ГИА. Австралия. Квинсленд. №6. Казуар. Диджериду.

( Из рассказов бывалого путешественника.)

Национальный парк Дейнтри - уникальное место, где можно увидеть редчайшие виды растений и животных. Несмотря на то, что тропические леса Квинсленда, частью которых является и Национальный парк Дейнтри, занимают всего 0.3% площади Австралии, здесь находится значительная часть всего разнообразия растительного мира континента. Много здесь и реликтов гондванских лесов. Высока концентрация эндемичных, присущих только этому региону растений. В парке растёт до 65% всех существующих видов папоротника, около 40% хвойных и 30% орхидей.

На его территории растут и растения субтропических, умеренных и муссонных лесов Австралии. Здесь много древесных лиан. Травянистых растений с сочными, широкими листьями. Различных видов пальм, среди которых есть и весьма экзотические. Обычны здесь и эпифиты - растения, растущие на стволах деревьев, но не получающие от них питательных веществ.

Не менее разнообразен и животный мир этого региона. В тропических джунглях обитают редкие виды птиц. Треть всех видов лягушек, рептилий, сумчатых. Две трети видов летучих мышей. В лесах встречаются, страусы эму и редкие даже в этих местах казуары.

Во время экскурсии наш неутомимый гид показал растения, мимо которых мы бы прошли, не обратив на них никакого внимания.

Невзрачный, гибкий, без листьев двухсантиметровой толщины стебель какого-то растения оказался … стволом пальмы. Поразительно, с каким невероятным упорством она завоёвывала себе место под солнцем. Поднимаясь с самого низа, она искала малейшие просветы в занятом другими растениями пологе леса. Побегами-крючками ловко цеплялась за ветки уже пробившихся наверх других деревьев. И ползла к свету все выше и выше. И только на самом верхнем ярусе, пробившись, наконец, к солнцу, она образовала розетку из листьев.

До чего же поразительна воля к жизни, демонстрируемая этим деревом. Гид рассказал, что находили экземпляры, “высота-длина” стволов которых достигала двухсот метров. Такое невероятное расстояние пальме нужно было преодолеть, чтобы, наконец, найти место, позволяющее ей подняться на верхний ярус леса. Неудивительно, что у такого растения очень прочные не только стебли, но и побеги-крючки, с помощью которых она подтягивается к свету. Перегораживая лесные тропы и дорожки, такие побеги, представляют реальную опасность и для людей. Зелёные, тонкие отростки трудноразличимы в сумерках джунглей. Неожиданно напоровшись на них, можно получить серьёзную травму. Именно из-за такого побега, перегородившего лесную просеку, погиб недавно в этом лесу мотоциклист.

Потом мы прошли на небольшой участок, лесной полог которого, был не таким плотным, как на соседних участках. Два года назад здесь ещё росло высокое дерево. Мощный циклон, пронёсшийся в этих местах, сломал его. И теперь на этой площадке были густые заросли разросшихся агрессивных лиан. Вокруг отдельных деревьев они образовали своего рода “лиановые пирамиды”. Буйствовали и фикусы. Они тоже уже обвили стволы соседних гигантов и теперь будут медленно их удушать.

Но не все растения в тропическом лесу так агрессивны. Чтобы выжить, некоторые из них приспосабливаются к тем условиям, в которых оказались. Гид указал нам на небольшую пальмочку. По её внешнему виду даже не сразу можно было понять, что это пальма. Ей было уже восемнадцать лет. А высотой она была всего сантиметров тридцать. Недалеко от неё рос тоже вроде ничем не приметный папоротник. Он, правда, вырос метра на полтора. Но ... за тысячу лет!!! Этакий карлик- старичок. Но ведь не погиб же!

Да … здесь каждый выживает, как может!

Экскурсия по тропическим джунглям заняла у нас часа два. Если к этому добавить увиденное в ботаническом саду Алана Карла и во время прогулки по дождевому лесу в окрестностях отеля Silky Oaks Lodge, то можно смело утверждать, что теперь мы знаем, как выглядят настоящие дождевые тропические леса Австралии.

На обратном пути нам повезло. Шедшая впереди нас машина внезапно остановилась. Выбравшиеся из неё люди стали пристально всматриваться в глубь леса. Остановились и мы. Тоже вышли из машины. И посмотрели в ту же сторону. Но ничего не увидели. И тут шедший вперёди гид, махнул нам рукой. Приглашая подойти к нему поближе. Указав в направлении зарослей кустов, он приложил палец к губам: “Тише! Тише!”.

Густые кусты мешали разглядеть, что пряталось за ними. И вдруг среди зелени мелькнуло черное, отливающее синевой большое пятно. Потом показалась голова крупной птицы. Голова была зеленовато-голубого цвета. На самой её макушке торчал большой нелепый вырост. Продолжением его был мощный толстый клюв. Синего цвета шею украшала красная манишка. Птица была ростом не менее полутора метров. Голова птицы скрылась в зарослях. Чёрно-синее пятно показалась ещё раз. И всё исчезло.

- Казуар, - пояснил гид. - Вам повезло! Я сам его редко встречаю. Может раз в месяц. Может два. Очень серьёзная и опасная птица!

Он достал затрёпанную фотографию, которую возит всегда с собой и показывает тем туристам, кому не повезло увидеть казуара. На ней эта здоровенная птица снята в высоком прыжке с угрожающи поднятыми ногами. Очень похоже прыгают драчливые петухи. У нас был когда-то такой. Мимо него можно было пройти только с веником. Для этого веник специально оставляли в коридоре. Но казуар весит полцентнера. И даже больше. Веником от него не отобьешься! И не убежишь! Он развивает скорость до пятидесяти километров в час. И, ко всему прочему, у него острые когти и отвратительный характер. Такую “птичку” лучше обойти стороной! Случалось, что эти агрессивные птицы убивали человека. Мы потом неоднократно видели казуара в зоопарках. Но никогда больше в природе.

В тот день нам повезло ещё раз. Ко времени, когда нужно было возвращаться домой, на шоссе, ведущему к парому, собралась очередь из машин, ожидавших переправы на другую сторону реки. Встали в очередь и мы. И тут кто-то из нас заметил прямо над нами, на высоком дереве, колонию летучих лисиц. Раньше мы никогда их не видели. Тем более в естественной среде их обитания. И теперь в течение четверти часа мы с интересом наблюдали за ними.

Мы не попали на паром и на следующий рейс. Стояли в ожидании, пока он вернётся обратно. И тут наш гид, вспомнив о чём-то, достал из кузова машины странного вида длинную деревянную трубу. Приложил её к губам и инструмент издал низкий, рокочущий звук. Он постепенно набирал силу! Тревожил! Был одновременно и притягательным, и завораживающим. Словно в этом старом тропическом лесу зазвучал голос древних духов аборигенов. Потом звук внезапно оборвался. Гид опустил трубу. Улыбнулся.

- Это - диджериду, - пояснил он. - Изобретение аборигенов. И этот сделали они. Раскрасили тотемными рисунками своего племени. До сих пор используют его при проведении своих обрядов. Но играть на нём сложно. Попробуйте! - протянул он трубу мне.

Я взял довольно тяжёлую диджериду в руки и стал в неё дуть. Пытаясь извлечь хоть какой-нибудь звук. Но слышалось только невнятное сипение. Перевёл дыхание и дунул ещё сильнее. Результат - тот же.

- Дай я попробую! - вмешалась жена. - У меня получится!

И набрав в лёгкие побольше воздуха, что есть силы дунула в трубу. Труба опять засипела.

- Не огорчайтесь, - засмеялся гид. - Сразу ни у кого не получается. Здесь нужна практика. И техника дыхания должна быть отработана. Нужно делать вот так!

Он забрал диджериду, приложил опять к губам и её неповторимый голос зазвучал вновь.

Вернулся паром. Первые машины уже въезжали на него, а печальный голос древнего музыкального инструмента всё звучал. Так наш гид оззи прощался с нами.

От парома до отеля мы доехали быстро. Крепкое пожатие рук. Крутой разворот машины у приёмного офиса. Прощальный взмах руки. И гид растворился в сгущающихся сумерках.

Рано утром следующего дня маленьким самолётом мы вылетали из Кернса на Остров Ящериц (“Lizard Island”), один из островов, расположенных в районе Большого Барьерного рифа.

P.S. В путешествии мы потом ещё несколько раз слышали звук диджериду. Я не меломан. С музыкальным слухом у меня проблемы. Но всякий раз звучание этого уникального инструмента производило на меня почти гипнотическое действие. Необъяснимо тревожило душу. Вызывало мысль о неком утраченном нами духовном начале.

Но то была игра профессионального артиста. На осовремененном инструменте. А тогда, в парке Дейнтри, в руках нашего гида был настоящий Диджериду. Сделанный аборигенами по той же технологии, по которой коренные жители Австралии делали эти инструменты и тысячи лет назад. В изготовлении аборигенами диджериду участвует сама природа. Прожорливые термиты выедают в некоторых эвкалиптовых деревьях сердцевину. В стволах образуется полость. Аборигены находят такие деревья. Срубают. Очищают полость. Тщательно обрабатывают все внутренние и внешние поверхности. Полируют. И наносят на них рисунки тотемов своего племени. Двух одинаковых оригинальных диджериду не бывает. У каждого дерева своя форма, свои размеры. Поэтому у каждого такого инструмента свой голос, свой тембр. А уровень звука некоторых из них может достигать ста децибел. Это сравнимо с грохотом отбойного молотка. Такие инструменты особенно ценятся аборигенами при проведении своих ритуальных обрядов.