Провинциальные поездки

Провинциальные поездки

1.

Сергей и Антон выбежали на перрон красные и запыхавшиеся. Увидев удаляющийся вдаль поезд, они резко остановились, опустили на землю спортивные сумки. Сергей с невозмутимым лицом достал пачку парламента и закурил, присев на корточки. Антон недовольно поджал губы, развел руками и опустил голову.

- Ну что?! Ты рад? – вдруг резко и зло спросил он Сергея.

Сергей, щурясь от попавшего в глаза дыма, улыбаясь, смотрел на друга.

- Ты такой красивый, когда злишься, - сказал он и стряхнул пепел.

- Да пошел ты, урод.

Антон хотел уйти, в сердцах хлопнув дверью. Но никакой двери не было, и хлопать было нечем. «Антоша, Антоша, ты где?» - послышалось где-то сзади.

- По-моему это тебя, - Сергей продолжал широко улыбаться. Антон обернулся. Женщина, повела за руку плачущего мальчика, предварительно отшлепав его по заднице.

- Здесь не курят, потушите сигарету, - внезапно, словно выросший из земли, полицейский, совсем молоденький мальчик, был одет в мешковатую форму. Угловатый и нелепый, с веснушчатым узким лицом, он неуверенно смотрел на Сергея своими светлыми немного навыкате глазами и часто хлопал белесыми ресницами. Он, пожалуй, и сам был не рад, что стоял перед ним в форме и делал ему замечание и похоже испугался своего голоса.

- Я и не курю. Это электронная сигарета, - серьезно сказал Сергей, снова стряхнув пепел.

- А дым и пепел тоже электронные?

- Нет, зачем. Дым виртуальный, пепел из высокотехнологичных композитных материалов. Последний девайс от Samsung.

- Потушите, пожалуйста, сигарету, здесь не курят, - голос полицейского слегка задрожал.

Сергей встал. Затушив сигарету, он состроил серьезное лицо.

- Товарищ сержант, разрешите обратиться? Вы не подскажете где здесь можно достойно бухнуть и вкусно пожрать, хорошо бы ишшо, шоб и девки были? – спросил он представителя правопорядка нарочито глумливо, голосом старого пьяного крестьянина.

Сержант с некоторым удивлением смотрел на Сергея своим непорочным прозрачным взглядом и молчал.

- Ну че зенки вылупил в натуре, а?! Че ты гонишь?! – Сергей внезапно и неподдельно разозлился. Глаза его налились кровью. Он смотрел на полицейского как удав на кролика и был готов его сожрать. Полицейский тихо задрожал.

- Не пялься, бл..ть, давай колись, солобон золотушный, где тут можно хорошо погулять. Чего такой тупой - не въедешь никак в тему? Сегодня ты будешь нашим гидом, проведешь нас по своему захолустью и покажешь достопримечательности в случае наличия таковых. Усек, нет? - и снова резкий переход. – Извини, братуха, я пошутил, не держи зла, – Сергей, положив руку на плечо сержанта, обезоруживающе улыбнулся.

Тот совсем растерявшись, стоял чуть не плача, зачем-то поправил рацию и посмотрел в сторону, словно в поисках помощи на стороне. Но люди равнодушно проходили мимо, даже не замечая троицу стоявших молодых людей.

- Эээ… ресторан.. там…. значит…. вввыйдите из главного входа .. ммм… и нннналево.., - заикаясь неуверенно пробубнил полицейский.

- Ладно, робокоп, не напрягайся, сами разберемся. А ты вали отсюда, пока не огреб, ищи преступников в другом месте, - Сергей несильно, но вальяжно подтолкнул полицейского в спину. Тот, опять поправив рацию, послушно удалился.

- Я так понял, ты хочешь, чтобы мы вообще отсюда не уехали. Вообще охренел что ли? Давай уже полегче с органами. На феню какую-то немыслимую перешел, - Антон улыбнулся. - Ладно, пошли. Надо еще билеты взять.

Друзья вошли в здание вокзала. Большие электронные часы на висевшем под самым потолком табло с расписанием показывали ровно двенадцать.

- Ну и куда теперь? – Сергей равнодушно по-борцовски разминал шею.

- Так давай по-быстрому сгоняй купи билеты, - деловитой скороговоркой сказал Антон, стараясь не смотреть на друга.

- Иди и сам купи, - протянул Сергей с вызовом и тут же обернулся на проходившую мимо девушку. – Оппа, да здесь можно жить, - сказал он, потирая руки и масляным взглядом посмотрел на Антона.

- Пойдем билеты брать, тормоз.

Через пятнадцать минут друзья, весело смеясь и в шутку толкая друг друга, выходили на улицу. На выходе Антон то ли нечаянно то ли нарочно довольно сильно задел плечом входящего в здание вокзала интеллигентного человека средних лет в клетчатом пиджаке, в очках и с небольшим кейсом. Не извинившись, Антон хотел двигаться дальше, однако задетый им мужчина, тронув его за плечо, сказал:

- Уважаемый, поаккуратнее нельзя?

Антон подошел к нему вплотную, и, резко и сильно схватив мужчину за шиворот, громко и зло выдохнул ему в ухо:

- Товарищ, идите на хер, - и тут же широко улыбнулся.

Внезапная самоуверенная грубость обычно действует на простого обывателя обескураживающе, как гипноз, сковывая и нейтрализуя. Кроме того нормальный средний человек не хочет драки и старается всячески ее избежать.

Мужчина также не был исключением из правил. Он поправил очки, дернул плечами, словно сбрасывая растоптанные только что остатки своего мужского достоинства, опустил глаза и, неловко повернувшись, удалился.

- Красава, - Сергей потянулся, сделав кислое лицо. – Ну что? Ресторация?

- Пожалуй. Ибо погода шепчет.

На улице было мерзко. Надоедливо моросил дождь. Ветер гнал неведомо куда рваные седые облака. С нескольких деревьев, сиротливо растущих на привокзальном сквере, облетели почти все листья, хотя была еще середина августа.

Две девушки, цокая шпильками, медленно прошли мимо, мельком кинув на ребят заинтересованные взгляды. Пройдя несколько метров, они остановились, принявшись вполголоса о чем-то спорить, поглядывая в их сторону. Затем одна из них, выглядевшая наиболее взрослой и уверенной, подошла к молодым людям и спросила Антона:

- Простите, а Вы случайно не актер Максим Матвеев? Ну не Вы в «Стилягах» снимались?

- Нет, девушка, это не актер Матвей Максимов, актер как раз я, и актер очень известный, а это мой импресарио, и мы сейчас обсуждаем детали будущих съемок у Спилберга, а Вы нам мешаете. Вам девушка должно быть стыдно. Вам ведь стыдно?

- Стыдно, - девушка приятно улыбнулась.

Тем временем к ним подошла ее подруга – невысокая брюнетка - обладательница точеной и аппетитной фигурки.

Она влюбленными глазами смотрела на Сергея.

- Девушки, я предлагаю продолжить нашу конструктивную беседу в более комфортном, а главное сухом и теплом месте, оживленно начал Антон и огляделся по сторонам. - Нас вот уверяли, что здесь где-то неподалеку есть подходящее заведение.

Девушки смутившись, заулыбались. Было видно, что они готовы пойти за молодыми людьми хоть на край света, хоть к черту на рога, и в сухое, в сырое – в любое место, лишь бы с ними.

- Вы местные, - спросила брюнетка.

- А что похожи на местных? – Сергей улыбнулся своей фирменной самодовольной улыбкой.

Мимо прошел небольшого роста мужичонко в кургузой синей робе, неся под мышкой какую-то железяку. У мужика было плоское невыразительное лицо с бегающими глазами. Мужичок явно олицетворял собой местный колорит. Ребята дружно засмеялись. Мужик, испуганно посмотрев на них, зашагал быстрее, крепче прижав вожделенную железку к груди, видимо испугавшись, что ее сейчас отнимут.

-Мы, к сожалению, не можем сейчас составить Вам компанию, но телефонами с удовольствием обменяемся, - сказала более старшая и уверенная, и удивленно вскинув тонкие брови, спросила:

- Ну так вы записываете?

- У мэня фэноменальна память, - Антон сдвинув брови, сделал лицо дауна.

Сергей засмеялся, и достав телефон, сказал:

- Пишу.

Девушки, перебивая друг друга, начали наперебой диктовать свои телефоны. Сергей, создавая новые контакты, едва за ними успевал.

- Зовут-то вас как? – смеясь, спросил Сергей.

- Послушайте, а мы ведь даже и не познакомились в пылу страсти. Разрешите представить, прошу любить и жаловать, мой соратник, полиглот и мизантроп, добрейшей души человек, Иван Безухов, урожденный Сергей Брагин. И ваш покорный слуга, воинствующий эстет и куртуазный маньерист, Антуан Чехонтэ, в миру Антоний Великий. Можно просто Антон, - Антон театрально раскланивался и гримасничал. Девушки от души смеялись. Они тоже представились.

- Теперь вы свой диктуйте, - кокетливо в один голос проворковали девушки.

Ребята вдруг потеряли к ним всякий интерес. Так бывает с молодыми людьми, избалованными женским вниманием. Оставив одних, они уверены, что за первым же поворотом их ждут другие.

- 212-85-06, - с серьезным видом отшутился Антон названием одной из песен Бориса Гребенщикова.

- 233333222223333322, не не не не так…, - ребята откровенно глумились и ржали, а доверчивые девушки озабоченно тыкали пальчиками в свои смартфоны, принимая все за чистую монету.

- Ладно, девушки, нам пора, мы вас наберем. Счастья вам в личной провинциальной жизни.

Антон легонько, но настойчиво толкнул Сергея в плечо.

– Идем, чего встал? Не видишь что ли порожняк?

Друзья, развернувшись, пошли на поиски ресторана.

- Куклы, бл..ть, тупые, - зло процедил Антон.

Девушки, не понимая, как можно вот так резко, не попрощавшись уйти, стояли в недоумении. Они выглядели растерянными и брошенными. Радостные улыбки сползли с их лиц, уступив место смеси из тупого злого равнодушия и меланхоличной раздражительности – подходящей личине для серой и однообразной повседневной жизни.

Ребята без труда нашли ресторан, о котором поведал им сержант. Войдя внутрь они деловито и надменно оглядели безвкусный аляповатый интерьер и устало шлепнулись на красного цвета диван у самого окна, кое-как бросив свои сумки на пол возле своего столика. Сергей, отодвинув мрачную тяжелую штору, выглянул в окно и тут же сощурился от выглянувшего ненадолго солнца, осветившего тусклым холодным светом привокзальную площадь.

Антон изучал обстановку. Под потолком была подвешена декоративная решетчатая конструкция из покрытого лаком псевдодерева, обвитая плющем из светодиодных гирлянд синего, зеленого и красного цветов. По углам свисали хрустальные люстры с абажурами. По верхнему периметру были подвешены дискотечные стробоскопы и лазеры. Они были выключены, и, поникнув своими дулами, о чем-то мучительно думали. Несмотря на это висевший в центре огромный зеркальный диско шар зачем-то крутился. Стена с желтоватыми обоями была беспорядочно облеплена бра из стекла зеленого бутылочного цвета.

В углу висела плазма, на экране которой бегали друг за другом мультяшные персонажи.

Каждый элемент в отдельности можно было как-то стерпеть, но все это вместе являло собой вид жалкий и нелепый, тяжким грузом своего убожества давящий на психику.

Сергей тем временем, достав айпэд и подключившись к местному вай фаю серфил интернет.

- Ну как там? Что наши делают? – спросил Антон, посмотрев на сидящую за соседним столиком привлекательную даму средних лет, которая уже несколько раз улыбнулась ему. Она, закинув ногу на ногу и обнажив красивые колени, обтянутые телесного цвета колготками, заговорила со своим собеседником – высоким плешивым субъектом за пятьдесят с большой головой и узловатыми длинными руками. Она играла, улыбалась, и сексуально поправляла свои крашеные волосы. Древний как мир инстинкт. Все крутится вокруг одного и того же, столетиями ничего не меняется и не изменится никогда.

- Да наши как всегда, небось, в танки режутся, - запоздало ответил Сергей, прервав размышления Антона. – Ооо!

- Чего, чего там?

- Ленка новые фотки выложила, - Лена была их знакомой однокурсницей и признанной красавицей.

- Где она?

- На Мальте кажется.

- Тема. Ну-ка, гражданин, позвольте взглянуть, - Антон, насупив брови, с деланной грубостью вырвал планшет из рук друга.

- Да пожалуйте, господин хороший, жалко нам что ли, - Сергей посмотрел в зал. Дама, увидев индифферентность Антона, уже переключилась на Сергея, который внимательно посмотрев на нее, вдруг подмигнул ей и кивнул головой в сторону выхода. После такого обнадеживающего знака кокетство дамы вспыхнуло с новой силой. Ее собеседник начинал злиться, спиной почуяв недоброе.

- Слушай, а правда она с преподом по философии?

- Я не лезу в частные дела посторонних граждан, и имею за это спокойную чистую совесть и здоровый крепкий сон, - поучительно отчеканил Антон, без особого интереса разглядывая фотографии.

- Очень вызывающе, а главное, все банально донельзя – пляж, сексуальные позы, социальные сети, тошнит уже от всего этого, - Антон зевнул и вдруг оживился. – Так-с. Человек, - крикнул он в зал. Стоявший за стойкой бармен был неподвижен словно гранитный монумент. Он не мигая равнодушно смотрел на суетящихся на плазме Тома и Джерри и, казалось никакая сила никакой форс-мажор не могли его отвлечь от этого занятия - ни революция, ни катастрофа, ни землетрясение, ни пожар. Колесо истории будет вращаться, с бешеной скоростью перезаряжая обойму событий, а он будет так же стоять на прежнем месте и пялиться в экран. Окрик посетителя приводит его в чувство, но ненадолго – внимательно и спокойно посмотрев на стоящего неподалеку официанта, он снова уставился на мелькающий экран. Официант, перехватив взгляд бармена, молча перекинул через локоть белое полотенце, подошел к столику ребят и приготовился записывать заказ. Вероятно, они общались между собой посредством ультразвука, как дельфины. Лицо подошедшего официанта было круглым и чисто выбритым. Это было тем самым среднеарифметическим лицом всей нации, неким среднестатистическим трафаретом, что Антон даже вздрогнул, увидев в нем миллионную армию точно таких же Иванов, Андреев и Ром, встающих утром и дружно шагающих на работу, каждый на свое место. Уши, нос, губы, подбородок – все было выстругано одним и тем же мастером из одного и того же дерева по одному и тому же лекалу. Ему вспомнился фильм Алана Паркера «The Wall», где в мясорубку падают идущие в масках люди, в которой из них делают фарш для изготовления одинаковых людей, стойких оловянных солдатиков унылой повседневности.

- Чего изволите, - официант наклонился в услужливой позе.

- Мне дораду, тирамису, single.

- Простите? – не понял официант.

- Single это порция эспрессо на международно-английском жаргоне, - объяснил Антон, начинавший уже уставать от провинциальной тупости.

- Так, а мне мясо. Много мяса. Мне много мяса с кровью. Много горячей свежей липкой красной крови, - Сергей плотоядно улыбнулся одними губами. Жуткая улыбка гуимплена. – И не обмани моих ожиданий, дружок.

Официант все записывал, видимо про кровь тоже, это был очень добросовестный и исполнительный официант. Хороший бравый парень, правильный усредненный серый человечек без вые..онов.

- Вам только мяса?

- Чертовски правильный вопрос. Ну что же еще? Салат, вот этот вот, - Сергей ткнул пальцем в меню. – Хочу, чтобы в жизни он выглядел так же как на картинке. Выпьем? По соточке? – обратился он к уже Антону. Тот неопределенно пожевал губами. Не дождавшись ответа, Сергей сказал официанту:

- Два по сто Jack Daniels.

- Виски? – переспросил официант.

- Да, еб твою мать, виски.

Официант кивнул, сделав вид, что услышал только слова «да» и «виски», затем по-армейски повернулся и ушел исполнять заказ.

В помещении ресторана был полумрак, тихо играла фоновая музыка. Посетителей было немного, кроме пары за соседним столиком, был еще какой-то военный, не отрываясь читающий электронную книгу, иногда прикладываясь к чашке с чаем.

Антон замерев, без эмоций, смотрел на 987 серию про кота и мышку. Вероятно, этот незатейливый мультик имел какой-то секретный код, 25-й кадр, повергавший людей в неподвижное оцепенение. Сергей помахал перед его глазами рукой и пощелкал пальцами, пытаясь вывести друга из мультипликационного транса.

- Слушай, Антоха, видишь за соседним столиком ту леди под сорокец? Она вот уже минут сорок из кожи вон лезет чтобы нам с тобой понравиться.

- Видел. И что? – ответил Антон, не отрываясь от волшебного мультика.

- А то, что мужика с нею сейчас апоплексический удар хватит от ее ужимок. Он уже весь красный как рак. Сейчас смотри, как я жестко, как настоящий мужчина, пресеку всю эту унылую говнотерку.

- Только без фанатизма. Не переусердствуй, - Антон сделал неопределенный жест рукой.

И когда дама в очередной раз красноречиво глянула на Сергея, тот изобразил поступательные жесты рукой и движения языком, ритмично натягивая им щеку. Дама вздрогнула и покраснела, опустив глаза. Даже для нее это было слишком. Ее визави резко обернулся, с яростью посмотрев на Сергея, который продолжал непристойные действия превентивно-упредительного характера. Мужик вскочил и подошел к столику ребят. Антон оторвался, наконец, от экрана и удивленно уставился на подошедшего.

- Ты чего себе позволяешь, сопляк? – почти заорал мужик на весь зал. Однако последние слова он выкрикивал уже не столь уверенно.

В мужских разговорах за миллисекунды каждый из говоривших понимает кто есть кто. По глазам, по жестам, по внешнему виду и т.д. И когда слабый мужичок петушком накидываясь на кого-нибудь, особо не разобрав впопыхах и на эмоциях, вдруг натыкается на пуленепробиваему стену уверенного в себе альфа-самца - молодого, спокойного и уверенного в своих силах мужчину, то прыть как-то резко сдувается и мужичок уже виновато ощущает себя трусливым мешком с говном, готовым чтобы о него вытерли ноги, дали пинка и проч.

Подошедший мужик уже стушевался, однако не хотел уходить побежденным. Сзади подошла его озабоченная подруга и, обнявши его за плечи, сказала ребятам немного низким хрипловатым голосом:

- Все нормально ребята, отдыхайте, мы уже уходим.

На крик в зале, словно черт из табакерки, выскочил некто похожий на менеджера или администратора, одним словом на парня, разгребающего подобные геморрои.

- Что у вас тут происходит? – вежливо поинтересовался он, конкретно ни к кому не обращаясь и исторгая слова в пространство.

- Да вот гражданин странно себя ведет, скачет по залу, эпатирует, шокируя публику. Вероятно, перебрал с алкоголем, но инцидент уже исчерпан, товарищи уходят, - мужик, расплатившись с подскочившим официантом, метнул в Сергея ржавую сломанную молнию и ушел восвояси, влекомый своей подругой. Выходя, дама таки кинула прощальный взгляд на наших молодых героев. Но они уже забыли о ней и с жадностью голодных хищников накинулись на принесенную еду.

Сергей и Антон учились на одном курсе пединститута. Они были яркими представителями золотой молодежи, о которой сейчас так любят говорить по телевидению и писать в газетах. У каждого уже была своя собственная шикарная квартира в центре Москвы, оба ездили на приличных иномарках – Сергей на Nissan PATHFINDER, у Антона был Porsche Cayenne GTS. Разумеется, купили все это не они, а их папы. Отец Сергея был владельцем небольшой газовой компании, папа Антона имел свой крупный строительный бизнес. Оба в своих сыновьях души не чаяли. И, в общем, их было за что любить. Антон и Сергей отлично учились, были гордостью факультета, оба ходили на микс файт. Антон кроме этого серьезно изучал фарси и античную философию, Сергей неплохо рисовал и небезуспешно пробовал писать рассказы. Оба были высокими, стройными и широкоплечими красавцами с белозубой улыбкой, словно сошедшими с экранов киногероями или моделями из глянцевых журналов. Сергей был пониже ростом, более брутальным и простым в общении. Антон же был более элегантным и утонченным, эстетом. Одевались они стильно и со вкусом. Calvin Klein, Versace, Iceberg и прочие высокие бренды были постоянными спутниками их красивой молодой жизни и их гардеробы ломились от фирмы. Они были остроумные и начитанные. От женского пола не было отбоя, друзья были грозой всех девушек института. И, разумеется, пользовались этим на всю катушку. Ни одна вечеринка, ни один капустник, ни одно мало-мальски значимое мероприятие не обходилось без них, везде их ждали, всюду их приглашали и все были им рады. Они были знакомы с первого курса и после трех лет общения их приятельские отношения переросли в настоящую крепкую мужскую дружбу. Они были не разлей вода. К своим двадцати годам ребята перепробовали все. Дорогие рестораны, лучшие девочки, шикарные курорты, редкие коллекционные вина. Папы не жалели для своих чад ничего. Ребята же понимали, что одаривают их не только за красивые глаза и родственные отношения. Они трезво смотрели на жизнь и уверенно шли к своей цели.

После нескольких лет такого роскошного гламура ребята немного пресытились жизнью богатых отпрысков и для пущего разнообразия начали совершать несколько странные для их круга общения поездки в провинциальные города нашей необъятной родины.

И вот теперь они сидели в привокзальном ресторане вполне себе счастливые и уверенные в завтрашнем дне. Вся жизнь представлялась им нескончаемой сказкой и весь мир был у их ног, они играли им как хотели, маленьким и круглым.

2.

Официант подал кофе.

- Мне вчера очень понравилась та светлая стройняшка - девушка, которую ты утром снял, - сказал Сергей, и, сделав глоток обжигающего напитка, сморщился, - ничего так, зачетная – последний iPod, грамотная, ухоженная, стильная, вся такая из себя, ммм! Как такая вообще здесь оказалась?

- Девочка неплохая, согласен. Кстати знаешь что в ее айподе было закачано? Второй концерт Рахманинова.

- Да ладно!

- Именно.

- Респект.

- Вот так вот. Однако знаешь те, кого мы с тобой сняли вчера в ночном клубе, мне чисто по-человечески нравятся больше – они более честные и без закидонов. А вообще нам с тобой пора уже о подругах для жизни подумать.

- Ты прав, comrade, - Сергей вдруг помрачнел.

Допили кофе, и, расплатившись с официантом, вышли на улицу.

Дождь усилился, небо совсем заволокло тучами.

Выпитый алкоголь подействовал по-разному на каждого из них.

Антон стал более спокойным и умиротворенным, примирился с действительностью. Он был рад дождю, смешным мокрым воробьям, прыгающим по мокрому асфальту в тщетных поисках пищи, неуклюжим прохожим, неловко перепрыгивающим лужи.

Сергей же сделался угрюмым. Его губы и без того тонкие еще более сжались и он смотрел вокруг себя почти с ненавистью.

- Чего мы приперлись в эту дыру? – раздраженно спросил Сергей.

- Спросил меня мой друг в конце поездки, в которую сам же меня и пригласил, - улыбаясь, ответил Антон.

- Разве? – Сергей удивленно вскинул брови.

- Да не парься ты, не гневись, старче, - Антон миролюбиво положил руку на плечо другу. Сергей ее отдернул резко и зло.

- Началось в колхозе утро.

Такие приступы, внезапные приливы злости, у Сергея случались и раньше, и Антон прекрасно знал о них. Сергей становился похожим на эдакого продвинутого гопника, вероятно периодически уставая от образования, хороших манер и приличного общества.

Вообще у каждого из нас в жизни бывают моменты, когда ненавидишь все вокруг. Злоба словно тяжелый черный камень наваливается и не дает ни говорить, ни дышать, ни нормально жить. У кого-то такие минуты случаются реже, у кого-то чаще, у кого-то есть на это веские причины, а кто-то ненавидит просто так, безо всяких причин, такое вот у него внутренне состояние, как неизбежная данность, просто так есть и все. Без объяснений.

Таким иногда был Сергей. Во время таких приливов безотчетной ненависти он молодой и сильный мужчина был опасен для окружающих. Он был похож на терминатора, который ищет цель своим электронным прицелом, и Антон старался не лезть к нему в эти минуты.

Антон раскрыл зонт и взвалил сумку на плечо.

-Гривны на исходе, поэтому будем экономить. Вон остановка, прокатимся до гостиницы на байбасе. С народом. А что, экзотика почище Малибу. Пошли.

Сергей оставался мрачным и на автомате двинулся следом за другом.

Подошли к остановке. Несколько человек ждали автобус. Ближе всех к ребятам оказался высокий худой юноша, одетый в костюм-тройку. В правой руке он держал длинный остроконечный зонт, в левой скрипку. Он был похож на тонкую благородную птицу. Черты лица его были тонкими и изысканными. Про таких говорят голубая кровь.

- О епт. Ты посмотри на этого педрилу-мученика, - теминатор наконец поймал цель в свой прицел.

Молодой человек со скрипкой посмотрел на Сергея холодным и умным взглядом и промолчал.

- Юный Паганнини. Ну-ка сбацай нам «Полет шмеля» Рахманинова, юный Паганнини.

- «Полет шмеля» написал Римский-Корсаков, - спокойно сказал юноша.

- Ну значит сбацай нам Римского-Корсакова.

-Серег, успокойся, давай, не заводись, - Антон, словно почуяв нехорошее, попытался остудить друга.

- Отъе..ись. Ну ты, бля, оглох что ли, обсос? – с этими словами Сергей ударил ногой по футляру со скрипкой, выбив его из руки молодого человека.

Футляр, жалобно взмахнув крыльями раненой птицей упал в грязь, вместе с выпавшими из него скрипкой и смычком.

Молодой человек в какой-то нечеловеческой ярости и запредельном отчаянии бросился на обидчика с кулаками и тут же был отброшен назад жестким прямым ударом с правой. Это был отработанный на тренировках до автоматизма удар, не оставляющий сопернику никаких шансов. Молодого человека отбросило на остановку. Ударившись затылком о ее угол, он закатил глаза, сполз на землю и затих.

Стоящая на остановке пожилая женщина заверещала вдруг противным тонким голосом: «Убилиии, убилииии». Подходить никто не решался. Подъехал автобус. Пассажиры вытягивали шеи, и, делая круглые глаза и показывая друг другу пальцем, смотрели на лежащего в костюме юношу. Забрав перепуганных пассажиров, автобус уехал. Тетка осталась и продолжала орать, словно натягивая до упора жалобно звенящий нерв.

Сергей, опустив руки, стоял и тупо смотрел на содеянное. Поза лежавшего музыканта, его бледное красивое лицо, все, все, все вокруг говорило, что он мертв. Не нужно уже было никаких докторов, чтобы удостовериться в этом. И так все было предельно ясно. Смерть повисла тяжелым свинцовым облаком, делая все остальное неважным и ненужным, превращая мир в ничто.

Антон попятился назад и вдруг, развернувшись, рванул что есть мочи, бросив зонт и сумку. Он уже не соображал куда и зачем он бежит, просто убегал подальше от свинцового облака смерти, он не чувствовал дождя, зло хлеставшего в лицо, не осознавал что он уже несколько раз падал в грязь и снова поднимался и бежал, ладонью вытирая грязь, сопли и слезы. Так бежал он пока не упал в придорожную канаву и не зарыдал навзрыд, сотрясаясь всем телом.

3.

Вокруг Сергея уже собрались люди. Подъехала скорая и полицейская машина. Труп музыканта вместе с его вещами загрузили в карету скорой помощи. Сергея посадили в полицейскую машину и увезли. При задержании он вел себя спокойно и не сопротивлялся, не переставая о чем-то напряженно думать.

И только когда Сергей уже ехал в полицейской машине, трясясь на ухабах, он вдруг понял, о чем именно он думал. Его мысли были о его страхе. О том, что он впервые в своей жизни испугался этого тощего и хрупкого скрипача, его праведного и справедливого гнева. О том, что есть на земле какая-то другая светлая и чистая сила. Поняв это, он беззвучно заплакал, слезы ручьями текли по его щекам. Он плакал от жалости и любви к убитому им музыканту, к себе, ко всем людям на свете.