И камень жив...

Кленовый лист, лежащий предо мной,

Ветвистый клён, стоящий молча рядом,

Еловый лес шумящий, тучи с градом,

Травы озноб под коркой ледяной... –

Все вы с душой и, разумом полны,

Все, как и я, придя, пожив, уйдёте;

Меня за всё простите и поймёте,

Хоть нет во мне одном за всё вины.

За что же есть? За то, что долго так

Не мог принять, хоть чувствовал с рожденья:

И камень жив, и ветер – нет сомненья! –

И дождь, и снег, и свет, и даже мрак.

Но ощутив всё это, не рискнул

С лавиной книг научных вдрызг схлестнуться:

Ведь проще быть «как все», чтоб «не рехнуться»,

И ангел мой во мне навек уснул.

Уснул, но жив, и ныне – встрепенулся,

Узрив во сне, что близок мой конец,

Тряся мой дух и мозг, – и я очнулся,

И вот пишу: «Прости меня, Творец!

Прости за то, что трусости расчёты

Так увлекли в грехи мои меня!

Глупец – плодит градаций переплёты;

Мудрец твердит, нет дыма без огня...»