Шёлковый путь

Шёлковый Путь.

Пролог.

Вам наверняка знакомо чувство, когда адреналин зашкаливает в крови, правда? Чувство крайнего возбуждения, вызванное страхом, волнительным соревнованием, или… здесь может быть слишком много вариантов, и нет смысла все их перечислять. Важно лишь то, что каждый из нас когда – то познакомился впервые с гормоном, вырабатываемым нашими надпочечниками. У любого человека адреналин в крови находиться постоянно, в тех или иных количествах. В экстремальных ситуациях его приток резко увеличивается, иногда помогая нам справиться с проблемой, иногда усугубляя её. Это нормально, абсолютно закономерно и справедливо. Выработка разнообразных гормонов применима не только к гневу, страху или боли, а к любому другому человеческому состоянию.

На мой взгляд, несправедливо, но всё так же закономерно, нечто другое. То, что с течением времени, по мере накопления личного опыта, знаний о мире и пройдя через большое количество жизненных ситуаций, наши чувства и эмоции притупляются, окутывая нас чёрствым коконом. То, что раньше дарило восторг, теперь даёт лишь слабую улыбку на лице. То, перед чем мы когда-то в ужасе трепетали, сейчас лишь заставит немного вздрогнуть, не более того. И то, что мы раньше делали в удовольствие, не несёт той энергии и удовлетворения, ведь это всё уже было, пусть и не полностью идентично. Всё со временем блекнет, словно умирающая звезда. Но перед тем как окончательно погаснуть, надо как следует вспыхнуть, не так ли?

Многие люди по ходу вращения жизненного колеса осознают, что нужно что-то менять, что пора наполнить новыми красками свой путь, обесцвеченный рутиной будней. Но не все решаются на это, а, даже если и решились, то выбирают сомнительные способы. В большинстве случаев.

Кто-то, махнув на всё рукой, бодрой походкой отправляется в бары - кабаки, веселиться и кутить, что есть мочи. И, одурманенные, отупевшие и покорные винным парам, считаю, что краски возвращены. Если не все, то часть из них, наверняка. На какое-то время. Это действительно так, но лишь до выхода этилового яда из мозгов. А потом… ну, наверное, сами знаете.

Другие выбирают более изысканный, как им кажется, способ. Они встаю на сомнительную сторону психотропных и наркотических веществ, чтобы, как они говорят « расширить границы своего сознания, понять своё место во вселенной и …», и всё в этом духе. И очень удивляются потом, когда до них доходит, что сидят они на жестокой системе, выход из которой также далёк, как и истинная цель их наркотических поисков – жизненные краски и неподдельные эмоции. Поздно, ребята, поздно.

Третьи, те, что побогаче, выбирают другую дорожку к заветным, но давно забытым переживания. Пинком открывая двери игорных заведений, эти люди с головой окунаются в водоворот событий и часы пролетают словно минуты. И это неудивительно, так как игра даёт очень неплохой суррогат эмоций, который можно ошибочно принять за долгожданные, заплутавшие, и наконец-то вернувшиеся краски. Тягу к жизни. Наиболее заметна и ясна эта тяга тогда, когда проиграно всё, что можно проиграть, и даже то, чего проигрывать не следовало. Когда, ты понимаешь, что всё это с собой, что ты не проснёшься, не отмахнёшься от кошмара. Что пистолет, прижатый ко лбу, не игрушечный. И что парням, держащим его, совершенно плевать на тебя и твою жизнь. Вот это у людей приключения, да? Краски возвращены? Несомненно. Но какой ценой.

У Миража всё начиналось, как и у остальных. Первая драка, первый поцелуй, первая близость с девушкой, первые шаги становления его как мужчины и как личности. И всё это вызывало приток адреналина кровь. Заправляло собой двигатель жизни, чтобы человек мог переть словно танк, к новым свершениям.

Но, как все люди, он начал замечать, что всё постепенно стало блекнуть, безвозвратно унося с собой нечто важное, саму суть Жизни. Его подсознание буквально кричало об этом, но Мираж не хотел пока прислушиваться к нему. Он лишь остро ощущал, что нужно как-то встряхнуться и по - новому посмотреть на раскинувшийся мир.

Даже в Зону Отчуждения он попал не по этой причине, не по зову души, заваленной пыльными мешками бытовухи, вовсе не поэтому. Всё гораздо проще. Деньги. Любой человек в две тысячи пятнадцатом знал, или хотя бы догадывался, что Зона=деньги.

А Миражу финансы были нужны в большом количестве. Как- никак, женатый человек. Негоже, чтобы красавица жена нуждалась. И парню пришла мысль обогатиться за счёт добычи и продажи аномальных образований, так называемых артефактов, обладающих разнообразными полезными, а порой даже фантастическими свойствами.

Попасть в Зону, к его удивлению, не составило труда. Позже он понял, почему. Так он оказался на территории, про которую ходили самые невероятные слухи. Будто бы там мёртвые встают из могил и ходят, подобно живым, или, говорили, что люди там погибают от облучения радиацией за пару месяце, а если не погибают, то становятся сказочно богатыми, ведь артефактов там, словно листьев на берёзе.

Кое - что из всех этих сплетен было правдой, кое - что нет, но сталкер Мираж точно знал: жизненных красок и эмоций он получил сполна. На десяток лет вперёд. Но эти краски были исполнены в тёмных, зловещих тонах, не имеющие ничего общего с яркими мечтами людей. И если бы вы спросили у него « Ну как? Ты получил свой адреналин, вернул стимул к жизни?», то он бы ничего не ответил, но смотрел бы на вас непонятным, нагнетающим тревогу взглядом.

Глава 1. Грицко и Пахомыч.

Если разобраться, то первая Зона Отчуждения образовалась не в две тысячи шестом, как думаю сейчас некоторые не слишком образованные люди, а в апреле восемьдесят шестого года. Рвануло тогда знатно, Чернобыльская атомная электростанция, а точнее, её четвёртый энергоблок превратил прекрасную землю Украины в радиоактивное, смертельно опасное и непригодное для жизни место. Людей эвакуировали, даже попытались, насколько возможно, ликвидировать последствия катастрофы, замуровали в бетонном саркофаге злосчастный энергоблок, но Чернобыль, Припять и тридцать километров во все стороны вернуть было нельзя. Осталось только понавешать знаков, предупреждающих об опасности, обнести колючей проволокой периметр и не пускать за него туристов, которых находилось множество, желающих посмотреть на мёртвые земли своими глазами

Все эти меры приняли и зажили дальше, как ни в чём не бывало. До две тысячи шестого. Когда грянула Вторая Катастрофа, никто и подумать не мог, что первая окажется всего лишь невинной прелюдией, досадным недоразумением по сравнению с чудовищными последствиями Второго Взрыва. И эти последствия были, в не всяких, сомнений мирового значения, хотя не вышли за границы уже существующей Зоны.

О причинах бедствия никто не знал, или не хотели афишировать. Тем не менее, факта это не отменяло – появилась та Зона, которой мы теперь её знаем. Архиопасное, но манящее место, сулящее громкие научные открытия учёным всех мастей и профилей, баснословные деньги тем смельчакам, которые, наплевав на заградительные военные кордоны и рискующие никогда не вернуться назад, летели, словно мотыльки на огонёк, в объятия Зоны Отчуждения.

Сначала большого ажиотажа Второй Взрыв не вызвал. Подумаешь, ещё раз бахнула ЧАЭС. Эка невидаль. Замуровать, оградить, запретить. Но когда один из пробравшихся в Зону показал видеозапись, сделанную на телефон, стало ясно, что эта Зона не имеет ничего общего с той, что была раньше.

Аномалия. Камера зафиксировала непонятное диво: автор записи осторожно подходит к клубку красивых переливающихся искр, расположенных прямо на траве. Восхищается таким зрелищем, комментирует. Потом ради эксперимента бросает ржавую железку, которую нашёл рядом, в непонятный клубок. И с благоговейным трепетом наблюдает, как происходит разрядка аномалии, которую в будущем окрестили «электра».

Запись облетела интернет в мгновение ока. Сначала резонанса не вызвала – посчитали за очередной монтаж. Но записи появлялись всё новые и новые. Толпы людей стали пробираться за Периметр, игнорируя просьбы властей держаться подальше от неизученного феномена новой Зоны. Тогда военные, охранявшие наиболее распространённые входы-выходы, ещё не стреляли на поражение, и не ставили спаренные пулемёты на вышках, да и вышек ещё не было и в помине.

Приток любопытных иссяк также внезапно, как и начался. Потому что назад вернулись немногие. Очень немногие. А некоторые возвращались со странными штуками, напоминающие обломки камней, размером с кулак или чуть больше. Разноцветные, переливающиеся. Тогда никто и подумать не мог, что эти камни всполошат всю мировую общественность. Все государства, начина от сверхдержав, заканчивая лилипутами, проявляли интерес к аномальным образованиям. Ведь эти камни были ничем иным, как артефактами, перевернувшими с ног на голову науку.

Туристы и стали сталкерами-первопроходцами, на своей шкуре узнавшие, что Зона ничего просто так не отдаст. За всё надо платить. И они платили. Своими жизнями или здоровьем. Артефакты не падали с небес, а порождали их те самые «электры», «карусели», «ведьмины студни», «холодцы» и другие ловушки, что расплодились на изуродованной земле Чернобыля. И все эти ловушки сталкеры открыли лично, и названия дали тоже они. Это стоило большого количества загубленных жизней, но риск был вполне оправдан. Когда учёные разобрались с первым артефактом, вынесенным за Периметр, то тут же выросли дозорные вышки вокруг Зоны, с пресловутыми спаренными пулемётами. И колючая проволока теперь была не просто декорацией, не протянута «чтоб была», а эффективным средством борьбы с представителями новой модной профессией – охотниками за артефактами. Ещё бы, триста восемьдесят вольт напряжения, это серьёзно.

А всё потому, что первый исследованный артефакт даровал слух человеку, который родился глухим. Маленькому сыну одного из учёных, разбирающих и выявляющих свойства странного образования. Взяв в руки красивый камешек, пока отец не видит, он вдруг закричал, а когда обеспокоенный родитель спросил у него, что он натворил, тот ответил испуганным голосом « Ничего, пап, просто я услышал машину за окном, как же громко она гудит».

Счастливый отец назвал артефакт каким-то непроизносимым латинским словом, отхватил премию, и продолжал научные изыскания. Мир содрогнулся. От страха перед чудом и сумасшедшими перспективами. Это был первый шажок человечества в новую эпоху. Первый, но не последний. Всё только начиналось.

Европа, Украина, и, конечно Россия с Америкой, начали лихорадочно снаряжать экспедиции внутрь Зоны, наивно полагая, что соберут целые мешки всяческих полезных и дорогих штучек. Не приняли во внимание того, что туристы-то гибли, находясь в Зоне. Не все, но многие. Власти угрохали совершенно неприличное количество денег на организацию этого похода, но как оказалось, всё зря. Из нескольких сотен солдат и учёных вернулись десятки. Десятки! Потому что нельзя давать жадности брать верх над собой, когда дело касается такого, чего мы сами не понимаем.

Некоторые из людей, входивших в состав экспедиций НАТО и России, погибли в аномалиях. Про аномалии уже знали, но спастись от них не сумели. Знаний не хватило. Но большой переполох произвели заявления выживших счастливцев, которые утверждали, что коварные ловушки, бьющие током, жарящие огнём, выворачивающее на изнанку и выжимающие человека, словно мокрую тряпку, были не самым страшным явлением.

В Зоне Отчуждения появились невиданные ранее формы жизни. Жуткие твари, звери, и зверолюди, могущественные и непобедимые. Появились мгновенно, и это нельзя было списать на мутацию, вызванную радиоактивным излучением. Слишком быстро, ни один мутаген не обладает такой скоростью развития. Один из солдат, вернувшийся совершенно седым из экспедиции, с дрожью в голосе рассказывал о том, что своими глазами видел существо, похожее на человека, но человеком не являющееся. Он говорил, что ОНО заставило его сослуживцев перестрелять друг друга, словно они были кровные враги. Четыре абсолютно вменяемых мужчины за секунды изрешетили себя пулями, а рассказчика этой невероятной истории существо пощадило. Швырнуло на землю, и, не обращая внимания на перепуганного солдата, медленно побрело прочь. Самое немыслимое было то, что непонятная тварь даже близко не подходила к воинам. Всё было сделано на расстоянии, она даже пальцем не пошевелила. Это был Контролёр собственной персоной. Но тогда его так ещё не называли.

После возвращения жалких остатков экспедиции, мировые державы единогласно, на внеочередном совещании, пришли к решению: никого не впускать, никого не выпускать, пока официальные власти и наука не разберутся во всей этой мистике. Никого не впускать из гражданского населения, естественно. Забегая вперёд, следует отметить, что до сих пор не разобрались.

Так и появилась, «китайская стена», как незатейливо прозвали сталкеры бетонное заграждение, возведённое в кратчайшие сроки вокруг Зоны. Вышки, солдаты, оружие. Но её построили недостаточно быстро.

Отчаянным людям было плевать на то, что Зона – смерть и ужас, они смотрели на вещи с другого ракурса. Зона, по их мнению, представляла собой источник моментального обогащения. И они были правы.

Пока возводили защитные постройки, на аномальную территорию успело просочиться большое количество русских, украинцев, европейцев, жаждущих обогатиться. Многие из них погибли, некоторые выжили и не понаслышке знали, что такое контролёр, снорк, или ядовитые клопы Зоны, от укуса которых человек разбухал, словно от водянки, и умирал за пару часов в безумном бреду.

Да и чего греха таить, возведение каких бы ни было сооружений, никогда никого не останавливало. Даже после того, как пулемёты стали стрекотать, а колючка шарахать электричеством, люди находили способы попасть в Зону. Каждый по- своему. Солдаты, охраняющие подходы, странным образом стали присматривать себе домики у морей и машины представительского класса. С чего бы это?

Сорвиголовы, ползающие на брюхе под аномалиями в поисках артефактов, называли себя сталкерами. Где есть артефакты, там есть и люди, желающие купить их, и также люди, желающие отобрать их силой. Так в Зоне появились перекупщики и бандиты, мечтающие обчистить незадачливого охотника. Последним это не понравилось. Оружия в Зоне хватало со времён военной экспедиции. Сталкеры узнали, что такое убить себе подобного. Вынужденная мера. Так в Зону стали прибывать боеприпасы и более смертоносное вооружение, помогающее поставить на место отморозков и местных богомерзких чудищ, которые тогда встречались достаточно редко. Лишь по ночам можно было услышать хриплый вой псевдособаки или заметить бегущего между аномалий кровососа.

Власти, разумеется, не могли с эти ничего сделать, да и не стремились, если честно. Не надо семи пядей во лбу, чтобы догадаться почему. Артефакты науке и армии нужны? Нужны. Сами поменяете мягкое кресло и минетчицу секретаршу на кислотные дожди и отравленный воздух Зоны? Нет? Ваши солдаты гибнут в аномалиях? Гибнут. Ваши учёные мужи хотят получать образцы для исследований, дабы продвигать науку и зарабатывать себе и вам бабло? Хотят. Так что не вставляйте палки в колёса.

Делали вид, конечно, что работают. В новостях не раз показывали, как доблестные вояки или предотвратили попытку проникновения, или пристрелили «незаконный элемент». Незаконным элементом можно было стать, просто проходя рядом с Периметром.

Торговля процветала, перекупщики обосновывались в разных уголках заражённой земли, к которым был доступ. Новые свойства артефактов и новые расценки, заставляли людей рисковать жизнями, несмотря на всё новые изощрённые попытки Зоны превратить их в обед для мутанта или в ходячий труп. Да, да. Ходячие трупы - правда. Никого из сталкеров не удивишь историей про очередного зомби, слоняющегося по Янтарю, или в Припяти.

Постепенно в Зоне начали сколачиваться группы людей по интересам, впоследствии разрастаясь в целые группировки, делившие сферы влияния. У каждой такой организации были свои каналы по поставке оружия и медикаментов, свои скупщики, врачи, оружейники, бармены и бары, где сталкеры отдыхали после вылазок за единственной целью их пребывания здесь – чудесными, дорогущими камнями.

Грицко и Пахомыч как раз были представителями одной из таких группировок.

Напарники не разлей вода. Хотя одному только-только исполнилось двадцать, а второй вскоре собирался отмечать юбилей – шестьдесят лет. Для чего заранее затарился всем необходимым для праздника и пребывал в прекрасном расположении духа. Да еще и с задания живыми и невредимыми возвращаются. А завтра их ждёт пир в честь компанейского Пахомыча. Его уважали и не отказались бы выпить за здоровье сталкера, да и косячок выкурить, если найдётся. Впрочем, косячки у свободных находились регулярно.

Но взгляд старика едва заметно мрачнел, когда он натыкался им на спину друга. Точнее, на его рюкзак.

- Эх, молодо-зелено, как годы летят! – Восклицал Пахомыч, резво перебирая ногами по пыльной земле. Кричать в Зоне не рекомендовалось, но старый сталкер знал, что можно и нельзя лучше других. Заматерел за пять лет пребывания.

Грицко не ответил. Вопрос был явно риторический. Летят и летят, Зона с ними.

До базы бы добраться, и отдохнуть наконец-то.

Тяжёлая вышла ходка. Пришлось парню поползать на животе, ощущая нависшую угрозу. «Резак» - очень опасная штука.

Пахомыч словно мысли читал:

- Друг, давай, тормози коней, привал.

Грицко, приехавший покорять Зону из украинской столицы, остановился, как вкопанный. Пахомыч, следуя по пятам, также прирос к земле.

- Что? – тихо спросил он.

Грицко осматривал пятачок земли, раскинувшийся на их пути.

- Показалось. Да и детектор молчит. – Ответил парень, следя за дисплеем «ДА – 7У».

- Лучше перебздеть, чем недобздеть. – Одобрил Пахомыч, и с видимым наслаждением сбросил тяжёлый рюкзак на землю.

- Сейчас костерок разведём, погреемся.

- До базы не так далеко, Пахма. Я думал так, посидеть пару минут и вперёд. – Грицко тоже положил рюкзак и автомат рядом с собой. Радар, где он находились, парень недолюбливал.

- А мы и недолго, молодо-зелено. Но костёр нужен, я замёрз. Доживешь до моих лет, поймёшь. – Сварливо ответил Пахомыч, деловито подтаскивая куски древесины и травы в центр их импровизированного лагеря. – И потом, тушёнку жрать холодной я не хочу!

Грицко не стал спорить и помог старику соорудить костёр, не забывая поглядывать по сторонам.

- Вот сейчас кинется кровосос из-за спины, и всё – гуд бай, Пахомыч. - Подначивал старика Грицко.

- Не кинется. Нет их здесь. Здесь вообще никого нет. – Ответил напарник, чиркая обыкновенными спичками. Зажигалок на основе «бенгальского огня» Пахомыч не признавал.

- Откуда знаешь? – Лениво спросил Грицко, наблюдая, как костёр наливается силой, даря тепло и уют.

- Чувствую.- Ответил Пахомыч, подкладывая хворост в огонь.

- Скоро ночь. Ночью то здесь смерть на каждом углу. Не мутанты даже, не аномалии, а хрен знает что. – Продолжал старик, потирая озябшие ладони. Осень в Зоне очень неприятная, не то, что в его родной Полтаве. – А пока безопасно. Мы сейчас немножко посидим, консервов вскроем, перекурим, да и по коням. Ты не думай, что спятил старик. Знаю, что говорю. Побудь здесь с моё, сам таким же станешь.

Грицко кивнул. Опять начинается. « Душа Зоны», « Зона разумна», « Чувствую Зону». Много здесь таких, кто чувствовал её. И что? Разметали аномалии, сожрали мутанты, этих чувствительных.

Костерок горел, создавая благодушную атмосферу, которая дорогого стоила на враждебной земле. Но не нужно давать видимой безопасности обмануть себя. Это Зона, а не парк отдыха. Никто не защитит, не обезопасит, кроме тебя самого, да ещё верного друга, которого пойди ещё найди. Такого, чтоб не подставил под аномалию, и не пырнул сзади ножом, когда дело дойдёт до делёжки хабара, то есть артефактов.

Да еще и ночь приближалась. Грицко ни за что не согласился бы на такое безрассудство - жечь костры посреди Радара ночью. Да и сейчас не очень хотел, но старику перечить себе дороже. Он заставит поверить, что чёрное – белое, да так, что и не покроешь.

До места, где базировалась их группировка, оставалось пару километров, но это по зоновским мерка было в вполне себе среднее расстояние. Должны успеть дойти до своих соратников опередив наступления темноты. Да, прав Пахомыч, нет здесь никого. Когда вырубили Выжигатель мозгов, превращавший бродяг сталкеров в бездумные овощи, тогда-то мутанты и покинули эти места. Наверное, пищи стало маловато. Вот аномалий было – мама не горюй, а они не по нутру ни людям, ни тварям Зоны. Самое радостное для сталкеров было то, что « монолитовцы» убрались подальше. «Монолит» – группировка, состоящая из сектантов фанатиков, верящих что внутри ЧАЭС расположился огромный булыжник, исполняющий желания, покинула Радар и переместилась дальше. В Припять, поближе к своему обожаемому камню, который никто из них ни разу не видел. Говорят, что члены «Монолита» были зомбированы. Похоже на правду. Как ещё объяснить то, что они, презрев инстинкты, могли идти вдвоём на толпу, вопя свои сектантские кричалки абсолютно безжизненным, равнодушным голосом: « Слава Монолиту», « Смерть неверным», « Мы знаем истину, Он нас не оставит», и тому подобный религиозный бред. Иногда их брали в плен, но допросить так никому и не удалось. Монолитовцы, помещённые в камеру на базе « Долга», лихо разбегались и таранили стены, расшибая себе головы. Когда случаи повторились, то их стали сажать в клетки, где не было простора для лишения себя жизни. Но предприимчивые фанатики и тут не оплошали, не подвели своё божество. Втихаря откусывали себе язык и умирали от потери крови. А один так и вовсе исхитрился и просто перестал дышать, ломая все представления о психике человека.

Их давно не было видно на Радаре, и разведчики « Свободы», регулярно совершающие вылазки к Выжигателю Мозгов, не обнаружили следов их возвращения. К радости всех людей в Зоне, без исключения.

Теперь это была практически безжизненная, покрытая аномалиями земля, куда мало кто совался, несмотря на наличие дорогих артефактов. Просто, чтобы не навернуться там, необходимо было иметь внушительный опыт и экипировку. И то, и другое у Грицко и Пахомыча было.

- Я вот что разумею, парень. – Старик сноровисто вытащил из костра разогретую банку тушёнки. Его любимой, говяжьей. – Кому понадобился тот камень, который ты сегодня из «резака» вытащил?

Грицко уже открыл свою банку и сосредоточенно жевал. Ох и натерпелся он сегодня от этого «резака», будь он проклят, сукин сын. Парню было абсолютно плевать, кому этот необычный артефакт понадобился. Денег за него обещали отвалить порядочно, и это было главное.

- Откуда мне знать, Пахма?

- То – то и оно. – Пахомыч, судя по всему, оседлал любимого конька.- Чёрный, он как ночь, и неизвестный. Чтобы так башлять за не изученный артефакт?

Грицко откусил богатырский кусок от галеты:

- Ничего удивительного. – Возразил он. – Как раз за неизвестные башляют неслабо, тебе ли не знать?

Пахомыч досадливо крякнул, обнаружив, что жира в банке больше, чем питательного мяса.

- Так-то оно так. Но сумма слишком уж сказочная. – Сталкер почесал внушительную чёрную бороду, которой очень гордился. – Те ребята, заказавшие его, знали точно, где эта дрянь лежит. Артефакт неизвестный, получается, первый в своём роде, а они знали, где его искать. – Пахомыч посмотрел на друга, ожидая реакции, но, так и не дождавшись, продолжил. – Значит, можно предположить, что не такой уж он и неизвестный. Описание дали, место, где искать, чуть ли не пальцем ткнули.

- Пахомыч, дай лучше сигарету. – Устало сказал Грицко, понимая, что Деда, как иногда называли его « свободовцы», понесло. И слушать его легче всего с табаком в зубах.

Тот передал «беломор». Грицко не очень любил термоядерный вкус этих папирос, но свои кончились.

- Этот камень как будто злом пропитан, понимаешь? – Пахомыч поднялся, подложил дров в костёр. Осмотрелся. Вокруг было тихо. Лишь каркали вдалеке вороны, единственные в Зоне птицы. Пахло озоном, из-за электр, находившихся неподалёку. – И когда я его в руку сегодня взял, то сразу бросить захотелось. Это не к добру.

Грицко вздохнул, расправил широкие плечи. Рыжий и голубоглазый, чисто славянского облика, этот парень пришёл в Зону год назад, сразу после армии. Вступил в « Свободу», где и подружился с Пахомычем, когда тот разнёс башку кровососу, нависшего над перепуганным новичком Грицко. Благодарность переросла в настоящую дружбу, и они вдвоём представляли собой хороший тандем. Молодость, сила и выносливость парня, не обделённого развитым чутьём, плюс опыт и глубокое знание Зоны, да ещё и острый ум Пахомыча.

Их совместные охоты за хабаром приносили неплохие деньги, часть из которых, разумеется, шла в общий бюджет группировки. Они были славной командой и безоговорочно доверяли друг другу, но до чего же иногда Дед надоедал своими россказнями. Будучи от природы прагматиком, молодой сталкер не верил ни в какое « сознание Зоны». Он видел лишь изуродованную землю его родной страны, которую населяли непонятные существа и, которая давала шанс парням вроде него заработать копейку-другую. Вот и вся мистика. А о причинах пусть учёные лбы думают, им за это деньги платят.

- Я ведь не ради красного словца говорил про то, что чувствую Зону. – Пахомыч тоже закурил, с удовольствием затягиваясь поглубже. Пробирает табачок, ничего не скажешь. – Не я один такой, Грицко. Многие так умеют, а был даже такой, который Зону не просто уважал и понимал, а натурально молился ей.

Грицко усмехнулся, хрустнул затёкшей шеей:

- Как фанатики, что ли?

Пахомыч от такого сравнения чуть не закашлялся:

- Да ты что? Нет. Эти то, сектанты недобитые, не Зоне молились, а камню хрен знает какому. Лбы себе расшибали, идиоты, а сами его и близко не видели. – Распалялся Пахомыч. «Монолит» и всю их братию сталкер просто ненавидел.

- Да и Хомут, он не то что бы молился, медитировал, что ли. – Пахомыч сбавил обороты и успокоился. - Ты о нём и не слышал, наверное. Давно это было.

Грицко отрицательно покачал головой, попросил ещё одну «беломорину», и понял, что сейчас он восполнит пробел знаний о медитирующем сталкере Хомуте. Время позволяло, можно устроиться удобнее, и слушать Пахомыча. Не забывая следить за обстановкой на недружелюбной земле.

- Хомут тогда в «Долге» состоял. И был не самым последним, скажу я тебе. – Пахомыч докурил, бросил бычок в костёр. – На хорошем счету у начальства.

- Начальство. – Пренебрежительно прошептал Грицко. « Свобода», в рядах которой состояли Дед с Грицко и « Долг» были, что называется, на ножах, ведя кровопролитную войну. Войну идеологий.

«Свобода» видела в Зоне неиссякаемый источник знаний и требовала, чтобы людям открыли все её тайны, а не вешали лапшу на уши людям посредством СМИ. Её члены не видели ничего зазорного в том, чтобы использовать возможности Чернобыля и его окрестностей, как для мировой науки, так и для личного обогащения. Как и не видели никакого смысла вести с Зоной войну, а призывали всех « здравых бродяг» научиться сосуществовать с ней. Поэтому в « Свободу» вступали многие сталкеры, которым надоело быть битыми и ограбленными местными братками, расплодившимся, словно грибы после дождя. Когда за тобой стоит такая организация, как « Свобода», то уверенности явно прибавляется. Начальства, как такого, у « свободных» не было. Лукаш – основатель группировки, координировал поставку товаров из-за Периметра, вывоз артефактов, перечисления денег на счета в банках, и самые важные решения, когда дело касалось всех «свободовцев», принимал тоже он, согласовывая его с самими уважаемыми людьми своего клана. Но он никогда не лез в личные дела, никогда не говорил, кому с кем идти на ту, или иную вылазку, не требовал выполнения каких бы то ни было правил поведения, исключая общечеловеческие нормы: не воруй, не убивай, не подставь, помоги. Никаких побудок по утрам и докладов о проведённом дне. Рай для рядового сталкера.

И совсем другая ситуация была на заводе Росток, где базировалась группировка «Долг». Это была организация с ярко выраженными военными замашками и железной дисциплиной. У людей там присутствовали звания, которые они получали от лидера группировки – генерала Воронина, за те, или иные заслуги. Кстати, Воронин был самым настоящим генералом, а не самовольно присвоившим себе высокий чин. Правда, в отставке.

Когда он только основывал «Долг», то и не думал, что всё так широко развернётся. А в итоге он и его парни стали едва ли не самой могущественной силой в Зоне Отчуждения. Для этого потребовалось много времени, но, в конце концов « Долговцы» стали теми, кто они есть: опытными охотниками на мутантов и ярыми агитаторами идеи уничтожения Зоны, не жалеющими сил для достижения этих целей. « Сталкер, защити мир от Зоны. Вступи в «Долг» - гласил их основной лозунг. Они ненавидели Зону, но вынуждены были оставаться на её территории, чтобы по мере сил бороться с ней, убивая её порождения. Полезное дело, как считали многие сталкеры. Но на предложения вступить в ряды группировки, многие из них отвечали отказом. Потому что «долговцы» так же были против того, чтобы наживаться на артефактах и вывозить их за пределы Зоны. С этим трудно было согласиться парням, которые находились здесь только из-за денег, в большинстве своём. Но оставшееся меньшинство мало-помалу примыкало к «Долгу», формируя костяк организации. Они брали не количеством, как « Свобода», а качеством, подтверждая свою силу в стычках с людьми Лукаша. Вспыхивали конфликты регулярно, порой унося жизни с той и другой стороны. Открытой войны никогда не было, не в силу какого-то гуманизма, нет. На масштабные действия ни Воронин, ни Лукаш не решались, понимая, что в этом пока нет никакого резона. В той войне могли погибнуть очень многие, втянув в неё одиночек и бандитов. Если бы в Зоне началось нечто подобное, плохо было бы всем. И сталкерам, и торговцам, и науке. Конечно, молодые и горячие парни жаждали стереть врагов с лица Зоны, не задумываясь о последствиях. Грицко входил в их число, и Пахомыч осуждал его за такие помыслы. Война никому не нужна.

- Ну и что там с Хомутом? – без особого интереса поторопил рассказчика Грицко. – Пахомыч, ау.

Дед вздрогнул, оторвался от размышлений по поводу войн и смертей. Осмотрелся. Вокруг никого не было. Лишь поля аномалий, видневшихся там и тут, жухлая трава, и пыльная земля Зоны. Небольшие лесочки, прореженные опушками, на одной из которых и горел их костёр. Вдалеке виднелись очертания дозорных вышек. База « Свободы».

- Так вот. – Продолжил он. – Хомут был поначалу дисциплинированным, исполнительным долговцем, мечта командира.

Грицко тихонько усмехнулся. Надо же, мечта командира. К дисциплине и подчинению он испытывал ничуть не меньшее презрение, чем Пахомыч к «монолитовцам». Ещё с армии.

- Ходил в рейды по зачистке территорий от мутантов. Побывал и на Агропроме, и в Тёмной Долине бил бюреров. Даже отличился в бою с изломом. Угрохал один на один, представляешь? – Сталкер не отрывал взгляда от костра, как будто он был его собеседником. Такая уж у него была привычка, не смотреть в глаза, когда говорил о чём-то для него важном.

- Силён, чертяка. – Совершенно искренне одобрил Грицко, поднося бинокль к глазам, высматривая опасности. Тишина да благодать. Никого.

- Но однажды случилась с парнем беда. Ужас просто. – Деда невольно передёрнуло. – На Янтаре, помнишь, раньше контролёры часто встречались?

Парень кивнул, поднялся с рюкзака, на котором сидел, отошёл недалеко от уютного костра. Насобирал охапку дров, что смог найти поблизости, и накормил древесиной огонь.

- Контролёры теперь на Янтаре редкость. – Грицко снова уселся напротив Пахомыча.

- Но тогда-то, ей богу, прохода не давали, телепаты, мать их. – Подхватил Дед, возвращаясь к разговору. – Сахаров, пусть ему хорошо лежится, попросил Воронина прислать ребят для охоты за мутантами. Тот не отказал в помощи, он с Сахаровым был на короткой ноге. Прислал парней, с Хомутом во главе. Он к тому времени доказал, что может командовать группой.

- Вверх по службе, да? Храбрый истребитель всего живого. – Грицко не любил «долговцев», а чем выше звания, тем больше фанатизма в их глазах.

- Угу.- Кивнул Дед. – Один из контролёров сумел застать врасплох его группу на подходе к Янтарю. Взялся за всех сразу, за всех пятерых. Троим пожёг мозги и остальных бы покалечил, но к учёным в лагерь тогда, на счастье долговцев, пожаловал Зверобой. Сахаров не только Воронина просил грохнуть мутантов.

- Крутой парень. – Кивнул Грицко. Зверобоя он знал и уважал.

- Это верно. – Согласился Пахомыч. – Положил он контролёра, нашпиговал дробью по - самое не могу. Мелок, он и сейчас в «Долге», валялся в луже и дёргался. Нормальное состояние после атаки. Трое других спеклись, как пирожки. А вот Хомут стоял, будто в ступоре. Даже автомат с земли не поднял.

- Зомбировался? – Спросил Грицко.

- В том то и дело, что нет. – Пахомыч покачал головой. – Зверобой тогда ему вколол чего-то, Хомут зашевелился. Глазищами вертит, но молчит. Отвели к Сахарову. Он тоже пытался по-научному Хомута в чувство привести, но ничего не получалось. Зверобой рассказывал, что Сахарова больше всего удивил взгляд «долговца». Да сам он таких глаз до этого не видал.

- Позеленели, что ли? – Грицко слышал от кого-то, что после пси-атаки у некоторых зеленеют глаза. Полностью.

- Нет. Я уже и не помню, в чём там дело было, да это и не суть. – Сталкер почесал ладонь. Не иначе, к деньгам. За чёрный камень.

- А в чём суть? – Парень невольно заинтересовался.

- Отошёл парень от конролёровых пыток. Два дня отходил. Ни с кем не разговаривал. В бункере у учёных отлёживался. А после ушёл на Росток. И первое, что сделал, так это из «Долга» ушёл.

- Да ладно?- Удивился Грицко.

- Ага. – Кивнул Дед. – Невиданное для того времени это дело было, чтобы из группировки уходить. Но Хомут снарягу сдал, КПК сдал. Вообще всё сдал, представляешь? Только одежду и оставил. Ни Воронин, ни Пашутин, никто его разубедить не смог, а Хомут ещё и не объяснил ничего. Так он и стал одиночкой.

- Интересно, что там ему контролёр показал? – Грицко посмотрел на Пахомыча.

- Не рассказывал Хомут об этом никому. – Дед поворошил костёр. Дрова, который принёс Грицко, кончались. Скоро нужно было идти. – «Долг» сначала подумал, что он сам мутантом стал, раз так странно себя ведёт. Ты сам знаешь, им дай только повод пострелять.

- Это точно.

- Хомут не был мутантом, но после того случая нелюдимым стал. Подолгу в Зоне пропадал. Бывало, сутки, двое не было в баре на заводе. Приходил, брал консервы, иногда водку, но ни разу патроны или оружие. У него нож только висел армейский. Я думаю, чтоб консервы вскрывать. – Пахомыч кивнул, будто разговаривал сам собой.

- Постой, так он в Зону без оружия ходил? – Изумился Грицко. Пренебрежение к истории сменилось неподдельным интересом.

- Да. – Подтвердил Дед.- Может, где-то в Зоне оно было припрятано, но на людях со стволом его никто не видел.

- «Долгу», наверное, это не понравилось. – Догадался Грицко.

- Ещё как. – Согласился Пахомыч. – Где это видано: от группировки откололся, да ещё и по Зоне шастает, словно шаман. Воронин отдал приказ проследить за парнем. Мало ли что. Снова у него, видать, сомнения возникли: не мутант ли парень?

- Проследили?

- А то. – Дед помрачнел. – «Долговцы», ходившие присматривать за Хомутом, рассказали, что он сидел в Тёмной Долине и медитировал. Ну, как йоги эти, худющие. Посреди аномалий. Ноги сложил, руки развёл и покачивается.

- Псих.- Вынес вердикт Грицко.

- Не скажи. Каждому своё. – Задумчиво откликнулся Дед. – Шпионы эти, доложили Воронину. А тот дал отмашку, чтоб грохнули Хомута.

Грицко недоверчиво посмотрел на собеседника:

- За то, что он сидел и медитировал? Да мало ли, какие у него тараканы в голове.

Пахомыч крякнул, посмотрел за спину друга. В сторону базы.

- Нет, не только за это. «Долговцы» видели, что пока Хомут сидел и раскачивался, как болванчик, рядом с ним находился псевдопёс. Не убить его хотел, а подвывал сталкеру. Словно обычный, домашний кобель.

- Н-да.- Протянул Грицко.- Этого «долгу» достаточно. Повод убойный. Человек и мутант мирно сосуществуют.

- Да.- Дед хитро посмотрел на парня. – Но ничего у них не вышло.

- Почему? – Удивился Грицко. Долговцы добивались успеха в делах и посложнее этого.

- А потому, что когда к нему пришли трое палачей… – Начал Пахомыч, но Грицко перебил его:

- Подожди, что вот так всё просто? – Неожиданно взорвался парень. – Пришли палачи, так и так, Хомут, убивать тебя будем. А сталкеры что? Или они втихушку это собирались сделать?

- Не кричи. Не на курорте с девочками.– Фыркнул на него Дед и продолжил.- Нет. Объяснили бродягам, что парень уже не тот, что раньше. Может, и не человек вовсе. – Вздохнул Пахомыч. В этот момент он действительно выглядел на свои шестьдесят.- И знаешь, что? Они спокойно это восприняли.

- Как спокойно? Не понимаю, как спокойно-то? – Грицко не на шутку разошёлся. – Хомут что-нибудь плохое сделал, западло какое-нибудь?

- Он ни с кем не ходил в Зону, да и в Баре не тёрся. – Покачал головой Пахомыч.- Всё дело в зависти, молодо-зелено. И в страхе ещё.

- Причём здесь это? – Не понял парень

- А при всём! – Пахомыч погладил бороду. – Боялись его, дружище. Они, понимаешь, пистолетами, гранатами обвешаются, бинтов и патронов позапихивают в карманы, а всё равно идут в Зону, как в последний раз. Потому что враги ей. А Хомут, раз без оружия ходит, да и живой к тому же, получается, что друг Зоны. А значит – враг для них. Пусть и не такой, как кровосос, не явный.

Грицко молчал. Пахомыч вдохнул воздух Зоны, пахнущий самым настоящим мармеладом. Аномалия. По счастью, безвредная. Периодически такое бывает у Радара. Никто не знал почему. Озоновый запах электр уступил аромату сладости, окуная куда-то в глубину сознания. К беззаботности.

- Не привыкнуть к такому, да? – Дед поднялся и расправил плечи. – Ладно, хоть не опасно. В этот раз клубника, что ли.

- Когда «долговцы» пришли, спиной парня развернули, да затворы передёрнули, Хомута спасли. Ни за мильон не догадаешься кто. – Пахомыч лукаво посмотрел на друга.

Грицко мрачно ответил:

- Собака его?

Дед выдержал эффектную паузу:

- Нет. Собаку первой пристрелили. Его спасла химера.

Парень, казалось, не был удивлён.

- Серьёзно?

- Ага. Покрошила «долговцев», в количестве двух штук, и ускакала куда-то. Может, совпадение, конечно. Не спасала она никого, есть и такой вариант. Но Хомута не тронула, и с тех пор его никто не видел. – Закончил историю Дед.

Молодой «свободовец» снова потерял интерес к Хомуту и его чудесному спасению. Этот рассказ нагнал на парня странное щемящее чувство, засевшее, словно заноза, где-то внутри. Он не мог привыкнуть за время, проведённое здесь, что смерть на каждом шагу. Не мутанты, не ужасные природные катаклизмы и аномалии были убийцами с чемпионскими титулами. Человек человеку волк, и в Зоне это было особенно заметно. Самый страшный и жестокий зверь не притаился за кустом. Он сидит внутри каждого, терпеливо ожидаю, когда его спустят с поводка.

- Где он сейчас, что с ним, неизвестно. – Задумчиво сказал Пахомыч. – Хотел бы я знать. Парень понял что-то важное. Он чувствовал.

Грицко, оторвавшись от безрадостных мыслей, сказал:

- Откуда ты знаешь, что всё так и было?

Дед ухмыльнулся:

- «Долговец». Один из тех, кто спасся от химеры. Сам не видел, но представляю, как он визжал, пока бежал к заводу.

Грицко заметно удивился:

- Как так? Беседовал за рюмочкой? Разговор по душам?

- По душам, а как же. – Согласился напарник. – Только не за рюмкой, а с помощью вот этой красавицы. – Пахомыч хлопнул себя по кобуре, где покоилась его «беретта».

Грицко покачал головой и тоже встал на ноги. Пора было идти.

- Видно, нужен был тебе Хомут действительно сильно, раз ты «долговца» пытал.

Пахомыч важно кивнул головой:

- Да. И не пытал я его. Даже пальцем не тронул. Он пистолет у носа увидал, и рассказал всё.

- Какой смельчак, да?- Грицко закинул рюкзак за спину.

Пахомыч затушил костёр. Посмотрел в глаза другу:

- Грицко, может ну его, камень этот. Пошлём куда подальше?

Парня не удивил вопрос. Наверное, к этому Дед и подводил, рассказывая про Хомута.

- А с Барбитуратом что ты сделаешь? Тоже пошлёшь? Как ответишь на вопрос, почему не принесли?

Пахомыч ответил:

- Не нашли. Что тут непонятного. А деньги – дело наживное, молодо-зелено.

Простой ответ Пахомыча обескуражил »свободовца». Более того, он его разозлил. Сказалось нервное напряжение, накопившееся за сегодняшний день.

- Да брось ты! Не нашли. Детский сад, штаны на лямках. Сам же говорил, пальцем ткнули на карте. Это объяснение не устроит никого. А раз так, то ничего хорошего не выйдет. К бабке не ходи. – Вспылил парень.- И столько денег коту под хвост. Если бы сам под «резаком» ползал, то я на тебя посмотрел, как бы ты его выкинул. – Он в сердцах стащил рюкзак со спины и швырнул на землю.- Вот так, да? Пол лимона – на! Потому что тебе не нравиться твоё предчувствие? Друг, не надо этого! Хомут, медитации, к чёрту всё. Я домой хочу. Чем раньше, тем лучше. И эта штука - Грицко мотнул головой в сторону рюкзака, - мне нужна. Я её добывал, мне и решать, что с ней делать!

Пахомыч смотрел на Грицко, понимая, что убедить его не получиться. Сильно же он разнервничался. Видно, важно для него была эта ходка. Но попытаться стоило. Чувство неотвратимых перемен преследовало Пахомыча с тех пор, как подписался на задание. Не хотел старик его выполнять, но и Грицко одного на Радар пускать тоже не хотел. А тот бы пошёл, как пить дать. Вон как разоряется.

Молодой сталкер был уже мысленно далеко. Дома. Он не сказал Деду, что больше не собирается рисковать жизнью. Хватит, себе денег заработал и на хлеб, и на масло. Камень выбросить, щас! Если его продать, то и на икру поверх маслица останется.

Старик отвернулся, глядя на север. На высокие антенны Радара. Из недр его подземных бункеров они вытащили артефакт. Самое плохое, что Грицко абсолютно прав. Барбитурат, конечно, парень дружелюбный, даже выручал пару раз. Но он связался с непростыми ребятами, для которых и пообещал достать камень. Если они его не получат, то Барбитурат спросит со «Свободы». Проблемы. Будут большие проблемы. И у напарников, и у Лукаша. Единственным оправданием провала могла послужить лишь смерть.

- Помоги!!! – Услышал Пахомыч и без промедления обернулся, автоматически расстёгивая кобуру. Может, слепой пёс?

Но то, что заставило Грицко отчаянно кричать, не было мутантом. Парня засасывала земля. На месте, где он только что стоял совершенно спокойно, образовалась самая настоящая «зыбь». Аномалия, напоминающая зыбучие пески. Она методично поглощала сталкера, образовав вокруг него болота из земли, которая неизменно становилась чем-то вроде тягучей жидкости при активности аномалии. Как всё это может быть, Пахомыч не знал. Никогда раньше «зыбь» не возникала на его глазах.

Не говоря лишних слов, Дед вцепился в парня. Сейчас нужно только одно: не отпускать Грицко, уже по пояс увязшего во внезапно появившейся «зыби».

- Пахма! – Грицко умоляюще смотрел на друга, понимая, что его опыт тут не поможет. Нужна была сила, которой у Пахомыча не было. Юбилей.

Старик тянул за руки, опасаясь оторвать их, но земля неохотно отпускала парня.

Пот выступил на морщинистом лице Деда, застилая глаза, но он упрямо пытался отвоевать друга у пришедшей в движение стихии. Грицко молчал, скованный страхом.

- Сучья мерзость. – Прошептал Пахомыч, когда почувствовал, что кто-то словно дёрнул снизу. За ноги Грицко. Тот закричал от боли и начал извиваться, словно червь, насаженный на крючок.

- Дед! – Крикнул сталкер, не узнавая своего голоса. – Тащи! Пожалуйста!

Пахомыч видел, что не справляется: слишком мало сил оставалось в старческих руках. Ещё миг и парень скроется в земле, обволакивающей его.

- Не хочу так! – вдруг прохрипел Грицко, когда аномалия вырвала его из рук Пахомыча.

Сталкер видел, полными ужаса глазами, как парень исчез вземле, словно в пасти у ненасытного зверя. И тишина. Гнетущая, ненормальная тишина осталась с Пахомычем, сидящим на земле. Его руки предательски дрожали, ведь после своего злодейства «зыбь» исчезла, словно и не бывало. Чистая, твёрдая земля. Такого старик ещё не видел никогда.

- Не удержал. – Шепнул Пахомыч, прокручивая в голове смерть друга.

«Свободовец» унял дрожь, поднялся на ноги и осторожно подошёл к роковому месту. Ничего. Ни следа. Потушенный костёр, опустевшие банки тушёнки, электры, тихо трещащие своими молниями. И рюкзак. Потрёпанный, переживший не одно приключение и своего обладателя – молодого сталкера Грицко.

Рюкзак. Пахомыч осторожно подобрал его, обдумывая что-то своё. По тому, как он теребил баул в руках, было видно, что внутри сталкера идёт борьба. Ещё раз посмотрел назад, и припустился бежать, насколько позволяли старые кости, наплевав на неписаное правило – в Зоне бегать нельзя. Рюкзак с чёрным камнем был заброшен за спину, а по щеке катилась влага, непривычно обжигая лицо Пахомыча. Грицко был ему как сын.

Глава 2 . «Начало»

Интересно, почему все бармены постоянно протирают и без того чистые стаканы? Методично ёрзают тряпочкой по стеклу, дышат на него, и снова ёрзают. Ритуал, может быть? Или опознавательный символ мол, смотрите, я настоящий спец и тряпка у меня хлопковая. А у вас нет? Ну, что ж…

Кунжут никогда не задумывался, зачем он нещадно натирает свои бокалы и рюмки. Просто нравилось. И точка.

Бар «Начало», где заправлял Кунжут, находился неподалёку от Военного Кордона – пропускного пункта в Зону для научных экспедиций и важных шишек от правительства. Последние иногда изъявляли желание глянуть на запретные земли, но, едва увидев вдалеке стадо взбешённых мутировавших кабанов, тотчас находили предлог, чтобы побыстрее смыться.

Полкилометра от КПП военных – это вам не шутки. Нужно было соблюдать осторожность, ведь несмотря на регулярную «помощь», направляемую в карман командира поста – капитана Рукомойко, никто не мог поручиться, что вояки при желании не могут не разнести к чертям собачьим заведение Кунжута. Вместе с ним, его помощниками и посетителями-сталкерами.

Сколько денег и сил ушло у молодого предприимчивого парня на превращение бывшего недостроенного здания школы в чудесный уголок роскоши, никто не знал и не лез с расспросами. Роскошным «Начало» было только по меркам Зоны, разумеется.

Всё необходимое, и даже сверх того, Кунжут и Мужик – совладелец бизнеса, могли предоставить сталкерам. Лекарства – бога ради, ночлег – пожалуйста, пищу и охрану – извольте. И всё по умеренной цене.

Но самым замечательным в баре «Начало» было то, в его стенах скупали артефакты, что и являлось первопричиной возникновения этого места. Кунжут с Мужиком брали всё, пусть даже совсем пустяковые вещицы вроде «искр» или «шашки», не обладающими какими либо выдающимися свойствами. За то каждый новичок на Кордоне знал: Мужик и Кунжут примут даже недорогие штучки, от которых воротит нос Шкварка, Талиб, и другие торгаши в Зоне отчуждения.

В этом был свой коммерческий интерес владельцев «Начала». Не в прибыли дело, её почти не было после отправки дешёвых артефактов на Большую Землю коллекционерам.

Просто новички, ставшие после экзамена Зоны неплохими сталкерами, не забывали, что Кунжут относился к ним, зелёным салагам, с пониманием. Поднабравшись опыта, шрамов и ожогов, они чаще всего приносили самые востребованные камни именно в «Начало», принося Кунжуту и его напарнику приличный доход.

В плане выбора алкоголя и пищи «Начало» мог претендовать на первое место среди всех сталкерских точек отдыха. Сказывалось близость от Периметра и прикормленный капитан Рукомойко. Конечно, перепелов, фазанов и ликёров французского разлива ожидать от бара не приходилось, но виски, ром, коньяк и конечно, вкусное черниговское присутствовали постоянно. Также как консервы, картофель, гречка, некоторые фрукты и свежее мясо и иногда даже рыба – особенный дефицит в Зоне. Первый раз очутившись в « Начале», сталкеры сразу оценивали уют и приятную обстановку, не свойственные Чернобылю . Ни протекающей крыши, ни пыльных столов и грязных полов, так как в штате бара был уборщик – старый Пупок, спившийся здесь же. Чего стоила только первоклассная, отполированная барная стойка – гордость владельцев. Как они утверждали, она была сделана из какой-то особой породы особого кедра и очень ей гордились.

И, конечно же, оружие. Его в подсобке у запасливого Кунжута было, что грибов в лукошке. Много, разное, и опять же, по вполне реальной цене. Как и боеприпасы к нему: большое количество, разные калибры, красота! Словно супермаркет с игрушками, правда для подросших, бородатых, часто пьяных и не обременённых церемониями детей.

Если вам необходим достойный ствол и пригоршня патронов к нему, и, может быть, гранаты, то смело подходите к парню, одетому в синие джинсы и модные кроссовки. Он чаще всего стоит за барной стойкой. Не смотрите, что он совсем пацан, что волосы у него всегда взъерошены, взгляд ироничен, как и его речь, а при себе у молодого человека имеется здоровенный нож, висящий на бедре. Это Кунжут. Тот, кто вам нужен.

Один из посетителей бара уже испробовал вкусного коньяка, сидя за столиком в углу. Сталкер Мех пребывал нынче в плохом, просто отвратительном настроении и пытался поднять его с помощью алкоголя. Нетрудно догадаться, что попытка не увенчалась успехом. Мех ещё больше погружался в пучину злости.

Как же так могло получиться, что новичок приструнил ветерана? Практически в двух шагах отсюда, на Свалке, был обнаружен достаточно редкий артефакт. Пусть и не шибко дорогой, но всё же очень не помешал бы сейчас Меху. Да и вообще никому бы не помешал.

Наводку дал Мужик, пообещав неплохое вознаграждение, если принести камень в срок. Сурово насупив брови, он указал на карте, в каком квадрате Свалки лежит интересующий его « Ком». Обыкновенная с виду земляная грязь с корнями, полностью оправдывающее своё название. Но только простой клубок чернозёма не мог изменять количество зубов в черепушке человека, выращивая выбитые и сгнившие зубы, а « Ком» - запросто. Надо было только разодрать его на маленькие кусочки, и засунуть один из них в рот. Никакую обработку артефакта, в том числе санитарную, проводить было нельзя. Это меняло эффект на противоположный, и зубы выпадали, словно молочные. Далее оставалось подождать примерно полчаса, преодолевая ежеминутное желание выплюнуть эту мерзость, и новый зуб готов. Как в сказке, честное слово! « Ком» - гроза и кошмар для стоматологов.

Мужик своеобразно вёл дела. Он не подзывал сталкера, в котором был уверен, не нашёптывал детали предстоящей работы, как, допустим, Шкварка – конкурент в Тёмной Долине, а подходил в большой карте Чернобыля и окрестных земель и громко говорил, что ему нужно то - то и то - то, и лежит оно там, куда он покажет.. С одной стороны – хорошо, с другой, конечно, плохо. Конкуренция возрастала, и шансы на присвоение себе хабара падали.

Мех упустил свой шанс, так как был занят починкой одежды – не повезло сталкеру и он наткнулся на «жгучий пух», который оставил множество дыр на комбинезоне. Ворох пушинок принёс собой порывистый ветер с сумрачных земель Тёмной Долины. Сталкер не успел привести броню в порядок.

И пока опытный ветеран Мех раскачивался, новичок, имени которого даже никто не знал, гордо вывалил перед Мужиком ценную бирюльку. Тот, недолго думая, отслюнявил ему своей огромной пятернёй объёмистую пачку купюр не самого малого достоинства. Счастливый сталкер ушёл из бара, сопровождаемый недобрым взглядом Меха, поглощающего коньяк. Костюм штопать он закончил как раз перед тем, как сделка у Мужика с новичком состоялась.

- Отдай иголки, бродяга. – Голос охранника прозвучал где-то в глубине пьяного мозга сталкера. – Больше не нужны же. И вообще, свои иметь надо.

- Трицепс, друг. – Ответил Мех, прищурившись на исполинского человека - гору. – Вот как этот недомерок не загнулся на Свалке,а? Там же для него – абзац! Он в спортивках был, как на пробежке, бл..ть, чеснослово.- Язык понемногу отвергал власть хозяина.

- Новичкам везёт. – Прогудел Трицепс, осторожно принимая из рук сталкера ценный предмет – большую цыганскую иголку.

- А жена у меня в Грецию теперь как поедет, а? На их везении? – Мех возмутился спокойствию Трицепса.

- А чё ты бухать с утра начал? – Трицепс неодобрительно посмотрел на сталкера.- Шил бы костюмчик. Игла у тебя была? Материалы были? А ты решил совместить, да? Приятное с полезным, друганя. Уже нажрался, как кровосос, и виноватых найти хочешь.

- Да иди ты. – Беззлобно ответил Мех и вышибала покорно поплёлся к своему месту у входа в бар. Клиент всегда прав.

- Кинет она меня, как пить дать, кинет. – Сталкер вернулся к коньяку. – Мало того, что дома никогда нет, так ещё с долбаной Грецией пролетела. Греция… устрицы и шубы.

- С кем ведёт беседу достопочтенный сударь?- Кунжут, спустившись со второго, спального этажа, задержался у столика пьяного Меха.

- Дашь денег на Грецию? – вместо ответа спросил сталкер. – Я отдам с первой ходки.

Кунжут сделал очень задумчивое лицо, немного подождал и ответил:

- Сколько надо?

- «Ком» за сколько сегодня идёт? – Слегка заплетающимся языком молвил Мех.

Хозяин «Начала» осмотрел своё заведение. Народу немного. Мужик стоит за барной стойкой, терпеливо объясняя какому-то парню, что мяса сегодня нет, и не будет. В противоположном от столика Меха углу устроились пара сталкеров, отдыхающих после ходки. Трицепс и Бицепс несут службу. Пупок храпит наверху, выполнив свой долг уборщика, протерев и вымыв всё что можно, не забыв наградить себя за труды.

Кунжут уселся напротив сталкера и подкурил сигарету.

- Значит так, добытчик Мех.- Начал парень, со вкусом затягиваясь. – «Ком» нынче стоит четыре тысячи у.е. Насколько я соображаю в ценах на Большухе, этого вполне хватит на Грецию. Но артефакта у тебя нет, правда?

Сталкер понуро кивнул:

- Правда.

- Но тебя нужна сумма, равная цене «кома», правильно? – Кунжут стряхнул пепел.

- Да. Примерно. – Как-то виновато сказал Мех и почесал нос, больше напоминающий клюв.

- Не знаю, не знаю. Сумма достаточно неплоха. Она объёмистая такая. Ты греческий знаешь? – Неожиданно спросил бармен, весело смотря на сталкера.

Мех с подозрением глянул на Кунжута и ответил:

- Нет.

- А на хрен тебе Греция? – Кунжут легонько ткнул кулаком в плечо обескураженного сталкера. – Там, в Греции, все говорят по-гречески. Чем Зона не Греция?- Невпопад спросил бармен.

Мех раздул ноздри, словно бык. Он не понимал, почему Кунжут всегда так заковыристо беседует со всеми, используя свои непонятные вопросы и непривычные простому люду словечки. И пьяного парня начало это злить.

- Так и скажи, что не дашь бабла? – Исподлобья прогнусавил Мех, снова прикладываясь к бокалу с алкоголем. – Тянешь кота за причиндалы. Мне эти греки не нужны. Вот вообще никак! – Сталкер резко опустил ладонь на край стола. – Но Лидке - нужны.

Кунжут докурил и раздавил окурок в пепельнице, стоявшей на каждом столике в баре.

- Раз Лидке нужны, тогда уговорил. Хотя не знаю, кто такая Лидка, и знать не хочу. – Поспешно закончил парень глядя на открывающийся рот сталкера.

Кунжут отхлебнул коньяка Меха, выдохнул.

- Во что тебе нужно, чтобы не гневить Лидку. Идёшь на живописную Свалку, там недавно была перестрелка. – Начал Кунжут, снова закуривая.

- Там всё время стреляют. – Кивнул Мех и удостоился сурового взгляда бармена.

- Не перебивай. Рядом с Заброшенным Депо, недалеко от поста «Долга», была перестрелка. Надо сходить туда, провести расследование на наличие выживших, хотя «долговцы» уверяли, что все померли. Но нужно это проверить. Если найдешь кого живого, тащи сюда. Даже если живыми там и не пахнет, сними компы с мертвецов. И будет тебе и Лидке счастье. – Предложил Кунжут.

- Как я тебе их притащу? – Спросил Мех, в душе уже согласившись. Что-то здесь неспроста, но лучше не вдаваться в подробности.

- Я не могу пройти твой путь за тебя, сталкер Мех. – Загробным голосом ответил Кунжут. – Но никто не запрещает тебе найти молчаливого помощника. Как никто не мешает тебе утаить от него сумму вознаграждения и назначить свою.

Мех улыбнулся. Кажется, жизнь снова мелькнула перед ним во всей своей красе.

- Понял. Всё понял. Где конкретно их искать? – спросил он, снова потянувшись за бокалом. Обнаружив, что он пуст, сталкер не расстроился.

- Правильно. – Сказал Кунжут, посмотрев по сторонам. Что-то охотник задерживается. – Бухать не следует, брат. Координаты тебе скину на наладонник.

- По рукам. – Ответил Мех и прошёлся глазами по КПК. Так. Отлично.

- Любого живого человека нужно принести сюда. – Повторил Кунжут, поднимаясь со стула.

- А откуда ты знаешь, что там вообще живые есть? – Осведомился Мех.- «Долговцы» же сказали…

- «Долг» говорит то, что им нужно говорить. – Перебил парень, направляясь к барной стойке. – Ищи, и труды твои будут вознаграждены, сталкер.

« Как же он разговаривает-то! » - Думал Мех, глядя вслед бармену. Пора было идти зарабатывать на Грецию.

В здание бара вошёл сталкер. Высокого роста, широкоплечий мужчина. И удивительно было не то, что у него длинные волосы, собранные в хвост. Это в Зоне редкость, потому как просто непрактично. На Меха произвёл впечатление комбинезон сталкера: настолько он был неказист, беден и разодран. Да и сам обладатель комбеза производил впечатление отребья, какого хватало во всех уголках Земли. Мутный взгляд, неуверенная, будто прогибающаяся походка. За плечом виднелся матерчатый чехол. Возможно, в нём покоилось оружие.

Ещё не отрезвевший Мех внимательно наблюдал, как оборванец с достоинством пересекает зал бара и направляется прямиком к Кунжуту.

Кунжут, завидев сталкера, расплылся в улыбке и вышел навстречу:

- Как жизнь, непревзойдённый убивец алчных чудищ?

Мех, услышавший это, только покачал головой и бодрым шагом отправился на Свалку.

- Только с охоты, друг. Жрать хочу, почти как пить. – Ответил убивец чудищ, усаживаясь на стул возле стойки.

- Это решаемая проблема, дорогой гость. – Кунжут перепрыгнул на ту сторону стойки и незамедлительно налил Зверобою пива в гранёный стакан, сноровисто открыл консервированного мяса с кашей, пачку галет, и пододвинул всё это под нос сталкера.

«Он на стимуляторах, что ли? Всегда такой шебутной» - Думал Зверобой, с благодарностью принимаю пищу и питье.

Мужик, который вышел из подсобки позади полок с алкоголем, тяжёлой поступью направился к Зверобою.

- Тяжело было? – пробасил он, протягивая руку жующему кашу сталкеру.

- Нет. Только подрали малость, а так – всё хорошо. – Ответил Зверобой, кривя душой. Хорошо у него дела не обстояли уже очень давно.

- Заживёт. – Кивнул Мужик и поспешил к столику посреди бара, где зрел конфликт.

Трицепс и Бицепс разнимали толкающихся сталкеров, выпивших сверх меры.

- «Свободные». – Негромко сказал Кунжут, глядя, как Мужик читает им нотации, а они смирно стоят, смотря в пол, словно школьники. Владелец бара был скор на расправу. – Даже со своими отношения выясняют. «Долга» им мало.

Парень посмотрел на уплетающего еду Зверобоя.

- В чехле винтовка? – Спросил он у охотника.

Тот помотал головой в знак согласия.

- Мне придётся доплатить ему за артефакт. Сам понимаешь, обмен получается не равный. – Кунжут в который раз закурил, достав зажигалку пожелтевшими так рано пальцами.

- Я тебе благодарен друг. – Ответил Зверобой, закончив есть и аккуратно отставив банку. – Отдам при возможности. Мне очень нужен « След».

Кунжут затянулся и сказал:

- Не вопрос, если бы не ты, твари бы унесли намного больше жизней. Так что отдавать мне ничего не надо. Можешь считать, что это тебе от благодарного населения Зоны.

Зверобой не стал протестовать. Поправил чехол на плече и посмотрел на Кунжута. Пригубил «черниговского».

- Хорошо.

Мужик, уладив конфликт «свободовцев», поднялся наверх. Второй этаж недостроенной школы был излюбленным местом Мужика.

- Друг, через минут десять спустись, мне отойти нужно будет. А то парни тут всё разнесут. – Кунжут негромко окликнул напарника. Тот обернулся и кивнул, продолжая подниматься.

Бармен снова вдохнул ядовитого дыма. Когда-нибудь он его погубит, он и сам это знал. Слишком много сигарет для столь молодого возраста.

Мысли Кунжута оборвал скрип старой двери. В бар быстрым шагом вошёл сталкер, одетый в самый обыкновенный комбинезон, который предпочитали в Зоне многие: соотношение цены и качества было выше всяких похвал.

Остановившись недалеко от входа, новоявленный посетитель окинул намётанным взглядом окружающих. Голубые глаза лихорадочно блестели.

Кунжут тоже заметил вошедшего и махнул рукой.

« Явился. Явился всё-таки. Не ты ли плакался о доме всего лишь пару месяцев назад» - Думал Кунжут и вышел навстречу.

Зверобой развернулся на стуле и посмотрел на голубоглазого сталкера. Нет, вроде не знаком.

Светло-русые волосы, среднего роста. Шрам на губе, идущий к подбородку, еле заметный. Зато рубец на щеке невозможно было не заметить: не очень большой, но широкий, рваный какой-то. И, судя по всему, был вручён Зоной недавно.

Сталкер приблизился к Кунжуту и остановился, оглядывая старого друга.

- Привет – омлет. – Выдал Кунжут, а гость чуть слышно вздохнул. Этого голоса ему не хватало на Большой Земле.

- Здравствуй, братан. – Ответил он, приобняв бармена.

Кунжут отстранился от сталкера, и направился в свою подсобку. Приоткрыл дверь, шутливо поклонился, приглашая войти.

- Господа бродяги, соизвольте переместиться в пространстве.

Зверобой слез со стула, неловко припал на левую ногу и протянул руку сталкеру:

- Зверобой. Будем знакомы. – Приветливо сказал он, глядя в ледяные глаза гостя Кунжута.

- Мираж. – Представился тот, крепко пожал руку главному охотнику Зоны.

Оба парня вошли в подсобку, размышляя каждый о своём, а Кунжут прикрыл плотнее дверь.

Внутри стоял стол, уже заранее приготовленный Кунжутом к встрече дорогих гостей. Бутылка водки, огурчики, хлеб и тушёнка. Да ещё пепельница для вечно смолящего бармена.

Чего только не было в святая святых рачительного Кунжута. Тут тебе и стволы на любой вкус и размер, медицинские препараты всех мастей, заботливо разложенные Мужиком по пластиковым ящичкам, ножи и портативные компьютеры, пока ещё чистые от данных, ждущие своих владельцев-новичков. И прочее, прочее, прочее.

Всё это добро аккуратно разместилось на трёхъярусных стеллажах, стоящих у стен подсобки, образуя собой этакую стену по периметру комнаты. А посредине удобно умостился стол с тремя стульями. Скатерти, правда, не было. Ну да ладно.

Зверобой, опустившись на стул и равнодушно поглядывая на водку и угощение, с любопытством осматривал полки с товарами « Начала».

- Да, Кунжут. Широко развернулся, нечего сказать. – Восхищённо проговорил охотник, глядя на дорогую его сердцу картечь. Она была расставлена в коробках на нижней полке.

- Полностью согласен, уважаемый Зверобой. – Ответил парень, усаживаясь рядом и, разумеется, закуривая сигарету.- И здесь ещё не всё.

- Ты курить, как вижу, не бросил. – Спокойно произнёс Мираж, сидящий напротив Зверобоя. – Завязывай, братан.

- Яволь, майн либен фюррер! – Отчеканил Кунжут, глядя в глаза сталкеру. – Но, потом. А сейчас, - он азартно потёр ладони, - выпьем за удачу, девчат и за нажористый хабар.

Зверобой улыбнулся. Ему нравилось общество Кунжута. Какой-то он был странный, изъяснялся, словно на сцене, перед публикой. Но в тоже время в нём была вся непосредственность жизни, всё-то, что многие здесь давно потеряли, ковыряя Зону в поисках богатства.

- На самом деле, можно. – Кивнул охотник. – Разве что, немного.

- Наливаю, не проливаю. – Кунжут плеснул грамм по пятьдесят в стаканы сталкерам. Подумав, налил и себе.

- За людей. – Неожиданно выдал тост Зверобой, опрокинул рюмку, закусил огурцом, подцепив его пальцами с тарелки. Вилок нигде не было видно.

- Ладно. Поддерживаю. – Серьёзно сказал Кунжут и тоже влил в себя водку. Паршивая она сегодня. Не то, что поставка на прошлой неделе.

Мираж молча выпил, также подцепил огурец. Вкусный, словно домашний.

Глядя на Миража, вам и в голову не придёт упрекнуть его в чём-то плохом, даже если он прикончит топором человека у вас на глазах. Можно поверить, что человек этот сам кинулся на топор, совершив изысканное самоубийство. И дело не в красноречии, просто глядя в глаза сталкеру, понимаешь, что лучше бы не сомневаться в его словах. А если и не поверить, то сделать вид, что его доводы очень убедительны и отбросить все сомнения. В Мираже порой читалось просто зверское отчаянье, которое незнакомый человек мог принять за тихую агрессию, злобу.

Но Кунжут, в данный момент наблюдавший именно эти эмоции на лице друга, всё понимал. Не знал, что именно происходило последнее время с Миражом, долго не виделись, но понимал его состояние. Так, дело лучше не откладывать в долгий ящик.

- Брат, доставай бирюльку. – Кунжут сцепил руки в замок, поставил локти на стол и положил подбородок сверху. – И винтовку, Зверобой.

Охотник начал неторопливо расстёгивать чехол. Вскоре на рассмотрение парней появилась красавица-винтовка СВД. Зверобой положил оружие на край стола, нетерпеливо глядя на Миража, который копошился в своём рюкзаке.

Наконец, сталкер вынул под свет тусклой лампочки артефакт. Его можно не опасаясь переносить безо всякой защиты и трогать руками. Мираж осторожно взял ярко-жёлтый камень, как будто освещаемый изнутри, и положил рядом с собой, наблюдая за игрой света. Красиво, что и говорить.

Кунжут, которому доводилось видеть «След» не один раз в силу деятельности скупщика, не проявил интерес. Поэтому, оторвав голову от рук, и снова закурил. Иногда ему казалось, что дым разорвёт его лёгкие и швырнёт Жизнь в подножью Смерти.

Зверобой же совершенно иначе смотрел на редкий и дорогой артефакт. В его взгляде было не только здоровое любопытство, в карих глазах охотника на мутантов совершенно отчётливо сквозила Надежда. Большая, всеобъемлющая, одурманивающая Надежда, зажегшая огонёк в душе.

- Это он? – Тихо спросил длинноволосый охотник. Раньше видеть вживую чудесный камень ему не приходилось. – Красивый.

- Он самый. – Подтвердил Мираж, глядя на Зверобоя, словно воспрянувшего духом. – Классная вещь. Полезная.

- Необходимая. – Сорвалось с языка у сталкера и он едва уловимо вздохнул. – Можно взять в руки?

- Конечно. Осматривай, облизывай, делай что хочешь. – Мираж тронул шрам на щеке, оставленный «следом». Нет добра без худа.

Кунжут тем временем налил по второй и покосился на СВД.

- Доверяй, но проверяй. – Громко сказал Кунжут и взял винтовку в руки. Зверобой тем временем осматривал и вертел «След», словно выявляя китайскую подделку. Казалось, он вообще ничего не слышал.

Мираж же принялся за еду, оставив сталкеров заниматься своими делами. Парню необходимо было подкрепиться, чтобы успокоить желудок после сегодняшних приключений. Кунжут разбирается в оружии, ему можно доверять. Да и обманывать Зверобой вряд ли станет: глупо тащить на сделку заведомо негодный товар.

Бармен осмотрел ствольную коробку, приклад, магазин. Конечно, такой поверхностный осмотр не мог дать ответа о состоянии СВД. Но, надо сказать, что парень делал это для очистки совести. В Зверобое он не сомневался.

- Всё в высшей степени замечательно. – Вынес вердикт Кунжут, отставляя оружие.

Зверобой тоже оставил в покое артефакт и смотрел на Миража, который раздобыл таки где-то вилку и уплетал тушёнку вприкуску с галетой.

- Обмен состоится, если у сторон не возникло дополнительных вопросов. – Объявил бармен, достав из кармана лёгкой ветровки деньги, классическим образом перетянутые резинкой. Хлёстко положив пачку на стол, Кунжут выжидающе посмотрел на сталкеров.

Мираж отставил пустую банку, глянул на деньги.

- У меня вопросов нет. – Сказал Мираж, сверля взглядом стопку купюр. Деньги, деньги-денежки. – Раз винтовка в порядке, то Зверобой может забирать камень.

Охотник при этих словах вздрогнул, взял « След» и бережно прикрепил к поясу.

- Спасибо, бродяги. – С чувством молвил сталкер. – Мираж, тебе особенно. Понятно же, что артефакт стоит дороже и …

- И посему, я доплачу за него. – Торжественно перебил Кунжут, пододвигая достаточно толстую пачку к руке Миража. Тот не прикоснулся к ней.

- Не бери в голову, тебе, видно, он очень нужен. Для хорошего человека не жалко. Тем более, что я остался при своём. – Мираж щёлкнул пальцем по деньгам, лежащим у руки.

- Ура, ура, ура.- Монотонно сказал Кунжут, уже подняв стакан с огненной водой. – Осушим же наши кубки за договор купли-продажи.

Сталкеры не заставили себя долго ждать и осушили кубки, закусив всё теми же огурчиками, перебивающих вкус не самой лучшей водки.

Зверобой, после второй порции алкоголя повеселел. Надежда в виде камня, висящего на поясе, и крепкий градус положительно сказались на настроении.

Чего нельзя было сказать о Мираже. Винтовку он уже осмотрел лично, и, получив от благодарного охотника чехол, спрятал её подальше. Его глаза были зеркальным отражением глаз Зверобоя. Если заглянуть в них поглубже, то ничего похожего на Надежду в них не было.

Кунжут же веселил Зверобоя, рассказывая про то, как однажды кабан-мутант застукал его в тот момент, когда парень решил справить большую нужду.

- Ты прикинь, не дал закончить, так и пришлось, со спущенными штанами, его убивать. Дробовик под рукой был. Под жопой, точнее. – Вещал бармен, размахивая сигаретой. Зверобой улыбался, хотя бросал взгляды на молчащего Миража. Глядя в лицо сталкера, охотник силился вспомнить, где он его видел.

« Вроде бы, знаком. А точно! – память услужливо предоставила полузабытые сведения. – Он раньше с Барбитуратом ходил. Потом в одиночки подался. Я ж его видел у Сахарова пару месяцев назад».

Зверобой вспомнил, как Мираж о чём-то шептался с учёным, пока охотник отдыхал в бункере исследователей Зоны. Давно это было, но сталкер запомнил лицо Миража, когда то выходил из кабинета Сахарова. Словно одержимый, он пулей вылетел из уютного бункера, каменное выражение на физиономии сталкера не мог сокрушить крик Сахарова, орущего что-то вдогонку.

Кунжут, закончив своё повествование, перевёл дух и глянул на друга.

« Что ты здесь делаешь, братан? Почему ты снова здесь?».

- Ещё раз спасибо, парни, я не забуду вам такое. Вы меня просто спасли. – Зверобой поднялся со стула, поправил кобуру с пистолетом на поясе, наткнувшись взглядом на « След». Ободрённый увиденным, сталкер улыбнулся.

- Как, ты уже валишь? – Кунжут попытался встать, но бросил это дело. – А отметить? А отдохнуть с дороги, ты же вроде кровососа сегодня валил.

« То-то выглядит парень словно зомби». – Подумал Мираж, протягивая руку нетерпеливому Зверобою:

- Не видишь, человеку идти надо. Бывай. Благодарю за гостинец. – Мираж мотнул головой в сторону СВД, прислонённой к ножке стола.

- И ты бывай, друг. Кунжут – счастливо. – Ответил охотник, пожал руку бармену и поспешно покинул подсобку, словно наскипидаренный.

- Ты хоть броньку-то оставь великому мастеру Мужику, он её в достойный вид приведёт. – Крикнул владелец «Начала» вдогонку, но Зверобой уже покинул сталкеров и окрепшим шагом шествовал к выходу. От его нерешительной походки не осталось и следа. Теперь это был уверенный в себе на все сто, уже немолодой мужчина, способный горы свернуть, но сделать всё возможное для достижения цели. «След» - очень хороший козырь в игре, которую затеял Зверобой. Уходя, он улыбался.

Кунжут с Миражом остались одни за столом, и молодой парень с чувством взялся за початую бутылку водки, разлил по стаканам, глядя на друга.

- Два месяца. – Начал бармен. – Два месяца тебя не было. Не прошло и двух дней, как ты уже вляпался, брат.

Мираж тряхнул головой. Вид Кунжута, разглагольствующего о времени, напомнил ему о недавних событиях, непонятно почему.

- Что там случилось? – Парень взялся за огурец. – Там, откуда ты отправил мне сообщение?

- Не могу тебе рассказать, братан. – Мираж покачал русой головой.

- Не можешь?

- Какими-бы друзьями мы не были. – Сталкер кивнул.

- Ладно. – Кунжут выпил водку, не предлагая к нему присоединиться. Захрустел огурцом, жмурясь.

- Ты знаешь, что на некоторых КПК теперь есть такая штука, которая показывает местонахождение его обладателя? – Бармен потянулся за сигаретой под неодобрительный взгляд Миража.

- Нет, не знаю. На моём тоже? – Сталкер хлебнул водки, самую малость.

- Нет, нет. - Поспешил ответить парень.- Я пихаю маяки в последние партии компов. На старых их нет.

- Ты пихаешь? – Удивился сталкер.

- Ага. Развлекаюсь, как могу, брат. Иногда очень полезно, вот как сейчас, например.

- Не буду вдаваться в подробности, но на Свалке, где недавно была перестрелка, согласно моим данным, сейчас лежит и помирает сталкер. Кто он, я не знаю. Шифры у него будь здоров. Ничего, кроме того, что человек жив, не видно. Крутой парень, наверное. И скрытный. – Уважительно сказал Кунжут, гася в пепельнице окурок. Мираж молча слушал, изредка прикрывая от усталости глаза.

- Так вот, этот GPS показывает, что он жив. Пока ещё. Скоро помрёт, видимо, раз «долговцы» не смогли отличить его от трупа. – Кунжут взглянул на сталкера совершенно серьёзно.

- «Долговцы»? – Мираж не смог скрыть своего волнения. Выдали глаза.

- Именно, братан. – Кунжут качнул головой. – И знаешь, они спрашивали тебя, Мираж. Тыкали мне под нос КПК, снятого с одного из участника перестрелки, мёртвого. КПК Опуса, как они сказали.

Мираж уткнулся злобным взглядом в стол. Надо было самому уничтожить компьютеры. Но не было времени.

- И что там в этом КПК? – Мираж допил водку в стакане, а Кунжут незамедлительно наполнил его снова.

- Не знаю, мне не дали его в руки. Пашутин, с ним ещё трое, все с «грозами», и очень серьёзные. Из чего я сделал вывод, что ты им нужен в связи с убийствами на Свалке.

Мираж всё больше чувствовал, что добром это всё не кончится. Пашутин неприятный тип.

- Кто-то кроме тебя занимается подобным? Пихают маяки в КПК? – Сталкер поигрывал стаканом, напряжённо размышляя.

- Без понятия. Может, кто-то и занимается. Главное, что я отправил на Свалку одного бродягу, указав координаты того человечка. И сейчас, – Кунжут сверился с часами от «Радо» - он должен подходить к Депо, если никого по дороге не встретил.

Мираж погладил себя по голове, приминая волосы к черепу. Молодец, Кунжут, шпион-диверсант.

- Он найдёт этого сталкера. И принесёт сюда, если тот будет жив к его приходу.

Мираж вперил взгляд в друга:

- Принесёт сюда? А зачем?

Кунжут, прищурив глаз, посмотрел на сталкера:

- Как зачем, брат? Если ты ещё не понял, «долговцы», светлые головы, хотят связать КПК Опуса с тобой. Так?

Мираж согласно мотнул головой:

- Да. Прости, Кунжут, я сегодня туго соображаю.

- Видно. – Кивнул бармен. – Они сказали, что Опус был участником бойни на Свалке. Один из пяти трупов, как они думали. Но мы-то знаем, что трупов там четыре. – Кунжут задорно посмотрел на друга. – Кстати, откуда новый шрам? « След» вылечил? Подлый камень.

Мираж отмахнулся:

- «След». Тушканы напали. Прыгнула одна крыса на лицо, еле отбился. Вёрткие твари.

- Дробь. – Кунжут наставительно поднял палец. – Исключительно дробь на супостатов надобно использовать. Как говорит Зверобой: « Для каждой твари свой калибр».

Мираж опьянел. Это было видно и по глазам, и по лицу. Но не разомлел, как это бывает, когда выпьешь крепкого с хорошим другом. А лишь смотрел, на Кунжута, постепенно уплывая в мыслях. Слова доносились эхом, обрывисто.

- Короче так. – Бармен заговорил громче, видя, что собеседник не слишком внимательно слушает. – То, что ты там был, мне совершенно ясно. Я хочу помочь тебе, братан. Как думаешь, тот, кто выжил, друг тебе, или враг?

Мираж встрепенулся. Он начал понемногу понимать, что от него хочет Кунжут.

- Где именно лежит тот сталкер?

Молодой парень отошёл от стола, залез на нижнюю полку одного из стеллажей, и достал сверху КПК. Активировав его, он прочитал собственные метки и ответил:

- Впереди Депо, согласно маячку, западнее, примерно метров пятьдесят от основных ворот, среди радиоактивного железа. – Выдал отчёт Кунжут и перевёл взгляд на друга.

Мираж не сразу ответил. Но понимал, что молчанием ничего не добьёшься. Нужно раскрывать карты.

- Друг. Там друг.

Кунжут, словно ожидая такого ответа, несколько раз качнул головой:

- Я отправил туда Меха. И, - Кунжут снова глянул на КПК – судя по всему, он уже достиг места назначения. Встаёт вопрос. – Парень уселся обратно за стол и налил остатки водки в стаканы. Мираж внимательно слушал.

- Если это друг, то что делать Меху? Притащить его сюда, или же пройти мимо, руководствуясь моими новыми указаниями? – Кунжут поднял стакан, махнул им, и опустошил.

Миражу поначалу пришло в голову, что Меху следует незамедлительно валить со Свалки, оставив раненого сталкера умирать. Но, представляя, зачем приходили «долговцы», тыча в Кунжута КПК Опуса, принял правильное решение.

- Братан, пусть тащит сюда. Если Пашутин с дуболомами снова нагрянет, то у нас будет прикрытие, у меня, то есть. – Мираж облегчённо выдохнул.

- Что-за прикрытие? Ты о чём? – Валял ваньку Кунжут, впившись смеющимися глазами на старого друга.

Мираж не ответил, так как хрустел огурцом. И отвечать не собирался.

- Ладно, проехали. – Бармен снова закурил, чиркая зажигалкой.

- Когда он его принесёт? – Сталкер смотрел на друга, и пьяная пелена закрывала глаза, снова ввергая в отчаянье, которое сопровождало Миража всё чаще.

Кунжут, со смаком затянувшись, закашлялся. Мираж не раз и не два говорил, что друг завязывал с табаком, но тот не слушал доброго совета.

- Если никого не встретит, то, я думаю, за часик обернётся.

Мираж встал с облезлого, драного стула и стал не торопясь прохаживаться вокруг стола. Кунжут вертел головой, но ему это быстро надоело. Ухватив за рукав комбинезона, он силой усадил друга на законное место на стуле и навис над ним, словно длань правосудия:

- Успокойся.

Уверенный голос друга привёл в чувство Миража. Он вызывающе посмотрел на Кунжута.

- За-вя-зы-вай. – Тихо, по слогам произнёс бармен. – Пока не поздно, завязывай. И про шрам мне не заливай, если бы тушкан тебе в морду вцепился, то никакой «След» бы не помог. Сожрал бы тебе мутант кожу вместе с глазами.

Мираж молчал, и злоба постепенно наполняла его душу. Он понимал, что Кунжут со своими маячками и незаконным шпионажем за сталкерами ощутимо помог ему в конфликте с «Долгом, который непременно состоится, не сегодня, так завтра. Опус. Если они свяжут одно с другим, то быть беде. И сейчас как нельзя кстати, если Мех принесёт сталкера со Свалки. Бедолага будет в случае чего очень полезен.

Кунжут отошёл от сталкера и уселся напротив, смотря не то осуждающе, не то устало.

Мираж не мог быть ему неблагодарным, но то, о чём просил друг, было невыполнимо. Не мог он завязать. Не получится.

« Кунжут, Кунжут. А может, рассказать тебе, братан, каково всё-это? В подробностях, не утаивая ничего. Да ты просто не поверишь. Сидишь передо мной, ожидая благодарности, да ещё и нотации читаешь»

Бармен, уловив настроение сталкера, не стал давить дальше. Писк наладонника прервал молчание.

- Это Мех. Пишет, что нашёл израненного парня. Бородатого. Чеченец, вроде.

Мираж прикрыл глаза и сглотнул.

-Знакомо описание? – Кунжут оторвал взгляд от КПК.

Мираж кивнул.

- Значит, он несёт его сюда, правильно?

- Да.

Подтвердив изначальные указания, Кунжут нетвёрдой походкой отправился из подсобки, бросив другу:

- Брат. Ты же знаешь меня. Если бы не ты, то мы бы так с тобой не сидели. Но когда-нибудь ни я, ни кто-либо другой, не сможет тебе помочь. – Парень говорил очень серьёзно, держа руку на двери, ведущей в бар.

Мираж тоже поднялся, взял рюкзак, винтовку и подошёл вплотную к другу.

- Спасибо. Очень здорово, и ты, молодец, и Мех, и маячки твои. Но я не могу вот так всё бросить.

- Да ты чуть ли не в соплях-слезах здесь, вот в этой самой комнате говорил про дом! – Кунжут вспылил, прикрыв дверь, которую уже начал было открывать. – А теперь снова! Какого хрена ты в Зоне забыл? «Долгоцы», конечно, мне ничего не докладывали. Но у тебя, похоже, начинаются большие проблемы. Зачем ты вернулся?

Мираж не отрываясь смотрел на друга.

- Говоришь, не докладывали.- Задумчиво произнёс Мираж, не спеша отодвигая от двери щуплого Кунжута.

- Нет, конечно, это ж «Долг» - Последнее слово парень произнёс с излишним пафосом.- Стой, ты куда?

- Наверх. Буду ночевать сегодня в вашем достойнейшем заведении. Номер люкс, пожалуйста, виски и доступных женщин.- Ответил Мираж, и подмигнул. Это подмигивание было больше похоже на нервный тик. Хотя, может это он и был.

Кунжут окинул взглядом Миража с ног до головы. Будто в последний раз видит.

- Ладно. Мех принесёт сталкера, а мы с Мужиком ему сдохнуть не дадим. Думаю, что завтра сюда снова явятся «долговцы». Будем готовы к расспросу с пристрастием. – Молвил бармен, снова закуривая.

Мираж с благодарностью приобнял Кунжута и отправился наверх, в дальнюю комнату на втором этаже, где этот сумасшедший день бы закончился.

© straxxx / Straxxx

Опубликовано 07.04.2014 в 14:47
Прочитано 2422 раз(а)