ГИА. “ - Я их одними глаголами …!”.

Недоразумения, возникающие по поводу бесплатных или “льготных” билетов в случались и с другими посетителями музея. Однажды Максим стал свидетелем эмоционального диалога ещё одной русской по виду женщины у входа во внутренние галереи музея.

Высокая, статная, средних лет женщина с ладной, хорошо сложенной фигурой, не потерявшая ещё былой привлекательности и красоты, показывала гарду какой-то документ. Хорошо поставленным голосом требовала пропустить её с мужем в музей на том основании, что её муж является членом Союза художников России.

- My husband is a member of the Union of Artists of Russia. We have the right to enter the museums of America for free! (Мой муж - член Союза художников России. Мы имеем право проходить в музеи Америки бесплатно!), - громко говорила она.

Стоявший на некотором расстоянии от неё “член Союза художников России” в разговор не вмешивался. Гард пытался что-то объяснить посетительнице, но складывалось впечатление, что та его не слышит. Она продолжала повторять одну и ту же фразу. Максим поспешил на помощь. Он по- русски спокойно объяснил ей, что наличие билета члена Российского союза художников не является основанием для бесплатного посещения музея.

- Как же так, - возмутилась женщина. - Ведь в союзе художников мужу говорили, что по этому билету он может бесплатно посещать все музеи Америки. Да вы можете и сами его спросить.

- Серёжа, подойди пожалуйста сюда, - позвала она высокого, худощавого мужчину, державшего в руках очки.

Мужчина сунул очки в нагрудный карман пиджака и направился к ним. По виду он был лет на пятнадцать старше своей жены. Буйная копна волос на голове была уже наполовину седая. А сам он выглядел уставшим и каким-то потерянным.

- Серёжа, ведь правда в вашем Союзе говорили, что вы имеете право бесплатно посещать музеи Америки? - обратилась к нему посетительница.

- Правда, Аннушка! И не только в Америке! Говорили, что и в Европе можем! Но здесь не действуют российские законы. Они подчиняются своим. Что поделаешь?! - закончил он, безнадёжно махнув рукой.

- Серёжа, только ты не расстраивайся! Мы обязательно что-нибудь придумаем! - горячо возразила ему Аннушка. - В конце концов, ты один будешь приходить сюда. Тоже ведь экономия! Да и я скоро работу найду. Только осмотримся сначала немного.

Максим уже понял, что перед ним новоприбывшие. Только недавно приехавшие в страну и не знающие здешних порядков. Ему захотелось подбодрить их. И он рассказал, что ему тоже знакома проблема с льготными билетами в музеях в других странах. В России в частности. В Метрополитене, при прохождении курса гардов, им тоже говорили, что сотрудники крупнейшего американского музея имеют право на бесплатное посещение музеев и в Европе, и в России.

Ох, лучше бы они этого не говорили. В один из приездов на родину он однажды попытался предъявить удостоверение гарда Метрополитен-музея в Эрмитаже. Вы думаете его пропустили бесплатно? Как бы не так! Не только не пропустили, но хотели ещё заставить заплатить, как иностранца. Для них, оказывается, совсем другие цены на билеты в музеи. Сравнимые с американскими. Он едва сумел убедить их, что хоть и работает в нью-йоркском музее, но имеет российское гражданство.

А вот в американских музеях по удостоверению сотрудника музея можно не только самому проходить, но ещё и гостей с собой брать. От двух до четырёх. Правила в разных музеях отличаются.

- Значит и в Метрополитен музей вы можете своих знакомых проводить? - тут же задала вопрос Аннушка.

- Без всяких проблем. Но только тогда, когда на мне нет формы гарда. В форме на меня возложены другие функции.

А в заключение Максим спросил Аннушку, внимательно ли она читала объявление перед кассами. Там ведь ясно сказано, как можно сэкономить при покупке билетов в музей.

Неожиданно она заявила, что английского она не знает. Только недавно начала его учить. А для разговора с гардом просто выучила нужную фразу. Помог в этом её Серёжа. Он неплохо знает английский. И разговорный язык у него хороший. Только он у неё очень стеснительный. Никогда постоять за себя не может. Приходиться за него вопросы решать.

- А как же вы “решаете вопросы” не зная языка? - удивился Максим.

- Решаю! - даже с некой гордостью ответила Аннушка. - Я их одними глаголами ..! И понимают, между прочим!

- “Одними глаголами”? - недоверчиво переспросил Максим. - И понимают?

- Понимают, - подтвердила Аннушка. - Ну иногда ещё жестом подтвердишь сказанное. Главное уверенно держаться!

Вернулся Серёжа, читавший во время их разговора объявление у кассы. Уточнил, что такое "Suggested Admission”. Максим пояснил.

- Так значит мы можем платить один доллар за билет, вместо десяти? - встрепенулась Аннушка.

- Абсолютно точно, - заверил Максим. - Можете даже два билета за доллар купить.

- И за квоттер (монета в 25 центов) можно в музей пройти? - хитро улыбаясь спросила Аннушка. - А то у меня их много накопилось. Тяжёлые они. И кошелёк рвут. А теперь я им применение найду.

- И квоттер подойдёт, - обрадовал её Максим. - Приходите! Всегда рады настоящим ценителям искусства. Для них музей и создавался!

- Вот видишь, - повернулась Аннушка к Серёже. - Я же тебе говорила, что мы обязательно что-нибудь придумаем. Не горюй, Серёжа! И здесь прорвёмся!

Поблагодарив Максима, Аннушка подхватила мужа под руку и направилась к кассам.

Следующий раз Максим увидел эту пару через месяц. Сергей сразу направился к недавно открывшейся небольшой выставке молодого художника-абстракциониста на мезонине. А его жена остановилась около него поговорить. Абстрактная живопись её совсем не интересовала. Посетителей в зале было немного и они могли говорить не отвлекаясь на них. Аннушка рассказала их историю.

Приехали они в Нью-Йорк, соблазнённые рассказами о красивой жизни в Америке их старого друга. Мишки-скрипача. Он эмигрировал сюда ещё лет десять тому назад. Успел уже относительно неплохо устроиться в новой жизни. А в России в те годы жилось трудно. А художникам тем более. Интерес к искусству у людей резко упал. Не до жиру. Тут бы хоть как-то выжить. Перестало поддерживать их и государство. Прежние заслуги уже ничего не значили. А ведь у Сергея раньше несколько работ приобрели музеи. Устраивались персональные выставки его картин. Нет, Мишка не обещал успех ему, как художнику. Даже как-то обмолвился, что в Нью-Йорке их тоже хватает. Но помочь поначалу, если они решаться на переезд, обещал. Пожить первое время они могли бы у него. Денег с них он бы не взял. Вот и решили они попытать счастья на чужбине.

Аннушка всё и закрутила. Дети Сергея от первого брака уже взрослые были. Никаких обязательств у него перед ними не было. Продали они, доставшуюся когда-то ему при размене квартиру и поехали в далёкую, незнакомую страну. Тогда многие так делали. Это потом уже некоторые из них стали возвращаться. Нелёгкая судьба у нелегальных эмигрантов. Только Аннушка в себе уверена была. Знала - сумеет здесь устроиться. Она и теперь уверена. Только вот Серёжа её затосковал. Профессия его здесь совсем никому ненужной оказалась. А он без неё жизни не видит. Вот так по музеям и ходит. Хорошо хоть, что на это много денег не уходит - поблагодарила она Максима.

Сама она вскоре после приезда пошла работать к знакомой Миши в парикмахерскую. Уборщицей. Бывшая ведущий архитектор. О всяких амбициях пришлось забыть. Пять долларов в час. Мизерные деньги для Нью-Йорка. А недавно повезло. Новые знакомые познакомили с хозяином одного ресторана. Он ещё из тогдашнего СССР приехал. К этому времени раскрутился. В его заведении русские разные торжества празднуют. Официанты на них дополнительные требуются. И здесь он хорошо устроился. Зарплату им не платит. Зато все чаевые их. Не так уж плохо получается. Вот уж несколько раз за вечер она почти по триста долларов домой приносила. Если так пойдёт, то можно и от бесплатной квартиры Мишки отказаться. Спасибо ему , конечно, большое, но всё время жить в полуподвальном помещении тяжело. Света божьего не видишь. А дальше … Дальше видно будет. Все ведь нелегко здесь жить начинали. И о легализации нужно будет думать. Решится со временем и этот вопрос. Только бы Серёжа выдержал.

- Прорвёмся, - закончила свой рассказ Аннушка. - И Серёжа опять писать картины начнёт. Я в этом абсолютно уверена. У него ведь настоящий талант. За это я его и полюбила. А жизненные трудности - это уже по моей части. В себе я тоже уверена. Али мы не русские? - заключила она уже со смехом.

Сергея и Аннушку я видел в ещё несколько раз. На выставках. Но уже издали. И перекинуться с ними словом у меня возможности не было. А потом они перестали появляться в музее. Возможно для них настали лучшие времена. И у Сергея не стало свободного времени, потому что он начал работать над своими картинами. А может затосковал он и по своей работе, и по России, как это произошло со многими. И вернулся он на родину. Об этом мне не известно.