Любовь - Морковь

Капа и Киса дружили с раннего детства, жили в соседних дворах, посещали одну группу в детском саду, в школе в одном классе учились. Держались всегда вместе, Кисина Люська упорная и властная, Капустина Татка здравомыслящая и обстоятельная, поначалу еще ссорились и даже дрались за пальму первенства, а потом Татка приноровилась к Кисиной страсти командовать, а Люська научилась считаться с доводами Капы. Подружки решили поступать вместе в педагогический институт, вот уж где Киса будет полностью упиваться диктатурой и всевластием, а Капа вдруг передумала, лучше в политехнический документы сдать, там потенциальные женихи и шанс выйти замуж за умника многократно увеличивается. Даже повздорили на этой почве, но рассудительная Капа сумела убедить подружку в пользе выбора, институты расположены рядом, видеться они будут постоянно, и беспрепятственный вход в оба заведения им обеспечен. Кисина Люська закончила филфак и распределилась в школу на рабочей окраине. Капустина Таня защитила диплом экономиста и благополучно отправилась в декретный отпуск.

Киса – Кисина Людмила Николаевна, преподаватель русского языка и литературы, моя лучшая подруга, а Капа – это я собственной персоной, Капустина Татьяна Алексеевна, по мужу Барабаш, но как-то не приклеилось ко мне новое имя Барабашка, так мы и остались на долгие года Киса да Капа, Люська да Татка.

Так вот, Люська начала работать в школе с трудными детишками, господство над подростками никак не складывалось, подопечные начали срывать уроки молоденькой учительнице. Киса переживала и плакала мне в жилетку, на нашей кухне разрабатывали психологический план по усмирению подростков, выявили лидера, Коля Хорёк - младший брат районного авторитета Вити Хоря. Киса встретилась с Витей Хорем в кафе, похвалила Колю за способности, но лень не дает им раскрыться, и поведение мешает получать знания. Киса говорила просто, без снобизма, даже закурила, Витя Хорь был сражен на повал, проникся глубоким уважением к училке, провел разъяснительную беседу с братом, Коля примерным учеником не стал, но престиж Людмилы Николаевны взлетел мгновенно. Киса умела концентрировать внимание детей на основных деталях и доступно подавала материал, к ее урокам готовились, их ждали. Руководство школы тоже отмечало, что Кисина перспективный педагог, проверяющих водили на открытые уроки к ней в кабинет. Киса получила звание «Лучший молодой специалист года», постоянно получала приглашения на районные и городские мероприятия, там и привлекла внимание немолодого уже руководителя облоно Юрия Григорьевича.

Мне всегда нравилось несколько парней сразу, каждый был чем-то хорош, но со своими тараканами, идеального мужчины среди них не было, и вообще, существует ли любовь в чистом виде. Мне уже двадцать один год, куда еще ждать, выбор пал на однокурсника Игоря Барабаша, он веселый, староста потока, преданный, может на ступеньках возле квартиры заснуть, правда, в подпитии. Мои родители его жалели, в дом заводили и на диване в гостиной устраивали. Родился у нас Максимка, светленький в меня, кареглазый в Игоря. В свой сорок шестой размер я так и не вернулась, как ни старалась, пятидесятый, потом пятьдесят второй. В общем, полногрудая блондинка в теле, хорошо, что волосы от природы волнистые. А Киса стройная всю жизнь, высокая, прямые темные волосы по плечи, глаза как у лани, большие и немного печальные.

Игорь работал на крупном промышленном предприятии старшим экономистом, я там же начала карьеру, как молодые специалисты мы получили квартиру, Максимку в сад не отдавали, деды с ним нянчились. Мы так обрадовались жилищной независимости – поток гостей не иссякал. Кису знакомили с друзьями и сотрудниками Игоря, но она никем не увлеклась. Был этап в Люськиной жизни, с одной стороны активировался Витя Хорь, стал на вишневой девятке подкатывать к школе, букеты в учительскую присылать, а с другого бока благотворил Юрий Григорьевич, которому донесли о криминальном ухажере. Кисину Людмилу Николаевну вскоре перевели в одну из центральных школ, рядом с домом, удобный график, коллеги приняли тепло, но настороженно, все уже знали, чья она пассия. Киса влюбилась в Юрия Григорьевича, и как я ее не отговаривала, бесполезно. Когда роман стало невозможным скрывать, его перевели в столицу с повышением. Но через месяц Юрий Григорьевич приехал и забрал Кису с собой. Мы перезванивались, я была в курсе всех событий. Работник министерства образования Юрий Григорьевич обещал, но так и не женился на моей подружке Люське. Снял хорошую квартиру для нее, устроил в гимназию с достойной зарплатой. Даже вместе немного пожили, когда Киса родила дочку. Потом у него приключился инсульт со всеми вытекающими последствиями. Из больницы наполовину обездвиженного мужчину забрала домой законная жена, она же Люське дала денег на кооперативную квартиру, чтоб только больше не лезла в их жизнь. А тут с непростым диагнозом слегла Люськина мама, пришлось моей подруге оставить столичную жизнь, за мамой нужно было ухаживать, дочка Даша в садик, сама на работу, благо на старое место приняли. Так и летала Киса, дом – садик - работа.

Мой муж Игорь Барабаш поехал по путевке отдыхать в Кисловодск, но домой не вернулся, позвонил из Самары, чтоб я ему вещи прислала. Встретил любовь своей жизни, на развод подал, расстраивать не хочет, сына не бросит. Я и не поняла сначала, какую любовь он там встретил, если еще на вокзале мы целовались и обжимались как молодые. Прибежала Киса с бутылкой водки, мы и плакали, и смеялись, пили и собирали вещи, старательно вырезая на кашемировом пиджаке и рубашках фигурные дырочки в виде сердечек и звездочек.

Кису назначили завучем, и она кинулась реструктуризировать образовательное учреждение из школы в лицей, это более высокие ставки для преподавателей и множество перспектив. Тихо умерла в чистенькой постели Люсина мама, подружка моя держалась как стойкий оловянный солдатик. А на девятый день поехали с ней на кладбище помянуть, да и обревелись над могильной плитой, пришло осознание, что мы уже сорокалетние тетки, одинокие и никому не нужные в этой жизни. По дороге домой купили пива, в парке распили и решили быть всегда молодыми и красивыми, взяли еще пивка и стали рассуждать, где же та самая счастливая любовь, толкования растянулись, пришлось еще портера брать. И тут к нам прицепились двое молодых, сказали, что мы классные телки, это нас взбодрило и отрезвило, пора по домам, а то и до греха дойти может.

У Кисы все получилось, школе присвоили статус лицея, а вскоре пришел приказ о назначении Кисиной Л.Н, директором того самого лицея. Там же, в лицее обучалась Даша Кисина, смышленая дочь премудрого отца и властной матери. Мой сынок Максимка пошел по родительским стопам, поступил в политехнический институт. Об отце говорить у нас не принято, доходили слухи, что неважно у него в новой семье складывается, дети болеют, а нам такие мизерные алименты приходят, что даже предполагать страшно – честный Барабаш завел трудовую книжку с маленьким окладом, чтоб родному сыну меньше доставалось, ну да бог ему судья. У меня завязался роман с военным вертолетчиком, чуть крышу не снесло, такой романтичный майор, по всем статьям первоклассный бабник, жена извелась, но такого накала страстей ни до, ни после не было уже. Он летел низко, над моим домом сделал круг, я от счастья чуть не рухнула с балкона, его, боевого офицера на гауптвахту за это, а он с учений опять над городом пролетел, ему приятно было мое восхищение. Не знаю, как было бы дальше, но жена подсуетилась, командование пошло навстречу, перевели моего вертолетчика в Ростов, вроде на полковничью должность. А когда через пару месяцев он вырвался в командировку, у меня в разгаре был новый роман, расстроился майор, догадался по глазам, ну что тут поделать, такой период в моей жизни был, несло куда-то, самоутверждение или добирала отмеренное.

А у моей подружки один лишь воздыхатель наблюдался, физрук из ее лицея, интеллигентный, разведенный и почти не пьющий Олег Иванович. Киса выучилась водить машину, а до этого на ее дачу мы ездили на попутках. Иногда приглашали Олега Ивановича помочь на зиму убрать насос, или кран в душе забивался. Олег был немного старше Кисы, в наш город прибыл еще по распределению, прижился, женился, родители совсем старенькие живут в Киеве. Как развелся, стали старики сыночка на родину звать, а он Кису начал обхаживать. Такой несмелый, говорит с Кисой, голос дрожит, а в лицее нормально себя ведет, даже огрызается в учительской при посторонних. Как то утром позвонила Киса и сообщила, что произошло страшное, они с Олегом проснулись в одной постели. Накануне он вызвался тумбу под телевизор собрать у нее дома, потом обмыли обновку, как полагается у русских. Вот такая беда, а меня развеселило, совет да любовь! Жить вместе они не стали, но частенько навещали друг друга. Киса рассказывала, что Олег изумительно массаж ступней делает, кофе в постель красиво подает и эффектно две сигаретки раскуривает для себя и Кисы. Олег Иванович сделал официальное предложение, но Киса отказалась, кольцо не приняла. Года три продолжался гостевой брак, с обязательными выездами на дачу, мне Олег был симпатичен, он искренне любил Кису, пока она не включала директора, было идеально. В лицее хорошо замаскированный роман все распознали, сочувствовали Олегу Ивановичу, побаиваясь императивную директрису. У меня самой в то время были отношения с человеком несвободным на четыре года младше, начиналось как легкий флирт, а за пару лет так затянуло, что нужно было что-то решать, либо вместе навеки и страдать – дети остаются без отца, жена бьется в истерике, либо разбегаться и страдать. Он красив как бог, Брэд Питт во плоти, сил прогнать не было.

Фаза жизненной синусойды у меня и у Кисы пошла на спад. Людмила Николаевна прицепилась к ерунде и стала выставлять претензии физруку перед коллегами, он резко отвечал, она пригрозила увольнением, Олег Иванович тут же положил на стол заявление и вышел вон. Киса была уверена, что перебесится и вернется, так уже не раз было, а он уехал в Киев, не попрощавшись ни с кем. Мой Брэд Питт явился поставить точку, три ночи думал, глазки в пол, лучше бы по-тихому свалил, как физрук, а так пришлось слезу пустить, слабость свою выказать.

В общем, уехали мы тогда на дачу с Кисой, пили водку, плясали сумасшедшие танцы под Рамштайн, смеялись и плакали. Сорок пять – баба ягодка опять, вот только никто эту ягодку не ест. Да что с нами не так? Стали посреди ночи горланить песни о дубе высоком, стоящем через дорогу, голыми залезли в огородный бак с водой, курили и пили из горлышка горькую. Холодная вода сделала свое дело, отрезвила тела и умы, на утро мы огородами удалились, дабы не попадаться на глаза соседям, разъехались по домам и зажили обыденной жизнью, со своими радостями и печалями.

Даша Кисина успешно поступила на иняз, Максим защитился и со своей подружкой уехал работать в столицу, меня назначили начальником отдела, Люськин лицей занял третье место в городе по каким-то там показателям, что само по себе очень круто.

На день учителя Киса зазвала меня в ресторан, но предложила нам ярче накраситься и провокационно одеться, и если вдруг сложится с кем общение, говорить, что мы продавщицы из супермаркета, не любят мужчины женщин директоров и начальников. Я как раз покрасила волосы в рыжий цвет, начесала и растрепала волосы, наделала короткое широкое платье в разлет, сапоги выше колен – а-ля Пугачева времен раннего Галкина. А Киса натянула кожаные шорты и жилетку, блузка в обтяжку с шикарным декольте, сапоги на шпильках, - Капа, мы как проститутки выглядим.

- Киса, как дорогие проститутки, - поправила я.

В ресторане не успели заказ сделать, а нам на подносе бутылку шампанского несут от мужчин, расположившихся в центре зала. Мы тут же расслабились, стали пить шампанское и курить, манерно стряхивая пепел. Один из мужчин из компании выдвинулся в нашу сторону с бутылкой коньяка, вот оно – счастье.

- Людмила Николаевна, поздравляю вас с днем учителя! Мой сын, Ваня Силин учится в вашем лицее.

В общем, мы боком-боком, за кашпо с пальмами, Киса, прикрывая клатчем декольте, скромненько слиняли из ресторана. Потом мы шли по центральной аллее вечернего города, пили джин-тоник из алюминиевых баночек, купленных в ларьке, Киса напялила темные очки, конспиратор, и было так весело, смеялись до упаду, поздравляя друг дружку с днем учителя.

Еще долго в тот вечер по аллеям и проспекту разносился жизнерадостный смех нетрезвой парочки – Пугачевой времен раннего Галкина и женщины-кошки.

В прошлом году на день Святого Валентина позвонила Киса и сказала, что едет ко мне праздник любви отмечать с вискарем и подарком. Это у Кисы всегда все в порядке с подарками, в любое время дня и ночи, коробки конфет, кофе и чай эксклюзивных сортов, коньяк, виски всегда в запасе, и Люська не сама себе все это покупает. Курицу на противень в духовку, теперь подарок найти, применяя креативный подход. В холодильнике нашла самую большую морковку, помыла, обсушила полотенчиком и повязала бант из красной атласной ленты. На нейтральной открытке с цветочками написала: Инструкция по применению.

1. Хранить морковь под подушкой.

2. Каждый вечер доставать и любоваться ею.

3. На шестой день (six – sex) эротично облизывать морковь.

4. На седьмой день (7 – волшебное число) съесть морковь и три раза повторить:

Где Любовь – там Морковь!

Каждый это знает!

Как съешь Морковь – придет Любовь!

Вот в жизни как бывает!

Киса подарила мне вазочку керамическую красивую, которую я аккуратно напополам грохнула, нечаянно, когда танцы начались под Гангнам стайл. Тут же моментом ее склеила, Киса выбросить хотела, не нужно битое дома держать, но я не дала, уж больно вазочка знатная.

А летом чудеса начались, позвонил впервые за четыре года Олег Иванович из Киева, не трезвый, но прямолинейный, не может он без Люськи жить и все тут, и если она ему скажет «Да», он все бросит и немедленно приедет. Киса, не разобравшись толком, - Да, милый, конечно, приезжай. Думала, шутит кто, а на следующий день Олег Иванович заявился с чемоданом. Похудел сильно, пиджак как на вешалке висит, волосы почти все седые, руки темные сухонькие, как будто человек не тренером, а пахарем работает. Жилья своего нет, обескураженная Киса поселила бывшего физрука на даче.

У меня жизнь тоже ключом забила, без предварительного звонка пришел, просто пришел и постучал в дверь Барабаш, за двенадцать лет не забыл дорогу. Пришел с той самой сумкой, с какой в Кисловодск уехал. Не стала я расспрашивать, что да как. Выгонять тоже не стала, внутри что-то дрогнуло. Пузико отрастил пивное или может, болеет, отдышка появилась, очки с диоптрией. Волосы на голове поредели. Глаза, как у побитой собаки.

Решили мы с Кисой планы на выходные не менять, на даче шашлыки с водкой по полной развернутой программе, пока Олег Иванович и Игорь Барабаш занимались мясом, мы с Кисой пошли на озеро искупнуться. Озеро лесное с чистой и теплой водой, заплыли на середину, распластались на спине, как две звезды, небо синее ни тучки.

- Капа, помнишь, ты мне Любовь-Морковь подарила? Так я эту морковку под подушку положила и забыла, а когда постель меняла нашла рудимент, иначе не скажешь, морковка стала сухой и вялой.

- Люсь, и что с того. Выкинула и забыла.

- Татка, все не так просто. Был праздник любви, мы желали женихов, вот он, жених, и приехал, но с рудиментом, причем с конкретным. Говорит, что даже лечился.

- Люсь, точно, у меня ваза разбилась тогда, а я ее склеила. То-то я смотрю, что не клеится у меня с Барабашем, все раздражает: и как ест, и как ходит, и как чешется. Чужой человек в моем доме.

Капа и Киса, подружки с детства, взрослые уже респектабельные женщины, двумя звездами зависли на водной глади лесного озера, глаза в синее глубокое небо.

Все складывается, как они желали, они не одиноки, и ждут их мужчины и уже беспокоятся и переживают, поглядывают через забор на дорогу.

Идти к ним совсем не хочется.

Летний знойный день истомился в лесном озере.

Вот такая Любовь – Морковь….

24.03.15