На крыльях любви и надежды

Эссе.

На крыльях любви и надежды.

- Бабушка! Посмотри, оно как настоящее!

- Отойди, не путайся под ногами! – оттолкнула меня бабушка, даже не взглянув на рисунок. А там страшный фашистский танк с жуткой ломаной свастикой на борту полыхал ярким пламенем, подбитый нашими меткими артиллеристами. Этот сюжет был излюбленным для меня, как, впрочем, и для многих других мальчишек послевоенного поколения. Десятки раз старательно, высунув язык, рисовал я эту сцену, подсознательно добиваясь наибольшей выразительности и хоть какого-то жизненного правдоподобия, рассчитывая найти его в точности и чёткости деталей. Но творческого удовлетворения не получал. Танки от рисунка к рисунку получались всё лучше, но горели они все одинаково скучным, ровным монотонно- красным и геометрически правильным пламенем. И вдруг на одном из черновых рисунков я изобразил ассимметричное, какое-то незаконченное и разноцветное (красный карандаш сломался, и пришлось пустить в дело желтый) пламя, а к нему и дым получился страшным и косматым, с различными оттенками чёрного. Я вгляделся и ахнул: картина ожила! Боясь спугнуть удачу, сломя голову, бросился на кухню, чтобы поделиться своим открытием. Но бабушка была занята приготовлением обеда…

В тот день я действительно совершил для себя великое открытие: каким-то глубоким внутренним чутьём понял один из путей постижения, одну из методик создания жизнеподобия в искусстве, через которое оно (искусство) и воздействует на человека.

К сожалению, а может быть и к счастью, лишённый своевременной бабушкиной поддержки в виде одобрения моих каракулей, великим баталистом, да и вообще живописцем, я так и не стал. Однако опыт открытия прекрасного, приобретённый в далёком детстве, до сих пор помогает мне в жизни и работе с детьми…

… Её зовут Диана. В группе детей детского дома при школе-интернате она появилась четыре года тому назад. Насторожённый взгляд исподлобья, готовность на яростную агрессию по любому поводу явно свидетельствовали не в её пользу. По разным причинам, прежде всего объективным, ученье даётся девочке с трудом, нелегко складывались и её отношения с окружающими. Со временем в детском коллективе Диану приняли, признав за ней определённое место в негласной детдомовской иерархии. Но её внутренний мир, круг познавательных интересов оставался чрезвычайно неразвитым и бедным. По крайней мере, на первый, поверхностный взгляд. На любые попытки учителей заставить Диану читать хотя бы обязательные художественные произведения из учебника для чтения воспринимались ей как страшное личное оскорбление и вызывали настоящую истерику.

Долго ломал я голову, пытаясь найти хоть какой-то подход к этой «неприступной крепости». Ни доверительные беседы, ни демонстрация красоты поэтического слова классиков ни в малейшей мере не затрагивали душевных струн моей подопечной, а вызывали у неё лишь раздражение, в лучшем случае абсолютное равнодушие и зевоту.

И вот однажды дети вернулись из школы искусств, с кружка рисования и принесли свои последние работы. Рисунки, как рисунки. Среди них немало интересных и достаточно профессионально выполненных. Дети в этом кружке занимаются по несколько лет. Были там и милые до сих пор моему сердцу подбитые немецкие танки со свастиками… Но моё внимание неожиданно привлёк другой рисунок, диссонансом звучащий всему разноцветному великолепию остальных картин. Это был крик одинокой души, одинокой и никем не понятой. Будто острым ножом резанул он по сердцу. На секунду мне стало не по себе, неуютно, неловко и от чего-то стыдно. Картина эта представляла следующее: на носу корабля, несущегося по океанским волнам, спиной к зрителю стоит стройная девочка-подросток с длиннющими чёрными до пят волосами, хрупкая фигурка, кажется, вот-вот оторвётся от палубы и взлетит, обгоняя корабль, в какую-то только ей известную даль.

- Чей это шедевр? – после минутного замешательства, пытаясь казаться спокойным, спросил я.

- Мой! – небрежно, через плечо бросила Диана.

- Неужели сама нарисовала? – недоверчиво поинтересовался я, уже отчётливо понимая, что никто другой из ребят и не мог этого сделать.

- Да я, не сомневайтесь, Николай Александрович, только горы Кулагин (старший мальчик из группы) помог нарисовать, я не хотела, а он сказал, что так красивее будет.

Горы на рисунке действительно были лишними и портили, на мой взгляд, картину, несколько загромождая её. Так впервые у нас с Дианой возникла общая интересная тема, и я не преминул воспользоваться моментом:

- Послушай, Диана, а давай придумаем подпись к твоему рисунку!

- А чего тут придумывать! «Девочка на корабле» - вот и вся подпись! – фыркнула Диана.

- А если стихотворную подпись?

- Стихотворную я не смогу…

- Я помогу тебе, ты только подскажи, что чувствует, о чём думает твоя героиня, и мы вместе подберём нужные слова.

- Ну-у,.. хорошо, - после некоторого колебания согласилась девочка.

Не буду утомлять читателя деталями и подробностями нашего совместного творчества, но вот его результат:

Мой корабль.

Беги, мой корабль, по волнам

В далёкие дальние дали,

К чудесным иным берегам

Из края тоски и печали.

Душа моя рвётся к тебе,

Страна из моих сновидений.

Я знаю: ты есть на земле.

И в том – ни малейших сомнений!

Там принц, скакуна горяча,

Как ветер безудержный, скачет,

А только завидит меня –

От счастья смеётся и плачет.

Там зависти нет и вражды,

Там правят любовь и согласье,

И нет ни забот, ни нужды,

Повсюду свобода и счастье!

Какие там песни звучат!

Там розами дышат рассветы!

А злоба и горе молчат,

И души любовью согреты.

Там нежности ветры нежней,

Прозрачности волны прозрачней,

И небо лазури синей,

И встречи удачи удачней.

Там нет ненавистных разлук,

Холодных и мрачных закатов,

Там нет ни хозяев, ни слуг,

И нет без вины виноватых!

Лети, мой корабль, по волнам,

По синим просторам безбрежным

К чудесным иным берегам

На крыльях любви и надежды.

- Ну как, ты, Диана, считаешь, достойная у нас получилась подпись к твоему рисунку? – поинтересовался я.

- Клёво! – ответила Диана. Что в её понимании означало наивысшую оценку проделанного труда.

Так возникла между нами тонкая нить творческого взаимопонимания. Что же дальше? Покажет время. Главное, не уподобиться моей бабушке (женщине в общем-то прекрасной и доброй, но вечно занятой) и не оттолкнуть начинающего творца, не предать своего собственного детства, из далёкого далека глядящего на нас доверчивыми, наивными и широко открытыми глазами.