Зарегистрируйтесь и войдите на сайт:
Литературный клуб «Я - Писатель» - это сайт, созданный как для начинающих писателей и поэтов, так и для опытных любителей, готовых поделиться своим творчеством со всем миром. Публикуйте произведения, участвуйте в обсуждении работ, делитесь опытом, читайте интересные произведения!

От стены...

Рассказ в жанрах: Мистика, Разное
Добавить в избранное

ОТ СТЕНЫ…

Александр Самойленко Владивосток


… Потому что время, конечно, совсем не то… Да и пространство… Всё совсем-совсем не то и не так, как НАМ ПОКАЗЫВАЮТ.

Вот, например, ночь. Тёмная-тёмная. Зима. Тёмная-тёмная комната с натопленной дровами печью. Комната - в типовом деревянном доме, таких целый ряд по улице. В этих домах живут офицеры, потому что здесь военный смешанный полк - танки, артиллерия, солдаты. Потому что недавно закончилась очень большая война с фашистами, где погибло пятьдесят миллионов людей.

Но мы лежим - три человеческие субстанции в темноте: мать, отец и я. Пятилетний. Я ничего не знаю про войну, но мой отец подполковник, ему тридцать три года и он провоевал всю эту войну, от самого начала и до последнего дня. На праздничный китель он вешает только ордена, а медали не помещаются. И ещё у него два пистолета. Один служебный, а другой личный. За храбрость. Ему маршал вручил. Я иногда втихаря играю боевыми патронами, которые лежат в ящике казённого стола. Всё у нас казённое. Мы часто переезжаем с места на место. Служба.

Мы лежим, готовимся ко сну, печка натоплена, но вокруг зима, толстый снег и лес. И волки. По ночам они воют рядом с домами, но я очень крепко сплю и не слышал. За лесом, за сопкой село Волченцы. А от наших домов - ровное снежное поле с твёрдым снегом. И если по нему идти, по волчьим следам, то выйдешь прямо на море, которое тоже сейчас подо льдом и снегом. И будет не понятно - идёшь по земле или уже по морю. Это - Японское море, за ним - Тихий океан.

Но мне пять лет и я всего этого не знаю. Знаю только, что летом снежное поле становится огромным замечательным, просто волшебным лугом с яркой зелёной травой, цветами, бабочками…

А ещё возле нашего дома - он крайний в ряду - реденький лесок, на другой стороне которого магазин с шоколадными конфетами и дальше солдатский стадион и казармы. А в леске полно глубоких каких-то ям. Летом с ровесниками мы в них постоянно играем.

Потом, когда я стал взрослым, я узнал, что здесь НКВД расстреляло несколько тысяч ни в чём не повинных сограждан, их закопали, потом ямы провалились… Тогда никто из проживавших здесь офицеров и солдат ничего этого не знал, а местное население немо молчало - чтоб не попасть самим в другие очередные ямы…

Но мне пять лет, я только что появился в этом сказочном цветном мире, я сын подполковника - зам командира полка, его все уважают, а заодно - и меня. А летом мы с пацанами помогли танкистам помыть в нашей мелкой речке танк, и они разрешили нам залезть через башню внутрь и прокатили. Танк назывался Т-34, но я тогда тоже этого не знал.

Мы лежим, темно-темно, луны нет, а уличных фонарей тогда в таких местах ещё не придумали.

О чём-то в темноте у родителей зашёл шутливый разговор, потому что мать, которой то и было двадцать пять, вдруг спросила у меня: - Саша, а ты любишь папу и маму?

Вопрос показался мне странным и неприятным.

- Ну-у… - ответил я.

- А кого ты больше любишь? - Продолжала мать.

- Ну-у… - ответил я.

- А как ты меня любишь? - Не успокаивалась мать. - Сильно или не очень?

- Ну- у… - ответил я. - Как от моей стены (я лежал у стены, обогреваемой печкой) до вашей.

Родители стали хохотать, Но мать продолжила: - А папу?

- Ну-у… - ответил я.

С папой у меня пока как-то не сложилось. Он постоянно на службе, в командировках. Я редко видел его. Но он очень любил покупать мне игрушки. У него в детстве не было ни одной. А мать мне не купила ни разу, хотя у неё в детстве тоже не было игрушек.

Через год отец умер. Рак пищевода. Много курил папирос… Мать успела с ним зачем-то развестись, но когда он умирал, приехала со мной к нему в госпиталь в город Уссурийск.

Седой, сухой скелет со страшным зелёным лицом - вот во что превратила его эта мерзкая болезнь.

Была ночь, сильная гроза и ливень. Я спал в коридоре, а за стеной умирал отец, мать сидела рядом с ним. И в его последние мгновения я вдруг подскочил и с закрытыми глазами стал сильно-сильно кричать и биться в судорогах. Ко мне подбежали две упитанные медсестры, но я, шестилетний, раскидал их и они упали! А я упал спящим и утром ничего не помнил.

Я вспомнил эти мгновения через много лет. Я понял, что отец-то меня любил и попрощался в последний миг. И ещё я понял, что его глазами я видел Тот Свет. ТАМ не было света. Я стоял на краю бесконечной бездонной тьмы, куда канул мой отец.

Прошёл год после смерти отца, мы давным-давно жили в большом городе. Мать не то чтобы не вспоминала мужа… Хотя она и развелась с ним, но смерть его долго и весьма основательно бродила по её психике да там и осталась навсегда. Но всё-таки ей всего двадцать семь и жизнь продолжалась…

Но вдруг однажды… Как раз через год, она купила кулёк печенья, вышла на улицу и стала раздавать его моим нищим новым друзьям, детям уборщиц, такой же безотцовщине как я.

Оказывается, по русским традициям необходимо поминать покойника ровно через год после его смерти.

Прошло много десятилетий и никогда мать более не отмечала ни дней рождения своего первого мужа, ни день его смерти. Она вообще не придерживалась никаких традиций и верований, а подобные даты просто вычёркивала из памяти, храня их в лучшем случае где-нибудь записанными на бумажке.

Но однажды она мне всё-таки призналась: «Тогда прошёл ровно год после его смерти. А я совсем забыла: работа, учёба в университете, ты маленький… И вот, на следующий день после той даты, дня его смерти… Он мне вдруг приснился… Как живой. Так отчётливо. Не больным, а здоровым, красивым. Он мне после этого никогда больше не снился. Никогда!

А тогда он пришёл ко мне и говорит: - Галочка, помоги мне! Я никак не могу долететь туда, куда мне положено. Мне не хватает энергии. А мои родственники… Ты же знаешь - никто из них, ни братья, ни сестра, ни мать не приехали в госпиталь со мной попрощаться. А я всегда им помогал. И матери оставил все деньги. Много. Не вам, а ей. У меня были деньги… С фронта ещё накопились… Ты прости меня… Но я не могу долететь! Все летят мимо, обгоняют… Помяни меня!!! А я тебе раскрою тайну. Она нам всем, кто уже умер, сразу открывается.

Ваша жизнь на Земле, Галочка, ОЧЕНЬ КОРОТКА.

ОНА ВОТ ОТ ЭТОЙ СТЕНЫ ДО ТОЙ… Ты помнишь, как наш сын сказал?...

Настоящая жизнь - ЗДЕСЬ. Она долгая-долгая, тысячи лет. Конечно, она совсем другая… Но чтобы в неё попасть, мне нужно пролететь эту кромешную чёрную бесконечность, КОРИДОР.

Но мне не хватает энергии!!! Никто из моих родственников не вспомнил обо мне. Я боюсь не долететь, застрять здесь!!! Помяни меня!!! И прости за всё. Я тебя любил…»


… Потому что время, конечно, совсем-совсем не то... Да и пространство… Всё совсем-совсем не то и не так, как НАМ ПОКАЗЫВАЮТ.

Встретятся ли ТАМ мои мать и отец? Встречусь ли ТАМ с ними я? Ходят слухи - от оживлённых, - что ТАМ бесчисленное множество всяческого народу, даже и совсем непохожего на наш, и снуют они, и никто никого не узнаёт…. И все они, энергетические тени, стоят тысячи лет в длинной очереди на кухню, где их приготовят и подадут к столу высшему разуму…

Понятно, что слухи эти, пока мы ЗДЕСЬ, проверить невозможно, но сейчас, когда я старше отца почти вдвое, я так хорошо вижу наш крохотный иллюзорный обманчик - и здесь, и ТАМ. Нашу жизнь…

А если и есть для нас что-то нетленное настоящее на Земле - это память: единственная и неповторимая для каждого.

Дома, вещи, богатство, нищета, победы и поражения, взлёты и падения, молодость и старость, - остаются ТОЛЬКО в памяти, которая уходит ТУДА. Только в памяти - MY ALL - МОЁ ВСЁ.

Космонавты, наконец, признались: на орбите с каждым из них иногда творится нечто… Один чувствовал и видел себя динозавром, другие тоже оказывались в далёком, на сотни миллионов лет, прошлом…

Их мозги, возможно, попадают под облучение сферы Вернадского – НООСФЕРЫ. Советский гениальный физик Вернадский, тоже попавший в одну из расстрельных сталинских ям, утверждал, что в возле Земли обязательно должна быть некая сфера, где в «электронно-цифровом» виде и коде хранится всё, что когда-либо происходило на планете, то есть, память обо всём и обо всех. Любое действие и любая мысль каждого из нас - там, в НООСФЕРЕ. И куда бы ни попадали наши души - на кухню к высшим разумам или на постройку микромира, но наша память вечна и остаётся в вечной Вселенной.

От начала и до конца. Разве этого мало?

ОТ СТЕНЫ И ДО СТЕНЫ…

Рейтинг: нет
(голосов: 0)
Опубликовано 22.11.2012 в 16:02
Прочитано 1023 раз(а)

Нам вас не хватает :(

Зарегистрируйтесь и вы сможете общаться и оставлять комментарии на сайте!