...в следующей жизни, когда я стану кошкой...

Пушистое пузо скользнуло по моей щеке. Другое животное прыгнуло сверху мне на ноги, и следом свалилась диванная подушка. Я задвинула ее ногой в угол и продолжала спать, не обращая внимания на шевеление.

Сон был ярок, последователен и не забылся утром. Я вошла в пустой дом. Бродила из комнаты в комнату. Постепенно в доме стали появляться люди.

Не увиденная никем, из-за приоткрытой двери смотрела, как с печи на плечи вошедшего человека прыгнула блондинка в белых развевающихся одеждах, жадно прильнула к горлу мужчины и в чавкающих и хрипящих звуках высосала его кровь, отбросив пустое тело.

Я вошла в ванную, надеясь спрятаться, держа в руках чашку с остатками кофе. Увидела и там одну из них и бросила в нее чашкой. Девушка в белой сорочке с длинными кудрявыми каштановыми волосами и багровой каймой вокруг губ ласково и хищно улыбалась. У нее в руках оказалась моя чашка, и красный длинный язык прошелся по ее краю, глаза внимательно и запоминающе следили за мной. Она меня отпускала, не пытаясь преследовать.

Я бежала, бежала, бежала… ноги вязли в сне, а тело стремилось убежать как можно дальше от страшного дома. Впереди была река, на ней — пароход, пристань, толпа людей, к которой я приближалась мучительно медленно. Сзади, я чувствовала, я знала, что высокий человек сзади — вампир, который преследует нашу группу людей, бегущую на пристань…

Мы успели. Люди заходили на пароход, показывали билеты. У меня в руке чудесным образом тоже был билет. Но за несколько шагов до меня что-то случилось. Двери пристани захлопнулись, пароход ушёл, нас несколько человек осталось одиноко и обреченно стоять у закрытой двери.

Мы вошли в здание пристани. Сидели все вместе в большой комнате почти без мебели, ожидая вечерние сумерки. Откуда-то сбоку на меня кинулся мальчишка, обнажив острые клыки, он попытался укусить меня за ногу. Я схватила его за голову, не думая, что делаю, только испытывая безумный ужас, неистово начала колотить его головой о стену. Я била до тех пор, пока его голова, становившаяся постепенно мягче, не сплющилась, а тело перестало сопротивляться в моих руках. Только тогда я отпустила его, и тело упало у моих ног.

Все сидели вдоль стен, ждали ночь и не знали, как обороняться и где прятаться. Я залезла в шкаф, напоминающий примерочную, с передней деревянной дверкой и шторами по бокам. Но стоять там было невозможно, шкаф был слишком низок, а, когда я сидела, ноги сбоку, через штору торчали наружу, обнаруживая моё убежище. Шкаф был и узок, как деревенский сортир.

Ужас подходил вместе с умирающим светом дня, с темными багровыми последними лучами закатного солнца, тускло светившего через огромные окна комнаты. Я почему-то знала, что там, в других комнатах, куда люди, прибежавшие со мной, удалились, их кровь уже высосали, и их недвижимые тела, лежащие на полу, постепенно превращаются в таких же страшных неумолимых убийц, ждущих минуты, когда превращение завершится, чтобы бросится искать живую пищу с теплой красной кровью в жилах…

— Утро туманное, раннее.

Пятница тринадцатое.

Нет никакого желания

И нечем заняться.

По колено лужи в декабре

Авитаминоз апрельский.

Кошачий Мик Джагер во тьме

Поёт призывные песни.

В лесу медведь сопит

В берлоге под ёлкою.

Кошка в коробке спит

С нитками и иголками.

Как мой праздник пройдет

Новогодний,

Так и весь новый год-

По примете народной.

В платье нарядном,

Перед экраном,

Под одеялом,

Несколько пьяно.