереди, насколько хватало глаз, от высокого скалистого обрыва до прозрачного горизонта распростерлось Море. Огромные синие волны с грохотом разбивались о скалы, свежий, самый свежий и чистый в мире ветер гнал по ультрамариновому небу безупречно белые облака. Савелий дышал полной грудью, так дышал, как никогда в жизни.

Если бы Савелий мог нарисовать картину, представшую перед его взором, он бы назвал её СВОБОДА. Свобода – лучшее описание того, что он видел и чувствовал. И в этот миг наивысшего счастья и торжества где-то на границе сознания Савелия зазвучал ясный негромкий голос: «Дальше некуда бежать, дальше можно лишь летать!».

Савелий открыл глаза, он снова вернулся в свою затемнённую, пустую гостиную, а в его голове ещё звучали таинственные стихи.


3.


Следующие пять дней Савелий провёл в состоянии всё нарастающего нетерпения - в среду он съездил в авиакассу, забрал заказанный билет, в четверг уже собрал чемодан, а в пятницу, с трудом высидев последний рабочий день, едва он кончился, помчался домой сделать последние приготовления перед отъездом.

Ночь с пятницы на субботу была для Савелия ужасно долгой и утомительной. Сначала он никак не мог уснуть, а когда ему это всё же удалось, всё время до того, как в шесть утра сработал будильник, Савелию снились голодные полупустые чемоданы, гонявшиеся за ним по городу, пока он не улетел от них в батоне белого хлеба.

Прибыв в аэропорт и пройдя все стадии контроля, проверок и регистрации, Савелий в одиннадцать часов по местному времени благополучно поднялся в воздух на небольшом отечественном самолёте, направлявшемся в Москву. Примерно через два с половиной часа Савелий вышел из здания аэропорта в Шереметьево и отправился прямиком в свою гостиницу, расположенную в самом центре столицы. Там он избавился от своего небольшого багажа и сразу покинул отель, намереваясь нанести неожиданный визит Тане.

Вопреки своему обыкновению перемещаться по улицам исключительно на автомобиле – своём собственном либо такси – Савелий решил добраться до Таниного дома пешком, благо, находился он не так далеко от его гостиницы. Кроме того, Савелию захотелось взглянуть на некоторые достопримечательности столицы, расположенные по маршруту его прогулки.

Последний раз Савелий был в Москве два года назад, так получилось, что путешествия его за это время обходили столицу стороной. Теперь же молодой человек с удовольствием (не ведомым ему прежде) гулял по улицам современного и в тоже время старинного города, впитывая энергетику и воспоминания, отложившиеся на стенах его домов.

Савелий и не заметил, как добрался до места. Расположенный в пяти минутах от центра немного облезлый дом дореволюционной постройки, несомненно, представлял собой архитектурный памятник старины. Лепнина и горельефы на выцветшем фасаде придавали ему немного забавный вид, особенно на фоне вычурного, зеркально-застекленного офисного здания. Создавалось впечатление, словно какой-то волшебник выдернул этот дом из Москвы конца девятнадцатого века и зачем-то воткнул его в центре современного города.

Пошарив в карманах, Савелий извлёк бумажку с Таниным адресом. Удостоверившись, что он на верном пути, молодой человек решительно шагнул к входной двери. Как ни странно, она была открыта – домофон почему-то не работал – что позволило Савелию легко попасть в просторный прохладный подъезд и беспрепятственно подняться на третий этаж к квартире номер тридцать.

Около минуты Савелий топтался под дверью, собираясь с духом, чтобы нажать на кнопку звонка. Вот он уже протянул к ней руку, как вдруг дверь открылась.

- Ну, привет, - спокойно произнесла Татьяна, глядя на него снизу вверх.

- Э, привет, - опешил Савелий.

- Заходи, коль пришёл, - Таня посторонилась, пропуская Савелия в квартиру.

- Ты ждала меня? – вырвалось у молодого человека. – Но откуда ты…

- Заходи давай. Мне, что полчаса дверь нараспашку держать? – недовольно прервала его Таня.

Всё ещё туго соображая, что происходит, Савелий вошёл в квартиру. Таня тут же захлопнула и заперла дверь, а потом, бросив ему: «Разувайся и иди за мной», прошла немного по широкому светлому коридору и свернула в кухню. Опомнившись, Савелий стянул сандалии и босиком направился следом.

Кухня у Тани была просторная и уютная: на стенах бледно-розовые однотонные обои, пол выложен темно-коричневой плиткой, столешница, кухонный шкафы и фартук – цвета слоновой кости, а обеденный стол в окружении стальных стульев с мягкими спинками салатового (как и занавески на окнах) цвета - из закалённого стекла.

- Спрашиваешь, откуда я узнала о твоем намерении посетить меня? – Таня стояла, прислонившись к столешнице и задумчиво глядя в расположенное напротив входа в кухню окно.

- Да, - ответил Савелий, смущенно улыбнувшись, - признаюсь, я был удивлен, так как полагал, что мой визит станет полной неожиданностью.

- Не мог бы ты достать мне вазу, там с верхней полки, - девушка махнула рукой в сторону стеллажа в противоположенном конце комнаты.

- Что? – не понял Савелий

- Вазу, - повторила Таня, - достань мне, пожалуйста, вазу. Я не дотягиваюсь.

Удивляясь всё больше, Савелий секунду помедлил, а затем повернулся к стеллажу и потянулся к стоявшей на самой верхней полке пыльной, судя по всему, старинной вазе. Однако стоило ему отвернуться, как молниеносно сработавшая реакция заставила его резко отклониться в сторону.

Ровно в том месте, где только что была его голова, в злополучный стеллаж врезался увесистый пластиковый шарик и, отскочив от стенки, упал на пол возле обеденного стола.

- Ты что творишь?! – завопил Савелий. - Совсем рехнулась!

- Ты спрашивал, откуда я узнала, что ты придёшь, - невозмутимо заговорила Татьяна, - вот тебе ответ.

- Что за бред ты несешь?! – не унимался Савелий, подступая к девушке. Он сам не заметил, как от ярости сжал ладони в кулаки. – Ты мне голову могла проломить!

- Не могла, - всё также спокойно продолжала Таня, - шарик легковат для этого. Так, максимум большая шишка осталась бы, если бы ты не среагировал.

- Среагировал! Ты думаешь, у меня глаза на затылке есть?

- Судя по всему, они у тебя действительно есть, - Таня невинно улыбнулась. – Правда, здорово, знать будущее?

И тут Савелий понял, понял, откуда Таня узнала о его приходе, как он сам сумел уклониться от невидимого шарика и многое другое. Он уже замечал, что неизвестно откуда знает, что произойдёт в следующий момент, как будто кто-то нашептывал ему на ухо. И сны его сбывались удивительно часто. Теперь он всё осознал гораздо чётче.

Это было как второе зрение, второй слух, обоняние, словно все чувства удвоились. Весь мир вокруг стал реальнее, в нём будто добавилось ещё одно пространственное измерение. Наверное, так себя чувствует линия, внезапно ставшая плоскостью… И самое забавное, что, на самом деле, это не мир изменился, а ты стал более настоящим, очнувшись от вечного сна.

- Маленькая проверка. Извини, - заговорила Таня, на этот раз, глядя Савелию в глаза.

- Ничего. Я понимаю, - спокойно ответил он. – Наверняка, ты знаешь и то, зачем я пришёл.

- Догадываюсь. Хотя, возможно, твои планы несколько изменились сейчас.

- Теперь я думаю, что ты сама сможешь ответить на многие мои вопросы.

- Я постараюсь. Пойдем в гостиную, там будет удобнее.

Таня проводила Савелия в гостиную, тоже довольно большую комнату, выходящую окнами на юго-восток. Из мебели там был угловой красный диван, придвинутый к почти абсолютно белой стене напротив широкоэкранной плазмы. Пол гостиной, как и на кухне и в коридоре, был выложен тёмной коричневой плиткой, имитировавшей паркет. Ещё Савелий заметил у перпендикулярной окну стены, примыкавшей ко входу, доверху набитый книгами дубовый стеллаж.

Таня села на диван и предложила Савелию последовать её примеру. Молодой человек осторожно присел на самый край мягкой, прямоугольной подушки. Савелий чувствовал себя непривычно скованно, хотя в гостях у девушек бывал не раз. Скорее всего, причина была в том, что Таня не была похожа ни на одну из его девушек. Несмотря на то, что она держалась с Савелием очень благожелательно, он чётко осознавал, что вторгся на чужую территорию. И, хотя визит его не был неожиданным, молодой человек сомневался в том, что он был желанным. К тому же в памяти Савелия всё время всплывал их первый с Таней разговор, когда она чётко дала понять, что невысоко ставит его психологическую зрелость.

- Пожалуй, будет лучше, если начну я, - заговорила девушка, обводя глазами комнату. – Лену я знаю уже больше семи лет, с тех пор, как мы познакомились на первом курсе университета. Учились мы с ней в разных группах, но на одном факультете. Как все первокурсники, я пришла в библиотеку получать учебники, и мы оказались рядом в очереди студентов. Говоря «мы», я имею в виду Лену, Олю (они на тот момент уже были знакомы), меня и Женю, моего одноклассника. Конечно, там была ещё целая толпа народу, но из этой толпы тебя могут заинтересовать только эти трое моих друзей.

Двухчасовое совместное стояние в очереди способствует сближению людей как ничто другое, поэтому мы довольно быстро выяснили, кто где учится, откуда приехал, живёт ли в общежитии, чем интересуется и многое другое. К тому моменту, как мы, наконец, получили заветные учебники, казалось, что мы четверо уже знаем друг о друге всё и вообще знакомы уже не первый год. Потом началась совместная учёба, общие лекции, общие прогулки от университета, общие прогулы. Мы с Женькой часто приходили в общагу к Лене и Оле, по вечерам вместе гуляли по городу.

С Женькой я дружу уже много лет, с первого класса. Он мой самый близкий друг и, до знакомства с Леной и Олей, я думала, что ни с кем другим не буду ощущать такого душевного родства. Но оказалось эти две девушки внутренне очень похожи на нас, по крайней мере, на меня.

Однако Лена никогда не была совсем такой, как мы. В ней всегда присутствовало что-то такое, что отличало её от окружающих, делая как будто чуть более реальной. Где бы она ни появлялась, там сразу же начинали происходить активные изменения, словно она была их катализатором. При этом самой Лены эти изменения не касались, события происходили в непосредственной близости от неё, но не с ней самой. Особенно так бывало, если события носили негативный характер. Вокруг могла бушевать буря, сама же Лена находилась в тишине и покое, лишь наблюдая за разрушениями со стороны.

Со временем я стала замечать, что Лена не только провоцирует изменения, но что она также способна управлять событиями, выстраивая их так, как нужно ей. Удивительные вещи она делала и продолжает делать сейчас, вещи, которые кажутся невозможными другим людям…

Таня замолчала. Она отстраненно смотрела в пространство, погруженная в свои мысли. Савелий тоже молчал. Он хотел услышать продолжение рассказа, но не решался нарушить воцарившуюся в комнате тишину.

Звякнули круглые настенные часы, сообщая о том, что уже четыре часа дня. Савелий и Таня оба вздрогнули от неожиданности, после чего девушка поднялась с дивана и направилась к окну. Отдёрнув прозрачный светло-жёлтый тюль, Таня открыла балконную дверь, впуская в комнату тёплый летний воздух. Стоило ей отойти на пару шагов назад, как с балкона пулей вылетела упитанная кошка черепаховой окраски. Животное прошмыгнуло мимо Савелия и скрылось за дверью комнаты.

Как ни в чём не бывало, Таня закрыла балконную дверь и, вернувшись на диван, продолжила повествование:

- Иногда мне казалось, что её что-то мучает, что ей приходится вести постоянную внутреннюю борьбу, хотя внешне она этого не показывала. Наоборот, чем труднее ей было, тем она становилась спокойнее и упорней. Уверенна, что именно благодаря спокойствию она успешно преодолевала все препятствия, которые возникали перед ней… Ты, Савелий, - обратилась к нему Таня, - очень скоро поймешь, что умение сохранять спокойствие в любых ситуациях – самое важное в нашей жизни. Новые возможности, которые ты для себя открыл, сделают прежние трудности, встречавшиеся на твоём пути, несущественными, однако появятся новые. Впереди тебя ждёт много новых открытий, и жизнь твоя уже никогда не будет прежней. Поэтому оставь мысль о возвращении, как это сделала я, и не жалей о прошлом, ибо оно мертво.

На это заявление Савелий не смог ответить сразу. Ему потребовалось около минуты, чтобы привести в порядок мысли и подобрать подходящие слова.

- Теперь, после того, как я изменился, - заговорил он, наконец, - как начал видеть, слышать, ощущать то, о чём раньше и не догадывался, я понимаю, насколько убогой была раньше моя жизнь... Я ни за что не хотел бы вернуться назад. Лишь одно меня гложет, - Савелий, устало провёл рукой по лицу, - эта невыносимая тоска внутри. Жуткий, ледяной вой в моём сердце, он нестерпим. Сильней всего он мучает меня вечерами, когда ещё не стемнело. В эти моменты я просто не в состоянии оставаться дома один, ведь уединение лишь усиливает его, поэтому почти каждый вечер я брожу по парку до темноты…

- И только ночь приносит облегчение, - закончила за него Таня.

- Ты тоже это чувствуешь? – Савелий посмотрел на неё с надеждой.

- Это чувствуют все, - пожала плечами Таня. – Это тоска по другим мирам, другой, более реальной жизни, от которой люди сами себя отрывают. Ведь все способны видеть то же, что и мы, и они видят иногда. Все люди ощущают прикосновение иных миров, тонких сфер, вообще истинной жизни, но не всегда осознают это. Наше счастье в том, что мы осознаём, а боль не позволяет нам утратить это осознание и снова уснуть.

Они снова умолкли. Где-то наверху ходили люди, бренчала посуда, на кухне Танина кошка шумно жевала сухой корм. Всё вокруг было тихо, мирно, сонно.

- Но, несмотря на то, что порой бывает очень трудно, мы не должны унывать, - снова заговорила Таня бодрым голосом. – Знаешь, что мне помогает?

- Нет, - покачал головой Савелий.

- Опыт. Когда становится совсем тяжко, я просто говорю себе, что это пройдёт, стоит лишь немного подождать. К тому же в нашем положении много преимуществ.

- Ты имеешь в виду ясновидение? – Савелий пожал плечами, - Так это скорей даже недостаток. По крайней мере, пока ты находишься среди людей.

- Да, находясь в обществе некоторых представителей нашего вида, начинаешь жалеть, что обладаешь повышенной чувствительностью. Многие люди совершенно нечистоплотны в энергетическом плане. Но что поделаешь? Пока общество не изменится придётся терпеть. Зато насколько нам интересней жить!

- Это правда, жизнь стала намного забавнее, - усмехнулся Савелий. – Особенно весело по ночам глядеть, как мир истекает дождём под ясными звёздными небесами.

- И понимать, что жизнь твоя зависит лишь от тебя, что нет ничего невозможного, одновременно предвидеть события и управлять ими. Хотя, и в этом есть своя дилемма. Порой уже невозможно понять, где заканчивается предвидение и начинается направление или наоборот.

- С этим я ещё не сталкивался, - Савелий внимательно посмотрел на Таню.

- Просто ещё мало времени прошло, - улыбнулась девушка.

Таня рассеяно смотрела в пространство, медленно перебирая пальцами свои светлые волосы. Взгляд девушки остановился на круглых настенных часах, которые уже показывали без четверти пять. Вдруг Таня подскочила и понеслась к окну. Выглянув во двор, она недовольно поцокала языком, а потом повернулась к Савелию:

- Я совсем забыла, - заговорила девушка взволнованно, - мне же пора уходить. Мы договорились с Женей сегодня съездить в одно место... – Таня сделала паузу, - Слушай, Сава, ты ведь тоже можешь поехать с нами. Нет, я имею в виду не сейчас, а вообще.

- Что-то я не пойму, - Савелий тоже поднялся, вопросительно глядя на Таню.

- Да, я же не сказала, - девушка поправила съехавшую на бок лямку своего лёгкого в голубых разводах платья, - через два дня у нас будет общий сбор на Алтае, наберётся довольно крупная компания своих. Думаю, тебе будет интересно.

- Вас… - Савелий запнулся, у него перехватила дыхание - нас много?

Сердце Савелия забилось чаще: «Неужели это правда, неужели они не одиноки в этом бушующем, безнравственном и беспощадном море людей?».

- Нас немало, - с гордостью ответила Таня, - и с каждым годом всё больше.

- Слава Богу! – вздохнул Савелий, искренне радуясь, что его опасения оказаться среди меньшинства пробуждённых исключений, были напрасными.

- Так ты поедешь? – спросила девушка.

- Да.


Таня спешила. Оказывается, Женя уже приехал и ждал её внизу, у подъезда. Поэтому, она быстро привела себя в порядок, схватила сумку, и они с Савелием вышли из квартиры. Молодой человек не стал ждать, пока Таня закроет дверь, чтобы выйти из подъезда раньше неё. Он вежливо попрощался с девушкой и, быстро спустившись по лестнице, вышел из дома.

На улице он столкнулся с Евгением и сразу узнал, несмотря на то, что прежде никогда его не видел.

Очень высокий, красивый молодой человек с удивительно светлыми вьющимися волосами и пронзительно синими глазами стоял, прислонившись к медно-красному Citroen. Белые брюки и васильковая рубашка в тон глазам придавали ему вид богатого туриста, только что сошедшего с собственной яхты где-нибудь на Коста-Рике.

Увидев Савелия, Танин одноклассник напрягся и уставился на него недоверчивым сканирующим взглядом. Савелий почувствовал, как по всему телу словно пробежал электрический импульс, сделав его совершенно прозрачным. В ответ молодой человек посмотрел прямо в глаза светловолосому красавцу, стремясь наградить его столь же пронизывающим взглядом. Но стоило их глазам встретиться, как Евгений изменился в лице, став ещё более сосредоточенным:

- Так это ты, - зазвучало в сознании Савелия необычное приветствие.

Ответить Савелий не сумел. Он был поражён внезапно наступившей в его голове тишиной. В миг ментального контакта, когда он услышал мысль собеседника, в мозгу Савелия умолк звон, как будто радиоприёмник, ловивший до того одни помехи, смог найти наконец нормальную, сильную волну, несущую понятное сообщение. Однако Савелий ещё не знал, как отвечать на подобные сообщения.

Тут из подъезда появилась Таня. Став свидетельницей немой сцены, она ненадолго замерла, держа в руках наполовину закрытую сумочку. Затем девушка устремила взгляд на Евгения, привлекая его внимание ментальным импульсом. Лицо молодого человека смягчилось, и он улыбнулся Тане, а потом открыл переднюю дверь машины, приглашая её сесть.

Подойдя к автомобилю, Таня обернулась к Савелию и, помахав ему на прощание, села на обтянутое кожей сиденье. Евгений закрыл за ней дверь, обошёл машину и, бросив Савелию: «До встречи», - уселся на место водителя.

Мотор заревел, и через несколько секунд внедорожник скрылся за поворотом, оставив Савелия стоять в клубе пыли. Через некоторое время мозг молодого человека снова наполнил привычный звон, а вместе с ним вернулось и осознание происходящего вокруг. Тогда Савелий медленно повернулся и побрёл прочь от старинного дома.


4.


Весь оставшийся день Савелий бродил по Москве, размышляя о том, что он узнал и что с ним случилось. Гуляя по городу, он смотрел на людей. Их было так много, пёстро разодетых, куда-то сосредоточенно спешащих. Мегаполис – это огромный сложно структурированный организм. Каждый человек в нём - часть системы, пчела в огромном улье, свято верящая в свою уникальность и свободный выбор, но которая, тем не менее, лишь выполняет предназначенную ей функцию.

Теперь Савелий видел город и людей в нём такими, какими они были на самом деле – толпой, нет, стройными рядам судорожно спешащих зомби. Он даже отошёл в сторону и остановился, чтобы понаблюдать за этим нескончаемым людским потоком, каждая частица которого была погружена в себя и покорно следовала за стадом, не замечая ничего вокруг. Мерный гул их шагов, их дыханья, их мыслей был удивительно созвучен с тем звоном, что постоянно слышал Савелий, словно они сами были и источником и рабами этого гипнотизирующего звука. И, поскольку, в отличие от Савелия, они не осознавали его, то были полностью в его власти.

Очень скоро блуждание среди сомнамбулических людских масс утомило Савелия, и он вернулся в гостиницу. Там он поужинал, принял душ и подготовился к завтрашнему возвращению домой. Незаметно пролетело время, и наступила ночь. Ночь была самым приятным временем для Савелия, особенно глубокая ночь, когда утомлённый за день город волей-неволей был вынужден отойти ко сну. Когда большая часть людского населения засыпала, на душе у Савелия становилось спокойно и светло, и он мог без помех наслаждаться широкими возможностями ясновидения.

Однако и Савелию был нужен сон, тем более что он всегда обещал удивительные красочные путешествия в таинственные и сказочные миры.

В одном из таких путешествий Савелий оказался на железнодорожном вокзале. Вокруг было темно, мимо со скрежетом проезжали тяжелогружёные вагоны и круглые цистерны на металлических прицепах. Вдруг где-то справа раздался грохот, и яркая вспышка осветила перрон, начался пожар. Горели поезда, огонь захватывал один вагон за другим, а потом перекинулся и на сам вокзал. Языки пламени лизали кирпичные стены и подбирались к деревянным балкам, удерживавшим крышу здания. Несколько минут - и крыша рухнула, накрыв Савелия. Он проснулся, подскочив в постели.

Сон был так реален, что какое-то время Савелий не мог понять, где он находится. Выбравшись из постели, молодой человек нашарил в темноте, брюки, висящие на стуле возле кровати. Достав оттуда телефон, он нашёл номер и нажал вызов.

- Да, что случилось? – ясным голосом спросила Таня.

- Ты не спишь? – удивился Савелий.

- Нет, я только что вернулась, ответила девушка. – Так что случилось?

- Я… Извини, что так поздно, - Савелий пытался подобрать слова, - в общем, мне приснился сон.

Савелий подробно пересказал Таня содержание своего ночного кошмара, добавив, что он был очень реальным, словно он сам был на горящем вокзале. Таня слушала, не перебивая, а когда он закончил, спросила:

- Где это может быть, по-твоему?

- Если бы я знал, - удручённо ответил Савелий. - Но мне кажется это здесь, в Москве, какой-то железнодорожный вокзал. По-моему в цистернах была нефть.

- Ясно, - сосредоточенно заговорила Таня. – Ты правильно сделал, что позвонил. Надеюсь, время ещё есть. Сделаю, что смогу, до связи.

Таня выключила телефон.

Взволнованный Савелий не мог больше спать. Не зная, чем заняться, он включил телевизор и стал ждать новостей.

А Таня тем временем звонила своему единственному знакомому, имевшему отношение к железнодорожным перевозкам.

- Доброй ночи, любовь моя, - зазвучал в Танином телефоне голос Евгения.

- Привет, Жень, ещё раз. Надеюсь, ты ещё не спишь?

- Как я могу спать, после того как провёл с тобой такой чудесный день?

- Женя! - строго заговорила Таня. – У меня к тебе дело. Сейчас мне звонил Савелий, так вот он сказал, что сегодня будет пожар.

Таня пересказала Евгению сон Савелия.

- Не знаю точно, где и когда это должно произойти, - добавила в конце девушка, - но там были цистерны с нефтью. Если полыхнёт, сам знаешь, что будет.

С минуту Евгений молчал, о чём-то размышляя, наконец, он сказал:

- Через час на окраине города должен пройти грузовой состав с крупной партией нефти. У меня есть знакомые на той станции, где он будет проезжать, я свяжусь с ними. Возможно, поеду сам.

- Будь осторожен, - тихо сказала Таня, - утром созвонимся.

- Пока.


Евгению предстояла долгая ночь. Он не смог дозвониться до вокзала и ему пришлось отправляться туда самому. Когда он добрался до места, до прибытия поезда оставалось всего полчаса.

Евгений без проблем прошёл пост охраны, так как у него был пропуск, и попал в старое красного кирпича здание вокзала. Там на втором этаже находился кабинет, из которого координаторы наблюдали за прибытием и разгрузкой грузовых составов.

Открыв дверь, Евгений обнаружил двух полусонных парней, лет тридцати, развалившихся в креслах в разных концах облезлой серой комнаты. Увидев его, они несколько оживились, один из них даже поднялся Евгению навстречу.

- Женька! – воскликнул он, протягивая молодому человеку руку. - Старик! Ты как тут?

- Да вот, решил заглянуть, - ответил Евгений, пожимая протянутую руку, - проверить, как идёт приём поездов. Вижу, работа кипит.

- Да, тоска тут смертная, - махнул рукой приятель Евгения. – А да, что это я? - он стукнул себя по лбу. - Знакомься, это Димка.

Второй молодой человек, невысокий, плотного телосложения, также поднялся и протянул Евгению руку.

- Здрасте, - скованно проговорил он, - так вы Сашкин друг. А я уж было подумал, начальство нагрянуло.

- Начальство дрыхнет по ночам, - вставил Александр, - расслабься. Выпить хочешь? – обратился он в Евгению, - в смысле чаю.

- Нет, спасибо, - отказался Евгения. – Я к вам вот по какому делу, с безопасностью всё в порядке здесь?

- Так значит всё-таки проверка, - всплеснул руками Александр.

- Неофициальная, - уточнил Евгений, - у меня есть информация, что возможна диверсия.

Евгений умолк и прислушался. Что-то его насторожило, какое-то смутное ощущение опасность, которое постепенно становилось всё отчётливее. Отстранив Александра, Евгений шагнул к окну.

Внизу на перроне было довольно темно, горел лишь один фонарь – остальные будут включены только в момент прибытия поезда - но и его света хватило, чтобы заметить. Коренастый, одетый во всё чёрное человек, вжавшись в стену, крался к дальнему концу перрона, в руке у него был какой-то свёрток.

Как ветер Евгений вылетел из комнаты и, бесшумно спустившись на первый этаж, вышел на улицу. Незнакомец уже успел пуститься с приподнятой над землёй площадкой и, присев в паре метров от неё, что-то устанавливал на шпалах.

Стараясь держаться в тени здания вокзала, Евгений тихо, точно кошка, прошёл до края перрона. Там он остановился. Спускаться было нельзя – шум гравия моментально выдал бы его. Вместо этого, он прикинул расстояние и, как только диверсант отнял руки от свертка на шпалах, резко прыгнул на него, повалив на землю.

Евгений был крупнее и сильнее террориста, потому без труда подмял его по себя и обездвижил. Через минуту к нему на помощь подоспели Александр с Дмитрием в сопровождении вооружённого охранника. Вместе они связали диверсанта, после чего вызвали полицию.

Пока Евгений ловил преступника, Александр успел связаться с машинистом состава, и поезд был остановлен на подъезде к городу. Прибывшие вместе с полицейскими сапёры обезвредили и увезли взрывное устройство, террориста забрали стражи порядка. Также удивительно быстро на месте происшествия оказались и журналисты, немедленно потребовавшие интервью у новоявленного героя. Именно это интервью и увидели спустя несколько часов Савелий и Таня.


5.


Двенадцатичасовым рейсом в воскресенье Савелий покинул Москву, чтобы примерно через два с половиной часа оказаться в своём родном городе. Ещё чрез сорок минут он уже был в своей квартире, а ещё через полчаса заказывал через интернет билет на самолёт до Барнаула на ближайший вторник и билет на обратный рейс через десять дней после того.

Закончив с билетами, Савелий стал разбирать свою дорожную сумку. Когда та, наконец, опустела, а грязные вещи были брошены в стирку, Савелий достал из маленькой забитой хламом кладовки большой вместительный походный рюкзак. Порывшись в кладовке ещё минут десять, он откопал давно забытую, использованную прежде лишь однажды двухместную палатку и шикарный утеплённый спальный мешок. Всё это богатство Савелий перетащил в спальню. Там он стал извлекать из огромного зеркального шкафа-купе, занимавшего всю стену напротив кровати, вещи, которые могли пригодиться в походе: теплые свитера, купленный когда-то камуфляжный костюм, футболки, шорты, джинсы и многое другое.

Запихав одежду и спальник в рюкзак и, прикрепив к нему снизу палатку, Савелий отнёс его в коридор, где к его содержимому добавились кроссовки и невысокие резиновые сапоги. Потом Савелий отправился на кухню, чтобы взять кое-какие медицинские принадлежности, а также кружку-термос, подаренную одной из его бывших девушек, и другую походную посуду.

В завершении всего Савелий снова залез в кладовку и извлёк оттуда старый карабин, предназначавшийся некогда для лазанья по горам.

Перед вылетом из Москвы Савелий созванивался с Таней, она-то и рассказала ему, что именно необходимо взять с собой в поездку. Насчёт еды она сказала, что Савелий мог не беспокоиться, так как продовольственным вопросом у них занимаются специально отдельные участники похода. Он же сам должен обеспечить себя палаткой и прочими индивидуальным походным снаряжением. Кроме того, Таня сказала Савелию, на какой рейс до Барнаула ему нужно взять билет, чтобы он прибыл на место примерно в одно время с ней и Женей. Они должны будут встретить его в аэропорту, откуда уже втроём отправятся до места общей встречи.

Покончив со сборами, Савелий отправился к своему приятелю - соседу по лестничной площадке, наполовину лысому сорокатрехлетнему мужчине, чтобы предупредить его о своём отъезде. Тот несколько удивился, заметив, что Савелий и так только что приехал. На это Савелий ответил, что просто возникло срочное дело, после чего, вежливо отказавшись от предложения немного посидеть, вернулся к себе.

За остаток воскресенья и следующий понедельник с Савелием ничего примечательного не произошло, лишь в ночь перед отлётом его сон был нарушен появлением необычной гостьи.

Проснувшись перед самым рассветом, Савелий увидел в полумраке своей спальни стоящую у изножья его кровати и смотрящую вдаль сквозь зашторенное окно эфемерную, полупрозрачную девушку, словно сделанную из серебристо-синего света.

Несмотря на очевидную неуместность этого создания в его квартире, Савелий ничуть не удивился увиденному. Посмотрев с минуту на призрачную незнакомку, он просто повернулся на другой бок и, как ни в чём не бывало, опять уснул. Снова он проснулся уже со звоном будильника.

Почти сутки спустя Савелий прилетел в аэропорт Барнаула. В зале ожидания возле информационного табло он нашёл Татьяну и Евгения, они смеялись, обсуждая, по-видимому, что-то забавное. Оба, как и сам Савелий, были одеты по-походному: тёмные практичные брюки из плотной ткани, ветронепроницаемые куртки сверху, горные ботинки и солнцезащитные очки. Тяжелые, доверху набитые рюкзаки стояли рядом с путешественниками, причём рюкзак Евгения был заметно больше, чем Танин. Очевидно, молодой человек взял на себя часть багажа своей подруги.

Савелий немного нервничал, здороваясь с Таней и её грозным, как ему казалось, спутником, но в это раз всё обошлось без телепатических сюрпризов. Евгений просто пожал Савелию руку и даже улыбнулся, приветствуя ещё одного члена их команды. Таня же буквально светилась от счастья.

Пункт общего сбора, как узнал Савелий, находился в другом городе, на туристической базе. Чтобы туда добраться, Таня и Евгений наняли машину – небольшой внедорожник. Так как путь предстоял неблизкий, молодые путешественники без лишних разговоров взяли вещи и отправились на стоянку.

Водитель попался весёлый и очень разговорчивый. Пока они не выехали из города, он постоянно обращал внимание ребят на тот или иной архитектурный объект, совмещая одновременно роли шофёра и экскурсовода. Когда же город остался позади, дорога потребовала от водителя повышенного внимания, заставив умолкнуть, к радости его пассажиров.

Двенадцать часов утомительной дороги, за окном автомобиля мелькают, сменяя друг друга, поросшие высокой травой крутые холмы, тенистые леса, искрящиеся под солнцем озёра. За время пути лишь несколько коротких остановок на заправках и одна в придорожном кафе на обед. Финальная часть поездки пролегала в горной местности, где относительно прямая дорога сменилась серпантином, спиралью взбиравшимся ввысь по скалистому гребню. На место прибыли уже на закате.

Когда Савелий с удовольствием, ведомом лишь тем, кому приходилось по полдня проводить в скрюченном состоянии, выбрался из джипа, его глазам предстал поросший смешанным лесом горный склон. Метрах в тридцати от небольшой автостоянки располагалась, прячась среди деревьев, группа невысоких деревянных домиков туристической базы.

- Наконец-то добрались, - с чувством произнёс Савелий, помогая Евгению вытаскивать из багажника рюкзаки.

- Это только начальная точка маршрута, - ответил Евгений, надевая свой рюкзак.

- В смысле? – переспросил Савелий, - Нам, что, ещё далеко ехать?

Евгений не ответил, он отвлёкся, помогая Тане надеть её рюкзак, так как девушка наотрез отказалась, чтобы он сам его нёс. Когда, наконец, они втроём направились в сторону домиков турбазы, вместо Евгения заговорила Таня:

- В общей сложности нам добираться три дня, начиная с завтрашнего. Первый день мы едем на машинах, ну а потом ещё два дня пешком.

- Пешком по лесу, - подхватил Евгений, - сначала вдоль реки, затем горными тропами через чащу, поднимаясь всё выше. В конце доберёмся до одной миленькой долины, окружённой заснеженными горными пиками. Красота там неописуемая.

- Ночёвки в палатках, песни у костра, печёная картошка, – с весёлой иронией добавил Савелий, - а также комары. Романтика!

- Поверь, оно того стоит, - серьёзно сказала Татьяна.

- Не сомневаюсь, - ответил Савелий, открывая тяжёлую деревянную дверь центрального домика и пропуска вперёд своих спутников, - я просто шучу.

Внутри домик выглядел примерно так же, как и снаружи: деревянные, обтёсанные стены, одна из которых, та, что напротив входа за стойкой рецепции, была завешана ковром с изображением сцены лесной охоты; полы также из тёмного, местами потрескавшегося дерева, несколько кремовых кресел для гостей и низенький стеклянный столик между ними.

За полированной тёмно-серой стойкой рецепции стоял немолодой, заросший щетиной мужчина диковатого вида – вероятно, следствие длительного пребывания в лесу. Гостей он заметил не сразу, так как был поглощён чтением газеты, но стоило путникам приблизиться, как он вопросительно уставил на них свои светло-зелёные водянистые глаза:

- Здравствуйте, - поздоровался Евгений с молчаливым администратором, - мы заказывали несколько номеров для туристической группы из десяти человек. Нам нужны ключи от оставшихся комнат, так как наши друзья должны были уже прибыть. Кстати, вы не скажете, где мы могли бы их найти?

- Найдёте вы их без труда, - лениво заговорил администратор, доставая из-под стойки ключи, - кроме вашей компании на базе никого нет, - он протянул Евгению ключи. – Ваши два дальних домика. Завтрак у нас в восемь утра, в половину девятого за вами приедут машины, - мужчина снова развернул газету, показывая тем самым, что разговор закончен.

- Большое спасибо, - сказал напоследок Евгений и, кивнув своим спутникам, направился к выходу.

Наступили сумерки, на территории турбазы зажглись фонари, но окна почти всех домиков оставались тёмными, исключение составляли только административный домик и ещё две избушки на самой границе леса. К этим последним и пошли ребята по засыпанной гравием дорожке. Домики располагались по обеим её сторонам на расстоянии примерно трёх метров. Дальше тропинка шла к лесу и терялась вдали под сумрачным пологом вечернего леса.

Воздух был приятно свеж и насыщен ароматами трав, древесной смолы и хвои, стрекотали какие-то насекомые. На душе у Савелия стало спокойно и светло, он чувствовал, как дыхание природы всё больше наполняет его, снимая тревоги и усталость.

- Ну что, мальчики, - нарушила Таня молчание, - мне направо, вам налево. Ужин мы пропустили, так что придется ограничиться чаем перед сном. Утром увидимся.

Проводив Таню взглядом, пока она шла к домику и поднималась на крыльцо, как только девушка скрылась за деревянной дверью, Савелий и Евгений пошли к своей избушке.

Гостевой домик был несколько больше административного, внутри он был разделен на прихожую, узенький коридор и ещё три секции, две из которых отводились под спальни, по три железных кровати в каждой, а третья под санузел с двумя душевыми, унитазами и раковинами. В целом обстановка больше соответствовала детскому летнему лагерю, нежели гостинице.

Стоило Савелию и Евгению переступить порог избушки, как они тут же столкнулись с одним из её обитателей – невысоким молодым человеком с добродушным круглым лицом, который сразу принялся их радостно приветствовать.

Звали молодого человека Юрий и он оказался давним знакомым Евгения, а также, по совместительству, их соседом по комнате. Буквально через минуту на шум в коридоре сбежались остальные обитатели домика, заполнив собой всё пространство маленькой прихожей.

Трое появившихся в коридоре молодых людей (также друзей Евгения) вместе с Юрием показались Савелию очень похожими между собой. И дело тут было вовсе не во внешности, напротив, каждый из присутствовавших заметно отличался от остальных.

Так, Николай, очень высокий сероглазый брюнет с жёсткими чертами лица и суровым взглядом, был полной противоположностью на вид мягкому и сердечному Михаилу, хотя также довольно высокому, но с более плавными и спокойными чертами лица в обрамлении растрепанных светлых волос, с которого внимательно смотрели карие глаза.

Последний из четвёрки, Сергей, пожалуй, был самым заметным персонажем – короткий ёжик жёстких черных волос, смуглая кожа, жилистая мускулатурой и изящное телосложение придавали ему сходство с молодым чёрным леопардом. Образ довершали горящие, светлые до желтизны карие глаза.

Сходство молодых людей, бросившееся в глаза Савелию, было в выражении их лиц, а в том, какое они производили впечатление на смотрящего. Казалось, они излучали сияние, которое придавало их чертам особый, одухотворённый вид. И это было не только во внешности, но во всём.

Очень быстро, как только отзвучали приветственные восклицания, в маленьком бревенчатом домике наступила тишина. Но то была не просто тишина, что есть отсутствие звуков, означавшая для Савелия лишь усиление внутреннего звона, но тишина истинная, абсолютная. И как только медные колокольчики затихли в его голове, Савелий увидел, как одно за другим ярче засветились лица и особенно глаза окружающих его людей. Поддавшись внутреннему стремлению, Савелий отпустил своё сознание, позволив ему раскрыться.

Когда это произошло, он услышал, увидел, почувствовал мысленные волны, целенаправленно излучаемые и воспринимаемые собравшимися, как если бы они все и он сам стали одновременно радиостанциями и приёмниками, раскинувшими сеть вещания на этом маленьком пятачке цивилизации посреди горных лесов.

Мысли предавали информацию гораздо быстрей, точней и полней, чем все слова в мире. То, на что потребовались бы тысячи слов, произносимых в течение нескольких часов, можно было передать всего одним мгновенным мыслеобразом. Не было никакого непонимания, никаких искажений – адресат понимал всё именно так, как это понимал сам отправитель сообщения. Это был прямой контакт.

Находясь в чудесной атмосфере истинного общения, Савелий даже не заметил, как они с Евгением попали в их комнату, разложили вещи. За все эти простые действия отвечала одна часть мозга, а за телепатию другая. Однако она всё равно требовала концентрации, и Савелий почувствовал это, когда случайно отвлекшись, утратил связь и выпал из сети. Сначала он разволновался и не знал, что делать, но увидев ободряющую улыбку севшего напротив него на свою кровать Юрия, смог успокоиться и вернуться в строй.

- Это всегда требует усилий на первых порах, но со временем ты научишься не выпадать из эфира, - услышал Савелий мысленное обращение Юрия к нему. – Но учти, связь бывает столь чёткой и легко поддерживаемой лишь на близких расстояниях, чем дальше ты от тех, с кем хочешь связаться, тем больше помех. К тому же, большое значение при дальних сеансах имеет состояние атмосферы.

- А на какое максимальное расстояние можно послать сообщение? – мысленно спросил Савелий.

- Не ограниченно, - ответил Юрий, - хоть в другую галактику, причём моментально. Но чем больше расстояние, тем выше должна быть концентрация, чтобы сигнал дошёл.

- А кто-нибудь делал это, связывался с другими планетами?

- Не я, - Юрий улыбнулся, отстраненно глядя в пространство, - и никто из моих близких друзей, даже насчёт Лены я не уверен.

- Лена? А она, что, авторитет?

- В некотором смысле. Авторитет всегда тот, кто знает больше, кто опытнее… Из нашей компании Лена самая опытная, как мне кажется. Но я ведь, знаешь, сам лишь третий год как очнулся.

- Как это произошло? – спросил Савелий, уже догадываясь об ответе, в голове мелькнула мысль, что тут снова без Лены не обошлось.

- Нет, - Юрий продолжал отвлечённо смотреть куда-то за окно, - это произошло ещё до встречи с ней. Просто однажды я проснулся утром и понял, что живу, как хомячок в клетке: ем, сплю, бегаю в колесе, но без всякого смысла. В голове возникла мысль: «А зачем, собственно, я живу? Какой смысл в моей жизни, какая в ней ценность? К чему борьба и страдания, которыми жизнь наполнена, если впереди всё равно лишь смерть?». Затем я стал постоянно об этом думать, и ко мне пришла догадка, интуитивное понимание, что всё это неспроста, что не должно и не может всё быть столь бесцельно и бессмысленно. В общем-то, именно желание найти смысл жизни, как это ни банально выглядит, и стало тем толчком, который привёл меня к пробуждению… С Леной я познакомился, когда уже довольно освоился с новым мировосприятием. Эта встреча произошла в одной картинной галерее в Санкт-Петербурге и стала для меня настоящим подарком судьбы. Ведь когда становишься способным видеть насквозь мир и живущих в нём людей, всё чаще тебя начинает посещать желание, чтобы кто-то другой мог разделить с тобой это видение.

Услышав последнюю фразу, Савелий понимающе улыбнулся: он легко мог себе представить, что почувствовал Юрий, впервые встретив себе подобного. А потом задал другой интересующий его вопрос:

- Ты сказал, Лена – самая опытная. А насколько?

- О, наша Елена совершенно особенная! Ей повезло намного больше, чем всем здесь собравшимся, ведь она уже родилась такой, вернее, в подходящей семье. Она всегда была в атмосфере знания, и воспитывали её соответствующим образом. Лена, если так можно выразиться, потомственная колдунья. Во всяком случае, таковой её считают в её родном городке. Естественно, подобное нелестное название – лишь плод суеверий малограмотного населения, но в общих чертах оно отражает реальность.

- Значит, ясновидение и прочее предаются по наследству?

- Конечно! И дело тут не столько в генах, хотя и без них не обходится, сколько в воспитании. Практически любой ребёнок при надлежащем подходе к его воспитанию может стать, а точнее, остаться, ясновидящим.

- В таком случае, Лене действительно повезло. Ей не пришлось годами жить во мраке и самой разыскивать путь в свету.

- Да. И теперь она помогает тем, кому повезло меньше.

Мыслеобмен прервал вернувшейся из душевой Евгений, возвестивший вслух, что бойлер работает плохо, так что Савелию придётся мыться бодряще прохладной водой.

Время было уже довольно позднее, поэтому Савелий быстро допил свой успевший остыть чай и направился в ванную, попутно заметив про себя, что число «подключённых» к их локальному ментаполю заметно уменьшилось – Сергей и Михаил уже спали, а грозный Николай, по-видимому, покинул домик, решив уединиться под сенью ночного леса.

Примерно через полчаса, приняв, как и обещал Евгений, весьма освежающий душ в маленькой, выложенной пожелтевшей от времени некогда белой плиткой, ванной, Савелий уже лежал в своей поскрипывавшей при малейшем движении постели и пытался уснуть.

В его сознании проносились картины минувшего дня и мыслеобразы, переданные ему его нынешними соседями, успевшими за время их непродолжительного по обычным меркам общения стать ему друзьями. Так много новых впечатлений, новых знаний, внезапно открывшихся перед ним возможностей… Савелий был окрылён радужными перспективами его дальнейшей жизни, которые предоставляло ему знакомство с этими удивительными людьми, с их таинственным и прекрасным миром, ставшим теперь и его миром тоже.

- То ли ещё будет, - прозвучал внезапно в уме Савелия столь знакомый женский голос.

- Елена! – одновременно подумал и прошептал он. – Ты здесь!

- Конечно, - ответила Лена, - совсем рядом. Завтра увидимся. Спокойной ночи.

- Спокойной ночи, - подумал Савелий и сразу уснул.


6.


На следующее утро Савелий, наконец, снова встретился с Леной. Произошло это в маленькой бревенчатой столовой, заставленной не новыми, довольно грубой работы, деревянными столами и скамейками, где вся компания путешественников собралась в восемь утра на завтрак.

Лена выглядела именно так, как Савелий её запомнил – ослепительно, но, конечно же, с поправкой на ранний подъём и походные условия. Из соображений удобства девушка предпочла заплести свои длинные рыжие волосы во множество тонких косичек, которые к тому же собрала в хвост. Одета Лена была в походные брюки цвета хаки, чёрную футболку и ботинки для ходьбы в горной местности.

Времени было мало, поэтому Савелий успел перекинуться с Леной лишь парой фраз и наспех познакомиться ещё двумя участницами их экспедиции: миниатюрной, изящной Юлией с чёрными, как сама ночь, глазами и волосами, заплетёнными в длинную косу; а также с чуть более высокой, но так же хорошо сложенной зеленоглазой Натальей с копной забранных в хвост тёмно-каштановых, вьющихся волос.

Завтракали быстро, сосредоточенно и в полной тишине, хотя в их компании разговоры в принципе были ни к чему. В половине девятого пунктуальный отряд из десяти человек с вещами прибыл на автостоянку, однако транспорта там ещё не было, что, в общем-то, никого не удивило. Заказанные автомобили появились на территории базы лишь без трёх минут девять, что можно считать неплохим результатом, зная о степени российской пунктуальности.

Вначале десятого вещи были уложены в багажники внедорожников, пассажиры размещены, и началось долгое путешествие по земле Алтайского края. Конечной целью его была лежащая в стороне от основных туристических троп заповедная долина, окруженная заснеженными пиками горных вершин.

Когда машины покинули территорию турбазы и выехали из тенистой лесополосы, дорога стала чуть лучше по состоянию покрытия, однако более извилистой, так как пролегала между крутыми холмами, поросшими редкими деревцами. Через некоторое время путешественники почувствовали, что у них периодически закладывает уши – верный признак перепада высоты, сопровождающего подъём в горы. Постепенно ландшафт стал меняться, становясь более пологим, пока дорога не вышла на широкое каменистое плато, а вдали появились высокие пики алтайских гор.

Как и обещал Евгений, автомобильная часть пути продолжалась весь день, почти пятнадцать часов, за время которого была сделана одна получасовая остановка на обед и ещё несколько коротких санитарных остановок. Конечным пунктом поездки стало начало небольшого горного перевала, который путешественники должны были преодолеть пешком. В двух километрах за перевалом находился оборудованный лагерь, где им предстояло провести эту ночь.

Расположенного на живописной лесной опушке лагеря уставшие путники достигли уже в сумерках. День был утомительный, но предстояло ещё поставить палатки, развести костёр и приготовить ужин. Когда со всем этим было покончено и вся компания расселась вокруг весело потрескивающего огня, началось обсуждение дальнейшего маршрута.

Савелий мало разбирался в особенностях ориентирования на местности и прочих премудростях путешествий в лесу, поэтому не стал особенно интересоваться картой местности, которую активно крутили в руках Сергей и Евгений, дискутируя о завтрашнем дне. Судя по их словам и по прежним разговорам с Евгением, Савелий сделал вывод, что он и Сергей уже бывали там, куда они теперь направлялись вместе. Сергей даже играл в их нынешней экспедиции роль гида.

После ужина к обсуждению маршрута присоединились также Юля с Наташей, очевидно тоже бывавшей здесь прежде. Через некоторое время Савелий заметил, что Юля спорит с Сергеем о чём-то касавшемся дороги. Она указывала на карту, говоря что-то насчёт более удобного пути, а Сергей отвечал ей, что это лишний крюк и, что если пройти напрямик через лес можно сэкономить несколько часов. На это девушка ответила, что, продираясь через заросли, они ничего не сэкономят, а только осложнят себе переход. В конечном итоге Сергей согласился, что она, пожалуй, права.

Остальные в лагере были заняты кто чем. Лена и Николай, расположившись немного в стороне, о чём-то беззвучно беседовали, Юрий отошёл от костра прогуляться по лагерю, Михаил, сидящий напротив Савелия, негромко играл на гитаре какую-то печальную мелодию, по-видимому, собственного сочинения, а Таня сидела рядом и слушала с задумчивым видом.

Постепенно один за другим ребята стали расходиться по палаткам. Савелий, тоже совсем сонный, последовал их примеру и забрался в свой двухместный вигвам. Засыпал он, слушая звуки ночного леса и ощущая нежное струение его жизни, пронизывавшее всё вокруг и его самого.

Следующие два дня были похожи друг на друга как две капли воды, за исключением лишь того, что периодически менялся окружающий пейзаж. Выстроившиеся змейкой путешественники, гружённые огромными рюкзаками, то продирались сквозь лесную чащу, следуя узенькими, местами заросшими тропинками, то выходили на усеянные чудесными горными цветами полянки или более широкие, продуваемые всеми ветрами каменистые равнины, проходили мимо живописных водопадов и прозрачных ледяных озёр, шли вдоль шумных рек, несущихся с вершин. Поднимаясь выше в горы, они ощущали, как меняется воздух, становясь более чистым, холодным и разреженным, кода путники спускались в долины, он заметно теплел и становился более густым, насыщаясь ароматами нагретых солнцем трав.

К вечеру третьего с момента выезда с турбазы дня группа из десяти путешественников достигла последнего горного перевала, отделявшего их от заветной долины. Взобравшись на довольно пологий каменистый перешеек, путники остановились, чтобы полюбоваться представшей их глазам картиной.

Широкая, немного вытянутая равнина укромно расположилась в окружении величественных гор с посеребрёнными снегом вершинами, на дне её расстилался ковёр из изумрудной травы и самых разных цветов. Посредине долины лежало фигурное живописное озеро с неподвижной, гладкой, как зеркало поверхностью, отражавшей небо и последние лучи заходящего солнца. Очень быстро оранжевый диск светила окончательно скрылся за горными хребтами, и бархатная синяя тень летнего вечера накрыла долину.

Красота нетронутой природы так потрясла Савелия, что он не сразу заметил, что они не единственные гости этого живописного уголка алтайских гор. В южной части равнины, примерно в двухстах метрах от озера, был разбит довольно большой палаточный лагерь, вытянувшийся широкой полосой вдоль кромки маленького леска, отделявшего его от побережья. Савелий попытался сосчитать палатки, но его отвлёк Сергей, объявивший начало спуска в долину.

По узкой извилистой тропе примерно за двадцать минут путешественники спустились с каменистого перевала, который с этой стороны оказался значительно круче. Ещё через пятнадцать минут Савелий вместе со своими спутниками оказался в палаточном лагере, и тут его ждал сюрприз.

Оказалось, что здесь собралась интернациональная компания в количестве более трех сотен человек, прибывших из разных уголков мира от Индии и Японии до США и Австралии. Пока Савелий с друзьями пробирались через лагерь в поисках подходящего места для стоянки, они то и дело слышали приветственные возгласы на самых разных языках. Когда же они услышали: «Привет, народ! Идите к нам!», поиски были закончены.

Российская «сборная» расположилась на самой границе леса, как можно ближе к озеру. Когда к ней присоединились и Савелий с друзьями, и без того самая многочисленная национальная компания достигла числа в тридцать семь человек. Здесь были ребята со всех уголков России от Владивостока до Калининграда, все разные и одновременно похожие. Все были очень радушны, улыбались, шутили, смеялись, помогали вновь прибывшим ставить платки и оборудовать стоянку.

Покончив с работой, перед ужином Савелий отправился прогуляться по лагерю. По пути он встречал людей из разных стран: итальянцев, чьи палатки соседствовали с российскими, украинцев, канадцев, индийцев, французов, израильтян, африканцев, немцев, японцев, палестинцев, англичан и многих других. Все улыбались ему, что-то говорили на своих родных языках и, хотя Савелий не знал ни одного иностранного языка, кроме английского, он всех понимал.

Здесь, в этом многонациональном лагере, слова были не нужны. Они лишь иногда сопровождали прямой обмен мыслями, дополняли подлинное общение – телепатию. В этом небольшом в сравнении с человечеством собрании людей, принадлежащих к самым разным национальностям, политическим и религиозным течениям, царила атмосфера всеобщего полного взаимопонимания.

Всё вокруг было пронизано ощущением гармонии и искренней радости общения людей друг с другом, наполнявшим Савелия светлым покоем и глубоким счастьем. Счастлив он был просто от того, что находился здесь среди этих искренних, открытых людей, чьи сердца вместе с его собственным наполняли пространство дыханьем любящей человечности.

Он не заметил, как стало темно, и на небе появились первые, непривычно яркие для живущего вдали от гор человека, звезды. Что-то изменилось вокруг, словно наступившая ночь придала звучанию их общего сознания особый торжественный мотив.

Все как один оставили свои дела и направились сквозь реденький, окружающий озеро лес к неподвижной водной глади. Повеял мягкий ночной ветер, и в его дуновении, в насыщенном запахе цветов и травы Савелий ощутил какой-то слабый давно забытый аромат, пробудивший в его сознании смутные далёкие воспоминания.

Вместе со всеми Савелий вышел на берег холодного горного озера, поверхность которого точно серебряное зеркало и отражала загадочный свет далёких звёзд. Вокруг было много людей, но их присутствие ничуть не мешало Савелию, не лишало его чувства уединённости с природой. Напротив, стройное звучание их разума и сердец, сливаясь с его собственными, усиливали все чувства Савелия, так что ночь казалась ему светлее дня.

Мир вокруг был подвижен, он струился и мерцал, как водный поток в лунном свете. Пространство окутывало Савелия, словно тонкая полупрозрачная материя, он ощущал прикосновение её трепещущих складок. Всё, что прежде было неосязаемым и неощутимым, теперь стало материальным и плотным; что было неслышимым, стало оглушающим; что было невидимым, теперь ослепляло. Вещи же, казавшиеся прежде столь твёрдыми, реальными, грубыми, как земля под ногами, как камни на ней, стали теперь будто призраками самих себя. Всё стало живым, вибрирующим потоком, проходящим сквозь Савелия, потоком, частью которого был он сам.

Дивное видение предстало перед Савелием: высокая, красивая девушка в лёгкой светлой одежде бежала по поверхности зеркального озера. Она звонко и радостно смеялась, её длинные волосы развевались на ветру. Едва касаясь ногами воды, девушка обегала широкие круги по озеру, иногда взмывая ввысь над его поверхностью.

Присмотревшись, Савелий вдруг понял, что это вовсе не видение, а парящая над озером девушка – Елена.

Перед тем, как Лена появилась над озером, энергетическое напряжение в массе собравшихся заметно возросло, став физически ощутимым. Оно-то и создало парус, поднявший её в воздух.

Сделав ещё несколько кругов, Лена вернулась на берег, а её место над заводью заняла другая девушка, а потом молодой человек и снова девушка, и так далее. Однако, хотя летающих и поддерживала энергетическая помощь собравшихся, воспользоваться ею умели пока не все.

Савелий был заворожён происходящим, он всё смотрел, как люди, сменяя друг друга, грациозно танцуют в воздухе и даже не заметил, как к нему подошла Лена. Встав рядом, она тоже стала смотреть на невесомый вальс и одновременно поддерживать парящих.

- Смотри, Савелий, - возник в его голове тихий голос Лены, - это то, о чём ты мечтал в детстве. Это то, что чудилось тебе в звучаниях прекрасных, волшебных мелодий, что неуловимо ощущалось в дуновении ночного ветра, то, что ты пытался увидеть, всматриваясь в заходящее солнце и мерцающие звёзды. Это образы грядущего мира. Мира, где говорят, не произнося ни звука, где видят с закрытыми глазами, где ходят, не оставляя следов… Будущее уже пришло. Мы – это будущее!


2012 год.

Рейтинг: нет
(голосов: 0)
Опубликовано 09.08.2012 в 23:13
Прочитано 648 раз(а)

Нам вас не хватает :(

Зарегистрируйтесь и вы сможете общаться и оставлять комментарии на сайте!