Аллея

Роман прогулочным шагом шел по аллее. Та, казалось, уходила в бесконечность. Медленно, вокруг сгущался туман, становясь всё более и более густым. Чем дальше он шел, тем меньше людей становилось на аллее. На их лицах была усталая грусть.

«Куда, и почему я иду?» — подумал Роман, и решил присесть на скамейку. Он запрокинул ногу на ногу, пошарил в карманах – ничего нет.

«Так — задумался он — надо вспомнить, как я сюда попал». После пятнадцати минут размышлений, ничего так и не пришло ему в голову. Роман встал и побрел дальше. Он не помнил, как попал сюда, он не помнил это место в принципе. Также из головы выпала дата и время. Он посмотрел на часы. На тех застыли цифры: «00:00». Не похоже было на полночь, а циферблат так и стоял на месте.

«Сломались наверно» — подумал он.

Наконец он решил подойти к прохожему. Не со своими странными вопросами, а хотя бы узнать какое время, и какое число. Желательно конечно узнать, где он находится. Подошел он к мужчине, по виду лет пятидесяти.

— Простите — начал Роман, мужчина усталым взглядом посмотрел на него, — не подскажите сколько времени?

Мужчина смотрел на Романа секунд двадцать, затем развернулся и пошел дальше.

«Странный он» — подумал Роман.

Он подошел к женщине, не особо обаятельной. Не некрасивой, а скорее избитой жизнью, из-за чего та перестала излучать это самое, неповторимое, женское обаяние. Впрочем, многие женщины никогда и не имели этого обаяние, чему уж тут дивиться.

Та на вопрос, также устало посмотрела на него, и пошла дальше.

«Я уверен, прогулочная аллея психбольницы не может быть такой длинной» — с легкой иронией, отобразившейся на лице, подумал Роман.

Но, увы, такая же реакция как у предыдущих его собеседников была отображена лице ещё тринадцати человек.

«К черту их» — подумал Роман, и решил уйти, наконец, с этой аллеи. По двум её сторонам симметрично располагались невысокие березки, после них шел невысокий забор, а уже за ним, вдоль забора шли невысокие (примерно с забор) кустики.

Но когда Роман решил направиться к ним, аллея непонятным образом развернулась вместе с ним.

— Что за черт? — Уже сказал Роман.

Он крутился на месте пытаясь развернуться в сторону кустов. Ничего не получалось, он как будто и не вертелся. Роману стало страшно.

Он побежал. Бежал он долго, прыгал, вертелся, но безуспешно. Аллея не отпускала его, приговаривая идти прямо по ней. Как только желание Романа ослабло, он смог перемещаться по аллее свободней, но как только вспоминал о том, чтобы выбежать с неё, он опять же, ничего не мог сделать, кроме как идти прямо по ней. Тем не менее, людей становилось всё меньше.

— Да что за ху**я!? — взвопил он. На него никто даже не обернулся.

Он подходил к прохожим, кричал на них, но те совершенно не хотели реагировать. Так, уже покраснев от ярости, Роман подошел к дядьке лет сорока, и, покричав на него секунд пять, ударил прямо в нос. На лице того ничего не появилось. Он только посмотрел на Романа и пошел дальше.

— Боже мой! — закричал Роман. Казалось люди на улице уже привыкли к такому.

— Так, спокойней… Должен быть выход, он точно должен быть! Я его найду!

Так, Роман легким бегом побежал по аллее. Бежал он долго, где-то полчаса, но ничего не менялось. Только людей не осталось.

Он решил вернуться назад, к людям.

«Может я смогу их разговорить? Хоть как-нибудь???» — подумал он.

Он пробежал в том же темпе полчаса, но людей не нашел. Роман бежал еще, по меньшей мере час, весь задыхаясь, но так никого и не нашел.

Уставший, он сел на скамейку. Вдруг, из тумана вышел мужчина в белой, джинсовой куртке. Быстро подойдя к Роману, он сел рядом.

— Здравствуйте, мужчина! Что здесь происходит! Боже, может, вы мне поможете? Пожалуйста! Я, я…

— Вы помните что произошло с вами накануне того как вы попали сюда? — прервал Романа незнакомец.

— Нет! Вот именно! Я не понимаю, что происходит. Объясните же…

— Может это вам напомнит. — Незнакомец кинул на колени Романа тонкий канат, после узла на котором, веревка была раздвоена на две, и замыкалась в овале. Роман всё вспомнил.

— Ну, — Романа сначала смутило откровение, в котором он хочет признаться собеседнику, но он всё же понял, что сейчас это не так важно, — накануне… меня посещали мысли о суициде. Но ничего такого! Только мысли и всё…

— Нет, Роман, не только. Ты повесился, и теперь будешь вечно идти вдоль этой аллеи. Воспротивился ты господу, так пожинай плоды!

— Я ничего такого не помню!

— Это естественно.

— Что мне тут делать, как выбраться???

— Никак.

— Но почему, почему всё так жестоко? — закричал Роман, вскочив со скамейки.

— Потому, что такова воля господня! — незнакомец залился искренним смехом, в самой страшной улыбке, что Роман видел за всю свою жизнь.

Тут он проснулся. Повсюду были разбросаны бутылки, на левом боку было подложено много подушек, они развернули его на правый бок. Это объяснялось легко – лежащем на тумбочке шприцем. Роман встал с кровати, разложил подушки, и пошел в гостиную. Там, в центре комнаты, весел, прибитый к потолку огромным железным гвоздём канат.

Роман аккуратно снял его с головки гвоздя. Это было трудновато.