21 начался или Новейшие похождения Штирлица

(Спасибо всем тем, от кого я пришел к этой идее. Спасибо истории за героев, авторам-фантастам, за героев тоже. Всем спасибо!)

***

- Код, етиртомс, йокак рялпмезкэ!

- Ыв ыварп, Снаг! – лицо второго расплылось в широкой улыбке. – С митэ моткеъбус шан тыпо нечербо ан хепсу.

- Я ляноп, ман в молшорп ясладапоп йоншолпс карб.

- Оготэ ешьлоб ен ястиротвоп. В мот еланруж есв онся оназакоп и онбордоп онасипо. Ыв ывотог, Снаг?

Ад, Код, к утавхаз огоротв огонтыподоп есв овотог!

1.

Штандартенфюрер СС Отто фон Штирлиц шел по пустынной мостовой. День выдался удачным, задание центра было успешно выполнено. Максим Максимович Исаев снова принялся сотрудничать с разведывательными органами своего родного государства. При этом он еще ухитрялся зарабатывать деньги в своей собственной шпионской организации ШРУ.

Сегодня его порадовала новая радистка. Не смотря на достижения науки – компьютеры, интернет, новые методы шифрования и кодировки – Штирлиц доверял только радиопередаче, а Катя при первом же сеансе связи показала себя настоящей профессионалкой. Это понравилось разведчику, и он пообещал своей помощнице скорый поход в дорогой ресторан.

В ШРУ всем заведовал Максим Максимыч, остальные числились у него в работниках. Борман, однако, постоянно вставлял свои пять копеек во все дела, порой мешаясь под ногами. Вот и на Катю он положил свой глаз. Он даже предложил сегодня русскому разведчику обменять ее на своих двух (нет, даже на трех!) секретарш. Секретарши Мартина Рейхстаговича были старыми, да и отдавать свою красавицу Катеньку у Штирлица не было никакого желания.

Штирлиц шел домой в предвкушении удовольствия, которое он обязательно получит от ящичка холодного пива, доставленного из Германии и ящика тушенки, присланного с Родины, из Рязани. Они стоят в подвале и ожидают своего хозяина.

Внезапно прямо ниоткуда сверху на штандартенфюрера была накинута сетка. Штирлиц пытался освободиться от пут, но чем больше он совершал движений, тем прочнее запутывался в тончайшей ловушке. Еще мгновение и ноги оторвались от земли, а тело начало возноситься вверх. Восхождение на небеса было недолгим. Над головой русского разведчика открылся люк, яркий свет ослепил его глаза, и Штирлиц оказался в каком-то непонятном помещении без окон, но с одной дверью. Толком рассмотреть его Максим Максимычу не удалось, так как в потолке приоткрылось небольшое отверстие, в комнату с шипением был выпущен газ.

- Травят – подумал Штирлиц и перестал дышать.

Талантливый разведчик умел задерживать дыхание на полчаса, и это не единожды спасало его жизнь от смерти. Однако такой жертвы от него не потребовалось, уже через десять минут помещение начало проветриваться, а еще через пять в воздухе не осталось и следа от ядовитого газа. В этот момент дверь заскрипела, и в помещение вошел странный человечек в белом халате и с маленькими рожками на голове. Насвистывая что-то себе под нос, он принялся распутывать веревки, которые скрутили Штирлица. Разведчик лежал, притворившись усыпленным, никакого желания помогать своему похитителю у него не было, а вот мешать ему в этом очень трудном деле очень даже хотелось. Ганс, а это был именно он, долго не мог понять, почему жертва все еще лежит связанной, не смотря на его попытки освободить своего подопытного от пут. Еще большее недоумение вызывало то, что ключи, ножик, ножницы и другая мелочь, а, главное, бутылочка со спиртом исчезли из его карманов, а изо рта спящего внезапно начало пахнуть алкоголем. Ганс уже решил, что лучше было бы пристегнуть руку подопытного наручниками к трубе. Он потянулся к поясу, чтобы извлечь оттуда металлические оковы, однако не обнаружил их на положенном месте. Еще мгновенье и Ганс уже не мог двигаться как раньше. Оказалось, что его левая рука была пристегнута к все той же злосчастной трубе. Штирлиц поднялся на ноги, размял суставы и полез в карман, ему хотелось взглянуть на те вещи, которые он забрал у своего похитителя, а также, не пропали ли оттуда его собственные. Ганс недоумевал, зачем этот человек в форме достал из кармана какую-то непонятную металлическую штуку с прорезанными в ней отверстиями. Все сомнения развеялись, когда эта вещь очень больно врезалась в его лицо, а во рту внезапно почувствовался вкус крови и несколько зубов покинули свои насиженные места.

- Шелт! – только и смог сказать Ганс после всего произошедшего.

- А вот и не угадал!!! – еще удар и новая порция зубов была выплюнута изо рта горе-неудачника младшего научного сотрудника.

- Ты фто делаесь?

- Воспитываю тебя, - Штирлиц замахнулся для очередного удара.

- Не надо, посалюйста! – взмолился Ганс.

- А с чего это я должен прекращать?

- А… У-у-у… М-м-м-м… - замялся Ганс, - потому что ты находисся у нас в плену.

Штирлиц задумался. После часа размышлений он сказал.

- Ты в этом действительно уверен?

Одновременно с этим вопросом последовал новый удар по лицу вопрошающего. Это действие в его уже помутненном сознании поставило под сомнение сказанное ранее утверждение.

- Да-а-а… - выдавил он.

Однако Штирлиц уже его не слушал. Он снова достал из кармана все вещи Ганса и принялся их изучать.

- Не хочу тебя расстраивать, но здесь теперь я хозяин поло…

Штирлиц не успел докончить свою фразу, за дверью послышались чьи-то шаги. Ганс хотел закричать, но не успел – удар кастетом по голове отправил беднягу в бессознательное состояние. Русский разведчик быстро подошел к двери, нашел выключатель и погрузил помещение в кромешную темноту.

Док подошел к двери.

- Снаг, ыт огеч ясьшизов кат оглод? – ответа не последовало.

- Шифруются, подумал Штирлиц, – блистательный агент с легкостью декодировал слова того, кто стоял за дверью. –Игомоп енм, актес йьсалатупаз!

Штирлиц сымитировал голос Ганса, предварительно тоже закодировав свои слова.

- Снаг, ыт отч, липыв ежу? Зеб янем? – Док открыл дверь и шагнул в темноту…

***

Первым от своего удара очнулся Ганс. Проснувшись, младший научный сотрудник обнаружил, что был прикован к кушетке. Ноги, руки, голова и тело – все было приковано и прижато стальными захватами и ремнями, а тело, как назло, начало неумолимо чесаться.Во рту чувствовалась нехватка как минимум десятка (если не больше) зубов, а голова раскалывалась от побоев, нанесенных по ней неудавшимся подопытным.

Ганс напряг зрение и заметил вдали штандартенфюрера СС. Он был облачен в белый халат поверх военного мундира. В руках русский разведчик держал пистолет и… скальпель! Штирлиц изучал обстановку в лаборатории, при этом он тихо насвистывал патриотическую песенку «Этот день победы». Привязав своих пленников к кушеткам, найденным в одной из комнат, благо они были уже оснащены кандалами для пациентов, Максим Максимович спокойно занялся изучением внутреннего содержимого космического корабля. Зная, что после его ударов жертвы приходят в себя только часа через 2-3, разведчик смело принялся рыскать по этажам и каютам этой летающей тарелки. Целью поиска была еда, а конкретно тушенка. Запасами спирта, которые были обнаружены сразу же, Штирлиц остался доволен. В поход он захватил несколько бутылочек для поднятия настроения. Выпив в ходе своего короткого похода две из них, разведчик так и не нашел помещения, хоть отдаленно напоминающего кухню, или столовую, или хотя бы пищевой склад. Зато на одном из мониторов он увидел еще одного запертого человека, лежащего без сознания на кушетке в том же виде, что и Док с Гансом.

В голове разведчика блеснула страшная догадка: это каннибалы! Они питаются человеческим мясом! Аппетит тут же пропал, зато появилось непреодолимое желание самих похитителей переработать на тушенку. Штирлиц, однако, переборол это желание, решив дождаться пока инопланетяне придут в сознание. Он решил, что будет судить преступников страшным судом, трибуналом военного времени. Для пущей убедительности Штирлиц облачился в докторский халат, а со своих пленников таковые снял. Советский разведчик вооружился своим любимым наганом с дарственной надписью «Любимому разведчику Максиму Максимовичу Исаеву от Президента Российской Федерации Владимира Владимировича Путина за особые заслуги перед Родиной», взяв его в правую руку. Он будет заменять судейский молоток. В левую руку длань провидения вложила Штирлицу скальпель. Он, правда, не знал зачем, но решил, что так будет убедительнее. Вернувшись с обследования корабля, добрейшей до мозга костей души русский разведчик Максим Максимович, одновременно принципиальнейший немецкий штандартенфюрер СС Отто фон Штирлиц, принял позу карающего вершителя закона и стал ждать около кушеток. Именно таким и увидел его проснувшийся первым Ганс.

***

Увидев решительно настроенного штандартенфюрера СС в своем адском облачении, Ганс понял, что все происходившее в последние часы не было плодом его больного воображения, затуманенного периодическим спиртовозлиянием. Младший научный сотрудник понял, что ситуация безвыходная, поэтому он решил притвориться мертвым, что не единожды спасало его и Дока от разных бандитов и помогало в конечном итоге брать ситуацию в свои руки под свой контроль. Но Штирлиц моментально заметил и раскусил этот обходной маневр. Разведчик подумал: «Со мной кто-то решил поиграть в кошки-мышки». К такому повороту событий он всегда был готов, как пионер. Он нашел среди кучи приборов электрошокер, включил и взял в руки… Со словами: Больной, не умирайте! – Штирлиц выпустил в область сердца первый разряд тока в 320 тысяч вольт. Тело Ганса импульсивно подскочило на кушетке, а сам он застонал, выпучив глаза и увидел улыбающегося мучителя.

- Сто вам нузьно? – пролепетал Ганс.

- Ответы и чистосердечное признание, - ответил Штирлиц. – Кто вы такие и на чью разведку работаете? Имена, адреса, пароли, явки. Быстро!

- Мы – усеные. Мы плисли с милом, мы несём вам… - начал было быстро говорить явно заученную фразу маленький человечек.

- Бросьте, вас спасет только правда. – В руке у Штирлица теперь появился кастет. – Кого еще вы держите в плену?!

В это время русский разведчик почувствовал, что уже и Док очнулся. Но он, как и Ганс несколькими минутами ранее, решил также притвориться мертвым. Теперь в руках у Штирлица появился снова электрошокер. Он обратился к Гансу.

- Любезнейший, скажите своему другу, чтоб он не глупил.

Ганс завопил дурным голосом, обращаясь к своему коллеге.

- Док, не деяйте того, сто вы хотите сдеять, он меня усе долбанул током. Это бойно-о-о!

Мгновенье спустя Док открыл глаза. Он уставился на того, кто первоначально показался ему всего лишь дурным кошмаром.

А Штирлиц с нескрываемым удовольствием потер руки: Вот мы и вместе, наконец. Все!

Жертвы начали выть в два голоса, а Штирлиц сказал.

- Разрешите представиться, меня зовут Отто фон Штирлиц. Я – разведчик и хочу знать о вас все. Предупреждаю сразу, здесь лучше не играть в молчанку. Я развязывал языки и не таким как вы, опыт у меня есть.

Учены, на сколько это было возможно, посмотрели друг на друга и в один голос затараторили: Мы – ученые. Мы пришли с ми…

Штирлиц улыбнулся и прервал их заученный монолог.

- Это мы уже проходили, - Штирлиц стал трясти кастетом перед их мученическими рожами. – Мне нужны все имена, пароли, адреса, явки, а также информацию о вашем заказчике.

Во время своего монолога разведчик любовно поглаживал своих пленников кастетом, от чего у них волосы на голове зашевелились от испуга.

- Мы… мы не знаем!

- Ваши имена!

Инопланетяне переглянулись.

- Я – Док, а это мой помощник Ганс. Мы – ученые, а вы – наш подопытный. Мы проводим опыт.

На лице Штирлица не дрогнул ни один мускул.

- Дальше…

- У нас есть и второй подопытный… Мы поняли… Вы, люди, совмещаетесь однополо, я нашел это в человеческом журнале… До этого мы проводили неудачные опыты… Последние двое подопытных нанесли нам и нашему хозяйству колоссальный ущерб…

- Извращенцы, - только и подумал Штирлиц, опуская на челюсть Дока кастет.

Послышался зловещий хруст ломающихся зубов, стон Дока и завывание рядом прикованного Ганса.

- Почему?... За что? – плакал Док.

А в это время из дальней комнаты послышались шум и возня.

- Кто там у вас? Отвечайте! Живо! – взревел Штирлиц.

- Э-э-э-т-т-то, - начал, заикаясь, Ганс. – Второй самец, для опытов…

Лучше бы он молчал. Кастет продолжил уродовать теперь и его.

- Где ключ о двери? Быстро!

- У-у-у меня-я-я!!! – взмолился Док.

- Где?

- Т-т-там, в-в-в ка-как-би-не-те-е-е, а-а-а!

Штирлиц пулей метнулся в кабинет с табличкой «Профессор Док» и, громя все, что попадет под руку, обнаружил на столе связку ключей. Через пару минут, когда был найден верный ключ, дверь была открыта. Шагнув в комнату, русский разведчик был мгновенно сбит с ног разъяренным человеком, который, как оказалось, сумел уже самостоятельно выбраться из пут. Он с криком набросился на Максима Максимовича, как дикий зверь на свою добычу.

- У-у-у, гад! Я его спасаю, а он… - Штирлиц ответил хуком справа и завязалась драка. Оба с нескрываемым наслаждением мочалили друг дружку, не вдаваясь пока еще во все подробности. Штирлицу это напомнило веселые деньки времен Третьего рейха, когда он бывал постоянным зачинщиком подобных мероприятий. Второй тоже что-то такое, видимо, вспомнил, потому как избивал своего оппонента определенно тоже с видимым удовольствием.

Минут через тридцать Штирлиц, прижав к полу своего соперника, внезапно сказал: Выпьем? Спирт будешь?

Второй остановил сопротивление: А есть? Буду!

Штирлиц встал и, протянув руку, сказал: Отто фон Штирлиц, он же Максим Максимович Исаев, русский разведчик и контрразведчик. Второй взял своего в прошлом противника за руку и встал.

- А я – Василий Иванович Чапаев, комдив Красной Армии.

Минуту они смотрели друг на друга, потом обнялись и вышли из помещения как давние друзья. Друг друга они не знали лично, но много слышали один об одном.

***

В комнату к пленникам вошли уже двое. Штирлиц шел впереди, за ним, оглядываясь по сторонам и матерясь от увиденного, двигался Чапаев.

- Что все-таки будем делать вот с этими, с двумя? Коллега! – заговорил Штирлиц.

- А давай устроим им допрос по полной, с пристрастием, - предложил Чапаев. – Он вспомнил, как они на пару с Петькой допрашивали пленных белогвардейцев.

- Как сейчас помню, - с залихватским смехом восклицал Василий Иванович. – помню, выстроишь пленных в шеренгу и говоришь им: За неуважение к Родине, мать вашу, общественные работы на вас падают.

- И какие же? – Штирлицу стало интересно.

- А какие еще есть? Одних на конюшню – от навоза их очищать, а генералов там всяких – в прачечную.

- Вы их на легкие работы пускали что ли?

- Еще на какие легкие – портянки всей дивизии должен же был кто-то стирать, а потом еще трусы! Да и делали они это все вручную, мылом.

Новые товарищи посмеялись.

- Нет, надо было ваших пленных к нам в ГЕСТАПО отправлять. Мой друг Айсман их бы живо в пыточную отправил.

- Еще приключился на прошлой неделе случай, – продолжал Штирлиц. – Мы всей нашей компанией были на приеме у мэра города. Отдыхали там, водочку кушали, халявную. А еще еды было полным-полно, на девиц голых смотрели. Но самое главное – драка в конце, с продолжением. Штирлиц с особым удовольствием вспомнил, как мелкий пакостник партайгеноссе Борман и там умудрился рассовать своих ловушек-веревочек. Результатом этого стал не один десяток сломанных костей и выбитых зубов. Фишкой же вечера стал элитный коктейль Мартина Рейхстаговича, состоящий из спирта, крысиного яда и медного купороса для цвета.

- Так он умудрился весь свет московских чиновников напоить, говоря, что мол это потенцию повышает.

Да, та вечеринка будет всем, кто выжил, икаться до конца дней. В конечном итоге все оказались в больнице, где их тут же навестил Борман. Об этом посещении все столичные газеты написали, как о явлении Дьявола честным гражданам. Первой жертвой мелкого пакостника стал сам мэр. Борман в халате больничного доктора «прописал» и тут же вставил ему огромную клизму с «целебным» раствором. Вот только эта жидкость оказалась пол литром острого перечного соуса «Чили». На вопрос: Почему так жжет? – Мартин Рейхстагович ответил следующее.

- Заслужили значит. Не волнуйтесь, это только утренняя процедура. В обед мы начнем забьем вам в задницу пару десятков гвоздей, а вечером – поджарим на медленном огне. Это Ад, милейший, это Ад.

Борман от таких слов расплылся в улыбке, а мэр попытался вскочить с больничной койки и пуститься на утек, но странным образом его правые рука и нога были привязаны к кушетке. Кушетка опрокинулась и с диким лязгом под истошный визг градоначальника вся эта конструкция начала волочится по полу.

- Демон! – кричал мэр. – Мы в аду! Спасайтесь, кто может!

Придя в ужас, вся столичная верхушка начала вскакивать с постелей и бегать в непонятных направлениях, натыкаясь на расставленные ловушки и поскальзываясь на разлитом всюду моторном масле. Хуже всего было мэру, привязанному, униженному перед подчиненными и с адской болью чуть пониже спины.

Поняв, что все удалось, Борман, мило улыбаясь, ретировался из больницы, а его жертвы, после того, как все успокоилось, стали считать свои потери. Всего было насчитано 7 переломов, 23 выбитых зуба. Трое из присутствующих на данном представлении сошли с ума и попали в клинику для душевнобольных, а еще один ушел в монастырь, приняв постриг монаха.

- Да, весело у вас там, - ждал доблестный Чапаев.

***

После произошедших событий Штирлиц хорошо отдохнул в уютной каюте космического корабля. Он также принял на себя единоличное командование этим судном. Не взирая на нерешительные протесты со стороны Чапаева, русский разведчик решил вершить праведный суд над злодеями, которые были причастны к похищению двух прекрасных людей. Первый шаг на пути исправления еще до суда Док и Ганс сделали тогда, когда открыли двум советским героям важную тайну места хранения провизии. Где находится алкоголь штандартенфюрер СС уже знал, поэтому за мясным был отправлен Василий Иванович, а доблестный Максим Максимович сбегал в лаборантскую и принес в комнату предстоящего суда ящик чистейшего медицинского спирта.

Теперь бедные Док и его помощник Ганс сидели на низких стульях, прикованные к ним кандалами по рукам и ногам. Штирлиц уселся на самое высокое кресло, а рядом с ним разместился Чапаев, которому была доверена высокая должность прокурора. Василий Иванович ежеминутно пытался выхватить из ножен свою саблю, которая до этого была у него конфискована и спрятана в оружейной, и броситься на врагов с явным намерением предать их лютой смерти. Штирлиц тогда доставал свой браунинг с надписью «Любимому штандартенфюреру СС Отто фон Штирлицу от дорогого фюрера Гитлера» и красный командир успокаивался и садился обратно на свое место. В повестке дня значился один вопрос, что делать с военнопленными. Штирлиц понимал, что с ними надо что-то делать, но он не понимал что. Чапаев понимал, как с ними надо это сделать, но он не решался сказать об этом Штирлицу. Док и Ганс понимали, что с ними могут сделать, но не понимали зачем.

Вот так безмолвно сидело в комнате два человека и два инопланетянина. Штирлиц и Чапаев хотя бы пили и ели, а у остальных только слюнки текли. Внезапно Док решился нарушить тишину.

- Уважаемые товарищи. Мы просим нас простить покорно.

- За что вас прощать? – задался вопросом русский разведчик. От принятого спиртного он подобрел так, что уже и сам не понимал в чем они были виновны.

- Дорогой товарищ Штирлиц, дорогой товарищ Чапаев, мы с Гансом хотим пойти к вам на службу! – выпалив такое, Док испугался сказанному.

От таких слов у Штирлица челюсти перестали двигаться, а рука с очередным стаканом спирта застыла на половине пути. Он посмотрел на них с немым вопросом.

- И что же вы у нас делать будете?

- Мы станем расвесиками, - пропищал внезапно Ганс, - бутем помокать вам велсить плавосутие.

Штирлиц обменялся взглядами с Чапаевым. Внезапно у него возникла интересная идея. Разведчики нужны везде и всегда. Хватит заниматься этой деятельностью на земле, пора выходить на новые просторы, на просторы галактики.

- Слушай мою команду! – вскричал Исаев, - Я объявляю о создании новой организации ГШРУ – Галактического Штирлицевого разведывательного управления. Вопросы есть? – Вопросов нет!

А дальше пьяного штандартенфюрера понесло.

- Мы будем работать на новых заказчиков, выполнять задания и у нас будут деньги, много денег и много спирта. А, главное, у нас будет тушенка.

Чапаев зааплодировал такой речи, он был доволен, что скоро сможет вновь ринуться в бой. Инопланетяне и рады были зааплодировать речам Штирлица, но были связаны, поэтому они принялись радостно завывать.

Суд окончился. Доку и Гансу был вынесен суровый приговор: Всегда подчиняться своим новым начальникам. Наверх, то есть на базу в штаб НИИ инопланетных ученых была отправлена радиограмма с требованием обеспечивать новообразованное ГШРУ заданиями и все окончилось грандиозным банкетом.

На следующее утро подчиненным был отдан приказ доставить на борт корабля двух людей, без которых экипаж не мог считаться полноценным. Так в скором времени на постоянное место жительства и работы в новую организацию прибыли Борман и Петька.

ПЕРВОЕ ЗАДАНИЕ.

***

В наступившей тишине все взгляды были устремлены на одного маленького человечка с рожками на голове, сидевшего в белом халате и второго, стоявшего, видимо, на табуретке за его спиной. На первый взгляд они были больше похожи на чертиков, только без хвостов и пятачков, в руках у старшего были пять пустых бутылок из-под спирта, младший держал в руках две огромные тарелки со следами недавно происходившего без них на базе пиршества.

Чапаеву и Штирлицу эти двое уже были известны. Именно к ним штандартенфюрер и комдив неудачно для инопланетных ученых сначала попали в плен, а потом удачно для себя завербовались на службу. Точнее это Док и Ганс были завербованы на службу к советским гражданам последними же. И кто бы что не думал, но в стане космического НИИ образовалось новое подразделение ГШРУ, первое универсальное шпионское детективное агентство.

- Ганс, они над нами издеваются!

- Я так не думаю, Док.

- Это ты дал им ключи от кухни и склада со спиртом на базе?

- Нет, они сами их взяли. Сказали, что это приказ.

- Кто приказал дать?

- Они же!

После последних слов младший съежился, а старший глубоко вздохнул. Выражались эти двое на непонятном для всех, кроме, разумеется, Штирлица, языке. Русский разведчик с первой же встречи раскусил их шифровку и именно благодаря этому смог наладить с ними необходимый для него контакт.

- Что они там говорят? – подал голос Борман, нервно теребя в руках кусок веревки, так необходимый ему для будущих пакостей.

- Зарублю, - тихо и неуверенно подал голос Петька. Руками он нервно сжимал рукоятку своей сабли. Его глаза преданно смотрели на Василия Ивановича в ожидании одобрения своих дальнейших действий.

- Не надо, - спокойно сказал Чапаев, успокаивая своего верного оруженосца. Сам он был спокоен от того, что час назад они вместе со Штирлицем забрали у Ганса ключи от всех мест хранения еды и спиртного, а после плотно позавтракали (а, может быть, пообедали или поужинали). Одновременно с этим они выпили на двоих семь литров спирта из личных запасов любезного доктора. В тот момент Док еще не знал об этом, но друзья были абсолютно уверены, что все это им полагается только за то, что они стали сверх секретными разведчиками на службе науки.

Добрый от принятого спиртного Штирлиц ласково потрепал партайгеноссе по лысой макушке и даже не достал своего кастета.

- А что тут такого? – недоумевая, обратился он к Доку, - Мы же совсем по чуть-чуть выпили.

- Йьтуч-йьтуч!!! – сорвался на крик бедняга Док.

- По-русски, - пригрозил Штирлиц, - доставая все-таки из кармана свой любимый кастет. Он прошел с русским разведчиком и Германию, и Россию.

- Запахло жареным, - подумал Борман, - Штирлиц просто так кастет никогда не достает.

Но мордобоя пока еще не последовало.

- Да как вы могли? – уже чуть не плакал Док, - Да вы за утро извели недельный запас чистого спирта. Где я его еще возьму?

- Там, - неопределенно сказал русский разведчик и встал из-за стола. Кастет в его руке явно давал понять, что кого-то будут бить. Борман об этом знал и поспешил отойти от Штирлица на как можно большее расстояние. К нему присоединился Петька, скорее за компанию, чем зная о грядущем продолжении, а Василий Иванович достал из ножен свою саблю. Видимых жертв осталось только две.

- Кому же дать по морде? – по обыкновению вслух подумал русский разведчик.

Все, кроме двух, приняли оборонительные позиции. Один из них все-таки почувствовал всю мощь кулака добрейшего русского разведчика. Когда Ганс смог открыть один оставшийся целым глаз, то увидел склонившегося над ним Штирлица.

- Живой, - сказал Максим Максимович и спокойно пошел к своему креслу.

Вот в таком духе проходили дни безделья в разведывательном агенстве ГШРУ. Однако сегодня из центрального штаба пришло донесение. Разведчики должны были срочно выехать на свое первое задание. Их целью должен был стать иракский лидер Саддам Хусейн, который решил переписать историю всего персидского региона на свой манер. Этого нельзя было допустить. Ситуацию необходимо было стабилизировать, а армию направить на путь разоружения вместе с демилитаризацией общества. Год назначения был назван 1986.

Штирлиц отдал немедленный приказ к сбору, комплектации одеждой того периода и новейшими достижениями в сфере вооружения. Когда все было готово, корабль вылетел в первое временное и пространственное путешествие.

***

Уже тем вечером группа из шести человек, одетых как настоящие арабы, вошла в грязную чайхану, коих в Багдаде было великое множество. Они хотели попробовать блюда национальной кухней и выпить. Сев за стол, Штирлиц извлек из многочисленных складок своего костюма десяток банок с тушенкой и дюжину бутылочек с чистейшим медицинским спиртом. Все постояльцы с настороженностью покосились на него, но вытащенный из кармана штанов кастет быстро остудил их так и неокрепший решительностью пыл. А вот у Петьки от такого обилия еды и спиртного потекли слюнки. Борман же как обычно был готов идти и устанавливать на полу свои веревочки. Однако быстро осуществить свой замысел у него не получилось. К партайгеноссе подошла решительно настроенная группа из четырех человек. От них веяло религиозной одержимостью совершать подвиги во имя Аллаха.

- Кто вы такие, неверные? – обратился к Борману самый главный из бородачей.

Мартин Рейхстагович ничего не ответил, а лишь полез в карман, достал гранату, выдернул чеку и протянул эту смертельную штуковину стремительно седеющему мусульманину.

- Мы – Братья Карамазовы, а вы кто такие?

- М… м… мы… Братство воинов Аллаха, - заикаясь ответил за главного другой перепуганный воитель.

- Мы сильнее и круче, - сказал Борман, вставил чеку обратно в гранату и забрал ее из трясущихся рук седого бедолаги. – Присоединяйтесь к нам.

Братья воины Аллаха ничего не ответили на это предложение. Они подхватили под руки своего лидера и постарались как можно незаметнее покинуть чайхану.

- Что было надо этим незнакомцам? – спросил веселый от выпитого спирта Штирлиц у Бормана. На протяжении всей беседы он молчал, с интересом разглядывая неожиданных послов.

- Да так… - с довольной ухмылкой ответил Мартин Рейхстагович. – Ничего существенного.

Добрый разведчик решил, что более обстоятельно с Борманом он поговорит завтра, а мелкий пакостник приступил к выполнению своего вечернего плана. Из чайханы никто не должен был уйти не познакомившись с ловушками Бормана.

Штирлиц долго смотрел на восточный танец живота и скоро решил поспать.

***

На следующее утро в королевском дворце в кабинете верховного главнокомандующего всеми мыслимыми и остальными вооруженными силами президента Саддама Хусейна царило напряженное и угнетающее молчание. Изредка всеми любимый обожаемый и солнцеподобный диктатор всего иракского народа вскакивал с кресла, делал пробежки по комнате, силился сказать что-нибудь такое-эдакое. Но ничего не выходило из сладких уст опытного политика. Тогда он снова садился на свое место и продолжал думать. Никто не смел даже попробовать перебить любимого диктатора. Все делали вид, что тоже усиленно думали. За одну ночь тихая и спокойная обстановка в стране накалилась до предела. Информационные агентства передали, что на политической арене Ирака возникла новая, набирающая мощь сила. Теперь появилось новое радикальное военизированное движение «Братья Карамазовы», их лидеры были самым настоящим воплощением зла. Всего одно слово их человека привело к распаду пропрезидентского движения «Братство воинов Аллаха». За ними туда же потянулись как лояльные, так и оппозиционные движения.

Терять свою власть Саддаму Хусейну не хотелось, падать лицом в грязь тоже. Требовалось срочно принять решение, но таковое в голову звезде востока никак не хотело приходить.

- Кто же они такие, эти Братья Карамазовы? – вслух спросил президент.

Ответить ему хотели все, но этого не знал никто. Зато все догадывались, что с ними случится из-за этого нечто ужасное.

Вот так и продолжалось это тревожное утро.

***

Первым в захудалой гостинице на окраине города проснулся Борман. Он любил просыпаться рано, так как знал, чем больше времени он будет бодрствовать, тем больше от этого пострадает потенциальных жертв. Он был готов к трудному, но приятному занятию по установке своих веревочек в темных коридорах мотеля. Он хотел умыться, но здесь не было даже рукомойника. Еды после вчерашнего не осталось совсем, а деньги были только у Штирлица. Подумав, что ловушки из-за того, что Борман голоден, получатся еще более злыми, мелкий пакостник взял с собой моток веревок, нож, десяток гвоздей и отправился на свою замечательную вылазку.

Вторым проснулся Петька. Он хотел одеться, но его одежда была завязана в трудноразвязываемые узлы. Обдав матом все сонное помещение, Петька достал из тайника бутылочку со спиртом, которую пропустил Борман, сделал пару глотков и начал развязывать все то, что натворил Мартин Рейхстагович. Еще долго по помещению гуляли крепкие русские матерки.

Штирлиц и Чапаев проснулись ближе к обеду. К этому времени в гостиницу приезжала несколько раз скорая, увозив жертв произвола Бормана, а заодно подорвавшихся на веревочках своих сотрудников. Русский разведчик собрал свой разведотряд и повел их во все туже самую чайхану. К немалому удивлению там их уже ждали. Кроме людей их ожидал и огромный стол, уставленный всевозможными яствами и спиртными напитками.

- Здравствуйте, многоуважаемые братья Карамазовы! – сказал выхоленный официант. – мы рады видеть вас в нашем богоугодном заведении. Я надеюсь, что вам у нас понравится.

- Кто мы? Братья Карамазовы? – подумал Штирлиц. – Что успел натворить этот мелкий пакостник в мое отсутствие?

- Борман, - позвал Максим Максимович партайгеноссе, - Подойди-ка ко мне.

Мелкий пакостник задрожал как осиновый лист на ветру, но все же подошел.

- Почему он назвал нас братьями Карамазовыми?

- Ну… Пнимаешь… - мялся Борман.

- Сейчас я тебе так пойму! – замахнулся кулаком Штирлиц, но ударить не успел. К нему подошли четыре человека в военной форме.

- Здравствуйте, многоуважаемый и любимый брат Карамазов. Мы много о вас слышали, сам президент хочет поговорить с вами о своей дальнейшей судьбе.

- Ничего не понимаю, - подумал Штирлиц.

- А вы его еще не казнили? – наугад спросил русский разведчик, чувствуя, что стал в Ираке уже серьезным человеком.

- Н-н-нет-т-т… А было надо? – спросил один из военных.

- Пока не надо, ведите мне его сюда. А мы, пока будем ждать, пообедаем.

Военные больше ничего не сказали, они убежали прочь. Штирлиц же решил, что добро на столе пропадать не должно. Он налил себе стакан водки, выпил его и сел обедать. Прошло немного времени и с улицы донеслись восторженные крики. Там проходил митинг в поддержку правильного курса развития страны, выстроенного братьями Карамазовыми. Это русскому разведчику понравилось, и он даже решил, что до конца этой истории не будет бить Бормана особо сильно.

Внезапно послышались крики ликования. Толпа бесновалась и на это были свои причины. В помещение в наручниках втянули растрепанного и избитого человека, который еще пару часов назад был президентом всего Ирака. Он бухнулся на колени перед сидящими и начал молить о пощаде.

- Кто это? – спросил Штирлиц.

- Это враг народа, подлый Саддам Хусейн. Теперь он ваш, вы вправе делать с ним что хотите.

Штирлиц поднялся. Для такого торжественного случая он придумал речь и теперь был готов ее произнести.

- Дорогие товарищи! Иракцы! Этот человек встал на опасный путь, который не ведет страну в светлое будущее. Он произвел огромное количество оружия, не поинтересовавшись до этого мнением советских товарищей. Преступник ли он? – вопрошал русский разведчик у собравшейся в помещении толпы.

- Преступник! Враг народа!! Смерть ему!!!

- Мы должны быть едины. Мы советские люди и не можем делать каждый кто что хочет. Нам надо передать все оружие Москве. Что скажешь, Саддам?

- Д-д-да-а-а… - промямлил еще недавно грозный диктатор.

- Должны ли мы демилитаризировать государство?

- Да!!! – уже осознав, что от него хотят, закричал Саддам.

- Будешь во всю слушаться Советов?

- Всегда буду их слушаться!!!

- Люди, мы его прощаем?

- Да!!! – загомонила толпа.

- Ты прощен, начинай выполнять данное тобой слово, а Братья Карамазовы будут следить за тобой.

Штирлиц был горд собой за то, как он успешно выполнил первое задание своего нанимателя. Теперь все вернется на круги своя, а Штирлиц с друзьями снова вернутся на базу, где их ждет еда, теплая постель и спирт.

***

Прошло две недели с того момента, как разведчики с успехом вернулись домой. Там их ждали почести и торжественный банкет. Штирлиц заказал себе в офис секретаршу. И чтоб ее звали обязательно Катей, и грудь была не меньше четвертого размера. Ключи от кладовой и спирта были все еще его и очень скоро вся база заметила острую нехватку драгоценнейшего материала – спирта.

***

Борман и Петька подружились. Теперь советский ординарец проводил больше времени со своим новым другом, чем с Василием Ивановичем. Мартин Рейхстагович был рад тому, что у него есть теперь подопытный кролик, который за рюмку водки согласится выполнять любые приказы мелкого пакостника. Но сегодня что-то шло не так. Третий день на базе не было ни грамма спиртного и Петька недобрым глазом посматривал на своего поставщика спиртного. По этому поводу Борман решил развесить объявления о помощи. Он написал следующее:

Объявление

Жуткая эпидемия поразила научную базу. По этой причине мы просим международной помощи. Все, кто только может, откликнитесь.

Нам нужен спирт. Без этого целительного бальзама наши эксперименты обречены на провал. Если есть на свете добрые люди, шлите нам спирт или водку.

Наш адрес: Космос, Межгалактическая космическая база, Борману.

А у кого есть деньги для спонсорской помощи, будем благодарны, если вы вышлите нам по адресу: Webmoney, R268129762003

Подпись Борман М.Р.

Партбилет № 17892048

Петька не понимал, что все это значит, но он знал, если появятся деньги, то появится и спирт. А пока разведчики замерли в ожидании продолжения, которое как всегда следует.