Один день из жизни гомо сапиенса, или всё равно все умрут

Владимир Андреев

Один день из жизни гомо сапиенса.

Посвящаю

Бабушкам, Дедушке,

Отцу, Маме, Сестре,

Жене, Дочери.

Солнце встало и ознаменовало этим наступление нового дня на планете Земля. Человек разумный проснулся, открыл глаза. Первою мыслью было встать с той ноги, и подуманное удалось осуществить. Мысли вообще в это утро были особенные, не как раньше. Посмотрев в окно, я увидел утренний рассвет. Самого солнца еще не было видно, но оно уже пахло и отражалось на всех окнах вокруг. Было городское утро. Мои мысли были особенно свежи. Они занимали голову, но не хотелось их додумывать, хотелось послушать, как они думаются самостоятельно. Все мы – гомо сапиенсы – каждое утро просыпаемся и каждый вечер засыпаем, мы завтракаем, обедаем и ужинаем, даже принимаем душ. Хотя правильнее, наверное, было бы сказать, что это он нас принимает. Мы делаем одно и тоже изо дня в день, не понимая зачем и для чего, но делаем потому, что если и этого не делать – то делать будет нечего! Мы едим, чтобы пойти на работу, а работаем, чтобы заработать денег и поесть. Надо быть счастливым, надо работать, надо соответствовать требованиям. Мы загнали себя.

Почему так важно быть первым, или счастливым, или успешным? Мысли крутились в голове, как и кофе в кружке передо мной. Солнце уже показалось в окне. Почему оно, то есть солнце, просто есть? Почему оно не стремится быть лучше чего-то, например, Сириуса? Или не заглядывается с яркой грустью на Луну?

Кофе остыл, а эмоции все еще кипели. Я передвигал ноги, двигаясь из точки А в точку В. Ну ладно Я об этом задумался, а кто-нибудь еще, интересно, считает, что мы все прямо сейчас, именно в этот момент на планете, все вместе занимаемся какой-то ерундой.

Я сел в обычный автобус на обычное место и решил не спать как я обычно делаю в автобусе, а развивать эту мысль. Чтобы было легче рассуждать, я посадил перед собой воображаемого собеседника. Строгого бородатого и вечно со всем несогласного, напоминающего моего соседа. Это должно было помочь. Я задался целью убедить его в правоте своих рассуждений.

Итак, мы сели друг против друга, и он спросил у меня: «Ну и если, ё.тить, ты такой умный, ё.тить, ходишь тут воду мутишь … Что ты хочешь понять? А самое главное, скотина такая, ответь - в чем смысл, всей твоей антрепризы?» И замолчал. Это было бы несвойственно для его реального прототипа, но силой мысли я заставил воображаемого бородача замолчать. И начал.

- Мне кажется, достопочтенный мой собеседник, что нас обманывают. Все на земле друг друга обманывают. Сначала взрослые обманывают детей, потом преподаватели – студентов, начальники – подчиненных, а врачи - смертельно больных. Нас оберегают. Нам врут и говорят, что так будет лучше.

«Вам осталось жить год» – говорит врач своему пациенту, а бедняга от силы протянет месяц. Преподаватель хвалит студента, называет его умным и способным, а тот тупой, но зато усидчивый. Родители обещают ребенку новую игрушку, хотя на самом деле и не думают ее покупать, но говорят своему чаду «ковер сходи и выбей сейчас». А знаете, почему врут? Потому, что им тоже врали. Тем, кто врал, – врали, врали обо всем и вся. Запудривали мозги и забивали голову. Эта полностью лишило нас возможности самостоятельно докопаться до истины. У каждого поколения есть свои ценности. Перечислять их не буду, чтобы не завраться, но скажу, что некоторые из них, например, добро и любовь, были всегда. Но и они по сути своей - вранье. Ведь любовь – неодинакова для всех. Каждый любит по-своему: кто-то - держаться за руку, а кто-то – бутылку другу в анус заталкивать. Иди, попробуй хоть одного из них переубеди.

Я немного помолчал, собираясь с мыслями, и вновь обратился к своему собеседнику:

Вот Вы, давеча, спросили: «В чём для меня смысл жизни?» И хорошо, что спросили, потому, что я, как и все, не знаю ответа на этот вопрос, а знать его очень хочется…

Многие правильно считают, что смысл жизни – в детях и продолжении рода. Верно: жизнь и здоровье детей – это ценность. Но перестаньте мыслить, как муравьи. Через миллион лет не станет ни Ваших детей, ни детей их детей и, быть может, вообще никого. А смысл должен быть вечным! Даже через миллионы лет он не должен быть утрачен… Как бы нереально это звучало.

Кто-то в автобусе услышал мой спор с самим собой и решил подключиться. Тихонечко так женщина с сумкой, из которой высовывались сосиски, спросила:« А может смысл в том, чтобы работать и построить дом, а в нем растить детей?»

- Все верно, но это ценность, уважаемая, а не смысл жизни. Хорошо иметь трехэтажный дом во Франции и отгонять своих детей от «Феррари». Но и это все канет в лету, вы уйдете из жизни, ваши дети все поделят и когда-нибудь тоже умрут. Внуки забудут Вас и тоже умрут. Правнуки Вас не видели и не знали, но и они умрут, и их дети умрут и умрут те, кто их похоронит.

Женщина молча опустила глаза, не сказав ни слова.

Она вышла из автобуса, от обиды так ни разу и не взглянув на меня, а я снова обратился к своему «соседу», которого силой воображения вновь посадил в автобус напротив себя и заставил слушать.

- Вот для Генри Форда были дороги и ценны машины 1900 года производства, а сейчас над ними смеются. Где гарантия, что над нашими ценностями через тысячу лет не будут смеяться, а может, даже и рвотно ржать?

- Ну и что тогда ценно в жизни? – хамски перебил меня выдуманный собеседник.

- Послушайте. Была такая история. В СССР в 1939 году один парень встречался с девушкой. Жили они в небольшом городке. По-настоящему ценили возможность быть вместе. Одним темным летним вечером во время прогулки к ним подошли тогдашние хулиганы, чтобы отобрать тогдашние кошельки с тогдашними копейками и, получив отпор, один из них хулиганов достал нож и захотел забрать тогдашнюю и будущую жизнь молодого человека за его смелость. Завязалась драка. На крики девушки о помощи подоспела милиция. Они разняли дерущихся, но один из хулиганов оказался смертельно ранен. Состоялся тогдашний суд и по тогдашним законам, над которыми современные юристы смеются, паренька приговорили к десяти годам строго режима.

Через два года началась война. Это всегда испытание для всего народа и для каждого человека в отдельности. Тогда он написал прошение (или что-то в этом роде) и добился возможности «искупить свою вину кровью», и так как был он не «политический», то его призвали на фронт.

После победы его, как не отбывшего свой тюремный срок, должны были перебросить на Холхингол, где тогда еще сохранялись отголоски Второй мировой войны. Приказ есть приказ, это лучше, чем на нарах мерзнуть. Погрузили его и других бывших заключенных в вагоны для скота и тронулись. После трех суток такой транспортировки узнал он, что путь их проходит через его родной городок. Поезд там будет стоять долго, он и решил отпроситься у начальника поезда сбегать быстро к своему дому. Ему захотелось увидеть любимую девушку, ту самую, встречи с которой он так долго ждал. Конечно, он писал ей с фронта, и она отвечала на его письма, но можно с уверенностью сказать, что не все письма доходили. Но это было не то. Увидеть воочию ту, ради кого живешь, ради кого пошел умирать – самое главное, самое ценное.

Разрешения покинуть поезд ему не дали, но он все равно решил тайком покинуть расположение поезда. Несмотря на смертельную опасность. «Лучше уж я умру, но попытаюсь увидеть родные глаза, чем не попытаюсь и умру здесь», - подумал он. Солдат хорошо помнил, где стоял дом той девушки и думал, что успеет повидаться и вернуться к отбытия поезда. Но было страшно. Он выскочил из вагона и бросился бежать. Бежал не от возможных преследователей, а к своей единственной.

Я остановился, чтобы перевести дух. История эта так не закончилась. Точнее она только началась.

Мой воображаемый собеседник хотел было начать со мной спорить, но мой рассказ заинтересовал его настолько, что он просил меня продолжать.

Я вновь заговорил:

-Солдат бежал, а сердце его словно напевало какую-то невоенную песню. Радость стучала в его груди, но ему было уже все равно, чем закончится его побег. Ему было важно лишь то, что он попытался сбежать туда, куда его вело сердце.

Была весна. Он бежал по полю, и его сухие ладони сталкивались с распустившимися бутонами. Вместе с пыльцой воздух наполнялся чувством свободы. Ноги уже давно превратились в крылья.

Его любимая мыла полы у себя дома. Она вся замерла, когда увидела в окно бегущего человека в солдатской форме с охапкой полевых цветов.

Она тут же почувствовала, что он рядом. Она узнала бы его из миллиона. Сердце узнало. Она кинулась к нему навстречу. Он бежал к ней, а она бежала к нему. Они как будто всю жизнь бежали друг к другу.

Короткие часы они провели среди полевых цветов. Может, им суждено больше никогда не увидеться и не обнять друг друга, но эти минуты, наполнявший их запах и вкус, запомнятся им навсегда. Может быть, ответ этого юноши на вопрос, что ценно в жизни, Вам поможет убрать кашу из бороды и головы. А он мог бы сказать: «Ценно захотеть чего-то и найти в себе смелость сделать это самому. Будет трудно и вполне может закончиться поражением, но нужно постараться. Нужно попробовать».

Вымышленный бородатый собеседник замолчал. Хотя нет, он заткнулся, потому что автобус приближался к моей остановке, нужно было выходить. Я расплатился и вышел. Я был горд тем, что сумел убедить своего оппонента. По крайней мере, так мне казалось, пока он не сказал: «Я тоже много чего перепробовал, но несчастлив. Я не знаю как жить, что мне делать, умник? Пока я в твоем воображении, может, ты мне подскажешь?» Каши в бороде уже не было.

-Несчастливы? А вы когда начинали жить, точно ставили перед собой задачу быть счастливым? Или ставили такую задачу: «я буду счастлив, когда у меня будет машина, квартира, дети?» Вы действительно ставили перед собой задачу быть счастливым? Или Вас просто убедили, что счастье не в том, чего хочешь ты, а в том, о чем думают и мыслят все? И Вы поверили и начали этого добиваться. Что нужно человеку для счастья?

Эпоха ипотеки и кредита. По телевизору идет рекламный ролик, в котором улыбающаяся семья едет в комфортабельном автомобиле играет счастливую жизнь. И мы верим. Люди устроены так, что им всегда хочется во что-то или в кого-то верить. Сначала мы верим сами, потом хотим, чтобы верили нам. Нас не учат искать в чем наше счастье – нас учат стремиться к тому, что якобы составляет это самое счастье.

Дорога до работы у меня долгая. «Давайте, Вы меня послушаете, и я Вас успокою» – сказал во мне внутренний голос. Чтобы у меня было более воинственное настроение для спора, я снова вернул ему кашу в бороду.

Мы всегда создаем в своем воображении идеальный мир. Идеальный город, в котором мы могли бы жить абсолютно счастливую жизнь. Мы мечтаем. Все мечтают. Но не кажется ли Вам, что эти так называемые мечты, на самом деле, являются страхами?

Я перешел через дорогу со своим собеседником на зелёный свет.

- Страхами? – переспросил меня он.

- Да, именно. Страхами. Страх остаться бедным мы называем мечтой быть богатым. Страх остаться тупым – мечтой получить образование. Страх остаться в преклонном возрасте одному – мечтой о семье и детях. Мы буквально окружены собственными страхами. Мы об этом не думаем и радуемся тому, что у нас есть мечта. У меня нет ни одного знакомого, у которого была бы мечта, допустим, чтобы на Венере появилась разумная жизнь, а может быть, это и есть настоящая мечта. Мечта должна быть бескорыстной. Пока она таковой не является – это страх. Мы мечтаем купить себе новую машину, потому что боимся, что нам придется до конца жизни ездить на старой.

А людям хочется мечтать по-настоящему, но им не дают это делать их страхи. «Сколько людей - столько и мнений» – гласит народная мудрость. Так вот, я вам скажу: «сколько людей – столько и мнений…» У каждого своя мечта. Она не может походить на мечту другого. Это бы противоречило человеческой индивидуальности. Мы все уникальны, а значит, и мечта у каждого – уникальная. Просто мы мечтаем о том, что у нас перед глазами. Мы даже не можем представить себе, что можно напрячь воображение и придумать себе мечту. В детстве мы мечтаем об игрушках, в юности - о телефоне, потом о машине, детях, жене и квартире.

Когда я был ребенком, у меня обо всем на свете было свое собственное мнение; шли годы, из своих ошибок я извлек уроки, и мои взгляды на жизнь менялись. Мой внутренний мир можно сравнить с домом, который сначала был крепким и надежным, в котором всем нравилось жить и который потом стал разрушаться. Фундамент со временем дал трещину, грунтовые воды его подточили, и весь дом накренился. Мысли изменились, потому что им стало дискомфортно в завалившемся набок доме. Манера поведения и Мысли до этого уживались на одной кровати с Правдой и Честностью, но потом стало тесно, и пришлось пожертвовать комфортом последних и переселить их на пол. Ведь Мысли и Манера поведения были важнее: именно они поддерживали хрупкое строение, не давая ему рухнуть. Дом стал трещать по швам. Приспособленчество выселило Смелость и Человечность в чулан. Приспособленчество, между прочим, занималось ремонтом дома. Самоуспокоение и Лень заняли главную комнату с печкой, и к ним редко кто-то заходил. Они были жадными и безынициативными. Когда перед печкой грелась Вера, Надежда или Любовь, они всегда хмурились. Им всегда не нравилось, что эти трое с красивыми счастливыми глазами, стояли, тут, перед ними. Лень не могла их прогнать – ей было лень.

А Любовь не обращала на это внимания. Она любила всех, даже Лень. Она улыбалась ей при встрече. Любовь звала всех к печке, но приходили только Вера и Надежда, и все трое подолгу сидели и грелись.

Шло время. Дом старел и ветшал, но ничего больше не происходило. Было только время, которое куда-то шло.

В школьном возрасте я понимал, что такое добро и зло, и я всегда мог отличить одно от другого. Со временем я не разучился различать их, но стал молчать, когда видел, что одно выдавали за другое. Извините, что так выражаюсь. Просто стараюсь называть вещи своими именами.

В советских школах конца восьмидесятых не было ничего. Отсутствовало абсолютно все: начиная с культуры воспитания, заканчивая учебными пособиями. «Советская школа» – так привыкли называть школу тех лет – уходила в прошлое. Новому поколению хотелось джинсов и курток. Хотелось портфель или дипломат, а не знания. Я говорю о большинстве. Меньшинство искало забвения в разврате, в праздности, но это было еще хуже. Отношение учеников к урокам стало наплевательским. 1992 год. Людям хотелось иметь телевизор, как у соседа и видеомагнитофон, как в кинозалах. Правильнее сказать, как в видеосалонах. Там показывали кино не на большом экране, там устраивали сеансы просмотра видеокассет. В последующие годы уроки тоже проходили кое-как, но один год мне запомнился. Запомнились уроки труда. Точнее, то, как этому предмету учил нас наш учитель труда, товарищ Зубаиров, 1942 года рождения. Коммунист по вере и надзиратель по воспитанию. Его собственный кабинет и кабинет его предмета находились в самом дальнем углу школы, он был спрятан от постороннего взгляда. Посторонним, не знавшим схемы школы, туда было не попасть. Туда надо было знать дорогу. Это было страшное место. Это был длинный темный коридор с холодными некрашеными стенами. Все это великолепие находилось в подвальном помещении. Слабонервным туда был вход воспрещен. Уроки труда и уроки основ безопасности жизнедеятельности проходили вместе. В связи с сокращением штата некоторым учителям приходилось вести по два предмета. Например, историк вел еще и экономику: рассказывал об истории экономики. Получалось, это был и урок история тоже. Учитель труда никогда не вмешивался, если кто-нибудь из учеников вдруг нарушал технику безопасности. Он наблюдал, как школьник совершает ошибку. Школьник пережимал себе палец тисками и от боли начинал орать. Сразу с этого момента начинался урок безопасности жизнедеятельности на наглядном примере. Все мальчики собирались около пострадавшего одноклассника и слушали наставления, как нужно себя вести и чего делать нельзя. Он мучился, но терпел – он был живым пособием. Мы жалели его и гордились им одновременно. Учитель труда был трудолюбивым пьяницей. Он очень хотел работать в глухом кабинете и пить, это была его мечтой. Его мечта сбылась. Он был всегда пьян, счастлив и чуть ли не жил в своем глухом кабинете.

На его уроках мы всегда ремонтировали лопаты и топоры, делали стулья и красили их, и как только кто-то из нас травмировался , то он сразу оказывался в центре всеобщего внимания. Самые смешные и трагические случаи становились предметом обсуждения всего класса на протяжении всего учебного года.

Была зима. Нужно было чистить снег, но никому не хотелось этого делать. Тогда трудовик сказал, что кто не хочет чистить, может не чистить, но после уроков должен будет зайти к нему домой и забрать макулатуру. Не пошли чистить снег трое школьников, в их числе и я. Пришлось идти к трудовику. Перед дверью его квартиры именно мне пришлось нажимать на кнопку звонка. Нажимать не хотелось, потому что из-за двери доносился разговор на сексуальные темы. Было слышно два голоса: один из них принадлежал трудовику, другой был женский.

Вы уж, любезный мой воображаемый собеседник, простите, дословно я передавать не буду, но суть отображу. Тем более, что лифт в офисе не работает, и я могу закончить эту историю, пока поднимаюсь по лестнице.

Женский голос упрямо твердил, что у трудовика как у мужчины ничего не получается. А трудовик намекал на непривлекательность собеседницы. Мне сразу стало понятно, что женщина его не возбуждает, потому что его уже ничего не могло возбудить. Он был конченым алкоголиком и, мне кажется, что она его до этого довела. Взаимные упреки сопровождались треском и грохотом. Я боялся нажать на звонок. Одноклассники стояли на лестничном пролете и смотрели на меня. Я продолжал слушать.

Женщина ругала его за то, что она уже давно не получала удовольствие в постели, не видела денег, а наш трудовик напирал на то, что его собеседница – дама уже не первой свежести, и потому не может его завести

В ту самую минуту мне казалось, что ругаться глупо. Так просто не дойти до истины. Тогда я ничего не знал о глубине таких чувств, как любовь, но то, что я слышал в тот момент казалось мне полным идиотизмом.И неважно, что мы, дети, тоже ругались друг с другом. У нас были претензии такого рода: «ты сломал машинку», «вовремя не вернул велосипед» или «украл бутерброд», «ты меня разозлил!». Непривлекательная внешность – это лишь повод . Но никак не причина. Трудовик говорил, что она уродина, а женщина кричала, что он импотент.

Вдруг наступила тишина, я решил что сейчас самое время и ткнул пальцем в кнопку. Раздался протяжный крик умирающего пингвина (таким мне тогда показался звук от звонка).

- Кто там, мать вашу? - спросили нас за дверью.

- Это мы за макулатурой. Вы сказали прийти.

Все стихло. Дверь открылась. Он протянул нам руку и начал передавать свертки с макулатурой. Мы забрали все, что он нам вынес. Я все еще стоял на лестничной площадке и смотрел в глаза нашему трудовику.

Он посмотрел на меня и сказал:

- Все равно все умрут.

И закрыл дверь.

Мы вышли из дома и поплелись в школу. Мы молчали. Я думал о его словах. Только думал еще наивно, по-детски. Впечатление было произведено неизгладимое. Я был уверен, что эти слова я запомню на всю жизнь. Мне стало страшно, что я умру. Умру, и ничего не будет. То есть все будет, и сейчас я это знаю, а когда умру, то знать не буду, что все было, есть и будет. Просто не буду и все. Я не хотел умирать. Я учился в школе, на носу был футбольный матч с командой другого класса, мама просила помочь в выходные, с друзьями хотелось погулять…. У меня были планы на жизнь. И смерть в них не входила. Но вот какая загвоздка: если все равно все умрут, а это действительно так, почему тогда все боятся умереть? Если смерть неизбежна, зачем тогда жить и не жить? Есть жизнь и есть смерть. Где начинается одна, там заканчивается другая. Верно. Значит, если смерть является концом жизни, то жизнь является концом смерти. Значит, смерть когда-то уже была. Но сейчас я живу. Это меня немного успокоило

В одном я был уверен - этот вопрос еще предстоит основательно обдумать. Только мне было не по-себе, что я так рано в своей жизни услышал такие слова. Сам бы я пришел к подобным мыслям гораздо позже.

Ноги уже подняли меня на нужный этаж, выдуманного собеседника не стало. Я зашел в кабинет и сел за стол. Начал работать, но мысли смешались и походили на молочный коктейль. Однако можно думать о чем-то и параллельно выполнять свои служебные обязанности – важная мысль будет сама развиваться дальше. Сейчас это была мысль о и о словах трудовика.

Временно я погрузилось в работу и обещал себе вернуться к этому вопросу. Руки печатали, ум искал решения. Все работало слаженно, четко и точно.

Вдруг раздался телефонный звонок. Это звонил мой товарищ, он расспрашивал обо всем – о здоровье, о самочувствии, о настроении. Я отвечал, что все в норме. Тут он сказал:

- Ты знаешь, зачем я звоню?

- Нет.

- Ровно пять лет назад ты работал вожатым в лагере. Помнишь ту историю с анафилактическим шоком.

- Конечно, помню. Я ведь тогда чуть не умер.

Мы посмеялись и вспоминали, как в тот раз смерть прошла рядом со мной. Странно, я поймал себя на мысли: ведь ничего могло бы и не быть, если бы я тогда не выжил

- Слушай, давай вечером поговорим, мне надо работать.

Я повесил трубку и начал вспоминать ту историю, случившуюся в период моего взросления. Я был совсем юным…

Это случилось в пионерском лагере в начале лета. Начиналось счастливая пора, все были в предвкушении интересной творческой работы с детьми. Мы занимались делами, репетировали, ходили в столовую. Иногда там для разнообразия рациона давали кумыс. Это лошадиное молоко. Очень полезное. Во время одного из летних ужинов я выпил полстакана кумыса, встал из-за стола и отправился по своим делам. Шел и вдруг понял, что начинаю задыхаться. Мне становилось все тяжелее и тяжелее дышать, я дошел до медпункта, где потерял сознание и упал на руки медсестры. Все остальное плохо помню, кроме одного. Небо темнело, и начинали падать листья. На улице было лето, но как будто специально для меня внезапно началась осень. Природа жила вместе со мной и умирала со мной. Где-то над головой увидел силуэты людей, они казались мне очень близкими и притягательными. Они были спокойны. Открыл глаза уже в скорой. Врач боролся за мою жизнь. Я пришел в себя и понимал, что нужно что-то делать. Держал глаза открытыми и боролся со смертельной сухостью во рту, что от меня и требовалось.

…Тут неожиданно ко мне подсел мой сосед с бородой, а с ним была еще продавщица из магазина. Она была невысокого роста и в зеленом халате. На голове – рыжая копна волос, на носу – очки. Больше про нее ничего не смог бы сказать даже самый красноречивый человек на свете. Пришла, чтобы задавать мне самые неудобные и нелогичные вопросы. У таких это всегда получается. Она здесь, чтобы завалить меня окончательно. Рот ее открылся, и она сказала сквозь зубы:

- Ну и зачем ты нам это рассказал, умник?

Мне всегда нравилось разговаривать с этими двумя они никогда не перебивали. Мое красноречие, как прыгун перед попыткой, сделало два шага назад. Приготовилось разбегаться и брать высоту.

- Мир изменился. Интересно, что я заметил, что и все вокруг изменилось. Я уже не задавался вопросом о том, какие штаны мне купить и почему мой знакомый ездит на машине, а я - нет. Не спрашивал себя, какой должна быть зарплата и как работать, чтобы нормально зарабатывать. Не понимаю, как, но в моей лохматой голове появились вечные вопросы: «зачем вообще всё вокруг всех?» Ведь должна быть какая-то сверхзадача. Люди называют это планами на жизнь. Почему, если у людей есть планы, их не может быть у Земли, Галактики или Всевышнего? Надеюсь, вопрос существования последнего не надо обсуждать? Или из Вас, я извиняюсь, двоих это кому то нужно объяснить?

- Ну, объясни нам, тупым, - попросили они вежливо.

-Хорошо. Вам по пятьдесят или шестьдесят лет, а человек разумный, предположительно, существует на Земле около десяти тысяч лет, а условия для возникновения жизни на Земле возникли, предположительно, шестьдесят миллионов лет назад. Взрыв сверхмощной звезды, в результате которого образовалась Галактика, в которой мы до сих пор летим за счет вырвавшейся энергии, – около девяноста триллионов лет. Теперь давайте так: возьмем самое большое – эти невероятные триллионы и Ваши шестьдесят лет. Эти годы подобны жизни мотылька: только он появился, а мгновение спустя уже умер. И этот мотылек всерьез уверовал в свою правоту, что он живет так, как нужно жить. Другие мотыльки ему это сказали. Они тоже так жили. У многих, конечно, ничего хорошего из этого не получилось, но они прожили свою мотыльковую жизнь, они-то уж знают.

Один несмышленый мотылек убедил другого еще более несмышленого в том, что, якобы, является правдой, или, другими словами, – Истиной.

Вот эти триллиарды мотыльков и мрут почём зря.

Так получается, что у нас – людей – планы грандиозные, а у планеты и космоса - нет планов?

- Это смешно! - сказал я и увидел, что собеседники молчали.

- Какие планы у Вселенной? - спросил бородач.

- Бог. Один только он знает. На все его воля и сила. Нам надо научиться слышать себя, ибо это голос Бога в нас. Это сила, благодаря которой мы появились на Земле. Всевышний на каждого из нас надеется. Мы попадаем на Землю, пообещав ему выполнить свое предназначение, которое Он для нас определил. Попадая в мир, мы об этом забываем, начинаем слушаться родителей, которые говорят, что надо высшее образование получить., слушаемся друзей, которые предлагают взять кредит на полноприводную машину. И квартиру пора в ипотеку брать. А зачем – не понимаем. Или не хотим понимать.

Так зачем нам это, если как говорит трудовик: «Все равно все умрут».

Задал Вам вопрос: «вот зачем нужна Ваша жизнь, что Вы познали и сделали?»

Всю жизнь работаете на нелюбимой работе за непонятные бумажки, за которые покупаете мнимые ценности, которые после вашей смерти станут никому не нужны.

Что Вы дали Жизни за эти годы? Ели, пили, ходили в туалет, занимались сексом.

- А что нужно было делать? - спросила продавщица.

Так вот именно. Начните с того, что спросить у себя и голос внутри Вас скажет: «Что делать, зачем я?» Этот вопрос никто и никогда не хочет себе задавать. Все думают, что можно прожить и без этого. И ошибаются.

Это главное, на этот вопрос нужно себе ответить, понять себя, достичь гармонии с самим собой. Скажете – чушь? Говорите. А я продолжу. Мы связаны с Космосом и Богом своим внутренним голосом, своим мнением, но не слушаем его. Родители сказали, что это чушь и надо делом заниматься. Каким делом? С вопросами без ответов, в абсолютной дисгармонии? Когда даже не понимаешь, что тебе нужно от того, чем ты занимаешься? Ты делаешь всё с разрушительной, а не созидательной силой. У тебя нет понимания – зачем и для чего? Значит, ты не знаешь что тебе нужно. Раз ты не знаешь, что тебе нужно, значит, ты идешь не туда. Ты всегда идешь не туда, потому что ты не знаешь, куда тебе нужно. Так ты идешь, не зная куда, и еще и не уверен, ведь ты не знаешь, куда ты идешь и зачем. А раз задаешь себе эти вопросы, значит, не уверен, потому, что не знаешь. Вспомните, как уверенно шагается, когда ты знаешь куда и зачем идешь. Даже выйдя за хлебом, твой мозг уже сходил в магазин, уже посмотрел на полки с хлебом, поздоровался с кассиршей. Твой мозг сделал все быстрее тебя. Ты просто это все повторил и немного сымпровизировал, но этому тебя тоже твой мозг научил. То есть ты сам.

Собеседники молчали. Я понимал, что они молча требуют продолжения. Ведь мысль была не закончена.

- Что и зачем все для всех? Вот простой и логичный вопрос. Если мне легко живется с пониманием и целью, то наверняка и всему устройству Космоса так легче. И движение звезд – этот непостижимый механизм вечности – движется по плану, по какой-то идее. И ты тоже частичка большого плана, ты вписываешься в Божественный замысел. Даже если занимаешься чем-то, что у тебя не особо получается. Тебе нравится это и все. Все говорят, что это не твое. А вот ты ходишь и продолжаешь боксировать или рисовать. Ван Гогу, например, предлагали завязать с изобразительной практикой. А он все продолжал. Не слушал, выполнял свою задачу. А почему нужно вообще кого-то слушать? Откуда эта дурацкая привычка? Почему одни люди другим советуют, а те другие принимают решения, которые им предложили другие.

Посоветовали, он так сделал и, значит, советчик повлиял на судьбу. Совет – это не просто комментарии к юмористической сценке в спальне. Это идея. Это основа жизненного пути. А не взгляд на вопрос. Пришел, рассказал про свои проблемы. Тебя послушали. Посмотрел на этот вопрос со своей точки зрения, дал совет, как решить ту или иную проблему. Все просто: внутренний голос – это совет Всевышнего тебе. Тебе от него идея. Самая главная от самого главного. Важно услышать его, прислушаться, и выполнить этот совет.

Страшнее – услышать, но не прислушаться, но по каким-то соображениям не последовал этому.

Вот вам пример: мама с папой – врачи, заставляют сына поступить в местный медицинский факультет в местный университет, который они тоже закончили, а он от фотоаппарата не отходит. Ему методично объясняют, что он - полное дерьмо, и без них и их советов прожить не сможет. Он упирается, они перестают ему давать деньги и помогать. Он понимает, что действительно так у него ничего не выйдет. Поступает в медицинский, и добрые отношения с родителями восстановлены. Простите, но Вас купили. Вас и Вашу мечту купили и поимели ее. Еще могут продлить, если захотят.

Есть Бог, есть Вы, есть родители и друзья. Есть коллеги и сослуживцы, а также те, с кем лежал в больнице или познакомились на рыбалке. Все есть. Но есть и Вы. Единица безо всего. Просто Вы с закрытыми глазами и голый. Просто Вы ниоткуда взявшийся. Вы может еще даже и не задавали себе вопрос - кто вы? Или боитесь этого вопроса для самого себя. Потому, что не знаете ответа на него.

Когда у моего одноклассника спрашивали кто он, и он с гордо поднятой головой восклицал «Я – пацан». Он знал это и верил в это. И пусть так и будет. Но он твердо знал ответ на этот вопрос.

Многим присуще отвечать как всем. Не надо проводить опросов, чтобы понять, что «Я – человек» - ответят большинство. Дальше все поделят себя: на мужчин и женщин, потом на пенсионеров и детей, затем на инвалидов и служащих, далее - на приезжих и отдыхающих и т.д. Мы всегда будем выбирать из уже предложенных вариантов.

- Так ты о совете говорил? - ткнул меня мой первый собеседник. Он всегда смеялся через бороду и зубы и этим мог остановить мои фантазии.

- Ты не перепрыгивай с предмета на предмет! – сказал он - ты говорил про совет, так что там, с советом?

А что с ним? Ничего. Совет тебе дали, а ты взял и не прислушался. И все именно так, просто и тупо. А мог прислушаться. Но не прислушался. Тоже бывает. Мучить будет другой вопрос, если прислушаешься. Будешь спрашивать: «А могли не прислушиваться?» И что тогда? Нужны ли мне традиционные ценности? И все ли я правильно делаю?

Изменились вопросы человечества. Уже неинтересно, «кому на Руси жить хорошо?», и «А судьи кто?»

Уже подавай: «А дальше что?», «Что новенького?» и «Чо вообще, а?»

И вот про совет-то говорю. Может, не спрашивать и ждать, а прислушаться и делать? А потом посмотреть, есть ли разница.

Кто больше других верит? Богатый, который просит еще или говорит спасибо за богатства, или бедный. Может, бедный – от безнадежности или от истинного понимания веры. Как верить, если ты не веришь в то, что можешь верить. Тебе все мешает. Что-то в том смысле, что мы по-разному верим, то есть по-разному ждем и надеемся. Понимаете, мои невнимательные собеседники? Мы все разные, все дети божьи, но разные. И, значит, для нас это нормально по-разному относиться ко всему: и к вере, надежде и любви в том числе. И кто из нас прав, а кто нет – в этом вопросе никто не смеет судить, ибо он тоже имеет право или силу, смотреть на это, как он хочет. Посмотреть, понять и согласиться или нет со своей совестью, с Богом и душой. Вся наша жизнь похожа на притчу об этом. Надежда на самих себя, на то, что мы можем верить. Мы смотрим и видим обратное, но в душе мы готовы к вере и добру. По крайней мере, мы можем на это надеяться.

Вообще справедливости нет, но есть надежда на нее, нет правды, но есть только надежда, что то, о чем мы думаем, правда. Надежда на торжество справедливости и логики, надежда на доброту и понимание. Надежда, что ты кому-то нужен. Надежда, что похудеешь. Когда похудеешь, тогда появляется надежда уже на что-то другое.

Давайте, уважаемая моя продавщица и сосед, сделаем так: я сейчас буду заканчивать свою работу и собирать вещи. Выключу компьютер и все, что положено. Поэтому мои мысли будут спутанными. Она – тоже творение Господа и тоже имеет право на свободу. Договорились?

Мои коллеги по беседе согласно кивнули. Через несколько минут, сделав все необходимое, я продолжал:

-В период девяностых в одном крупном российском городе, который располагался на горе, жили два брата. У них были папа и мама, и вообще это была веселая и дружная семья. Я становился невольным свидетелем счастливых семейных вечеров. Разница между старшим и младшим была два года. Однажды на Новый год им подарили две абсолютно одинаковые раскраски. Это были альбомы с изображениями современных гоночных автомобилей, которые нужно было раскрасить прилагавшимися цветными карандашами. Альбом стал самым запоминающимся подарком для младшего. Он очень увлекся изображением мира в красках. Все вечера напролет ребенок под светом настольной лампы старательно раскрашивал эти машины. Младший не выпускал раскраску из рук. Старший же свою забросил куда-то за шифоньер и забыл, как страшный сон. Точнее, что забросил -то, помнил, а куда именно – забыл. Или говорил так младшему, потому что тот уже неделю надоедал расспросами о судьбе раскраски. Подобно Каину из библейской притчи старший впал в ярость, ему до омерзения не нравилось, что младший рисует, что у него это получается и ему это нравится. Если раньше они вместе смотрели телевизор и болтали ногами, то теперь он не может оторвать своего брата от этой дурацкой раскраски. Что он в ней нашел?

Прошло не так много времени. Однажды утром отец спросил старшего, где его раскраска. Старший сходил в комнату и принес отцу альбом младшего. Отец внимательно изучил его раскраску, похвалил и пообещал сделать подарок, подарок за проявленную старательность. Вернул в руки старшему брату раскраску и еще раз его похвалил.

Через неделю на выходных отец купил билеты на хоккей. И сказал, что идет только со своим старшим сыном, а младшего не берет, потому что тот выбросил свою раскраску на балкон. Ее там мама нашла. Младший обрадовался, что нашелся второй экземпляр. Потом, придя в себя от радости, стал оправдываться и сказал, что это его раскраска почти заполнена, а старший даже не говорил, куда дел свою. От обиды у ребенка потекли слезы. Мальчик был наказан ремнем, и, тем не менее, на его заплаканных глазах старший брат пошел с папой на матч. С его почти законченной раскраской. Ребенок не понимал, почему его старший брат так поступил и не понимал, почему ему не поверил отец. Наступил вечер, и раньше, чем обычно он уснул. Утром все пошли по своим делам: кто в школу, а кто на работу. Прошел день, неделя, и история забылась. Так в чем вся соль? Старший брат окончил школу, сходил в армию и женился, завел двоих детей, трудился рабочим в фирме по установке окон. А младший пошел в художественную школу, потом поступил на художественно-графический факультет и когда его уже заканчивал, когда залез в старый шкаф со всяким детским хламом. Знаете, такой, где все хранится для чего-то, как будто что-то из этого может вдруг пригодиться. Полез и нашел там злосчастную раскраску. Вернувшись в общую комнату, он спросил у сидящих за столом отца, матери и брата с женой:

- Ну и чья была тогда раскраска? Почему Вы мне не поверили? Родители посмотрели на младшего сына, без пяти минут дипломированного художника, затем на его картины, которые уже давно украшали дом, а потом перевели взгляд на старшего, который едва сводит концы с концами, недоволен собой и единственной радостью жизни для которого был хоккей.

Хоть и есть море поговорок о том, что тайное рано или поздно становится явным, но все же, как приятно наслаждаться торжеством справедливости. Твоя уязвленная гордость может добиться большего, чем просто мести, ты всегда можешь собственной жизнью доказать свою правоту.

Это похоже на корабль в шторм: тому, кто наблюдает за происходящим с берега, это испытание не кажется таким уж страшным. Ну, попал в в шторм, и что с того? Может переживет это бедствие, а может и потонет – как повезет. А у того, кто на палубе, мысли другие: «Быстрее б добраться до земли!», «Помогли бы небеса!» и все в том же духе. Рассуждать на тему того, на что не хватает времени, чем заняться в выходные – об этом не думается, все мысли крутятся вокруг того, что происходит здесь и сейчас. Он молит Господа о спасении, а взамен обещают перестать грешить:

«Я больше не буду мечтать о жене соседа, выпивать лишнего в выходные. Курить в прошлый шторм обещал бросить и бросил. И это сделаю. Господи, только помоги. Сам много чего могу, но сейчас я в тебе нуждаюсь. Просто чуть-чуть побудь со мной, мне так не хватает тебя в сердце!»

И он будет услышан, и Бог будет рядом с ним. И если Вы так же проникнетесь верой, то Божественная энергия обязательно поможет. Как кнут, которым чем сильнее замахнешься, тем громче он щелкнет. Помогает, попробуйте!

После этих слов повисло молчание; мне стало грустно, и я мои мысли пошли в другую сторону

Работы больше не было. Необходимые звонки и рабочие переговоры мне всегда удавалось сделать быстро и результативно уже в первой половине дня. Свои вещи я сложил и приготовился идти восвояси. Можно откинуться на спинку офисного кресла, посадить вокруг себя продавщицу и соседа с бородой и еще немного побеседовать. Тем более, время до конца рабочего дня оставалось.

- Слушайте, – сказал я.

- Слушаем внимательно! - отозвались собеседники.

Давайте я расскажу, как вижу устройство мира. Как это должно быть. Все люди рождены, чтобы созидать и только созидать. Созидать свой ум, учиться самому и учить других. Созидать тело, занимаясь спортом. И получать от этого дивиденды, которые можно использовать для дальнейшего созидания. Дивиденды могут быть разными: и деньги, и женщины, и счастливая семейная жизнь и посещение публичных домов. Абсолютно все. Что угодно, где угодно. Главное придумать, что делать и начать это делать. Придумать, что созидать и быстрее начать созидать. По своей природе мы обязательно должны созидать и только созидать. Вы видели хоть одного ребенка, который считает, что его рисунок не получался. Оп! Вот она фишка, ловите. Ребенок уверен в себе и своем произведении. На подсознательном уровне он понимает, что созидает красоту. Также он не считает нужным, считаться с тем, что скажут другие. Я говорю сейчас о самом раннем возрасте. Потому, что если ребенка долго критиковать, то он поверит, что не умеет рисовать. Самого маленького ребенка, который впервые взял в руки карандаши или краски и понял, что он может рисовать – это притягивает. Он не нуждается в вашей оценке. Вспомните, что зачастую рисовать они начинают раньше, чем понимать похвалу. И даже если вы скажете, что рисунок не удался, он не примет во внимание ваше мнение и еще бесчисленное число раз попробует рисовать. Это – самое главное творение Бога. Жизнь – стремление к созиданию. Беременная женщина стремится сберечь плод, мать – уберечь ребенка от болезней, ребенок – не раздавить бабочку, мальчик – не обидеть слабого, мужчина – защитить свою семью. Мы все стремимся заботиться и беречь жизнь и, значит, созидание является нашим главным принципом. Невозможно убивать только ради того, чтобы кого-то другого не убили. Нет оправдания насилию, оно лишено смысла и устарело. Власть имущие не смогут пропиарить насилие как необходимость. Правда человеческой жизни сильнее, чем сила веры в человеческие слова. А мысль и желание исполнять Божий замысел, жить и созидать во благо намного важнее. Вы скажите, что я сошел с ума. Отвечу Вам: «Значит, Вы промыли мозги».

С юных ногтей мы смотрим неправильное видео и принимаем все на веру. Нам показывают, как пьяный бьет свою жену, как каратисты ломают друг другу кости. По радио говорят о военных действиях, о погибших во время землетрясения. Мы живем в антисозидательной среде и при этом стремимся что-то созидать. Ведь мы в любом случае покупаем продукты, платим за свет и ездим на природу. Чувствуем в себе это созидательное начало. Мы можем ощутить это во время летнего отдыха или семейных прогулок – это все моменты созидания.

Нет ни одного диктатора, который бы весь день убивал невинных детей, сжигал деревни, а вечером от переполнившего его гнева сам бы повесился. Видите ли, даже Гитлер любил с Евой Браун на лыжах покататься, а Сталин варенье любил. В чем-то они видели прекрасное. Жгли евреев и тот, и другой, но на звезды смотрели.

Интересно, почему нельзя просто созидать и созидать. В один прекрасный день перестать показывать плохие новости, взрослым договориться и перестать рассказывать детям страшилки. Стать в одну секунду чуть позитивнее: карманнику перестать красть, а будущему насильнику так и остаться алкоголиком. Почему мы созидаем плохое?. Почему увеличиваем груз? Люди делятся на мужчин и женщин, и все. Больше никаких различий. Если бы Иисус, Аллах и Будда признались, что Бог един, и обратились к нам с речью. Попросили нас не чинить зло. Послушаемся ли мы их совета? Или сделаем вид, что послушались? А сами втихаря продолжим радоваться счастью совершать мелкие грешки. Мы умные и сильные Божьи творения. Мы можем договориться друг с другом и построить космический корабль, можем собраться вместе и перестать загрязнять планету. Внутри маленькой группы мы можем договориться о любом деле, потому что мы рождены созидать. Людей много, много языков и стран, и установить диалог со всеми в мире невозможно. Даже соседа иногда не знаешь, как зовут. А тут весь мир – на-ка, выкуси. Вот и загрязняем окружающую среду, воруем, убиваем, чтобы на украденные деньги купить телевизор домой или машину.

Мы обмануты в начале своего пути, с самого детства. Нас должны учить созидать все и вся вокруг себя, относиться к миру позитивно. Все нам в помощь: и окружающая среда, и вода, и пение птиц. Нам надо продолжить совершенствовать мир или хотя бы не вредить. Посмотрите на ребенка, который случайно раздавил бабочку, – он искренне переживает из-за этого, и он больше никогда не будет убивать, если его только не накачают наркотиками или не забьют голову нацисткими идеями. Надеюсь, вы меня поняли. Живые существа все любят жизнь и любят созидать. Вот Вам моя концепция мира и единства. На это уйдет много времени, но осознание нашей ошибки придет. После этого вся прежняя жизнь будет казаться смешной. Если люди будут жить, только созидая, то все всегда будут находиться в процессе созидания. Вам в принципе не захочется что-то воровать или кого-то насиловать – это будет характеризовать вас как тупого человека. Все можно будет попросить, получить просто так или заслужить. С вами все будут искренни, и любой труд будет оценен по достоинству. Всего будет много, и всем будет приятно жить, работать и творить. Человеколюбие и добро не могут не победить. Вместе с верой, с пониманием добра и зла люди способны создать мир, в котором разрушать и творить зло будет лень. Просто бессмысленной тратой энергии, глупостью, граничащей с заторможенностью умственного развития.

Общество будет гуманным, способным выслушать каждого и выполнить его требования, помочь осуществить мечту. Ведь зачастую деньги являются лишь средством. Мы воруем, убиваем, продаем квартиру, чтобы купить наркотики, и купить спорткар. Допустим, человек хочет колоться героином, и общество ему в этом поможет, если это действительно его желание. Этого он делать не будет потому что сможет стать актером, или писателем, или спортсменом – и общество окажет ему поддержку. Люди, положительные во всех отношениях, будут подавать пример, а не пугать других. И таких гомо сапиенсов более, чем достаточно. Тогда каждый сможет устроить свою жизнь лучше и счастливее. Вот вам обратная сторона медали.

Это как притча о свете. Там где есть свет, там нет тьмы. Как только среди тьмы появляется свет, тьма уходит. Она перестает быть тьмой, она становится светом. Ведь, по сути, темнота никуда не девается – наша злоба и алчность внутри нас. Просто если мы сможем зажечь свет в себе и поддержать его силой своей воли, то тьма не сможет появиться. Темнота появится только там, где нет света. У нее нет сил соперничать с истиной и добром, со всем светлым. Тьма покорна. Благодаря ей можно увидеть свет и стать лучше, добрее и светлее для того, чтобы созидать на благо всему живому.

Ничего страшного в том, что есть плохие нет. Человек может стать лучше и самое главное, что все для этого у него есть. Не надо ничего ждать или чему-то еще учится. Сейчас мы можем просто начать созидать и делать мир лучше. Да и если желаете знать - вражда между народами и войны мешают нам. Они отбирают у нас время. Если бы вместо конфликтов люди занимались медициной, астрономией, физикой, тогда человечество в наши дни уже в отпуск на Марс летало бы супершоу роботов смотреть. Но мы занимаемся тем, чем занимаемся.

Каждый индивид что-то способен созидать или помогать созидать, менять все к лучшему. Совершать созидательно-гуманные действия. В любой отрасли. Это я понял, когда мне рассказали одну историю (или я ее где-то услышал?).

Жил-был один сварщик. Он был обычным и ничем не выделялся. Утром он шел на завод, а вечером обратно домой. По выходным он смотрел футбол и иногда с женой ходил в парк. У него было две заветные мечты – купить машину, и чтобы сын поступил в институт. Боролся за свою жизнь, как мог и не понимал, что он еще может сделать. Однажды в магазине он увидел лицо на плакате. Это было изображением известного писателя. Все знали это лицо, а некоторые могли даже назвать имя и фамилию лица. Сварщик был не из таких. Но он понял, что это какой-то писатель. Этого было достаточно, чтобы изменить его сознание и поселить в его голове один вопрос: «Почему писатели такие известные и их все любят, почему они сидят дома и пишут рассказы про нас сварщиков и летчиков? Сварщиков и летчиков любят гораздо меньше чем писателей». Мужчина разгневался и даже вечером не стал пить чай. Ночью ворочался в кровати и мешал заснуть жене. Наутро первым оказался на кухне и думал о том, чтобы что-то изменить. Самой лучшей, на его взгляд, была идея написать книгу. Самому стать писателем. «Я легко напишу книгу. О ком я ее напишу? О летчике уже было, о войне ничего не знаю. О любви – уже стар. Надо придумать, о чем будет книга». И придумал. Вытащил тетрадку из тумбочки и взял ручку со стола. Стал писать. С любовью и гордостью вывел название «Рассказ о писателе». Его переполнила радость, он присел на стул, чтобы было удобнее писать дальше. Он был в восторге от того, как он начал. Это была победа. Теперь осталось наполнить это названием содержанием и отдать в редакцию. И задумался. Почесал лохматую голову и поерзал на стуле, а потом, согнувшись над столом, зажег лампу и написал:

«Солнце наполнило своим светом сначала одну комнату, а потом другую. Наступил день. Стало светло и все обитатели помещения проснулись. Это были кошка Зинка и старичок. Его имени никто не знал. Старичок занимался домашними делами, а вечером писал рассказы о путешествиях. В молодости этот старичок даже пару раз ошеломил город интересными рассказами, но со временем потерял навык и перестал пользоваться популярностью. Но писать не перестал. Рассказ, который он сейчас писал, был посвящен сложной профессии сварщика и доблестному герою Федору Громову, который на большой высоте смог за короткое время, пока не треснули тросы, заварить шов. Доблестный сварщик рисковал своей жизнью и справился с задачей, которую геройски сам себе поставил. Это был настоящий пример для подражания.

Сварщик отложил ручку, ему понравилось то, что он написал, и он решил продолжить в другой раз.

Два с половиной дня он смотрел в окно и восхищался необычно ярким в тот день солнцем. Он встал перед окном, потянулся, закрыл глаза, наслаждаясь светом и теплом, которые проникали сквозь кожу. Соседи, увидевшие его, сделали вид, что не заметили его.

Наступала осень. Пришла плохая погода, на смену теплу и свету пришли сырость, слякоть и серость. Одно было прекрасно– осознавать, что это все меняется и ничто не вечно, всему свое время Эта мысль крутилась в его голове. Идеи побежали ручьем, он сел за стол, быстро включил лампу и взялся за карандаш. Он зачеркнул все, что написал до этого, и начал так: «Вселенная, которая мне нравится». Просто решил, что может написать о том, что ему на самом деле нравится. Даже если это кому-то не понравится, ему не будет обидно. Он напишет, что нравится ему: это, его мнение, его оплот, если не это, то, что тогда защищать?

Начало далось легко и просто: «В детстве мне нравилось все. Школа, мороженое, парк, лошадь, толстая тетя, даже немного учительница и собака во дворе. Мне нравилось, что меня зовут гулять, если я не могу никого позвать. Нравилось, что я могу отстаивать свои интересы, играя в футбол и на чердаке делиться с другом секретами. Взрослым я понял, что от всего этого был в восторге и все мне доставалось даром: и дружба, и доверие, а жилось легко и просто. Не стремился обмануть или предать, я хотел делать все как можно лучше и опирался на свою логику. На простую, на детскую: купить два дешевых мороженых – одно на утро, а другое – на вечер, или одно дорогое, но сейчас. Все было предельно ясно. Мое детское сознание моментально делало оптимальный выбор, даже толком со мной не советуясь и не советуясь. Я как министр в идеальном \государстве удивлялся расторопности своих подчиненных и убеждался в правоте их решений, когда доедал вечернее мороженое.

В период взросления мне постепенно все стало меньше и меньше нравиться. Меня бесило, что нужно ездить в морозное зимнее утро на автобусе в колледж и что лишился в туалете девственности с малознакомой мне женщиной. Не нравилось, как сосед кашляет по ночам и многое другое. Постепенно приходило понимание того, что вещи, которые прежде радовали, стали меньше нужны, а к новым не появилось такой сильной и бескорыстной любви.

Я стал слесарем, но мне это не нравилось. С того момента, как я им стал, прощло уже 12 лет, и мне это не нравится. Не моя это была идея. Сейчас я больше ничего не умею. Мне не нравится, как храпит жена, как учатся дети. Пиво не нравится. Сигареты не курю – не нравится. Зато мне нравится придумывать и описывать то, что я придумал. И силой воображения я могу отправиться куда угодно.

Вот я стою на носу огромного пассажирского самолета. Он летит, в меня сильно дует ветер, но я могу устоять. Я убедил себя – я стою там. А вот величественный багряный закат на побережье Адриатики, я сижу в лодке, опустив ноги в воду. Дует ветер и пахнет рыбой. Над головой абсолютно ровное голубое небо, у меня золотые курчавые волосы. Вижу, как плывет черепаха. Солнце светит в спину, и я чувствую, что счастлив, потому что меня любит необычайно красивая женщина. Сейчас я один в лодке, не считая пары пойманных рыбешек. А она стоит на берегу, ее волосы развеваются. Мы не виделись целый день, и нам ужасно не хватало друг друга.

Любимая варит мне рыбу и поет. Она поет о любви среди сохнущего на веревках белья, поет о молодости и скупости, поет, и я становлюсь счастливее. Да, именно в такие моменты наступает счастье.

Мне нравится, что я могу прожить жизнь этого юного моряка. Я могу создать в своем воображении любую жизнь и прожить ее. Стоит ее только описать, и она станет реальной. Если её кто-то знает, значит она существует.

Неожиданно сознание вернуло меня в реальную действительность. Воображаемые собеседники исчезли, а сотрудники офиса уже расходились по домам. «Замечтался», – понял я.

Я собрал вещи, освободил рабочий стол от ненужных бумаг, надел куртку и отправился домой. На улице шел мелкий серый дождик. Что ж, ходить пешком всегда полезно. Выйдя наружу, я надел капюшон. Определенного маршрута у меня не было, ноги двигались по направлению, которое задал им мозг; я погрузился в свои мысли. А почему бы не снять фильм. Вот если бы у меня был знакомый режиссер, я бы предложил ему такой сюжет:

Это будет история про молодого человека. Атлетичного телосложения, роста выше среднего с добрым, человечным взглядом. Влюбленный. Учится в главном университете своего города и занимается мотоспортом, так как в городе очень развит спидвей. Ранним морозным утром к нему приходит почтальон, с письмом, само собой, вручает его, просит расписаться и уходит. С запечатанным конвертом в руках молодой человек подходит к окну, поближе к свету, вскрывает его и начинает читать:

«Уважаемый Иван Семенович! ¬– было написано крупными буквами (это, кстати, имя главного героя, знакомьтесь) – Ваш покойный дед завещал Вам свой дом в деревне. Просим Вас срочно приехать для подписания необходимых бумаг».

Ивану сразу вспомнились похороны деда, и он тяжело вздохнул. В детстве он очень любил бывать у деда в деревне, наблюдать, как этот старый умелец работает у себя в гараже. Молодой человек погрузился в воспоминания...

Свободного времени было мало, за окном стояла крепкие морозы, падал снег и дул северный ветер. Можно было совершить путешествие на теплом автобусе в деревню и вспомнить детство.

Ах да, совсем забыл. Иван любил Евгению. Любил, и ему казалось, что и он ей тоже нравится. Но девушка уже была невестой Захара – студента последнего курса престижного факультета (что-то связанное с международной политикой). Отец Захара был министром спорта, и светлое будущее молодому человеку было обеспечено.

Иван иногда ручкой в тетради рисовал ее портрет, и этим все и ограничивалось. Ему нравилось рисовать, казалось, он мог нарисовать что угодно; он часто рисовал лицо Евгении или женские руки. Они получались настолько красивыми, что он всегда убеждал себя, что ее руки должны выглядеть именно так..

Автобус отходил от вокзала ровно в 6.00. Иван прибыл за 5 минут до отправления и вскоре он уже сидел в теплом автобусе. Дорога занимала шесть часов, хватало времени, чтобы поспать и личными делами заняться.

Первые три часа дороги прошли тихо в утреннем полумраке. Все пассажиры спали. Вторая половина пути прошла более оживленно. Дети кричали. Мужчины разговаривали. Наш молодой человек рисовал. Рисовал и рисовал. А потом стал записывать какие-то коротенькие строчки в столбик. Это были стихи о любви, и они были не оригинальны и безыскусны. Позже он поймет, что про любовь писать скучно, и станет рисовать мотоцикл. Свою мечту – мотоцикл века (как он его окрестил). Это его мечта, он хотел бы выступить на приближающихся соревнованиях по спидвею. Но собрать такой мотоцикл не представлялось возможным: ни запчастей, ни денег у него не было. Он просто был обыкновенным мечтателем и немного мотогонщиком.

Приехав в родную деревню, Иван легко нашел дом деда, зашел вовнутрь и, даже не осмотревшись, лег спать. Он не заметил, как прошло время и проснулся от стука в окно. Посмотрев в заиндевевшее окно, смог разглядеть знакомые черты лица. Это был председатель сельсовета. Он тут же вошел в дом. Иван даже не успел встать с кровати. Председатель был невысокий полный мужчина с усами, одетый в полушубок. Он сел на стул и начал рассказывать о том, что у Ивана теперь есть дом и гараж со всяким хламом, который ему завещал дед. Они ему год назад отправляли извещение, но, видимо, оно до него не дошло. Так вот, надо либо заплатить по долгам (за землю, газ, электроэнергия и т.д.), либо продать дом. Председатель, между прочим, сам выразил желание его купить, потому что его собственный дом стоял по соседству, и тогда он смог бы объединить два участка в один. Иван задумался. Деньги ему были сейчас нужнее, и он сказал, что председатель может вечером зайти, и они обсудят условия продажи. Тот хлопнул ладошами по коленям и ушел.

Немного отдохнув, новый владелец решил ознакомиться со своим новым имуществом и осмотреться. В доме почти не было вещей, но и хлама тоже. Порядок поддерживала одна старая бабушка, которой сельсовет за это доплачивал к пенсии. И этого было достаточно, чтобы дом в целости и сохранности дождался Ивана.

В гараже среди прочего хлама было что-то, накрытое брезентом, и, судя по слою пыли, к нему давно не прикасались. Это было похоже на детскую лошадку, на которой он катался в этом доме. На столе среди запчастей лежали какие-то чертежи. Дед всегда увлекался наукой: в годы войны он стоял у истоков создания «Катюши» и долгие годы проработал конструктором на заводе по производству грузовиков военного назначения. Страна была тогда такая. Собрав чертежи в отдельную папку , чтобы сохранить их на память, он откинул брезент.

Перед ним стояла модель мотоцикла, который дед, видимо, не успел собрать до конца. Красовалась крепкая рама, стоял невероятно мощный двигатель, который наполовину провалился в смотровую яму. Он был невзрачный и старый, но мощь и масштаб замысла чувствовались в каждой детали. Ветхость не мешала ему будоражить воображение оттого, какой он будет в собранном состоянии.

Иван продал дом, но решил оставить все, что напоминало о деде: чертежи и запчасти увез в город к знакомому механику по мотокружку. Тот пришел в восторг от увиденного аппарата. Количество лошадиных сил, мощь, красота и невероятно революционные технологии, использовавшиеся для создания мотоцикла, восхитили обоих.

Вместе они выяснили, что основой для этого двухколесного коня послужил мотоцикл БМВ, взятый в качестве трофея во время Второй Мировой войны; многие детали были предоставлены другом деда по союзной армии -– полковником МакМанаманом из Штатов. В послевоенные годы они с дедом переписывались, и тот присылал по просьбе необходимые запчасти. На некоторых и сейчас можно было разглядеть изображения легендарного Харлея. Многое в чертежах так и осталось для Ивана с другом загадкой. Но не это было главное. Они смогли разобрать надпись, сделанную красным карандашом, на обложке тетради. Она гласила: «Серебряный восход». Это и сделали названием. Восторг от дедовского замысла их окрылил, и они дали себе слово довести работу деда Ивана, дважды кавалера Ордена Славы, до конца.

Время шло. Приближались соревнования, любимая становилась все дальше. Иван стал мириться с положением вещей, он уже начал поглядывать на другую.

Как-то раз вечером Иван заглянул в гараж, где занимались его мотоциклом. Судя по всему, последний уже был собран.

- Послушай, – обратился к нему не вылезавший из гаража уже месяц друг-механик, – твой дед был уникум, он машину-то собирал непростую. Его целью было создание машины, способной развить сверхзвуковую скорость.

- Не говори глупостей, это всего мотоцикл.

- Эээ… не совсем. Я бы назвал это МОТОЛеТ! – и вытянул правую руку вверх. - Это он с виду мотоцикл, а в душе, внутри, по своей сути – это самолет.

Ивану показалось, что у его помощника поехала крыша – тот уже давно не проветривал помещение гаража.

- Это они какое-то секретное транспортное средство собирали. Если бы у них были те детали, что есть сейчас, он бы наверняка летал. –при этих у собеседника даже слюна потекла изо рта.

Расплатившись с ним, Иван забрал собранный по дедовским чертежам мотоцикл, докупил, по его совету, кое-какие запчасти и сам их установил. В общем, он получил то, что было нужно, чтобы выступить на соревнованиях. У главного претендента на победу был современный мотоцикл из Японии (папа купил). Он казался непобедимым. Летом он разъезжал по улицам города со своими дружками. На заднем сидении у этого упыря сидела белокурая Евгения. Они гремели моторами и орали пьяные песни. Они были главными хулиганами. Город жил мотоспортом, а они выигрывали международные соревнования и им за это все прощалось.

Шло время. Становилась теплее. Однажды ночью Иван решил проверить мотоцикл или мотолет (как его называл механик). Выкатив за ворота и осмотревшись вокруг, он сел на сиденье и завел мотор. Двигатель заработал легко и стабильно. Его было почти неслышно, но в нем чувствовалась мощь. Иван поставил ноги на подножки и поехал. Мотоцикл с первых секунд показался ему родным, он был словно создан для него. Ему нравилось, как тот мягко идет, легко разгоняется и практически не шумит. Сидеть было удобно, руль даже не пришлось подстраивать под себя, а за два часа езды на нем даже не почувствовал усталости.

Мотоцикл был металлического цвета, на баке было выдавлено «Серебряный восход». Мотоцикл стал любимцем Ивана. Как-то раз, после очередной мото-прогулки, Иван возвращался домой на небольшой скорости (он ехал на определенном количестве оборотов, чтобы посмотреть, как будет работать двигатель), как вдруг на дорогу прямо под колеса выбежал маленький мальчик. Иван успел среагировать: выкрутил руль, и как он позже понял, нажал на тормоз и газ одновременно. Он просто пытался избежать столкновения . И ему это удалось – в следующую секунду мотоцикл взлетел. Оторвавшись от земли, он вот уже минуту парил в метре над землей. Изменился его внешний вид: он стал более обтекаемым, появились небольшие крылья. В воздухе он двигался с той же скоростью, чтои по земле. Мотоцикл мог летать! Иван орал от счастья и неописуемого восторга. Орал тоже, кстати, в метре над землёй. Не верил, но это была правдой. Кое-как справившись с управлением, Иван посадил мотоцикл около дома и тут же кинулся его изучать. Владелец мотоцикла забыл обо всем на свете, происшедшее его просто ошеломило. Пилот трогал и рассматривал мотоцикл со всех сторон, дергал все рычажки, не понимая, как это он взлетел. «Это произошло, потому что я что-то сделал. Как-то привел механизм в действие. Но как?», – думал Иван. Желание разобраться во всем, его не покидало. Решено было никому ничего не говорить, и самому докопаться до истины.

Несколько дней ушло на испытание летательного аппарата. Оказалось, подножки участвуют при взлете, а приземляться можно только на дорогу, медленно гася скорость.

В день соревнований на стадионе собрался практически весь город. Многие обсуждали расползавшиеся слухи о летающем мотоцикле. Поговаривали, что пьяный Степан как-то ночью видел его, а одна старуха, как увидела его в небе, так начала креститься, потому что приняла его за черта.

После слегка затянувшейся официальной части дали сигнал к началу соревнований. Участники выстроились на линии старта. Приготовились.Марш! Вперед сразу вырвался сынок министра, но Иван его легко и играючи догнал, а за к финишу мотоцикл Ивана набрал немыслимую скорость и с большим отрывом обогнал зазнавшегося Захара. Стадион взорвался бурей аплодисментов. Все радовались, наконец дождавшись поражения этого хулигана. Иван принимал поздравления. Все фотографировали его мотоцикл. К Захару никто и не собирался подходить. Вне себя от гнева, он схватил Евгению за волосы и закричал, что убьет ее и ничего ему за это не будет.

- Ты ее давно любишь, вот ты и будешь страдать! – прорычал он.

Народ сбился в одну кучу и молчал, ждал, что будет дальше

- Мне нужен твой мотоцикл или я проткну ей горло ножом! – орал проигравший.

Никто и не думал вмешиваться. Страх и оцепенение повисли в морозном воздухе..

- Забирай мотоцикл. Он мне не нужен. – раздался в мертвенной тишине голос Ивана.–

Реакция была неожиданной. Захар грубо оттолкнул от себя девушку, подбежал к мотоциклу, и, прикрываясь сотрудниками полиции, увез «Серебряный восход» в подвальное помещение стадиона. Все это время народ безмолвствовал.

Иван взял Евгению за руку, и с тех пор они стали неразлучны. Красиво, правда?

А как Вам такая концовка: вдруг прилетели инопланетяне и уничтожили злого Захара и всех его дружков. Доблестному и храброму мотогонщику, честно победившему в гонке, досталась красавица и плазматромб от внеземной цивилизации. Слабонервные, глядя на это, даже обкакались. Почему бы и нет? Мне хотелось бы быть на месте Ивана, этот герой меня восхищает. К сожалению, это всего лишь выдумка и о ней никто не узнает.

Промокший, я оказался около своего дома и зашел в подъезд. За потоком своих мыслей, я не заметил потока воды с неба.Теперь не было ни того, ни другого. Я вошел в свою квартиру, отряхнулся и переоделся в сухое. Немного согревшись, я сел за кухонный стол и снова задумался. Только теперь уже не вызывал в воображении никаких собеседников – они были как-то не нужны.

Нам всем свойственно мечтать и фантазировать. Люди живут и должны жить, приукрашивая мир. Этот мир стоит того, чтобы его чуть-чуть приукрасили. Приукрашивание – это тоже созидание, только внутри себя. А то получается, что окошмаривать, значит, мир можно, а приукрашивать нельзя? Пусть в своих фантазиях о рыцарях и героях, пусть в книгах, фильмах, играх. Может, кто-нибудь прочитает эту книгу и по-настоящему приукрасит этот мир?

Зубы жевали ужин, хотелось спать и хотелось додумать пару мыслей до конца. Вдруг вспомнил, что обещал другу перезвонить и продолжить прерванный разговор, но разговаривать сил не было, да и поздно уже.

Мысли – интересный материал, они не привязаны к телу. Можно, например, представить себя в пустыне. Или лечь спать и вообразить, что лежишь в стогу синего сена. Мозг помогает нам обрасти оптимизмом, простите за выражение.

Уже в кровати, я как раз решил обрасти оптимизмом. Надо было за что-то зацепиться. И я нашел за что зацепиться. Почему бы не обратится к человеку – к лицу которое решает судьбы других людей. К президенту африканской республики и ее жителей. Итак, представим: я засыпаю на бамбуковой кровати, я – африканец, у меня развитые мышцы, белые зубы и дикоое желание свободы.

Здравствуйте, товарищ президент Нвангва Нвангнович. Править страной больше десяти лет и содержать своих граждан в нищете – это выдающееся достижение. Это притом, что мы – неглупый народ. Умеем читать и писать. Как так получается, что по нашей территории свободно ходят носороги, а Вы их продаете куда-то, и прибыль остается только у Вас и Ваших друзей. Когда наш народ делал свой выбор, и кроме Вас самого умного опять никого не нашлось, и Вы теперь будете править нами вечно. Конечно, может, Вам нет замены, но мы – умный народ, мы тоже можем утаивать прибыль и покупать себе хижины.

Нет, конечно, любой из нас, может, и недостоин, но собравшись вместе, мы можем найти правильное и разумное решение и для этого кто-то, кого наши проблемы не интересуют, нам не нужен. Законы строгие для нас приняли. Тюрем понастроили. Спасибо. За заботу. Хлеб не можем купить, несмотря на то, что работаем с утра до ночи, а Вы, распилив со своими соратниками бюджет, на жалкие остатки купили нам автозаков. Низкий Вам поклон. Африка – великая земля! Я люблю Африку!

Спасибо, что у нас нет возможности повлиять на Ваши решения, а Ваши решения нас просто душат и слепят своей гениальностью. Просто приятно умирать в заботливых руках шизофреника. Все ж таки не людоед!

С этими мыслями глаза стали закрываться. Все погружалось в мрак и тишину. Я засыпал.

Добрый читатель! Спасибо, что дочитали историю до конца. Теперь Вы со спокойной совестью можете вернуться к своему пирогу или сериалу. Я же вижу, как Вам этого хочется. Но если у Вас вдруг возникли и мешают приняться за привычные дела вопросы типа: « А зачем эта книга вообще была написана?», «Так ли уж оригинальны мысли героя?», «Уж не себя ли изобразил автор?» и другие.

Тем любопытным из Вас я отвечу, но начну с последнего вопроса. А именно с того, что отвечать на него не буду. Потому что даже самое твердое знание на этот счет не изменит сути произведения. А касательно двух других вопрос – да, возможно, герой зауряден, даже очень зауряден и непонятно какую ценность имеют его рассуждения.

Задумаемся над другим: если все мы принадлежим к виду гомо сапиенс, т.е. все мы люди разумные, тогда для нас должно быть естественным взывать к своему разуму. А это значит пытаться наполнить свою жизнь смыслом. Всю жизнь, не только один день.

Сколько дней в своей жизни Вы были гомо сапиенсом?

Спасибо Михаилу Веллеру, моему творческому вдохновителю, и моей музе Евгении Кирсановой – без них эта книга никогда бы не родилась

Отдельное спасибо Ольге Алешкевич, Кириллу Гусеву, Артему Зарипову за помощь при создании книги.