Терпение

Насколько хороши или ужасны мои стихи, ты скажешь мне потом. Ночью. Когда в кромешной тьме будет гореть лишь одна свеча, мягко обволакивая своим светом комнату. Я как обычно буду молчать и внимательно слушать, чуть прищурив свои зеленые глаза. А ты, ты будешь говорить, совсем близко наклонившись к моему лицу, отказывая себе в парочке словец и парочке желаний.

Как коварный змий я буду искушать тебя на откровения, а ты пытаться отмахнуться от меня туманными фразами. Но я-то знаю, что на самом деле ты хочешь, что означают твои слова и тирады. Ты спрашиваешь меня, каков твой грех? Так я отвечу - терпение. Ну, а как насчет моих прегрешений? Твой ответ – языкоблудие.

Из твоих уст это до неприличия приятно слышать. Да, я знаю, мой язык – без костей, без конца и начала, любящий язвить и извергать желчь критики в сторону «несчастных», обожающий сквернословить, и выдавать мнимое за правду – лгать. Я вижу в твоих карих глазах то, что ты никогда не сделаешь: Схватил бы меня за мое лживое горло, сжал бы свою слабую, но уверенную руку, как обычно пахнет апельсинами, апельсиновым маслом которым ты смазываешь ладони, сжимал бы, пока я не начал тяжко дышать, похрипывать и постанывать. Видеть мои широко распахнутые лазурные зеркальца, слегка подрагивающие ресницы и наслаждаться ощущением победы – победы света над тьмой. Ощущать, как бьется жилка на шее, отчитывая, крупинку за крупинкой песочных часиков существования на сей земле. И отпустить, когда взор начнет терять внятность, а из зева послышатся протяжное «нет». Отпустить и наблюдать, как дыхание приходит в норму, грудь часто вздымается, а сердце трепетно бьется. Но нет, ты не способен. Почему? Терпение, помнишь? Твое железное терпение. Причина - почему я до сих пор могу дышать.

Вернемся же к моим стихам мой друг и враг в одном лице. Прекрасны ли они, скверны? Скажи, не нарушая тишины. Скажи, пока не кончалась вся магия луны…

(Трикстер)