Правильный выбор

Исторический роман "Правильный выбор", базированный на реальных событиях, - повествует о судьбе молодого князя Алексея Нагимова и девушке Милане (из рода бывшего графа Зорина), чьи жизни тесно переплелись с событиями, происходящими в России в середине 19 века: удастся ли им пройти через интриги вокруг важных лиц, декабристское движение, театральные приключения и остаться верными своим убеждениям и зародившейся любви, не смотря на несходства судеб? Пройти придется через многое от Петербурга к Эстлянсдкой губернии и до каторги...

Если вы любите историю, любите народные традиции, чтите и уважаете труды литераторов и прошлых веков, то этот роман - для вас!

Правильный выбор I - 1

книга 1 - по следам

Вступление

«Чем удивит нас матушка-Россия в новый век?» - спросил себя граф Александр Алексеевич Зорин, когда он вышел по своему обыкновению в сад покурить трубку. Тогда был конец весны 1804 года, и не так давно родилась его вторая дочь. Ради это случая он вновь прибыл на дачу в Гунгербург. Он бродил по саду, поглядывал на виднеющийся горизонт морского залива и сам себе удивлялся, что впервые за свои годы вдруг задумался о том, что ранее мало тревожило — о смысле жизни, о судьбе своих детей и о судьбе родной стороны.

Время от времени, поглядывающая в окно его супруга, в виду своих молодых лет, и не подозревала, что так погрузило его в угрюмость и задумчивость.

А Александр Алексеевич продолжал углубляться в свои мысли, которые часто стал делить с близким другом — князем Николаем Сергеевичем Нагимовым. То он приезжал в его имение под Петербургом, то тот навещал его, но разговоры их только и велись, что о политике, да о том, как их детям будет нелегко, пока те бегали вокруг, да резвились в своем счастливом детстве.

Россия того времени была взбудоражена войнами, происходящими дворцовыми переворотами, появляющимися разносторонними политическими идеями и возникающими тайными группами заговорщиков против тех или иных устоев. Все, что висело в воздухе и было так до конца не раскрыто и не объяснено волнующемуся народу, только усугубляло разговоры и страхи.

Более всего волновало Александра Алексеевича то, что станет, если военные волнения Франции повлияют и на его родину. Он понимал, что так или иначе влияние все равно будет, но страх, что может начаться и война его не покидал.

Устраивая позднее и каждодневные посиделки с другом они по долгу беседовали и читали «Политический журнал», который выписывали из Москвы. Они боялись не только за войну, но и что власть будет угнетена, что низкие сословия будут более защищены и получат больше прав. Переживая за столь усугубляющееся положение родины и круга, они скрытно выкупали и читали французские книги, которые были переведены заинтересованными тем же студентами. Те в свою очередь продавали их как простые рукописи, отчего подобные тайные издания могли распространиться.

- Мне право очень беспокойно, если наш дорогой император не будет подобен нашему Павлу, - делился Николай Сергеевич, когда в очередной раз прочитал «Политический журнал».

- Вы за зря беспокоитесь, мой дорогой друг, - махнул рукой Александр Алексеевич. - Он обязательно подавит этих беснующихся крестьян! Все будет так, как должно быть, как угодно нам, как угодно самому Богу!

И все бы было так, как надеялись на то некоторые, а взошедший в 1801 году на престол Александр Павлович продолжал поражать и шокировать многих, высказывая свои самые противоречивые взгляды, но действуя абсолютно так же, как его отец.

Так или иначе, кто бы ни был виноват в том, что император стал считаться неискренним человеком, но Александр Алексеевич Зорин был доволен тем, что при вступлении на престол император пригрозил строгостью законов и гарантировал борьбу против произвола, и очень надеялся, что так и будет.

Сойдясь некогда на одном из придворных балах с советником императора, графом Михаилом Михайловичем Сперанским, Александр Алексеевич нашел в нем своего единомышленника и друга, чем вызвал глубокое недовольство и разногласие с Николаем Сергеевичем Нагимовым, который считал Сперанского сторонника французских идей и был уверен, что тот желает и повлияет на союз с императором Наполеоном.

На этом дружба графа Зорина и князя Нагимова была закончена. Каждый пошел своим путем и придерживался сугубо своих взглядов и целей, параллельно стараясь повлиять на воспитание и обучение своих детей...

***

Я весь в крови на бале беспощадном.

И этот круг пылью закрыл весь белый свет.

Что было, что успел — все пролетело мимо.

И пули-дуры пляшут и поют свой бред.

Нет, не смерти час торжествовать.

Нет, не крови прочь из вен уходить.

Нет, и сердце не перестанет танцевать.

Нет, душа еще своим кнутом будет бить.

Стихло вдруг, и тьма исчезла в бытие.

И кружева в крови и кудри гладит ветер.

Лежать и смерти ждать здесь — не по мне.

Глаза открыл, встаю, так буду жить я...

- Алексей Николаевич, - звал молодой офицер, стремительно направляясь через сад к лежавшему в гамаке молодому другу.

Тот увлеченно нашептывал себе стихотворные строки, но от зова приближающегося товарища тут же поднялся:

- Сашка! Ты ль это?!

- А то!

Крепко обняв друг друга, друзья отправились в медленную прогулку среди цветущих вокруг яблонь.

- Слушай, возвращаюсь от нашей Мумии и думаю, надо все-таки с тобой переговорить! Интересные у него речи, а опыт его еще богаче, и это в столь молодом возрасте! Еще со времени плавания в Голландию восхищаюсь им! Он мой герой!

- Нет, Сашка, не повторяйся. Хоть я и уважаю и его, и остальных наших товарищей, но я не изменю своего решения! - покачал головой ставший вдруг серьезным Алексей и остановился.

- Послушай, ну долго еще Россия будет стегать кнутом невиновных, изгибающихся под руками беспощадных и ненасытных высших сословий? - размахивал руками активный в своей речи друг.

- Сашка, прекрати, - усмехнулся недовольно Алексей. - Ты на себя посмотри. Ты-то кто? Бездарь, которого смогли обучить, а он кинулся лясы точить. Трепаться каждый может.

- Лешка, не суди, не судим и будешь, - выдал Сашка. - Ты по глупости своей можешь упустить шанс себя утвердить, раскрыть, показать всем как надо жить! Зря ты ушел! Я тебе уже столько рассказал, что мы теперь планируем, и еще скажу! Иди с нами! Поверь, наша победа не за горами!

- Я не раз просил тебя не ходить ко мне с подобными рассказами. Повторяю, клянусь, никто от меня ничего не узнает, но ты ко мне больше не ходи! Я вышел из общества и не вернусь, пока тот олух там, или Пестель, с его деспотизмом. Да он же подражает всеми своими мыслями тому же Наполеону! Наполеону, о котором ты же, ты, кричал на каждом углу, что он твой первый враг! О себе заботятся такие, как он...

- Ах, я оскорбил князя, - закивал Сашка. - Я знаю, что ты человек чести, но подумай! Мало ли олухов. Мы их можем использовать по-назначению.

- Я на службе у Михаила Михайловича. Я знаю его, как человека. Я знаю, что он пережил, и представляю, что еще может быть, -убрал руки за спину Алексей. - Я больше не примкну!

- Ты делаешь неверный выбор, тебя и твой батюшка не поймет!

- Мой батюшка ошибся однажды, за что поплатился в свое время, но время лечит. Он изменил свои взгляды на многое.

- Да, лучше поздно, чем никогда? - усмехнулся Сашка.

- Пусть так, - пожал плечами Алексей. - Но мой тебе совет, как другу, не влезай. Поверь, придет время, и всех их, - махнул рукой он. - В лучшем случае сошлют на каторгу.

- Ты выбираешь беззаботную жизнь, ты хочешь стать как они? Размахивать кнутом? Уничтожать жизнь простого народа? - поражался друг. - Где честь твоя, где дух бороться за идеалы, против произвола? Пускай сошлют, но мы дадим начало новому! Другие может повторят, и победа будет!

- Махать кнутом, - усмехнулся Алексей. - Я выбираю женщин и шампанское, - улыбнулся он криво, но сглотнув продолжил. - Я служу Сперанскому, и не в моих планах оставлять службу. Не нашими руками Россия поправит свои дела. Мы не рождены, чтобы править или указывать тем, кто над нами. Я выбираю путь свой. Я хочу жить, любить и наслаждаться пением соловьев, запахом березовых рощ и блеском наших чистых серебристых рек.

- Это твой окончательный ответ? - поднял брови Сашка.

- Да, прости мне, мой друг, и тебе советую то же самое сделать. Ради тебя же. Ты же присягал государю. Ты изменишь?

- Ты пешка... К сожалению, я не хочу быть другом пешки и становится таким же.

Алексей ничего не сказал и еще долго смотрел вслед быстро удаляющегося от него друга, пока ему на плечо не легли руки подошедшего к нему отца.

- Отец, - вздохнул Алексей. - Мы не слышим друг друга, а слов я не нахожу объяснить мою сторону...

- Правление императора или кучки властных людей? Что лучше? - спросил отец.

- А ничто, нам будет без разницы. И наверное, без особых изменений, - ответил Алексей и взглянул в ласковые глаза отца. - Только прав ли я? За то ли я воевал и живу? Ведь мои идеи не так отличаются от их идей. Мы схожи, только вот неприятели, вошедшие в то же общество меня не вдохновляют.

- Этому ты научишься в свое время, - кивнул отец и улыбнулся. - Делай, как подсказывает тебе сердце.

- Я уже выбрал, - пожал плечами Алексей. - Я остаюсь.

- Ты знаешь, как у испанцев идет борьба? - подмигнул довольный отец.

- Да, одно правление сменяет другое и войны все продолжаются.

- Именно, есть такие, кому не сидится спокойно. И этот круг нескончаем нигде, ни в какой стране. А вот, если каждый, хотя бы вокруг себя, начнет изменять все в благоприятную сторону, вот тогда и мир может измениться. Но и на это все равно уйдут годы, если не века.

- Давай оставим эти беседы пока? - отвел задумчивый взгляд в сторону Алексей.

- Давай, тем более, что тебе предстоит праздник в честь твоих именин! - радостно похлопал его по плечу отец. - Не забыл?

- Не забыл, - опустил глаза тот. - Но праздника не хочу.

- Ну же, выше нос! Ты же уверен в своей правоте?!

- Уверен, но мой лучший друг погибнет, и я уже не могу ему помочь.

- Если твой друг достоин быть твоим другом, он тебя поймет. И, дай Бог, это произойдет раньше... Помнишь Александра Алексеевича? Моего давнего друга?

Графа Зорина?- переспросил Алексей.

- Да, его... К счастью, я успел перед его смертью объясниться с ним. Мы поняли, в чем оба были не правы, хотя и было уже поздно его спасти. Он погиб, его семья разорена и уничтожена. А все за что? За то ли, что выбрал свой путь благодаря убеждениям других? Или может за то, что некогда он принял сторону тайного общества? Или может что служил некогда в масонстве?

- Какая разница, - опять отвел задумчивый взгляд в сторону Алексей.

- Именно, никакой... Ничего и никого нельзя вернуть... Тебе завтра будет 30. Ты уже вступаешь в такой возраст, когда пора уже утвердиться и остановиться в чем-нибудь, пока не стало поздно и кто-нибудь не взял над тобой право распоряжаться твоими мыслями, исправлять твои убеждения и планы. Ты, и только ты должен решить, где ты встанешь и что ты будешь делать всю жизнь. Всю жизнь. Всю.

Высказав свою твердую речь отец медленно пошел к возвышающемуся на пригорке дому. Их расставленное средь фруктовых садов имение радужно сияло в лучах яркого теплого солнца.

Алексей смотрел вслед отцу и, любуясь видом на свой родной дом, облегченно вздохнул и будто понял, и уже совсем точно знал свое предназначение.

- Сколько лет мне понадобилось, чтоб понять, уразуметь, что милее всех на свете дома не было и нет, что куда бы я ни глянул, иль чего не захотел, я приду к тебе, я знаю, я попал в твой вечный плен, - нежно улыбнувшись сказал Алексей и последовал за отцом.

***

Если в сердце печаль, если тесно в душе,

Если песнь соловья слышишь чаще теперь,

Значит тихо пришла,

За собой позвала,

Пригласила в свой дом

Гостья мира — любовь.

Если солнце слепит, если ласкова ночь,

Если мысли полны самых сказочных слов,

Если все вдруг не так,

Все танцует как в снах,

Значит все же с тобой

Теперь будет любовь.

Я б хотела узнать это счастье любви.

Чтоб пришла, позвала, хоть на миг, хоть на миг,

Чтобы сирени цвет

Был так радостен мне,

Чтоб ласкала меня

Любви той чистота.

Счастье — это любить!

Не перечьте вы мне.

Если б было не так,

Не пришла бы весна.

Озаряя медоносные цветы, солнце ласкало медленно движущегося всадника. Проехав по тропе и улыбнувшись лугу, он поднял лицо к ласке лучистого света и закрыл на миг глаза. Ему казалось, все вокруг ласкою своею обратилось к нему. Былые волнения его души вдруг отступили назад. Будто ничего беспокойного не было. Будто прощались все спетые зори с ним и повстречались ему лишь радости, заставляя забыть все печали.

Только птичьи трели среди проснувшихся весенних лугов слышались всаднику, пока он не приблизился к виднеющемуся неподалеку имению. Белые цветы сиреневого сада уже улыбались и звали к себе, приглашая вслушаться в начавшую доноситься до его слуха девичью песню.

Ласкою рук девушка гладила цветы сирени, и всаднику казалось, будто белые рукава девушки - бархатные крылья птицы невиданной красоты. Глаза его очарованно следили за ней и не могли оторвать взгляда ни от ее плавных движений, ни от ее божественной для него красоты. Даже ее светло-голубой сарафан казался ему волнами нежной реки, что своим теплом манила к себе прикоснуться. А золотившиеся ее русые волосы виделись ему, как лучи весеннего солнца, которые не желали задерживаться больше нигде и легли на локоны, чтобы купаться в густой косе.

Душа всадника замерла и от ее вида, и от прелестного пения. Голос девушки звучал так ровно и гладко, словно то играла флейта. Ничего более не было заметно ему, да и пошевелиться он пока не смел, очаровываясь все больше увиденной им красотою и наслаждением жизнью.

- Даже Антропов не смог бы запечатлеть на своем холсте это диво..., - вымолвил Алексей, вдруг очнувшись от дернувшего его в седле коня. - Да, мой друг, - продолжал он любоваться не замечающей ничего вокруг прекрасной девушкой. - Да и во времена Антропова таких не было... И вряд ли уже будут...

Конь его словно в согласие фыркнул и закивал головой, на что Алексей, похлопав его нежно по гриве, рванул скорее к имению. Только подъехав к ступеням дома, он увидел выбежавшего к нему управляющего:

- Барин, приехали! А мы ждали, ждали!

- Чего ты ждал-то? Думаешь, раз я теперь твой хозяин, что-то изменится? Я с тебя пуще отца глаз не спущу, прорва! - рявкнул на него недовольный Алексей и спрыгнул с коня, которого тут же принял вышедший молодой конюх.

Алексей удивленно вздернул бровью на того, оглядев его с ног до головы и проводив задумчивым взглядом.

- А ну, Яшка, говори, кто эдакий богатырь? - кивнул он управляющему.

- Дак это же наш конюх, - развел тот руками.

- И давно у нас служит такой?

- Так почитай уже полгода как, - пояснил управляющий.

- Понятно, - закивал Алексей и направляясь в дом промямлил. - Откуда такого взяли?... Вышел, словно господин... Посмотрим, что еще здесь творится...

- Барин, все замечательно! Батюшка Ваш позаботился о том, чтобы Вы получили лучшее имение! С именинами Вас, Ваше Сиятельство! - услужливо говорил следовавший за ним управляющий.

- Заткнись, я сам наведу здесь порядок, - цыкнул Алексей и прошел прямиком в кабинет. - Неси чаю и все бумаги!

- Да, барин, сейчас все будет!

Оставшись один, Алексей не отрывал глаз от окна в сад и стал медленно к нему приближаться. Он нерешительно коснулся бархата штор, чтобы нарочно их сильно не колыхнуть. Глаза его отправились осматривать сад, но только кусты цветущей сирени да молодая зелень травы улыбались ему сквозь яркие лучи весеннего солнышка.

- Убирать, убирать, скорее, - вдруг послышался ему голос управляющего и отвлек от подступающих раздумий.

Алексей повернулся лицом к распахнувшимся дверям. Вошедший управляющий поставил на стол поднос с чаем и хрустальной вазочкой домашнего печенья.

- Чай для барина, - поклонился он.

Алексей нахмуренно покачал головой и вышел из кабинета. Оставшийся позади, управляющий лишь прикусил губы и несмело отправился следом.

Алексей слышал тихие голоса девиц и приближался туда, откуда те доносились. Он остановился за полуоткрытой дверью и стал слушать.

- Ой, девушки, да кто ж знает, - говорила одна. - Ну бабник, кто... Слышали, как он в батюшкином имении всех перецеловал, а уж...

- Да лишь бы миловал, - перебила ее другая.

- Ой тебе лишь бы туда попасть, - хихикнула первая.

- Ты мой, мой, - огрызнулась вторая. - Не все Милане делать... Не предупреждены же были, что барин соизволит сегодня приехать...

- Прям в день именин, - попыталась шепнуть первая. - Ой, говорят, он строгий!

- От ваших рассказов неспокойно мне, - молвил вдруг нежный голос третьей девицы. - Что, коли он узнает?

- Попадет нам всем.

- Ой, Милана, может выгнать даже. Батюшку нашего не любит он чего-то!

Давайте же все уберем, может так на нас не обратит внимания? - сказала та нежноголосая Милана, и все стихло, дав начаться девичьей песне:

Ох, ты, березонька,

Ох, моя душенька,

Мне теперь покоя нету.

За тем лесом, за той рекою

Мое сердце и судьба.

Где-то есть и мой любимый.

Кто он, где он — неведомо.

Расскажи ты мне, березка,

Где же встречу его я.

Ох ты солнце,

Солнце красное,

Разгони ты мою тревогу,

Прогони мою заботу,

И в новый путь отправлюсь я.

Где-то там есть мой любимый,

Он тоже ждет, тоской томимый.

Укажи мне путь ты, солнышко,

Где же встречу его я.

- Нет, Миланочка, барин молодой уж очень любит девиц. Говорят не пропустит! - прервала песню первая девица и захихикала.

Алексей опустил мимолетный взгляд в пол и сорвавшись с места умчался назад в свой кабинет. Он громко хлопнул дверью и вновь встал у окна. Уставившись хмуро в синь неба он молчал.

***

Почти неделю Алексей пробыл в своем имении, но бумаги и делами заниматься он никак не мог. Весь его интерес и внимание были в наблюдении из окон да украдкой из-за дверей за тем, как то готовила, то мыла полы та самая прекрасная девушка, которую он видел среди весенней сирени, когда он только прибыл в свое имение.

Ни с кем не разговаривая, Алексей укрывался от глаз всего дома, пока вдруг не прибыл молодой офицер.

- Алексей! - вошел он, проводимый управляющим к нему в кабинет.

- Тихо, - замахал ему Алексей, не отрывая глаз от чуть распахнутого окна.

Оставшись наедине с Алексеем гость встал осторожно возле и присоединился слушать звонкое пение девицы, которая под локонами белоснежной сирени что-то плела из тонких прутьев:

Я не пойму, как мне сердцем не жить.

Весна, подскажи, как же все-таки быть,

Если вдруг заливаясь поют соловьи,

Да пышные вербы по утру расцвели .

Только в любви

Сердце живет и стучится.

Так хочется мне хорошей любви

И чтобы с ней никогда не проститься.

Песни поет под окном мне скворец.

От него мне в душе хорошо и светло.

Ой не хочу, чтоб весне был конец.

Ей бы всю жизнь я свою отдала.

Только в любви.

Сердце живет и стучится.

Так хочется мне хорошей любви

И чтобы с ней никогда не проститься.

Так хочется мне хорошей любви

И чтобы с ней никогда не проститься.

- Вот это голос, - зачарованно молвил офицер, на что Алексей тут же закрыл окно:

- Тихо!

- Получше любой актрисы театра!

- Тихо же, Сашка, - повторил Алексей и будто очнувшись уставился удивленно на того. - Ты что тут делаешь?!

- Явился с повинной головой, - встал в стойку смирно тот и тепло улыбнулся.

- Вот как?!...

- Я все-таки остался в обществе, но и мы друзья.

- И?

- Не будем о том, забудем, - махнул не желая вдаваться в подробности Сашка. - Был у батюшки твоего! А он тебе щедрый какой подарок преподнес! Имение красивое! А девицы, как вижу, медовые, - хихикнул он.

- Слова выбирай, - так и продолжал на него серьезно смотреть Алексей, но тот встал у окна и закивал туда:

- А вот еще две, ничуть не хуже той! Особенно темненькая... Ммм, ягодка! Да, девки что надо. Может, пускай нам потанцуют, покажутся?

- Пошел вон, - сквозь зубы выдавил Алексей.

- Ты что, Лешка? Спятил? - не понимал ярости друга Сашка, но видя накипающий пыл в глазах того больше не стал продолжать разговор и ушел.

Алексей встал вновь к окну и вскоре недовольно наблюдал, как Сашка по пути ущипнул каждую из девиц и стал бегать за ними, пытаясь поймать хоть одну.

Схватив темноволосую он смело прижал ее к себе и затяжно поцеловал в губы, на что получил не менее смелую пощечину. Сашка махнул рукой на нее и догнав другую что-то той хихикнул. После неудачных попыток поиграть с разбежавшимися от него девицами он отправился к своему коню, которого ему вывел молодой конюх.

Обратив опять внимание на статность и крупное мускулистое тело красивого молодого конюха Алексей покачал головой и крикнул на дверь:

- Яшка!!!

Не заставивший себя долго ждать управляющий вошел к нему в кабинет.

- Барин?

- Неси мне бумаги на каждого здесь. Я буду знакомиться!

- Да барин, сию минуту, - тут же ушел на исполнение тот.

Когда все списки лежали перед глазами Алексея, он сел за стол и, сказав управляющему остаться, внимательно и быстро стал их читать. Его глаза показывали накипающее недовольство. Управляющий сглотнул тревогу, но пытаясь скрывать волнение убрал руки за спину и сжал их в ладонях.

- Кто такая Елена Васильевна Иванова? - спросил вдруг Алексей. - Это та, которая служила у моих родителей?

- Э,... да,... - несмело ответил управляющий и вздрогнул от полетевших ему в лицо бумаг.

- Сволочь! - воскликнул на него вскочивший Алексей, только что бросивший в него все списки. - Ты что, - встал он перед ним и схватил твердой рукой за шиворот. - Ты не подумал, что я дурак? Она умерла два года назад!

- Смилуйтесь, барин, - забеспокоился тот.

- Кто такая Милана? - в кипевшей ярости шепнул Алексей, не отпуская ворот задрожавшего управляющего. - Почему ее нет в списке? Кто она? Что здесь делает? - повышая голос выдавливал из себя Алексей.

- Помилуйте, Ваше Сиятельство, спросите батюшку, не меня, не меня, - молвил в страхе управляющий и был тут же оттолкнут в сторону.

- Пошел прочь, а по моему возвращению буду лично со всеми знакомиться! И не дай Бог, я не досчитаюсь кого! Вылетишь отсюда вместе со своими дочерьми прочь, без денег и будущего! - объявил Алексей и скоро уже мчался на своем резвом коне прочь от имения, из которого не выходил все эти дни.

***

Скорее примчавшись в родительский дом, Алексей, не медля ни минуты, прямиком отправился искать отца. Отца обнаружить не удалось. Управляющий поведал, что родители еще не вернулись из церкви. Услышав это, Алексей тяжело выдохнул и сел в кресло гостиной.

- Может чаю с пирогом? Мы и пирогов уж напекли, - предложил управляющий.

- Нет, Никита, благодарю, какие там пироги, - отказался Алексей.

Просидев еще с полчаса, Алексей встал к окну и следил за резвившимися деревенскими детьми, набежавшими к имению. Веселый их смех и беготня друг за дружкой начинали уже раздражать Алексея:

- Что за непорядки нынче?

- Алешенька, - вошла в гостиную счастливая мать.

Скинув с себя платок она бросила его на стул рядом и кинулась обнимать сына.

- Матушка, добрый день Вам, - ласково улыбнулся тот и целуя ей руки стал спрашивать. - Где батюшка? Зачем Вы в церковь ходили? Не воскресная же служба...

- А мы, - вошел и отец, сияющий от видимого в его душе счастья. - А мы не пропускаем ни один семик! Сегодня восемнадцатое мая, седьмой четверг после пасхи...

- Неужели ты забыл? Поминали мы усопших в церкви, а теперь и за пироги пора приниматься, да деток местных угощать, - улыбалась матушка.

- Да, я забыл, - признался Алексей, но улыбаться не мог от предстоящей серьезной беседы с отцом.

Не желая ждать более, он пригласил отца пройти на разговор куда-нибудь в уединение. Понимающий серьезный настрой сына отец пригласил его в свой кабинет, где они и скрылись от всех слышимых криков да от забеспокоившейся матушки.

- Что тревожит тебя? Мы уже начали думать, ты так занят делами своего имения, что забыл навещать нас! - сев удобнее в кресло улыбнулся отец.

- Что за имение Вы мне подарили, отец? - недовольно выдал свой вопрос Алексей, чем вызвал в отце лишь удивление.

- Как это понимать? Ты бы хотел жить еще дальше от нас?! Ты бы наверняка предпочел имение в Крыму, но ради спокойствия твоей матушки я этого не сделал.

- Кто такая Милана, и почему Яшка мне сказал, что все объясните Вы? - вздохнул, себя успокаивая от терзающего его переживания, Алексей.

- Не думал, что ты станешь допытываться о том, кто у тебя там служит. Какая тебе разница, кто она или другая, если в имении дела идут прекрасно? - нахмурившись облокотился на свою руку отец и взгляд его устремился в незримую даль.

- Вам лучше сразу открыть все тайны, отец. Вы меня знаете, я дела веду строго, что дома, что у Михаила Михайловича, - высказал Алексей, на что отец понимающе закивал:

- Знаю, знаю... Все же надеялся, что узнаешь намного позднее... Или никогда, - сел в более удобную позу отец и глубоко вздохнул. - Сразу скажу, об этом знают твоя матушка и Яков Исаев с дочерьми... Все строго тайно. Жизни многих от этого зависят. И я не хочу звать несчастье, но прошу тебя понять и скрыть все, что узнаешь сейчас. Ты служишь у человека, который в свое время пострадал от тех же людей. Ему пришлось многие годы провести далеко от родных мест, чтобы потом вернуться и вернуть себе хоть что-нибудь.

- Я знаю его историю, отец, не томите, - перебил Алексей.

- Я был против Сперанского. Вернее, его идей и стремлений, которые, как мне тогда казалось, приведут к упадку родины и всего того, что мы так любили и ценили. И я был не один такой. У него зародилось достаточное количество врагов и людей, желающих его отстранить и даже убрать. И вот, в такой период его жизни, рядом оказался и граф Зорин, повсюду и во всем его поддерживающий, как и немногие. Граф был настоящим человеком и верным другом, как оказалось потом, и моим, - сглотнул тоску по прошлому отец, но поспешил продолжить. - Сперанского отстранили, спасти его жизнь удалось, но вот граф за это спасение поплатился жизнью... Узнав о таком разборе, я тут же прибыл к нему и был с ним до последней его минуты. Я поклялся выполнить его просьбу и укрыть, спасти оставшихся в живых его родных людей. У него было три дочери и сын. Две дочери умерли еще в раннем возрасте, если помнишь, и вот, остались сын и дочь... То ж, Милана и Иван... Он сейчас скрывается, как конюх в твоем имении. С раннего детства я и твоя матушка тайком обучали их всему, потому так часто и пропадали в том имении то я, то она. И управляющий с дочерьми нам во всем помогали. Кстати, чтобы ты не удивился бумагам, которые будешь разбирать в своем имении, Иван и Милана записаны под фамилией Якова. Он их принял, как своих детей, чтобы скрыть. Ты за зря на него обозлился. Все, чем он вызывал твою ярость, все это по причине укрыть эту тайну. Не мог он быть искренним, и да будет эта тайна вечно скрыта. Люди, которые пытались убрать Сперанского, которые уничтожили Александра Алексеевича еще живы. Они сразу, после смерти Зорина, пытались найти его детей, но им это не удалось, как и их тетке, желающей избавиться от подобных корней. По сему, с их легкой руки, по доносу, будто Зорин государственный преступник и предатель, лишили его наследников всех титулов и наследств.

- Неужели его имя не очистить? Столько лет уже прошло... Сколько лет его детям? - задумался Алексей.

- Ивану двадцать три года, Милане семнадцать... Что ты теперь намерен делать? - сразу спросил отец.

- Ничего, - встал медленно Алексей и, поклонившись отцу, вышел из кабинета.

Ему казалось, что все вокруг стихло, хотя праздничные настроения вокруг имения продолжали гулять. Ноги вели его мимо обомлевшей на месте матушки, мимо провожающего его взглядом отца. Все, что он узнал несколько мгновений назад, старалось в его голове встать на места.

Он вскоре мчался на своем коне прочь от дома, но мысли не унимались и вся история, что он узнал, словно мелькала перед его глазами, заставляя вживаться и тревожиться вместе...

***

Береза моя, березонька!

Береза моя белая,

Береза моя кудрявая.

Стоишь ты, березонька,

Осередь долинушки.

На тебе, березонька,

Трава шелковая.

Близ тебя, березонька,

Красны девушки

Семик поют.

Под тобою, березонька,

Красны девушки

Венок плетут.

Что не белая березонька

К земле клонится;

Не шелкова травонька

Под ней расстилается;

Не бумажны листочки

От ветру раздуваются.

Под этой березонькой

С красной девицей

Молодец разговаривает.* (народная песня)

Благоуханный весенними цветами воздух ласкал и одетый возле в зелень одежд лес, и разноцветные луга. В празднестве одного из важных дня года сошлась местная молодежь на окрестном лугу, раскинувшемся рядом с прозрачной рекой.

Как природа, разоделись девицы в красочность нарядов и убрали себя цветами. Украсив одну из берез цветными лентами, они расселись и дружно плели венки из прутьев свежей березы, запевая сладостные песни березоньке, которая, как они всей душой верили, благословит и поможет им найти счастье, о котором сегодня можно гадать и надеяться на будущую удачу.

Поднялись под березонькой и подруги Миланы и вместе с ней перецеловались друг с дружкой через венки, говоря:

- Здравствуй, кума. Покумимся, кума, покумимся, чтобы нам с тобой не браниться, вечно дружиться.

Покумившись, они достали каждая свой вышитый платочек и подбросили их в воздух.

- Ольга наша, кума наша, быть тебе старшей! - поклонились темноволосой своей подруге Милана и их третья подруга, тем самым выбрав среди них главную куму, поскольку именно ее платочек взлетел выше остальных.

Подруги достали из карманов своих вышитых передников желтые яйца и обменялись ими в знак укрепления своей таинственной клятвы.

Алексей давно уже прибыл назад и сидел от всех в стороне, наблюдая за гуляньями. Его беспокойные глаза неотрывно следили только за Миланой. Он теперь знал, кто она, какова у нее судьба, и даже догадывался, что может произойти. Чего он хотел, что чувствовал на самом деле, он не совсем отчетливо понимал. Его необъяснимая словами тревога зацепилась за душу, терзая сердце бешеным стуком, которого он ранее не слышал никогда.

Ласка глаз, счастливая улыбка, плавность движений и нежность, которые вылетали из души Миланы — увлекали Алексея все сильнее. Он уже не замечал никаких гуляний вокруг. Только Милана была в его глазах, и он желал сейчас только остаться в этом моменте жизни навсегда. Он вспоминал, как впервые увидел ее, как услышал ее соловьиный голос, хотя признался сразу себе, что сравнивать даже с соловьем он не стал бы, настолько серебрист и звонок был ее голос, когда она пела.

Алексей взволнованно заглатывал подступающую тоску и любовался, как Милана уже кружилась в хороводе девиц вокруг увитой лентами березки. Его душа пела вместе с их хороводной песней, прислушиваясь лишь к голосу ставшей милой ему девушки:

Не дождик березку омывает,

Здесь в роще девок прибывает.

Скачьте, пляшите, красны девки,

А вы,холостые, поглядите.

С гулянья вам девушек не взяти!

А взять ли, не взять ли с доброй воли

По батюшкиному повеленью,

По матушкину благословению,

По невестину рукоделью.* (народная песня)

Прекратившие вести хороводы девицы вдруг веселым смехом разбежались, схватив каждая свой венок, что заставило Алексея встрепенуться. Он встал и следя взором за убегающей группой девушек направился следом. Остановившись подальше у берега реки Алексей облокотился на выросшую прямо на краю воды тонкую осину. Он продолжал наблюдать за Миланой, которая вместе с подружками надела венок на голову и осторожно вошла в реку.

Они дружно взялись за руки и о чем-то переговариваясь гуляли еще некоторое время, пока остальные разжигали в руках свечки. Пожилая дама, поддерживая свой передник, в котором лежали свечи, серьезно оглядывала каждую из девиц и что-то им всем объясняла.

Погуляв еще немного по теплому краю берега, Милана отправилась с подружками к остальным и тоже приняла свою свечку в руку.

Девушки дружно опускали свои венки на воду, закрепляли в них зажженные свечи и взволнованно следили каждая за своим, надеясь на то, что ее венок будет первее всех на другом берегу.

- Ой, не выйти тебе наверное замуж, - завизжала одна из девиц в тревоге, на что темноволосая подруга Миланы гордо на нее посмотрела.

Милана обняла подругу за плечи и что-то ей успокаивающе шепнула. Они неотрывно следили за покачивающимся и остающимся стоять на месте венком, но тот, как-будто натанцевавшись, все-таки отправился в путь следом за остальными. Это успокоило темноволосую подругу и та в лице повеселела.

Алексей прекрасно запомнил, какой венок спустила на воду Милана и, осторожно следуя вдоль берега, остановился ожидать его в той стороне, куда он уже видно направлялся.

- Кто это там стоит? - спросила подруга Милану.

- Где? - взглянула та, куда подруга указала взглядом.

Три подруги, словно забыв о своих венках, устремили свои взгляды на стоявшего вдалеке Алексея. Его ничем неприметная одежда не подсказывала девушкам о том, кто это. Черт лица видно им не было, настолько далеко он стоял, но то, что он целеустремленно поднял примкнувший к его берегу венок Миланы, заметили все.

- Ой, быть ему твоим женихом, - шепнула Милане какая-то девица, на которую она не взглянула, а не отрывая взгляда от таинственного незнакомца примкнула к стволу березы, что стояла рядом.

Ее взволнованные и полные нежных мечтаний глаза следили за ним, как он, погладив венок, обратил свой взгляд в ее сторону. Примкнув щекой к березе, Милана затаила дыхание. Переглянувшиеся довольные подруги улыбнулись ласково на нее и потихоньку отправились следом за остальными к уже расставленным с белыми скатертями столам.

Столы были полны разных пирогов, яичницы, кувшинов с вином да пивом. Рассевшись за столы, все гуляющие парни да девицы принялись угощаться да праздновать великий день.

Только Милана не отпускала от своего взора странного ей молодца. Алексей прижал к груди венок и отступая от берега осторожно положил его в красочное покрывало луговых цветов. Провожая тоскою глаз остающийся там лежать венок, да замеревшую у березы милую девушку, он поспешил скрыться в вечереющем бору, который знал уже его тайну и как верный друг помог исчезнуть из вида.

Уже в полной темноте Алексей вернулся домой, хотя гулянье местной молодежи еще продолжало потихоньку свое веселье в округе его имения. Остановившись на мгновение у порога, он нашел взглядом Милану и затаил дыхание.

Она стояла возле своих подруг перед пылающим жаром костром, а те надевали ей на голову ее вернувшийся венок. Губы девиц молчали, глаза печально смотрели на огонь, и казалось, что празднество этим было закончено. Рассевшись у костра девушки продолжали молчать и думать каждая о своем.

***

Эти глаза из под темных ресниц

Краше любых красавиц-девиц.

Но не про них песня моя,

Просто быть рядом с тобой хочу я.

Засыпает сладко суетная земля.

Но ищу я подходящие слова.

Мне б тебя украсть в майскую ночь

И одеть в шелка луговых цветов.

Как бы засияла нам луна,

Как бы завертелась вдруг земля.

Не могу найти я те слова,

Чтоб меня ты все же поняла.

Серп луны мне с неба не достать.

Звезды тебе в косы на вплетать.

Лишь рассказать хочу тебе о ней,

О моей запутавшейся душе.

Притаившись в темноте коридора Алексей прокрался в дальние комнаты, откуда из-под одной двери чуть виднелся мелькающий свет. Слушая доносившиеся оттуда девичьи голоса, он облокотился на стену и замер.

- Да нету сил для упрямства, все мысли разбежались, - договорила свою речь Милана, которая, судя по голосу, была в глубокой печали.

- Нет, каков наглец, а может явится все же? - предположила подруга.

- Да все они, как барины, - прозвучал голос другой подруги.

- Нет, это явно кто-то из деревни. Там за бором только деревня стоит! Может это кузнец Илья? - говорила первая подруга.

- Ольга, у кузнеца Люба есть, - усмехнулась вторая подруга.

- Все равно, подруженьки, одной оденешенькой мне жить в этой неволе. Нет настоящего человека, настоящего молодца на свете для меня, - сказала Милана с тоскою в голосе.

- Да куда уж, принцев на тебя не хватит, - улыбнулась Ольга.

- Не надо мне ни принцев, ни богатств, сказки хочу, чтобы не обманула, чтобы вечно со мною была, - ответила Милана. - Правдой чтобы стала.

- Да кто же для тебя ее сделает? Вон сколько вокруг блуждает, как наш молодой барин... Поиграют, погуляют и бросят, - сказала вторая подруга. - Обман сплошной кругом.

- Ириночка, ты несправедлива, не все такие, - сказала Ольга.

- Ну да, Ванька только, - хихикнула та.

- Давайте на суженого погадаем, - предложила вдруг Ольга.

И тут все стихло, позволяя доносится до слуха Алексея лишь странным звукам да шорохам. Осмелев в разыгравшемся в нем любопытстве, он осторожно приоткрыл дверь и стал подглядывать, что происходит у девушек в их маленькой комнатушке.

Томный свет от нескольких свечей на маленьком столике освещал подруг, одетых в белые ночные платья. Девушки распустили Милане волосы, сняли с ее тонкой талии алый пояс, чтобы ее наряд свободно свисал с ее плеч, как и раскинувшиеся ее волнистые волосы.

- Ты, Милана, - шепнула Ирина и забрала все свечи со стола.

Милана взяла висевшую на стуле белую простыню и накрыла ею стол, куда Ольга поставила уже приготовленные заранее два зеркала. Она поставила их напротив друг друга углом. Ирина дала Милане одну из свечей, и Милана сев поставила свечу между зеркал.

- Страшно мне, - заволновалась она.

- Не бойся, говори, - шепнула ей Ольга.

- Мы рядом, - шепнула и Ирина ей.

Алексей видел Милану со спины, но заметил, как она сложила руки перед собой, как в молитве. Милана тяжело вздохнула и, вглядываясь в сложившийся из зеркал коридор свечей, произнесла:

- Суженый-ряженый приди ко мне ужинать...

Приоткрыв чуть шире дверь, Алексей пытался лучше разглядеть происходящее в комнате. Он встал тихо на пороге в ожиданиях, когда девушки закончат гадание. Путающиеся его мысли не давали ему покоя и запутали совсем, вызывая лишь гнев, который выразился на его недовольном лице. Он хотел было как-то пошевелиться, чтобы дать девушкам знать, что он здесь, как вдруг раздался оглушительный визг Миланы. Все находящиеся рядом тут же вздрогнули от страха.

Милана вскочила со стула и закричала:

- Чур сего места! Чур!

- Увидела его? - обняла ее за плечи Ольга.

- Он там! - кричала в страхе Милана и задрожав вдруг обернулась на порог.

Девушки застыли в страхе на застывшего там на месте Алексея. Он тоже молчал и не смел пока пошевелиться. Закрыв себе рты руками девушки попятились назад, и тут он словно очнулся:

- Чтобы этого больше не было в моем доме... Никаких гаданий! Всем спать!

- Да,... барин, - молвила нерешительно Ирина и сглотнула страх в себя.

Алексей вышел и, закрыв за собой дверь, остался еще слушать. Переглянувшиеся подруги еще немного помолчали. Перекрестившаяся Ольга начала первая разговор:

- Это был молодой барин, а не суженый... Он все испортил, спугнул его тебе...

- Ну и хорошо, - облегченно вздохнула Милана и тоже перекрестилась. - Такого страха я больше не переживу... Спаси и сохрани... Спаси и сохрани...

- Как ты только его узнала в этой тьме? Мы ж его тут почти не видели, он все прячется от глаз, - поразилась Ольга Ирине.

- Да кто еще... Видела его несколько раз, когда с отцом ездили к ним в имение, слышала его речи, видела как с девицами заигрывал и шутил, - пояснила Ирина. - Слизкий такой, слащавый, какой нравится дворовым девкам да этим дамочкам из света. А таким что, им подавай любую юбку.

- Ненавижу таких, - выдала вдруг сквозь зубы Милана.

- Все барины такие, - сказала серьезная Ольга.

- Не все, - не согласилась Ирина. - Мне батюшка говорил, что не все, что есть и порядочные, настоящие. Вот, к примеру, батюшка нашего барина совсем другой, говорят.

- Ой обманешься ты на барине каком-нибудь, Иришка, - предсказала ей Ольга, но тут все смолкли, и Алексей больше их не слышал.

Медленно вернувшись в свою спальню, он встал у окна. Его беспокойные глаза оглядели черный в ночи сад и поднялись в небо, где звезды время от времени то проглядывали, то исчезали за чернотою быстро проплывающих облаков...

***

Как только алая вуаль зари раскинулась на просыпающемся небосводе Алексей поспешил в свой кабинет. Он влетел туда с грохотом и тут же стал звать:

- Яшка, иди сюда немедленно!!!

Через несколько мгновений, наспех застегивая на себе свой камзол, управляющий предстал перед ним и встал в прямую стойку:

- Звали, Ваше Сиятельство?

- Желаю немедленно видеть здесь эту... Елену Васильевну Иванову, - выдал в нагорающем недовольстве Алексей.

- Кого, барин? - не понял тот и выпучил удивленные глаза.

Алексей медленно подошел к нему и возвышаясь рядом в своей кипучей гордости вымолвил еле слышно:

- Милану. Немедленно. Ко мне. На разговор.

- Помилуйте, барин, пускай работает, - растревожился управляющий.

- Тебе теперь мне перечить не следует, Яков, как и обманывать или что-либо скрывать, - спокойным голосом продолжил Алексей, не сводя наблюдательных глаз с собеседника. - Предупреждаю в последний раз, если ты не будешь выполнять мои требования, не будешь открытым со мною, честным, если хоть кто-то здесь не будет выполнять мои указы по первому требованию, выгоню без денег и одежд прочь отсюда, в три шеи прогоню. Понял?

- Да, барин, - кивнул подчиненно тот.

- Так вот, позови ее и предупреди, чтобы была послушна, - выговорил четко каждое свое слово Алексей, и управляющий поклонив головой тут же оставил его одного.

Перекрестившись, Яков прямиком отправился на кухню, где Милана с подругами закончили свой скромный завтрак и допивали чай.

- Вставай, Милана, - встал он рядом с ней.

- Да, Яков Иванович, - сглотнула она и, видя окаменелое лицо управляющего, встала.

- Батюшка, что случилось? - забеспокоились его дочери хором.

- Его Сиятельство, Алексей Николаевич, просит тебя быть послушной и явиться к нему... немедленно. Не явишься, выгонят нас всех, - произнес несмело тот и тут же поспешил уйти.

- Пресвятая Богородица, - встала перекрестившись Ольга и обняла Милану за плечи. - Что издумал!

- Господи, помоги нам, - перекрестилась Ирина и тоже встала. - Мы не дадим тебя такому! Не зря мы кумились!

- Бежать мне надо, - в страхе вымолвила Милана и, оглядев подруг и вспомнив слова управляющего, что их выгонят, покачала головой. - И не могу бежать...

- Ты иди, сделай вид, что послушна, а мы как откроем дверь на распашку, будто то сквозняк, ты сразу и беги! Мы втроем не пропадем, укроемся! - уверенно придумала Ольга.

- И рекомендацию я захвачу немедленно! - вспомнила вдруг Ирина и тут же умчалась прочь.

Обнявшись друг с дружкой, Ольга и Милана подкрались к дверям барского кабинета и остановились.

- Иди и не бойся, мы все устроим, а ты беги в деревню к бабке Алевтине. Встретимся там, - напомнила Ольга, отпуская подругу в кабинет одну.

- Да, - шепнула ей Милана в ответ, хотя не была уверена, что понимает, что происходит и что теперь будет.

Она опустила глаза в пол и несмело вошла в кабинет. Дверь за ней закрылась, но она осталась стоять перед ней. Алексей неотрывно следил за ней и его сжавшаяся от волнения душа звала и тянула подойти ближе. Он встал перед Миланой и, любуясь ее ласковыми чертами лица, еще продолжал молчать, пока не заметил, что она задрожала то ли от холода, то ли от волнения.

- Я знаю, кто вы, - прохрипев вымолвил Алексей и смолк.

Милана отвела взгляд на рассветлевшее за окном утро, но ничего не ответила.

- Я вам предложу кое-что сделать. Я помогу Вам, но взамен Вы должны продолжать молчать, - начал было свою речь Алексей, но стих, заметив, что руки собеседницы плавно начали расстегивать рубаху сарафана. - Вы... что делаете?...

- Вы же... Я послушна..., - не смела договорить Милана и перестала свою речь.

Она опустила руки и заблестевшие в горьких слезах глаза.

- Что?! - теряя голос поразился Алексей.

Он хотел говорить дальше, но резко распахнувшаяся дверь и резко умчавшаяся собеседница поразили его еще больше. Встряхнув головой, чтобы очнуться, он бросился вдогонку с криками:

- Стоять!... Стойте!!! Задержать!!!

Но как только Милана выбежала из имения к бору и скрылась там в зеленой чаще, он потерял ее след и остановился, тяжело дыша и оглядываясь в поисках увидеть ее, или заслышать.

- Вы не поняли меня! - крикнул в тишину Алексей, но ничего, кроме веселого пения птиц и шуршащих от ветра деревьев, не было больше слышно.

Он прислонился спиной к одному из деревьев и простоял еще долго, прислушиваясь и отгоняя от себя мучащие мысли. Только тишина майского бора не давала и малейшей надежды на удачу. Ничего не дождавшись, Алексей медленно побрел назад к имению, пиная попадающиеся под ноги сучки да камушки.

***

Убегать от беды -

Забирать с собой страхи.

Мне ль беглянкою быть,

Иль сражаться с врагами.

Будто с прошлого пришла

Злая спутница-карма,

Потянула, забрала,

Прошептала проклятья.

Разум замела беда,

Лихие сомненья примчались,

Задрожала сестра-душа,

Как иглы в сердце впиваясь.

Поглаживая высокие цветы луга, Милана медленно пробиралась по тропинке. Почти полная цветов корзина легко свисала с ее руки. Завидев свою подругу Ольга и Ирина, завязав на головах платки, побежали к ней навстречу.

- Ходит-бродит и все ей нипочем! - воскликнула Ольга и встав перед ласково улыбающейся Миланой всплеснула руками.

- Платок надевай, пора нам! - протянула Милане красный цветочный платок Ирина.

- Куда же мы? - поставила корзину Милана и послушно завязала платок.

- Искать нас будут, к Алевтине придут. А назад нам нельзя. Розги не хочется получать да злого барина за наш побег терпеть, - пояснила Ольга. - Тебе хочется? Думай, сейчас нас заберет муж Алевтины и подвезет!

- Нет, может и обойдется? - неуверенно пожала плечами Милана.

- Мы крепостные, мы знаем нашу судьбу, и решили иную сложить, ты с нами или мы без тебя? - спросила ее решительная на перемены Ирина.

- А батюшка? А Иван? Как оставить их? Им ведь за нас тоже попадет, - удивилась Милана.

- Вряд ли, - махнула рукой Ирина. - Бежали же мы, а не они... А Ивану отпишешь потом из Петербурга.

- Эй, красавицы, пора! - вдруг крикнул им подъехавший с повозкой полный в теле старик.

Он сидел на приступке и крепко удерживал готовую к долгой поездке тройку. Милана задумчиво посмотрела на него, потом на ожидающих ее решения подруг. Что ей решать, какой выбор сделать - она сомневалась, но ждать больше времени не было. Подруги решили бежать с ней или без нее, но дать им пропасть и предать Милана не могла. Таким чувством наполнившись, она сорвалась с места и, с подругами усевшись в повозку, продолжала молчать. Ее глаза печально провожали родные луга, реку и бор, которые наверное уже никогда и не увидит, как чувствовала. Проводив со слезами на глазах и виднеющиеся стены имения, где выросла, Милана закрыла крепко глаза. Подруги, обнявшись и поцеловав Милану в щеки, ничего не сказали. Они тоже прощались с родными местами, но были счастливы надеяться на лучшую судьбу, которая вот-вот позвала их за собой.

Оставшееся позади имение не верило, что звонкий смех трех подруг больше не вернется к нему, не будет слышаться. Стоящий на пороге в поисках и ожиданиях управляющий взволнованно искал вокруг хоть одну из дочерей, или Милану, но нет. Он предчувствовал пугающий его факт, но гнал все-таки его прочь и надеялся на иное.

- Яков Иванович, я проеду в деревню, - вышел к нему, ведя коня за уздцы, Иван.

- А если барину понадобишься? - встревожился Яков.

- Хмельной ваш барин, не до меня ему. Уж как вернулся, от вина не отходит, - усмехнулся Иван и сел на коня. - Я искать их буду...

Управляющий ничего больше не ответил, но провожая взглядом умчавшегося конюха оставался стоять. Он стоял и ждал, уходил в дом и вновь возвращался. Не мог он сидеть на месте и следить за порядком в имении, где все ждало новостей или возвращения беглянок.

Вернувшийся к закату другого дня Иван молча прошел в конюшню и, сев у копна сена, уткнулся лицом в колени. Заметивший его управляющий стал предчувствовать неладное, да только он ринулся за конюхом следом, павшая ему на плечо рука молодого барина заставила застыть на месте.

- Стой, - ухмыльнулся Алексей, еле стоя на ногах от опьянения.

Управляющий взглянул на него и на бутылку вина, что тот держал в другой руке.

- Они вернулись? - спросил Алексей.

- Нет, Ваше Сиятельство, - покачал головой управляющий.

- Вот, Яков,... вот, - промямлил Алексей и отправился в конюшню.

Еле-еле перебирая заплетающиеся ноги, он приблизился к не замечающему его Ивану.

- Ну? - воскликнул на него Алексей, заставив взглянуть на себя. Иван поднялся и гордо перед ним выпрямился.

- Знаю, знаю, кто ты, не выпячивайся, - усмехнулся Алексей и махнул бутылкой в руках. - Где они? Нашел?

Но Иван молчал и продолжал смотреть в глаза ухмыляющегося в хмели барина.

- Молчишь,... значит нашел... А она не поняла меня, слышишь? - качал головой Алексей, но Иван впивался в него взглядом и терпеливо молчал. - Ты немой? Глухой?... А может быть и то, и другое? - хихикнул Алексей.

Иван сжимал руки в кулаки, но, сдерживая себя, старался не пошевелиться. И сдержался бы, он уже не был уверен, если бы управляющий не вошел к ним и не увел Алексея обратно в дом. Иван оставался на конюшне и на вопросы ни на чьи, кто бы в беспокойстве ни заходил, не отвечал. Его взгляд устремлялся так далеко, что было видно, что все мысли и душа его находятся где-то в другом месте...

***

Дождавшись первых петухов, Алексей вскочил с постели, где проспал в одежде со вчерашнего дня. Он наскоро умылся у приготовленного таза с водой и поспешил в конюшню. Видя, что конюха там нет, он пнул в ворота и вышел во двор.

Иван был там. Он лежал возле коня на высокой траве и будто ждал появления Алексея. Не вставая и следя за приближением того, Иван колол его взглядом ненависти, что вскипала в нем все больше.

Алексей чувствовал его неприязнь и видел из под полы его шляпы, что разговор, на который он настроен, будет не из легких.

- Встать! - строго сказал Алексей.

Иван ничего не отвечал, но послушно выпрямился во весь свой равный с ним рост.

- Будешь молчать? - продолжал спрашивать Алексей, но тот молчал. - Что ты хочешь? Я виноват, я спугнул ее, верно, - соглашаясь на случившееся, закивал Алексей и тут же пал от крепкого удара по лицу.

Вытирая потекшую из губы кровь, Алексей пораженно взглянул на надменно возвышающегося Ивана. Глаза того неотрывно следили за ним. Иван ждал то ли ответа, то ли начала битвы, но был готов к любому исходу.

Алексей поднялся и плюнул в сторону. Ничего больше не спрашивая, он ушел в дом. Управляющий, следивший за ними все это время из окна, тут же вышел к нему:

- Ваше Сиятельство, я вчера за Алевтиной послал...

- Мне какое дело до какой-то там деревенской бабы? - огрызнулся Алексей.

- Сестра это моя, барин, и девицы у нее были в день побега, - сообщил тот, вызвав в Алексее немедленную заинтересованность в разговоре. - Поведала она мне все, пока Иван у нее отсыпался от бессонных ночей. Бежали они в Петербург с рекомендациями от госпожи Семеновой. Я то про них забыл, проверил, а бумаг и впрямь нет... Забрали они их...

- Какие рекомендации? - насторожился Алексей. - И как они одни в Петербург отправились?

- Муж ее повез их туда. А рекомендации получены были на одном из балов, что ваша матушка устраивала в этом имении. Пела Милана здесь очень задушевно, да вот и приглянулась одной из гостье. Актриса Семенова, не помню по имени и отчеству, сама тоже поет, вот и написала рекомендации Милане, если та вдруг захочет изменить свою судьбу и в театрах петь. Видимо и отправились они затем в Петербург, раз рекомендации-то прихватили, - рассказал все управляющий и молчал, как и уставившийся на него в шоке от услышанного Алексей.

Алексей ничего не сказал и удалился в свой кабинет. Там он наскоро вытащил из стола кошелек, спрятал его за пазуху и застегнувшись в камзол поспешил вернуться на двор. Иван был еще там. Он стоял к нему спиной и поглаживал спокойного коня по гриве, что-то тому нашептывая.

- Ты отправляешься со мной, - прозвучал, как гром с неба, голос Алексея у него за спиной, что заставило обернуться.

- Так и будешь молчать, стервятник? - оскалился на него начинающий вскипать яростью Алексей. - Хочешь бесов во мне разбудить?! - развел он руками.

Но Иван молчал и лишь прямо смотрел в его глаза. Алексей не смел устроить драку. Он понимал, что пока на это не хотел бы тратить свое время, как бы ни желал проучить и вызвать на разговор упрямого собеседника. Вобрав в себя воздух и терпения, он сказал в более спокойном тоне:

- Мы едем в Петербург вместе. Я так понял, по твоему виду и что ты уже приготовил коня, что твоя дорога уже туда пролегла. Что ж... Мы поедем... Я знаю, где найти актрису Екатерину Семеновну, а подле и Милану. Я обойду все театры Петербурга, Москвы, если понадобится. Но я ее найду!

Иван так и молчал. Алексей уже начал привыкать к безмолвному собеседнику и, не дожидаясь ни единого слова от него, ушел в конюшню, где убирающийся там другой конюх в услужливости подвел ему готового коня.

- Вот, Ваше Сиятельство, знал, что нужда будет, - пояснил он.

Алексей ничего ему не ответил и, усевшись на коня, рванул следом за уже скачущим прочь от имения Иваном. Их путь подле друг друга запылился от копыт резвых коней. Только спешка, только желание побыстрее оказаться в столице заселились в них, направляя добраться к цели как можно скорее.

***

Как ты зорька-зорюшка мила,

Как тепла ты в розовых цветах.

Вновь прольется на душу слеза,

Что хочу в родные я места.

Родные мне луга, река

Зовут меня, заря моя.

Разлука злая вдруг пришла,

Но не забыть свои края.

Разлука зла, но край забыть нельзя.

Ты напомни зорька, расскажи,

Как шумели наши камыши,

Как ласкали речки берега,

Как на лугах дремала я в цветах.

Родные мне луга, река

Зовут меня, заря моя.

Разлука злая вдруг пришла,

Но не забыть свои края.

Разлука зла, но край забыть нельзя.

Что ж мне делать, зорька, подскажи,

Как пути дорожки мне сложить,

Чтобы все преграды мне пройти

Да в свой край родимый все ж дойти.

Родные мне луга, река

Зовут меня, заря моя.

Разлука злая вдруг пришла,

Но не забыть свои края.

Разлука зла, но край забыть нельзя.

Закончив петь Милана опустила глаза. Перед ней, сидевшая за фортепиано молодая женщина, прекратила игру и ласково улыбнулась.

- Превосходно, милочка! - сказала женщина и вновь взглянула на Милану. - Ну же, заскромничала... Талант у тебя есть, я не ошибалась в тебе! Порекомендуем тебя. А платок снимай! Он тебе долго не понадобится!

- Да, Екатерина Семеновна, - вымолвила Милана и ослабила узел платка, что укрывал на голове ее заплетенные волосы.

- Что ж, Иван Алексеевич уж меня заждался в карете, - встала Екатерина Семеновна, чуть расправив кружева своего наряда. - Пора. Нынче будет свет смотреть меня. Нынче в театре Поликсену играть. А потом мы представим Василию Александровичу и тебя, милая, - коснулась она руки Миланы. - Тебе надо быть смелее и забыть обо всех заботах вокруг, пока поешь! А ко всему прочему, мы должны заняться и твоим образом! Ты должна выглядеть исключительно, на высшем уровне, прекрасно и голосом, и внешними данными, и нарядами. Тогда слава и успех не покинут тебя никогда!

- Мы уж поможем, - высказала довольная Ольга, и Ирина, вставшая за ней следом, закивала в поддержку.

- Милые у тебя подруги, - улыбнулась Екатерина Семеновна. - Я пошла, а вы займитесь, займитесь детьми, я и моя сестра вам доверяем, - помахала она Ольге и Ирине и медленной поступью удалилась из комнаты.

Кстати, - кинулась сразу шептать Милане Ирина. - Ты поешь лучше ее. Твой голос сильнее!

- Ну тебя, - махнула Милана рукой и улыбнулась. - Не скажи ей такое, а то и приживалками при ее сестре не быть.

- Точно, - подхватила и Ольга. - Выгонят тут же на улицу, или барину вернут, чего еще хуже...

Но Милана уже не слушала подруг. Она думала о словах Екатерины Семеновны и понимала, что на сцене для актрисы важен не только голос, но и талант играть любые роли. Получится ли у нее это, она не знала, да в душе и не понимала, хотела ли она быть актрисой, хотя бы не такой, как Екатерина Семеновна, а пониже статусом. Она на миг представила себе большую сцену и как она поет, но представить себя в роли иной, играть кого-то другого, чем она есть, - не могла, как ни старалась.

А тем временем, петербургская знать собиралась вновь показать себя и посмотреть представление, специально для них организованное. Приветствуя друг друга поклонами, краткими фразами, расплывающимися улыбками, дамы в роскошных нарядах да их высокоуважаемые кавалеры рассаживались по местам перед огромностью театральной сцены.

Скептическая, полная пессимизма трагедия, - говорил Алексей, устроившись вместе с Иваном также в зале, на что Иван ничего не ответил и равнодушно сел рядом.

Это все от складывающегося настроения России-матушки, - пояснил ему сидевший с другой стороны грузный пожилой мужчина. - Загорский, Петр Андреевич, - кивком представился он Алексею.

- Князь Алексей Николаевич Нагимов, - ответно кивнул Алексей, на чем их знакомство завершилось, поскольку рукоплескания зала пробудили их внимание к начинающемуся представлению.

Молча и терпеливо просмотрев все пять действий трагедии, Алексей мельком взглянул на Ивана, когда героиня-Поликсена говорила свои заключительные слова:

- Среди тщеты надежд, среди страстей борьбы, мы бродим по земле игралищем судьбы. Счастлив, кто в гроб скорей от жизни удалится; счастливее сто крат, кто к жизни не родится!

- Вот и была она, - шепнул внимательному к сцене Ивану Алексей. - Это Екатерина Семенова. Через нее мы найдем их...

Взгляд Ивана обратился медленно на него, но ответа не последовало, что уже не удивляло Алексея. Но, выйдя из театра и остановившись в стороне, он спросил его все-таки:

- Что ты думаешь об этой трагедии?

- Политическая. Вполне подходит к нынешнему времени, - ответил Иван, глядя на выходящие из театра знатные лица, которые активно обсуждали только что просмотренное представление и рассаживались по своим экипажам.

- Это, кстати, не самая удачная постановка Озерова. У него успешны иные, - сказал Алексей, надевая перчатки и поддерживая свою трость под мышкой. - Успех ему, к слову, принесла именно Екатерина Семенова. Но признаюсь, голос твоей сестры во сто крат лучше.

Как только он это сказал, строгий взгляд Ивана вновь обратился к нему.

- Не гляди так, - усмехнулся недовольный Алексей. - Это не лесть, и задобрить тебя я не пытаюсь... Так и будешь волком молчать? И одень цилиндр...

- Вы сами за меня отвечаете, - огрызнулся вдруг Иван, но остался неподвижен, крутя в руках свой цилиндр.

Алексей собрался уже ему ответить на подобную дерзость, но вышедшая из театра Екатерина Семеновна Семенова заняла все его внимание. Он видел, что рядом с ней выступает гордой походкой сам князь Иван Алексеевич Гагарин. Алексей узнал его и, не мешкая больше ни минуты, сразу направился к ним.

- Иван Алексеевич, - радушно поклонил головою и приподнял свой цилиндр Алексей, представ перед заулыбавшимся ему князем и тут же приветственно поцеловал протянутую ручку Екатерины Семеновны. - Очарован, Вы играли превосходно...

- Алексей Николаевич, - приподнял свой цилиндр в ответ тот. - Вы уже в Петербурге! А что батюшка ваш, не удостоил вниманием наше представление?

К сожалению, у батюшки дела в имении, - пояснил Алексей. - А мне пора выступать на службу. Отпуск окончен.

- Как Вы провели свой отпуск? - поинтересовался Иван Алексеевич.

Не без приключений, князь, а посему и прибыл к Вам и к Вам, Екатерина Семеновна, чтобы найти некоторых людей, - перешел сразу к делу Алексей.

- Вот как?! - удивленно взглянул Иван Алексеевич на свою спутницу, на что та лишь мило улыбнулась. - И кого же Вы ищите?

- Троих, бежавших из моего имения, девиц, якобы с рекомендациями от вас, - вновь поклонил головой Алексей.

- Что за чушь, - усмехнулся Иван Алексеевич и развел руками.

- Я тоже так подумал, князь, - улыбался Алексей.

- А от чего бы Вам завтра не удостоить нас своим визитом, Алексей Николаевич? Там подробнее и побеседовали бы о пропавших. Может быть и советом подскажу, - пригласил его Иван Алексеевич. - Прямо после службы и зашли бы?

- С превеликим удовольствием, - согласился Алексей и, приподняв вновь цилиндр, проводил удаляющихся от него собеседников в ожидающий их экипаж.

Как только те отъехали, он вернулся к Ивану. Тот все это время оставался стоять в стороне и наблюдать за всем происходящим вокруг.

- Ты когда-нибудь был в Петербурге? - спросил его Алексей, но гордо взирающий на него Иван молчал. - Конечно, я снова отвечу за тебя... Не был... Я уверен, что они могут что-то знать о тех, кого мы ищем. Завтра я приглашен к ним с визитом, и все узнаю подробнее.

- Лешка! - прервал возглас подбежавшего к ним Сашки.

Алексей выпучил на него удивленные глаза. Увидеть его здесь он никак не ожидал, но был все же рад. Крепко обняв друг друга, они заулыбались.

- Как ты здесь?! Ты что, Поликсену смотрел?! На службу возвращаешься? - засыпал его возгласами вопросов друг.

- Да, да, - закивал довольный Алексей. - А ты теперь тоже по театрам ходишь?

- Хожу, присматриваюсь, - начал было хвастаться тот, но взглянув на стоявшего с ними рядом Ивана уставился на него.

- Позволь, мой друг Зорин, Иван Александрович, - представил Ивана Алексей и для Ивана представил того. - Герасимов Александр Сергеевич...

Да?... - сползла с лица Сашки улыбка. - Это ты конюха своего другом теперь называешь?

- Сашка, он не конюх, и более сказать тебе не могу, прости, - серьезно ответил Алексей.

- Ты остановился на квартире? - поинтересовался Сашка.

- Да, будет время, заходи, если не с разговорами об обществах, - кисло улыбнулся Алексей, кивнув в сторону, где стояла группа молодых людей, явно за ними наблюдающими.

Те в свою очередь демонстративно зашевелились, активно что-то обсуждая и смеясь.

- Зайду, - оглянулся на них Сашка. - Мне пора... До встречи!

Он спешно отправился к ожидающим его молодым людям и куда-то побрел вместе с ними. Оставаясь еще некоторое время смотреть им вслед, Алексей молчал. Он молчал еще и потом, когда уже был у себя на квартире. Иван стоял у окна и смотрел на потемневшую улицу столицы. Он тоже молчал, хотя огромное число вопросов и мучили его душу.

- Александра легко смутить,... заставить думать иначе, - начал говорить Алексей, сидя за столом и уткнувшись в свои твердо зажатые кулаки. - Если их тайное собрание действительно покажет себя, мне будет его не спасти...

- Вы назвали ему мою фамилию, - недовольно сказал Иван, не оборачиваясь лицом.

Алексей закивал и его тревожный взгляд упал на будто приросшего у окна Ивана:

- Это была моя грубейшая ошибка... Остается уповать на то, что язык Александра не развяжется... А он болтун, к сожалению.

На этом беседа их была окончена, но бессонная и тревожная ночь оставалась с ними до рассвета.

© flodarkness / Tatjana Rensink

Опубликовано 23.03.2014 в 23:17
Прочитано 2105 раз(а)