Четыре дня из жизни Ивана Николаевича

Когда Вселенная познает всю мощь нашего воображения, она содрогнется под его могуществом…

ГЛАВА 1

Детство

Первый луч игривого утреннего солнца едва только коснулся Ваниного лица, но этого вполне хватило, чтобы разбудить мальчика, который ложился спать с мыслями о предстоящем дне. В тот день маленький Ваня впервые разбудил своего деда, а не наоборот, как это было принято в их семье. Обещание, данное Степаном Владимировичем два месяца назад, он сдержал, впрочем, как и все остальные довольно редкие и необычные, но всегда долгожданные и радостные.

Маленькому Ване тогда едва исполнилось восемь лет, и дед пообещал, через восемь недель, когда погода порадует солнцем, взять внука с собой на речку. В тот день Ваня, сгорая от нетерпения и торопя время, ворвался в комнату к деду с тарарамом, став таким образом причиной появления очередной серебряной линии на голове у видавшего виды Степана Владимировича. Дед не злился на внука, но замечание, что вести себя таким образом не подобает настоящему мужчине, все-таки сделал. Ваня послушно закивал, ожидая команды от капитана, и капитан скомандовал: «выходим через двадцать минут. У тебя все готово?». У маленького Вани все было готово еще с вечера, как он и сообщил капитану, но на самом же деле, рюкзак со всем необходимым он заготовил еще неделю назад.

Дом покидали втроем – Степан Владимирович, маленький Ваня и Жик – дворняга, которую нашел дед год назад в лесу еще совсем щенком, возможно нескольких дней отроду. Откуда щенок мог появиться в чаще леса, до сих пор остается загадкой. Дед рассказывал Ване эту историю с десяток раз, но маленький Ваня снова и снова просил поведать ее снова. Дед говорил, что одним промозглым октябрьским днем, собирая в лесу грибы, он услышал визг. Мало ли какая животина в лесу водится, но уж больно жалобным показался Степану Владимировичу этот крик о помощи. Дед всегда добрым был и не только по отношению к Ваньке. Бывало всякое – то кормушку для птиц смастерит, так что от дроздов отбоя потом нет, бывало, часть урожая в церковь отдаст, а бывало, что и сам не ел, да еду бабке соседской носил, которая совсем одна жила и голодала. Такой был дед у Вани. Так и с Жиком получилось. Смотрит Степан Владимирович – что-то маленькое, черненькое головкой вертит по сторонам, глазками моргает, да поскуливает. Он давай за загривок этого зверя тянуть, да обомлел. Никакой это не дикий зверь был, а самая что ни на есть дворняга – худющая, вся в репейниках да лишаях. Конечно, дед щенка домой взял, и Ваньке, когда ему лет семь было отдал. «Вот», - говорит, - «друга тебе привел. Звать его Жик и будет он теперь всегда с тобой. Ты, Ванюш, заботься о нем как следует – кормить не забывай, ухаживай, убирай за ним. А он тебе преданностью отплатит, уж будь верен. Собаки они такие. Не зря говорят, что собака, лучший друг человека». С тех пор и живет Жик у них дома. Ваня все делал, как дед говорил – кормил пса, гулял с ним часами, да и вообще все время только с ним проводил. Засыпал, только если Жик рядом был. Привязались друг другу сильно очень – дед даже поговаривал, что такой дружбы ему еще видеть не приходилось. Прав был, значит, когда собаку домой принес.

В деревне домов двадцать от силы набиралось, не больше. Дед с Ванькой жили у окраины рядом с колодцем. Здесь поля и огороды были, которые круглый год кормили их. Дед был мастером на все руки – и кукурузу и картошку выращивал, и хозяйство содержал приличное, и за домами во всей деревне следил. Здесь в основном старые остались – молодежь вся в город перебралась, кто не спился. Так и прозвали это место – Деревня стариков. Из детей один только маленький Ваня здесь рос.

Дорога предстояла долгая и тяжелая. Речка, как говорил дед, в пяти километрах, а идти придется через поля и лес. Ваню это ничуть не страшило, и даже наоборот – он радовался, когда они втроем покинули дом. Степан Владимирович шел первым. На голове у него была панама, за спиной рюкзак, в руках трость, на ногах сапоги. Следом за дедом шел Ванька с Жиком. Маленький Ваня тоже взял рюкзак, надел кепку и взял трость – все как дед говорил. Жик бежал рядом, не понимая, что происходит и поглядывал то на деда, то на Ваню.

Через час идти стало совсем невмоготу – солнце обжигало, а трава стала такой высокой, что Ваня едва теперь видел деда.

- Деда, нам еще долго? – спросил он, все больше для того, чтобы догнать Степана Владимировича.

- До речки еще прилично, - обернулся дед и улыбнулся, увидев, что внук едва за ним поспевает. - А ты устал уже, поди, Ванюш?

- Нет, - соврал Ваня.

- До полянки дойдем, сделаем привал. Потерпите немного.

Степан Владимирович посмотрел на Жика – тот, увидев, что дед обратил на него внимание, завилял хвостом.

- А это кто? – дед прищурился, глядя вдаль. Ваня не мог видеть, куда он смотрит, потому что трава закрывала обзор. Но он слышал какой-то топот. Топот этот не был похож на то, как ходят люди или звери и поэтому маленький Ваня сильно испугался и подошел поближе к насторожившемуся деду.

Через несколько секунд к ним приблизился мужик. Он был верхом на большом коричневом коне – ухоженном, с лоснящейся шерстью и переливающимися на солнце мышцами. На мужике была косоворотка, он был не брит и морщинист. Осмотрев всех троих, мужик обратился к деду.

- Здравствуй, отец. Куда путь держите?

- И тебе не хворать. Идем к речке. Меня Степаном зовут, это – мой внук – Ваня, а это Жик.

Собака снова завиляла хвостом, услышав свою кличку.

- Вот славно, - спешиваясь, проговорил мужик. – И я Иван.

Он пожал деду руку и потрепал за ухом Жика. На маленького Ваню мужик бросил добрый взгляд.

- Вы из какой деревни будете?

- Из той, что Деревней стариков зовется, - ответил дед.

- А я из Просторных лугов. Пасу коз, да вот одна, зараза, куда-то запропала. Не видели здесь ее?

- Здесь коз точно не было, иначе Жик уже давно бы извелся. На скотину у него нюх будь здоров.

- Никогда раньше у меня из стада никто не выбивался. Не дай бог утащил кто.

- Найдется твоя коза, не переживай. Хищников у нас нет, воров тоже. А забрел ты далековато от Просторных лугов. Я туда овощи на продажу вожу – километров пятнадцать к востоку.

- И вправду, - почесал затылок мужик. – Удачи вам, да поаккуратней там! Нынче змей много. Если заблудитесь или в беду попадете, дайте знать. Вот вам хлопушка. Мне таких целую коробку из города сын передал. Он там в МЧС служит. Дергаешь за веревку, и в небо огонек устремляется. Увижу такой – на помощь приду. Но надеюсь, что не понадобится.

Иван развернул лошадь и исчез точно также как и появился.

Через полчаса трава становилась все меньше, и так было до тех пор, пока они не вышли на зеленую лужайку. Капитан скомандовал «привал». Ваня оглянулся, чтобы отмерить взглядом поле, которое они только что прошли, но все, что он увидел – это линия горизонта и уходящая вдаль желтая трава. Развели костер, пожарили картошки с салом, поели бутерброды и яйца. Все тело чесалось от укусов комаров, и Ваня делал безуспешные попытки отогнать кровососов, которых здесь было великое множество.

- Речка рядом, - улыбнулся дед. Он, казалось, не чувствует их укусов. Сидит себе, да овощи жует, а на шее комар пристроился. И хоть бы что. – Возле воды всегда насекомых много.

Солнце стояло в зените и палило так сильно, что пить хотелось каждые пять минут. На фоне таких пейзажей, комаров и палящего солнца картошка показалась Ване настолько вкусной, что он не заметил, как съел все, что было, оставив деду всего лишь одну. Ване стало очень стыдно и он попросил прощения, но дед снова лишь улыбнулся.

- Ешь, ешь, тебе расти надо. Это мне уже некуда расти, а тебе надо. А Жику мы сейчас чего ни будь дадим.

Дед достал из сумки ломоть хлеба, отломил кусок и дал собаке.

- Дед, а ты здесь уже раньше был? – спросил Ваня.

- Был, Ванюш, как же не был? Я сюда раньше часто ходил. К речке можно только так пройти от дома нашего. Тут мы и рыбачили. Это сейчас уже возраст не тот, чтобы столько ходить.

- А ты сюда с бабушкой ходил?

- И с бабушкой ходил тоже.

- И с мамой?

- И с мамой… - дед задумался. – Ну, хватит лежать, Ванька. Так и идти никуда не захочется. Нам ведь недолго осталось. А ну, давай, давай!

Теперь шли быстрее – трава больше не мешала, а солнце светило в спину, а не в лицо. Всяк полегче было. Послышался шум воды – значит на верном пути. Внезапно Жик залился лаем, да так сильно, что дед даже затревожился.

- Что с тобой, Жик? – спросил маленький Ваня, но собака хрипела и лаяла, смотря в сторону небольшой липы.

- Учуял что-то, - проговорил дед, схватив Ваню за руку. В тот самый момент из-за дерева выползла гадюка. Скорее всего там было гнездо и змея защищала свои яйца. Она шипела и медленно приближалась. Ваня испугался и спрятался за деда. Степан Иванович принялся махать своей тростью в надежде отогнать гада.

- Бежим! – сказал Ваня. – Змея! Укусит!

- Нет! Бежать нельзя.

Гадюка остановилась перед Жиком и отважный пес поспешил ее атаковать. Он бросился на змею, пытаясь схватить ее зубами, но гадюка зашипела и, увернувшись, начала отступать.

- Жик! – выкрикнул Ваня, но пес не отзывался.

Он еще раз кинулся в сторону змеи, но та уже развернулась и направилась восвояси. Довольный своей отвагой, Жик вернулся к хозяину в ожидании похвалы. Ваня погладил его по голове и поцеловал в нос. Это было лучшей наградой для собаки, которая поскуливала то ли от испуга, то ли от радости.

- Вот видишь, Ванюш, - сказал дед. – Собака никогда тебя не предаст, потому что жизнь хозяина для нее дороже собственной. Береги Жика, он твой настоящий друг.

Плавать Ваня не умел и поэтому с опаской приближался к речке. Дед достал снасть и принялся ловить рыбу. Жик гонялся за беспечными бабочками. Маленький Ваня ходил вдоль берега и всматривался в пучину, любуясь, как солнечные блики отражаются в синей воде.

- Я испугался змеи, - сказал Ваня деду.

- Это нормально. Человек многого боится.

- Я так сильно испугался, что готов был убежать и оставить Жика.

- Даже самые смелые герои могут бояться. Один великий человек сказал, что трус не тот, кто боится, трус тот, кто бежит. Быть смелым – удел не каждого.

- Ты смелый?

Дед задумался и в его глазах появилась печаль.

- Если бы я был смелым, мы сейчас жили бы полной семьей…

***

Холодно. По телу проходит надоедливая дрожь. Где Он? Перед Ним коридор, уходящий так далеко, что не видно конца – лишь тьма. По полу стелется густой туман, из-за которого не видно ничего ниже колен. Он смотрит влево и видит стену в сажень от плеча. Стена эта покрыта зелеными листьями плюща, а быть может и полностью состоит из растений. Слева та же стена, тот же плющ, и тоже в сажень от плеча. Он смотрит наверх – стена уходит высоко в темное небо, усыпанное звездами. Оно так далеко и так недосягаемо, что не хочется опускать голову. Хочется смотреть на бесконечность и ощущать себя ее частичкой. Но Он опускает голову и снова смотрит прямо – все тот же бесконечный коридор. Он делает шаг, и как ни странно, Ему это удается, хотя шаг этот дается Ему с трудом и отнимает много сил. Еще один шаг и еще один. Он идет прямо, медленно перебирая ногами, отмеряя аршин за аршином. Туман облизывает пятки и неприятно обволакивает лодыжки. Конца коридору не видно, пусть Он и прошел уже приличное расстояние. Он оглядывается назад и взгляд его упирается в зеленую стену. Она следует за Ним, а значит, назад дороги нет. Снова первый шаг – тяжело и медленно, затем второй, третий и вот Он уже снова идет вперед. Сколько Он так идет? Пять минут или час? А может Он идет так весь день? Тогда почему на небе все еще звезды, а под ногами тот же туман? Почему Он не чувствует усталости, перебирая ногами, хоть это и трудно ему дается? И вообще, как Он сюда попал? Он этого не помнит. Все, что он помнит – это бесконечное шествие вперед, как будто Он идет так всю свою жизнь. Обернувшись еще раз, Он видит перед собой всю ту же стену.

- Ну, и что же ты делаешь? – эхом раздается голос, и Он вздрагивает.

- Кто здесь? – говорит Он.

- Здесь? – игриво произносит голос. – Здесь никого нет, как ты можешь видеть. Что за вздор ты несешь?

- Тогда с кем я сейчас разговариваю?

- Называй меня Шарманщиком.

- Ты играешь на шарманке?

- Когда-то играл. Хотя, наверное, сейчас смогу сыграть весьма неплохо. Вообще, я мастерю шарманки, что в наше время весьма редкое, но и весьма нужное занятие. В этом ремесле мне нет равных, уж можешь быть уверен.

- Ты где-то рядом? – спрашивает Он, пройдя еще немного вперед.

- Зависит от того как на это посмотреть. В какой-то мере я, конечно же, рядом с тобой, но с другой стороны я так далеко от тебя, что даже эти звезды покажутся тебе ближе, ты понимаешь?

- Не совсем.

- Это видно, что ты ничего не понимаешь. Иначе, зачем тебе идти все время прямо?

- Я иду прямо, потому что нет другого пути.

- Ха! – смеется Шарманщик. – Глупый!

- Почему ты называешь меня глупым? Справа и слева от меня стены, сверху звездное небо, прямо бесконечный коридор, а сзади стена!

- Другой путь есть всегда. Только глупые идут прямо, не видя иных вариантов.

Он оглядывается по сторонам – сзади - стена, справа - стена, слева - стена, сверху – небо, впереди – бесконечный коридор.

- У меня нет выбора.

- Ха! – снова смеется Шарманщик. – Выбор есть всегда. Просто запомни, это не сложно.

- Ну, хорошо. У меня есть выбор – идти прямо по бесконечному коридору или стоять на месте. Об этом выборе ты сейчас толкуешь?

- Ты ведь хочешь, чтобы у тебя не было выбора, верно?

- Не хочу. Точнее, я хочу, чтобы у меня был выбор.

- Порой мы не желаем иметь выбор лишь потому, что нам кажется, что нас и так все устраивает. К-А-Ж-Е-Т-С-Я. Сделай упор на это слово. Значит, тебя все устраивает?

- Нет же! Меня ничего не устраивает!

- Тогда делай свой выбор, чего ждешь?

Он поворачивает голову налево и видит поворот. Если здесь есть поворот, значит, коридор не бесконечный.

- Мне стоит повернуть влево? – спрашивает Он у Шарманщика.

- Это же твой выбор. Секунду назад ты говорил мне, что есть только один путь, а теперь ты видишь поворот.

Он медленно и с опаской выглядывает из-за поворота и перед его глазами предстает уже знакомая картина – бесконечный коридор, уходящий вдаль. Он делает шаг и оглядывается – сзади Него стена.

- Ничего не изменилось. Все тот же коридор, те же стены. Здесь нет выхода. Я вернулся к тому, с чего начинал.

- Возможно, ты не хочешь, чтобы здесь был выход, - отвечает Шарманщик.

Он злится и снова идет вперед, ускоряя шаг. Но у коридора нет конца, а сзади снова подпирает стена.

- Помоги мне!

- Да разве я могу тебе помочь? – усмехается Шарманщик. – Я вообще удивлен, что я здесь есть и не подвергаю сомнению тот факт, что могу исчезнуть в любой миг, также как и появился.

- Ты говоришь со мной и можешь дать совет. Помоги мне советом.

- Совет? Советы мой конек! Советы давать я люблю. Вот мой тебе совет: воспользуйся данным тебе выбором.

Он смотрит влево и видит поворот. Снова коридор, уходящий вдаль. Готовый попытать счастье в очередной раз и свернуть, он задумывается и поворачивается направо. Перед ним дверь. Он пытается ее открыть, но она не поддается.

- Ай, ай, ай, - слышится голос Шарманщика. – Неужели ты думал, что будет легко? Разве так бывает? Ей богу, ты как будто первый день живешь.

Он опускается на колени и начинает шарить по полу. Из-за тумана ничего не видно. Земля влажная и вязкая. Рука судорожно скользит в поисках ключа. Есть. Он достает ключ и открывает дверь. Яркий свет заставляет Его прищуриться. Мгновение, а быть может и несколько минут, Он ничего не видит. Как только Он открывает глаза, прямо перед ним проносится что-то огромное на четырех лапах. Он едва успевает сделать шаг назад и оглядывается по сторонам, слыша, как существо удаляется от Него все дальше. Это комната. Как Он сюда попал? Дверей нет, окон нет, но нет больше и неба со звездами. Только лишь каменный потолок – давящий и угнетающий. Снова холод – только какой-то иной. Какой-то режущий. Где-то слышно, как капает вода – медленно и томно. Откуда-то доносится гудок проезжающего паровоза. Ему хочется обратно. Ему хочется к звездному небу и коридорам, к туману и Шарманщику. Шарманщик! Он про него совсем забыл.

- Шарманщик! – кричит Он.

Ответа нет, лишь эхо Его голоса разносится по каменной комнате и бесследно исчезает в пустоте. Он повторяет свой призыв, но Шарманщик не отзывается. Ему одиноко и невыносимо. Ему больно и плохо. Лучше бы Он остался в том бесконечном лабиринте.

Что-то четырехногое снова проносится мимо Него. Он отскакивает в сторону и оглядывается. Опять никого нет. Только Он один.

- Ну, что ты раскричался? – доносится голос.

- Шарманщик! Это ты! Я так рад, что ты здесь! Я думал, ты меня покинул! Как хорошо, что ты здесь!

- Тише, тише! Сколько эмоций. Куда же я денусь? Опять, эти твои странные утверждения! Как я могу быть здесь, если меня здесь нет? Но меня нет и в другом месте, а это значит, что меня нет вовсе. Хотя это утверждение не имеет права на существование, ведь мы с тобой разговариваем. Снова ты меня вводишь в заблуждение! Оставь свою логику.

- Что мне делать? Я совершенно один в этой комнате. Здесь нет ни дверей, ни окон. Мне кажется, что эта комната становится все меньше. Вот, потолок уже почти над моей головой. А вот и стена – еще совсем недавно она была дальше от меня. Комната уменьшается у меня на глазах. Мне уже трудно дышать.

- Стоп, стоп, - раздраженно говорит Шарманщик. – Ты уже забыл, о чем мы с тобой толковали? Что за память у тебя?

- Нет, нет, - Он задумался. – Позволь мне вспомнить. Я, кажется, действительно, стал забывать. Мы говорили о выборе.

- Хорошо! Так ты говоришь, что комната становится меньше?

Он видит, что комната теперь большая – потолок настолько высок, что капля воды падает до пола несколько секунд. Стены превращаются в коридоры. Коридоры становятся холлами. В холлах возникают комнаты. Помещение освещается газовыми лампадами. Появляются окна с шелковыми пурпурными шторами. Пол теперь устлан ковром. На стенах виднеются картины и полки с книгами. Где-то в углу стоит чайный столик с различными вкусностями. Спертый и сырой воздух становится свежим. Дышать теперь приятно.

- Я понял! – выкрикнул он. – Шарманщик, ты просто гений!

Он делает шаг вперед и оказывается у одной из каменных стен. Перед ним дверь, которую он открывает с помощью ключа, который он находит на книжной полке, которая надежно прибита к стене, на которой висят картины неизвестных художников. Дует ветер. Он оборачивается и видит дом. Описать его довольно трудно – двух, а может и трехэтажный. С пологой, а быть может и с треугольной крышей. Дом этот сделан из серого камня, но вполне возможно, что он сделан из кирпича или даже из дерева. Окон нет, а хотя постойте. Вот одно окно, а вон там и второе. Крыльца нет. Определенно. Дом обнесен небольшим белым заборчиком, перепрыгнуть который, не составит труда и младенцу. Во дворе посажены ивы, а прямо у беседки течет небольшой ручей.

На Его лице возникает улыбка.

- Ну, и что мы так довольны? – ворчит раздосадованный Шарманщик.

- Я вышел. Я смог. Ты был прав.

- Конечно, я был прав. Да, ты действительно вышел. Ну и что?

- Как что?

- Что дальше? Ты вышел. Теперь объясни мне – что дальше?

И тут Ему становится так страшно, что дрожат колени и волосы встают дыбом.

- Что дальше? – судорожно повторяет Он. – Что дальше?

Страх наполняет Его и он закрывает глаза, не в силах даже поднять голову. Он дрожит и чуть-ли не плачет. Зачем Шарманщик это сказал? А ведь и вправду, что дальше? Что это было? И что будет? Голос Шарманщика смешался со стуком, а может, это был шаг, скорее напоминающий галоп. Он отпрыгивает назад и в очередной раз что-то на четырех ногах проносится мимо, оставляя за собой лишь следы да легкий ветерок.

- Что это такое, Шарманщик?

- Ты и сам знаешь, что это.

- Что ему надо от меня? Зачем оно меня преследует?

- Почему ты думаешь, что это оно тебя преследует, а не ты его?

- Мне страшно.

- Я знаю. Быть может именно поэтому, ты не осмелишься посмотреть, что же тебя преследует.

- Оно настолько быстро, что я не успеваю за ним следить.

- Ты – быстрее, если успеваешь каждый раз избежать с ним столкновения. Не думал об этом?

- Я боюсь с этим столкнуться.

- Почему?

- Потому что, я не знаю, что это такое.

- Неизведанное всегда пугает. Оно страшно только до тех пор, пока ты его не узнаешь. Ты хочешь его узнать?

- Нет.

- Но если ты его узнаешь, страх пройдет. А если ты так и будешь избегать с ним встречи, твой страх будет только усиливаться.

- А что, если я не выдержу встречи с этим?

- Ты также можешь не выдержать следующего столкновения. Поразмышляй над этим. О, кстати, вот оно уже и приближается. Делай свой выбор.

Он закрывает глаза и дрожит. Он слушает топот и трясется, не в силах даже поднять головы. Земля дрожит, ветер усиливается, поднимая в воздух пыль, и гремит гром. Где-то в глубине звучит голос Шарманщика: «Ты и сам знаешь, что это». «Но как я могу знать?» «…сам знаешь». И тут он понимает. Он хочет знать кто это. Он может знать, кто это. Он знает, кто это. Он уже не боится. Страх улетучивается. Он поднимает голову и видит, как навстречу ему несется Всадник. От его белоснежного коня исходит яркий ослепляющий свет. Конь бежит, не касаясь земли, словно по воздуху. С каждой секундой Всадник приближается, и конь становится все больше. Вот они уже рядом и теперь стоят лицом к лицу. Из ноздрей коня появляется пар, он топает копытом и трясет гривой. От каждого его вздоха колышутся деревья, от каждого его удара копытом сотрясается земля. Всадник спешивается и подходит. Он облачен в позолоченные латы, переливающиеся на солнце. Доспехи эти побывали в бою не раз – на них виднеются порезы от мечей, вмятины от палиц и пробоины от стрел. В одной руке у Всадника меч, поднять который трудно даже бывалому в битвах мужу, в другой руке щит с какой-то эмблемой. Разглядеть невозможно. На плечах у всадника белоснежный плащ, который едва касается земли. Латы его приятно звенят при каждом шаге, а плащ издает шуршание, соприкасаясь с травой. Лицо Всадника благородное и светлое. Оно усыпано шрамами, который ничуть портят его красоту. Во взгляде его – мужество и преданность, в походке его – уверенность и сила, в голосе его – честь и вера. Они стоят друг напротив друга и смотрят друг другу в глаза. Ему не страшно.

- Можешь задать мне один вопрос, прежде, чем я отправлюсь в путь, - говорит Всадник.

- Мы встретимся когда-нибудь еще? – задает Он вопрос.

- Нет, - отвечает Всадник. – Я здесь потому, что ты теперь не боишься. Я не нужен тебе больше.

Всадник делает поклон, садится на лошадь и они устремляются вдаль. Он провожает их взглядом.

- Почему Всадник так сказал? Почему он сказал, что он мне не нужен?

- А разве нужен? – спросил Шарманщик.

- Еще как! Кто я без него?

- Это тебе самому решать. К тому же, лучше задаться вопросом, кто он без тебя?

Он думает.

- Итак, что ты решил?

- Еще ничего.

- Видишь, вон тот лес на западе? – спрашивает Шарманщик.

Он смотрит вдаль и видит лес – черный и густой. Над деревьями кружат вороны. Лес, будто живой – он шевелится и дышит.

- Вижу.

- Поговаривают, что за этим лесом живет Тварь. Страшнее этой Твари во век не сыщешь. Еще никто не выживал после встречи с ней.

- Как она выглядит? – спрашивает он, смотря в сторону леса.

- Ты спрашиваешь у меня? Откуда мне знать.

- Она живет в логове?

- Да.

- За этим лесом?

- Именно.

- И она огромная.

- Просто невообразимых размеров.

- И страшная.

- Страшнее нее ничего нет.

- Опасная?

- Она сама опасность.

- А если я к ней не пойду?

- Пойдешь, - смеется Шарманщик. – Еще как пойдешь.

- Почему ты так в этом уверен?

- Потому что ты встретил Всадника. Где твой страх, скажи? Ты боишься эту Тварь?

- Не знаю.

- Значит, не боишься. А почему ты хочешь с ней сразиться?

- Потому что тогда я заслужу уважение Всадника.

- Именно! И этот фактор для тебя куда более важен, нежели твой страх. Ну так что, ты идешь или так и будешь здесь стоять?

- А почему мне надо идти через лес, если тварь живет в логове? Этот лес таит в себе целую плеяду опасностей. Я извлек урок из наших бесед и могу пойти сразу к ней.

- К этому я и веду. Неужели, зная меня так хорошо, ты сделаешь по-своему? Или ты считаешь, что этот лес тут зря?

«Ничего не бывает зря».

Он в лесу. Тут темно и сыро. Деревья уходят далеко ввысь, скрывая солнце. Где-то сова машет крыльями. Где-то слышен вой. Странно, почему Он идет на вой? Вой его манит, несмотря на опасность. Если так происходит, значит, так и должно быть. «Ничего не бывает зря».

- Шарманщик? – взывает Он. Ответа нет.

Пробираться сквозь лес трудно. Ветки черных деревьев бьют по лицу, сырая земля затрудняет ход, разросшиеся корни цепляются за ноги. Лес не любит незваных гостей и пытается всячески Ему помешать.

Он выходит на опушку и видит огромную тварь. Она огромная, как слон. Черная, как смола. Она выглядит как волк – с шерстью и четырьмя огромными лапами. У нее острые и длинные зубы, стальные мускулы и проворный ум. Тварь прикована цепями к деревьям. Четыре цепи сковали ее лапы, а ошейник держит ее голову у земли. Тварь воет, словно волк, взывая к помощи.

- Шарманщик? – говорит Он. Ответа нет. - Ты - Тварь? – спрашивает Он.

- Нет, - отвечает она. Голос ее звучит, словно рык животного.

- Тварь коварна. Она пойдет на все, чтобы обмануть.

- Тварь живет в логове, а мы в лесу, - отвечает животное.

- Тогда что ты здесь делаешь?

- Я жду тебя.

- А если бы я не пошел через лес?

- Тогда ты стал бы биться с Тварью в одиночку.

- Я и так буду биться с Тварью в одиночку. В конце концов, зачем же я иду к этой Твари?

- Иногда безрассудство затмевает храбрость, - говорит животное. – В таком случае эта храбрость становится бесполезной, ведь из-за безрассудства храбрость может уже не пригодиться.

- К чему ты мне это говоришь?

- Освободи меня и я буду служить тебе.

- Мне не нужны слуги.

- Тогда я стану тебе другом.

- Другом?

- Да, другом. Преданным и верным. Ты всегда сможешь обратиться ко мне за помощью. Я всегда буду рядом с тобой, чтобы разделить моменты горечи и радости. Ты познаешь, что такое настоящая дружба.

- Откуда мне знать, что когда я тебя освобожу, ты на меня не нападешь?

- Всадник не стал меня убивать. Не станешь и ты.

- Как тебя зовут?

- Киж мое имя. Его дал мне Шарманщик.

Он берет меч и рубит цепи. Одна за другой оковы рушатся и падают на землю. Под их тяжестью земля прогибается.

Киж встает на все четыре лапы и отряхивается. Он кажется еще больше, чем прежде. Он силен и благороден. Он готов служить Ему.

- Я чувствую твою преданность, - говорит Он. – Пойдем и дадим бой этой Твари вместе.

Он садится верхом на Кижа и они устремляются в сторону логова. Киж мчится словно ветер, минуя деревья черного леса и не чувствуя усталости.

Вот они уже на пустошах возле логова Твари. Вокруг стоит невыносимый смрад. Повсюду валяются останки животных. Трава здесь пожухлая и желтая. Деревья здесь голые. Здесь холод и мрак. Под землей горит торф. Все в дыму.

Он ежится.

- Тебе страшно? – спрашивает Киж.

- Не знаю, - отвечает он. – Пока не знаю.

- Мы можем развернуться. Еще не поздно.

Он думает о том, что было бы здорово развернуться и пуститься в обратный путь, но вспоминает о Всаднике, который умчался на битву.

- Дадим бой.

Из темного логова появляется Тварь. Она огромна, как скала. Она скользкая и холодная. Ее длинное тело покрыто металлическими чешуйками, которые поблескивают в лунном свете. Два красных глаза смотрят прямо на Него. Клыки готовы к атаке, двойной язык появляется при шипении. Тварь извивается и готовится к бою.

Готов и Он. Киж посматривает на Него в ожидании приказаний. Он понимает, что боится. Да, теперь, когда он столкнулся с этой отвратительной Тварью, возможно самой опасной Тварью, он осознает, что безумно ее боится. Он дрожит.

Тварь приближается, и сухая трава становится пеплом. Дым при ее движении рассеивается. Вода начинает бурлить.

- Мы можем уйти в любой момент, если ты захочешь,- говорит Киж. - Тебе только стоит сказать – либо к бою, либо отступаем. Решай. Но помни, что страх должен уйти. Всадник никогда не боится. Нужно победить свои страхи и дать бой этой Твари.

Он выдыхает и смотрит Твари в глаза. Страх не уходит. Он только усиливается.

- Шарманщик! – говорит Он. – Зачем ты заставил меня прийти сюда?

- Я? – послышался удивленный голос. – Но ведь ты сам сюда пришел, не так ли? Любопытство взяло верх над страхом. Но так бывает, когда страх существует только в воображении. А когда страх является наяву, любопытство мгновенно испаряется. И вот ты уже думаешь, чтобы развернуться и отступить. Ты вообразил себя героем? Так что ж, решай, герой ли ты на самом деле или только у себя в голове.

- Помоги мне! Почему Всадник ушел? Почему его нет здесь?

- Разве? – удивленно говорит Шарманщик и с неба слышится гром.

Он смотрит в глаза Твари и теперь в них виден испуг. Его осеняет. Всадник никуда не уезжал. Он и есть Всадник. Всадник – это Он. Он смотрит на себя и видит золотые доспехи. На спине белоснежный плащ. В правой руке меч, в левой – щит. Киж облачен в вороные латы и в шлем с рогами. Он готов ринуться в бой и несет на себе Всадника. Он забывает, что чувствовал страх всего секунду назад. Он забывает, что такое страх. Страх ему больше неведом. Он рвется в бой и дает команду своему другу. Киж срывается с места и устремляется в сторону логова Твари.

Завязывается бой. Тварь – опасный враг, с которым всегда нужно быть начеку. Один удар мечом, второй, третий. Мимо. Атака Твари – вовремя поставлен щит – доносится звон металла. Киж маневрирует между скелетами животных, между высохшими и поваленными деревьями и ямами. Тварь бросается на Него, но Киж защищает друга и дает ей отпор. Меч снова рассекает воздух – мимо. И снова Тварь атакует. Ее атака устремлена на Кижа. Но теперь Он защищает друга и наносит удар мечом. Голова Твари отлетает и падает на землю. Тело, извиваясь и кровоточа, исчезает в логове. Тварь побеждена.

Он смотрит на пол в поисках головы, но так ее и не находит.

- Переживаешь, что не убил ее? – доносится голос Шарманщика.

- Да, - отвечает Он. – Она слишком опасна, чтобы ее отпустить.

- Посмотри на свой щит.

На щите виднеется голова Твари – символ, который Он никак не мог рассмотреть у Всадника.

Сухая трава становится зеленой. Распускаются цветы. Дым рассеивается. Деревья покрываются зеленой листвой. В пустоши впервые за все время приходит жизнь.

- Я слышу твой голос так близко. Мне кажется, что ты совсем рядом, - говорит Он.

- Я всегда был рядом, - отвечает Шарманщик. – Или ты снова желаешь спутать все карты своими домыслами?

- Я могу тебя увидеть?

- Если хочешь. Хотя ответ ты и сам знаешь.

Он спешивается с Кижа и направляется к Дому. Поднимается на крыльцо, берет в почтовом ящике ключ и открывает дверь. Доносится чудесная музыка, которую он когда-то уже слышал. Она ласкает слух и навевает блаженство. Он идет к этой музыке, пораженный тем, насколько прекрасным может быть творение рук человеческих. Музыка становится все громче и вот, в одной из комнат, он встречает Шарманщика. Он сидит за столом, на котором стоят десять, нет двадцать, шарманок и чинит их. По всей комнате разбросаны инструменты, шестерни и детали от шарманок. Шарманщик копается в одной из шарманок, пытаясь найти проблему и починить ее. Музыка, которая доносится из большой золотой шарманки по-прежнему прекрасна.

Шарманщик поднимает голову, чтобы взглянуть ему в глаза и Ваня просыпается. Перед ним лицо деда, который его будит.

Начинается новый день.