Зарегистрируйтесь и войдите на сайт:
Литературный клуб «Я - Писатель» - это сайт, созданный как для начинающих писателей и поэтов, так и для опытных любителей, готовых поделиться своим творчеством со всем миром. Публикуйте произведения, участвуйте в обсуждении работ, делитесь опытом, читайте интересные произведения!

Люби меня по-французски

Рассказ в жанре Мелодрама, любовь
Добавить в избранное

- Вот такой расклад, барышня. Или Вы и дальше живете в своем плачевном состоянии, но недолго, или мы удаляем Вашу селезенку. Врать не буду: шансы выжить после операции пятьдесят на пятьдесят. Зато, при благоприятном исходе, Вы скоро забудете о том, что когда – то страдали от болезни Верльгофа. Подумайте, решение сложное.

- Согласна, доктор, не простое – моментально ответила Маша – но думать тут нечего. Оперируем.

Мария не обладала какой-то исключительной смелостью. И не была дурой. Дело было в том, что её взбесившийся организм сильно измучил своими выкрутасами. Она уже давно считала их не совместимыми с жизнью. И даже если бы профессор дал ей один шанс вместо пятидесяти, согласилась бы так же быстро. Думать, действительно, уже было не о чем. Болезнь полностью ограничила ее человеческие возможности: работать нельзя, переезжать нельзя, женой быть тоже нельзя, при живом то муже. И любимом. И вообще, желательно лежать. Всегда, при этом тихо истекая кровью, которая сворачивалась все хуже и хуже.

Иван поддержал ее скоропалительное решение безоговорочно. Они уже давно «вросли» друг в друга и смотрели на мир практически с единой точки зрения. Поэтому не было и сомнений. Сошлись и во времени – ложиться на операцию как можно быстрее, но так было нельзя. Врачи назначили очередной курс препарата и какие-то иммунные прививки, после которых должно было пройти определенное время. Поэтому и получалось – к концу декабря.

Ее положили на больничную койку буквально за час до операции, видимо так было задумано. Уже привязанная, на столе, она пожаловалась доктору: «Здесь тепло, профессор, а у меня, почему то, стучат зубы ». Потом, нескоро, через несколько месяцев, она вспомнила этот стук и поняла: да это же от страха! Удивительно: человек способен бояться, не осознавая этого! Чувство то отвратительное, на самом деле, и ни к каким положительным результатам не приводит. Мария полностью была согласна с героем чудесного фильма «Достучаться до небес», там он очень мудро и вовремя отвечает своему другу: «Бояться глупо». Только ей не говорили, что ее долго не брал наркоз и с ней на операции очень намучился анестезиолог. Такие чудеса творит с нами иногда наша нервная система.

Прав был мудрый профессор. Через полгода после операции Маша стала забывать, что так близко подошла к грани, разделяющей жизнь со смертью. Радовала интересная, нелегкая работа. Немного волновал лишний вес, набранный гормонами – не хотел сбрасываться, хоть она по - прежнему почти ничего не ела. Печалило, что не срослась опять интимная жизнь с мужем, но она за время болезни – больше года – как-то от нее отвыкла, а Иван нашел какой-то свой выход из ситуации. Мария и так была бесконечно благодарна мужу за то, что он пережил вместе с нею. И была уверена безоговорочно: лучшего друга и собеседника, чем она, у Ивана нет. И, наверное, не будет, по той простой причине, что он другого просто не хочет. От добра добра не ищут, всем известно.

Ольга, их главный бухгалтер, считала Машу своей лучшей подругой. И, пользуясь этим правом, позвала отдохнуть вместе. И как – слетать к Средиземному морю, в Тунис!

Море Маша очень любила. Мама рассказывала, что привезла ее впервые к нему в два года, оздоровляться от вечных простуд и воспалений легких. И как только эта махонькая девочка увидела его впервые, отпустила мамину руку и вошла в сказочную воду, самостоятельно и сразу по шею. И, впоследствии, вытягивать ее из него было очень сложно. Вечная просьба: «Хочу купаться». Один раз провалилась глубоко, панамка над водой поплыла. Дед ее выдернул моментально, но она на всю жизнь запомнила, как светит солнце сквозь толщу воды. Но не испугалась, ни на секунду.

А Оля все заманивала: Карфаген, ты представляешь! Недавняя французская колония, наговоришься на своем любимом языке. Зря, что ли в спецшколе десять лет зубрила! И Маша сдалась, хотя не очень то и сопротивлялась. Сказался и недавний жесткий запрет врачей: никуда не переезжать, а в жаркий климат – смерти подобно. А дома не возражал Иван, даже поддерживал. Сам- то он был навсегда не выездной: бизнес не позволял его отсутствия больше трех дней, и то – желательно на праздники.

Договорились брать тур на середину июня. Мария не могла в конце – догоняла свои планы продаж, или, если даже все шло хорошо, хотела контролировать процесс. А Ольга, в начале, «закрывала месяц», как и все бухгалтеры на свете. Вот и улетели двенадцатого июня на семь дней. И вашим, и нашим.

Страна встретила ее адской жарой, Маша такого не ожидала, просто сварилась в своих темных джинсах. Еле дотерпела до отеля, добралась до номера и разделась сразу догола. Спас кондиционер. Дорогой она еле рассмотрела встретившую ее землю: выжженная, потрескавшаяся, кактусы в человеческий рост. Круглые белые купола домов. Женщины, закутанные по глаза, на улицах сплошные арабы. Мусульманская Африка, если в двух словах. И в гостинице очень быстренько выяснилось: Олин английский мало кому понятен. Вокруг все говорили только по-французски, горничная – плохо, а портье – хорошо. Это уже понимала только Маша. Впоследствии, она выяснила: в Тунисе французский учат в школе три года, только устно и не все. А ей пришлось – семь часов в неделю в первом классе и, по нарастающей, шестнадцать часов в десятом. И в процессе насаждают не только прононс, а и определенный диалект. Так что силы были не равными, на самом старте.

Ольга помыкалась денек со своим предложением малопонятного инглиш, да и успокоилась. Оставила своим единственным окном в мир человеческого общения подругу, и понеслось: попроси у официанта мне вилку, пошли со мной в магазин (уже шесть раз были), возьми мне ключ у портье – я иду в номер. Маша удивлялась:

- Я не понимаю. Допустим, ты не можешь выучить слово «Уит» - мы живем в восьмом номере. Но бесконечность пальцем по стойке портье ты нарисовать способна?

- Способна – отвечала Ольга - но он что-то спрашивает в ответ!

- Ага, скорее всего: «Ву вуле ле кле дю нумеро уит?

- Точно.

- Так в следующий раз соглашайся! Можешь даже и ничего не говорить – просто кивни головой! Если и после этого не даст, тогда уже беги ко мне!

Когда собирались на первый ужин, Ольга знатно вырядилась: вечернее коктейльное платье дивного, салатового цвета. И к нему и каблук, и макияж, и рост. И блондинка с длинными волосами.

А Маша натянула футболку и шорты. Подруга сморщила носик:

- Ты не могла бы одеть что-нибудь поромантичнее?

- Ты шутишь? Какая романтика? Во мне десять килограмм лишнего веса!

- Наговариваешь ты на себя!

- Никогда бы таким не занималась. Я полная, а не слепая. В зеркало себя вижу отлично. Вот сброшу лишнее, тогда и подумаю о романтике.

В первый же вечер Мария подружилась с официантом. Это был сорокалетний, худенький беззубый араб маленького роста. Засаленные черные брюки свисали мешочком у него на заднице, прямо как у Кисы Воробьянинова. На третьей фразе микромен выяснил, замужем ли прекрасная дама. Та ответила утвердительно, предъявила обручальное кольцо. И задала встречный вопрос, раз пошла такая наглость – женат ли официант. Тот принял задумчивый вид и чопорно ответил, что в поисках. Ага, в поисках. В арабской стране мужчине не светит женитьба без базового капитала. Бедным там не положено размножаться. Есть у тебя свой доход, большой дом, золото – осыпать жену и возможность отгрохать свадьбу на тысячу человек – не вопрос, женись. А захочешь – много раз. А если нет – извините, ходи не женатый. И работай обслуживающим персоналом, в ресторане, на пляже. Совсем тупой – мусор убирай.

Али – официант возлагал серьезные надежды на дружбу с Марией. Приглашал на свидание – смеялась и отказывала, мол, без подруги никуда не ходит. В ответ настойчивый ухажер начал украшать их стол цветами – к завтраку и ужину. Маша предвидела, что с такими темпами скоро Али уничтожит всю флору вокруг отеля. Она намеренно преувеличивала: цветов вокруг хватило бы на сотню влюбленных официантов, так серьезно заботились арабы о буйствующей красками красоте вокруг. Казанова в обличии официанта сначала умилял, потом веселил, а в конце так надоел подругам, что в последний день они намеренно питались в другом зале.

На пляже каждые триста метров стоял большой желтый шатер – назывался «Баз наутик». То есть спасательный пункт, но если не перевести дословно, а передать назначение шатра. Но спасать приходилось, слава богу, редко. Поэтому положенную лодку использовали для тягания туристов по небу с парашютом, а также на банане по морю. И еще скутера и катамараны. Для желающих уплыть далеко и там уже точно утопиться.

Машин отработанный подход менеджера не отдыхал даже на Средиземном море. В первый же день на пляже она заметила, что в обед арабские спасатели (четыре человека) дружно скидываются кровно заработанными на обед. И покупают точно такие же булочки, которые выдают в гостинице в неограниченном количестве, потому что шведский стол. Сладкого Мария не ела уже много лет, но независимо от этого стратегический план сложился в голове мгновенно. Спасатели приперлись знакомиться сами, языковой барьер не мешал. Каждый из четырех понимал из Машиного предложения по слову, потом они дружно переговаривались на своем и так же сочиняли ответ.

На следующий день в районе полудня Мари (так теперь ее называли все вокруг, даже Ольга) пришла в гости на спасательный пункт вместе с подругой и кулем вынесенных из ресторана булочек. Мило пожелала приятного аппетита и отдала угощение. Арабы очень удивились, такого ними еще не бывало. Благодарили, искренне. Потом также искренне один из них предложил: «Мари, покатайся с подругой на катамаране, ничего не стоит». Она удовлетворенно улыбнулась и согласилась. Какой молодец, даже подсказывать не пришлось. Буркнула Оле тихонько – пошли кататься, все получилось. На следующий день натуральный обмен повторился, но они выбрали скутер, на послезавтра парашют. Вот это развлечение спасатели всегда исполняли мастерски, не то что в Крыму или Одессе. Там вам оторвут задницу от земли, вы еще пробежите пару шагов в позе страуса, потом взлетите, но если повезет. А приземлят в море и сверху накроют мокрым шелком. Барахтайся на здоровье. Арабские спасатели были профи в парашютном катании. Поднимали плавно, с песка, и сажали на то же место, из принципиальных соображений. Тут все зависит от того, кто ведет лодку и размера парашюта. Маша выясняла. Оказывается, в гараже у них было их целых восемь штук, а не один, как у некоторых на берегах Черного моря. Самый маленький – для самого сильного ветра, и так далее по логике воздушного пространства. Вот добавьте к этому опыт – и весь секрет.

Ольге первой надоело кататься, когда перепробовала все подряд, а скутер с утра до вечера. Поэтому отсыпалась на берегу, замученная своими балансами и отчетами. А Маша праздно отдыхать не умела, натура требовала активной жизнедеятельности. На четвертый день отдыха придумала себе новое развлечение, даже два.

Если к ним начинал приставать очередной арабский «пляжный мальчик», сразу огорошивала его в лоб:

- Ты очень нравишься моей подруге. Она даже согласна выйти за тебя замуж.

Влюбленная подруга при этом слегка похрапывала, накрывшись парео с головой.

- О чем ты с ним говоришь? – сонно интересовалась Ольга.

- Интересуюсь, какой, по его мнению, будет завтрашняя погода – невозмутимо отвечала Мари.

- А что, я согласен – отвечал опомнившийся от счастья араб.

- Отлично – продолжала разговор о погоде Маша – Мы знаем, что для женитьбы вам хватает трех миллионов динар. Давай один в залог, мы слетаем домой, посоветуемся с мамой.

Араб понимал, наконец, где его намахивают, громко ржал и уматывал восвояси. Один даже вернулся, продолжил торг:

- А что она умеет, твоя подруга?

- Зачем ей что-либо уметь? Посмотри, какая она красивая!

- То, что красивая, я вижу бесплатно! Лучше бы она свои стринги не надевала. Она ведь не разговаривает, совсем!

- Ерунда, научиться – отвила Мари и теперь уже рассмеялась сама.

- А теперь чего он хочет? – опять-таки сонно поинтересовалась Оля.

- Жениться на тебе – честно ответила подруга.

- Скажи, пусть дает миллион, слетаем домой, посоветуемся с мамой.

- Хорошо, переведу.

Второе развлечение было еще интереснее. Мария стала кататься в лодке, когда по морю тягали банан. После переворота в море влезть на него было очень тяжело, скользкий. Вытянуть себя можно было только силой собственных рук. Уставали от такого упражнения все по разному, но она добивалась своего результата: сбросить такое количество раз, чтоб уже не мог никто. Чтоб транспортировать уставшие тела прилипалами к берегу. Четко управляла кормчим: еще раз переворачиваем! Берег был в восторге!

Один день они не видели моря, потому что ездили в Карфаген. Убедиться, что он действительно разрушен, буквально до основания. От всей роскоши потомкам только шикарная баня досталась, все остальное – груда камней и колон. Экскурсовод открыл рецепт такой разрушающей силы: растаскивали сотни лет подряд, камень за камнем. Все дома вокруг были построены из карфагенского материала, и хватило на целый город, с Бахчисарай величиной!

Маша бродила, ослепленная солнцем, среди белых, выжженных солнцем, обломков скал и уже не могла себе представить жизни и людей, которые когда-то царствовали, воевали и пировали ровно на этом же месте. На холме, за остатками былой роскоши, разместился Императорский дворец – место жительства актуального президента Туниса. Десять раз устно и двадцатью надписями категорично предупреждали дорогих туристов: Императорскую резиденцию фотографировать категорически запрещено!!! Уже на своем третьем кадре Маша презрела глупые запреты, и президентский домишко был отснят на долгую память.

Когда утром шли на пляж, Оля повернула голову и удивленно заметила:

- Мари, где твой живот?

- В море утопила – ответила подруга. И удовлетворенно подумала: и со стороны уже заметно. Ускоренный тропиками метаболизм и жесткая диета сделали свое дело. Начало положено.

А на банан уселись французы – пять мужиков и две барышни. Мари как то долго их переворачивала - два последних держались стойко. Но никуда не делись, как и все, выбились из сил. Один завис, схватившись за скобу банана. А второй из воды вытянул руки, сделал другу из плавок стринги. Хохотали все: и друг, и висящие поплавками, и араб, а Маша громче всех. Вдруг «стринговый» дизайнер оторвался от скобы и быстрым кролем поплыл к лодке. Не хочет позорно возвращаться – уважительно подумала она, отличное альтернативное решение. И дружески протянула руку гордецу, сказала:

- Прене ма мен!

Спасенный чуть не утопился от удивления, но пришел в себя и приглашение принял. Влез в лодку, виновато улыбнулся. Поинтересовался:

- Почему моя соотечественница работает на курорте водным спасателем?

- Я не француженка, и не работаю – развлекаюсь. Разве не заметно?

- Так это ты заставляешь переворачивать банан?

- Вы угадали.

- Не француженка? И, правда, ты как – то странно разговариваешь. Настоящий прованский диалект, но глаголы спрягаешь в литературном настоящем, так не общаются. И обращаешься ко мне на «Вы», как придворная дама.

- Прованс? – удивилась Мари – А я надеялась, что Гасконь, как у Д`Артаньяна.

- Ты знаешь и об этом герое? А он что, правда, из Гаскони?

Мари развеселилась не на шутку, хохотала долго, до слез в глазах. Француз улыбался, но не понимал, чем вызвал такое веселье. Она начала объяснять:

- Допускаю, что только французы знакомы с Д`Артаньяном, пусть только он один сидит в ногах у памятника Дюма. Обошелся мастер и без графа Монте-Кристо, и без Королевы Марго. Достаточно одного, на всемирную славу хватило. Но ты не знаешь, что он из Гаскони! Не к лицу истинному французу такая литературная неграмотность!

- Ну ладно тебе, в фильме этого не было, а Дюма я не читал.

- А кого читал? Достоевского?

- О боже, я понял! Ты из России!

- Ну, почти.

- Как почти? То есть сейчас живешь во Франции?

- Почти, потому что живу на Украине, а она - не Россия. Наш бывший президент целую книгу об этом простом факте написал.

- Ты литератор? Все время говоришь о книгах. И все же - откуда твой французский?

- Бывшего президента не читала, так что в литераторы не гожусь. Просто люблю литературу, но настоящую. Из Ваших – Саган, Камю, Мопассана, Экзюпери. Еще кого-то, навскидку не вспомню. А французский из такой же школы. Там меня также мучили Гюго, Рабле, Стендалем и Барбюсом. Опять же, всех не помню.

- Ничего себе… Может, я и француз, теперь уже точно не знаю, потому что узнал всего две фамилии. В твоей стране так хорошо обучают иностранному в простой школе?

- Не в простой, а в специализированной.

Уже давно доплыли до берега, высадились из лодки. Долго разговаривали, стоя на берегу, обдуваемые морским бризом. Пришла Ольга, заинтересовалась новым Машиным знакомством – все- таки не араб, а белый, представительный мужчина, хоть и в плавках. Оказалось, опять подруга щебечет на этом ненавистном лягушачьем. Её воспитанно представили:

- Анри, се ма копин. Оля, это Анри.

Копин предложила инглиш, тот не прошел. Загоревшийся в глазах блеск угас, контакт без языка усложнялся. Зато Анри заметно оживился:

- Мари, так ты здесь с подругой? А я с другом! Давайте вместе проведем вечер!

- Оль, хочешь вечером на дискотеку с этим молодым человеком и его другом?

- Хочу, хоть друга даже в глаза не видела. Скукотища смертная, особенно по вечерам. Тебя ж не вытащить из номера.

- Я видела. У него такие же милые стринги, как и у тебя. И вообще – спортивный мальчик.

- Ого! А по-английски говорит?

- Сейчас поинтересуюсь. Говорит, чуть-чуть.

- Хм. Чуть-чуть это «Май инглиш из вери литл?»

Анри засмеялся, но Оля уже согласилась.

Вечер начался не дискотекой, а прогулкой по набережной и посещением аттракциона с подходящим названием «Карфаген - Ленд». Получился у арабов конечно не Диснейленд, но они к этому стремились, поэтому дошли до уровня качественного, стационарного Луна-парка. Известные всему миру «цепочки» летели с такой скоростью, что Маша просто просила Бога, чтоб это скорее закончилось, ведь она никогда не собиралась в космонавты. Повеселили еще водные горки, а в остальном - ничего особенного.

На дискотеку новые друзья их, конечно, позвали. Только заминочка небольшая вышла: никто не знал, где ее искать. Анри нашел выход первым: сесть в такси и попросить отвезти. Арабские таксисты совсем не дураки, их туристы сами бизнесу обучили. Вот тот достойно и выполнил возложенную на него задачу: свозил к трем закрытым заведениям и, в четвертый раз, к функционирующему. Ольга злилась, друг молчал, Анри улыбался, а Мари сказала водителю на прощание «Тре бьен» и показала большой палец – тоже международный жест.

Дискотека встретила их музыкальным грохотом и, оказалась, преимущественно русско-арабской. Ольга тут же познакомилась с зажигающими девушками из Твери, а Анри не отходил от Маши ни на шаг. Вначале они как-то вяло потанцевали, но в таком режиме разговаривать было неудобно. Поэтому они засели в пивном баре. На третьей банке пива француз сделал свое удивительное признание:

- Мари, я хочу тебе объяснить. Среди своих соотечественниц я не встречал ни одной, знающей культуру моей страны, лучше тебя! Почему так может быть? У нас что, хуже образовательная система?

- Я же тебе уже говорила – французская школа. А значит, и французская грамматика, французская литература и технический перевод устно с листа. Еще экскурсии по Парижу научили водить. Виртуально, я никогда его в глаза не видела.

- А хочешь?

- В Париж? Не хочу. Мне уже давно кажется, что я уже его посещала, так много информации засунули.

- А ты хорошо училась?

- Да нет, как все. Выпускной экзамен по французскому, правда, сдала на «отлично», но я всегда любила этот предмет.

Потом им стал мешать и бар, и музыка. Культуру Франции оставили в покое, Мари уже просто рассказывала что-то о себе, тоже благородная тема. О том, как неожиданно захотела рассмотреть мир и начала с Туниса. О своей работе, о любимой племяннице. Болтала совершенно по-женски, как с хорошей знакомой. Анри внимательно слушал, кивал. Потом, возникшей паузе, сказал как-то неожиданно:

- Я как будто смотрю старый французский фильм, какие-то «Шергбурские зонтики». Ты разговариваешь таким же дивным языком, так теперь не общаются. Да я уже тебе говорил. И голова кружиться – дивное чувство. Я как будто в прошлом, никогда туда не хотел вернуться, а так счастлив сегодня. Как во сне.

- Да вокруг и правда, как во сне – Мари остановилась, кивнула головой в сторону горящими огнями арабского города - И море шепчет. Оно что-то говорит мне, всегда. Но я ни слова не понимаю.

- А я понимаю тебя – он медленно взял обеими руками её затылок, нежно прикоснулся губами к глазам, к губам. Да я в сказке, Мари.

Так тепла и удивительна была та арабская ночь, так невозможны обстоятельства, что Маша позволила и себе, и Анри все. Последний вечер, ведь назавтра она улетала. И получила сказочное удовольствие, как в юности, когда каждый опыт – открытие. Они долго целовались на прощание в лучах восходящего солнца у стен Машиного отеля. Ей, в ракурсе вечернего вылета на Родину, опять же было все равно. Главное, чтоб официант Али не видел, а то может и сердце у бедного остановиться. Анри отпустил её, сказал на прощание:

- Утром на пляже, хорошо? Только я теперь не катаюсь на банане.

- Зря. Я уже не буду угрожать тебе в лодке.

Намека он не понял. Маша не встала к завтраку, не пошла с Ольгой на пляж. Отсыпалась. Собралась с силами и присоединилась к подруге только к полудню. Та вместо «здравствуй» встретила её фразой:

- Оказывается, ты настоящая. А я уже думала, совсем законсервировалась. Ты даже меня приятно удивила. Твой Анри приходил три раза, спрашивал «У Мари?». Кстати, что это значит?

- «Где Мари», конечно. Кстати, вон он чешет, с крейсерской скоростью. Сказать что хочет, видать.

Интонацией разгневанного супруга Анри поинтересовался у Марии:

- Где ты была так долго?

- Спала в номере.

- Одна?

- Мило. Впрочем, у тебя есть основания считать, что я легкодоступная женщина.

- Прости. Долго ждал, не понимал что происходит. Забудь. Я пришел пригласить тебя на вечернюю прогулку на катере – ты, я и море. Соглашаешься?

- Очень красиво и заманчиво, правда. Но я никак не могу, вечером я улетаю домой.

Анри посетил точный и вразумительный удар по голове. Он тупо спросил:

- Как это – улетаешь?

- На самолете.

- Брось, я понимаю. Но ты говорила, что только неделю в Тунисе. Значит, еще семь дней.

- Это у тебя четырнадцать дней. А я купила недельный тур, дольше не могла.

- Почему не сказала?

- Что не сказала? Что последний день в Тунисе? А ты спрашивал? Почему должна была сказать? – Маша начала нервничать.

Анри вдруг опустил глаза. Глубоко вдохнул, выдержал длинную паузу. И вдруг заявил:

- Я очень не люблю, когда судьба так жестко начинает диктовать мне свои правила. Ты улетишь сегодня, это необратимо. Но ведь мы, а не судьба, решаем – что будет дальше. Ты говорила, что не хочешь в Париж, впрочем, я живу и работаю в Лионе. Тогда давай вернемся вместе на эту землю, на следующие каникулы. Здесь мы решаем, не глупая судьба.

Машу что-то зацепило. Угас надрыв в душе, который саднил в последние часы. Она нежно коснулась его губ и сказала:

- Пошли. Украинский менеджер прокатит тебя на катамаране. Там и обсудим.

Трудно представить, но она теперь совсем по-другому прощалась со сказочной страной. Она улетала, но обещала: я вернусь. Потому что так хочу.

Дома, Ивану, она так много рассказывала об официанте Али, что муж стал переживать – не вывезла ли его жена в одном из чемоданов маленького араба. Маша смеялась, подтверждала: ты прав, он бы поместился. И жизнь потекла.

В мире очень много средств связи, но Мари и Анри пользовались только тремя: СМС, телефон и Интернет. Вполне хватало: письма изредка – пришлось вспомнить грамматику, чтобы не позориться; один СМС в день – как эхо, ты есть, я есть. И звонки – бессистемно, скорее, по настроению. Однажды Милый друг позвонил с какой то профсоюзной конференции. Так и транслировался, под выступление оратора. Жаловался, что скука смертная. Мари смеялась, только приговаривала:

- О, мон белль ами…

- Мне так нравиться это обращение, когда ты так меня называешь, мне кажется, что я и правда, красив как бог!

- Необразованное чудовище… - ответила Мари – ты не читал Мопассана!

- Опять литература? А как называется произведение?

- Да не сложно догадаться. «Милый друг».

- Ты заинтриговала меня, и я нашел себе занятие. Отсоединяюсь, прямо сейчас скачаю и начну читать. Дела лучше я не найду. Ура! Моя украинская девушка знакомит меня с шедеврами моей же французской литературы.

И замолчал на целых три дня, во всех средствах связи. Маша четко понимала – прочитал и обиделся. А получилось, что она расставила точки над «и». Хоть никогда такого не планировала, вообще не любила подведений итогов. За ними – пустота. На третий день даже начала переживать, рука сама тянулась к мобильному. Но здравый смысл останавливал: а что она может изменить? Мопассан сказал все за нее, и давно.

Вечером пришло письмо, состоящее из рваных фраз. Ему невообразимо больно… Он надеялся на совсем другую роль в ее жизни… Если её, роль, невозможно изменить – он не знает, как жить дальше… Что ему сделать, что бы она поменяла свое отношение к нему? Он может прилететь. Мари согласна?

Прекрасно понимая, что милый друг блефует, глупая Мари трясущимися руками писала ему ответ. Конечно, прилететь, познакомиться с Иваном. Вот радостная будет встреча! Она никогда не говорила Анри, что уже десять лет, как замужем. Сначала – потому, что не спрашивал. А после уже совсем незачем было об этом сообщать. Она осознавала, что начинает запутываться в собственной жизни, а это очень мерзкое ощущение. И строчила какие-то глупые фразы: Зачем же так буквально, в её французской лексике это устоявшееся идиоматическое выражение… Совсем не роль… Совсем не отношение… Она больше никогда не будет так его называть… И не читай ты больше никогда этого Мопассана. Лучше – Экзюпери. А за это она будет называть его «Маленький принц». Или сама напишет про него сказку.

Экзюпери не прошел, хватило печального опыта знакомства с шедеврами, а на Машину сказку Анри сразу повелся. Оттаял, просил – ну когда же, ты обещала! Пришлось родить шедевр в электронном варианте:

«Однажды маленький Анри решил повидать море. Он взял с собой плавки, надел длинные штанишки, чтоб пускали на танцы, и полетел!

Море было очень радо встрече с Анри. Оно катало его на своих волнах, но мальчику этого было мало! Поэтому он взобрался на большой, желтый банан и понесся по волнам. Но банан, на самом деле, был морским вольным конем, который не выносил седоков! Конь сбрасывал и сбрасывал Анри, и тот, наконец, выбился из сил. Недалеко плавала лодка, и только она могла спасти бывшего седока. Из последних сил малыш доплыл до неё быстрым кролем. Вдруг оказалось, что в лодке сидит обыкновенная принцесса, а значит – она там самая главная. Она оказалась очень доброй, потому что сразу спасла мальчика. Тут и пригодились длинные штанишки.»

Сказка полностью уладила все недопонимания и произвела фурор. Анри выучил ее на память, цитировал в разговорах и безапелляционно утверждал: все-таки, он был прав: Мари – настоящий литератор!

А в окна уже заглядывала весна, становились длиннее дни и Мари начала встречать восход солнца. Состоявшаяся сова, она силой воли обратила себя в жаворонка. Подъем в пять тридцать, домашние дела, а потом, на семь в спортивный комплекс, плавать в бассейне. Иван первое время снисходительно улыбался, мол надолго ли тебя хватит, милая. Но через пару месяцев такого режима сам решил присоединиться к утренним процедурам. Только вот дальше решения дело у него так и не пошло. А Маше вода помогла разобраться с лишним весом окончательно. Дополнительный стимул в виде французского любовника, который был младше её на шесть лет, на самом деле, не имел главенствующего значения. Лишний вес и без романтических похождений вызывал у неё раздражение, и она все равно разобралась бы с ним – так или иначе. Как-то утром она бежала вприпрыжку по лестнице, и коллега сказал ей в спину: «Слушай, да ты скачешь, как молодая». А она и не задумывалась никогда – молодая она или старая. Так уж её жизнь теперь сложилась, каждый день в радость. Потому, что он пришел.

Так всегда бывает: вот только что весна утвердилась в своих правах – и вдруг май, и почему-то уже заканчивается. Анри как-то неожиданно сообщил: зарезервировал тур, с тринадцатого по двадцатое. Отель «Марко Поло». А Мари еще протянула с покупкой неделю, месяц же заканчивался, план горел. Не так, чтобы очень, но мозгового штурма потребовал. В туристическом агентстве за такое поведение её ждал сюрприз: на необходимые даты туров нет, ни в «Марко Поло», ни в соседних отелях, ни в Хаммамет Ясмин вообще. Поздновато пришли, барышня.

Что-то было в её остановившихся глазах, или сыграл свою роль статус уже постоянной клиентки. Призвали к проблеме руководителя отдела, и она сотворила чудо: нашла тур через Варшаву, с «Неккерманом» и в «Марко Поло»! Оказалось, очень уважаемый мировой оператор, со столетней практикой. За срок давности приходилось доплачивать вдвое. Сила чувства – хороший стимул, но здравый смысл не исключает. Маша попросила времени, два часа. И проверила через другое агентство, туров действительно не было. Пришлось заплатить. Почему-то мысль перезвонить Анри, договориться на июль в её голове не возникала. Какой там месяц, день промедления был неприемлем. Она и так очень долго ждала. Не отчаянно, а очень целенаправленно.

Потом сотворилась какая-то глупость, Анри сообщил, что его как-то неправильно информировали: он прилетает не тринадцатого, а четырнадцатого. Понятно, изменить уже ничего было нельзя, конечно же, пожертвовали одним днем. Все равно шесть – намного больше.

Иван провожал её на железнодорожном вокзале, посадил в Варшавский поезд, помахал рукой в окно. Ей неожиданно больно стало смотреть на удаляющийся на перроне силуэт. Не чувство измены, а странное ощущение потери посетило вдруг. Глупость какая то, она вернется через неделю. Может, не потеря все-таки, а вина? Тем не менее, настроение было отвратительное. Оно не покидало её всю дорогу. Прибыв на вокзал, она села не в свой автобус и приехала в грузовой аэропорт. Хорошо, что времени между поездом и самолетом было более чем достаточно – восемь часов. Просто повезло, покаталась по Варшаве. В нужном аэропорту дождалась своего рейса, зарегистрировалась. Уже стояла у трапа, дожидалась своей очереди на подъем. И вдруг тунисский стюард начал выталкивать всех пассажиров назад из салона. Польские туристы были не сильны во французском, а Маша отлично поняла: только что она чуть не улетела в другой город, менеджерам высокоорганизованного европейского аэропорта удалось смикссировать пассажиров двух рейсов: на Тунис и на Сусс. Это уже была не её личная ошибка: обстоятельства играли свою игру. Но взлететь, наконец-то, в нужном направлении ей удалось, зато с опозданием в сорок минут. Светлым пятном перелета стало сообщение стюардессы: «Дорогие пассажиры, в окнах Ваших иллюминаторов Рим, столица Италии». Кто бы мог без неё узнать, столицей какой страны является Рим. Но зрелище в круглом окне завораживало. В черной ночи, до линии горизонта и дальше, с обеих сторон самолета, горел яркими огнями Вечный Город. Мари удовлетворенно подумала: «Отлично, в Риме я тоже побывала». И уснула тревожным сном.

Тунисский аэропорт принял не сразу – не вовремя прилетели. Покружили, но сели, конечно. В зале регистрации ждала длиннющая очередь, почти как в Мавзолей Ленина советских времен. Маша стояла в ней долго и нудно, глазу не за что было зацепиться. Только такие же уставшие люди, как она сама. Выстояла, конечно, с благодарностью самой себе: было жарко, не работали кондиционеры, с лишним весом она сварилась бы точно. А без него – дожила до автобуса, трансфер покружил по Хаммамет Ясмину и довез её, замученную, до «Марко Поло». На рецепции менеджер встретил предъявленный ваучер воспалившимся взглядом:

- Вы из какой страны?

- Судя по Вашему вопросу – ответила на настоящем французском Маша – у Вас проблема с моим поселением. А я очень устала и хочу спать.

- Вы одна?

- Нас трое. Два человека спрятаны в моем чемодане.

- Вы шутите, мадмуазель?

- Вы тоже, месье. В ваших руках мой ваучер. В чем проблема?

- У меня нет ни одного свободного номера. А «Неккерман» поселяет Вас в наш отель сегодня. Но свободные места освободятся только утром!

- Есть ли моя вина в Вашей проблеме?

- Поэтому я и спрашиваю, из какой Вы страны! Паспорт Вы мне не показали!

- Покажу – в обмен на ключ от номера.

- Но его у меня нет! Откуда Вы прилетели?

- Из Америки – злостно ответила Маша.

Рецепционист закатил глаза, что-то пробурчал себе под нос на арабском. Вернул улыбку на собственное лицо, мило предложил:

- Прошу Вас именем своих детей, мы поселим Вас до утра в отеле напротив. Просто перейдите дорогу, багаж мы отнесем, конечно. Утром Вы вернетесь и поселитесь у нас.

Напротив стоял отель, в котором Мари отдыхала ровно год назад. Встреча с милым Али её совсем не прельщала. Вероятность была низкой, но не стоило рисковать. Поэтому её следующий вопрос добил бедного араба окончательно:

- Отель напротив мне не нравиться. Справа и слева – подойдут. Но до утра.

- Конечно, мадемуазель – ответил окончательно сошедший с ума рецепционист – главное, чтобы Вы были довольны.

Вот довольной Мари точно не была. Вещи пришлось распаковывать, хоть и частично. В мобильный стучался Анри: «У тебя все в порядке, долетела, поселилась?». А попробуй, ответь адекватно на эти вопросы при таком развитии событий. Маша недолго размышляла: написала в ответ «Все хорошо». А что, разве плохо? У неё были реальные шансы опоздать на самолет, улететь в другой город, поселиться в старую гостиницу под жесткий патронат Али. И вправду – все у неё хорошо.

Утром пришлось переезжать снова. Гордый «Марко Поло», а скорее испуганный её американским гражданством, прислал собственную легковую машину. Дорога дальняя – 70 метров. Мария с вещами не поехала, гордо прошествовала пешком, прямиком на рецепцию, с пакетом документов в руках. Её ждали, попросили в кабинет директора, оказывается, он очень её ждал. И даже бледнел и потел при этом. Машиным гражданством он не интересовался, для начала трижды извинился, почему то по-немецки. Она попросила разговаривать на французском. Последовало четвертое извинение, мол, могу, но плохо, специализируюсь на английском и немецком. Мари устало сказала:

- Говорите плохо. Уверена, пойму.

- Уже двадцать пять лет наша туристическая компания работает с «Неккерманом». Конечно, это не только этот отель – таких много, и не только в Тунисе. И никогда у нас не случалось таких недоразумений. Я обязан Вам кое-что показать.

Нервно директор ткнул пальцем в светящийся монитор. Программа была написана под «Досом», это Маша сразу считала. Потом увидела свою фамилию, а возле неё дату, сегодняшнее число. Сразу догадалась, что это дружеская помощь украинского туристического агентства. Видать, никак у них не складывалось на тринадцатое, вот и подшлифовали. А директор бледнел и потел по-прежнему.

- Моей вины в факте такой ошибки нет – намеренно жестко подчеркнула Мари, решила насладиться ролью « белого человека».

- Кто Вас обвиняет! – нервно вскрикнул загнанный менеджер – Я только хочу извиниться, компенсировать вину. Может, Вы любите цветы? Каждый день – на вашем столе!

- Спасибо – от предложенной флоры Машу передернуло – у меня нет претензий.

- То есть Вы не будете жаловаться «Неккерману»?

- Такие поступки не в моем характере – гордо ответила она.

- Спасибо тому, кто воспитывал Вас – странно сформулировал фразу бедный директор – Если бы Вы пожаловались, моим детям совсем нечего было бы кушать.

- Вот и договорились. А мне уже можно в номер?

- Да в лучший! С видом на море! Переволновался, самого главного не сказал! Добро пожаловать в наш отель!

Больше всего долгой разлуке вредят большие ожидания, и этот факт известен всем. Поэтому Маша отстучала СМС: «Жду тебя на пляже». И убежала к обожаемому морю. Спасатели встретили её, как родную мать, не могли сдержать эмоций, ведь их никто не предупреждал! Она с трудом доказала им, что абсолютно ни на чем не желает кататься, и размеренным брасом уплыла к линии горизонта – километр туда, и, соответственно, километр назад. Настоящее счастье.

На берегу, не изменяя моде – в плавках и с проверенным вопросом ждал Анри:

- Где ты была?

- И я очень рада тебя видеть – ответила она.

- Я не адекватен, прости. Твои вещи мне показали, и махнули в сторону заката. За час все успел передумать. А теперь вижу тебя, и не верю. Как во сне. И не могу прикоснуться, общественное место! Глупое состояние!

- Заметь, в такой же ситуации мы и расстались – мудро ответила Маша - значит, и до вечера доживем. Как ты тогда предлагал? Вечерняя прогулка на катере?

- Забыл! Я договорюсь, успею!

- Не переживай. Это я так, к слову. Времени достаточно, почти неделя впереди.

- Но это очень романтично, начать с того же места…

- Тогда договаривайся, романтик.

Пять ночей, сожженных сексом по-французски, и пять одинаковых дней, в дремоте на пляже, очень ускорили время. Конечно, жили они в одном номере. Маша предложила даже продать его заполненному до отказа «Марко Поло» за полцены. Анри умолял любимую женщину дать покой своим организаторским талантам: хватало булочек, которые она исправно носила спасателям, но, ни на чем не каталась, как ни приглашали. «К себе» Мари ходила только переодеваться, как в костюмерную. В этот раз она тщательно подбирала свой гардероб, согласовав все по стилям и цветам. Все в нем было: и коротенькое платьице, и обтягивающие джинсы, и шорты в длину пятой точки – сильно постройневшая фигура позволяла. Вот только Анри по этому поводу не сделал ни одного комплемента. А еще француз! Правда, насмотревшись фотографий окружающих его женщин – матери, сестры и сотрудниц, Маша пришла к выводу, что как-то мало все они уделяют времени своей внешности. Даже решила перепроверить: попросила Анри еще раз пересмотреть привезенные им в ноутбуке фотографии. Комментировать их во второй раз было бессмысленно, поэтому он и отправился в ванную, открыв ей требуемую папку. Очень вовремя, как оказалось немного позже. Она листала этот коллаж, приближая женские лица, исследуя их на предмет присутствия косметики, изучая предметы гардероба. Дошла до снимка на тему: «Я в своем кабинете за столом», перелестнула – предмета исследования на нем не было. И вдруг вернулась, глаз уже научился примечать детали второго плана. Приблизила дипломы в рамочках, висящие на стене над головой у Анри. И прочитала написанное ясным для нее языком: «Анри Морье, доктор французской филологии». Она вскрикнула неосознанно, но так громко, что Милый Друг примчался в мыле.

- Что случилось, Мари?

- Извини, пустяки, засидела ногу.

Она очень удивилась самой себе: во-первых, тому, как молниеносно сориентировалась в ситуации, а во-вторых, тому, как сразу переименовала его в сознании. Рассматривала это мокрое, застывшее тело и размышляла: «Понятно, зачем было «признаваться» в собственном невежестве: шикарная база для комплиментов, конечная цель в ухаживании за женщиной всем понятна и прозрачна. Но и общая тема для разговоров отсекалась таким сценарием напрочь… Все обоснованно, но как моментально ему пришло в голову солгать. Ложь! Банальная, продуманная…» И ровно с этого момента улетели все Машины романтические мечты о возможном общем будущем, хоть когда-нибудь. Слава богу, отдых заканчивался, потому что теперь она смотрела на него только сквозь единственную призму: А сейчас – врет или нет?

В последний день сказалась больной, не пошла на пляж. На самом деле, захотела побыть в одиночестве. Анри не особенно расстроился и без колебаний отправился сам. Она бессмысленно бродила по своему номеру, вышла на неиспользуемую веранду. И море, и пляж развернулись перед нею как на ладони. Ага, это же её бонус – морской вид. На берегу она без труда нашла Анри, тот разговаривал с неизвестной барышней. Вернулась в номер, с час помучила невостребованного Пелевина, купленного у пляжного смотрителя за три копейки. Тот еще и радовался, рассказывал, что забытые книги реализовуются быстро, но на русском – и три сезона может пройти, а не продадутся. Полдень позвал её снабжать спасателей булочками – взятые обязательства были выше личного настроения. Опекаемые восприняли как должное своевременное кормление, а Мари зафиксировала Милого Друга в компании той же барышни. Флирт? – удивленно подумала она. А смысл?

И смысл проявился в её голове. Она резко развернулась на девяносто градусов, фонтанчик песка брызнул из под её ног. Спринтерским шагом дошла до рецепции. Постояла в очереди к менеджеру, тупо повторяя про себя сформулированный вопрос, задала его, наконец-то:

- Послезавтра у господина Анри Морье из двадцать третьего номера знаменательный день (словосочетание «ле жур фелиситасьон» невостребованным мучило её со школы). Могу ли я заказать ему цветы в номер на эту дату?

- Можете – посмотрев в регистрационные записи, ответил рецепционист.

- Спасибо, я подумаю, какие именно – подготовленной фразой ответила Мари. И убралась восвояси.

Восвоясях, завалившись на кровать, она расставляла противные точки над «и», пусть в русском языке над ним уже давно там не было никаких точек. Конечно, как она не обратила внимания – французские каникулы длятся две недели. Незачем изменять правилу, Милый Друг четко озвучивал и продолжительность, и разницу цен между Тунисом и Лазурным Берегом. Согласно его потребностям – в шесть раз дешевле. Вот и проявился этот неожиданно возникший день разницы: невозможно сымитировать отлет единовременно! Здравствуй, ложь. Мы уже знакомы. Весь жизненный сценарий укладывался в существующие рамки. Вот только слишком много было красиво сказанных слов про невозможность существования вдалеке от любимой. Но словам цена – пустой звук. Имеют результат только действия. О чем они договаривались реально? Провести следующий отпуск опять вместе и опять в Тунисе? Маша еще шутила – тебе жениться пора, а в голове одни гульки. Так может и женат, только он и знает. Не важно, не важно. Миссии мстить не было ни одной секунды, потому что каждый, по большому счету, оставался при своем. Только одно желание действительно присутствовало: перевернуть страницу. Быстро.

Как то она дожила этот день, гордилась собственно выдержке и хладнокровию. Пережила и последний романтический вечер, и удовольствие в сексе отыграла отлично. Как будто шла к самой себе, а на этом пути все – ерунда. Только когда прощались у автобуса, нечаянно проговорилась:

- Не целуй меня на людях. Может быть, я когда-нибудь вернусь на эту землю.

- Когда-нибудь? Да в следующем году! Мы же договорились!

- Конечно – нашлась Маша – но человек предполагает, а Бог располагает.

- Глупо – ответил Милый Друг – Наши поступки зависят от нас.

- Вот тут я с тобой полностью согласна.

Через пять минут, в только что отчалившем автобусе, Маше пришел СМС от Анри: «Я люблю тебя». Она не ответила. Как не отвечала больше никогда: ни на письма, ни на звонки. Как будто провалилась в бездну далекого мира. Анри замолчал приблизительно через полгода, устал, видимо, от собственных «Что происходит» и «Почему». И это прошло. С Соломоном был ведь знаком, доктор филологических наук и профсоюзный деятель, в придачу. Тунисские каникулы остались в памяти Мари незабываемым приключением без тени сожалений и обид. Их не затмили ни Египет, посещенный следующим летом, ни Марокко, куда она слетала еще через сезон. Мир оправдывал ожидания, оказался красив и велик, и, чтобы не ограничивать его рамками одной страны, в личные отношения с мужчинами на пляже она не вступала больше никогда.

Через три с половиной года после завершения тунисской истории, Мари совершенно неожиданно, утром холодного зимнего дня, позвонил Анри. Она удивилась, но не сняла трубку, давняя привычка сохранилась. Звонок повторился в обед, но достиг такого же результата. Вечером, когда Маша болтала с подругой на кухне, телефонный перезвон, родом из Франции, был доставлен мобильными операторами в третий раз.

- Ты чего не поднимаешь трубку? – поинтересовалась та.

- Ай, длинная история. Давняя, я её не рассказывала ни тебе, ни кому либо. Если парой слов, то это целый день наяривает мой французский любовник.

- Ого! Так почему не поднимаешь?

- Снять трубку я, конечно, могу – безразлично согласилась Мария – проблема в другом, мне сказать нечего…

- Что-то я плохо понимаю ситуацию. Это ведь он тебе звонит, так значит, и говорить тоже он будет!

- В том то и дело. Ему тоже нечего сказать, он уже выговорился полностью, давно. Ему самой малости не хватает – просто понять это.


29 ноября 2009 года

Рейтинг: 7.42
(голосов: 19)
Опубликовано 24.02.2012 в 20:47
Прочитано 4514 раз(а)
Аватар для breik breik
Galina
Благодарю...
Удивительно точно...как будто Вы рядом были...Тот самый момент прозрения, когда все становится ясным...
Благодарю..за удовольствие прочитать настоящее...
+4
11.03.2012 17:37
Аватар для Arefieva Arefieva
Anastasia Arefieva
Очень-очень!
С литературной точки зрения рассказ полностью правильный - написан легко, по всем правилам композиции, со своим стилем. И читать его хотелось до конца, я даже не заметила, на каком именно моменте он меня заинтересовал. Осадок, правда, действительно неприятный остается, то есть задевает. Спасибо.
+1
14.03.2013 19:20
Аватар для Misteralex Misteralex
Алексей Твашов
Великолепно
Обычно не люблю слезливой романтики но возьму на заметку..Девушке кину ссылку...Спс..Вот кому точно понравится)
+1
22.04.2013 21:27
Аватар для Venas35 Venas35
Марат
Написано хорошим языком. Приятно читать, глаз ни за что не цепляется. Концовка понравилась. Автору творческих успехов.
+1
25.11.2013 17:45
Нормальненько написано, мне понравилось. Продолжай в том же духе)
0
27.01.2014 18:50
Аватар для milayaledi milayaledi
Елена Кроткая
Замечательный рассказ. Благодарю за доставленное удовольствие. Ах, мне бы каплю силы воли Вашей героини в борьбе с собою... Я неисправимая лентяйка. И сова.
+1
15.02.2014 01:21

Нам вас не хватает :(

Зарегистрируйтесь и вы сможете общаться и оставлять комментарии на сайте!