Пасечные байки. Криминальный талант

В тот год мой свояк стоял с пасекой за Исаковкой. Точнее недалеко от того места, где когда-то была такая деревня. Я помогал ему перевозить пчёл. Каждый пчеловод доставлял пчёл в удобное для него время. Но так получилось, что мы прибыли на место вместе с дедом Петром. Пчёл у нас было всего 15 семей, и после расстановки своих ульев, пошли помогать деду. Когда все ульи и резервные корпуса стояли на месте, дед Петро достал из одного из ульев небольшой кусочек медовых сот и подошёл к продолговатому валуну, лежащему на бугорке, поросшем травой. Положил соты на камень и тихонько произнёс: «Дух лесной, принимай на постой!»

Когда вернулись к таборному навесу и стали организовывать чаепитие, я спросил:

- Дед Петро, а что это за языческие заклинания? Ты ведь крещёный был?

- Был, и остался!

- Ну вот, православный христианин, а веришь в духов. Это ведь - грех?

- Во всех духов не верю, но здесь похоронен очень умный медведь и криминальный талант.

- Что, человек вместе с медведем?

- Нет, один медведь, но очень умный. Назвали его так за наглые грабежи пасек.

- Расскажи про него. Мы ничего не слышали. Всё равно придётся ждать, пока пчёлы успокоятся после перевозки.

- Ладно, слушайте, если есть время и желание.

Много лет тому назад стояли мы на этом же месте. Медосбор был хороший, качали мёд через 3-4 дня. Во время сдачи мёда, узнали у других пчеловодов, что кто-то начал грабить пасеки. Буквально накануне качки воруют самый сильный улей. На берегу ключика или другого водоёма находят корпус, и рядом несколько покорёженных медовых рамок. По всем приметам похоже на работу медведей, но очень напоминает имитацию «под медведя». Собаки ночью молчат, царапины на корпусе только с одной стороны и сам улей не разбит, а аккуратно разобран. Улей похищается быстро и обязательно с самой сильной пчелиной семьёй, с большим количеством мёда. Словно кто-то даёт наводку. О том, что медведи могут носить улики, я слышал, даже видел такой рисованный ковёр у кого-то дома.

Стояло нас на пасеке четверо: Бурейский участковый Михаил, врач ветлечебницы Виктор, работник железной дороги Владимир и я. Михаил привёз на пасеку собаку. Для неё соорудили будку и протянули по земле проволоку, забив по концам железные штыри. Для знакомства, каждый пчеловод угощал собаку хлебом и ещё чем-нибудь вкусненьким. Шарик быстро привыкал к каждому, кто стоял на пасеке, и приветливо махал хвостом. Первое время, ночью собака громко лаяла, реагируя на каждый подозрительный шорох, потом успокоилась. Днём даже не обращала внимания на бурундуков, забегающих на кухню. Все продукты хранились в деревянных ящичках, обитых белой лужёной жестью. Закрывались ящички на вертушки, чтобы не возиться с замками и ключами.

Очередь готовить обед была у Владимира. Он быстро растопил печку, поставил кастрюльку с водой и открыл шкафчик.

- А что, у нас тушёнка закончилась?

- Вчера целая банка оставалась! – ответил Михаил.

- Посмотри хорошо в других шкафчиках! – посоветовал Виктор.

Но осмотр других шкафчиков только расстроил Владимира.

- Похоже, что у нас и хлеба нет!

- Не может быть! Вечером было две булки! – возмутился Михаил.

- Куда же всё делось? – пробубнил Виктор – Может кто-то ел ночью?

- Ночью точно никто не ел! Сплю чутко! А утром рано ездил проверять мордушку. – вставил я для пояснения.

- Шарик, где хлеб? – спросил Михаил.

На вопрос хозяина собака виновато опустила голову, а потом стала копать свежую кучку земли. Достала из неё кусок хлеба с рваными краями, измазанными землёй и жестяной блин из банки, на которой можно было узнать коровью голову и часть надписи.

- Вот и нашлась пропажа! – воскликнул Михаил.

- Вероятно, какие-то мелкие зверушки открыли вертушку, вытряхнули на землю из шкафчика хлеб и тушёнку. Хлеб потащили, но собака отобрала. А тушёнка сначала попала под колесо машины, потом тоже досталась собаке. – высказал версию Владимир.

- Как ни крутись, а за продуктами ехать придётся! – подвёл итог Виктор.

Время качки мёда ещё не наступило, и все, кроме Михаила, уехали в Бурею за продуктами. Планировали вернуться вечером, но обстоятельства сложились так, что мы задержались. Я, на своём стареньком «Запорожце» спускался в распадок с включёнными фарами. До пасеки оставалось ещё километра четыре. Внизу, в мочажине стояли застрявшие в грязи два «Москвича».

- Что случилось?

- Забуксовали, как после дождя! – ответил Виктор.

- Откуда вода взялась, не поняли! – добавил Владимир – Домой ехали было совсем сухо! Может быть, родник какой-то забил?

- А что же на пасеку не пошли за помощью? У Михаила - «ГАЗ-69». Он бы вас быстро вытащил! – спросил я у перемазанных грязью мужиков.

- Надеялись, вылезти из грязи своими силами! А потом тебя ждали.

Осмотрев застрявшие машины, я понял, что без серьёзного тягача не обойтись. Объездной дороги не было. Мужики много перетаскали сюда разных палок и веток, но обе машины провалились в грязь до корпусов редукторов заднего моста. Посмотрев на их усталый вид, я сказал, что пойду на пасеку сам. Электрические фонарики остались на пасеке, а с переноской можно было ходить только около машин. Идти ночью в лесу по неосвещённой дороге очень тяжело. Луна всходила поздно. Чтобы не влететь в какую-нибудь яму, взял в руку палку и постукивал ею по дороге, словно слепой. С большим трудом, но всё-таки добрался до пасеки. Шарик радостно взвизгнул и загремел цепью. Из вагончика вышел Михаил.

- Что случилось?

- Двое застряли на мочажине, не мог их объехать! Нужна твоя помощь!

- А я недавно выходил из будки. Шарик радостно взвизгивал. Думал, что кто-то из своих пчеловодов пришёл. Вышел, но никого не увидел. Может быть, он тебя издали услышал. Месяц уже немного освещал дорогу.

Машина завелась легко и, вскоре мы подъехали к застрявшим «Москвичам». Постепенно перетащили через мочажину все машины и одной колонной двинулись на пасеку. На пасеке нас ждал сюрприз. У Михаила исчез самый лучший улей. Другой дороги на пасеку не было. Значит, это была работа медведя.

- Как же он собаки не побоялся? – удивился Михаил.

- Вот и расследуй это дело! – предложил Виктор – Ты ведь у нас почти Анискин!

- Анискин преступления людей расследовал! Он по методике сыска ставил себя на место преступника, анализировал логику, мотивы. А здесь – медведь!

- Ты тоже поставь себя на его место. Тем более, у вас имена одинаковые! – добавил я шутливо.

- Анекдот! У милиционера с собакой улей с мёдом украли! Почти «из под носа»!

- Невероятно, но факт! – согласился Михаил.

- Применяй на практике все свои знания, но найди этого вора! – высказал общую просьбу Виктор.

До утра никто не уснул, а с рассветом Михаил занялся криминальным исследованием места преступления. Надо сказать, что участковый, даже в отпуске не забывал любимое дело. Возил с собой импровизированный набор криминалистической лаборатории, который создал самостоятельно. Осенью он собирался поступать в Хабаровскую школу милиции. Взяв фотоаппарат, лупу, половинку полевого бинокля, пинцет и несколько полиэтиленовых пакетов, Михаил пришёл на место преступления. На росистой траве следы были заметны хорошо. В одном месте, на глинистой почве чётко отпечатался след двух задних медвежьих лап. На берегу небольшого родникового болотца стоял разобранный улей. Рамки с вырванными сотами валялись вокруг. В воде плавали трупики погибших пчёл. Михаил вынес детали улья на поляну, где удобно подъехать и вернулся на пасеку. Мужики тоже не теряли время зря. Съездили на мочажину, изучили место вечерней буксовки. Удалось выяснить причину появления воды. На склоне сопки было небольшое болотце, куда часто заглядывали дикие кабаны. Они валялись в грязи, спасаясь от насекомых и паразитов. Потом счёсывали засохшую грязь вместе с прилипшими к ней паразитами и чешуйками отмершей кожи. Проводили своеобразную банную процедуру. Возможно, во время этого мероприятия, повредили бруствер, и вода хлынула вниз. Михаил заинтересовался этим фактом и тоже съездил к «кабаньему болотцу». Неожиданно обнаружил знакомые следы медведя. Они были свежие, не больше суток. В голове возникла версия: «А, что если это медведь пустил воду в мочажину, чтобы задержать приезд людей на пасеку?» Версия была очень фантастическая, но имела право на существование. На обратном пути забрал детали улья с поляны. На пасеке ничего не сказал мужикам, а пошёл осматривать лесные опушки. В нескольких местах обнаружил свежие и старые лёжки медведя. «Значит, «топтыгин» давно наблюдал за пасекой и пчеловодами, выбирая удобное время!» - определил Михаил – «Завтра буду качать пчёл, попробую скомплектовать улей, взамен разграбленного!» Но для этого нужна была рабочая пчелиная матка. Пчеловод с соседней пасеки брал у него матку в начале лета и обещал помочь, в случае необходимости. Решил съездить к нему. Их пасека стояла не очень далеко, на Мокрой пади.

Гостю были рады. Усадили за стол, напоили чаем. Михаил рассказал им подробно всё, что случилось с ним за последние сутки.

- Да у нас тоже банка тушёнки под колесо попала. Вон валяется около собаки, сейчас принесу! – воскликнул молодой пчеловод, и пошёл за жестяным блином.

- А хлеб у вас не пропадал? – спросил Михаил с тревожным предчувствием.

- Было дело, и не раз! – ответил пчеловод, подавая сплющенную банку.

- Можно, я её с собой возьму? – поинтересовался Михаил.

- Бери, не жалко!

В это время друг Костя подал ему клеточку с пчелиной маткой.

- Долг платежом красен!

- Спасибо большое! Ты меня очень выручаешь! Делать «улей-медовик» не хочу. Если чуть прозеваешь, заводится «трутовка».

- У меня такое было. Пропала матка, а я заметил поздно. Одна из пчёл взяла на себя функции матки, стала «трутовкой». Откладывает яйца в ячейки, а они не оплодотворённые. Из них одни трутни потом получаются. Ячейки становятся большими, в них даже нормальная матка ничего, кроме трутней не выведет. Раза три всех пчёл уносил и вытряхивал на траву. «Трутовка» летать не может, остаётся и погибает, но рабочие пчёлы берут на себя функции матки. Новых «трутовок» может быть до десятка. Пришлось объединять с другой пчелиной семьёй. То есть, одну пчелосемью ликвидировать.

- Медведи вас не беспокоят?

- Пока не появлялись!

Вернувшись к себе на пасеку, Михаил достал вторую сплющенную банку. Они были похожи, как родные сёстры. Взял лупу и стал внимательно осматривать. У каждой банки была продольная трещина прямо по металлу. Так раздавить банку на грунтовой дороге было невозможно. Если они катились, значит лежали на боку. После наезда колесом, банка оказалась бы с выгнутыми донышками, но эти торцы были плоскими. Боковая трещина имела края загнутые внутрь, словно перед сплющиванием её кто-то проколол острым ножом. Внимательно рассматривая прокол в лупу, обнаружил частички тёмной ороговевшей ткани. Это были следы медвежьего когтя. Получалось, что это медведь воровал и плющил банки, подбрасывая их собакам, чтобы они на него не реагировали. То же самое делал с хлебом. Медведь был большим любителем мёда и готов был пожертвовать другой едой, чтобы добыть мёд. Одна загадка была раскрыта. Оставалось выяснить, кто указывал медведю на самый продуктивный улей.

На следующий день, во время качки, Михаил почувствовал чей-то пристальный взгляд. Оглянулся, но пчеловоды были заняты делом. Никто не смотрел в его сторону. Взял бинокль и стал осматривать опушку леса. В зарослях деревьев обнаружил наблюдателя.

Медведь внимательно анализировал работу пчеловодов. Теперь стал понятен второй секрет. Медведь знал, через сколько дней будет повторная качка мёда. Намечал для похищения тот улей, из которого брали больше тяжёлых рамок в предыдущую качку. «Может быть, медведей несколько?» - подумал Михаил и внимательно осмотрел все опушки поля. Вероятно, медведь понял, что его обнаружили и во время повторного просмотра, его уже не было.

За обедом рассказал всё друзьям. Решили, что оставлять пасеку без присмотра нельзя. На сдачу мёда решили ездить по очереди. Возвращаясь из Буреи, Михаил заехал к пчеловодам на Мокрую падь. Они рассказали, что едва не убили мохнатого разбойника. Нагрянул на пасеку среди бела дня, когда все разъехались на сдачу мёда. Но склад был забит, а вагон не дали. Медведь не ожидал быстрого возвращения и был на пасеке. Погнались за ним, но он ушёл по Тюкану.

Грабежи пасек продолжались. Привозили охотников, делали вид, что все уехали, но медведь не приходил. Он хорошо запоминал, сколько человек приехало и сколько уехало. Ставили различные капканы и петли, но медведь их успешно обходил. У него на правой передней лапе не хватало одного когтя. Вероятно, попадал в капкан и запомнил эту науку. Стоило оставить пасеку без присмотра на полчаса, и сразу пропадал один улей.

Михаил стал разрабатывать целую операцию по уничтожению медведя. К операции подключил всех. На опушке леса росло две чёрных берёзы. В метрах четырёх от земли стволы изгибались горизонтально, а потом снова росли вертикально. К ним на верёвках подвесили деревянный щит. На него положили почти копну сена и кусок брезента. Забраться на щит можно было только по лестнице. На пасеке она использовалась для снятия пчелиных роёв с деревьев. Сценарий мероприятия был простой. На пасеке устраивалась имитация пьянки, в честь дня рождения. Все лишние машины уводились с территории почти до Тюканского моста. Оставалась только машина Михаила. Пчеловоды, изображая пьяных, забирались на подвесной щит. Там снимали свою верхнюю одежду и делали из неё чучела, набивая соломой. Вместо головы закреплялась тыква, на которую Михаил наклеил большую, раскрашенную фотографию хозяина. Чучело стаскивалось и грузилось в ГАЗ-69. Михаил с чучелами планировал отъехать на расстояние около километра и замаскироваться. На деревянном помосте должны были остаться все остальные пчеловоды.

- Кто охотился и у кого есть дома ружьё? – спросил Михаил.

- У меня есть двустволка 12 калибра, и я охотился – ответил Владимир.

- А у тебя, Петро?

- Есть тульская двустволка 16 калибра, только я с неё давно не стрелял. Проверю и захвачу.

Виктор не имел оружия, но согласился быть «на подхвате», подавать патроны. Владимир промолчал, что охотился только на уток и другую водоплавающую дичь. А в медведей стрелял только два раза. Правда, эти медведи были жестяные, а ружьё пневматическое. Но все были настроены решительно. Михаил пообещал захватить с собой карабин и мчаться на пасеку после первых выстрелов. Для надёжности он сам зарядил нам патроны крупной картечью. Оружие подготовлено, задача была ясна, шло обсуждение деталей операции.

- Думаю, что водку надо привезти настоящую! – сказал Виктор – Медведя с его нюхом не обманешь.

- Да, что медведь! У нас кадровичка совсем не пьёт, так запах алкоголя за версту чует! – согласился Владимир – Имитация нужна полная.

- Тогда я магнитофон на батарейках привезу. Пусть музыка на дне рождения играет! – добавил Виктор, с улыбкой.

- Главное, не волнуйтесь! Стреляйте наверняка! Медведь вас, сразу не достанет. Успеете перезарядить ружья. Не сумеете завалить, я успею со своим карабином.

На следующий день на пасеке шло реальное веселье. Машины были убраны, и только Михаил на своём «газоне» мотался по дороге. Двустволки заранее были спрятаны под сено. Виктор положил под брезент, остро отточенный топор.

За пасечным столом гремела музыка, и слышались громкие разговоры.

- А твой магнитофон может записать нас?

- Конечно, может!

- А где у него микрофон?

- Он у него встроенный!

- Покажи!

- Его не видно.

- Покажи, как пишет.

- Вот нажимаю кнопку и пою: «Дорогой дальнею, да ночкой лунною, да с песней той, что вдаль летит звеня…»

Виктор пропел целый куплет, сделал перемотку и включил воспроизведение. Магнитофон послушно воспроизвёл пьяный рёв. Было очень похоже, и Владимир захохотал. Виктор перемотал плёнку на начало, выключил аппарат и больше не захотел его включать. Решил перезаписать плёнку при первой возможности. На всякий случай засунул магнитофон за пазуху. Солнце начало скрываться за вершинами деревьев. В это время подошёл Михаил и сказал, что пора забираться на помост. По очереди пчеловоды лезли на настил, прятались под брезент, раздевались до тёплого трико и набивали чучела сеном. Виктор подумал, что магнитофон будет целее за пазухой у чучела и сунул его в большой внутренний карман куртки. Когда участковый стаскивал «Виктора с фотографическим лицом» с помоста, случайно нажал клавишу магнитофона. «Дорогой длинною, да ночкой лунною…» - заорало пьяным голосом чучело. От неожиданности Михаил чуть не свалился с лестницы.

- Ну и шуточки у вас!

- Это случайно вышло!

- Ладно, я поехал, а вы здесь тихо лежите!

Наступили сумерки, но на пасеке всё было без изменений. Из-за дальней сопки стала подниматься большая луна. Потянул свежий ветерок и на деревьях зашелестели листья. Порывы ветра стали слегка раскачивать помост. Убаюкивающий шелест листьев и покачивание помоста сделали своё дело. К шуму ветра стал примешиваться сильный мужской храп. Бывало, храпящий человек не давал другим уснуть, но в нашем случае все отключились почти одновременно.

Виктор проснулся от того, что помост стал колебаться вниз и вверх. Приоткрыл глаза и увидел перед собой собачий нос: «Что здесь делает Шарик? И как он отвязался?» Сознание прояснялось, а тело наполнял страх: «Да ведь это медвежья морда!» Рука потянулась к топору. Вспомнил, как сосед забивал годовалого быка. Ему тоже захотелось изо всей силы огреть обухом по этой любопытной башке. Привстал на колено и сделал мощный размах. Но удара не получилось. Острое лезвие топора, как бритва срезало две верёвки, и весь помост рухнул вниз. В воздухе перемешались клочья сена, наши тела, брезентовый полог и деревянные доски. В остывшем воздухе далеко разнёсся душераздирающий крик: «Ме-е-е-две-е-е-дь!» Моё ружьё где-то мелькнуло в сене и отлетело в сторону. Не помня себя, мы помчались с Виктором по ночной дороге. Так быстро я не бегал со времён пионерии, когда сдавал на золотой значок ГТО. В районе пасеки громко грохнули подряд два выстрела. Это нас остановило. Нам стало стыдно: «Человек отстреливается от медведя, а мы, вместо помощи ему, бежим, как последние трусы». Едва мы повернули в сторону пасеки, мимо нас на огромной скорости промчался Владимир. Глаза его были широко раскрыты. Руки бегущего мелькали, как у лыжника на финишной прямой. В кирзовых сапогах что-то хлюпало и жутко воняло. Через несколько минут подъехал Михаил. На заднем сиденье сидел и стучал зубами Владимир.

- Ну, слава богу, все живы. У меня в машине во фляжке коньяк есть. Давайте посидим и выпьем по глотку за это.

- Это я виноват! – пролепетал Виктор.

- Что значит виноват? В том, что все живы?

- Нет! Я случайно топором верёвки перерезал!

- А ты, Володя, куда стрелял?

- Вверх!

- А точнее?

- В воздух.

- Почему?

- А вдруг бы ранил? Раненый зверь опасен вдвойне.

- Зато никуда не убежит.

- В прошлом году маленький раненый фазан, без головы, метров триста бежал. А тут медведь!

- Медведь без головы не укусит!

- Зато лапой так гребанёт! Мало не покажется!

Все рассмеялись. Может быть, подействовал коньяк, а может каждый представил себе безголового медведя. Решили подремать в машине, а утром ехать на пасеку. Приехали, едва рассеялся туман. Около помоста подняли покрытые росой ружья. Двустволка Владимира пахла сгоревшим порохом. От завалившегося помоста тянулась дорожка жидкого медвежьего помёта.

- А говорил, что вверх стрелял! – удивился Виктор – Похоже, заряд сверху вошёл, а снизу вышел, вместе с содержимым кишечника.

- Проверим оружие и пойдём по следу! – предложил Михаил.

Но, далеко идти не пришлось. На ближайшей лесной поляне лежал медведь.

Уши его не были прижаты и никаких признаков жизни он не подавал.

Ветврач сделал вскрытие и определил, что смерть наступила от инфаркта. В пасти у медведя не хватало одного клыка, а на правой передней лапе одного когтя. В желудке находилась металлическая деталь капкана. Медведь мёдом лечил желудок. Охотиться, как другие медведи он не мог. Никому не хотелось употреблять в пищу мясо этого медведя. И даже варить его собаке. В нём было что-то человеческое. Я первый взял лопату и стал копать яму. Остальные быстро присоединились. Зацепили тушу за ГАЗ-69 и сдёрнули её в яму. Засыпали всё по человечески, и положили сверху валун, похожий на медвежью голову. Хотите, верьте, хотите, нет, но с тех пор мы не потеряли ни одного улья и нашу пасеку не посещали воры и вандалы.

Дед Петро вздохнул и пошёл открывать летки на ульях.