Суд зверей

Однажды в полдень знойную порою

Шагал сквозь джунгли босиком простак.

Он был смышлён, любил поговорить с собою,

А заблудиться для него неначе как пустяк.

Тропинки топтаной он след искал повсюду,

Но так лишь только дальше забредал.

Он шёл и шёл, не унывая, да, покуда

Престранный шум его скитанья не прервал.

Он поспешил разведать, что за звуки.

А там, в тени деревьев, всей честной толпой,

Как будто не впервой, со всей округи

Толпился на поляне зверь зверской.

И все они, как по обыкновению,

На человечьем говорили языке.

И наш простак на поводу мгновенья

Не пожелал остаться вдалеке.

Что было, в общем, зря. Он это понял позже,

Когда он позади услышал волчий рык.

Зверь за ногу схватил, простак взмолил: «О, Боже!» –

Но почему-то духом не поник.

Волк потащил его в толпу, и звери стали кругом.

«Смотрите нынче, кто у нас в гостях!»

В толпе все стали что-то говорить друг другу.

А он: «Ты что, людишко, растерял в лесу весь страх?

А может просто надоело в людях жить,

И ты решил попотчевать нас всласть?

Ах, вот, что значит “удружить так удружить”».

Вдруг громко рыкнул лев: «Захлопни пасть!».

Лев бросил грозный взгляд, толпа оторопела.

Она не смела слов ему наперекор сказать.

И в страхе, но как будто между делом,

За шагом шаг тихонько стала отступать.

Он речь повёл: «Вы что!? Себя ведёте хуже человека!

Я не позволю беспорядки вам в лесу чинить.

И честный суд не должен быть для нас событием века.

Лишь «pro» и «contra» нам помогут здраво рассудить.

Ну, кто решится слово молвить первым?

Иль вы горазды смелым быть в толпе.

Мы начинаем слушанье по делу,

Всё не по делу оставляйте при себе».

Горилла оказалась самой смелой,

И сделала вперёд огромный шаг:

«Одна кобыла из села с ногою белой

Мне говорила, в общем-то, вот так:

Они на нас все опыты проводят.

Горилл они готовы днями истреблять.

Так что – виновен, если мои уши не подводят

И если той кобыле вдруг не вздумалось наврать».

Затявкала вдруг мелкая собачка,

Стараясь не выказывать пред львами страх:

«Меня косметикой они пытали и жвачкой,

Мне до сих пор мерещится помада на губах».

«Да, да!», – мычала нервная корова.

Она любила часто без причины выступать.

По виду она дело говорить была готова,

Но стала лишний раз всё снова повторять.

«Чтоб нас ловить придумали вы снасть,

С копыт и до рогов стрижёте даже ярою зимой».

Баран в штыки: «Что за привычка всё украсть!?»

В поддержку из реки забулькал сом седой.

– Позвольте мне сказать, – простак всё не решался.

– Коль это суд, в свою защиту я желаю выступать.

Так вот, я в жизни ни над кем не издевался,

Я даже комарам и тем даю себя кусать!

Моя вина пред вами только в том,

Что по природе человек я от костей до кожи.

Нельзя меня судить за чьи-то там грехи.

– Да ты о ком? Для нас вы все на одну рожу!

Все загалдели: зайцы, тигры, куры.

И у суда зверей один лишь был итог.

Лев: «Значит, говорите каждый человек – плохой натуры?

Настолько, что никто б вступиться за него не мог?»

Вдруг все задумались и ненадолго замолчали.

Зависла пауза, потом заблеяла протяжно старая коза:

«Да, нет, меня они вообще взашей прогнали,

Чтоб я им, видите ли, не мозолила глаза».

«Они нас убивают, режут, губят!» –

Кричали острозубые кроты.

– Тут и ежу понятно, люди нас не любят!

– А я причём? - давался диву ёж. – Причём здесь ты!?

– Ты думаешь, мы станем закрывать на всё глаза?

Да, из-за вас у нас не жизнь, а сущий ад.

А вы себе устроили земные небеса.

Всё очевидно, он – один из них, и значит виноват!

И разразился вдруг такой звериный гам,

Что проступили слёзы на глазах у простака.

«Нет, одного судить за беды всех я вам не дам!» –

Вступился лев и начал свой рассказ издалека:

«Когда меня покинула надежда,

Я ранен был, весь исхудал и занемог,

Меня поймал, как говорите вы «невежда»,

Он выходил меня», – сурово лев изрёк.

«Он был упрям, умён и добр сердцем

Хоть я ему грозил, что съесть его готов,

Он продолжал и, вот, благодаря умельцу

В итоге я пред вами – жив-здоров.

Так будет по сему. Нам ни к чему пустые разговоры.

Свободен ты, и потому сейчас

Велю животным позабыть про их укоры,

И чтоб не смели опускать к тебе голодных глаз».

Простак – поклон: «Спасибо лев. Я думал, что умру»,

А после зашагал сквозь джунгли в поисках привала.

Но вот решение царя зверью пришлось не по нутру,

Так как оно кроме «политики толпы» другой не знало.

И как стемнело зубы, когти в пляс пустились.

Простак едва успел издать в ночи предсмертный стон.

Что странно: ни одна старуха-кошка не смутилась,

А утром делали все вид, что им приснился сон.

Мораль, и не одна, а целых пять

Для тех, кто так и ничего не смог понять.

Толпою звери преподали простаку урок:

Не только люд бывает мстителен и через край жесток.

И в пору поднимать того на смех,

Кто жаждет одного судить за беды всех.

А те, кто любит поддаваться мнению толпы,

Начните думать, ну, не так вы и глупы.

И я уверен, что наедине с собой.

Как лев вы сможете подумать головой.

А коли вы простак, которого все в темечко клюют,

Для вас морали нет. Увы, везде вас ждут.

И самая простая истина на свете:

Добрее будьте с теми, за кого в ответе.