Как бы там ни было, улыбайся

Вокруг царила вязкая тишина, от ее приторно-сладкого дыхания голова начинала кружиться, ее холодные руки пробирались под одежку, царапая костлявыми пальцами кожу, желая пробраться в твою сущность, в самые укромные уголки души. Сквозь серые тучи, что так нещадно заволокли небо, на землю не могло пробиться ни единого лучика солнца. Не было слышно ни прекрасных трелей птиц, ни ласкового шелеста листьев деревьев. Нет, природа не затаилась в ожидании какого-то события. Матушка скорбела о погибших в недавнем сражении. Такое всегда происходило после очередного боя, будто останавливалось само время. И все вокруг словно становилось картиной, нарисованной рукой печального художника, не пожалевшего темных красок для создания этого пейзажа.

На небольшом холме, у вырванного с корнем и обугленного дерева, сидел мужчина. Черные, словно смоль, волосы, длиной достигавшие плеч, были растрепаны, тоскливый и уставший взгляд серых глаз устремлен вдаль. У него были грубые черты лица, легкая щетина, на левой щеке виднелся шрам, который начинался у мочки уха и заканчивался на переносице. Уже сколько времени он сидел здесь, вслушиваясь в слова колыбельной, что пела тишина. Еще несколько дней назад на этом месте была мягкая трава, возвышались величественные деревья, раскинув во все стороны свои «пальцы», щебетали птицы, а теплый ветерок разносил их мелодию. Но по этим землям прошлась война, уничтожая все на своем пути, изменив чудесный когда-то пейзаж до неузнаваемости. Все деревья выжжены, трава вытоптана, земля пропитана кровью, как товарищей, так и врагов.

Брюнет тяжело вздохнул и прикрыл глаза. В памяти начали всплывать воспоминания о прошедшем сражении. Крики, лязг оружия и доспехов, скалящиеся пасти, острые, словно бритва, клыки и когти. Все тогда смешалось в одно месиво, где в любой момент можно было по неосторожности ранить своего товарища. Каждое сражение было сущим Адом, лицезреть которое не пожелаешь никому. Битвы Света и Тьмы всегда были жестокими, каждая сторона билась до последнего, но уничтожить своего врага не могла. Нельзя было истребить до конца ни Добро, ни Зло, разрушив тем самым баланс – хрупкие весы, хранившие этот мир. Огромное войско, к которому принадлежал мужчина, сдерживало тех, кто вечно жаждал разрушений. Их противостояние длилось уже целую вечность.

Послышался тихий шорох крыльев и пред мужчиной предстала юная девушка с длинными кудрявыми волосами цвета темного шоколада и ясно-голубыми глазами. На симпатичном личике, усеянном веснушками, красовалась задорная улыбка. Ступая босыми ножками по выжженной траве, она подошла к брюнету.

- Ты чего грустишь? – звонкий голос заставил его поднять голову и посмотреть на гостью. Как воин с блестящей подготовкой, он мог вскочить с места и обнажить свой меч, что лежал рядом с ним, только почувствовав чье-то присутствие. Но желания как такового не было, он слишком устал, да и врагом девица не являлась.

- А ты чего веселишься? – хриплым голосом спросил сероглазый.

- Не вижу смысла в угнетении себя, - хихикнула шатенка. Она была словно маленьким лучиком света, что художник решился добавить на полотно. Девушка забралась на дерево, пачкаясь в саже, и уселась на него.

Мужчина встал с земли, отряхнулся от грязи и хмыкнул, глянув на гостью.

- Посмотри на себя, маленький поросенок, - белоснежное платье в некоторых местах почернело, руки и ноги тоже измазаны. Голубоглазая обижено надула губки, чуть прищурилась и, дотянувшись рукой до воина, пальчиком оставила ему на кончике носа черную точку. И вновь ее губы расплылись в беззаботной улыбке.

Сероглазый вытер сажу рукавом и снова вздохнул. Не следует сюда ходить таким, как она. Ни к чему девчушке видеть эту разруху.

- Улыбнись, - посмотрела ему в глаза шатенка. Мужчина слегка удивился такой просьбе. В ответ на вопросительный взгляд, она пояснила: - Тебе станет легче.

- Да мне и не было плохо, - он изогнул бровь, не понимая, о чем говорит девица.

- Вот и неправда! – возразила голубоглазая. – Ты бы не пришел сюда, если бы не скучал по погибшим товарищам.

- И что с того? – нахмурился тот. Заводить разговор на эту тему не стоило, слишком тяжело было говорить о произошедшем.

- Не надо корить себя за это, ты не виноват в их смерти, - девица посмотрела на брата с сочувствием. – Просто это твоя работа, от этого никуда не деться.

- Работа?! – вдруг сорвался на крик брюнет. – Да ты хоть знаешь, как это тяжело?! Тебе легко говорить, ты никогда не была на поле битвы, ты не знаешь, что это вообще такое!

Гостья опустила голову, чуть прикусив губу, а мужчина замолчал, осознав, что слишком перегнул палку. Он поднял на нее взгляд и хотел было извиниться за подобное поведение, однако так и не смог ничего сказать, увидев, что ангел по-прежнему, хоть и виновато, но улыбается.

- Извини, я сказала, не подумав, - смущенно захихикала та, спрыгнув с дерева. Шатенка подошла к воину и обняла его за шею. – Брат мой, не стоит так печалиться. Кто знает, может, Отец дал им второй шанс, отправив жить среди людей. Не все так плохо, как кажется с первого раза.

Брюнет не находил слов для ответа. Он только стоял и удивленно смотрел в ее голубые глаза. От слов девушки на душе стало намного легче, и теперь плечах ангела, казалось, уже не было тяжелого груза вины. Вдруг она действительно права?..

- Как бы там ни было, улыбайся, - продолжала девица. – Тогда солнце поднимется и над твоим горизонтом.

И шатенка исчезла, оставив после себя только воспоминания о своем визите. Оказавшись в полном одиночестве, мужчина еще некоторое время прокручивал в голове слова сестры. Он шумно вздохнул и прикрыл глаза, ему никогда не понять такое беззаботное создание.

- Наивная дурочка… - усмехнулся сероглазый, а уголки его губ дрогнули в слабой улыбке.