Зарегистрируйтесь и войдите на сайт:
Литературный клуб «Я - Писатель» - это сайт, созданный как для начинающих писателей и поэтов, так и для опытных любителей, готовых поделиться своим творчеством со всем миром. Публикуйте произведения, участвуйте в обсуждении работ, делитесь опытом, читайте интересные произведения!

В школе Джуры

Добавить в избранное

В ШКОЛЕ ДЖУРЫ

(Продолжение повести Аркадия Польшакова "Кошевой атаман")


Фото. Ученики школы Джуры.


«Скажу спасибо тебе мама,

Что подарила жизнь ты мне,

За то, что наперекор судьбе,

Меня от бед войны хранила.


Скажу спасибо тебе мама,

Что в мир людей открыла двери,

В дорогу дальнюю, поверив,

Меня любя благословила!»


(Из сборника «Гражданской лирики» Аркадия Польшакова)


В столице Запорожской Сечи для Петра Калнышевского началась обычная жизнь джуры, он ходил в церковно-приходскую школу и школу «Джуры», где прилежно учился, роботал по хозяйству, смотрел, чистил коней, делал все, что говорили ему сделать старшины.

Как известно запорожцы были набожные православные люди, поэтому в Запорожье были церкви и школы, в которых священники обучали грамоте молодежь.

Они учили их быть искренними, преданными сыновьями своей отчизны и всегда защищать от врагов свою волю (свободу) и христианскую веру. Джура (в переводе - новобранец) в Сечи в начале службы, как правило, попадал под опеку старшего казака, это были есаул, куренной атаман или кто-нибудь из старшин.

Живя в Сечи, джура проходил своеобразный «испытательный срок». Он чистил оружие, учился стрелять и владеть саблей, запорожской системой единоборства без оружия, с оружием и подручными средствами (палкой, камнями), следил за казацкими конями.

На вооружении у запорожских казаков тогда было всё: пушки, гаубицы, мортиры и мортирки, самопалы, пистоли, сабли, палаши, клинки, арканы, копья, луки, стрелы, кинжалы, боевые молотки - «келепы» (чеканы), «шутихи», «колючки», «пчелиные бомбы» и прочее.


Рис. Военный походный арсенал казаков.

Они брали на вооружение все, что было у противника, плюс к этому изобретали и свои «заморочки». Все это разнообразие изучалось новобранцами, чтобы они в бою умели обращаться с любым видом оружия.

Так в Запорожье много веков назад был создан своеобразный современный «спецназ», в который входили только холостые казаки, не обремененные семьями, и обученные смело и находчиво действовать в любой сложной боевой обстановке.

Под умелой опекой старшого, джура-новобранец учился выносливости, храбрости и становился со временем хорошим боевым козаком.

Вначале обучения джура не участвовал в боевых походах, но когда старики считали, что он готов к ним, брали его с собой на «божий промысел».

Если же джура не выдерживал испытание первым боем и испугу убегал с поля боя, его карали смертью. Таков был много веков назад закон сурового запорожского братства, сам погибай, а товарища выручай. Козаки строго придерживались своих порядков и обычаев.

Надолго запомнился Петру первый урок в школе джуры. Первый урок провел Семен Кочубей.

Он, обращаясь ко всем учащимся, сказал:

- Ну шо, хлопцы, теперь вы все ученики школы Джуры. С чем вас и поздравляю!

Петро с другими учениками тогда встали и хором ответили ему:

- Спасибо (дякуємо), пан есаул!

- Садитесь хлопцы, слушайте дальше. Тут в школе вас старшины научат всему, что сами умеют: коней любить, мастерски скакать на них, обращаться с различным оружием, по воде и под водою плавать, добывать пищу, где на первый взгляд и есть нечего, управлять морскими и речными Чайками, в бою ничего и ни кого не бояться. Короче говоря, всем разным казацким премудростям и хитростям, что умеют наши запорожские казаки.

Ну, как это вам, хлопцы, нравиться?

Ученики в разнобой ответили есаулу:

- Так, господин (пан) есаул!

- Это хорошо!

- Мы станем настоящими казаками.


Есаул: - Я так понимаю, что это всё вам понравилось! Сегодня, я расскажу вам головне, что вы обязаны знать и уважать.

Кто из вас знает или догадывается, о чем идет речь?

Первым встал джура Петро Калнышевский, сказав основную заповедь казаков:

- Это дружба и товарищество!

- Так Петро, товарищество есть одно из основных заповедей казаков. Нет у казака уз святее товарищества. Сам погибай, а товарища выручай, помогай ему словом и делом! Худший ворог наш - это зрада (предательство) товарищей.

Помните, хлопцы, що коли вы один за одного, вы непобедимы!

А ще какие вы знаете заповеди казаков?

Тогда встал джура Антон Головатый, он сказал:

- Честь и доброе имя для казака дороже жизни.

Есаул: - Хорошо сказано. Честь необходимо беречь смолоду.

Ещё какие заповеди вы знаете, хлопцы?

Джура Иван Глоба добавил: - Ещё есть такая святыня для козака - это его семья. уважение к отцу и матери.

Есаул:

- Молодец, Іван! Тебя наверно хорошо батько та мать дома воспитывали.

Семья это основа казацкого товарищества. Уважай (шануй) мать свою и батька. Казак обязан беречь своих женщин, защищать их честь и достоинство. Этим обеспечивается будущее казацкого рода, чтобы ему не было переводу!

Молодцы вы, хлопцы, хорошо казацкие заповеди знаете! Я бы хотел ещё добавить, что казацкая воля, народовластие - это основа основ нашего братства. Такого вы не найдёте сейчас у других народов.

Только у нас первого руководителя - атамана выбирает сам народ, все казаки. У наших соседей народ не выбирает царей, султанов, королей, они сами себя выбирают.

Поэтому они равнодушны к чаяниям народа, больше думают о себе.

Наш атаман - это наш отец родной (батько), который всегда с нами и за нас.

Хлопцы, а кто из вас знает, что означает само слово атаман?

Настала тишина в классе, хлопцы не знали этого, они переглядывались между собою, пожимали плечами.

Есаул, видя это, сказал: - Вижу, что не знаете. Так вот - слово атаман переводится как батько мужчин, тобто козаков. В его обязанности входит большой круг вопросов. Это не только войсковой вождь козаков, но ещё и руководитель (голова) всех гражданских людей, которые живут на казацкой территории - в Коше.

На этом первый наш урок я заканчиваю. Какие у вас есть вопросы?

Джура Петро Калнышевский, спросил есаула:

- Пан есаул, а, правда, что когда казаки выбрали себе атамана на Совете (Казацкой Раде), то они его бьют нагайками.

Есаул Коша, Семен Кочубей, с усмешкой на устах, ответил:

- Так Петро! Когда, например, тебя казаки выберут атаманом, то старшина козачей общины возьмет нагайку и хорошо трижды отхлестает тебя по спине.

При этом скажет: "Из казаков вышел, в казаки вернешься!"

В классе тогда все засмеялись, подшучивая над Петром, кто-то из хлопцев сказал:

- Может тебя уже сейчас отстегать нагайкой!

Есаул Коша, защищая Петра, улыбаясь, сказал:

- Пока рано еще его стебать нагайкой! Но кто знает, каждый казак мечтает стать атаманом, может это будет и Петро Калнышевский.

Петро, при этом подумал: - Буду стараться стать настоящим казаком, а там посмотрим. Как говорят: - Плохой тот казак, кто не хочет, не мечтает стать атаманом.


Семен Кочубей многому научил его, при этом часто говаривал Петру: - Смерти не надо бояться, сынок, от нее все равно не убережешься! Но вот храбрость, сообразительность и умение биться, каждому казаку в бою и в жизни нужны. Только так можно уберечься от этой «старухи с косой».

И джура Петро Калнышевский старательно учился стрелять и драться на саблях и в рукопашном бою.


Петрик очень любил лошадей, они с Рыжиком водили их на водопой к Днепру, купали, кормили.

Вот и сейчас он, купая своего белого коня, напевал песню «Белый конь»:


Рис. Белый конь.


«Есть у меня белый конь,

Быстрый, как ветер, огонь,

Мчит он меня по степи,

Ну как возьми, догони.


Конь для меня слово брат,

Всех он дороже стократ,

Верный и преданный друг,

Хлеб не берет с чужих рук.


Есть у меня белый конь,

Быстрый, как ветер, огонь,

Много спасал меня раз,

Чувствуя вражеский глаз.


Припев:

Белый конь, белый конь, славный конь,

Унеси поскорее домой,

К той единственной милой, родной.

Белый конь, белый конь, славный конь!

Дома нас заждались, давно ждут,

Не жалей ты подков и подпруг.

Поспеши, поспеши милый друг,

Белый конь, белый конь, славный конь!


Петро, с утра взяв косу, отправлялся на берег реки и в широких лиманах косил для коней свежее сено. Кони, чувствуя его заботу, относились к нему дружелюбно. Поскольку умение обращаться с конем было одним из главных требований к молодому джуре, то это здорово помогало Петрику осваивать премудрость управлять конем и сдавать старшинам экзамены по верховой езде.

Старый казак Тарас Трясило не раз в шутку и, скорее всего всерьез говаривал ему:

- Не тот казак, что на коне, а тот, что под конем! Он учил Петрика ездить шагом, ходить рысью, скакать галопом на коне. Скакать не только верхом, сидя на коне, но и на боку, прячась от пуль за крупом коня. Учил перелезать под брюхом скачущего коня, что являлось у казаков верхом умения езды на лошадях.

- Учись Петро, в бою все это пригодиться! – говорил он ему. И Петрик как прилежный ученик осваивал эту сложную науку верховой езды козаков.

Будучи в Сечи джура Петро вместе с другими такими же, как он новобранцами, они не только работали, учились, но и весело с песнями и зажигательными танцами и плясками отдыхали.

Так веселиться могли только вольные казаки Запорожской Сечи. В других странах зажатыми помещиками и рабовладельцами так вольготно и разнообразно веселиться народ не мог, а тем более солдаты, например, в той же русской армии, где занимались в основном муштрой.

Искрометный украинский гопак и сейчас, много лет спустя, зажигает людей своей неповторимой энергетикой.

Но мало кто ведает о том, что в Сечи гопак был не просто танец, а боевой танец («Боевой гопак»), в его первооснове лежала элементы, входящие в систему запорожского единоборства.


Рис. Боевой гопак в бою.


Умение «взять» противника голыми руками всегда и везде высоко ценилось как у запорожцев, так у других нациях и народностей. Поэтому даже на досуге после чарки во время танцев со сложными акробатическими пируэтами казаки отрабатывали приемы единоборства и поражения противника, используя при этом все части тела, включая, естественно, руки и ноги.

Кстати, танцуя гопак, крутясь и вертясь, казаки неплохо тренировали вестибулярный аппарат и свой глазомер. Поэтому казаки могли выплясывать гопака даже на столе среди тарелок и бутылок, выделывая при этом умопомрачительные «коленца».

Главными способами передвижения в «Боевом гопаке» были быстрые шаги, бег, головокружительные прыжки, а также крадущиеся «ползунки».

Среди шагов выделялись кроме основного шага: шаги «аркан», задний шаг, шаги «прибой», «чесанка», «дубоны», «стукалочка».

Анализ названий подчеркивает их тактически-боевую направленность. Так, применяя шаги «дубоны», казак притоптывал ногами, производя шум, который отвлекал внимание противника. Бег включал в себя «дорожку», «дрибушку» и конский галоп. Хлопающие удары одной или двумя руками осуществлялись ладонью, локтем, предплечьем, и даже плечом.

Особенно разнообразными были удары ладонью. Такие удары насчитывали добрый десяток приемов, среди которых есть: «ляпас», «секач», «тумак», «дрель», «штрык».

Ребром жесткой ладони ударом под челюсть в районе солнечного сплетения казак вырубал любого противника. Самыми эффективными и впечатляющими приемами в гопаке были удары ногами на месте или во время прыжка.

«Разножкой» назывался удар в прыжке двумя ногами по бокам, «щупаком» - удар в прыжке двумя ногами вперед, «пистолем» - удар в прыжке одной ногой в бок, «чертом» - удар в прыжке с поворотом тела на 360 градусов.

Впрочем, правильно люди говорят, что лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Поэтому такие танцы можно увидеть лишь в Запорожье на Украине у старых опытных танцоров-казаков.


Фото. Ученик школы Джуры.


Кроме боевого гопака в Сечи существовали и другие виды казацкой борьбы, которые применялись в стычках с противником. Среди них — «гойдок», «спас», «крест-накрест», на ремнях, на палках.

Приемами «гойдока» пользовались в основном разведчики-пластуны. Казак как бы «приклеивался» к противнику, повторяя все его движения, а в случае малейшей ошибки противника, нападал на него. Борьба «спас» имела в основном не атакующий, а оборонительный характер.

Вот так в своеобразном казацком «спецназе» жил, учился и отдыхал джура Петро Калнышевский.


Больше всего запомнился Петру выпускной экзамен в школе слуги. Это было знаменательное событие в Сечи. Принимал у него экзамен сам атаман Коша, в присутствии казацкого народа.

Дело происходило следующим образом.

На площади стояли: есаул, старшины, деды, молодые казаки, среди них оруженосец Петр Калнышевский и Павел Савицкий.

Атаман с есаулом подошел к молодым казаков, остановился перед ними и спросил:

- Есаул! Кто сегодня у нас проходит экзамен.

Тот ответил:

- Джура Петр Калнышевский и Павел Савицкий!


Атаман обратился к ним:

- Ну, что ребята! Сегодня у вас важный экзамен, кто его вылержит, того возьмем на «Божий промысел». Поняли!

- Да, пан атаман! - Ответил джура Петр.

- Поняли, пан атаман! - Сказал Павел.

Атаман, обращаясь к Петру, сказал: - Петр, видишь эти тыквы, что надеты на колья?

- Да, пан атаман! - Ответил Петр.

- Ты на полном скаку саблей должен срубить, как минимум пять из десяти. Понял!

- Понял, пан атаман! - Повторил он заученную фразу.

- Тогда с Богом! Начинай! - Сказал атаман и отошел в сторону.

Петр быстро сел на коня, разогнался, и как это делал на тренировке, срубил 9 из 10 тыкв.

Атаман, увидев это, сказал: - Совсем неплохо, даже хорошо! Теперь твоя очередь, Павел! Начинай!

Павел садится на коня, разгоняется и срубил 5 из десяти тыкв.

Атаман сказал Павлу: - Тоже неплохо! Но хуже чем у Петра.

Павел оправдываясь, говорит: - Конь подвел!

Атаман сказал тогда Павлу: - Конь здесь не причем! Тебе еще потренироваться надо.

Есаул при этом добавил: - Павел, ты слышал такую поговорку, что неумелому казаку гениталии лошади танцевать мешают.

На площади, где стояли казаки засмеялись.

Атаман снова обратился к ним, говоря: - Ребята, сейчас для вас будет второй экзамен. Петр, начнем с тебя.

- Я готов пан атаман! - Ответил он.

- Гей казаки, приведите сюда необъезженного коня, - скомандовал атаман.

Двое казаков привели на аркане молодого еще необъезженного коня.

Атаман говорит Петру: - Ну, что парень, когда ты минут пять продержишься задом наперед на этом дикаре, и конь тебя не сбросит, то считай, что выдержал экзамен.

- Хорошо, пан атаман! – Ответил, немного волнуясь, Петр,

Он перекрестился, запрыгнул на коня, охватил полусогнутыми ногами круп лошади и крикнул казакам: - Отпускайте коня!

Казаки ловко сняли с шеи аркан и быстро отбежали в сторону.

Конь, почувствовал на спине человека, заржал от недовольства, начал прыгать из стороны в сторону, пытаясь сбросить с себя седока.

Но Петр, угадывая движение прыгающего коня, менял центровку положения своего тела и тот не смог сбросить его с себя.


Фото. Джигитовка на коне в школе Джуры.


Через десять минут атаман остановил экзамен, крикнув всаднику: - Петро, слезай с коня! Вижу, что ты хороший всадник.

Затем он, обратившись к Павлу, сказал ему: - Теперь твоя очередь Павел!

Павел садится на коня. Тот, почувствовав на себе всадника начал брыкаться и прыгать из стороны в сторону.

Павел, минут пять-шесть сидел на коне, а затем свалился с него, как мешок с отрубями.

Сбросив всадника, конь, гордо заржав, во весь опор помчался в конюшню.

Атаман сказал Павлу: - Павел, ты немного хуже сдал этот экзамен, но положенное все же продержался.

Павел стал оправдываться, говоря: - Конь какой-то дикий попался!

- Ну, что ребята, - сказал атаман, - теперь для вас третий экзамен.

Посмотрим, как вы умеете драться без оружия.

Могила, - позвал атаман рослого казака, - выходи в круг против Петра!


Фото. Борец школы Джуры.


Из толпы вышел рослый накаченный мышцами казак и стал против Петра.

Атаман крикнул им: - К бою!

Петр начинал быстро кружиться вокруг рослого казака, не давая поймать себя на крепкий захват.

Могила, разъяренный такой тактикой молодого противника, неосторожно бросился в атаку и попался на хороший захват Петра, и тот броском через голову уложил его на землю.

Атаман, видя это, довольный джурой, сказал ему: - Хорошо Петр, вижу, что Семен Кочубей хорошо научил тебя своим хитростям.

Петр ответил атаману: - Да, пан атаман, куренной меня хорошо учил. Так хорошо, что у меня все мышцы ныли и болели.

Атаман обратился к Павлу, сказав: - Теперь твоя очередь, Павел!

Могила, выходи в круг против него!

Павел, следуя победной тактике Петра, стал быстро крутиться вокруг Могилы. Но на этот раз казак был более осмотрительный. Он сумел схватить Павла в свои крепкие объятия и через бедро бросить противника на землю.


- Ну, что я тебе скажу, Павел! Держался ты долго, не давая Могиле тебя завалить. Поэтому я засчитываю тебе этот экзамен.

Павел: - Спасибо, пан атаман!

Атаман поставил перед ними новую задачу, обратившись к ним, сказал: - Но это не все, хлопцы, теперь вы между собой поборитесь. Кто кого!

Павел Савицкий с детства всегда завидовал Петру, поскольку тот был всегда первым на деревне.

Петр к Павлу относился терпеливо, хотя и не любил его.

Боролись они без оружия, сейчас этот вид единоборства называется «бои без правил». Задачей бойцов было - бросить противника на землю или поймать его на удушающий болевой прием.

Петру в этой схватке долго не удавалась поймать противника на хороший захват, тот был очень осторожным и вертлявый.

Но Петр поймал его хитрой Кочубеевской уловкой, хорошей домашней заготовкой, которой научил его Семен Кочубей.

Когда Павло увидел, что Петр запыхался и отступает, уверовав в свои силы, он неосторожно бросился в атаку, и попался на хороший захват. Петр, используя инерцию противника, ловко подставил подножку и завалил Павла на землю. Ему была засчитана победа.

Поражение сильно ударило по самолюбию Павла Савицкого, он готов был разорвать Петра на части.

Обида на Петра, как выяснилось позже, повлияла на дальнейшую судьбу будущего атамана.

Экзамен новобранцев продолжился.

Атаман, довольный молодыми джурятами, сказал: - Ну, что же ребята, теперь наступает для вас четвертый экзамен - экзамен на страх «кнутом». Петр становись посреди площади, а ты Семен завяжи ему глаза и начинай экзамен.

Семен Кочубей завязал платком Петру глаза, взял длинный кнут, стал напротив хлопца и начал примеряться. Потом сказал Могиле: - Поджигай смоляной конец кнута.

Тот быстро поджигает и отбегает в сторону.

Кочубей размахивается, конец горящего кнута со страшным свистом сбивает с головы Петра папаху.

Петр тогда мысленно сказал себе: - Слава Богу, что Кочубей проводит экзамен, а не Могила, а то бы я лишился своего оселедца.

Атаман похвалил его, сказав: - Хорошо Петр, вижу, что ты смелый парень. Не дрогнул у тебя на лице ни один мускул.

Засчитываю тебе экзамен.

- Спасибо, пан атаман! - Поблагодарил он атамана Коша.

- Ну, что Павел, теперь наступает твоя очередь. Семен завяжи ему глаза и начинай, - скомандовал атаман.

Семен Кочубей завязывает Павлу глаза, размахивается и таким же образом кнутом сбивает с Павла папаху.

Атаман, довольный увиденым, промолвил: - Хорошо Павел, засчитываю тебе этот экзамен.

- Спасибо, пан атаман! - Радостно воскликнул Павел.

Затем атаман обращается ко всем казаков, говорит:

- Ну, что казаки, скупаем молодых ребят в Днепре.

Казаки на площади, услышав это, засмеялись.

- Хорошо, пан атаман, скупаем парней! - С улыбкой заметил есаул, намекая на новое серьезное испытание для молодых казаков, каким был них грозный Днепр Днепрович.

Широкую реку, со стремительным течением на середине русла, необходимо было переплыть туда и обратно.

- Казак с водой, - как любили говорить запорожцы, - что рыбалка с удою (удочкой). Или еще так говорили: - Не тот казак, что за водой плывет, а тот, что против.

На берегу Днепра собрались казаки, среди них атаман, есаул, деды и молодые новобранцы.

Атаман ставит новобранцам задачу, говоря:

- Ребята! Вам нужно переплыть Днепр туда и обратно. Ясно!

- Да, пан атаман! - Ответил Петр .

- Ясно, господин атаман! - Сказал Павел.

- Ну, тогда как говорится, с Богом! Скидайте одежду и плывите, - скомандовал атаман.

Петр с Павлом сняли одежду, вошли в воду и поплыли на противоположный берег реки.

Ребята успешно доплыли до противоположного берега и стали плыть обратно.

Плывя назад, они доплыли до середины Днепра и здесь Павел начал отставать.

Он в страхе кричит Петру: - Петр, у меня судорога свела ногу, помоги!

Видя это, Петр крикнул ему: - Держись, я сейчас подплыву!

Петр подплывает к Павлу, говорит ему:

- Павло, держись сзади за плечи и не дрыгай больной ногой, боль скоро пройдет.

И они поплыли. Медленно, потихоньку они вдвоём доплыли до берега.

На берегу, атаман поблагодарил новобранца, сказав: - Молодец Петро, что помог товарищу! Ты верен нашему золотому правилу: сам погибай, а товарища выручай!

Вот тебе за это мой крестик.

Он снял с себя золотой крестик и повесил его на шею Петра со словами: - Храни тебя Бог, Петро!

Петр ответил атаману, сказав: - Спасибо, пан атаман! Для меня это большая честь и награда!


На следующий вечер, атаман, есаул, казаки продолжили экзамен.

Атаман, обратившись к новобранцам, сказал:

- Ребята, слышали, наверное, такую поговорку: казак подводой, как щука, на охоте за плотвой! Поэтому последний экзамен такой: вам надо по дну лимана подводой перейти на другую сторону и атаковать условного противника. Поняли!

- Да, пан атаман! - Сказал Петр.

- Поняли! - Добавил Павел.

- Ну тогда с Богом, вперед ребята! - Скомандовал атаман.

Петр с Палом ножами, как учили их наставники, срезали стебли очерета, продули полую середину очерета, потом сунули трубочки в рот, взяли в руки по здоровому камню и полезли в воду.

Так они, дыша через очеретяную трубочку, перешли по дну на противоположный берег лимана. На том берегу, они вылезли из воды как чертенята, все в водорослях и иле. Выйдя на берег они вынули сабли из ножен, и крича: Ура - а !.. атаковали условного противника.


В конце экзамена атаман поблагодарил их, сказав:

- Ребята, поздравляю вас с окончанием школы Джуры. Теперь вы настоящие казаки!

Семен, возьмешь кого-то из них в свой поход на Буг.

- Хорошо, господин атаман! - Ответил есаул и выбрал первым в первый поход молодого казака Петра.

Надо заметить, что на Запорожской Сечи такие испытания проходили все ученики школы Джуры. При этом ученики, которые прошли без значительных замечаний все испытания, направлялись, как правило, в разведывательный отряд. Это было тогда признаком высокой оценки ратного труда молодых казаков.

Школа Джуры была по тем временам самой передовой военной школой.

Так что неудивительно, что многие запорожские казаки обладали завидными физическими данными, об этом красноречиво свидетельствуют сохранившиеся с тех времен казачьи легенды.

Вот, например, как в одной легенде описываются казацкие богатыри:

«У каждого по семь пудов голова, у каждого такие усища, что бывало, как возьмет он их в обе руки, да как расправит один ус туда, а другой сюда, так и в дверь не влезет, хоть бы в нее целая тройка с повозкой проскочила».

Внешнему виду казацких богатырей соответствовала и их исключительная физическая сила. Одни тугие луки, над которыми несколько человек справиться не могли, «играючи» натягивали, другие толстенные железные полосы вокруг шеи врага скручивали, третьи возы через броды на себе перетаскивали, ядра через самые широкие реки запросто перебрасывали.

В украинской литературе сохранилось множество преданий о казацких богатырях, при этом практически все атаманы отличались особой силой духа и тела.

Не стал исключением и Петр Калнышевский, который из джуры перешел в разряд настоящих профессиональных казаков. Он был хотя и не очень высокого роста, но достаточно широкоплечий, с замечательными казацкими усами и оселедцем на голове.

Впереди у него было длинная, предлинная жизнь запорожского казака, полная опасности и лишений, изобилующая ратными походами, порой не всегда успешными, когда многие молодые казаки не возвращались домой живыми.

Сколько друзей и товарищей погибло у него в этих боях, обо всех не расскажешь, всех не упомнишь.


ПЕРВЫЙ ПОХОД НА «БОЖИЙ ПРОМЫСЕЛ»


Рис. Козаки в походе.


«Я рассказать тебе хочу мой друг любезный,

Как я однажды был для родины полезный,

Как на разведку я ходил, да как на праздник,

Послушай, друг, мой маленький рассказик.


Однажды ночью на границе дело было...»


Первый поход на «божий промысел», как и первая любовь у казака всегда незабываемы, об этом они помнят всю жизнь. Так было той памятной весной, когда ставший справжним (настоящим) казаком Петр Калнышевский с отрядом запорожских казаков отправился за реку Буг, чтобы подальше отогнать османов от своей границы и задать им значительного урона, чтобы неповадно им было посягать на их пограничные запорожские земли.

Служил казак Петр вначале своего трудного казачьего пути в запорожской разведке. Вот и сейчас впереди Шкуринского куреня казаков продвигалась на конях разведка. Разведчики скакали на своих быстрых конях группами по три казака в каждой группе.

По центру впереди всех продвигалась центральная группа, в ней был и казак Петро Калнышевский.

Еще две разведгруппы ехали по бокам в пределах прямой видимости.

Их центральную тройку возглавлял опытный, бывалый казак Нечипайзглузду (в переводе на рус. яз. – Не трогай сдуру). Вместе с ними был еще один опытный казак Неразлейвода.

Нечипайзглузду ехавший рядом с Петром, как бы подбадривая молодого казака, обращаясь к нему, сказал:

- Петр, а ты знаешь, что первый поход на «божьей промысел», как первая любовь незабываемы.

Петр: - Нет, первый раз такое слышу!

Нечипайзглузду: - Вот увидишь, что это так!.. У тебя в селе девушка есть?

Петр: - Ну, есть!

Нечипайзглузду: - Это хорошо! У нас есть такая примета: когда казака дома кто-то ждет, тогда его ни пуля, ни сабля не берет.

Петр: - Тогда значит со мной, все в порядке будет!

Нечипайзглузду: - Так, Петро!


Таким образом, как это было принято среди казаков, молодой казак Петр был в окружении своих более опытных товарищей по куреню, которые много знали и умели и могли помочь становлению молодого казака.

Ехали казака долго, приняв все меры предосторожности.

Так они беспрепятственно подобрались к плавням у пограничной реки, за ней они обнаружили татарский табор.


Рис. Казаки в разведке.


В плавнях на казаков налетели тучи комаров и мошек, невозможно было дышать, мошкара забивала нос и рот.

- Пожалуй, эта мелюзга страшнее, чем татарва, - подумал Петро, отмахиваясь от назойливого гнуса.

Нечипайзглузду жестом приказал остановиться и слезть с коней.

Внизу в густой траве у реки этой мошкары оказалось еще больше. Гнус облепил все лицо Петра, он как мог руками отбивался от комаров и мошек. Не помогла и сломанная ветка лозы, которой он отчаянно махал перед лицом.

Старший казак подошел к нему и, показав на глину у реки и ил, сказал ему:

- Натри лицо глиной с илом, пусть эта смесь засохнет на лице, тогда гнус тебе будет не страшен.

Нечипайзглузду показал пример Петру как надо это делать. Он зачерпнул правой рукой глинистую массу и аккуратно нанес ее на лицо. Лицо его после такой процедуры выглядело устрашающим образом, как будто сам пан Лешак вылез из тины и пожаловал к ним в гости.

Петр по примеру старшого сделал себе такую же маску на лице.

Неразлейвода увидев страшную с черными полосами от ила физиономию Петра смеясь, сказал, указывая на него:

- Теперь ты выглядишь как черт, который вылез из султанской табакерки на белый свет поглядеть и себя показать.

- А ты сам на себя посмотри, ты выглядишь не лучше меня, - ответил Петро и они оба рассмеялись…

В данном случае казаки выглядели страшнее, чем размалеванные черными полосами по всему лицу наши «спецназовцы». Если у современного спецназовца это было все же лицо, то запорожцев было не лицо, а устрашающая маска.

Следует сказать, что находчивость казаков в данном случае не знала границ. Были у них и другие изобретательские находки избавления от гнуса. Описанный выше был самый простой способ, поскольку глины и ила в реках, озерах и болотах было всегда предостаточно. Но когда поблизости не было воды и ила, то применяли другие.

Более эффектные методы защиты от комаров и мошек базировались на сале и табаке. Практически всегда в сумке у опытного казака был шматочек (кусочек) сала. Еще с дедовских времен у них существовал обычай в жару, где-нибудь в глухой степи, где нет водоемов, смазывать щеки, нос, губы салом. Это делалось казаками с двумя целями.

Во-первых, для того, чтобы кожа на лице не трескалась от сильного ветра и жаркого солнца.

Во-вторых, такая жировая сальная смазка защищала лицо и от гнуса.

Этот был рецепт: два в одном, когда лицо защищается от потрескивания и одновременно от гнуса.

Поэтому запорожцы, отправляясь в поход, не пренебрегали и такой защитой. Но поскольку наши казаки были у реки, где нетрудно было найти глину и ил, то сало они берегли для еды, подкрепляясь этой калорийной пищей.

Кроме этого рецепта у казаков был и третий. Где бы ни был сечевик, у него всегда имелся в запасе, как известно крутой табачок для люльки-«носогрейки». Будучи в разведке или дозоре казакам не всегда удавалось раскурить люльку с табаком, т.к. был запрет на курение, чтобы не заметил их противник, а вот натереть лицо табаком, смоченным в слюне, можно было в любую минуту. Гнус шарахался от такой пахучей табачной смазки лица.

Кусачие кровопийцы комары не могли прокусить также обработанную казацкую сорочку, которую сечевики специально вываривали в рыбьем жире и высушивали на солнце…

Так что способов защититься от гнуса у них было много, на все случаи жизни. Ну, а здесь у реки они использовали самый простой способ, когда под рукой у казаков оказался глинистый ил.


Однако давайте, друзья, вернемся к нашим казакам, смеющимся друг над другом с перемазанными глиной и черным жирным илом, лицами.

- Тише вы, татарву спугнете! – негромко предупредил их Нечипайзглузду.

- Не вспугнем, они далеко от нас, - заметил Неразлейвода. - Петро махни рукой, чтобы казаки с разведки слева и справа ехала к нам. Петро приподнялся на пригорок и дал знать разведчикам ехать к ним.

Когда все были в сборе и прибывшие казаки тоже намазали лица липким илом, Нечипайзглузду, распорядился: – Надо нам переправиться через реку и постараться взять языка. Коней оставим здесь на берегу, а сами вброд переберемся на тот берег. Всем понятно!

- Чего здесь не понять, не первый год замужем, - ответил за всех Неразлейвода.

- Тогда, делаем, как я сказал!

Казаки, спрятав и привязав лошадей в зарослях лозы, двинулись вслед за Нечипайзглуздом, который знал местный брод на противоположный берег реки.

По-пластунски выполз на пригорок, казаки осмотрели местность.

Впереди в лощине расположился лагерь татар, их юрты стояли невдалеке. Справа пасся большой табун лошадей, их сторожили пятеро вооруженных людей. Один из охраны сидел у костра и варил в котле, очевидно, мясо, причем конину.

- Неразлейвода и ты Петро по-пластунски за мной, - скомандовал старшой группы. – Возьмем того татарина, который мясо варит. Все остальные останутся тут с ружьями наготове, будут прикрывать наш отход. Всем понятно!

- Эге ш! – ответил за всех Неразлейвода.

Шесть казаков из разведки залегли в кустах у реки, приготовив ружья, а Нечипайзглузду, Неразлейвода и Калныш стали подкрадываться к костру с турком.

На дворе стоял вечер. Татарский лагерь затихал, лишь было слышно далекое ржание лошадей.

Татарин, который варил мясо в казане, вдруг встал и направился в сторону реки, очевидно, чтобы набрать сушняка. Шел \не спеша, вразвалочку, кривые его ноги не позволяли ходить по-другому.

Шел он прямо на Петра, который лежал в густой траве, скрывавший его от взора татарина. Вот татарин приблизился к нему настолько, что до него как говориться, можно было рукой подать.

Петро, улучив момент, прыгнул на него и со всей силой ударил его ребром ладони с боку по его худосочной шее. Удар был настолько силен, что татарин сразу ушел в «отключку». Он потерял сознание и упал на землю.

Сразу же к нему подбежал старшой группы и Неразлейвода, последний сунул в рот татарину тряпочный кляп.

Нечипайзглузду похвалил Петра, тихо сказал:

- Ну, хлопец, ты далеко пойдешь! Так здорово вырубил его одним ударом.

- Да, Петро далеко пойдет, если только москали его не остановят! – пошутил Неразлейвода.

Это была шутка, но как говорится, в каждой шутке есть доля истины и она впоследствии проявилась.

Нечипайзглузду взвалил языка на спину, и они, пригибаясь, бросились к реке. Миновав свое охранение, тройка казаков вброд перенесла татарина на свой берег.

Казаки, находящиеся в охранении, видя, что погони за ними нет, и разведчики сработали чисто, без шума и гама взяв языка, тоже вброд перешли на свой берег.

Там казаки разведывательного отряда, запрыгнув на коней, помчались прочь подальше от реки к своему куреню, расположенному лагерем в нескольких верстах от границы.

Пришедший в себя связанный татарин лежал поперек лошади Нечипайзглузда, и что-то мычал с кляпом во рту. Тот огрел его кулаком, чтобы татарин успокоился и не мычал как корова.

Прискакав к атаману куреня, Нечипайзглузду не церемонясь, сбросил татарина на землю.

Кочубей подошел к татарину, вынул кляп изо рта пленника, нарочито перед татарином вынул из ножен свою острую саблю и покрутил её перед лицом татарина.

Тот, в испуге стал что-то по-татарски лопотать.

- Что он говорит, атаман! – спросил Неразлейвода.

- Он просит не убивать его, у него, мол, мало-мало много детей, - пояснил атаман.

- Спроси его, сколько нукеров в татарском лагере? – попросил Нечипайзглузду.

Атаман куреня что-то стал говорить по-татарски пленнику.

Татарин испуганно отвечал, глядя на играющую сталь сабли атамана.

- Он говорит, что в лагере около сотни нукеров, основные войска расположились лагерем в верстах 30, они ждут приезда из своего паши. Потом пойдут на Сечь.

- Вот гады, опять эта саранча лезет к нам! Никак они не унимаются. Что будем делать куренной?

- Я думаю, что стоит нам воспользоваться тем, что основные силы их расположены далеко, и вдарить по передовому их лагерю и угнать табун лошадей.

- Сколько в табуне лошадей у вас? – спросил по-татарски кошевой у пленника. Тот ответил, что больше тысячи.

Неразлейвода услышав перевод, аж присвистнул от удовольствия, сказав: - Хороша добыча!

Лагерь разведки казаков быстро снялся с места, и казаки поскакали к переправе у реки.

Наступила глубокая ночь. Луна скрылась за тучами, не видно было на небе и ярких звезд. Отыскав брод, казаки переправились через реку и поскакали в направлении татарского лагеря. Там уже всполошились пропажей пастуха, возле освещенных пламенем костров юрт, были видны бегающие люди, слышны выкрики татарских командиров.

Приблизившись к лагерю татар на расстояние выстрела, атаман скомандовал: -Казаки, пли!

Раздался оружейный залп, попадали убитые, всполошились и дико заржали перепуганные кони и люди. Из юрт стали выбегать татары.

Петро в азарте атаки почти не целясь, разрядил свою пистолю в какого-то толстого татарина. Тот захромал, видно заряд попал ему в ногу.

- Сабли наголо! – скомандовал куренной атаман. - Руби басурманов! Ура-а!


Рис. Казаки в атаке.


Петро тоже, как другие казаки, на ходу вынул саблю из ножен и крича во все горло: - Ура-а! влетел в татарский стан.

С появлением казаков во вражеском стане, взметнулись вверх языки пламени, горящих юрт.

Зазвенела сталь, бряцало оружие, раздавались выстрелы пистолей, взрывались в юртах брошенные вовнутрь «шутихи».

* * *

Справка.

Так у запорожцев назывались особые взрывные устройства, которые, взрываясь до шести раз подряд, подпрыгивали при каждом взрыве и производя оглушительные хлопки, как современные петарды. Это были глиняные трубчатые изделия с несколькими камерами, соединенными каналами, в которых была насыпана горючая смесь. Сначала она взрывалась в первой камере, затем поочередно в остальных пяти. При каждом взрыве казацкая «шутиха» подпрыгивала. Однако, звуковой и световой эффект от взрывов при этом были отнюдь не шуточными.

* * *

Противник был после такой ночной атаки запорожцев морально деморализован, многие татары стали спасаться бегством, убегая в темноту степной ночи.


Рис. Казаки в бою.


Петро наравне со старшими товарищами по куреню, с опытными казаками Нечипайзглузду и Неразлейвода в азарте тоже рубил, крушил, стрелял в вооруженных татар, которые пытались оказать сопротивление.

Сколько они в этом ночном бою втроем зарубили татар, никто не считал. В азарте боя Петро не заметил, как что-то обожгло ему левую руку, но он продолжал сражаться до конца, пока все татары были не повержены в этом бою.

После боя Неразлейвода заметив кровь на рукаве, Петра спросил его: - Что с рукой?

- Да так себе царапина! – ответил в запале Петро.

- А ну покажи, - подходя к нему, попросил казак и, осмотрев рану, сказал:

- Петро татарская пуля оторвала у тебя кусок мяса. Надо бы прижечь рану.

Он взял нож и стал его разогревать на костре, а затем раскаленным лезвием прижег кровоточащую рану. Петро от такой казацкой терапии, аж взвыл от боли.

На что Нечипайзглузду сказал ему:

- Терпи казак, атаманом будешь!

После боя казаки спешились, перевернули верх дном юрты, забрав из них все ценное, включая казаны с мясом. Перевязав раненых и забрав убитых казаков, погрузив их на подводы, они двинулись в обратный путь.

Часть казаков, окружив табун лошадей плотным кольцом, погнали их через брод к себе, в родные края.

Куренной атаман объезжая казаков поторапливал всех, он опасался погони татарской конницы, которая по сведениям разведки была в 30 верстах от реки.


Опасения куренного были не напрасны, ехавшие позади обоза разведчики среди которых был и Петро, спустя некоторое время заметили погоню. Вдалеке в степи было видна пыль, поднятая копытами татарской конницы.

Куренной атаман понял, что с таким обозом и тысячным табуном лошадей им далеко не уйти, татарва, озлобленная ночным нападение казаков, наступала им на пятки.

На первый взгляд, пожалуй, никакой возможности уйти от татар у них не было. Но не бросать же захваченную добычу, так казаки не поступают. Это было бы для них равносильно поражению.

Поэтому Кочубей подозвав старшего разведчика казака Нечипайзглузду, и на ходу крикнул ему: - Бери с собой хлопцев, делайте факелы и подпалите полукольцом за нами сухостой в степи!

- Хорошо, Семен! Подпалим степь, так что чертям станет жарко!


Атаман здесь решил прибегнуть к испытанному способу казаков в степи – огневой защите.

Казаки разведки, по команде Нечипайзглузду, привязав к арканам пучки ветоши и сухостоя, полив их топленым жиром и постным маслом, подожгли позади убегающего куреня сухостой с разных концов в степи.

Неразлейвода, осмотрев стену огня, говорит Петру: - Учись Петро казацким хитростям, они тебе пригодятся!

На что тот ответил: - Это здорово! Я такого еще не видел. Наверно татарва сейчас драпает, так что пятки горят.

Неразлейвода смеясь, сказал: - Не только пятки, а и яйца шкварчат!


Огонь на ветру легко находил поживу на знойных просторах полуденной степи. Запорожским разведчикам удалось поднять такой «пал», от которого и люди, и лошади, сгорали точно мотыли в пламени свечи.

Видя стену огня, падишах вынужден был отказаться от погони, становить орду и повернуть назад.

Врагов остановило здесь не только жаркое пламя, но и едкий удушливый дым.

Таким запомнился Петру Калнышевскому его первый боевой выход на «божий промысел».


Рис. Возвращение с победой


По прибытию казаков Шкуринского куреня на Сечь, на площади их встречал сам атаман Коша.

Он подошел к казакам и сказал: - Доброе дело сделали, казаки, что подожгли Осману-паше яйца. Теперь он не сунется к нам, потому что мы сами скоро к нему нагрянет в «гости».

Семен Кочубей ответил ему: - Да, пан атаман. Нагрянет, чтобы знал наших!

- Семен, надо отметить казаков, наиболее отличившихся в походе.

- Да, пан атаман. Сделаем!

- Семен, я вижу среди боевых казаков молодого Петра Калныша, как он повел себя в походе.

- Лихо! Он со своими старшими казаками взял в плен языка.

- Вот это хорошо, что молодежь у нас боевая! Петр, какую награду ты бы хотел получить? - Спросил атаман.

Петр смущенно ответил: - Не знаю!... Домой бы поехать, к матери.

- Семен, дай ему отпуска на неделю! Пусть навестит мать.

- Есть, отпустим домой на неделю!

Атаман: - А сейчас казаки, гуляем! Идите в магазин до обозного.

Казаки, радостно шумя, пошли получать свою часть награды за этот поход. Петр пошел с ними. У обозного он получил свою долю от добычи, в виде трех лошадей, с которыми отправился домой в родное село.

Рейтинг: 9
(голосов: 1)
Опубликовано 05.04.2014 в 18:16
Прочитано 2585 раз(а)

Нам вас не хватает :(

Зарегистрируйтесь и вы сможете общаться и оставлять комментарии на сайте!