Коваль

21.10.2010 года

По мотивам компьютерной игры «S.T.A.L.K.E.R.»

«Коваль»

Предисловие.

После аварии на 4-м энергоблоке Чернобыльской АЭС, в ночь с 25 на 26 апреля 1986 года, с заражённых территорий были эвакуированны все люди. Энергоблок закрыли «саркофагом» и на 30 км. вокруг ЧАЭС была создана охраняемая Зона отчуждения.

12. 04. 2006 года над «саркофагом» небо озарилось ослепительной вспышкой, прогремел оглушительный гром, по земле прошли волны как при землятресении. Считается, что весь персонал станции, и посланные на их спасение военные подразделения погибли. После «выброса», именно такое название получило это явление, диаметр Зоны увеличился, и продолжает расти после каждого повторного выброса. В окрестностях стали замечать странных животных. На земле и в воздухе стали появляется не поддающиеся научному объяснению смертельные аномалии. После каждого выброса расположение аномалий менялось. В них возникали образования, с удивительными свойствами (артефакты), учёные платили эти камни приличные деньги. В зону, минуя заграждения, стали проникать десятки людей. Одни хотели быстрее разбогатеть на продаже артефактов, другие шли за романтикой, Многие гибли, но приходили ещё и ещё, с каждым месяце, население Зоны увеличивалось.. Их стали называть «сталкерами».

В 2008 году, в Зону потянулись научные экспедиции под охраной армейских спецподразделений. Возвращались не все.

2010 год. Зону не узнать. Бандиты и торговцы, браконьеры и вольные сталкеры, охотники (живности полно, правда вся смертельно опасная, но раз есть спрос…) и военные. Учёные, немного, но есть. Сталкеры одиночки (их большинство). Появились две враждующие между собой военизированные группировки: «Долг» - ратующая за «спасение МИРА от Зоны» и анархического толка «Свобода». В районе Припяти и ЧАЭС образовалась военная секта «Монолит». Есть даже бары, где можно, выпить, закусить и переночевать, что-то продать, купить, узнать последние новости, нанять охрану или киллера (такое тоже есть). Внутри периметра ходит огромное количество разнообразного оружия и боеприпасов, без него здесь не выживешь. За деньги, а за ними сюда в основном и идут, здесь можно достать практически, ну если не всё, то почти всё. Появляются новые мутанты и аномалии. Бродят толпы «зомбированных» сталкеров, встреча с ними опасна. Имея оружие, стреляют во всё живое без разбора. Их мозг работает только на уровне инстинктов. Они идут из районов, куда не многим удаётся пройти, из за жёсткого излучения, прозванного «Выжигателем мозгов». В общем, жизнь в Зоне кипит, а Зона продолжает расти, занимает новые территории после каждого выброса. И никто не знает в чём причина и когда и чем это закончится.

Глава первая.

Контрактник.

«Ну что ж, Виталий Сергеевич, поздравляю, Вас, с началом службы по контракту!» Два часа ночи, темно, хоть глаз коли. Сержант-контрактник Украинских ВС Виталий Ковалёв сидел в лесу, прижавшись спиной к дереву, чесал затылок и пытался навести порядок у себя в голове, мысли путались в морские узлы, голова шла кругом…

Ещё только сегодня, а вернее уже вчера утром, он, сержант Виталий Сергеевич Ковалёв, прибыл на новое место для прохождения дальнейшей службы. После демобилизации ехать было всё равно некуда, его никто не ждал, не в детдом же обратно не идти? Была девчонка, но как водится, вышла замуж, так что решил, что «Служба по контракту» - это для него. Неплохое денежное довольствие, какое ни какое «своё» жильё и возможность учиться в институте на «заочке» окончательно укрепили его в принятии решения. «А может, до генерала дослужусь?!» На том и порешил. Даже отпуск не стал брать, сразу же после учебки поехал в часть, как положено, представился отцам – командирам, встал на довольствие и в тот же вечер бал откомандирован на один из блокпостов, в качестве командира отделения отельного взвода специального назначения, звучало очень круто: взвод специального назначения.

В семь вечера, уазик скрипнул тормозами у КПП, причём с внутренней стороны, заехали в открытые ворота как к себе домой, с тыла нападения никто, похоже не ждал, но вот зато с фронта… Впрочем всё по порядку. Виталька прихватил свои пожитки и выбрался наружу, водитель, привёзший его, пожелал удачи, подмигнул и покатил обратно в часть. Ковалёв огляделся, ничего особенного блокпост как блокпост. Дорога, уходящая в холмы, по её краям два небольших двухэтажных кирпичных здания четыре на четыре метра, на первых этажах в одном караулка, в другом канцелярия и столовая, на второй этаж каждого здания ведёт наружная металлическая лестница в один пролёт, на каждом здании по пулемёту направленные в сторону холмов. Далее одноэтажное здание казармы, наблюдательная вышка, и пару автомобильных будок от машин МТО, вероятно склады. Картину дополняют железобетонные блоки на дороге перед шлагбаумом, сам шлагбаум, периметр обнесён бетонным забором с колючей проволокой по верху, забор из такой же проволоки идёт в обе стороны от блокпоста перпендикулярно дороге насколько хватает взгляда, всю эту картину дополняют обширные минные поля. Из техники, два БТР и уазик.

Из здания КПП вышел офицер, «Товарищ капитан, разрешите обратиться?!», Виталий встал по стойке «смирно» и приложил правую руку к козырьку кепи отдавая честь. «Обращайтесь товарищ сержант» - сказал капитан и тоже приложил правую руку к своему берету. «Сержант Ковалёв прибыл в ваше распоряжение для дальнейшего прохождения службы!» - выпалил Виталька. Капитан улыбнулся, протянул руку для рукопожатия, - «Ну здравствуй сержант Ковалёв, добро пожаловать в нашу обитель», «Здравия желаю товарищ капитан! Спасибо» - ответил боец, пожимая руку офицера. «Значит так, сержант. Я, как ты, наверное, уже догадался, местный босс. Звать меня, Капустин Александр Юрьевич». Капитан повернулся в сторону КПП, «Попилено, подь сюды!» - крикнул он кому-то. В дверях показался прапорщик, лет сорока. «Значит так, сейчас расквартировываешься, знакомишься, отдыхаешь, Петрович - капитан махнул рукой в сторону прапорщика - тебе всё покажет и расскажет где тут у нас что. Ну а завтра: «подъём, зарядка, завтрак»…», в общем, давай, располагайся». Капитан повернулся и зашёл в здание КПП. «Ну что, сынок, пошли - сказал прапорщик - будем ставить тебя на довольствие».

Казарма была не очень большая, метров двадцать на восемь. Вход, тамбур, потом каптёрка и оружейная комната друг против друга с обеих сторонам от прохода, дальше спальное помещение. Вдоль стен двухъярусные кровати с панцирными сетками, тумбочки, тоже в два яруса, стол, стулья, на стене телевизор SONY, рядом книжный шкаф, в котором между довольно таки большим количеством книг, нашлось место маленькому музыкальному центру. В комнате было человек двадцать, занимались кто чем, одни играли в шахматы, другие смотрели телевизор, кто то просто валялся на кровати или читал. «Принимайте пополнение, бродяги, Ковалёв Виталий, его вместо Сашки прислали, упокой его душу» - сказал Петрович и после последних слов перекрестился. «Вот твоя койка, располагайся, отдыхай с дороги, ужин через час». Прапорщик ушёл.

Через пять минут, со всеми перезнакомившись, Виталька разбирал свой не хитрый скарб. «Как кого звать с первого раза, конечно же, запомнить не получится, да и в наряде, сколько ещё народу, в рейде, ни чего, времени полно, перезнакомлюсь ещё» - думал он. Все солдаты были контрактниками, взрослые мужики по тридцать и больше лет, в основном семейные, в свои двадцать он был среди них самый молодой. Вдруг с улицы донеслись звонкие удары железа по железу. Ковалёв встрепенулся, «Не пужайся, малой, это наш кашевар в рельсу долбит, ужин. По первой все пужаются, - сказал усатый здоровяк с лычками старшины на погонах, – пошли, мужики, харчи стынут». Ужин на удивление был вкусный и сытный, жареная картошка с большими кусками какого-то мяса, свинина что ли, чай и печенье на десерт.

После ужина кто-то предложил обмыть знакомство, новую должность, новое место, да и вообще, мол, проставиться нужно. Короче, с этого всё и началось. Пошли на травку за казарму, благо тепло, да солнце ещё высоко. У Витальки три пузыря с собой было, умные люди предупредили насчёт проставы на новом месте, сам то он не очень, даже можно сказать, что совсем не пил, было пару раз, после второй рюмки башню напрочь сносило, да и после не приведи господи какое похмелье, сдохнуть можно. Короче, сели, выпили, потом ещё, потом ещё и ещё, главное начать, водка потом сама каким-то чудесным образом находится. Отказываться неудобно и Виталик набрался под самое забрало. Ну и как обычно бывает, когда новый человек в коллективе, он не всегда местные шутки воспринимает как шутки, не привык ещё к фольклору тем более после выпитой водки. В общем, «слово за слово, хреном по столу», кто-то, что-то сказал, все заржали, а ему обидно. Виталик хоть и был чуть выше среднего роста и худощавый, но в драку с ним лучше не лезть. За себя постоять умел, жизнь научила, а вот мускулатуру, ни как не мог накачать. В спортзале сотку от груди жал пять раз запросто, сила была, а Шварценеггера из него не получалось. Так что при своём росте и весе в 65 кг. выглядел прямо скажем не спортивно. Короче, звучит шутка, пьяный мозг бьёт рукой в челюсть незадачливого юмориста , шутник падает на импровизированный стол и прямо виском на горлышко стоящей бутылки.

Гробовая, как говорят в подобных случаях, тишина. На земле, среди стаканов, бутылок и консервных банок лежит на спине человек с широко открытыми глазами, а из виска торчит осколок бутылочного горлышка. «Да ты его, того, парень, убил - доносятся до Виталия чьи-то слова – теперь трибунал». ТРИБУНАЛ. Пьяный, но уже тихонько трезвеющий мозг, поднимает тело на ноги и на этих ногах несёт куда-то мимо КПП, шлагбаума, по минным полям (дуракам и пьяным почему-то везёт, не всегда конечно, но в этот раз точно, обошлось, а может отключили), между деревьями.. Когда всё случилось, уже заметно стемнело и когда заплетающиеся ноги отказались нести хозяина дальше, и он свалился под деревом, было уже совсем темно.

Вот тебе и здрасте, не многовато ли для одного дня? И убийца, и дезертир, два в одном, не человек, а шампунь против перхоти какойто, блин! Куда сейчас? Возвращаться – трибунал, а там дадут на всю катушку и хрен когда … Эх блин…!!! Что делать то? Как всегда, два вопроса – «Кто виноват?» и «Что делать?», ну пря по Достоевскому. Ну, кто виноват то понятно, на кого тут валить, не через воронку же лили. А вот делать то что, где я, куда идти, ни карты, ни расспросить не успел, ни куда попал, что за местность. Нет, то, что еду на один из блокпостов, которые по периметру Зоны Отчуждения стоят, это то знал. И про Зону много слышал, про всякие там аномалии, мутантов, но как то всё вскользь. Не интересно как то было, а тут на тебе. Да и вообще, я хоть в какую сторону бежал, от или в?! Мозг начинал более менее сносно работать, не смотря на надвигающееся похмелье. Судя по тому, что когда уазик вёз меня, деревьев в таком количестве не попадалось, получается что это ЗОНА и есть. Так, что мы имеем? Бледный вид мы имеем! Из обмундирования самая крепкая вещь – сапоги, из оружия – швейцарский армейский перочинный нож. Из того, что я знаю о здешних местах, как раз то, что надо, чтобы вены вскрыть и не слышать, как тебя заживо едят местные твари. Где я нагрешить то успел!? За что мне ЭТО!? Головой лучше не трясти, лопнет на хрен. Здравствуй дорогое, долгожданное похмелье, в рот её чих пых. Что делать? Опять «что делать?», заладил! Повесится, вот что делать! Вот ремень, вот дерево, все, что нужно для счастья. И мучится, может, долго не придётся. Вон и в кустах уже кто-то шарохается… Точно, кто-то есть. Рука как будто сама нырнула в карман брюк за ножом, закуску резать, или карандаши точить, ему конечно цены нет, а вот сейчас, ну, «за неимением горничной ...». Надо же, всего полминуты назад вешаться собирался, и на тебе, уже голыми реками за жизнь готов драться, да-а. Кусты зашевелились, и показалось что-то большое. А может всё-таки убежать попробовать?! От такого, пожалуй, хрена с два убежищ.

Глава вторая.

День рождения.

Кусты окончательно раздвинулись, и в глаза ударил яркий луч света. «Зубочистку брось - сказал, владелец фонарика, – и ручки подними повыше». Вот те и мутант, а может лучше бы зверь был?

- Опаньки, военный, а что вид такой затрапезный? Тебя, что, выгнали? – спросил фонарик.

- Нет, сам ушёл.

Глаза ещё не отошли от яркого света, хотя хозяин фонаря светил теперь не в лицо, а под ноги Виталия.

- Что ж так?

- Рассказывать долго.

- А ты торопишься куда?

- Да нет.

- Вот и я нет. Куришь? – человек достал сигареты.

- Нет.

- Вот молодец. Мне бы тоже бросить надо. – Закуривать не стал, убрал пачку.

- У Вас воды нет? – еле выдавил из себя боец, во рту пересохло, да и кошки изрядно нагадили - похмелье, оно шутить не любит.

- Что, трубы горят, фон от тебя, за версту, держи, – незнакомец протянул фляжку.

- Спасибо. – Виталий отхлебнул и поперхнулся.

- Это же спирт.

- А какой нормальный человек водой поправляется? Давай глотай и возвращай сосуд на родину.

Сделав ещё глоток, Ковалёв вернул фляжку хозяину, тот из неё как следует отпил, крякнул, занюхал рукавом необъятного длиннополого кожаного плаща с широкими рукавами и огромным капюшоном, убрал фляжку, удобно устроился на пеньке напротив солдата. Положил на колени «винторез» (как эта штука называется, Виталька знал ещё со «срочной», видел как то у разведчиков), огромный рюкзак снимать со спины не стал. Кстати, он и сам был, какой то, ну уж очень большой, не меньше метордевяносто, это точно, да и широкий очень, может из-за освещения так казалось? Лицо незнакомца скрывала чёрная вязаная маска с прорезями для глаз и рта. Такие обычно носят спецназовцы или террористы.

- Ну, давай, присаживайся и начинай вещать.

Спирт сделал своё дело, и стало полегче. Делать нечего, сержант устроился под тем же деревом, под которым сидел до прихода незнакомца и начал «вещать».

- Да –а, круто наворочено. Значит так, – сказал Пчеловод, именно так он представился во время Виталькиной исповеди – считай, что я тебе поверил. Сначала я думал, что ты «засланец», но это вряд ли. «Жучков» на тебе никаких нет, я бы давно просёк, - он распахнул полы плаща, у него на ремне висели и подсвечивали неоновым светом какие то коробочки.

- Будем считать, что ты просто придурок, который попал не в то место и не в то время, короче, жертва обстоятельств. Как звучит, а?! Так, «жертва обстоятельств», сымай с себя все знаки различия и бросай куда подальше. Ковалёв снял лычки, кокарду, эмблемы, отпорол нашивки, размахнулся и что есть силы, отшвырнул их в сторону. Раздался оглушительный грохот, и на том месте, куда упали его цацки, образовался сноп электрических разрядов диаметром метров пять. Виталий ошалело уставился на Пчеловода.

- Ну, ты блин даёшь, ночью ни в одну аномалию не угодил, а тут, не глядя попал. Электра это, пока заряжается, пойду, посмотрю, может, что выпало, - пчеловод аккуратно обошёл круг обожжённой травы. Несколько раз нагибался, что-то поднимал, что-то отшвыривал.

- Ну и везёт же тебе. Два арта выкинула аномалия. Значит так, вспышка тебе, лунный свет мне.

- Да ладно, мне не надо – пробурчал Виталик, абсолютно не понимая о чём речь.

- Я, конечно не против. НО! Ты сдаваться пойдёшь или в Зоне остаться хочешь?

- Остаться, наверное, – сдаваться не очень хотелось.

- У тебя в трусах пару миллинчиков не зашито случайно? – Пчеловод прищурился.

- Нет.

- Тогда не капризничай. Артефакты денег стоят и не плохих денег. Раз здесь остаться решил, тебе снаряга нужна, оружие, или ты мутантов и бандюков своей тыкалкой пугать будешь? А, хотя откуда тебе про это знать, ладно, поживешь в Зоне, всё узнаешь, – Пчеловод достал какие-то коробочки из рюкзака ,- контейнеры, - объяснил он, положил в них оба артефакта и убрал обратно в рюкзак.

- Ну, хватит прохлаждаться, пора твою новую жизнь обустраивать. Кстати, документы где твои?

- Вот, – Виталий полез во внутренний карман и достал свои бумаги.

- Давай, да не боись, кредиты брать не буду, – забрав корочки, сталкер направился в сторону аномалии, не дойдя пары метров до уже змеящихся по земле разрядов, кинул их как можно дальше в Электру. Опять бумкнуло, правда тише, чем в первый раз, молнии разорвали бумагу на мелкие клочки и превратили, в прах.

- Теперь можешь писать свою жизнь с чистого листа, – Пчеловод улыбнулся, – а надумаешь на большую землю, так тут тебе любую бумагу справят, не просто так конечно, как говорится «любой каприз за ваши деньги», - он подмигнул.

- Да, у тебя кличка была, в школе там, в армии, как дразнили?

- По разному, «Коваль», «дрищь», …

- Не, «дрищь» не катит, остановимся на «Ковале», да, - Пчеловод как будто что-то вспомнил, - а почему «дрищь».

- Ну, худой, я.

- Так, тогда, властью данной мне, нарекаю тебя «Ковалем», - он улыбнулся и продолжил, - понимаешь, не принято в Зоне по имени – фамилии друг дружку величать. У всех клички, вот у меня например, «Пчеловод». Пасека у меня на Большой земле, обмолвился как то в баре, вот и приклеили погоняло, так вот, ты, стало быть, Ковалем будешь. ФИО своё здесь вредно разглашать, да и лицо не желательно всем светить, мы же тут почти все незаконно находимся. Лучше, чтобы кто ты, откуда и куда, никто не знал. Да и не принято здесь о таких вещах расспрашивать. Ну что по рукам? Считай, что сегодня у тебя День Рождения. Новый.

- «Коваль» так «Коваль», - сказал Коваль, бывший Виталий Сергеевич Ковалёв. Его всё не покидало ощущение, что всё происходящее не совсем реальное, будто это всё не с ним, как во сне или в кино по телику. Слишком много событий и информации за такой маленький отрезок времени для одного человека. Но всё было именно так как было и нужно принимать всё как есть, проснуться, или переключить канал не получится, так что нужно взять себя, как говорят «в руки» и …

- Ладно, - Пчеловод тронул Виталика за плечо, и тот, занятый своими мыслями, даже вздрогнул от неожиданности, - погнали. Совсем рассвело, тебя, по всей видимости, уже ищут. «Вертушку» слышишь? Кинь свою кепку рядом с Электрой, пусть думают, что ты в ней сгинул. Ты же сирота?

- Да.

- Ну, значит, хоронить тебя не кому, даже похоронку не кому отправлять. Побегают военные по лесу денёк для отмазки, да и спустят всё на тормозах. ( Как позже узнал Виталий, так всё и произошло. ) Пошли. Сейчас в «Деревню новичков» тебя отведу, к Волку на обучение пристрою. Научишься кой чему. Заодно у Сидоровича арты сдадим и снарягу тебе прикупим.

Пчеловод поправил рюкзак, перехватил поудобнее своё оружие, отогнул левый рукав плаща, что то отметил на ПДА, и двинул быстрым размеренным шагом к намеченному им пункту назначения. Полы его тяжёлого плаща грязно коричневого цвета почти касались земли. Бывший солдат Виталий Ковалёв поспешил за своим новым другом, как это не банально звучит, в новую жизнь.