Я взял гитару...

Я взял гитару, чуть настроил и запел.

Балладу о свободе слова, мысли.

О совести и важности всех добрых дел.

О необузданной, разросшейся корысти.

Потом о жадности, о воровстве повальном!

О мантиях, с карманами и без!

О скрепах наших. Обо всём сакральном.

Ну и о тех, кого попутал бес.

Среди прохожих появились те,

Кто разглядел в балладе смысл жизни.

Кто не был безразличен к красоте.

К духовности, к истории отчизны.

Я пел с душой, вернее, та пустилась в пляс,

Но на последней песне, той, что пел.

Меня скрутил подъехавший спецназ.

И прямиком в милицию. В отдел.

Кто только не беседовал со мной.

Полковники, майоры, капитаны.

Но тут пришёл уже не молодой.

Высокий, в штатском, с виду деловой.

И сев напротив плесканул воды в стаканы.

«Ты понимаешь, — вежливо сказал он.

За эту песню тебе светит срок.

И станешь ты, учителем вокала,

Не за зарплату, а за чифирок.

Но даже если и дотянешь до свободы,

А тут, скажу тебе, как повезёт.

Ты вдруг поймёшь, что пролетели годы.

И их никто назад уж не вернёт.

Друзей, ты потеряешь, однозначно.

Невеста с кем ни будь рванёт на юг.

Надеюсь, изложил я всё прозрачно?..

Минута на раздумье тебе, друг».

Он вышел. Я подумал: «Ну, так что ж…

В попятную, ходить я не умею.

Куда не наступи, тут всюду ложь.

И здесь в допросной и особенно за дверью».

Схватив гитару, громогласно я запел:

О силе правды, и о моём презрении к холуйству.

О том слепом, который неожиданно прозрел,

И вместо рабства предпочёл идти на буйство.