За кадром

В зеркале отражался темный силуэт, только благодаря свету от уличных фонарей, которые так беспардонно светили в окно на пятом этаже, можно было рассмотреть, кто сидел на стуле напротив зеркала. Человек наклонив голову на ладони, оперевшись на колени не двигался и молчал. Пошел второй час молчания в комнате.

За окном послышались звуки проезжавших машин. Мужчина резко встал со стула, и повернувшись спиной к зеркалу заговорил:

- Приветствую тебя, смертный! - он медленно шагал по темной комнате в сторону окна, - Может, ты не веришь в смерть и тлен? Или ты не веришь в Бога? Я никому ничего не скажу, если это так. – на несколько секунд он замолчал. - Не смотри на меня так. – он резко повернулся к зеркалу и выпрямив спину и плечи направился на встречу к себе отраженному, - Я вижу, что ты веришь и в Бога, и в жизнь после смерти, дарованную каждому, и в меня. Верь – ибо каждому воздастся по вере его… - он остановился ровно на полпути и направил указательный палец в отражение, - Зачем тебе понадобилось видеть меня? Чем я обязан тебе – или ты мне? Обычно я прихожу к тому, к кому считаю нужным, но я был приглашен тобой – и вот я здесь. – Он снова опустил голову, реки отвел назад и сцепил их ладонями, - Что ты хочешь услышать? Что не дает тебе покоя, безумец, что заставило тебя потревожить мой покой, которого у меня нет? Я вижу, ты хочешь знать, кто я. Мое имя Воланд. Доволен ли ты? - и его глаза заблестели, это можно было увидеть даже без включенного света. - Вот ответ на твой вопрос. Ты интересовался кто я, а для этого достаточно назвать свое имя. Ни к чему поддельные визитки… Я Воланд. Кто я? Князь тьмы. Повелитель духов. Злой гений этого мира… Сатана. – он замолчал и придвинулся к зеркалу ближе. - Ты молчишь и ждешь. Я знаю, ты хочешь большего. Ну что ж. Ты не боишься меня – мне не за что наказать тебя. Значит, придется мне уделить тебе несколько минут вечности. Я расскажу о себе. Если ты так хочешь этого… - молчание и … - Лишь помни, что когда-то я был ангелом. И это – самое главное.

Мужчина остановился ровно на шаг от зеркала, и подняв глаза посмотрел на себя, уставившись прямо в черные глаза. Он развел руки в стороны и резким движением закрыл свое отражение лица в зеркале.

- Ты неудачник! – прошипел мужчина, и скатившись на пол, уткнулся лицом в старый пропахший табаком ковролин. – Я ненавижу тебя! – шептал мужчина и бился лбом о пол.

Через сорок минут непрерывной мужской истерики он заснул. Просто отключился от этой своей жизни и уснул. Сон продлился до первого солнечного света в окне, который тут же осветил комнату и забегал по небритому, помятому лицу уставшего мужчины.

- Черт! Отключите солнце! – прошипел он и спрятал лицо руками.

Постепенно приходя в себя мужчина протер лицо ладонями, и прищуриваясь открыл глаза. Стул стоял посреди комнаты, как раз напротив высокого зеркала во весь рост. По полу были разбросаны листы с текстом и бутылка виски в углу комнаты, как раз над его головой.

Мужчина привстал и сел, облокотившись на стул посреди комнаты, и тут же отразился в зеркале. Черная щетина покрывала подбородок, на голове взъерошились волосы, а под глазами уже четко были видны круги.

Мужчина оттянул кожу под глазами и прошептал:

- Допился.

Он долго рассматривал себя в зеркале и понимал, что за последние четыре года он забыл о том, что он есть. Все эти четыре года он отдавал себя всем, но только не себе. Это очень запутанно, даже для него было, но он настолько устал, что после этой недели ночных репетиций перед зеркалом чувствовал себя уничтоженным.

- Да, друг, ты устал. – Прошептал он хриплым голосом. Он смотрел в темные глаза в зеркале и не мог разглядеть зрачки, которые от яркого солнечного света превратились в чернильные точки на черной цветной бумаге.

Мужчина встал с пола, стянув с постели одеяло, закутавшись поплелся в кухню. Там, как и всегда на подоконнике ждала переполненная пепельница и холодная кружка с недопитым кофе, где по кроям уже остался невымываемый слой кофеина впитавшийся в фарфоровую кружку.

Он забрался на стул с ногами и почувствовал, как где-то внизу позвоночника что-то кольнуло. «Старею», - подумал он. Вытащив двумя пальцами сигарету из пачки, он тут же подкурил свободной рукой и глубоко затянулся дымом. По подоконнику тянулся прохладный осенний ветер. Улица была заполнена зонтами и шарфами, а еще кучей затоптанных листьев, собранных в кучки утренними дворниками.

- Как ты там? – затянувшись еще раз на выдохе, прошептал он. – Сумасшедшая…За что ты вообще мне досталась. От куда ты? – он засмеялся и с последней затяжкой представил ее перед глазами.

Они познакомились год назад, когда за окном его новенького синего «BMW» была такая же мокрая, продрогшая осень. Дворники в машине работали на самой высокой скорости, только бы стереть с лобового стекла следы времени года. И вот вроде бы подъезжая к Телецентру, его застал всемирный поток на Эйзенштейна.

- Черт! – ударил он по рулю, злясь на пробку.

Не успев он разозлиться на бессмысленную потерю времени, как раздался телефонный звонок от редактора.

- Андрей Вячеславович, вы где? – звонко спросила девушка на той стороне линии.

- Да, я в пробку небольшую встал на Эйзенштейна, по ходу что-то перекрыли. – Пожаловался он. – Посмотрите пожалуйста в интернете, долго ли мне стоять еще?

- Сейчааас… - задумалась девушка перещелкивая ссылки на компьютере. – Авария на Продольном. Блин, и не сократить же, - шептала девушка висевшая на трубке. – Вы знаете, что…я задержу съемку, вы только доедьте до нас. – Улыбнулась она.

- Я то доеду. Смотрите, Ася, мне куда заезжать? – спросил Андрей рассматривая улицу через машину-аквариум.

- Подъезжайте к 17 подъезду, паркуйтесь, а потом на проходную, я вас встречу. – Объяснила взволнованная девушка. – Я вас жду!

«Жди…» - подумал Андрей отключая звонок. Он бы в любом случае доехал до телецентра, поворачивать было поздно. Десять лет назад, когда он только-только начинал мелькать в кино, ему позвонил ведущей программы «Ночь в компании…» и предложил принять участие, как начинающий актер. Тогда Андрей отказался и попросил перезвонить через десять лет, когда станет известным. И вот время пришло. Обещал, значит нужно ехать.

Пробравшись через двадцатиминутную пробку мужчина, припарковался поближе ко входу и накрывая голову пиджаком подбежал к дверям.

- Здрасте! – встретила его редактор.

- Здрасте, Ася! – улыбнулся он молодой светловолосой девчонке в шапке натянутой почти по глаза. – А вы шапку носите, чтобы не замерзнуть? – решил пошутить артист.

- Не, голова грязная, - призналась девчонка.

Андрей улыбнулся и широкими шагами пошел вслед за девушкой. Они свернули к лестнице и поднялись на второй этаж.

- У вас покурить где-нибудь можно? – стряхивая с головы капли воды, спросил он.

- Да. Прямо здесь. – Девушка остановилась посреди лестничной площадки и достала из заднего кармана джинс пачку сигарет.

- Прямо сейчас курить? – удивился Андрей.

- А чего тянуть, съемку и так задержали. – Она села на перила и протянула мужчине зажигалку, подкуривая его сигарету.

- Спасибо. – Улыбнулся от неожиданности он. – Сколько эфир будет? – выдыхая спросил он.

- Где-то час. Пока ведущие раскачаются, пока вы. – Затягиваясь прищурила она большие голубые глаза.

- Ммм… неожиданно. Меня раскачивать не нужно. – Почему-то неприятно стало ему от этих слов. – А вы со всеми звездами так разговариваете? – затушив сигарету о край урны, задал вопрос ей.

- А вы звезда? – улыбнулась она. – Вы артист.

Она спрыгнула с перил, и взяв известного артиста за руку повела в студию.

- Вы не бойтесь, я не кусаюсь. – Подмигнула она правым глазом, и подведя к гримерам, усадила в стул. – Девочки, ему стандартно – нос, лоб, ну чтобы не блестел и расчешите.

Девушка оказалось такой дерзкой, что ему не хотелось, чтобы она выходила из гримерки, вообще выпадала из его поля зрения. Ему всегда нравились такие, такие необычно-наглые.

- Ася, - окрикнул он ее, - как мне потом обратно-то?

Девушка обернулась, стянула шапку с головы и засунула ее в широкую сумку.

- Не знаю… - развела она руками. – Как заходили, так и выходите.

- А ты меня не проводишь? – улыбался он смотря в ее отражение в зеркале.

- Уже как бы без двадцати одиннадцать, через двадцать минут закроется монорельс и я не доберусь до дома. Так что нет…я вас не провожу. – Растянула она тонкие губы в улыбке.

- Я тебя довезу. – Он заметил, как глаза заблестели в отражении.

Девушка на секунду замолчала, смехом выдохнула весь воздух из легких и ответила:

- Я со звездами не катаюсь.

- А я не звезда. – Скривил он тонкие губы, - я артист.

Девушка ничего не отвечая, развернулась к выходу, и, не оборачиваясь, помахала рукой Андрею.

Она как жевательная резинка прилипла к подсознанию его желаний. Он встал с гримерного кресла, поправил пиджак, одернув его вниз, и пошел в сторону студии. У входа молодой человек в наушниках надел на него петличку и пропустил в студию.

Напротив сидели два строгих ведущих, он сел на стул и настроился на разговор, но из головы так и не выходила эта наглая девчонка-редактор.

Уже после съемки Андрей, спускаясь по лестнице, достал мобильный телефон и набрал последний вызов.

- Спишь? – спросил он улыбаясь, двигаясь к выходу.

- Ем. – Ответила девушка узнав артиста.

- Ночь как бы…вредно. – Он подошел к проходной.

- Курить вредно, а есть… стойте…. – он резко остановился.- Вас без меня не пропустят.

Андрей повернулся на скользких туфлях и увидел девушку редактора.

- Ждала меня? – отключив мобильник ехидно спросил Андрей.

- Я же говорю – ела. – Ответила девушка и вместе с ним вышла на улицу. – Дождь. – Она подставила руки под капли и остановилась.

- Тебе куда? – закуривая сигарету, спросил Андрей.

- На Яблочкова. – Ответила она.

- Ну, пошли. Прокатишься со звездой. – Рассмеялся Андрей, девушка пошла следом.

Ася запрыгнула на пассажирское сидение и захлопнула дверь. Приоткрыв окошко, закурила.

- У меня в машине не курят.- Он немного растерялся от ее наглости.

- Да? – удивилась она. – А теперь курят. – Она раскрыв большие глаза, захлопала ресницами. – Ну, можно же? – спросила она, показав мигающий огонек сигареты.

- Да, кури уже! – махнул он и стал выезжать с территории Телецентра.

-Что спрашивали? – как будто сто лет зная этого артиста не краснея и не теряясь в его присутствии спросила редактор.

- Да, как обычно: почему главный фильм так тесно переплетается с моей жизнью, что для меня работа в кино. В общем, бред. – Отмахнулся он.

- Странно, обычно они придумывают что-то интересное. – Выбросив окурок в окно, она закрыла его.

- Да, вы телевизионщики ничего интересного уже давно не можете придумать. – Отмахнулся он и тоже закрыл свое окно, в которое выдохнул последний табачный дым.

- Это вы не обобщайте! – возмутилась девушка.

- Ну, вот, вы Ася, что можете придумать такого, чтобы мне захотелось с вами разговаривать? Чтобы мне было интересно с вами общаться, а не говорить общими фразами? – он повернул в сторону Ярославского шоссе и поехал вдоль.

- Вы не даете интервью. Только в редких случаях. – Перебила его девушка.

- А вы придумайте что-нибудь такое, чтобы мне захотелось с вами разговаривать. – Добивался он какой-то идеи от девушки сидящей рядом.

- Ок, Андрей Вячеславович, я придумываю интересную идею, а вы даете мне интервью…полное интервью, без ваших «об этом я не говорю», «Этот вопрос мы опускаем». Согласны? – Ася протянула руку артисту для рукопожатия. – Мне можно у магазина остановить. – Указала она.

- Ок. – он резко остановил машину и протянул ответно руку. – Ты придумываешь что-то, что сможет меня заинтересовать, а я даю «развернутое» интервью. – Пожал он руку девушке.

- И на личные вопросы тоже будете отвечать? – настороженно спросила она.

- Буду. – как отрезал ответил Андрей и убрал руку от девушки. – и можно просто Андрей. – он отвернул от нее лицо и посмотрел в мокрое лобовое стекло.

- Я вам еще позвоню! – звонко сказала девушка, выпрыгивая из машины.

- Я буду ждать… - прошептал он вслед, но она уже этого не слышала.

Ася понимала, что это одна из немногих возможностей сделать рейтинговую программу для канала. Знала, что это будет не только премия, но и возможно показать себя, как не плохой шеф-редактор на будущее. Внутри все затряслось от волнения.

Девушка забежала в подъезд и рассмеялась. Ей никогда не удавалось просто взять и вот так договориться с артистом, который никому никогда не дает полных интервью. Это был шанс. И этот шанс она должна была использовать.

Всю ночь Ася делала наброски на разбросанных по сторонам стикерам и видела себя в мечтах уже главным редактором отдела. Так хотелось позвонить программному директору, но она знала, что это было бы не плюсом, ночью будить директоров нельзя. Все-таки они тоже люди. Хотя она давно уже понимала, что на телевидении работают мягко сказать роботы. Так…кибер-люди, которые не знают где уснут и где проснутся.

И вот сейчас, засыпая в своей кровати за долгое время впервые, Ася улыбалась закрывая глаза. Мечта редактора - сделать качественный продукт, и она знала, что это возможно. Андрей Ковальчук был «из недосягаемых», из тех кто играет на главных сценах страны и от гастролей бежит на киносъемки, пока все остальные расхаживают по светским мероприятиям, считая себя звездами, которые вовсе и не звезды. Все-таки звездность заключается не в том, чтобы быть замеченным во всех объективах страны, а в том, чтобы быть по максимуму недосягаемым, как это делал Ковальчук.

Его короткие интервью про новые роли и пара заездов на премьеры за год и все. Этого было критически мало для его пиар агента, но так много для самого Андрея. Как же он не любил журналистов, которые лезут в душу, но понимал, что это их работа и судить за это он не может, может только препятствовать, что он и делал, не давая интервью и не расхаживая по ток-шоу.

Ася четко представила, как по ее центральному каналу сделают рекламу: «Только у нас и только эксклюзивный материал – Андрей Ковальчук в откровенном интервью Аси Одинцовой».

- Да! Я хочу именно такое интервью! – прошептала девушка и перевернулась на бок, укутавшись в одеяло.

«Не зря же я писала писюльки на лекциях по журналистике, а потом пять лет пахала на телеке редактором, наверное, пришло и мое время доказывать директору, что могу сделать крутое интервью с большими цифрами…» - Ася заснула с кипой мыслей в голове. Это была самая счастливая кипа за последние несколько месяцев, как раз после того как она рассталась с парнем, который был против ее работы на телевидении.

Влетев в Телецентр Ася налетела на Кузнецова. Миша был одним из тех, кто сто лет сидит на одном месте и никогда не стремился вырваться к звездам, все ему трупов, да расчлененки подавай, да еще и с командировками «к тетке, в глушь, в Саратов».

- Какие сутки без сна? – схватив на себе хрупкую Асю спросил он.

- Первые пошли – резко подняла она голову. – Кузнецов, ты что ль! – ударила она «старшего брата» по редакции в плечо. – Я тут…шла на работу… - запнулась она на слове. – Казанцева видел? – спросила она у коллеги.

- Не, не приезжал. Задерживается… - улыбнулся Кузнецов, и обойдя коллегу прошел через турникет. – Ты, кстати, слышала, что Светлова Марька в декрет уходит? – остановился он у охранника.

- Да, ладно! - резко подлетела к нему Ася. – А кто теперь шефом будет у ее бригады? - Девушка тут же поняла, что ВОТ ОНО то самое время, когда можно претендовать на место шеф-редактора целой бригады.

- А вот как решит Казанцев, так и будет, ты же его знаешь, человек-загадка. Захотел – повысил, захотел-уволил! Советую… - подмигнул Кузнецов, и схватив штатив от камеры оператора вышел в стеклянные двери.

«Да, ладно!» - крутилось в голове девушки, - «Это же реально шанс повысится за 5 лет работы обычным редактором». Девушка шла по длинному глухому коридору к «большим» лифтам и думала о своем невероятном шансе в лице Андрея Ковальчука.

- Андрюша, мы с тобой снимем абалденный фильм! – щелкнула она у уха двумя пальцами и открыла дверь в холл.

В «Максе» уже сидели девочки-коллеги и что-то щебетали под звук медленной музыки и запах утреннего кофе. Для среднестатистического человека утро телевизионщиков это уже глубокий обед, а люди из телевизора и за ним только-только начинают раскачиваться и превращаться из зомби в людей.

- Одинцова, давай к нам! – крикнула коллега Верочка.

Верочка была низенькой шустрой девочкой с шикарным прошлым теле-радио журналиста. Она с 15 лет батрачила на благо страны и Родины, а Родина загнала ее в разноцветный ящик на Академика Королева и заставила работать в поте лица продюсером одной из рейтинговых программ на федеральном канале. Кстати, не самое сложное, что могла бы заставить делать ее Родина, зато хоть не в шахте уголь добывать. Хотя Вера ездила на самые экстремальные съемки, как передовик, она на каждую заявку на выезд кричала: «Я!». И не потому, что она безумно любила ездить на съемки, а как она сама признавалась: «Не могу я в этом змеятнике находиться. Не люди, а монстры какие-то». И это не было удивительно, так было почти во всех редакциях, где большую часть составляли женщины.

Ася подошла к коллеге и прыгнула на свободный диванчик. Стянув шарф с шеи она глубоко выдохнула.

- Уже устала. – Протянула она. – Слышали, - обратилась она к Вере и Свете. Света была монтажером в программе. – Марьянка уходит в декрет.

- Еще не уходит, - улыбнулась Вера и отвела взгляд.

- Значит, уже знаете. – Улыбнулась Ася. – Кто на ее место?

- Марго или Варька, - предположила Вера. – Нет, конечно, может быть кто угодно, но эти две глотку перегрызут, только бы на ее место вскарабкаться. Только вот, что они на сей раз выдумают…интересно. Эту гениальную, самую мега рейтинговую программу нужно снять, чтобы выбрали на место линейщика.

- Как «Профессионалы» сняли про президента. – Вставила свои две копейки Света.

- А если снять, к примеру, - задумалась Ася, - про Ковальчука… он же редкостный персонаж.

- Вот именно, что редкостный… - улыбнулась Вера и сделала глоток кофе. – Он же вчера приходил на «Вечер в компании…».

- Да, я его провожала. – Задумалась Ася.

- И как тебе? – скривив губы в ехидной улыбке, задала вопрос Вера.

- Да, милый вроде. – Не выходя из состояния «космоса» продолжала говорить Ася.

- Странно. Он вчера половину вопросов ведущих игнорир. Типа, это личные вопросы, я об этом не говорю.

- Ну, он же имеет право на личную жизнь. – Недоумевая ответила Ася.

- Одинцова, ты че офигела, ты, где работаешь! Бабушек на базаре будешь оправдывать. Это телевидение, детка, тут никто не имеет право на личную жизнь. – Помахала перед лицом коллеги миниатюрной ладонью Вера.

- Да, не подумала… - рассмеялась Ася. – Все, пойду в редакцию. Там кто-нибудь есть? – хватая шарф, встала она.

- Новенькие там…им же не спится в полдень. – Улыбнулась Вера допивая свой кофе.

Ася поднималась по широким лестницам и понимала, что Ковальчук недоступен и то, что он вчера вечером в машине говорил о том, что готов сделать с ней программу, сегодня может передумать и отключить телефон.

Девушка остановилась в пустой курилке и набрала номер Андрея.

- Але, - ответил сонный голос артиста.

- Андрей, доброго вам утречка, как доехали вчера? – закусив губу продолжала несколько секунд слушать тишину.

- Ааа…Ася, - вспомнил он, - рад слышать. Что придумала за ночь? – сонным еще хриплым голосом спросил Андрей.

- Так вы еще не передумали? – улыбнулась Ася и вытащила из кармана пачку сигарет.

- Асечка, я же сказал, что будем снимать, значит будем. Я не люблю бросать слова на ветер. – Его голос тут же стал более серьезным.

- Вы старой закалки мужчина, - улыбнулась она и подкурила. – Серьезный тип.

- Прекрати, нахалка! – одернул он ее и рассмеялся.

- Ну, мы типа два разных поколения. - Вдохнула она дым.

- Курить вредно. – Услышал он ее вдох.

- Кто бы говорил! - рассмеялась она покачиваясь на перилах.

- Ты со всеми такая наглая или только со мной? – он выполз из постели, и пройдя в кухню, сев на стул у подоконника закурил.

- Я же телевизионщица, мне по проф. статусу положено. – Ответила она и продолжила, - Так мне вам звонить, когда придумаю сценарий?

- Да, нет. Ты можешь звонить мне чаще…гораздо чаще. – Задумчиво, как бы выдыхая из себя слова ответил он.

- Вы со мной флиртуете? – улыбнулась она и снова закусила губу от своей же наглости с этим мужчиной.

- Да. – Ответил он.

Ася придурковато улыбалась. Она затянулась еще сигаретой и бросила ее в урну с водой.

- В общем, Андрей, я, как только что-то придумаю, то сразу вас наберу. Просто позвонила убедиться… - замешкалась девушка.

-Убедилась? – строго спросил Андрей.

- Аха, - ответила Ася, и положила трубку.

Она вбежала в офис с одним большим окном и заметила, как две новенькие девочки сидели уткнувшись в монитор компьютера, она тут же вспомнила себя молодую и пугливую только что перешагнувшую порог Телецентра.

- Ася, - позвала ее одна из девочек, - Дмитрий Юрьевич пришел, просил тебя зайти.

«Опаньки! Вот и не пришлось ничего придумывать!» - улыбнулась она и пошла в сторону кабинета начальника.

- Дмитрий Юрьевич, можно? – постучалась она и тут же открыла дверь.

- Да, Ася, заходи. – Седой мужчина с густой бородой рассматривал свежие новости в интернете. – Слышала, твой герой инвалид детства женился?

- Это который из Еревана? – Ася присела напротив начальника.

- Да, он самый. – Он отвел взгляд от монитора и перевел на девушку. – Ась, ну что думаешь?

- О чем? – удивилась она.

- Ну, ты же уже слышала про Марьяну, так что думаешь? – снова задал он вопрос.

- Молодец. – Растерялась Ася, - у нее будет ребенок.

- Я о другом. – Он вытащил из чехла, лежащего рядом очки, и тут же одел, глаза его стали шире из-за линз. – Марго и Варвара уже принесли идеи своих программ, где твоя идея? – неожиданно для самой Аси спросил начальник.

- А я то тут при чем? – испугалась она.

- Ну, эти две хищницы давно метят на свободное место, но я же вижу, как ты работаешь. Покажи себя, хватит сидеть в простых редакторах. – Поддержал ее Казанцев.

- Вы уверенны? – ей захотелось еще раз убедиться в том, что начальник в нее верит.

- Аська, я двадцать лет на телеке, я знаю, кто чего стоит. Не всякая стерва может быть грамотным начальником и не каждая тихоня обычным редактором. – Он взял в руки ручку и стал перебирать ее между пальцами.

- Тогда начну с главного… - начальник тут же оживился.

- Ах, ты чертовка, уже что-то придумала, - рассмеялся он.

- В общем, - улыбнулась Ася, и потерла руки, чтобы немного успокоится, - я готова снять программу в стиле «а-ля день со звездой». Как вам? – подняла она опущенные в пол глаза на седого задумчивого начальника.

- Скучно. Банально. Как у всех. – Отрезал он.

- Стойте, я не договорила. – Перебила его Ася. – День с Андреем Ковальчуком. Как? – и тут она замолчала, выдерживала минуту молчания перед согласием. Он не мог, не мог он не согласится.

- Нуу…это уже интереснее… - Дмитрий Юрьевич встал со своего крутящегося стула, не выпуская из рук шариковую ручку, подошел к окну, и повернувшись спиной к подчиненной стал размышлять. – Ковальчук – это конечно интересно. Недоступный и закрытый, мечта всех баб за тридцать. Никто не знает, что твориться в его голове и кошельке. Можно попробовать, думаю, это даже даст неплохие цифры.

-Да я уверенна, что рейтинг будет большой. – вмешалась в его мысли-вслух Ася.

- Не перебивай. – Остановил он ее тут же.

Вся редакция знала, что когда Казанцев начинал думать, лучше помолчать, но сейчас Ася молчать не могла, ей хотелось доказать, что она сможет.

- Знаешь, что нужно… - он повернулся к ней и снова сев за стол стал что-то писать на чистом листе бумаги. – Нужно развести его на самый откровенный разговор. Попробуй с ним законтачиться, чтобы сделать целый ряд…от рождения и до наших дней. Да! Именно так и сделай! Узнай где родился, кто родители, кто жена, она же у него умерла, да….в общем, википедию почитай. – Он посмотрел на Асю и как будто ждал от нее чего-то. – А согласие он дал? А то щас допридумываем. – улыбнулся мужчина.

- Дал. – Уверенно ответила Ася.

- Ну, тогда уже проще. Распиши мне как ты видишь эту программу, а потом что-нибудь решим. – Он положил ручку на стол и потер руки. – Неплохо придумал, да? – улыбнулся он.

- Да, вы вообще монстр телевидения. – Улыбнулась в ответ Ася.

- Я же говорю, что ты не пальцем деланная. – Засмеялся на Асину подколку начальник. – Иди, думай, а то эти жучки опередят. А если опередят, я ждать никого не буду. Марьяна дорабатывает последний месяц и уходит в декрет, у тебя есть месяц, дорогая. – Командным голосом сказал начальник и указал Асе на выход.

Прыгнув на свой стул, не такой мягкий как у начальника, но такой же крутящийся, Ася ввела пароль и зашла в свой компьютер. Открыв новый файл ввела слова «Андрей Ковальчук» и остановилась. Она не знала с чего начинать.

Она открыла страничку в интернете и стала читать биографию артиста.

- Так, красавчик, кто же ты? – прошептала Ася - Родился в 11 октября 1971 года в Питере, аха…интересная будет командировка…нет. – Тут же остановилась она. – После рождения с родителями переехал в Брянск. Что ты забыл в этом Брянске? Лучше бы в Питере остался, прикольные бы съемки замутили. – Ася продолжила читать, - После 9 класса поступил в культпросвет училище. Пробовал поступить во ВГИК, не вышло, потом Брянский гос. Университет, после года обучения снова пробует поступить в ВГИК и поступает. Удивительно! – вскрикнула Ася, что две молодые стажерки повернулись на нее. – Все нормально! – ответила она им и продолжила. – Еще в Брянске знакомиться с будущей женой. Карьера идет в году. Снимется в лучших фильмах в России, у лучших режиссеров. Жена погибает в автокатастрофе. Два года вообще не снимается, не общается с прессой. И лишь год назад возвращается в театр, немного снимается в кино. Но уже за год он снялся в голливудском фильме, где завоевал популярность.

Ася на минуту замолчала, а потом стала размышлять.

«Самое тяжелое раскрутить на разговор про жену. Остальное, в принципе, не сложно. Он обещал говорить обо всем. Эх, эти признанные и известные».

Ася стала тут же набирать текст примерного сценария на клавиатуре.

«Мне кажется, он не простой, не может он быть всем таким хорошим и правильным. У каждого человека есть прошлое. Хорошее, плохое, но оно есть, вот и у Андрея должно быть прошлое. Нет, это не погибшая жена, это что-то другое. Андрюша, Андрюша, где же копать? На что нажать, чтобы полились слезы?» - Ася откинулась спиной на мягкую спинку стула, и прикусив передними зубами карандаш стала рассуждать в голове перебирая мысли.

Так она сидела до того момента, пока в редакцию не вошла конкурентка Варя. Она цокая пятнадцатисантиметровыми каблуками и громко разговаривая по телефону с пиарщикам крупного артиста, щебетала ему про программу. Ася обернулась, и подперев ладонью лицо уставилась на красотку.

Только после того, как Варя Ставская отключила пиарщика, села напротив Аси и глубоко выдохнула, заговорила с коллегой:

- Достал! Неужели эти пиарщики думают, что они вообще нужный народ. Какие-то бесполезные уши, и руки через которые нужно пройти, как через препятствие, чтобы добраться до этих звезд, которые вообще-то и не звезды вовсе. – Она присела на край стола и высказавшись посмотрела на Асю. – Ну, что ты загрустила?

- Да, нет, не грущу, - задумалась Ася. - …кто у тебя? – поинтересовалась она посмотрев на ее телефон.

- Да, этот, как его… - запамятовала Варя и включив телефон посмотрела на экран, где было написано «Коля Сашин». – Коля…пиарщик Васина.

- Ооо… по ночам не общаетесь? – засмеялась Ася. – Мы с ним как-то постоянно на связи были, оторваться от меня не мог, пока программу не сняли.

- Что снимали? – хитро посмотрев, спросила Варя.

- Бизнес звезд. – Ася зажала губы, пытаясь улыбнуться.

- Ладно…что дальше снимать собираетесь? – прищурив глаза из-за низкого зрения она пыталась рассмотреть сценарий на Асином экране компьютера.

- Пока думаем. – Девушка тут же свернула файл.

Варвара никогда не отличалась заурядным мышлением и тут же смекнула, что Одинцова просто так ничего прятать не будет. Слишком уж не простой была Ставская, чтобы вот так не понять, кто теперь является ее конкуренткой. Она отошла от стола Аси, включая мобильный, якобы ей кто-то позвонил.

- Черт, спалилась. – прошептала Ася, и достав из сумки шапку, натянула ее на голову, чтобы спрятаться.

Написав сценарий, девушка поставила точку и тут же нажала на кнопку «печать». Она улыбнулась сама себе, и вынув из принтера три печатных листа, тут же свернула в сторону кабинета начальника.

- Дмитрий Юрьич… можно? – постучалась она и тут же вошла.

- Давай, - забрал он бумаги и кинул на стол. – Посмотрю. Через пятнадцать минут планерка. Предупреди всех.

Ася тут же вышла из кабинета и объявила на всю заполненную редакцию.

- Ребят, планерка через пятнадцать минут! – крикнула она и снова вернулась на свое место.

- Ася, позвони Костикову. – Подошла к ней Оля шеф-редактор пока еще ее бригады.

- Кто это? – удивилась Ася.

- Это какая-та новая звезда. Песни поет. В общем, говно какое-то. Позвони. – скомандовала Оля.

- Ок. – ответила Ася, и открыв базу звезд в интернете, тут же нашла его номер и позвонила. – Але, здрасте, Валентин? Меня зовут Ася, я продюсер программы «На всю страну» и мы хотели бы пригласить вас принять участие в записи нашей завтрашней программы. Тема: как нелегко стать звездой. Нам безумно интересно ваше мнение по этому поводу и то как вы стали звездой. – Прикусывая нижнюю губу, Ася старалась не засмеяться. А Оля нагнувшись над ней за спиной хихикала. – Валентин…да…да…до свиданья.

Ася повернулась к шеф-редактору и в недоумении, не отпуская от уха телефонную трубку стала пересказывать разговор.

- В общем, он сказал, что прийти на нашу программу для него унижение и оскорбление собственного достоинства. Что, мы ничтожные журналистки, которые копаются в нижнем белье. И бросил трубку…Это что еще за херня такая… - возмутилась Ася. – Он вообще кто такой, как он выглядит?

Девушка повернулась к экрану компьютеру, положив телефонную трубку на базу. Она открыла картинки поисковой системы в интернете, и скривив лицо прошептала:

- Что это, Оля? – обратилась она к редактору.

- Да, фиг его знает, мне коллега посоветовала. – Оля склонилась над плечом Аси.

- У тебя коллега на Сев кав –тв работает? Больше мне такое не давай! Фу, Оля, ты мне настроение на весь день испортила. – Ася закрыла картинки и повернулась на шаги входящего в офис программного директора.

- Коллеги, я всех собрал, потому что вы пазл! – рассмеялся собственной шутке директор. Дмитрий Юрьевич присел на край тумбочки у прохода между своим кабинетом и офисом, и окинув редакцию взглядом из под очков, как будто в уме считая всех по списку, как в школе. – Все здесь? – обратился он к Степе.

Степа был одним из его любимчиков и первым, кто встал на место шеф-редактора. Он был самым стареньким в редакции, если не первый кто переступил порог редакции. И поэтому имел полное право ничего не делать, а только отдавать указания и считать людей на планерке. Что он, по сути, и делал.

- Все. – Окинул взглядом редакцию Степа, обратился к директору.

- Ну, тогда начнем! – откашлявшись, продолжил Казанцев. – Все уже успели разузнать новость, на то вы и лучшие редакторы страны, - улыбнулся он - Все знают, что наша Марьяночка уходит через месяц в декретный отпуск. Раньше я не делал подобных экспериментов, но настал тот час, - расхохотался он, но его так никто и не поддержал, поэтому вскоре смех затих, - в этот раз я хочу поставить на место шефа не просто человека с опытом, а еще человека со смекалкой и желанием бороться. Поэтому я выбрал трех кандидатов. – Ася заметила, как Марго резко посмотрела на Варю, но та не ответила ей недоуменным взглядом, а всего лишь посмотрела на Асю. – Три кандидатки на это место будут бороться за место, сняв лучшую программу. Не буду судить сам, пусть все покажут цифры, хотя и они иногда врут. В общем, кому как повезет.

- А можно мою программу не поставят в пятницу, - улыбнулась Варвара, обратив на себя внимание всей редакции.

- Я не буду ставить программы в понедельник и пятницу, все выйдет в середине недели, чтобы было честно. Ну, как вы поняли первая кандидатка – Варя. – Улыбнулся он и в офисе раздались редкие аплодисменты.

Варя мило улыбнулась и похлопала сама себе. Она знала, что никто в редакции ее не любит, но это ее ничуть не беспокоило, главное, что она свято верила, что может занять место Марьяны. То есть совсем скоро у нее будут свои подчиненные. В редакции зашуршали и зашушукались новенькие, зная, что придя на пост начальника Варвара, всем будет, ой, как несладко. Да, еще и без выходных не сладко, потому что как два месяца Варя развелась с мужем и всю себя посвящала работе.

- Вторая у нас Маргарита. – Представил он коллегам одну из «стареньких» работников - и третья Ася. – Непринужденно сказал начальник, и тут уже все повернулись на Асю не ожидая подобного выбора начальника. – Я дал всем задание, какое это уже никого не касается, просто в конце месяца все должны выпустить по программе. Рейтинговой программе. Я не тороплю вас, и мне не важно, кто сделает первым программу, все решит ваша удача, трудоспособность и зрители. Вот их вы будете обвинять или благодарить.

Дмитрий Юрьевич встал с тумбочки, и снова осмотрев всех, продолжил:

- Все темы программ на эту следующую неделю я видел. Удачи всем! А ты… - обернулся он Аси, - зайди ко мне.

Девушка тут же последовала за директором. Он кинул взгляд на стул, и она тут же села.

- Я посмотрел. – Он сел напротив и взяв в руку ручку, стал ее крутить, - В общем-то, не плохо, продолжай. Кстати, если ты замутишь мульку с женой и ее семьей, то будет очень круто. Даже представляю анонс: «неизвестная семья Андрея Ковальчука». Как только решите ехать в Брянск, сообщи администраторам, чтобы в командос вас отправить. – Он улыбнулся и поправил очки.

- А можно в Майами? – пошутила Ася и подкатилась к начальнику на стуле.

- Пошла вон, Одинцова! – засмеялся Казанцев.

- Ухожу, ухожу… - вспрыгнула Ася со стула, и вышла, тихо закрыв за собой дверь.

Подмигнув своему шеф-редактору, она направилась в сторону выхода.

- Поздравляю, Одинцова! – услышала она за спиной голос Маргариты.

- И тебя! – повернулась Ася, и, пытаясь улыбнуться, стала спиной выходить в дверь.

- Про что снимаешь? – продолжила Марго.

- Про то же что и ты… - улыбнулась она во все 32 - про звезд. – И вышла из офиса.

- Стой! – крикнула Оля, - я тоже хочу есть. Только пошли нормально поедим.

Начальница догнала Асю, и обняв за плечи прошептала:

-Ну, и уделала ты их! – Оля похлопала по спине и натянув шапку на глаза Аси.

- Подожди, рано еще! - улыбнулась девушка поправляя волосы и шапку.

- А почему я об этом не знала? – удивилась начальница предъявив претензии.

- Я сама не знала. Короче, в шоке я… Стойте, лифт подержите – крикнула Ася и схватив Олю за руку понеслась к лифтам.

- Тебя в лифтах Останкино не укачивает? - спросила Оля прижимаясь в душном тесном лифте к Аси.

- Меня тошнит обычно в лифтах, когда народу много. – Вырвалось у Аси.

Выйдя на очередном этаже девушки свернули к кафе. Мимо проходили уставшие операторы и монтажеры и разукрашенные ведущие, которые и говорили то с трудом из-за нескольких слоев грима.

- Суп, сосиску с рисом и чай черный с лимоном. – Перечислила Ася и отошла с подносом к кассе. – Знаешь, - обратилась она к Оле идущей позади, - я вот что думаю, а стоит ли мне вообще рваться в шефы, мне и с тобой в бригаде не плохо.

- Тшш… - зашипела Оля, - ты в своем уме такое говорить сидя в столовке! Это ладно я мать двоих детей и богатого мужа спортсмена могу не париться по поводу работы, а ты молодая сыкуха должна карьеру строить. Ты уже пять лет сидишь на месте простого продюсера. Короче, что хочешь делай! – Оля захватив свой поднос опередила Асю и села за столик.

- Ты не ругайся… - надула губы по-детски девушка. – Я просто, если честно, боюсь.

- Чего? – удивилась Оля прожевывая котлету.

- Просто…я взяла такую программу, вроде бы интересную, но стоит ли она того… - смутилась Ася и стала ломать хлеб, на кусочки засыпая их в тарелку с супом.

- Чего бояться-то не темни?! Какую тему взяла? Бери скандал с фриками или сиськи всегда прокатывает, как человек с опытом тебе говорю, - подняла она чашку с чаем и ударила по кружке с чаем Аси.

- В общем, я вчера познакомилась с Ковальчуком на записи у Степки. И разговорились… - на секунду она замолчала.

- Да, ладно, сам Ковальчук!?! – Оля отложила еду и перестала жевать, только бы узнать, что задумала ее младшая коллега.

- Да… - захлопала в ладоши Ася.

- Тихо, тихо, только бы никто не услышал. – Зашипела Оля.

В Телецентре есть негласное правило никогда не разговаривать громко про работу, ведь везде бродят конкуренты. Вот и Оля старалась удержать эмоции Аси.

- Мы разговорились, он довез меня до дома, и я предложила сделать программу с ним. Он сказал, что я этого не смогу, а я сказала, что смогу. В общем, буду делать док.фильм с ним. Программу-фильм. Как тебе? – потирая ладошки ждала ответа девушка.

- Ну…интересно, - задумалась Оля, - почему ты мне таких программ не делала? – возмутилась Оля.

- Да, успокойся ты! Если что у тебя останусь в бригаде. – Похлопала по плечу Олю.

После обеда, отстав от коллеги Ася зашла в курилку и присев на перила закурила. Она долго крутила в свободной руке мобильный телефон, потом снова положила его в карман, и докурив сигарету, пошла вниз по лестнице.

- Одинцова! – подлетел сзади бывший коллега. – Постарела, мать! – обнял он и прижал к себе хрупкую коллегу. Это был бывший монтажер Василий, который менял место работы каждый раз, когда менял девушку.

- Привет, Кошкин, - вжавшись в толстовку парня, прошептала Ася.

- Женюсь, Одинцова! – разулыбался Вася.

-Тебе нравится твоя работа? – улыбнулась Ася.

- Почему? – недоумевая спросил парень.

- Ну, ты как меняешь девушку меняешь работу, а тут решил остепениться. – Ася прижалась к перилам, чтобы не быть задавленной большим монтажером Васей.

- Да, не…мы решили, что уедем мы из этой Москвы. – Отмахнулся парень.

- Ну, ты даешь, бро! – похлопала его по лечу девушка, - это героизм, я тебе скажу! А от куда вы?

- Она из Курска, я из Брянска. – Вася отошел от Аси и стал совершенно серьезным.

- Да, ладно, ты из Брянска! Ну, друг, ты попал! Я в командос собираюсь в Брянск. – У девушки загорелись глаза. – Пошли, покурим. - Потащила за руку коллегу.

- Да, ладно, неужто по Ковальчуку едешь? – ехидно спросил он.

- Что местная достопримечательность, да? – Ася вытащила сигарету и подкурила себе и Васи сигарету.

- У нас еще есть Тютчев и Ксюша Собчак жила на Набережной. – Вася сел на стул у урны. – Спрашивай!

- Во-первых, Василий, это корпоративная тайна, узнает кто-то недолго тебе останется жить! – она поставила указательный палец к губам.

- Солнышко, у стен в Останкино уши намного больше, чем тебе может казаться. – Улыбнулся Вася.

- Ладно, проехали. Между нами! Ок? – Ася протянула руку для рукопожатия.

- Давай, колись! – он пожал руку, и затянувшись, внимательно посмотрел на Асю, которая села напротив на перила.

- Мне нужны какие-нибудь подробности про Ковальчука. Только такое, чтобы я смогла удовлетворить свой профессиональный интерес. Ну, ты же знаешь, что я имею ввиду…любовницы, жены, алкоголь, криминал…

- Ковальчук, вообще мерзкий тип. – Протянул Вася. – Он учился в универе с моим дядькой. Потом бросил и уехал в театральное в Москву.

- А жена, она кто? – допытывалась Ася.

- Жена его та еще баба гулящая была… она в драм.театре играла, он ради нее бросил какую-то бабу и в общем, они поженились. Прожили несколько лет, потом что-то с ней случилось. Бухал много, когда учился в училище. Есть дядька в педухе щас преподает, они дружили. Это тебе надо с моим преподом поговорить. Я в БИТМе учился, я тебе если хочешь телефон дам. У меня там сестра живет, мутила с Ковальчуком, когда молодой была. Захочешь, встретитесь.

- Ты меня просто вдохновил! – закричала от удовольствия Ася. – Говори, говори, говори…

- Он, говорят, в молодости был прикольным, но противным, быдло. Хотя революционером какое-то время был, боролся за правду, когда его исключали из училища за пьянку. – рассмеялся Вася.

- Ты – супер! Почему я раньше не знала от куда ты. – Подсела к нему Ася.

- Просто ты не делала сюжет с Ковальчуком! – он докурил сигарету, и выбросил Асин окурок вышел из курилки, забрав с собой девушку.

- У тебя телефон не сменился? – она прижалась к нему, чувствуя в нем свое спасение.

- Звонить будешь? – улыбнулся он. – Хитрая баба! Только ночью не звони, моя ревнует. – Подмигнул он.

- Вот, беда, теперь как раньше не позвонишь тебе в три часа ночи и не пожалуешься на неудачный кадр. – Они пошли вдоль коридора к ступеням.

- Можешь звонить, когда я в смене. – Прошептал он и отпустив руку Аси пошел в обратную сторону. – Я завтра все узнаю, напишу тебе, на почту скину. Будут вопросы, звони. Когда едешь, кстати?

- Пока не знаю. Как решу тут все, так сразу и поеду. Поехали с нами? – улыбнулась Ася встав посреди коридора.

- Я теперь не твой монтажер, так что и не проси, - закатив глаза вверх, ответил Вася и рассмеялся.

- Ну, иди уже, обнимашки устроим! – Ася обняла Васю и пошла в сторону лестницы, чтобы спуститься в офис.

В редакции кипела работа. Как ни странно работали люди обычно только после 4 вечера, когда уже нормальные люди собираются уходить с работы. Все-таки телевизионщик - это ненормальная работа. Она придумана для тех, кто не умеет жить спокойно, и тех, кто любит спать до обеда или вообще не спать. Вот ушел ты на работу в 11 утра, в раннее для телевизионщика утро, и возможно ты можешь не вернуться сегодня домой, а может, и завтра тоже не сможешь вернуться и будешь спать на диванчике в гримерке. Это в лучшем случае.

Девушки редакторы прирастали к телефонным трубкам и начинали жить жизнью своих героев.

- Ало, да…у вас есть труп? Не криминальный… ну, зачем тогда он нам, если он без истории…

- Я не могу дозвониться до кладбища! Говорю же они там все умерли!

- Я когда смотрю на эту звезду, мне ей голову хочется помыть и взять на стажировку, пусть героев на исходную выводит!

И это только самые скромные разговоры в редакции. Это счастье, что герои не знают, о чем говорят продюсеры, когда кладут трубку.

Ася села за свой стол и зашла на электронную почту.

- Оль, приглашают на премьеру клипа Волконского. – Прочитала она в одном из писем.

- Кто такой Волконский? Я знаю только Волконского у Толстова Льва был такой. – ответила начальница.

- Оказывается, есть еще и такие, которые клипы снимают, наверное, это его первый клип.

Ася закинула в сумку блокнот и мобильник, и, пробравшись через столы коллег, побрела вдоль дверей кабинетов других редакций. Вокруг шумели принтеры и факсы, кто-то мучил пресс-секретарей и стрингеров, а кто-то пил кофе. Так начинался обычный рабочий вечер телевизионщиков, которые спят до обеда.

Ася спустилась по ступеням на первый этаж, и не оборачиваясь в сторону кафе на 17-м чтобы не увидеть знакомых не задержаться, прошла через турникеты и охрану и вышла на парковку Останкино. Дойдя до коробочки-проходной 17-го подъезда, она прошмыгнула мимо массовки и выбралась на свободу.

Достав мобильник из сумки, набрала номер и пошла вдоль улицы в сторону улицы Милашенкова.

- Але… - протянула она поднявшему трубку.

- Привет. – Ответил Андрей. – Ну, что придумала?

- Даже сценарий написала. – Улыбнулась девушка и натянув воротник пальто повыше попыталась тем самым спрятаться от ветра.

- И о чем он? – прохрипел мужчина. Он стоял в очередной пробке на Садовнической набережной.

- О тебе. Как ты родился, где жил. В общем, мы снимем интереснейший документальный проект. Нет, это не фильм, это жизнь. Как будто ты переживаешь все заново. Поедем в Брянск, ты расскажешь как жил, где учился. – Стала эмоционально описывать девушка перепрыгивая через лужи на дороге.

- А ты меня спросила хочу я или нет это все переживать? – Андрей приоткрыл окно в машине и закурил.

- А ты сказал, что готов на все. – У Аси все внутри затрепетало, как будто сейчас может сорваться съемка века. Это и в самом деле была для нее важная съемка, не потому что она ее всю распланировала, а потому что все о ней знают. Она не могла облажаться перед коллегами. Только не перед ними.

- Ася… - протянул он. – Мне нужно почитать, что ты придумала, пришли мне на почту. – Машина дернулась, и, кажется, вот-вот поехала, но снова встала.

- В принципе, я могу скинуть, но что вы там разберете, это не подробный сценарий, а так…наброски. – Пыталась она уговорить его не смотреть тексты, но это был не вариант. – Хотя, мне же нечего скрывать…я пришлю, только вот вы потом в отказ не идите.

- Я сказал, что съемки будут. – Грозно процедил сквозь зубы он, уже не радуясь своему решению, - только я должен знать на что иду, если не понравится, я откажусь.

- Тебе не может не понравится. – Ася положила трубку и резко остановилась посреди улицы.

Она прижала указательные пальцы к губам и застыла.

- И что делать? – прошептала она.

Тут же рванув со всех ног в сторону дома. Ей нужно было адаптировать сценарий под Андрея. Он должен был увидеть не то, что видел Казанцев.

Залетев в квартиру, скидывая одежду на ходу, Ася подлетела к компьютеру и вставила флешку в гнездо.

- Что случилось? – спросила подруга, с которой они вместе снимали эту небольшую двухкомнатную квартиру. Лена собирала за Асей вещи и развешивала-расставляла по полкам-вешалкам.

- Сценарий…срочно… - вырывалось из Аси.

- Программа срывается? Срочный мотор? – прищурив глаза смотрела Лена застыв у входа в комнату.

- Нет. Ковальчук… - шептала Ася и что-то набирала на клавиатуре.

- Ты спишь с Ковальчуком? – усмехнулась подруга.

- Круче! Я снимаю с ним программу. – Улыбнулась телевизионщица.

- Ненормальная! - воскликнула Ленка, - все женщины мечтают с ним переспать, а она программу снять.

- Просто, я профессионал! – Ася поставила точку и отправила по почте письмо. – Иногда мне кажется, что пора лечиться, но потом я прихожу в себя и понимаю, что все хорошо. – Ася встала с кровати, на которой стоял компьютер, и побрела в кухню обходя Лену.

- А тебе не кажется, что ты слишком много времени уделяешь работе? – поплелась за ней подруга. По пути она закручивала на голове тюрбан из махрового полотенца, пряча за ним шикарную копну черных волос.

- Кажется…но ничего с этим сделать не могу. Это как однажды начать править миром….а потом у тебя этого не отобрать. Думаешь, чего наш президент до сих пор у власти? – Ася села на стул придвинутый к столу и схватив пакетик с семечками стала щелкать любимое лакомство.

- То есть ты правишь миром? – рассмеялась своим низким грудным голосом Лена и прыгнула на стул напротив.

- Ну, как бы да. Ты же смотришь телевизор, и все твои коллеги смотрят телевизор, а создаю его я. Пусть не все, но частичку создаю.

- То есть ты некий ангел в раю телевизионщиков. – Предположила соседка и пододвинув к себе пакет с семечками стала помогать его опустошать.

- Скоро стану архангелом. – Она посмотрела на экран телефона и убедившись, что нет ни одного сообщения нажала на кнопку и экран монитора погас.

- Ммм…повышение? - Лена подобрала под себя ногу и села на нее, чтобы стать выше.

- Ну, пока не понятно все так… но я…все-таки я хочу этого. – Убедила сама себя Ася, и, разгрызая семечку, зажмурила глаза.

- Мишка звонил на домашний…спрашивал где ты… - как бы невзначай сообщила Лена.

- Мне пофиг. Человек который не уважает мое мнение мне не интересен. – Резко ответила Ася и быстро встала со стул, вышла из комнаты. Это был один из тех разговоров, на тему которого она разговаривать не хотела вот уже два месяца.

С Мишей они встречались полгода, перед тем как он заявил ей, что она: «Собственница! Бесцеремонная! Эгоистка! Думаешь только о себе и о своей работе! Ты когда-нибудь думала о том, что я просто хочу с тобой побыть, а не с твоими героями, которые постоянно у тебя на телефоне?!». На что она ответила: «Я никого не держу», а в груди, где-то под ребрами все закололо и стало так горячо-горячо, но пусто. С тех пор прошло два месяца, и она больше не желала слушать ничего ни о Мише, ни об их отношениях, ни о мужчинах вообще.

Стянув с себя джинсы и свитер, закинула все в стиральную машинку, провела по лицу холодной водой, и обтираясь полотенцем не смотря в зеркало нырнуло в спальню. Заползая под одеяло Ася не хотела больше срочных, горячих новостей. Когда стрелки перешагивают за 23.00 и ты в это время находишься дома, то как-то быстро начинаешь не хотеть быть вокруг людей, с людьми, не хочешь общаться. Кто придумал, что журналисты бурно-активные люди, да еще и постоянно говорят – врут! Журналисты всегда хотят спать, курить и есть. Им совершенно наплевать как твои дела и что тебя интересует, они удовлетворяют только свои информационные потребности. А это все рабочие моменты.

Вот и сейчас прижавшись щекой к холодной подушке, она постаралась заснуть. Но входя в состояние сна тут же открыла глаза от знакомой до боли песни Стинга.

- Але… - протянула она в мобильный телефон.

- Я прочитал. – Хриплым голосом заговорил Андрей.

- Не спится, да? – недовольно сказала Ася.

- Спишь что ли? – просил удивленно Андрей.

- Вообще-то да….ну, уже не важно. Прочитал? Как тебе? – она с волнением ждала разгрома сценария.

- Вообще мне не понравилось. Это мне предлагали сделать многие журналисты. – Ответил он выгуливая своего старенького бородатого колли у дома прикрывая себя зонтиком.

На несколько секунд Аси показалось, что все органы отказали на несколько минут. Она понимала, что катиться вниз, даже в глазах потемнело не от того, что за окном была уже ночь, а от острого ощущения своей неудачи.

- Что тебе не хватает? – она понимала, что терять ей уже нечего.

- Мне не хватает фишки. – Щелкнул пальцами Ковальчук, притянув к ноге собаку.

- Мы не в покер играем… - язвила она.

- Ты не поняла идею. – Также резко ответил Андрей.

- А ты не понимаешь что такое телевидение, если не видишь фишку в моем сценарии. Фишка – это ты! Ты где-нибудь давал подобное интервью? – Ася села скрестив ноги в позе йога, стала говорить в темноту мобильного телефона.

- Нет. И не дам с такой подачей материала. – Пытался он что-то донести до девушки, но понимал, что бесполезно.

- Андрей, пойми, что мы фильм про тебя не снимаем, ты еще не Никита Михалков или Андрон Кончаловский, ты – Андрей Ковальчук, совсем другой артист. Ты особенный. Ты такой же редкий, как и Михалков с Кончаловским, ты не светишься нигде и от этого только подогреешь интерес. – убеждала Ася размахивая руками по комнате .

- Я не буду сниматься там, где мне не нравится. Ты журналист, я артист. И мне все равно, что ты предлагаешь. – Крикнул он сам того не ожидая.

- Будь добр, не кричи – это раз, а второе – ты говорил, что держишь слово! Так и думала… - она замолчала. Обычно этот способ действовал на мужчин безотказно.

- Ася, только давай без вот этих вот заигрываний и словечек, которые должны действовать на меня. Я обещал – я сделаю, только изначально исправлю твой сценарий.

Вот тут девушка выдохнула.

- Исправляй что хочешь. – Отрезала она и положила трубку, зная, что он сегодня уже точно не перезвонит.

Андрей снова дернул поводок Криса к себе и буркнул собаке:

- Пошли домой!

Он шел под руку с поводком большой грустной собаки к подъезду. Там была та самая квартира в которую он всегда возвращается. Там, где уже давно никто не бывает, кроме известного Народного артиста России и его старой собаки.

Открыв длинным ключом тяжелую дубовую дверь, Андрей запустил Криса, и тут же прошел в квартиру сам, закрыв на два замка дверь. В квартире пахло пустотой и табачным давно невыветринным запахом. Раньше жена запрещала курить в квартире, сейчас было все равно. Ему давно уже было все равно, что происходит вокруг. В один вечер жизнь поделилась на «до» и «после». То что было «до» ему нравилось больше, там было спокойнее и стабильнее. Сейчас он был один и никому не нужен, не смотря на то, что пресса рвала его на части. Это не счастье. Не счастье быть нужным журналистам, нужным нужно быть одному человеку. Именно такого человека потерял четыре года назад Андрей.

Скинув мокрые туфли он прошел в спальню, и не снимая одежду упал животом на мягкую кровать, грязный Крис запрыгнул и лег рядом.

- Гад ты, Крис, гад…кто стирать то будет…я? – Андрей повернул голову в сторону собаки. – Чего грустишь? Ты всегда такой грустный.

Собака глубоко дышала и смотрела на хозяина грустными глазами. Слюни капали на густую шерсть.

Андрей встал с кровати, упираясь на руки, и подошел к окну. Осенний дождь барабанил по толстому стеклу стеклопакетов. Если закрыть глаза, то можно было услышать, как шумят деревья и лают собаки. С открытыми глазами таких мелочей не замечаешь, но как только что-то убираешь, обязательно, что-то находишь. Вот и сейчас Андрей слушал, как осень командует за окном. Он задернул штору и стал раздеваться, чтобы наконец уснуть.

Он давно уже привык быть один, быть не одиноким, а наедине с собой. Привык, что его никто не ждет и ему не нужно никому звонить и говорить, где он и с кем. В его жизни была только одна забота, чтобы Крис был не голодным. Да и для этого существовала Лиля, гувернантка из Армении. Она приходила каждую неделю, чтобы поддержать чистоту в квартире, как говорил сам Андрей: «Чтобы черви не поползли, а то у меня все возможно».

Только через год после смерти жены он научился спать один. Это давалось очень тяжело, но, в конце концов, он забыл ее запах, забыл некоторые черты ее лица и стал быть без нее. А раньше казалось, что всю жизнь и до гробовой доски. Нет… все лучшее заканчивается быстро. Ему не хватило этой женщины, чтобы быть с ней всю жизнь.

Андрей коснулся подушки головой и стал слушать закрытыми глазами, как храпит Крис. Он толкнул ногой пса и улыбнулся.

Утро началось, как и сотня других раньше. Андрей прищуриваясь от тусклого света за окном повернулся на другой бок. Заснуть ему больше не удалось. Вроде бы вот счастье человека, который добился успеха он может просыпаться когда захочет, засыпать с кем захочет, только вот Андрей давно привык к пустоте в квартире, что подобные пробуждения его уже не радовали.

Он протянул руку под кровать, и нащупав компьютер подтянул его к себе. Открыл почту и стал читать письмо от директора Олега. Письма для него всегда были ужасным испытанием, он протянул руку к прикроватной тумбочке, и найдя в мобильном телефоне номер Олега набрал его.

- Привет, получил письмо, расскажи что там. – Обратился он к директору.

- Андрюш, там значит в отдельном файле новый сценарий к фильму, почитай, если понравится, дай знать, желательно уже сегодня, чтобы я ответил продюсеру. – Пролепетал Олег.

- Кто режиссер? – спросил Андрей пролистывая сценарий.

- Семшов. – с ходу дал знать Олег.

- Ну, обычно он плохие фильмы не снимает… - прошептал Андрей. – Читал сценарий?

- Нет, не стал. Посмотри. Только дай знать к вечеру, ок? – Было слышно, что Олег едет с открытым окном и Андрей мог услышать, что на улице все также мокро, можно было даже не смотреть в окно.

- Ладно. Позвоню. – Андрей отключил телефон и откинул голову на подушку.

Стал читать сценарий не выползая из кровати. Достав из кармана джинс пачку сигарет закурил в кровати, сбрасывая пепел в кружку со старым двухдневным кофе.

Ася пролетела мимо проходной, и прыгая через две ступени на лестнице, быстро добежала до офиса и не успев поздороваться с субботними работниками офиса забежала в кабинет начальника.

- Он просит сам переделать сценарий. – Ася стояла перед столом директора и глубоко дыша готова была начать истерить.

- Успокойся, Одинцова. Сядь. – Указал Казанцев на стул напротив себя, поправляя очки.

Ася села напротив и стала ждать реакции начальника.

- Это не страшно… - стал медленно говорить он. – Ты давала сценарий ему?

- Да, давала, естественно убрав все лишнее. – Она ждала поддержки от этого человека.

- Это хорошо. – Казанцев задумался, а потом продолжил. – Пусть он пишет, что хочет, хоть сценарий к Титанику напишет, мы все равно будем снимать то, что нам нужно, с его помощью конечно.

- А как же… - пыталась что-то вставить Ася, но у нее не вышло.

- Пусть пишет, а мы поймем, что нам нужно для того, чтобы его чем-то задеть. Ты же понимаешь, что нам нужно все самое сладенькое, как сыр в «Терамиссу». Вот ты узнай побольше, пообзванивай его бывших учителей…

- Он раньше жестко бухал…

- Отлично! Это уже лучше… от куда узнала? – он поднял бровь и стал ждать ответа.

- Сказал племянник мужика с которым учился Ковальчук.

- Хм, Васькин бабы сестры мужик, я понял…. – засмеялся Казанцев. – Поищи еще что-нибудь и обязательно, когда будешь в Брянске найди людей с которыми он пил, женщин с которыми спал. Ищи, Одинцова.

Девушка вышла из кабинета начальника и глубоко выдохнула, как будто потеряла двадцать лишних килограммов, которых в ней не было.

- Чего в субботу сидите? – подсела она к Маргарите, выйдя из кабинета начальника.

- Готовимся. – Мило улыбнулось Марго ожидая подвоха со стороны Аси. – А вы что собрали все на следующую неделю?

- Да, у нас звезды против пиратства. Нормально все. – Ответила Ася.

- Пойдем кофе попьем, а то уже засыпаю. – Коллега посмотрела на Асю желая услышать только «да» и она ответила согласием.

Девушки сидели на первом этаже Телецентра и молчали. Ни одна из них не знала с чего начать. Первой заговорила Марго.

- Ты же понимаешь, что мы боремся за одно место? – она отставила чашку с кофе и пристально посмотрела на Асю.

- Марго… - протянула девушка, и достав сигарету из пачки лежащей на столе, закурила. – Мне все равно кто станет новым линейным продюсером. Сегодня ты, завтра я. Если Казанцев решил, что должны бороться, ну давай удовлетворим его желание, только вот я не хочу, чтобы отношения в коллективе были испорчены. – Девушка стряхнула пепел с еще ни разу не вдохнувшей ей сигареты и продолжила. – А если победит Варя, что тогда?

- Я семь лет пашу на телеке и не хочу отдавать никому это место. – Маргарита провела по ободку кружки указательным пальцем, и проведя круг, перевела взгляд голубых, почти прозрачных глаз на Асю. – Личное и работа не должны перемешиваться, но это игра и как любой игрок, я считаю, что должна дойти до финала. Я буду идти до него, даже если мне придется переступать через коллег. – Она мгновенно замолчала, а потом продолжила отведя взгляд от соседки по столику. – Я всю жизнь к чему-то иду, кому-то что-то доказываю, только вот в этот раз я хочу доказать себе, что могу, так что извиняй. – улыбнулась светловолосая девушка.

- Да, ты серьезно настроена, - улыбнулась в ответ Ася.- Прям, и не хочется стоять у тебя на пути.

Ася понимала, что попала в компанию змей, где самым оптимальным вариантом, чтобы выжить нужно защищаться. Ни в коем случае не играть по правилам других, обязательно придумать что-то свое. Только вот самым сложным нужно было научиться быть со всеми милым и доброжелательным, не смотря на то, что повернувшись спиной к сопернику, тебя могут укусить.

Телевидение никого не жалеет. Это как гонка за чем-то очень важным. Только вот что важного в 45 минутах эфира с перерывами на две рекламы? Что важного в том, что на экране мелькают богом забытые и не упомянутые звезды или люди из сел и деревень у которых произошло несчастье?

Всю жизнь люди играют в какие-нибудь игры, что-то для себя придумывают. Хотят красивой жизни как в кино, только вот на телевидение все было по-другому. Люди сами придумывают сказку для других, в итоге оставаясь ни с чем. Нет, безусловно, было за что бороться – за людей.

Многие считают, что успешные люди – счастливые люди. Что у них есть власть, деньги, а следовательно, возможность покупать все что они хотят, быть там где они хотят. В общем, можно согласиться с поговоркой «хорошо там, где нас нет». Порой кажется, лучше бы и не было, но ты есть и уже никуда не можешь деться.

Кому-то это приносит бесконечную радость, кого-то накрывает с головой, а кто-то просто терпит. Терпит свою успешность. А за успех приходится расплачиваться. Всегда. Кто-то платит здоровьем, кто-то нервами, кто-то дружбой, а кто-то всем комплектом пластмассового конструктора «Лего», который никак не складывается в Телецентр, который попросту называют «Стакан».

Быть телевизионщиком – это значит быть частью «военного объекта», стать боевой единицей, которая не спит, не ест, не отдыхает и жизнь этой боевой единицы проходит внутри огромного технического центра. И вот ты пьешь только кофе из автомата или в кафе «Макс», ешь только булочки или наспех с утра приготовленный бутерброд и закинутый в сумку. Не факт, что бутерброд доживет до вечера или хотя бы до обеда, он может, конечно, остаться и до ночи, но уже к этому времени захочет сам пропасть в этой бесконечной сумке, где хранится вся жизнь.

Люди становятся бесчувственными где-то на шестой месяц своей работы на телевидении. Это как граница между добром и злом. Ведь злые – это бывшие добрые. Все реальные истории, которые ты раньше пропускал через себя, спустя полгода начинаешь воспринимать, как сказку на ночь, а друзья при каждой возможной встрече, а возможны они не часто, всегда просят рассказать очередную страшилку. Сначала это забавляет, а потом привыкаешь. Это как бухгалтер, который только устроившись на работу тщательно сидит до полуночи и высчитывает все цифры, складывает их, высчитывает. Потом привыкает, задерживается уже не так поздно и вообще через несколько месяцев\лет, кому сколько требуется для опыта, перестает задерживаться и без труда сводит дебет-кредит. Вот так и телевизионщики, в режиме нон-стоп вживаются в свои сюжеты и перестают чувствовать, для них это очередная история с очередными героями.

Люди перестают быть людьми, они становятся телевизионщиками, которые видят вид через экраны, но сами не смотрят телевизор, только мельком на экранах, которые висят по всему Телецентру.

Первое время ты думаешь, что работаешь на себя, для себя. Потом ты работаешь на руководство, и, ты это прекрасно понимаешь. А потом тебе как будто глаза открывают, и ты понимаешь, что все это время ты работал на слово «рейтинг». Нет рейтинга – нет программы, нет программы – нет тебя. Ты взаимозаменяемый, таких как ты миллионы и все хотят работать на рейтинги, и каждый день тебя могут взять и выкинуть с твоего ток-шоу, а ток-шоу будет жить без тебя. Все настолько легко и просто, что ты начинаешь думать, что это самое главное в твоей жизни и в жизни других людей.

Но программы строятся не только на злостном криминале, но и на «звездах». Кстати, звезды всегда дают небольшой рейтинг, но все равно(!) нужно работать со звездами, которые всегда думают, что вокруг них крутится мир. Не крутится! Крутится вокруг тех, кто чего-то добился, такие люди обычно никуда не ходят кроме концертов, репетиций и театров и кино-площадок. Вот таких звезд телевизионщики не любят, но уважают.

Есть еще один контингент звезд. Они обычно служат массовкой. Если ты умеешь красиво плакать, кричать и ругаться матом, все, ты мечта любого редактора.

- Ало, Иван Иванович, вы так громко кричали на прошлой программе, что руководство просто умоляло нас пригласить вас на эту острую тему! Вы нам необходимы! Как у вас со временем в четверг в 17.00?.. Свободны? За вами отправить машинку?

И не важно, что Иван Иванович является никем и зовут его никак, но без него не будет программы. Ведь он же делает рейтинги. А на рейтингах строится программа.

Ася проводила глазами уходящую в офис Марго и задумалась о том, что она вообще делает в Телецентре.

- Ем. – Тут же для себя ответила она. А потом, посмотрев по сторонам на таких же, как она работников телевидения, улыбнулась.

«С девятого класса я хотела быть журналистом. С первого курса хотела устроиться на федеральный канал. И только после пяти лет работы на это телевидение я захотела в декрет. Не всегда то что делается- к лучшему».

Андрей дочитал сценарий и немного подумав, набрал Олега.

- Я согласен. В принципе роль сумасшедшего журналиста мне нравится. – Протянул он в трубку. – Когда съемки?

- Давай, Андрюш, я все узнаю и наберу. У меня просто тут жена рожает, я весь на нервах. – Перебиваясь в словах, ответил Олег.

- О, так у тебя там все серьезно, - рассмеялся артист. – Позвони, расскажи, когда станешь папой.

Андрей положил трубку, и прижав ее к губам улыбнулся. Он так хотел когда-нибудь взять на руки своего собственного ребенка, так хотел, чтобы кто-нибудь назвал его папой, и прыгая по кровати не давал спать. Немного подумав о счастье насущном простых людей, он вспомнил, что он артист.

Открыв файл присланный вчера журналисткой он стал писать свой собственный сценарий.

- Ты снимешь программы про меня, а я узнаю, как работают люди на телевидении. Будем друг друга оказывать услугу. Только, вот, Асечка, об этом тебе лучше не знать. – Прошептал Андрей и стал быстро набирать текст на клавиатуре.

На улице уже темнело, когда он отвел глаза от экрана и потер переносицу, глаза устали. Он всегда входил в роль благодаря людям. Когда играл моряка, то месяц жил в порту с матросами, когда играл клоуна, каждое утро приходил в цирк на репетиции. И так каждый раз. Каждый раз он проживал чьи-то жизнь, пропуская свою. Иногда он понимал, что его как таковой жизни не существует, есть только роли. Но эту судьбу он выбрал для себя сам.

Закрыв крышку компьюетра, он на ощупь добрался до включателя и зажмурился от яркого света лапм. Он весь вечер просидел в комнате над сценариями. В ногах стал тереться скулящий Крис.

- Есть или писать? Или то и другое? – спросил он у собаки, и выйдя в прихожую натянул куртку и сырые со вчерашней прогулки ботинки позвал собаку и они вышли в подъезд, а затем на мокрую улицу.

Машины разрывали лужи шинами проносившись мимо Андрея. Периодически он одергивал пса за поводок, чтобы тот не выбежал на проезжую часть. Достав из кармана джинсов телефон, он набрал номер новой знакомой.

- Ася, здравствуй. – Протянул он.

- Привет. – Она была рада слышать этот голос, ведь именно благодаря его голосу и полностью ему она сможет сделать эту программу с надеждой на повышение. – Ну, как? – затаив дыхание спросила она.

- Я переделал сценарный план, кинул тебе на почту. Посмотри. Только у меня к тебе просьба… - он вдруг остановился, стряхнув с ботинка налипшую грязь, а потом снова продолжил, - мы должны начать как можно скорее. Дело в том, что где-то через месяц я начинаю новую работу над фильмом и мне будет не до телека. Успеем за неделю, как думаешь? – спросил он.

- Да… - Ася закусила нижнюю губу и застыла от неожиданности, она и поверить не могла себе, что когда-нибудь сможет уговорить сниматься Андрея Ковальчука в своей программе, а теперь он сам ставит условия. Да хоть райдер напиши с заливным на завтрак, только дай себя снять.

Внутри девушки разрывалось желание набрать тут же телефон начальника, только сдерживаясь через силу, она заставляла себя стойко вести переговоры.

- Ну и отлично. Если по одобренному мной сценарию мы начинаем все из Брянска, то ехать нужно уже через три дня. Я буду жить у мамы, тебе пусть снимут номер в отеле. На съемки у нас будет дня три, потом приедем в Москву и можно сделать пару выездов. В общем-то, и все. Мои условия я написал тебе: я не говорю о жене и не даю общаться с отцом. А там как получится. – Произнес монолог Андрей, и поменяв замершую руку с телефоном, подтянул поводок с собакой поближе стал двигаться в обратном направлении, к дому.

- Я могу тебе завтра позвонить, я обсужу все тобой написанное с шэфом и наберу, ок? – руки дрожали прижимая телефон к щеке.

- Ок.

Положив трубку Ася несколько минут смотрела на мигающий экран телефона. Это как момент сбычи мечты, которую нужно срочно хватать за хвост, чтобы не упустить.

Примчавшись домой Ася нажала на кнопку «вкл», и вытащив из холодильника банку соленых огурцов запрыгнула с ногами на свой диван.

- Курить будешь? – Лена подкралась из-за спины.

- Есть че? – улыбнулась девушка и стала судорожно набирать пароль электронного ящика.

- Пошли на балкон. – Позвала соседка.

Они раскурили хорошо закрученную сигарету с травой, и облокотившись спиной на стену стали с 14 этажа рассматривать Москву.

- Знаешь, чего не хватает Москве? – вдруг начала говорить Ленка.

- Спокойствия? – продолжила говорить вопросами Ася.

- Нет. Ей не хватает мужика…хотя спокойствия тоже. Ну, знаешь, если у женщины есть мужик, она становится спокойной. В общем, это как-то взаимосвязано. – Лена сделала еще одну затяжку и передала подруге. – Как твой Ковальчук?

- Жив. – Улыбнулась расслабленная Ася. – У меня от его звонков пальчики на ногах немеют, как после секса…

- Он твой секс? – рассмеялась Ленка.

- Он мой шанс на повышение, а значит и секс. Для меня всегда работа была, чем-то большим, чем просто работа. Все-таки я люблю, когда начальники трахают мозг, это какой-то внутренний мазохизм. Большая часть телевизионщиков мазохисты. И я отношусь к этой большей части. – Ася замолчала, затушив сигарету повернулась к подруге, - Вафли есть?

- Есть печеньки с изюмом. – Ленка поняла чего именно хочется подруге. Дико хотелось есть.

Они вошли в кухню, и таща за собой ноутбук Ася продолжила работать.

- Вот чертяка! – воскликнула девушка, - он весь текст переворошил, а я всегда считала себя неплохим писакой. Артист, что сказать… - комментировала она вслух.

- Ты уже пять лет работаешь редактором, не надоело? – запивая молоком печеньки спросила Лена. – Это же неблагодарная работа – кто-то пишет тебе, кто-то что-то говорит, а ты продолжаешь обзванивать артистов и своих сумасшедших героев. А сама ничего не делаешь.

- Я делаю программы. – Ася оторвала взгляд от экрана компьютера и на мгновение задумалась. – В принципе, я счастлива.

- В принципе? – переспросила девушка.

- Ну, как… конечно иногда хочется сделать что-то свое. Вот сейчас мне выпал шанс сделать эту программу, может быть будет повышение, тогда у меня будет своя бригада, и я буду писать сценарные разработки и отдавать команды редакторам ниже меня стоящим.

- Ты же не хочешь посвятить всю свою жизнь работе на телеке? – наливая второй стакан молока и пододвигая его к Асе, продолжала спрашивать Лена.

- Почему бы и нет… я всегда хотела работать на телевидении. Вот ты работаешь айтишником, тебе же нравится, вот и мне нравится делать эти сорокавосьмиминутные программы, которые смотрит народ. – Она взяла в руки стакан и сделала глоток.

- То есть ты работаешь на народ, который эту дребедень смотрит?

- Но, смотрит же… программа берет не плохой рейтинг, значит, будет существовать. Мне нравится работать в команде, и общаться с людьми… это как ты с компами общаешься, а я с людьми. И с людьми кстати, можно вести диалог, в отличие от машин. – Улыбнулась она.

- Зато машины не устраивают скандалов.

Оставив разговоры Ася стала перечитывать новый сценарий. Она как по кадрам стала представлять программу, глотая хронометраж и закручивая в голове интригу.

«По большому счету от меня требуется рассказ Ковальчука, его история, проходки по учебным заведениям и городу, желательно по любимым местам. Интервью с родственниками и бывшими одногруппниками. Замучу пару историй с откровениями и оп-ля… готово. А на пост-продакшине пусть мудохаются и выкручиваются» - размышляла Ася. – «В Москве сниму в театре. Парочку коллег встряхну, надо брать тех, кто его не любит…ну и… и дома бы его снять…или за новой ролью…да, репетицию. Таак…» - она открыла чистый файл в компьютере и осторожно по одному слову стала писать закадровый текст ведущего, проговаривая его в голове, как он будет потом слышен с экрана телевизоров.

Мечта любого амбициозного человека состоит в его некоем повышении. Повышении куда? Кто-то хочет стать начальником и работать по 12 часов в день, вместо 8. Кто-то хочет больше денег и славы, больше знакомых и больше возможностей. Но за этими возможностями почему-то по пятам следует ответственность, расшатанная нервная система и постоянное состояние «не спать».

Ася никогда не мечтала быть «начальником», но стоять на месте, это позволено обеспеченным мужем женщинам и обиженным судьбой мужчинам, которые просто не верят в свои силы. Так как мужчины, который будет заботиться «от и до» у Аси не было, поэтому она сама постоянно куда-то шла. Тем более сейчас, когда появилась возможность кому-то что-то доказать, даже не себе, нет себе никто никогда ничего не доказывает. Обычно идут вперед только сильные, но много раз упавшие на колени люди. Ася знала, что сама всего добьется, потому что если не она, то кто еще.

Залезая под теплое одеялко девушка улыбалась, она как будто снова влюбилась, когда постоянно ходишь с идиотской улыбкой. Ася знала, что всегда была влюблена в работу. Всегда. Просто, она забыла, как начинала работая стажером на одном из кабельных каналов. И тогда, именно тогда она была счастлива полностью, потому что все тогда было новое, а сейчас приелось, как в семье. Ты знаешь, что встанешь утром помоешь посуду, приберешься в ванной, а к обеду сходишь вынести мусор, поцелуешь любимого, но уже такого привыкшего человека, в волосы, и закинешь одежду в стиральную машинку.

Только вот с этим новым проектом она как будто почувствовала, что снова любима своей работой, что снова её похвалят, потрепят за светлый хохолок и переведут на зарплатную карточку не плохую премию. Как будто ее любимый человек записался в спортивный зал, накачал мышцы, и стал похожим на Брюса Уиллиса, и она снова в него влюбилась, как тогда, когда познакомились…

Андрей проснулся от звонка помощника Олега. Продрав глаза от крепкого сна он увидел, что за окном, как минимум утро, протянув руку к телефону, он ответил еще хриплым голосом.

- Пацан… - услышал он в тишине телефонной трубки.

- Поздравляю. – Улыбнулся Андрей и оторвал голову от подушки.

- Я думал сам рожу, пока Лилька в роддоме была… в общем, выпить хочется. Ты дома? - тараторил Олег.

- Дома. Приезжай. – Ответил Андрей и нажав на сброс, тут же откинулся назад на подушку.

Протирая лицо подушечками пальцев, он улыбался. Он всегда радовался за тех, кто с ним рядом, кто не предает его. Олег был одним из тех, кто по каким-то волшебным обстоятельствам оказывался последние семь лет рядом с ним во всех сложных ситуациях. Он всегда знал, когда понадобиться водка, а когда разговор за чашкой кофе. И вот сейчас, когда Олег стал счастливым отцом, Андрею ужасно захотелось быть с ним рядом. Когда-то он не испытал такой радости, так пусть она будет у близкого человека.

Через час Олег стоял на пороге квартиры с огромным пакетом из дорого супрмаркета.

- Все самое лучшее для крестного моего сына, - смеялся заспанный Олег вваливаясь в квартиру.

Крис бегал под ногами гостя и сбивая его с ног облизывал руки. Крис не любил случайных гостей, но это был гость, который не мог быть случайным.

- Как назвали? – с порога спросил Андрей.

- Максом. – Тут же выдал имя сына Олег.

- Там будет Макс… - процитировал рекламу друг.

Они сидели в теплой светлой кухне Андрея, и разливая алкоголь по стаканам болтали.

- Как тебе сценарий, понравился? - спросил Олег.

- Знаешь… это конечно не идеальная роль, но я работник станка и сейчас я хочу просто заработать деньги. Это конечно не тянет на Оскар, но хотя бы на массовый прокат. – Откупоривая крышку от сока отвечал Андрей.

-Андрюх, ну из всего того, что я выбирал, этот сценарий был лучший. Честно, лучший. Мне кажется, сейчас люди работают не ради зрителя, а ради его денег. – Разлив по стаканам водку, он протянул Андрею.

- А чему ты удивляешься, как будто раньше было по-другому. Просто раньше деньги давали на любую идею, и делай что хочешь, только вот что могло остановить, так это цензура. Сейчас цензуры нет, только политику не трогай и в храмах не пляши. – Улыбнулся актер. – За Макса! – поднял он бокал и стукнул о бокал друга. – Пусть твой сын растет хорошим человеком это сейчас главное!

Они залпом опустошили бокалы и занюхали хлебом.

- Сейчас ты будешь смеяться и отговаривать меня, - продолжил Андрей, - но я так решил, поэтому смирись. – Он улыбнулся, и, выждав паузу, когда Олег задышит после водки спокойно, продолжил. – Я познакомился с девочкой редактором на съемках и мы решили закрутить документальный фильм, программу, пока даже не знаю как назвать, в общем, про меня. – Он тут же стал рассматривать лицо друга, чтобы увидеть реакцию.

- Ну… - протянул Олег. – Ты, конечно, можешь удивить… - он поставил со стуком стакан на стол и закусив яблоком стал толкать речь в массы состоящие из одного актера. – Тебе это нужно? Это нужно певичкам и пидарам, которые пляшут на сцене, а ты куда полез? За рейтингом? Тебе ролей в кино и театре мало? Нет, я не понимаю… - он опустил голову, а затем резко поднял и продолжил, - Ты взрослый, давно состоявшийся артист, который уже записан в учебники по киноискусству, а все туда же.

- Нет, ты прекрати критиковать, я же не просто так с бухты барахты решил… хотя, если честно так оно и было, - рассмеялся Андрей. – В общем, я хочу у этой девчонки научиться ее мастерству. Она хочет фильм про меня, она его получит, а я хочу хорошо роль сыграть. Ведь не роль красит актера, а актер роль… - Убеждал он помощника.

- Да, они опять какое-нибудь говно снимут, как обычно. Тебе мало было, когда Марька умерла, что про тебя несли? – повышая голос твердил Олег.

- Это в прошлом… - выдохнул Андрей и стал разливать по второй. – Я начал новую жизнь. И в этой жизни все будет по-другому. Я, правда, сделал много ошибок на которых может заработать пресса, а некоторые и сделать на мне отличную карьеру, только вот сейчас все по-другому. Я не дам им снимать отца, не буду рассказывать про Маришку, просто будет фильм…а вместе с тем я буду учиться у этой девчонки.

- Как ты научишься у нее, если не позволишь ей снимать про то, о чем ты не говоришь? – задал вопрос Олег.

- Я не буду об этом говорить, пусть попробует сама достать. Снимет фильм, который будет полностью под моим сценарием, значит плохой журналист, снимет всю мою жизнь, как она есть… фильм не выйдет.

- Зачем тогда его снимать? – удивился Олег, протягивая стакан другу.

- А затем, что мне нужен этот опыт. Я хочу знать, на какие уловки пойдет эта девчонка, чтобы сделать хороший фильм.

- Но, тот самый хороший фильм не выйдет. То есть ты ее обманешь? - сделав бутерброд откусил он.

- Получается, что так… я хочу хорошо сделать свою работу…

- Ты злой… - помотал головой Олег.

Андрей снова влил в себя водку и потянулся за сигаретой. Он глубоко вдохнул дым и замер. Ему не было жалко девушку, которую он хочет обмануть. Он никогда не жалел журналистов, только по той причине, что когда ему было плохо они зарабатывали на нем, а теперь, когда ему хорошо, станет плохо им.

- Дмитрий Юрьевич! – вбежала к шефу в кабинет Ася. – Я с новостями!

- Жги, малышка! – улыбнулся начальник и поправил очки на переносице. Он смотрел на взъерошенную девушку и делал вид, что ждет сенсации, хотя знал, что будет пресс-релиз неинтересной конференции МЧС.

- В общем, он согласен! Едем послезавтра в Брянск. Нужен оператор и командировочные. – Выдохнула Ася и уперлась ладонями в стол Казанцева.

- Опять бухать едешь? – съязвил начальник. – Командировочные на мальчиков и наркотики не тратить, понятно?! - сделав серьезное лицо, ответил Дмитрий Юрьевич.

- Так точно! – улыбнулась она и поправила растрёпанные волосы. – Только смотрите, я принесла сценарный план. – она достала из широкой сумки стопку листов и протянула к Казанцеву.

- Что это? – он снова поправил очки и посмотрел на листы.

- Это сценарий, который исправил Ковальчук. Дерьмо полное, но он же и должен думать, что мы собираемся снимать дерьмо, верно? - убедительно спросила она.

- Верно. – Ответил Казанцев.

- Ну, вот на месте буду разбираться…знаю, что без эксклюзива никак нельзя. А…да… - опомнилась она. – Мне нужны две скрытки, чтобы на всякий пожарный.

- Ты как будто маньяка рецидивиста едешь снимать две скрытки ей. – Улыбнулся начальник, и не прочитав ни одной строчки в переписанном сценарии протянул обратно листы.

- Это хуже…это Ковальчук. Если повезет, приеду за повышением. – Расхохоталась девушка, и запихнув обратно в сумку сценарий поспешила на выход.

- Одинцова, - окрикнул начальник, - только не влюбись смотри!

- Ой, Дмитрий Юрьевич, будто вы меня не знаете, я влюбляюсь только в покалеченных судьбой мужчин, куда мне до известного на всю страну артиста. – Засмеялась она.

Выходя из кабинета она тут же набрала номер бывшего коллеги.

- Василий дорогой, здравствуй! - умиляюще начала Ася.

- Знаешь что нашел?! – вырвалось тут же из Васи, который знал, что просто так эта девчонка не позвонит.

- Давай, дорогой, только этого от тебя и жду. – Улыбнулась Ася.

- Пиши телефон моей сестры, которая с ним мутила, она знает с кем спал Ковальчук до того, как женился. Только аккуратнее, а то закопает тебя на Фокинском кладбище, - улыбнулся Вася.

- Это что у вас какое-то суровое кладбище? – продолжая улыбаться, и записывать спросила она.

- Там наркоманы собираются по средам. – рассказывал пугающе опуская голос Вася.

- Среда святой день? – продолжала ерничать она.

- Не знаю…не курю, не жру, не колюсь… - отказался от всех прегрешений парень.

- Молодец, дети здоровые будут.

- Так вот, дозвонился до препода своего, он сказал, что говорить ничего не будет, но контактом, этакий черт, поделился. На филологическом у него друг работает в Педухе. Он литературу преподает, суровый тип сразу предупреждаю. – строго заговорил Василий.

- Суровый в смысле? – удивилась Ася, она любила сложных людей, с ними интереснее работать.

- Ну, он может тебе рассказать всю подноготную ночных похождений Блока и Маяковского. – начал рассказывать лекции по литературе друг-монтажер.

- По средам? – пошутила Ася.

- И по средам тоже. – Оценил юмор Вася. – И еще…отец погибшей жены живет недалеко от моей бабушки, а бабушка моя живет в Бежице в частном секторе. Только сейчас не знаю, что с ним и как…

- Ты мне называешь такие слова и названия, которые для меня чужды. – пугалась Ася не понимая про что он вообще рассказывает.

- Вот приедешь из командоса станешь своей. Даже «г» фрикативное появится. – засмеялся Вася.

- Ты меня просто спасаешь. – Выдохнула Ася записав все адреса и телефоны.

- С тебя магнтик. И еще…

- Ну… давай клянчи у меня «Бакарди». – Отложив ручку стала заигрывающим голосом говорить Ася.

- Я не пью…мне жена не разрешает… - посмурнел Вася.

- У тебя жена в секте ни какой не состоит? – Ася подколола Васю.

- Аха, за здоровый образ жизни. – ответил ничуть не задетый парень.

- Бедненький, ты же монтажер, тебе нельзя быть здоровым. Так что надо?

- Передай сало от мамы. – расхохотался он.

- Ой, ты такой милый, - протянула Ася, - а картошечки мешок не привезти?

- Только сало. – дал установку Вася.

- Привезу, ты ж меня спасаешь, - улыбнулась она и отключила Василия, переключаясь на вторую линию. – Что надо? – это звонила шеф-редактор Оля.

- Жрать пошли! – позвала та.

- Вы в «Му-му»? – спросила Ася.

- Да. – ответила командным голосом Оля.

- Я подойду.

Забежав в кабинет администраторов Ася оформила заявку на командировку, и схватив кошелек направилась в кафе. В дальнем углу сидели девочки коллеги.

- Что заказали? – подлетела она проскользив кедами по плитке.

- У них сегодня борщ вкусный, - ответила Марьяна уплетая за обе щеки еду.

- Малыш уже просит кушать? – улыбнулась Ася и погладила коллегу по животику.

- Да, он террорист, все время есть хочет. – Ответила жующая девушка.

Наполнив поднос едой, Ася подсела к коллегам, и сев напротив Марьяны тут же спросила.

- А тебе не обидно, что ты еще даже в декрет не ушла, а твое место уже делят?

- Знаешь, - сделав глоток чая начала отвечать Марьяна, - сначала обиделась на Казанцева, я ему верой и правдой пять лет служила, еще с начала программы, а он меня в декрет, да еще и на мое место конкурс устроил. А потом плюнула. Пока я выйду из декрета, этот чокнутый придумает какой-нибудь сумасшедший проект и сделает меня там шефом. В общем, пофиг. Нам с Петькой сейчас главное, чтобы ляличка родилась здоровая. – Погладила она себя по еле округлившемуся животику. – Говорят, ты тоже в доле?

- Ну, я планирую, а там как получится. – Отмахнулась Ася.

- Сними, знаешь что… - пододвинулась поближе, чтобы никто не услышал их разговор, - сними бытовуху или звезд, всегда прокатывало.

- А тебя с чего взяли в шеф-редакторы? – спросила Ася.

- Я серию репортажей про матерей алкоголичек делала. Ну, там кто детей сжигал, кто выбрасывал зимой на улицу. Жесть, в общем. Как говорит мой муж: «Лучше бы ты бухгалтером стала». – улыбнулась она и снова принялась за еду.

Допив чай Ася не стала ждать коллег, и выйдя из кафе тут же набрала телефон Ковальчука.

- Привет, Андрей… - протянула она как в песне.

- Привет, журналистка! – послышался пьяный голос на другой стороне трубки.

- Попрошу поаккуратнее с выражениями, я - журналист. – Одернула она улыбаясь.

- О, простите-простите. Когда едем в гости к моим родителям? – ехидничая спросил Андрей.

- Да, хоть завтра. – Выдала Ася, в голове где-то прокручивая, что завтра не получится уж точно.

- Не, поехали после-после завтра. Заказывай билеты, мне купе отдельное. – скомандовал он. – в общем, завтра позвони, у меня крестник родился.

- Ок, до завтра. – выдохнула Ася и положила трубку, проходя мимо гримерных комнат известного ток-шоу. – Поздравляю! – сказала она и повесила трубку.

- Асечка! – крикнул кто-то позади нее. Девушка тут же обернулась. Повернувшись, она увидела молодую певицу, которую раньше часто снимала на тусовках.

- Привет, дорогая, - обняла ее Ася, судорожно вспоминая как ее зовут.

- Я тебе звонила, а ты трубки не берешь. – Ася тут же вспомнила, что эта певица с не запомненным именем просила диск с записью, а потом она забыла записать .уехала в командировку и теперь в телефоне она записана как «Не брать».

- Телефон украли, номера не сохранились, - тут же вспомнила безотказную отговорку Ася.

- Ой, как жаль… запиши мой номер, а то не приглашаешь никуда. – Улыбнулась шикарная блондинка на две головы выше Аси.

- Давай. – Она тут же вбила в телефон продиктованные цифры и тут же сбросила номер. – Все побегу, работы много. – Отмахнулась Ася и обняв на прощание неизвестную певицу, тут же прошмыгнула через служебные коридоры, чтобы больше никого не встречать.

Оформив документы на командировку, Ася заказала билеты до Брянска, и записав номер поезда и время на запястье руки, выключила компьютер и ушла из офиса.

- Ася, ты уже начала снимать? – у дверей она столкнулась с Марго.

- Да, уже пять дней снимаю, - отмахнулась уставшая Ася, и обойдя коллегу-соперницу вышла к лифтам.

Иногда присутствие коллег в жизни без работы раздражало. Ты и так сутками работаешь на одном производстве, каждый день по будням, а еще чаще по выходным видишь друг друга, да еще и после работы от них не скрыться. И каждый пытается узнать о тебе побольше, побольше чего-нибудь эдакого, чтобы разжевать это за обедом в «Гурмане» или «Му-му». Женский коллектив, все-таки это пристанище кобр, и никак иначе.

Ася успела на только что подкравшуюся «монорельсину», и забившись под людей, чтобы пробраться к окошечку, задержала дыхание, чтобы подуть на замерзающее стекло.. Уходя с работы ни один телевизионщик не знает, что же будет, как только он переступит порог Останкино. Обычно, у самых счастливых бывает, что проходя через последнее КПП им начинают звонить и спрашивать где они, просить вернуться, чтобы расшифровать кассету, дописать текст, дозвониться до какого-нибудь артиста, ну и в этом духе…

Но Ася решила, что общаться ни с кем она не хочет, не будет и сегодня она ляжет спать пораньше, чтобы на завтра начать свое грандиозное вскарапкивание по карьерной лестнице. И именно завтра она обзвонит всех на кого направил Вася. В конце концов, это всего лишь работа, которая построена на общении с людьми, а как всегда говорила Асина мама Людмила Ивановна – «Работа с людьми самая сложная».

Добравшись до конечной станции девушка выплыла вместе с основным потоком людей спешащих после работы домой. Зайдя по пути в магазин, она набрала семечек и двинулась в сторону подъезда. Подойдя ближе, ее осветил яркий свет фар, девушка обошла автомобиль, стараясь не смотреть на яркий свет, когда кто-то схватил ее за руку.

- Ася! – услышала она и резко повернулась к держащему.

В темноте, при свете фар она смогла разглядеть глаза своего бывшего, который уходя от нее кричал, что больше не желает любить телевизионщицу. Мол, времени мало уделяет, да и вечно на своей волне.

- Ты что тут делаешь? – удивилась она и тут же одернула руку.

- Асенька, я тебя тут жду уже два часа… - протянул он, выпрыгивая из машины.

- Чего ждешь-та? – не могла понять она.

- Тебя, глупенькая, я соскучился. Ась, я правда так скучал…мне кажется, что я не могу без тебя. – Его брови сжались у переносицы, и он стал похож на Пьеро.

- Бред несешь. – Отмахнулась она и повернувшись спиной к парню, пошла в сторону подъезда.

- Да, постой ты! – он схватил ее за шарф и тихонько, чтобы не сделать больно попытался ее задержать.

- Ты с ума сошел, Миш, иди уже домой. Приехал он. – На ее лице появилось явное недовольство, даже больше нежелание кого-то видеть, а уж тем более того к кому она очень хорошо относилась, пока между их отношениями не встала работа. Ну, тут она и не стала бы выбирать.

- Асюш, я, правда, очень переживал, когда мы расстались. Ты мне покоя не даешь. Ты мне ничего не даешь! – крикнул он, повернув ее лицом к себе.

- Курить будешь? – достав из кармана пальто сигареты, протянула она ему.

- Ты издеваешься? – он опустил руки и уперевшись локтем в открытую дверцу машины склонил голову.

- Ну, ты говоришь, что я тебе ничего не даю…вот на…кури… - она язвила не из-за того, что относилась к нему с пренебрежением или с отвращением, а из-за того, что вот сейчас, именно в данный момент этот человек сбил все ее планы по желанию выспаться.

- Дура! – крикнул Миша и сев за руль машины, хлопнул дверью, но так и не тронулся с места.

Ася прикусила нижнюю губу, как будто пытаясь сдержать эмоции, а внутри все переворачивалось. Она и правда его любила, был такой момент в жизни, недолго правда, но любила. И вот сейчас, когда он сам приехал, прождал ее, переживал, останавливал, она его вот так морально уничтожает.

Девушка подошла поближе к боковому стеклу, где сидел Миша, и тихонько постучала ногтями.

- К тебе можно? – спросила она, зная, что он слышит. И не дожидаясь ответа, она обошла машину спереди и села на пассажирское.

Она не поворачивала голову в его сторону, боясь, что сама захочет его простить, но знала, что он никогда не будет делить ее с работой, а она не уйдет от своего любовника с женским именем - Телевидение.

- Ну, что ты… - протянул он, - почему ты постоянно пытаешься от меня убежать? – дотянувшись до ее холодной ладони рукой, шептал он.

- Ты же меня не поймешь, Миш, - ответила она также тихо, пытаясь не спугнуть тишину в машине.

- Я тебя пойму, только поговори со мной… - он подтянул ее руку к губам и поцеловал холодные тонкие пальчики.

- Ты же знаешь, что я люблю больше всего на свете…ты этого просто не принимаешь. А стоит всего лишь понять меня… - она чувствовала как к горлу подступает огромный комок и что еще чуть-чуть и он потечет слезами по щекам.

- Ну, что ты любишь, что? Я не понимаю… - пытаясь успокоить ее, шептал Миша.

- Работу люблю, а ты…

- Вот только не начинай! – вдруг крикнул он.

- Вот видишь! – ответила криком она, и, закрыв ладонями глаза заплакала.

- Неужели тебе не хочется спать по 8 часов в день, а не так как ты по 3, разговаривать о Бродском и политике, а не о трупах и тупых певичках. По выходным не ехать сломя голову на съемки на край света, а провести выходные дома в компании любимого человека и возможно уже детей. Неужели тебе всего этого не хочется? Ты что не наигралась еще? – Кричал он, уже не поворачиваясь в ее сторону.

- Замолчи! – сквозь слезы и хлюпанье шептала Ася. – Ты можешь помолчать!

- Ась, блин! Ты взрослая тетка… - не успев дослушать, девушка открыла дверцу машины и выбежала на улицу.

- Я не хочу больше тебя слушать! – крикнула она вслед.

- Вот ты так всегда! Ася! – Миша выбежал следом, догоняя девушку и хватая за рукав.

- Отпусти! Ты, никогда даже думать не мог, что я могу быть счастлива не от тебя…не с тобой…я не хочу сидеть дома, варить борщи и утирать сопли твоим детям, я другого хочу. – Крикнула она, размазывая по лицу уже темные от туши глаза.

- Ладно… - Миша опустил руки и провел ладонью по лицу, - захочешь меня увидеть, позвонишь.

Он вернулся в машину и резко тронулся с места. Девушка стояла у двери подъезда, и не утирая слезы позволяла им стекать. Она не хотела его отпускать, но и быть с ним она тоже не могла. Все это не любовь, а зачем быть с человеком, который не может понять, что творится в ней. Самый лучший способ уйти от проблем, это уйти в работу. Об этом она знала еще лет с 17 когда впервые устроилась на работу на радио.

Тогда она еще молодая провинциальная девочка считала, что главное в жизни – это добиться нужного результата. И с тех пор ничего не изменилось.

Утром проснувшись с дикой головной болью, она уткнувшись лицом в подушку продумывала путь до ванной, кухни, шкафа, работы…и ей не хотелось ничего этого делать. Но она встала.

- Андрей, привет! – набрала она первый номер, как только открыла электронную почту. – Мне билеты пришли. Завтра в ночь мы уезжаем в Брянск, получается, что там мы будем в четверг.

- Хорошо. Ты только позвони мне где-то завтра за три часа до отъезда, чтобы я успел приехать. – предупредил он о своей забывчивости.

Он прекрасно знал. Что будет готов к этой поездке еще раньше, чем будет готова ехать съемочная группа, но ему, как статусному человеку, нужно было обязательно показать, что его должны ждать, беспокоиться и охотиться за ним, только бы не «сорвался». Это, видимо, у всех известных людей проявляется рано или поздно. Вот и его очередь подошла, чтобы потрепать нервы девочке с микрофоном в руках и оператором за левым плечом.

- Я обязательно позвоню. – Улыбнулась она. – Ты же сам готов, настроен? – спросила она с осторожностью.

- Да, я уже маме позвонил, сказал, что приеду, - улыбнулся Андрей, закурив сигарету сидя на кухне у подоконника, из окна которого был виден центр столицы.

- Ок. Завтра наберу тогда… - Ася положила трубку и на мгновение отключилась.

- Димка, если ты не прибавишь в шаге, то мы опоздаем в этот долбанный Брянск. – бурчала под нос Ася шагая по длинному перрону.

- Вот, взяла бы штатив, может быть быстрее пошел.- В ответ бурчал оператор, стирая со лба пот.

- Давай! – девушка выхватила длинный штатив и потащила его вместе с дорожной сумкой.

У вагона уже стоял Андрей. Он стоял спиной к проводнице и докуривал очередную сигарету.

- Здрасте! – крикнула Ася подходя к вагону.

Мужчина обернулся, и поправив шарф пошел в сторону девушки-журналиста.

- Давай свою палку. – Перехватил он штатив и занес в вагон.

- Спасибо. – ответила она и распрямила уставшую руку.

- У меня 47 купе, вы со мной? – улыбнулся Андрей.

- Не, у нас 49. Мы же не можем позволить вас тревожить. – Съехидничала Ася.

- Завтра в 6 утра приезжаем. Вас встречают? – поинтересовался артист.

- Мы возьмем такси и в гостиницу. Сколько вам нужно времени до съемок? – Ася стояла в проходе между купе Андрея и проходом.

- Вы можете вечером приехать ко мне, возьмете интервью у мамы. Хватит вам времени? - он открыл дверь и закинул в купе куртку.

- Ок. Мы тогда вечером к вам, а уже со следующего утра снимем вас в училище, в городе.

- Давай так. – Задумался Андрей, и, замолчав на секунду продолжил, - у вас есть чем заняться завтра.

- Найдем. Мы же журналисты. – Улыбнулась девушка.

- Копать на меня начнешь? – язвил он.

- А как же, я что просто так еду с тобой в Брянск. – Как говорится, в каждой шутке есть доля шутки.

Захлопнув дверь в свое купе Ася плюхнулась на с нижнюю полку и глубоко выдохнула:

- Наконец-то!

Оператор заполз на верхнюю полку, и приоткрыв штору посмотрел на улицу.

- Что снимать-то будем? – просил он, не смотря на Асю.

- Ковальчука… - Ася неподвижно сидела на нижней полке и смотрела, как в окне мелькает перрон и гаснут огни под Москвой.

- Нам нужны кадры под листочками, как дождик капает? – улыбнулся Дима.

- Это все херня, - отрезала девушка, - нам нужно с кем он спал, с кем пил, кого бил.

- В общем, никакого творчества. Понял. – Дима перевернулся на спину и закрыл глаза. – Разбуди в Брянске.

- Сам встанешь. Пойду покурю. – Ася достала из сумки пачку сигарет, и выйдя из купе направилась к тамбуру.

Не поднимая глаз, она пробралась к переходу между вагонами, и не успев увидеть его, сначала услышала.

- И ты здесь. – Это был Андрей.

- Не спится, сударь? – спросила она, улыбаясь, подкуривая сигарету.

- Знаете, барышня… - попытался ответить тем же Ковальчук. – Я не могу спать, когда еду домой. Я могу спать, когда возвращаюсь в Москву. Вот ты от куда в Москву приехала?

- Из Сибири. – Она глубоко затянулась дымом и облокотилась на холодную стену поезда.

- Приехала покорять столицу? - как обычно это бывает с молодыми девочками и парнями, предположил Андрей.

- Также как и ты… - улыбнулась она. – Да, нет. Я учиться приехала в Москву, и задержалась…

- Задержалась? Неужели не все едут в этот город соблазнов, чтобы остаться? – он сбросил пепел с сигареты.

- Не все… я ехала за чем-то другим. Хотя, наверное, я на своем месте. – Она посмотрела на него своими большими голубыми глазами и замерла.

- А я ехал стать известным актером. Великим… - усмехнулся он и посмотрев на мелькавшие в окне огни задумался.

- Добился чего хотел? – она отвела глаза в окно и смотрела на темноту, которая заворожила артиста.

- Наверное, да… не просто же так за мной охотятся журналисты, чтобы снять документальный фильм? Кстати, хотел отдать тебе сценарий, в сумке лежит. Забери. – Махнул он головой в сторону вагона.

- Заберу… - махнула головой в ответ Ася. – Надо будет еще подписать согласие на разрешение съемки.

- Ты уже придумала, что криминального обо мне снимешь? – попытался докопаться он, махнув головой в ответ.

- А есть что снять? – улыбнулась она посмотрев на Андрея.

- Ну, ты же журналист… Вот чем ты руководствуешься, когда думаешь, что снимать? – он затушил сигарету и скрестил руки на груди.

- Твоей жизнью. Я же описала все в сценарии. Мне хочется показать тебя таким, каким тебя никто не видел. Какой был в студенческие годы, с кем дружил. Ты же в жизни не такой суровый, как на экране. – Она сделала шаг на встречу Андрею и тоже затушила сигарету.

- Я суровый? – расхохотался он.

- Другой…не суровый. Просто закрытый. Кто знает про твою жизнь? Кто знает, чем ты занимаешься, когда остаешься один, о чем думаешь? Никто же из обычных людей не знает того о ком мечтает. Ты же можешь быть совершенно другим, ты придумываешь себе образ, совершенно по-другому общаешься с журналистами и людьми. Это нормально – ты звезда. Но мне хочется показать тебя совершенно другим. – Выдохнула Ася.

- У меня есть виски, - прошептал Андрей.

- У меня есть камера. – улыбнулась в ответ Ася. – Мне можно ее в твое купе? – осторожно поинтересовалась она.

- Ну, ты же снимаешь фильм… - он протянул руку и выпустил Асю первую в вагон.

Девушка тут же прошмыгнула в купе, вытащила ручную камеру, захватила блокнот и ручку с встроенной скрытой камерой, и прошла в купе Андрея.

Они сидели друг напротив друга и распивали бутылку виски. Он иногда поворачивал голову в сторону окна и смотрел на темную жизнь, где-то за МКАДом.

- Подпиши, - протянула ему Ася документ о согласии на съемку.

- На что меня это обязывает? – покосился Андрей на бумагу.

- Это дает мне право вообще включать камеру, - пошла обходными путями Ася, не рассказывая, что это дает ей полное право на все, что она снимет.

- Хорошо. – Андрей бегло пробежал глазами по тексту на бумаге и поставил подпись.

Девушка тут же свернула бумагу в двое и сложив в блокнот, убрала за спину, чтобы не вспоминать больше об этой бумаге.

- Как все началось? – спросила Ася делая глоток крепкого напитка, который Андрей только что разлил.

- Хм, - задумался Андрей. – Началось все в Питере. Я был первый и единственный в семье. Все хотели сына военного, сын вырос и стал артистом. Отец всегда говорил, что артист – это женская профессия. Может он, конечно, был прав…но когда все закрутилось-завертелось, мне было не до его уставов по которым мы жили в нашей семье. – он крутил стакан в ладонях.

- Вы не понимали друг друга? – чувствуя, что пора переходить к атаке начала Ася.

- Да, нет… понимали…блин, это все так сложно, - он провел ладонью по лицу, как бы стирая пот со лба.

- Можно я камеру включу? – осторожно спросила Ася.

- Да, - махнул головой Андрей. На секунду он замолчал, но как только на камере заморгал красный огонек, он продолжил. – Отец для меня всегда строил, как в армии. С детства. Я его очень люблю, только вот…

- Что? – с интересом слушала Ася, допивая содержимое в бокале.

- Это не на камеру… - он одним глотком осушил свой стакан и поставил его с грохотом на стол.

- Выключить? – спросила осторожно, пытаясь не спугнуть девушка.

- Нет. – Махнул он и налил еще по одному бокалу.

Чувствуя, что ей хватит Ася лишь прикасалась губами к налитому алкоголю и снова ставила на место стакан в нержавейке.

- Дело в том, что мой отец очень справедливый человек, и я его люблю. – Он снова сделал глоток и откинулся на стену спиной.

- Когда вы переехали в Брянск? – продолжила обходными путями расспрашивать Ася.

- Мне и года не было. Отца перевели на новый объект, и он потащил нас за собой. А так бы был Петербуржцем. – улыбнулся он. – А так, Брянец… хотя в Брянске я прожил лучшие годы своей жизни. В школе учился плохо, после девятого класса смылся в училище на хорового запеваку. Если бы не мама, не поступил бы… я был таким лентяем. Мужчина-то он становится серьезным, когда появляется ответственность. У меня ответственности не было.

- А не хотелось доказать родителям, что можете большее или наоборот хотелось сказать, что я не такой как вы? - жестикулируя спрашивала девушка заглядывая в черные глаза артиста.

- Нет, как таковой цели, что-то доказать у меня не было. Хотелось просто идти своей дорогой. И я ее выбрал – стал актером. – Он допил второй бокал и потряс головой.

Ася осторожно убрала камеру со столика и поставила ее вниз. Понимая, что разговор накаляется, девушка выключила писишку и нажала запись на скрытке, пока Андрей снова наполнял свой бокал.

- А если честно! Вот я без камер, - почувствовав свободу опьянения стала рисковать Ася, - что повлияло на выбор?

- Без камер? – Андрей убедившись взглядом, что камера выключена, почувствовал такую же свободу, как чувствовал во время пребывания дома, когда нет никого рядом – Ты же журналист, Аська, ты же придумаешь как запихнуть все что я скажу сейчас.

- Сейчас я попутчик. Мы же должны найти общий язык для того, чтобы работать. Это же работа. Для тебя пиар, для меня повышение. – Она как будто открывала перед ним все карты, пряча за воротничком одну, которая потом сможет дать «21-о» в купе со всем видео.

- Если честно, то отца я снимать не дам, - выдохнул он, - ты пойми, что не все должен я отдавать тем, кто меня любит и ходит на мои спектакли и смотрит фильмы с мои участием. Там же я другой, и адекватные люди это понимают, а терять аудиторию своими откровениями я не хочу. – мотнул он головой в сторону окна.

- То есть ты все равно переживаешь, что твой зритель от тебя отвернется? – удивилась Ася поправляя ручку-камеру.

- Я зависимый человек. Я – артист. Артистом всегда движет тщеславие, это в камеру мы можем нести всякую ересь, что мы служим на благо творчества, театра и истории. Каждый, совершенно каждый человек получивший популярность хочет, чтобы его любили, его покупали. Я делаю свою работу, делаю ее, как выясняется не плохо, и поэтому хочу, чтобы мою работу покупали. Я конечно не Пикассо и не Малевич, чтобы оставить след в виде дурацких картин, за оригинал которых будут пару десятков лет бороться скупщики. Я хочу жить здесь и сейчас и я хочу, чтобы у меня все было сегодня. – он наклонился к девушке ближе и она почувствовала запах алкоголя, - Я не дурак, чтобы ждать признания годы, я простой человек. Вот ты снимаешь для того, чтобы у тебя было повышение, чтобы твое великое имя запечатлели в титрах, которые никто, по сути, и не читает, кроме тех, кто делает это фильм. Но ты же для чего-то это делаешь…

- Я это делаю, потому что другое делать не могу… - ответила Ася.

- Можешь. Ты можешь выйти замуж и воспитывать детей, ты же женщина, зачем тебе эти желтые сплетни про каких-то артистов. – возмутился он.

- Но это же смотрят. – ответила Ася и приблизилась к артисту.

- Вот именно! Ты удовлетворяешь интерес зрителя, а наш зритель хочет желтухи, чернухи, ну и потрахаться. Так ведь? На чем держится рейтинг? – совсем близко приблизившись к лицу девушки, он отодвинулся резко назад.

- На таких как ты он и держится. – не двигаясь с места ответила Ася.

- Нет, моя хорошая, рейтинги держатся не на мне, а на чем-то интересном про меня. Вот пока мы без камер ты можешь узнать обо мне, но об этом не узнают те, кто будет смотреть твой шедевриальный фильм. – махнул он рукой.

- Так зачем ты стал артистом? – она тоже откинулась обратно к стене и почувствовала движение поезда, по спине.

- Деньги, слава, женщины… что еще движет мужчиной? Я бы мог стать военным, как хотел отец, но тогда бы я никогда бы не стал знаменитым. – снова взяв в руку стакан он стал передвигать его по столу.

- Ты бы мог отправится в военную точку и умереть за родину? – скрестив руки на груди сделала как будто вызов журналистка.

- Я похож на идиота? - рассмеялся он, - Зачем мне жертвовать собственной жизнью для того, чтобы снова обо мне узнали посмертно? Это все сложно и не имеет никакого смысла. Ты думаешь, за нашу страну стоит умирать? – он остановил стакан и замер глазами на виски плескавшемся в прозрачной емкости.

- Умирают за идею, но никак не за страну. – покачала она головой.

- Я не идеалист, поэтому и не подался в свое время в политику, когда наш великопочтенный президент предлагал. Хотел меня в культуру отправить. Но нафига мне это? Это же ответственность?

- То есть из нашего разговора я понимаю, что ты трус и безответственный человек? – сделала вывод Ася.

- Наверное, получается, что так, - улыбнулся он, и допив очередной бокал попытался остановиться. – Поэтому я служу не во имя народа, а для него.

- Ты считаешь, что таким образом ты приносишь пользу? – прикусив нижнюю губу предположила она.

- Я приношу удовольствие. Знаешь, какое удовлетворение я получаю, когда после спектакля ко мне подходят девицы и дарят цветы. Эти же цветы останутся в гримерке или раздадутся техническим работникам, но нет, они же дарят в надежде, что их букет меня может зацепить. – глаза Андрея блестели не только от фонарей за окном, которые мелькали и залетали в купе, но и от того, что внутри него горел какой-то огонек, когда он об этом рассказывал.

- Ты злой. – улыбнулась Ася.

- Я правдивый. Я честный. Я не придумываю себе оправданий и не твержу по каналу «Культура», что в нашей стране не хватает хороших фильмов, при этом пуская слезу с правого, обязательно только с правого глаза, так как объектив камеры направлен именно на эту часть лица и свет падает удачно. Я просто стараюсь не общаться с журналистами. Ведь, если я покажусь им именно таким, какой я есть, люди перестанут ходить на мои спектакли. Зачем им циничный мужик любящий пригубить пару стаканов виски, потому что он может себе позволить виски, а не спирт, а при другом раскладе жизненных ситуаций пил бы спит. – он смотрел на Асю, как на жертву, которая находится в статичном состоянии и на которую можно в любой момент напасть.

- То есть ты не общаешься с журналистами только потому, что не хочешь, чтобы все знали какой ты? - спросила она.

- Да. – Выдохнул он и вылил оставшийся алкоголь в свой бокал.

- А почему со мной сейчас едешь снимать фильм? – удивилась Ася.

- Потому, что ты снимешь хороший фильм, где я буду положительным персонажем, как Прошкин в сериале про несчастную любовь, ну ты помнишь… - пытался он напомнить ей о своем первом фильме.

- Конечно, - махнула она головой в знак согласия просто для того, чтобы он не стал рассказывать о чем фильм. Виски бил по вискам, но останавливать эту тайную беседу в эту тайную вечерю не хотелось. Ручка еще писала.

- Ты же конечно, как хитрый журналист центрального канала сможешь наснимать всякой ереси, типа этой беседы, но никто не пропустит ее через цензуру. – улыбнулся он скривив губы в правую сторону.

«Наивный, глупый артистишка» - подумала Ася и только улыбнулась в ответ.

- А отец… - на секунду оборвал он, - отец это человек, которого я буду ненавидеть всегда. Он пытался дважды сломать мне жизнь. В первый раз, когда сломал мне нос перед вступительными во ВГИК, а второй, когда не стало моей жены… он постоянно меня в этом обвинял, хотя я не виноват…- он опустил глаза вниз и замер. – А теперь пора спать. – закончил разговор он.

Ася мило улыбнулась, сделала глубокий вдох, и, пожелав доброй ночи, вынырнула из купе и тут же направилась в сторону тамбура.

«Это будет высокая доля!» - промелькнуло в ее голове. «Это будет офигительная доля по стране».

Девушка залетела в тамбур крепко прижимая к себе камеру и ручку и зажав губы хотела закричать, но сдержав эмоции пропищала.

- Можно в принципе возвращаться обратно в Москву, все, что мне надо, я почти узнала, - прошептала она и закурила.

Только вернувшись в свое купе, она почувствовала, как волнение отпускает, и ноги сами собой подкашиваются. Это нервное напряжение в соседнем купе, как будто полностью ее сжало в тиски и заставило натянуться, как струне и вот теперь прислонив голову к подушке, она почувствовала, как сердце перестает бешено колотиться и ее отпускает.

Слушая, как несется поезд на скорости, она почему-то вспомнила любимую Аню Каренину, которая тоже когда-то хотела, чтобы от нее все отстали, поэтому и легла под поезд.

«Он несчастный человек» - подумала Ася, - «Стать артистом и добиться в этом успеха, только для того, чтобы доказать отцу, что он хреновый военный. А как же любовь к работе, к зрителю?» - ее снова стали посещать мысли из разряда - «Все о культуре» забывая, что она всего лишь на всего циничный журналист. Но и циничные журналисты, они ведь тоже люди.

«У каждого человека есть своя в жизни причина, которая куда-то его ведет. Не обязательно же быть «воздушным» человеком, чтобы играть в театре, можно быть и наглым бруталом, как Дмитрий Нагиев, к примеру» - Только вот сейчас за стенкой спал мужчина, который вывернул душу перед ней за несколькими стаканами «Джека Дэниелса», а она записала это все на флешку.

«Эх, чертовка, тебе за это премия полагается» - улыбнулась она и тут же погрузилась в глубокий сон под стук расслабляющих сознание рельсов.

- Просыпайся, просыпайся, просыпайся, - надоедливо звучал голос Димы под ухом.

- Приехали? – сонно, не открывая глаз спросила Ася.

- Через десять минут будем. – Дима заправил верхнюю полку пледом и сев напротив журналистки спросил – Ты, где полночи была?

- Я такой пьяный материал нарыла, Димон, ты не поверишь! – потерев по глазам кулачками, Ася попыталась встать.

- Бухала, что ли? – засмеялся оператор.

- Бухала. Но у нас скрытка переполнена откровениями Ковальчука. – радостно рассказывала она.

- Ты прям, зря время не теряешь. – Парень сел напротив коллеги и наблюдал, как она неохотно сползает с полки.

- Никогда! – Она быстро вскочила с постельного места и пошла в туалет.

- Ася, - окрикнул ее голос позади.

- О, нет, - прошептала девушка, но все же повернулась.

- Давай забудем, что я тебе ночью наговорил. Это не для прессы. Это так, пьяный бред один на один. – улыбнулся он подойдя в близко-близко.

- Уже забыла, Андрей Вячеславович. – Улыбнулась Ася, - не подходите так близко я еще зубы не чистила.

Девушка тут же отвернулась от артиста и скривила лицо.

«Сейчас же…забыли, аха, так и сделали!».

Они вышли на сырой перрон вокзала, и Андрей помогая донести штатив до улицы, шагнув на родную землю глубоко вдохнул.

- Дома. – Прошептал он, подавая руку Аси, чтобы помочь спуститься с поезда.

Съежившись от осеннего утра Ася, прижалась к оператору, и толкая его в плечо прошептала:

- Давай уже в гостиницу, а то я околею здесь.

- Да, спать хочется… - прошептал Дима и пошел в сторону выхода из вокзала.

- Андрей, мы в гостиницу тогда, вы же не потеряетесь?- улыбнулась Ася делая шаг на встречу актеру.

- Нет, конечно, товарищ журналист, не потеряюсь. Приезжайте в семь, маму снимете. Адрес, надеюсь, знаете? – проверил журналистку мужчина.

- Найдем. – Улыбнулась Ася и схватив оператора за рукав потащила через переход к парковке, где стояли такси.

Она подбежала к белому «рено логан», и наклонившись к водителю спросила хриплым промёрзшим голосом.

- До гостиницы «Чернигов», сколько? – наклонившись поближе к водителю.

- Пятьсот. – ответил усатый мужчина.

- Ну и расценки у вас тут в Брянске, как и в Москве. – она открыла дверцу и запрыгнула на заднее сидение.

Вжавшись в теплое сидение она обратилась к водителю:

- Можно печку посильнее включить?

- Замерзли? - улыбнулся усатый водитель.

- Как зяблики. – прошептал оператор потирая ладони и дуя в них теплым воздухом.

- От куда хоть приехали? – выворачивая руль спросил водитель.

- Из столицы. – Неохотно ответила Ася.

- Ой, москвичи. У нас тут вас любят. – промямлил мужчина.

- Что, редкие экспонаты? – поинтересовалась Ася, рассматривая утренний вокзал из теплой машины.

- Не, просто вы гуляете, так гуляете. Какими судьбами к нам? – посмотрел он на гостей в зеркало заднего вида.

- Да, мы по работе. – Ответила Ася и решила не терять времени, стала искать информацию. – У вас же тут Ковальчук жил, знаете такого?

- Знаем, конечно, кто ж его не знает. Это ж как в Иркутске Гайдай, так и у нас Ковальчук. – отпустив руль развел он руки.

- Здорово! - сухо ответила сонная Ася. – А городок же у вас не большой, все друг друга знают?

- Ну, вы даете, какой же он не большой, он по территории, как Питер, да и народу у нас под полмиллиона. – возмутился усатый.

«Полмиллиона, во как закрутил» - подумала про себя Ася, - «мог бы проще сказать пятьсот тысяч» - думала она телевизионным текстом.

- А давно живете в городе? – продолжала она, наклонившись поближе к водителю.

- Да, как родился, так и живу, - захохотал он.

- А может, знаете кого из родственников, друзей Ковальчука?

- А вы из полиции что ли ча? – со своим городским акцентом спросил усатый дядя.

- Аха, из НКВД – засмеялась Ася, чтобы хоть как-то вызвать доверие усатого. – Так знаете кого-нибудь?

- Да, у меня сын с ним дрался в училище за его жену-то. – хвастался мужчина.

- Опа-чки! – к Аси стал возвращаться ее удалой пыл журналиста и она тут же отошла от сна и холодной погоды. – Да, ладно! – улыбнулась она. – Так ваш сын встречался, что ли с его женой?

- Ну, было дело… - захихикал он.

- А сейчас чем сын занимается? – с горящими глазами она смотрела на незнакомого мужчину не в ее вкусе.

- Он у меня в театре работает. Гордимся очень. Хоть кто-то в люди выбился. – Подняв указательный палец свободной от руля руки, восхвалил сына усатый.

- Ничего себе, в театре! – подбодрила его Ася, - и кем же?

- Осветителем. – С гордостью ответил отец известного сына.

- А с женой-то Ковальчука чего крутил-то, вас хоть знакомил? – по-дружески уже обращалась она.

- Ой, так она ж была популярная в то время. Крутились они все вместе. Так и познакомились. У них несерьезно было, так… обнимались у подъезда. А тут пришел Андрюха и отбил Маринку у него, так драка была, помню побитый пришел… - показал он лице, где были синяки у сына.

- Как интересно… - выдохнула Ася.

- Ну, и приехали. – остановил машину водитель.

- Наконец-то – оператор открыл дверцу машины, и вытащив за собой камеру, тут же направился в гостиницу.

- А вы родителей знаете жены Ковальчука? – отсчитывая деньги медленнее продолжала опрос Ася.

- Да, они где-то на Куйбышева в Бежице живут в частном доме… я сам не знаю, это жена говорила. – раскрыл все тайны водитель.

- Ну, спасибо. Интересно. – Ася отдала деньги водителю, и захлопнув дверь машины, осмотрела местность.

Вокруг лежали кучки сухих желтых листьев и много луж. Как в принципе и в Москве, только вот в Москве сейчас было много грязи и никакого солнца. Солнце скрывалось за высокими домами, а этот город с невысокими домиками напоминал сказку, в которой можно было встретить солнце, которого так не хватало еще с сентября.

- Осень настала, холодно стало… - прошептала под нос себе Ася и забежала в гостиницу.

- Я бронь снял, - протянул номерок от номера Дима, - ты в 45.

- Отлично! – взяла номерок Ася и стала подниматься вверх по лестнице.

- Где ты их находишь? – удивился Дима поднимаясь по лестнице в номер за коллегой.

- Кого? – переспросила девушка повернув лицо к Диме.

- Да, этих шизиков, которые тебе всю подноготную рассказывают.

- Димка, важное слово в твоем вопросе было «шизики». Ты только спать не ложись, грейся и на Куйбышева поедем. Фиг знает, где это, но будем искать. Семья, смотрю известная, думаю, найти их труда не составит. – предположила девушка и открыв номер исчезла из коридора.

Открыв номер Ася тут же скинула сапожки и побежала рассматривать помещение. «Кровать, стол, стул… Зачем мне здесь стул, не понимаю» - подумала она – «Так…».

Она вытащила из сумки компьютер, и открыв крышку, ввела пароль и вошла на рабочий стол. Вставила флешку с записью, и стала просматривать ночное видео.

- Качество не айс, но не плохо…о, даже лицо. – Комментировала она для себя, - так, вискарь…ага, о, план хороший, я прирожденный Юсов. – вспомнила она известного оператора с которым работал Тарковский. – вот здесь мне нравится… так запись обрывается на… не обрывается запись. Супер! Так у меня еще было место. Волшебная ручка, ты меня спасла. – поцеловала она ручку в знак благодарности.

Девушка тут же достала мобильный и набрала начальника.

- Дмитрий Юрьевич, извини, что в семь утра, но это не ждет. – Быстро стала наговаривать она редактору.

- Ты – чудовище, - услышала она в ответ.

- Я знаю. – Ответила девушка. – Смотри, у меня есть крутое видео из поезда. Он тут такое наговаривает. Я сейчас скину на Ftp посмотри, когда проснешься.

- Вот не могла подождать, да? – закрываясь подушками от света из окна продолжал разговор шеф.

- Это важно. Посмотришь, сам поймешь. Я походу нашла семью жены, так что сейчас поедем к ним. – с упоением рассказывала планы Ася.

- В семь утра? – продолжал удивляться Казанцев, для которого утро наступало после полудня.

- Ну, не в семь, я еще не завтракала. А голодный «журналист-злой журналист» – ваши слова. – улыбнулась она процитировав остряка-начальника, он всегда любил, когда его цитируют.

- Что на видео? – растаяв от собственной шутки спросил он.

- Откровения нечастного актеришки. – обобщила она.

- Одинцова, это твой современник, герой нашего времени, а ты его актеришкой называешь. – строго заметил Дмитрий Юрьевич.

- Пока не поняла за что его любит толпа, но он раскрылся с какой-то другой стороны…с плохой стороны. В общем, все что нам нужно. – продолжила смаковать Ася.

- Молодец, - расхохотался редактор.

- В общем, скидываю видос, посмотри. – сказала она и положила трубку.

Редактор положил трубку, а Ася тут же рванула в ванную. Стоя под потоком горячей воды в душе, девушка подпевала на радостях песни. Она понимала, что это видео взорвет ее фильм, поставит его в приоритет тому, что снимают конкурентки-коллеги. В общем, чувствовала себя циником и гадом, все как нужно.

Переодевшись, она захватила скрытую камеру и ручку, закрыла номер, постучалась в соседнюю дверь.

- Чего? – услышала она через дверь.

- Димон, я завтракать, ты со мной? – спросила она подставив ухо к деревянной дверце.

- Да, подожди меня внизу. – крикнул коллега.

Ася спустилась в холл первого этажа и тут же направилась в сторону дежурившей на ресепшене девушке.

- Доброе утро, - улыбнулась Ася, - а где у вас тут можно поесть нормально? – спросила она начиная разговор.

- Здесь есть «Ла веранда» за углом, сразу выйдете в арку и направо, ну или можете в столовую сходить на площади Ленина. Смотря, что для вас позавтракать. – дружелюбно улыбалась сонная девушка.

- Для меня позавтракать – это съесть много еды и запить вкусным кофе. – объяснила Ася.

- Тогда в «Ла веранду». – Махнула рукой в сторону заведения девушка.

- Татьяна, - прочитала она на бейджике висевшем на груди работницы этой чудесной гостиницы. – А скажите мне, Татьяна, я тут у вас впервые, но знаю, что у вас есть много красивых мест, - попыталась войти в доверие журналистка. - Слышала, у вас тут жил Ковальчук Андрей Вячеславович?

- Да, - тут же расплылась в улыбке Татьяна. – Он часто приезжает на спектакли, благотворительные спектакли дает. Я как-то была…как актер он так, но добрый мужик. – Ответила девушка.

- Вот оно что! Вся страна считает талантливым, а вы говорите, что так себе…смешно… - улыбнулась Ася.

- Ну, я не это хотела сказать, - засмущалась девушка на ресепшене. – Просто, я не люблю театр.

- А далеко у вас тут театр? – продолжила узнавать местность Ася.

- Да, тоже за углом. – махнула она и показала в сторону все того же кафе.

- Там же, где и «Ла веранда»? – думала, что сострит Ася.

- Ну, почти. Вы выйдете туда и увидите, за Тютчевым будет. – объясняла девушка, которая по всей видимости устала от ночной смены и надоедливых посетителей.

- А, да, ваш же город еще и Тютчевым славится. – Улыбнулась девушка и постучала коротенькими ноготками по деревянной стойке.

- А вы журналисты, да? – пытаясь угадать спросила Татьяна с ресепшена.

- Ну, почти, - пыталась не вызвать подозрение Ася.

- Просто, когда номера бронировали звонили с канала. – стала объяснять свое предположение работница гостиницы.

- Да, коллеги. А может вы знаете кого-то из родственников, знакомых Ковальчука, вы же, наверное, давно в этом городе? – не теряя надежду спросила журналистка.

- В городе давно, но как-то ни с кем не пересекалась. Знаю, что жил Андрей Вячеславович где-то в Фокинском районе, а где не знаю. – пожала плечами она.

- Такое место, наверное, знаменитое, а вы не знаете, - улыбнулась Ася рассматривая по сторонам стены гостиницы.

- Да, как-то не интересно мне это. Я «Токио Хотель» слушаю. – убила всю напрочь театральную романтику Тетьяна.

«Отлично! Только что ты смешала нашего великого артиста с грязью» - подумала Ася про себя и улыбнулась.

- Ну, спасибо тогда, Татьяна, пойдем мы поедим. – Ответила Ася и проследовала за оператором, который стоял уже у выхода.

- Что еще одна родственница? – засмеялся Дима кивая головой в сторону Татьяны.

- Не, она слушает «Токио хотель». – ответила девушка и взяв парня под руку вышла на улицу.

- Нужная информация в восемь утра. – потер он переносицу и зажмурил глаза от яркого света.

- А главное, какая важная! – подметила рассмеявшись девушка.

Они сели за свободный столик в кафе, где свободных столиков было – все. И сделав заказ Ася тут же открыла рабочий блокнот и стала что-то записывать.

- Стихи пишешь? – улыбнулся Дима закуривая сигарету.

- Не, стихи я бросила писать в пятнадцать, когда поняла, что из меня хреновый поэт. – ответила она не отрываясь от бумаги.

- Может тебя просто недооценили, кто сказал, что ты хреновый? Вот я в школе увлекался чтением. Чтецом был. Могу и тебя послушать. – пробуждал интерес к творчеству коллеги Дима.

- Конечно, не думаю, что когда-нибудь ты будешь читать меня с большой сцены, но… - задумалась она на секунду подняла взгляд к потолку и вспомнив стих, стала читать, - Иногда мне хочется проснуться, Открывая глаза сказать: "Ну, простите меня родные, Не взирая на то, что я бл*дь!". * Бл*дь - это не шлюха, это состояние души такое… - уточнила девушка улыбнувшись. Достала сигарету из пачки Димы.

- Да, из тебя хреновый поэт… - отрезал он дослушав стих, - но так говорили всем великим в свое время. – решил успокоить журналистку.

- Вот! Гордись, что ты мой современник. – подняла она указательный палец вверх, как это делали великие вожди народа.

Девушка продолжила писать что-то в блокнот не отвлекаясь на еду, а потом пристально посмотрела на оператора и сказала:

- Сейчас поедем на Куйбышева искать семью жены. – она положила ручку в блокнот.

- Интервью пишем? – спросил жующий оператор.

- Нет, мы просто их ищем. Пока рано. Как только запишем отца Ковальчука, так сразу и к этим родителям. – уточнила Ася и взяв приборы со стола стала ковыряться в салате.

- Ты знаешь где живет его отец? – удивился Дима.

- Нет. Но, они с матерью в разводе, сегодня в интервью выясню где он. Просто если сейчас спалимся Ковальчук может нас послать и мы вообще без фильма останемся. Даже тизер сделать не сможем. Так что пока ищем тех родственников, потом в универ. В училище пойдем с Ковальчуком, в театр тоже. А чернуху на последний день оставим, чтобы не сорвался. – расписала она план на три командировочных дня.

- Хитрая ты, лиса. – прищурился он и улыбнулся в ответ.

- Умная я лиса. – Засветилась Ася и принялась за еду. – Мне еще Васька скинул номерок какой-то бабы, которая тусила в свое время с нашим актером, к ней мы тоже поедем, но это можно сделать в любое время. – вспомнила она.

- Думаешь, согласится? – закусывая хлебом утренний борщ интересовался Дима.

- А ты думаешь нет? Все хотят побыть под лучами славы известного и великого, а тем более, если она с ним спала, так она теперь всем своим мужикам рассказывает какой он в постели. А, поди, еще и дети об этом знают. – Опыт с подобными дамами у Аси уже был. Периодически ее телефон разыскивали незнакомые женщины и утверждали, что они спали с известными артистами.

- Злая ты. – бросил оператор.

- Проворливая.- уточнила она, - И вообще, я добрая и пушистая, когда не на работе.

- А ты всегда на работе. – тут же спустил ее с небес на землю Димка.

- Работа такая. – оправдалась Ася и съев листы салата из «Цезаря» отодвинула тарелку.

Сев в такси Ася широко улыбнулась водителю и дала направление.

- Я, конечно не знаю куда мы едем, но нам на Куйбышева. – уточнила она хотя бы улицу.

- Дом? – спросил суровый водила делая тише радио «Шансон».

- А, по ходу и разберемся. – ответила девушка и пристегнув ремень безопасности уставилась в лобовое стекло.

- А что нужно-то на Куйбышева? – не унимался таксист.

- А может вы знаете, нам нужен дом Марины Ковальчук, слышали о такой? – спросила настороженно Ася повернувшись к мужчине рядом сидевшим за рулем.

- Дамочка, тут таких Марин Ковальчук, как у дурака фантиков! – ответил любитель шансона.

- Ну, вот видите, а вы зачем-то спрашиваете? – ответила она и стала ждать, когда машина сдвинется с места.

- А как искать-то будешь? – переспросил он заводя машину.

- По навигатору. – Отрезала Ася и посмотрела на водителя, который поняв всю накаленность ситуации прибавил громкость в приемнике.

Остановив у первого дома нужной улицы, девушка отсчитала деньги водителю и вышла на улицу. Дул сильный ветер, который задувал под воротник пальто, но зато светило солнце, это давало надежду на жизнь.

- На улице писать не будем, я мохнатку не брал. – предупредил оператор.

- Лучше бы ты голову не брал, - улыбнулась Ася, - ладно, все равно писать не будем.

Проходя мимо старых дворов частных домов, она заглядывала за каждый забор пытаясь найти хоть какого-нибудь человека и только у 17 дома она столкнулась с высоким небритым мужчиной стоящего у черного «Мерседеса».

- Извините, пожалуйста, я хотела попросить вашей помощи, - обратилась она к мужчине, - дело в том, что ищу семью Проколовых. – вспомнила она девичью фамилию жены Ковальчука.

- Кого? – сухо спросил мужчина.

- Ну или Ковальчуков? – предположила она, но была уже уверенна, что он ничего не знает.

- Я здесь к жене приезжаю, не знаю таких. – сухо ответил мужчина.

Как же в тот момент Аси хотелось узнать зачем он приезжает к собственной жене и никого при этом не знает, но она устояла от искушения и направилась дальше.

- Они как будто вымерли, - кутаясь в шарф простонал Дима. – Может ну ее эту Марину? – простонал замерший оператор.

- Я что зря сюда приехала! – пряча замершие руки в карман, протянула Ася, - у меня всего три дня, а потом мне обратно в цивилизацию.

- А чем тебе здесь не цивилизация, вполне уютный городок, - попытался пошутить Дима.

- Здесь нет макдонольдса. – отрезала Ася, как будто сделав вывод.

- Американка хренова! – бросил Дима в ее сторону и стал рассматривать дома и искать людей, которых так и не нашел.

Пройдя всю улицу они дошли до пятиэтажных домов, и Ася остановилась.

- Пойду у консьержек спрошу что ли, - сказала Ася.

- Ты еще у ментов спроси. В таких домах нет консерьжек, принцесса. – напомнил он ей.

- Черт! – оборвалось с Асиных уст.

Она вошла в первый магазин, который напоминал универмаг советского периода, и подойдя к маленькой кругленькой продавщице, спросила:

- Простите меня пожалуйста, но может вы мне поможете. Дело в том, что я журналист, и знаю, что на этой улице жила жена известного актера Андрея Ковальчука, быть может вы что-то слышали об этом? – со всей свое нежностью и обходительностью подошла к вопросу Ася.

Девушка дернулась уже после слова «журналист», и расползаясь в улыбке потянулась к мобильному телефону.

- Щас… - ответила девушка в синем фартуке.

- Она полицию вызывает, да? – прошептал на ухо журналистке оператор.

- МЧС. – улыбнулась Ася, - нас так просто не возьмешь. Слышал историю, когда мы с Витьком от собак в Волгограде убегали, а потом нас забрали в каталажку и мы только утром от туда выбрались?

- Нет, - округлил глаза оператор.

- Потом расскажу, - погладила она по руке Диму.

Девушка- продавец дождалась, когда ей ответят на той стороне линии.

- Катюх, помнишь на Куйбышева жила жена Ковальчука…да, не хоккеиста, артиста нашенского. Да… где щас ее искать…да, журналисты у меня стоят. Да. Да. Да. – общалась по телефону продавец.

- Смотри, она три раза повторила «да», в психологии это называется «принцип трех да» - улыбнулась Ася повернувшись к Диме.

- Сейчас она скажет, что не знает, и мы больше не узнаем, что будет после четвертого «да». – показал свой пессимистический настрой оператор.

- Замолчи сейчас же! – оборвала его Ася.

Журналистка повернулась к источнику информации, и пытаясь покорить ее улыбкой ждала ответа.

- Она жила за перекрёстком, - ответила девушка, показывая на выход, - а потом ее мать умерла, и отец переехал к сыну. Но Катька не знает, где он живет. – рассказала она.

- Ок. Спасибо. – процедила сквозь зубы Ася, - дайте питьевой йогурт и жвачку.

- Я же тебе говорил! – ехидно засмеялся оператор.

- Самый умный, да? – ответила также ехидно Ася, и забрав покупку вышла на улицу.

Ася протянула пачку сигарет Диме, предлагая сигарету. Оператор взял сигарету и подкурил девушке, а потом себе.

- Ну, что дальше? – вдыхая дым спросил Дима.

- Поехали в универ? – спросила она не ожидая ответа, - Там пользы больше будет. Так… - девушка посмотрела на ручные часы и тут же перевела взгляд на дорогу, - сейчас одиннадцать…обычно в это время все уже на работе. Даже я прихожу в это время на работу, а здесь городок небольшой, все часов с девяти работают, - рассуждала она.

- А кто нам нужен? - смотря в ту же сторону, что и Ася спросил коллега.

- Нам нужен препод Плетнев Вадим, Васька говорил, что в универе они дружили с нашим артистом. Опасный тип, говорят, но он нам нужен. – сказала Ася и двинулась в сторону дороги.

- Тогда поехали. – поплелся Дима таща на себе большую сумку с камерой.

Они остановили синее такси и поехали в сторону государственного университета. За окном мелькала осень, и капал мелкий, противный дождик, но солнце не преставало светить. Ася прижалась щекой к стеклу сидя на пассажирском сидении. Мимо пролетали машины 32 региона, большие магазины и частные домики.

- А у вас так интересно… - вдруг повернулась она к водителю, оторвав щеку от стекла. – Домики частные прям в центре города.

- Да, скоро снесут. Они за дорого хотят продать, это же выгоднее, когда покупают частники дома и строят многоэтажки в центре. – Ответил водитель.

- Всю красоту рушат. – Прошептала Ася, - у нас в Москве за это чуть ли не дерутся. Я вообще против, когда красоту убирают, это же историческая ценность.

- Да, какая тут ценность. Ценность только в бабках, которые живут в этих домиках, и то они тоже скоро под снос своими внуками пойдут. – поддержал разговор водитель.

- А как же фасады, которые строили в 19 веке, а то и в 18, а Тютчев у вас тут ходил по городу. Это вообще должны были запечатлеть в асфальте рамочками. – рассматривала она домики.

- Ага, сделали бы эти дороги для начала. А то денег наворуют, а жена моя позавчера каблук на дороге сломала, теперь туфли новые просит. – поделился водитель, переключая скорость.

- Вот это уже беда, - погрустнела Ася, зная, что такое ломать каблуки.

- Приехали. – припарковавшись у университета сказал водитель.

- Здорово! – Ася протянула парню деньги и открыв дверцу подержала дверь оператору, который выносил аппаратуру.

Выйдя на улицу Ася съежилась от мерзкого дождика, от недосыпа и ночного алкоголя, она чувствовала слабость в ногах. Как же она не любила такие утренние работы после алкоголя. В 18 лет такая работа кажется «в прикол», а вот в 27 уже как-то не до ночных приключений перетекающий в рабочее утро.

- Димон, сейчас будем заходить в здание, не пали камеру, тащишь труп, если что, - улыбнулась Ася, подходя к огромному зданию университета.

- С трупами обычно пускают в гос.заведения? – подняв на спину сумку спросил он.

- Ну, да…журналистов ведь не любят. – напомнила знающая девушка, которая ни раз сталкивалась с грубым поведением в свою сторону в таких учреждениях.

Они поднялись по ступенькам к центральному входу и встали за дверьми. Охранник подошел первый.

- Что в сумке? – спросил он косясь глазами на большую сумку оператора.

- Труп, - пыталась пошутить Ася. – Да, камера, камера, - отмахнулась Ася. Мы журналисты, вот моя пресс-карта, - достала она из кармана удостоверение.

- Вас нет в списках. – ответил строго охранник, посмотрев списки в толстой тетради записей.

- Как так? – искренне удивилась Ася, - не может быть! У нас назначена встреча с Вадимом Плетневым. – Совершенно спокойно пыталась объяснить Ася.

- Мне не сообщили. – Объяснял охранник.

- Значит, забыли. У вас же часто забывают… - предположила она, - я сама много чего забываю. Мы просто документалисты снимаем фильм про Андрея Ковальчука, знаете его? – стала она находить нужные контакты и пути к охраннику университета.

- Конечно, - расплылся в дурацкой улыбке охранник.

- Вот…просто, наверное, забыли про нас… хотя очень странно. Мы специально для этого ехали из Москвы, а тут нас даже не встречают. – Улыбнулась Ася и широко раскрыла глаза, как бы пытаясь понять почему так произошло.

- Блин… - засуетился охранник, - ну, проходите, Плетнев на третьем этаже. Ему позвонить? – поторопился он подойти к вахте, чтобы набрать номер кафедры.

- Нет, не стоит, спасибо. – Замешкалась Ася, - сейчас же пара идет? – она заметила, что в холле почти не студентов.

- Да, идет… - ответил мужчина, почесав затылок.

- Ну, вот мы подождем его. – Умиляюще улыбнулась Ася, и они прошли через проходную.

- Аська, - обратился к ней оператор, подходя поближе, - у нас правда, встреча назначена?

- Димочка, какая встреча, никто не знает, что мы здесь и не нужно никому знать. Просто нужно делать вид, что тебе необходимо быть там, куда ты идешь. Это первое чему нужно научиться юному журналисту. А еще – лицо посерьезнее и пошла… - улыбнулась Ася и стала подниматься по лестнице вверх.

Увидев расписание с табличкой «Филологический факультет» она тут же вошла в стеклянные двери. Пройдя по темному коридору в сторону светлого окна, она стала читать надписи на табличках.

- Кафедра «русского языка и литературы», о, как быстро! - указала она пальцем на дверь.

Она постучала и не дожидаясь ответа, тут же вошла.

- Добрый день, а могу я увидеть Вадима Плетнева? – обратилась она к лаборантке, которая пила по всей видимости очередную чашку чая.

- А Вадим Степанович на занятиях у четвертого курса, у журналистов. – Ответила она.

- Ой, а как бы нам его дождаться? – округлив глаза спросила Ася, обычно такое «недалекое» выражение лица действовало, как на мужчин, так и на женщин.

- Через двадцать минут звонок, можете подождать в коридоре. А вы кто? – поинтересовалась лаборантка вставая со стула.

- Мы… - задумалась Ася, - мы журналисты. – ответила девушка не скрывая.

- Хорошо. Вы подождите, а я ему скажу. – махала головой девушка на кафедре.

- Спасибо. – Ася закрыла дверь и сев на корточки у кабинета стала ждать.

- В этом помещении можно снимать фильмы ужасов. – вдруг сказала Дима, проходя по коридору. Он поставил камеру рядом с сидящей журналисткой и прошел вдоль холла.

- Ну, да…жутковато тут… - подметила девушка. – А ты никогда не хотел снимать игровое кино?

- Я пробовал, -признался оператор, - только это скучно, мне нравится жизнь. Это как читать книги и газеты. В книгах все придумано, а в газетах жизнь. – объяснял он.

- Ты любишь, когда все взаправду? – удивилась откровениям оператора она.

- Я люблю, когда по-настоящему. Я вообще хочу снимать порнушку. – признался он.

- О, да, там-то уж точно все по-настоящему! – оживилась Ася окончательно скатившись на пол коридора.

- Зато, мы можем узнать как появляются дети… - улыбнулся Дима рассматривая стен-газеты студентов.

- О, я однажды снимала роды, это жесть! Вот тогда я узнала, как появляются дети! Но, мужчинам не советую это видеть, женщинам в принципе тоже, это очень страшно, - поделилась опытом Ася.

Дождавшись звонка с занятий, Ася встала на ноги и в потоке веселых студентов стала искать лицо незнакомого мужчины, она не знала, как выглядит Вадим Степанович, но стала в голове придумывать образ. Он должен быть высоким, подтянутым и с усиками. Почему-то обязательно с усиками или с бородкой.

К кафедре стал приближаться высокий, но с животиком и без оволосинения на лице мужчина.

- Вадим Степанович? – обратилась она к мужчине.

- Да? Мы знакомы, - удивился мужчина и широко улыбнулся ровным строем зубов.

- Нет, мы еще не знакомы, но…всегда есть шанс. – ответила улыбкой Ася. – Меня зовут Ася Одинцова, я журналист канала ТНН.

- Чем могу быть полезен такому известному каналу, как ТНН? – удивился мужчина.

- Дело в том, что мы снимаем документальный фильм посвященный Андрею Ковальчуку. Знаю, что вы общались когда-то с этим известным артистом… - девушка не успела договорить фразу, как Вадим Степанович нахмурил брови и отошел в сторону от журналистки.

- Знаете, Ася, мы очень давно не общались с Андреем и рассказать мне про него нечего, поэтому я ничем не буду вам полезен. – Плетнев обошел девушку и открыл дверь на кафедру.

- Стойте, - встала она в проходе. – Я же не прошу вас рассказать о том, какой он сейчас человек, мне это не интересно, я знаю какой он. Мне и моему зрителю интересно, какой Андрей был до... того, как стал известным. Что могло повлиять на то, что он стал таким востребованным. Понятно, что вы можете и не знать, что повлияло, но вы же общались с ним, можете что-то интересное рассказать про него. – противилась его уходу журналистка.

- Знаете, девушка, даже если бы я дал согласие на интервью вашему каналу, которому от меня нужно совсем не это, то все равно мне требуется разрешение Андрея Вячеславовича. Я не имею права рассказывать про него без его ведома. – Отрезал он и убрав хрупкую Асю с прохода вошел в кабинет, куда и проследовала за ним девушка, махнув рукой оператору, чтобы стоял у двери.

Она тут же достала ручку из потайного кармана пальто и нажала на кнопку записи.

- Хотите, я сейчас позвоню Андрею Вячеславовичу, он вовсе не против этого интервью. Я же не просто так сюда приехала собирать о нем какую-то непонятную информацию?- пыталась убедить его журналистка, - Андрей сейчас в Брянске и он сам дал согласие на съемку, почему же вы, человек, который его знал, не можете просто его поддержать? – давила она на жалость, - Вам должно быть известно, что Андрей Ковальчук не дает интервью и редко появляется в прессе, но раз уж я здесь, так же как и он, заметьте, то это не просто так. – убеждала его Одинцова.

- Дорогая Ася, вы как Тургеневская дама с таким прекрасным именем, должны понимать, что Андрей был бы против этого интервью, по крайней мере, не одобрил бы. Мы не виделись с Андреем уже семь лет и за эти семь лет, я ни разу не услышал даже одного звонка на своем телефоне звонка, который он знал наизусть. – Обиженно говорил Плетнев и стоя спиной к девушке перебирал бумаги на своем столе.

- Моя мама любит Тургенева и дала мне имя именно по этому рассказу, надеясь, что я стану такой же милой и беззлобной девушкой. – придумывала на ходу Ася, чтобы расположить преподавателя литературы, - Но, поймите меня, что я журналист и мне все равно какие у вас отношения с Ковальчуком сейчас, мне это абсолютно не интересно, так же как и его жизнь, только вот работаю я на него, и именно он хотел, чтобы вы сказали какой он был. – Тут Ася поняла, что перегибает палку. – Может, наберем его? – она достала из кармана мобильный телефон и стала медленно, по одной цифре набирать какой-то совершенно незнакомый номер, желая, чтобы этот друг Вадим ее остановил.

- Стойте! – «ух…» - выдохнула Ася. – Я дам вам интервью, только ничего лишнего, только наши с ним отношения во время учебы в училище.

- Договорились! – махнула головой Ася.

Мужчина уселся у окна, и сгребая на рабочем столе бумаги и научные работы студентов стал приводить в порядок рабочее место. Ася тут же сделала шаг назад и позвала оператора.

- Вам лучше сесть с другой стороны, когда снимаешь против света картинка плохая получается. – Тут же разъяснил Дима преподавателю литературы.

- Ох, уж эта ваша работа. – Выдохнул мужчина. – и давно вы здесь? – спросил он пересаживаясь за стол лаборантки, которая тут же вышла из кабинета.

- Утром приехали. – Ответила Ася и закрывая рот зевнула для пущей убедительности, что не выспалась.

- И сразу ко мне? – засмеялся мужчина.

- И сразу к вам. Это еще один признак того, что вы нам нужны как воздух. – вешала еще оставшуюся лапшу на уши этого взрослого типа.

Главное в Асином разговоре было придать значимость каждому человеку. Она могла уговорить даже мертвого сняться для своей программы, только вот не всегда это выходило в жизни, обычно все перенаправлялось в работу.

Девушка села напротив Вадима и объяснив, что смотреть нужно не в камеру, а на нее стала задавать вопросы.

- Когда и как вы познакомились? – ручка-скрытая камера лежала на столе на случай, если этот человек скажет «хватит снимать. Выключи камеру» - что бывало часто, поэтому на своем опыте она знала, что все нужное надо держать под рукой. Особенно ручку.

- Мы познакомились на вступительных экзаменах в училище. Андрей Вячеславович… - начал он.

- Можно просто Андрей, - поправила его Ася.

- Андрей, - Вадим откашлялся и продолжил, - был ярким парнем. Он сразу покорил преподавателей тем, что катастрофически не умел петь. Наверное, до сих пор мучается, - засмеялся мужчина, вспоминая друга, - но его приняли. Нас обоих приняли в училище, и мы стали вытворять всякое. – смотря то поверх Аси, то на нее вспоминал друг, - Устраивали спектакли, придумывали какие-то невероятные концерты. Конечно, больше всего придумывал Андрей, у него была невероятная фантазия. Он мог заставить смеяться или плакать любого человека. Мог просто выйти на сцену, и забыв слова начать импровизировать. Импровизация – это его конек. Наверное, это и позволило ему в дальнейшем стать таким известным и популярным.

- А были какие-нибудь интересные случаи из жизни, которые запомнились? – Ася ковыряла ногтем казенное имущество, как любила это делать в университете.

- Однажды мы поставили на сцене училища «Ромео и Джульетту». Это была невероятно красивая история, ну вы знаете, о чем она… - расхохотался тяжелым басом Вадим Степанович, намекая, что он такой умный и знает о чем говорит, - вооот…тогда они и стали с Маринкой встречаться, кажется, это было на третьем курсе.

- Марина, это жена его? – переспросила Ася.

- Да, Маришка… хорошая была девочка. Смешная, стройная, задорная, училась на театральном, потом играла в нашем Драм. театре. Безумно хотела быть известной, но уступила мужу. – покачал он головой и в глазах улавливалась грусть.

- Говорят, Андрей отбил ее у кого-то? – стала копать девушка, ну кто как друг детства может знать про это.

- Ну, как отбил… она много с кем встречалась… - «Это берем в фильм» - подумала Ася и продолжила внимательно вслушиваться, - Последним был какой-то парень тоже с театралки, но Андрей оказался сильнее и напористее. Он всегда славился дурным характером… - скривил губы Плетнев и стал перекладывать бумажки на столе.

- Дурным? – как бы удивилась Ася, прекрасно понимая, что нужно клонить в эту сторону разговор.

- Ну, он был отвязным таким, мог драку затеять, мог поругаться с кем-нибудь. Как-то сдавали зачет уже на последнем курсе, так он не сдав с первого раза, залез на стол и стал кричать, что выпрыгнет с окна… смешно было. – он поправил очки на переносице.

- Зачет-то поставили? – уже самой Аси стало интересно. Она всегда мечтала вытворить это со своими любимыми преподавателями, но скромность брала верх.

- Поставили, куда ж они денутся. – развел руками мужчина.

- Говорили, что его хотели исключить из училища? – пошла по своему личному сценарию вопросов Ася.

- Было и такое… так он армию своих поклонников собрал, и они с плакатами у ректората стояли, чтобы восстановить Ковальчука. У него много поклонников было, любили его в училище, - рассказывал друг детства.

- За что хоть исключали? – искренне удивилась Ася подобному инциденту.

- Да, за разное… - мужчина поправил густую челку и замер. – Все же студенты любят погулять, вот и он любил. – объяснил Плетнев.

- Пил что ли? – напрямую спросила девушка, понимая, что сам он это не произнесет.

- И это тоже. – стал обходить вопрос преподаватель литературы.

Только вот «и это тоже» никак не вписывалось в хороший фрагмент, и Ася понимала, что нужно было сделать так, чтобы он сам сказал ее фразу.

- Так пил или нет? – резко спросила Ася сбивая с толку интервьюируемого.

- Пил, пил он… - сдался Вадим Степанович.

«Да» - улыбнулась в сердцах Ася.

- Что еще вам рассказать? – поднял глаза он на журналистку.

- А были какие-нибудь квартирники у вас. У меня просто, когда я училась в университете, то часто общалась с театралами, так мы часто собирались у кого-нибудь дома и пели песни под гитару, читали стихи, пили, танцевали… - главное в ее фразе снова было слово «пили», он должен был ясно и четко, как на уроке риторики произнести то, что нужно было этой журналистке для ее качественного интервью, не просто же так она его раскрутила на эту беседу.

- Собирались конечно, мы были веселой компанией – мальчишки, девчонки. Собирались, винишко пили, песни сочиняли. Веселое время было… - разулыбался мужчина.

- А потом? – продолжила Ася.

- Потом поступили в университет на один факультет с Андреем. Точнее, я поступил, а он провалился во ВГИКе на вступительных, у него тогда нос был сломан, вот и вернулся в Брянск поступать. – рассказал он коротко.

- Нос сломан? Это что же квартирная драка после винишка? – засмеялась Ася.

- Нет, это было что-то личное. Не знаю, что тогда произошло. – отмахнулся собеседник.

«Все ты знаешь, старый хрен» - подумала Ася.

- А вот вы как друг, наверное, знали его семью? – продолжила давить девушка.

- Знал. У него замечательные родители. – Вадим посмурнел и скрестив пальцы в замок на мгновение замолчал, а потом продолжил, - больше мне рассказать нечего. Андрей был и остается хорошим человеком.

- Но вы же не общаетесь сейчас, так ведь? – уточнила журналистка.

- Кто вам такое сказал? – ехидно улыбнулся Плетнев.

- Вы. – не терялась Ася.

- Девочка моя, у Андрея много работы… - уходя от ответа сказал он и пристально посмотрел на Асю.

Не успев закончить разговор Ася резко повернулась к оператору и скомандовала:

- Выключи камеру! – огонек на аппаратуре погас, и она подняв ручку кверху, чтобы было удобнее для объектива продолжила.

- Вы просто без камеры скажите – почему перестали общаться?

- Эй, знаю я вас журналистов, вы же напишите об этом. – покрутил он рукой, как бы показывая, что она хочет его обмануть.

- Вадим Станиславович, я телевизионный журналист и задаю вам этот вопрос для личного пользования, у меня интервью никто брать не будет. Я просто хочу понять, с кем я связалась и должна же я снимать про этого человека фильм. – громко заявила Ася убеждая саму себя в этом. Она бы себе поверила, подумала про себя Одинцова.

- Знаешь, тургеневская девочка, - он приблизился к Аси поближе, нагнулся и прошептал, - говно твой Ковальчук. Я его знать не хочу. А то, что он там деньги лопатой гребет и баб трахает меня не волнует, ему всегда чертовски везло только потому, что знал, кому жопу подлизать, а кому на лапу дать. – выпалил на одном дыхании Плетнев.

- Думаю, мы на этом и закончим. – выдохнула Ася и раскрыв свои огромные и без того глазища смотрела не отрываясь на мужчину напротив.

- Но, это же никуда не войдет? – улыбнулся он и встал из-за стола.

- Аха, никуда… - не могла она отойти от шока.

Выходя из универсистета Ася взяла за руку оператора и прошептала:

- Все что он сказал на камеру – говно. Но, если моя скрыточка меня не подвела, то последние слова будут анонсом к нашему фильму, Димон. – она взяла штатив у и так измученного оператора и потащила его на себе.

- «Ковальчук-говно, взяточник и лицедей» - так назовешь свое творение? – рассмеялся оператор.

- Именно… я хочу есть! – вскрикнула девушка, но осмотревшись на территории, поняла, что ничего по близости она не найдет. – Пойдем по улице вдоль, может что-нибудь будет, а то живот уже просит.

- Нам еще два дня здесь торчать! - простонал Дима.

- Успокойся, тряпка, это не самое страшное. Вот если бы тебя отправили в командос бабок –убийц снимать было бы хуже. А тут мы снимаем известнейшего артиста России и самого Голливуда! Вот только я одно не могу понять, ведь Ковальчук и правда талантливый, про какие тогда взятки говорит его дружочек? Если бы Андрюша был ничтожеством, то и остался бы он на подмостках, но он же молодец пашет, как конь, загребает бабло. – рассуждала Ася вслух, пытаясь дойти до истины.

- Да, ладно, просто этот друг его завидует. Женщина у него была лучшая, жизнь у него была веселая, да еще стал известным. Помню, как Понкрашев рассказывал в гримерке, что все друзья отвернулись от него, когда он стал известным артистом. Типа все друзья думали, что раз он известен, то они ему не нужны. А в это время как раз и нужна поддержка, когда у тебя крышу сносит от мнимой популярности. – рассказал оператор.

- Понкрашев был пьян? – уточнила журналистка.

- Он всегда пьян. Ну, это же от того, что его друзья не поддержали, - улыбнулся Дима, - вижу цель. – Он поднял руку и указал на кафе на другой стороне дороги.

- Побежали! – он схватил Асю за руку и они перенеслись на другую сторону улицы.

- Я вот просто пообщалась вчера с Ковальчуком ночью и поняла, что он глубоко несчастный человек, - прожёвывая кусочек багета снова рассуждала Ася, - Ну, представь, у тебя есть жизнь, которая делится на «до» и «после» славы. До славы он хотел всем, что-то доказать, а после уже нечего доказывать, потому что ты все доказал и они все самые близкие люди отвернулись. Плюс ко всему умерла жена. Мне кажется, они были очень близки, хотя он про нее вчера ни разу ничего не сказал, странно.

- Обычно, про самых дорогих молчат. – маленькими глотками пил кофе оператор и рассуждал вместе с Асей о славе.

- По себе знаешь? – поинтересовалась она.

- Да, нет… просто зачем говорить про того, кого ты любил. Ты можешь проболтаться про ненависть, но не про любовь, потому что она больная. Ты же тоже не любишь говорить про свою личную жизнь? – спросил оператор смотря на растерянную Асю.

- Смотря кому? – задумалась Ася и проглотив последний кусочек багета принялась за кашу.

- Прессе. – ответил Дима.

- Я не публичная личность, это другое. – поморщилась девушка.

- Но знаешь, когда ты захочешь развестись, ты очень захочешь рассказать об этом всему миру, какой он козел и негодяй. И ты как журналист сможешь снять поганенький сюжетик про то, что все мужики сво… - он поставил чашку с кофе и закурил.

- Да, ладно тебе! Такое ощущение, что у тебя опыта в этих делах куча! – засмеялась Ася.

- Просто я раньше на программе про разводы работал. – это было весомым аргументом для журналистки.

- Смешной ты, Димон, - похлопала она его по плечу и принялась поглощать кашу.

- Вот про что был твой первый сюжет? – также принялся за еду Дима.

- О, я снимала про бездомных собак. Они были такими милыми жили у моего парня в подъезде, и он не мог от них избавиться. А потом приехала я, и спасла их от неминуемой смерти. Всех разобрали.

- Так ты, спасительниц, прям! – похвалил Дима.

- Еще бы! – засмеялась Ася. – Щас поедем домой к Ковальчуку, надо будет фразы и вопросы выбирать, она же мать! – перевела тему Ася.

- И не стыдно тебе будет потом показывать грязь, после того, как будешь смотреть этой великой женщине в глаза? – спросил такой же циничный оператор.

- Это ННТ, детка, - улыбнулась она и подмигнула оператору, А вообще, я уже привыкла. Сначала было тяжело, я представляла на месте этих несчастных людей своих родителей, друзей, а потом поняла, что ни в коем случае ничего нельзя пропускать через себя, иначе с ума сойдешь. А я хочу здоровых детей… - рассказала она.

- Это как-то взаимосвязано? – удивленно поднял бровь Дима.

- Конечно! Это взаимосвязано моим психологическим состоянием. – она отодвинула тарелку с кашей и протерев губы салфеткой запила еду сладким чаем.

- А, еще вопрос был! – вспомнил Дима, - тебя не задевало, что этот стос называл тебя тургеневской дамой? – вспомнил он.

- Мне все равно, хоть тумбочкой называет пусть, только бы на камеру хорошо сказал. – разъяснила свою позицию Ася.

- Думаешь, его красочную речь возьмут в эфир? – стал переживать про свои гениальные кадры оператор.

- Нет, конечно. Может быть, только то, что они бухали вместе, а так фигня полная. – махнула она рукой, зная, что такие яркие эмоциональные речи никому не нужны, кроме как писателям некрологов.

- Я так и думал… - вздохнул Дима.

Выйдя из ресторана Ася вдохнула глубоко воздух чужого города. Это был не просто чужой город, тут даже запах был другой, совершенно чистый и дождевой. Вкусно пахло сыростью, как если бы зонтик оставили сушиться в прихожей в собранном состоянии, а потом резко открыли и из него посыпались потоком капли, которые отдавали бы свой запах. Это происходит все какое-то мгновение, но это стоит того, чтобы снова и снова бегать на улицу и мочить под дождем зонтик.

- Тут пахнет по-другому, - произнесла Ася.

- Тут пахнет осенью…как в детстве. Я просто вырос в Минске, там примерно такая же осень. Вроде бы октябрь, но какой-то мокро-теплый октябрь.

- Так и хочется стихи читать, - улыбнулась Ася.

- Вот только не твои… - пошутил Дима, вспоминая Асины утренние стихи.

- Не ценишь ты великое, - расхохоталась девушка, и, подойдя ближе к дороге, стала ловить машину. – Ну, что частника поймаем, а то какие-то мы крутые на такси разъезжаем.

- Москвичи, что с нас взять… - поднял руку вдоль дороги Дима.

У Асиных ног припарковался маленький «Ниссан». И пассажирское затонированное окно опустилось перед ней.

- Нам в Фокинский район на улицу Чехова. – вспоминая адрес сказала Ася.

- Садитесь, - махнул головой водитель. И съемочная группа запрыгнула на заднее сидение.

Проезжая по центральной улице Ася пыталась запомнить места, которые обязательно нужно будет выложить в инстаграм.

- А это что у вас? – спросила она, повернув голову вправо?

- Это Драм.театр. – ответил молодой, сонный водитель.

- Тот самый драм.театр? – удивилась Ася, - ой, значит мы недалеко здесь живем, - обрадовалась она. – А это центр, да?

- Да, это центральная улица, проспект Ленина. – показал он жестом, как идет улица вдоль города.

- А, ну да, как еще могут наши сограждане назвать центральную улицу. А памятник где? – предположила она, что и Ленин должен быть обязательно.

- Проехали. – ответил на вопрос водитель.

- Черт! – как будто расстроилась Ася.

Дома сменялись памятниками и лесом, потом рекой и снова домами, казалось, что дорога бесконечная. Чувствовалась усталость в ногах, но это было уже привычным явлением. Это было даже не от того, что она много ходила, а от того, что много волновалась. Иногда ей казалось, что какой-нибудь собеседник может взять свой горячий сладкий кофе и вылить его на нее. И не важно, что он будет горячим, а важно, что будет сладким, и волосы будут липкими и их придется мыть. Вот этого иногда боялась Ася, когда проводила интервью.

- Приехали. – Таксист остановился посреди частного сектора в полной темноте.

- Вы нас в лес завезли? – настороженно спросила Ася осматриваясь по сторонам.

- Нет, на улицу Чехова, - обернулся водитель и включив свет в машине стал ждать, когда с ним расплатятся.

- Слышал бы вас сейчас Антон Павлович, - сострила девушка, и протянула двести рублей водителю.

Парнишка взял деньги, дождавшись, когда захлопнется дверь за девушкой тут же уехал.

- Ковальчук живет в гетто. – констатировал Ася.

- Бруклин…я бы сказал… - Прошептал Дима стоя в темноте, которую разбавлял тусклый фонарь стоявший у магазина.

- Покурим? – спросила девушка.

- Надо. – Ответил оператор и достал пачку сигарет.

- Черт, у меня зажигалка сломалась, пойдем до магаза. – указала она на светящийся островок в этой кромешной темноте.

Они прошли в магазин, и подойдя к кассе Ася наклонилась к продавцу.

- Мне зажигалку. – попросила она.

- У нас только дорогие остались, по 25 рублей. – ответила продавщица.

- Тогда нам две, - выкрикнул за спиной Дима и засмеялся.

- Мажор, - скорчила лицо Ася, и взяв зажигалки они снова последовали на мокрую, неосвещенную улицу.

- Ты хоть знаешь, куда нам идти? – подкуривая сигарету, спросил коллега.

- Нет, конечно, но лучше идти за мной, тут говорят, опасное кладбище есть, работает только на вход. – пугала девушка.

- Дурная! – засмеялся Дима и отдав штатив девушке поправил камеру и пошел следом за коллегой.

Пройдя вдоль улицы, Ася свернула в освещенный двор, и, выбросив окурок у калитки прошла вовнутрь. Поднялась на две ступени к входной двери, и нажала звонок.

- Мне кажется или его мать живет очень скромно. – Удивился Дима стоя за спиной и осматривая территория. – Тут даже собаки нет.

- Тебе не кажется… - процедила сквозь зубы девушка.

Дверь распахнулась, и на пороге весь в освещении стоял спаситель из темноты - Андрей.

- А мы вас уже ждем! – улыбаясь, пригласил он в дом журналистов. – Замерзли, наверное? – даже поинтересовался он.

- Ну, есть малехо, - отозвался Дима из темноты.

- Ой, гости дорогие! – выбежала мама главного героя.

Невысокая седая женщина радушно стала провожать гостей в свой скромный дом. Своей суетой, она выдавала волнение.

- Здравствуйте, Лидия Павловна, я Ася, это Дима, мы будем вас снимать. – Улыбнулась Ася, знакомясь с великой женщиной.

- Ой, так мне Андрюшка все рассказал. Я ж никогда не снимаюсь, это же все вон, сыну нужно, а тут на тебе, приехал и говорит, что сниматься буду, я чуть с табуретки-то и не упала. – расхохоталась она.

- Да, вы не переживайте, мы все очень аккуратно и красиво сделаем. – Успокаивала женщину Ася, стягивая с ног сапоги и проходя в теплый дом.

- Как пластический хирург говоришь, - рассмеялся басом Андрей.

- Ну, у нас схожие профессии, древнейшие…да и юмор такой же… - ответила Ася и прошла в комнату, где пахло едой.

- Я тут пирожков любимых Андрюшиных напекла, с картошкой и укропом, садитесь угощать буду! – взяв под локоть Асю и Диму, она повела их за стол.

- Да, мы только-только поели, - отнекивалась журналистка, но засматривалась на вкусно пахнущие пирожки.

- Отказы не принимаются. – Улыбнулся Андрей и последовал вслед за матерью.

- Я тут фотографии нашла Андрюши маленького, хочу вам показать. – Расхохоталась Лидия Павловна и побежала в комнату за альбомом.

- Мам, ну перестань! – по-детски заговорил взрослый сын.

- Несите, несите, Лидия Павловна, сейчас всю подноготную маленького Андрюши будем узнавать. А мы пока чай тут соорудим. – Улыбнулась Ася и хлопнув Ковальчука по плечу стала наливать чай, как будто зная, что и где стоит у этой женщины.

- Язва ты, Аська! – скрестив руки на груди, ответил артист.

Он был таким домашним и не знаменитым в своих серых рваных джинсах и свитере под горло. Если его сейчас бы выпустить в город, то вряд ли без грима его бы кто-то признал. Сам Андрей любил себя таким. Любил, когда на него не обращают внимания прохожие и не реагируют на его статус народного артиста.

- А вы без грима очень даже ничего, - подмигнула она ему.

- Я без грима вообще другой человек. – Ответил Андрей и взяв стопку фотографий, который принесла мама, стал раскладывать. – Выбирай! – показал он Аси снимки.

- Дим, сними пока на камеру, а мы с Лидией Павловной пока сядем поудобнее. – Отодвинув кресло поближе к стене с фоторамками она усадила старушку.

- Ой, я же так не хорошо выгляжу, старая же. – отнекивалась уже согласившаяся старушка.

- Вы что, Лидия Павловна, какая вы старая, вы еще огого! - подхватила Ася, - Да, Андрей? – подмигнула она сыну, который лишь махнул в ответ головой. – Вы как раз будете сидеть при тусклом свете…

- Так я поярче включу. – спохватилась женщина-мать.

- Нет, нет, нет… надо чтобы тусклый, но светил, - улыбнулась Ася, - так вы лучше получитесь. – объясняла она.

- Ааа…ну раз так… а то меня ж будут мои ученики смотреть. – поделилась она.

- А вы где сейчас преподаете? – пыталась узнать в принципе, чем занимается эта женщина, потому что изначально она понятия не имела, чем занимается мать известного артиста, про которого она снимает фильм.

- А я раньше в училище преподавала, а потом ушла, на пенсии я, - улыбнулась милая седая женщина.

- Дим, выставляйся. – скомандовала она оператору.

Парень стал устанавливать штатив, ставить камеру, выстраивать баланс на белых обоях.

- Ася, у вас телефон звонит, - произнес молчаливый до этого Андрей.

- Ой, точно мой! – спохватилась Ася, и выбежала в прихожую, где лежала пальто, достав из кармана разрывающийся мобильный, она увидела «шеф». – Да, але, Дмитрий Юрьевич?! Все хорошо. Видео есть? Ок. Да, конечно, обязательно. До связи. – Ася всеми способами старалась не проболтаться при Андрее, что уже наснимала всего интересного, но зачем ему было знать об этом, пусть спал спокойно, пока не вышел анонс, который и должен был быть сделан из того, что она снимала в поезде.

Ася была полностью, на все сто уверенна, что этот человек не станет утверждать видео, он не приедет, чтобы отсмотреть его вместе с ней, как с шеф-редактором. Ей казалось, что он ей полностью верит.

Андрей стоял в проходе между прихожей и кухней и внимательно наблюдал, как на его маму вешают «петлю» и удобно усаживают. Он наблюдал за каждым шагом Аси и за каждым ее словом, слышал каждую фразу и ловил в ней наглую лесть.

«На вас удачно падает свет, который скрывает все недостатки вашего возраста… Как вы хорошо выглядите…и улыбаться, улыбаться, нагло смотреть в глаза и улыбаться» - повторял про себя Андрей, как будто заучивая текст новой пьесы.

Ему было даже не то, чтобы это нужно, ему было самому интересно, что будет дальше, как Ася выкрутиться из ситуации и что сможет сказать, но эта молоденькая проворливая журналистка могла выкрутиться из любой ситуации.

- А вам, Ася, палец в рот не клади… - улыбнулся он и прошептал на ухо журналистке, когда она проходила мимо за блокнотом.

- А нечего пальцы куда зря совать, - ответила также тихо она, и открыв сумку, вытащила блокнот и вернулась на место. – Ну, что, начнем! – дала команду оператору.

Девушка сидела напротив женщины и смотрела в ее чистые, искренние глаза, которые блестели из-за гордости за сына и тем, что он сделал. Она понятия не имела, какой этот ее ребенок на самом деле, в просто верила, что он такой же, как и был лет так 40 назад, когда она заворачивала его в пеленку и пела колыбельную, которую он уже никогда не вспомнит.

- Лидия Павловна, безусловно, вы гордитесь сыном и считаете, что он самый лучший ни смотря, ни на что, гордились бы им, даже если бы он был прорабом на стройке. Но с чего началось становление Андрея Ковальчука, как артиста? – и Ася замолчала ожидая увлекательный монолог.

- Я всегда считала, что ребенок сам выбирает свой путь, именно поэтому во всем ему уступала, это характер у меня такой уступчивый, - засмеялась старушка, - на самом деле я даже не заметила как мой Андрюша стал таким артистом. Я и сейчас не замечаю, только если по телевизору увижу его, и улыбаться хочется. Он молодец, его все хвалят.

- Вы хотели чтобы он пошел в творчество? – продолжила задавать наводящие вопросы Ася.

- Нет. – Отрезала женщина и опустила глаза. – Как бы не ругал меня сын за такие слова, но не хотела. Мы с его отцом всегда были против этой непонятной профессии. Просто мы люди обычные, рабочие – отец военный, я учитель, а единственный сын подался в какую-то несерьезную работу. Ну, что это за работа людей веселить? Не спорю, что есть и такие люди, но вы посмотрите на него, он же на клоуна не похож. Никулин там или Моргунов, это да, это артисты, а для меня Андрюша всегда останется очень серьезным человеком. – она перебирала пальцы в руках показывая тем самым, что сильно волнуется.

- Вы пытались отговорить сына от этой затеи?

- Пыталась, и сейчас пытаюсь. Он же не слушает, говорит, что работает на таком же конвейере, как и на заводе, к примеру, только вот театр или кино это далеко не завод, это сложная душевная работа. Он же когда играл роль моряка, весь изменился. – показала она жестом, что ее сын стал серьезнее, - Съежился, много времени проводил у моря, ну что это такое, когда пропускаешь через себя, это же можно и в психушку угодить, - расхохоталась женщина.

- Что вы почувствовали, когда впервые увидели работы сына? – девушка опустила глаза в блокнот, а затем подняла их на Лидию Павловну.

- Я не видела его. То есть он был на сцене, что-то играл, но я не могла поверить, что это он. Он же в жизни совсем другой, он в жизни - военный, как отец, а на сцене какой-то, то мягкий, то игривый, то жесткий. Он же даже, когда с Мариной жил не был мягким.

- Мам….- оборвал жёстко Андрей.

- Все, все, все… обещала… - замешкалась в словах мама. – Ну, другой он, когда я смотрю его спектакли и фильмы.

- Он настырный получается, раз пошел наперекор вашим убеждениям и просьбам? – предположила журналистка.

- Настырный, не то слово. Он как скажет, что так оно и будет. Он после девятого класса совсем балбес балбесом был, так я его к себе и забрала в училище, чтобы под присмотром был. – улыбнулась она и перешла теребить кофту.

- То есть следили? – улыбнулась в ответ Ася.

- Да, за ним и не уследишь… главное, что не пропал у меня, главное, что человеком стал. – гордо сказала она.

- Андрей несколько раз поступал во ВГИК, как так получалось, что не с первого раза и какой он возвращался? – вспоминая эти моменты его биографии, она хотела вызвать эмоции.

- Расстраивался конечно… в первый раз отец не дал… - Ася почувствовала как мужчина за спиной показал жестом, чтобы женщина закрыла эту тему и она тут же замолчала, - сам пытался, пробовал, потом поступил.

- Радовались?

- Конечно, радовались, это же свое. Я долго не могла понять, кем он у нас станет, но стал со второго курса сниматься в кино, брался за любую работу и вот вырос у нас мальчишка. – показала она жестом на сына.

- Он для вас до сих пор ребенок?

- Конечно ребенок. Когда ждали внука, думала повзрослеет… - вдруг проболталась она.

- Стоп! – закричал Андрей. – Все, закрывай камеру. – Крикнул он оператору.

- Да, все, все, успокойся, я не буду задавать такие вопросы. – Остановила актера Ася и снова усадила в кресло вспрыгнувшую от испуга женщину. – Продолжаем. – а в голове у Аси застыл вопрос «он ждал ребенка?» и мысль стала развиваться… «Значит, кто-то был от него беременный или Марина была беременная»….как же ей хотелось все узнать, но прерывать интервью она была не готова.

- Я вот иногда смотрю на фотографии Андрюши и думаю, что никто же и не знал, что вырастет такой талант, у нас в роду таких не было. А вот, посмотрите, кем стал. – улыбнулась она не прекращая теребить кофточку в руке.

- А были какие-нибудь проблемы с воспитанием бунтаря? – засмеялась Ася, а в душе надеялась, чтобы Андрей не закричал, чтобы убрали камеру.

- Я люблю его…как можно не любить своего ребенка. Какой бы он бунтарь не был и как бы себя не вел, он все равно мой. У всех у нас была молодость, и мы делали, что хотели. Вот и у Андрюши эта молодость была яркой.

- Если бы была возможность вернуться обратно в ту молодость, и вам бы удалось что-то исправить, чтобы вы исправили? – наводила Ася на откровенный разговор, который боялась, что прервет цензор стоящий за спиной, как охранник.

- Заставила бы его много читать. Он же до института ничего и не читал. А потом звонил перед экзаменами или когда роли давали и говорил: «Мам, перескажи Островского или Блока», вот сидели с ним часами по телефону разговаривали, я ему рассказывала. А он-то парень умный был, на лету все схватывал.

- А поклонницы приходят к дому, может записки пишут или на заборе?

- Сначала были…ну, девочки его всегда любили… помню, приходит ко мне, ему тогда было лет 17 и говорит: «Мам, мне девочка нравится, а я ее подруге нравлюсь, что делать?».

- И что посоветовали? – улыбнулась Ася и посмотрела на смущенн-улыбающего артиста.

- Сказала, если сильно нравится, то добивайся, только вот вторую не обижай. – как истинная заботливая мать дала она совет.

- Не обидел? – обратилась она к Андрею.

- Не стал он с той встречаться, - засмеялась Лидия Павловна отвечая на вопрос.

- Часто сын к вам приезжает?

- Нет, не часто, как придется, он же у меня занятой, все на гастролях. Я не сержусь, мне достаточно того, что он звонит раз в неделю. – грустно опустила глаза женщина и потерла ладони, на которые и упал объектив камеры, как возможная перебивка в интервью, чтобы не был статичным кадр.

- А вы бываете в Москве?

- Была два раза. Когда квартиру купил Андрюша и фильм выходил американский, он там играл. Мне эта Москва не нужна, мне и здесь не плохо. – Засмеялась как-то по-доброму женщина.

- Не буду вас больше мучать, - выдохнула уставшая Ася, - спасибо за интересный рассказ.

- Тебе спасибо, доченька, - Лидия Павловна встала с кресла и потянулась, чтобы обнять Асю и потащила за собой микрофон, который аккуратно лежал за ней.

- Стойте, стойте, - распереживался оператор, - дайте я сниму петличку.

Ася обняла женщину и уже стала собираться уходить.

- Вы не задержитесь? - поинтересовался Андрей с суровым лицом.

- Ну, вы же не предлагаете, - ответила с ехидной улыбкой Ася.

- Оставайтесь, конечно! – тут же спохватилась мама артиста.

- Нет, правда, спасибо за гостеприимство, но мы лучше в гостиницу, а то устали. Весь день ходили город рассматривали. Очень красиво. Особенно драм.театр и проспект Ленина. – выпалила что помнила Ася.

- Да, город у нас красивый, - стала размахивать руками Лидия Павловна, - Андрюша ты должен показать им все красивые места. – дала строгий наказ сыну.

- Говорят, у вас тут Фокинского кладбище красивое, - с улыбкой она посмотрела на Андрея.

- Вы еще там не были? А пора бы… - с серьезным лицом ответил он.

- Бог отвел, - вмешался оператор.

Пока Ася натягивала верхнюю одежду Лидия Павловна подошла к сыну и на ушко тихо сказала.

- А она ничего, - и мило улыбнулась.

- Мама, перестань! – грубо ответил Андрей и подал Аси сумку лежавшую на диване в прихожей.

- Благодарю, - ответила девушка

- Вы в какой гостинице обитаете? – спросил Андрей.

- Чернигов – ответил Дима и встал у входа уже готовый.

- А, в центре, - блеснул познаниями расположения гостиниц Андрей.

- Спасибо Вам огромное за гостеприимство и вкусные пирожки, приеду в Москву всем расскажу, как Лидия Павловна Ковальчук готовит вкусно. – расхвалила старушку журналистка.

- Ой, лиса, - расхохоталась женщина.

- Андрей, - вдруг спохватилась Ася, - я на кухне блокнот забыла, подай пожалуйста, а то разуваться не буду.

Пока Андрей пошел в кухню, девушка тут же наклонилась к матери артиста.

- Лидия Павловна, а далеко от вас проживает отец Андрея? – осторожно шепотом спросила она.

- Ой, не стоит с ним общаться, они уже давно в ссоре. – прижав руки к груди посоветовала женщина.

- Ну, это я так, для себя…для справки, -отмахивалась Ася.

- Недалеко, за училищем сразу. Но, вы с ним не общайтесь. – испуганно следила она за девушкой.

- Нет, конечно не буду. – Погладила она женщину по плечу и тут же встретила улыбкой Андрея, который принес блокнот. – Спасибо. Мы удаляемся и оставляем вас вдвоем.

- Пока, дорогая! – крикнула вслед женщина.

- Андрей, завтра в 12 мы ждем вас у училища, будем снимать вашу молодость. – Предупредила Ася стоя уже на крыльце.

- Я буду, - Улыбнулся наигранной парадной артист и захлопнул дверь.

Они снова стояли посреди темноты и непонятной местности.

- Ну и как выбираться? – спросил Дима.

- Ногами, дорогой! – похлопала она его по плечу и повела вдоль улицы на свет фонарей.

Доехав до гостиницы пара телевизионщиков выгрузилась на улицу, и уже стоя у дверей соседних номеров только махнули друг другу уставшими головами и скрылись за дверьми.

В тихом уютном доме на улице Чехова встревоженная женщина убирала со стола. Андрей подошел сзади, и схватив пирожок с тарелки присел на стул.

- Что много лишнего сказала, да? – взволнованно спросила женщина. – Ты не обижайся, я же первый раз давала интервью.

- Да, нет, мам, просто эти журналисты вечно что-то копают под меня. А я же у тебя хороший. – улыбнулся он и погладил мать по седым волосам.

- Конечно, хороший, - обняла она сидящего сына и погладила по густым коричневым волосам в ответ, - как же ты на отца похож.

- Мама, прекрати… - дернулся мужчина.

- Молчу, молчу… А девочка эта хорошая. Нравится тебе? – она подошла к раковине, и взяв влажную тряпку стала сметать со стола крошки.

- Она ребенок. – Ответил он прожёвывая пирожок.

- Ой, у вас в этом шоу-бизнесе и не на таких детях женятся. Сынок, ты же совсем один… - сдвинув грустно брови прошептала мама.

- У меня есть работа. – Сказал он вечное оправдание, которое всегда действовало.

- Ума у тебя нету. – Отрезала резко мать, и вышла из кухни.

Андрей еще долго рассматривал потолок в кухне и понимал, что уже нужен ремонт. Стыдно как-то, вроде бы и деньги есть, а мать известного артиста не может потолок сделать.

«Она очень хитрая» - вспомнил он Асю, - «Хочется ей верить, но так не должно быть. Я не должен хотеть верить журналистам. Они всегда обманывают, только «Культура» снимает правду, но она работает не на «Культуре», а там, где выворачивают все наизнанку».

Андрей резко встал со стула и прошел вдоль комнаты. Остановился у стены и посмотрел перед собой.

- Я хочу тебя понять, - прошептал он.

Тут же вышел из комнаты, одел пальто и крикнув:

- Мам, скоро приеду, - вышел из дома.

Пройдя по знакомым улочкам своего города, он свернул на центральную, и поймав частника, сел на задние сидение.

- Давай на площадь Ленина. – скомандовал он.

Зайдя в номер Ася скинула с ног надоевшие за день сапоги и упала навзничь на кровать.

«Он совершенно другой дома. Мы все другие дома. Черт, как же хочется домой».

И домой хотелось не от того, что устала или хотела увидеть родителей, просто дома ты снова ребенок и никому ничего не должен. Дома ты можешь быть самим собой, там ты не журналист, не женщина, там ты просто ребенок в окружении всегда взрослых родителей, которые уже давно стали друзьями.

Стянув шарф она стала расстёгивать под собой пуговицы пальто, перевернувшись на спину стащила его, и отложила в сторону. Вытащив мобильный, набрала знакомый номер.

- Привет, мам. – Прошептала она. – Я в Брянске. Да, сама не знаю, что я здесь делаю. Предложили повышение, вот и согласилась. Фильм снимаю про Ковальчука… Да, нет, он обычный, никакой он не звездный…как вы? Как папа? Я приеду к вам, не знаю когда, но приеду. – Улыбалась она в трубку. – Я тебе еще позвоню.

Положив трубку, она прижала ее к губам и замерла. Она любила мамин голос, он был похож на ее голос, их даже путали, когда Ася еще жила с родителями. Приходилось оправдываться и звать к телефону маму, их обеих это забавляло.

Сползая с кровати, она взяла со стула полотенце и направилась в ванную. Встав под струю горячей воды, она почувствовала себя спокойно. Можно было расслабиться на сегодня. Закрыв глаза, она стала наслаждаться теплом.

Услышав стук в дверь, девушка снова напряглась, она никого не ждала. Укутавшись в огромное полотенце пошла к двери.

- Кто там? – спросила она, не открывая.

- Это Ковальчук, - услышала она за дверью.

- Черт, - она округлила глаза и стала рассматривать по сторонам, чтобы одеть. Накинув отельный халат подошла к двери и приоткрыла, - что ты тут делаешь?

- Пошли ужинать? – улыбался он.

- Зачем? – удивилась она и не впуская его в номер пряталась за деревянной дверью.

- Люди едят для того, чтобы быть не голодными, это такая потребность человеческая, - пошутил он, наклоняясь к ней ближе.

- Ну, это то я в курсе, а сейчас зачем? – не понимала она.

- Ну, уже половина девятого вечера…время ужинать. Или ты после шести не ешь? – спросил он.

- Ем. – ответила она стоя в недоумении.

- Давай, собирайся. Жду тебя внизу в холле. – Дал команду несостоявшийся военный Андрей и пошел к лестнице.

- Окей… - ответила Ася захлопнув дверь и наспех стала собираться на ужин.

Наспех запрыгивая в джинсы, и суша волосы стареньким отельным феном она одновременно мазала глаза тушью и подтирала ватной палочкой смоченной слюной.

«Вот и приспичило тебе, артист, прийти, когда я уже сонная и уставшая…это твоя работа, Ася!»- убеждала она сама себя, - «У тебя ненормированный рабочий график, а Андрей твоя работа. Вот почему у всех нормальных людей работа состоит из гаечек и машинок, а у меня из людей?»

Она сделала последний штрих гигиенической помадой по губам и выбежала из номера, захватив скрытую камеру. Андрей ждал ее в холле первого этажа на синих креслах.

- Тут раньше пончики продавали, - встретил он ее, привстав с места.

- Что еще интересного есть в твоем городе? - закутываясь в теплый шарф спросила Ася.

- Через дорогу есть гинекология и почта, а по правую сторону центральная библиотека. – показал он жестом в обе стороны.

Они стояли на пороге гостиницы и смотрели, как мимо проезжают машины.

- Честно, я даже не знаю куда сходить то теперь в этом городе, раньше все было по-другому, - он почесал задумчиво голову и перевел взгляд с дороги на Асю.

- Здесь есть «Ла Веранда», не французское конечно заведение, но за китайскую подделку сойдет. – Ответила она и посмотрела в его черные глаза.

- Освоилась, смотрю. – улыбнулся он и пошел вслед за девушкой.

- Есть захочешь и не такое найдешь. – она взяла его за руку и повел за собой.

Они спустились со ступенек и прошли вдоль сквера к арке, завернув за угол, тут же оказались у кафе.

- Это? – спросил Андрей указывая рукой на заведение.

- Да, - махнула головой Ася.

Они сели за свободный столик, в это время суток кафе пользовалось популярностью, в курящем зале было только два места. Но увидев Андрея администраторы нашли самое уютное у окна.

- Спасибо, - улыбнулся он администратору высокой девушке в строгой черной юбке и с бейджем на груди.

- Смотри, узнают, - подколола Ася усаживаясь поудобнее.

- Хоть какой-то плюс от моей профессии, у тебя и такого нет. – хотел задеть ее Ковальчук.

- А мой плюс в том, что я имею возможность общаться с такими как ты, а тебя везде узнают. – Улыбнулась она в ответ. Взяв в руки меню стала листать его начиная с последней страницы.

- То есть ты считаешь, что у меня больше привилегий? – он взял такое же меню и открыв его тут же остановил выбор на кофе.

- Нет, у тебя больше проблем, но, по крайней мере, ты их быстро решаешь своим лицом, а мое лицо иногда может пострадать от таких как ты. – шутила Ася, хотя говорила совершенно серьезно.

- Почему ты считаешь, что я какой-то другой? – удивился он и хриплым голосом задал вопрос, откладывая папку с меню.

Девушка официантка поменяла пепельницу и улыбаясь не отводила глаз от Андрея.

- Да, нет, я так не считаю, - удивилась его вопросу Ася.

- Но ты все время повторяешь «такие как ты»… - подметил он, не отвечая взглядом официантке.

- Ты просто известный, а я нет. Я к этому никогда не стремилась. – ответила она и подняла глаза на артиста.

- Да, ладно? Неужели журналист не такая же публичная профессия? Ты же когда выбирала на кого учиться, конечно же думала, что тебя будут узнавать, будут без проблем давать интервью? – продолжал он ее пытать вопросами.

- Нет. – Девушка заложила пальцы на нужных страницах меню и посмотрела на Андрея. – Просто когда я была маленькой я всегда хотела ходить в цирк бесплатно, потому что мама не водила меня на все представления, а я очень любила цирк, вот по этому я и стала журналистом. – выпалила она.

- Ну, это смешно. – рассмеялся Андрей.

- Зато правда. Ты хотел, чтобы тебя любили и узнавали, а я хотела ходить в цирк. Тут нет ничего смешного… хотя забавно. – улыбнулась она подняв уголок губ.

Девушка официантка подошла с мобильным телефоном и попросила Асю сфотографировать ее с Андреем.

- Вот видишь о чем я, - улыбнулась журналистка нажимая на кнопку на телефоне.

Андрей согласился и даже сделал свою шикарную киношную улыбку, от которой тащились все женщины кому за 30.

- Ой, спасибо! – завизжала официантка.

- А можно мне чай,? – перебивая визги спросила Ася.

- Да, да, я сейчас только девочкам покажу… - ответила взволнованная девушка и убежала из зала.

- Очаровательно! – выдохнула недовольная Ася.

- Расслабься! – дотронулся он до ее ладони лежавшей на столе, - это издержки моей профессии. А какие минусы есть в твоей профессии? – вдруг спросил он.

- Меня могут убить, к примеру, - ответила Ася и убрала ладонь из под ладони Андрея. – Или могут подать в суд. Еще могут запретить программу, но это не так страшно.

- А есть что-то такое, чего ты боишься больше всего в своей работе? – он смотрел в ее голубые глаза и пытался привлечь к себе внимание этой неуловимой девушки, которая совсем на него не смотрела.

- Наверное есть… - она достала сигареты из кармана джинс и положила на стол, вытащив перед этим одну тонкую и засунув ее между губ. Андрей тут же поднес к губам зажигалку. – Спасибо, - выдохнула она дымом. – Я боюсь, что люди перестанут смотреть телевизор и у нас не будет рейтингов. Боюсь, что люди перестанут ругаться, драться, делить имущество и ездить на программы. Звезды перестанут себя пиарить, и мне нечего будет снимать. Боюсь, что оператор забудет включить камеру, когда герой будет говорить что-то очень важное и провокационное, или микрофон забарахлит.

- О чем ты думаешь, когда снимаешь свои сюжеты? – продолжал он интервью. Сейчас Ася чувствовала себя звездой, которая глубоко вдыхает дым сигареты и отвечает на вопросы неопытного визави с паузами.

- Я думаю о том…что привезу в редакцию. Ты же к примеру, когда читаешь сценарий фильма, ярко представляешь свою роль на экране, а я когда еду на сюжет делаю в голове свою раскадровку. Она может вовсе и не выйти такой, как я планировала, поэтому я и думаю на интервью или где-то на съемках, что я хочу привезти именно то, что запланировала.

- Интересно… - он вытащил из ее пачки сигарету и тоже закурил.

- Почему тебе это так интересно? – спросила Ася.

- Ну, я интересен тебе, ты мне. – вдохнув дым в себя ответил он.

- Ну, почему ты мне интересен, нам понятно, а что тебя интересует в моей работе я пока еще не до конца поняла. Так что же? – она выдохнула дым в сторону и прищурясь посмотрела на Андрея.

- Мне хочется понять, что ты думаешь, когда задаешь вопросы, что чувствуешь, когда выпускаешь программу в эфир. Это обычный человеческий интерес. Все элементарно. – ответил он.

Ася сделала паузу и сбилась смысли, когда увидела надвигающуюся на них официантку, которая тут же приняла заказ и убежала отдавать его поварам.

- Как мама? – вдруг спросила Ася.

- Стареет… - он отвел глаза в сторону и посмотрел на мигающие лужи на неровном асфальте.

- Очень жалко, когда стареют те, кого ты очень любишь. Вроде бы ты помнишь их одинаково молодыми, а они все равно стареют, и иногда ты просто не можешь их узнать, потому что отвык. Редко видишь.

- Ты часто видишь родителей? – вдруг спросил он не отводя взгляд от луж за окном.

- Нет. Часто не получается. Иногда встречаемся где-то на нейтральных территориях, когда едем отдыхать, или я могу заехать домой, когда еду в командировку. Очень скучаю.

- Я тоже. Знаешь, в Брянске прошла вся моя жизнь. Я же был вообще отвязным, у меня ума не было ни грамма, но как-то жил, кого-то любил, даже учиться успевал. Хотя что учиться…больше играть в учебу. – Он сделал еще одну глубокую затяжку.

- Ты смотрю, любишь играть? – подметила девушка смотря в ту же сторону, что и артист.

- Я этим зарабатываю. – он медленно повернул голову и оценил людей в зале одним взглядом.

- А какой ты на самом деле, вне экрана? Ты же расслабляешься, у тебя есть друзья, любимые люди и с ними же ты совершенно другой. Так какой ты? – повернулась она и попыталась уловить его черные глаза на себе.

-… тихий, - улыбнулся он. – До ужаса тихий. Я не люблю шумные компании, люблю собак, мне кажется это лучше, чем все люди на свете. Я много пью и ругаюсь матом. Иногда могу кричать, но это в редких случаях. – признался он.

- Смешной… - улыбнулась Ася и убрала со стола приборы, готовясь потреблять принесенный салат.

- Ты же тоже не всегда на работе, тоже бываешь человеком. Ты - женщина, в конце концов. – сделал удивленное лицо Андрей.

- Это-то понятно, но иногда мне кажется, что работа это и есть моя жизнь. Это как-то неразделимо. – уже и она перешла на откровения с этим совершенно чужим для нее человеком.

- У тебя нет личной жизни? – удивился он. Андрей и представить не мог, что у этой молодой красивой дерзкой девчонки не может быть поклонников, которые выкладывают перед домом розами признания в любви.

- А у тебя она есть? – ответила вопросом на вопрос Ася.

- Я первый спросил! – чувствуя азарт в разговоре, продолжил Андрей.

- Я сплю со своей работой. Приходишь утром в Останкино и можешь остаться там ночевать, это как с мужчиной, ты же не знаешь, чем закончится ужин. – Улыбнулась она. – А твоя как личная жизнь, - она тут же полезла в сумку за блокнотом и волшебной ручкой, которую положила сверху, включив камеру.

- Ни секунды без работы? – удивился Андрей журналистской атрибутике.

- Хотела посчитать на сколько я наела, - отговаривалась она глупыми фразами. – Так что с личной жизнью? – продолжала давить она.

- Моя личная жизнь закончилась в тот день, когда не стало моей жены. – Он затушил окурок в пепельнице и сделал глоток горячего, еще дымящегося кофе.

- Как получилось, что ее не стало? – аккуратно, чтобы не затронуть никакие страхи и чувства этого человека спросила она.

- Она ехала по Варшавке в сторону МКАДа домой, мы тогда поругались. – Он медленно, достал вторую сигарету из своей пачки и снова закурил, подняв глаза вверх, не смотря на журналистку. – Мы были в театре на премьере, вокруг меня много народу, журналистов было, а ей тогда не хорошо стало, говорила, что тошнит и голова кружится. Я не подумал о том, что надо было ехать домой, а она не хотела меня отвлекать, никогда не мешала моему общению с поклонниками и журналистами. Она переживала за меня. В тот вечер она поехала одна. Я не знаю, что тогда случилось, но она съехала в кювет на скорости, перевернулась и ее больше не стало. – Андрей провел ладонью по глазам стараясь скрыть свою слабость, и тут же одной затяжкой докурил сигарету и продолжил есть.

Между ними образовалась пауза в несколько минут. Ася боялась что-то спросить еще, а он уже ничего не рассказывал. Сейчас, ей почему-то хотелось заплакать, это было не профессионально, но она же женщина, и ей можно было, хотя бы несколько минут побыть слабой.

- Здесь неплохо кормят, зря ты на них наговаривала, - вдруг улыбнулся Андрей и снова стал не человеком, а артистом.

- Может, просто утром не распробовала. – Она уже не хотела говорить, как будто в сердце застрял какой-то осколок, который давил куда-то на дыхательную систему.

Девушка убрала скрытую камеру и сделала вид, что что-то записывает в блокнот, делая подсчеты.

- Я должна тебе за ужин восемьсот рублей. – Констатировала она.

- Успокойся, я могу себе это позволить. – Улыбнулся Андрей, проводя рукой по волосам.

- Нет, нет, нет, - стала протестовать Ася, - моя телекомпания ни за что не позволит платить Андрею Ковальчуку за меня. – С улыбкой говорила она.

- Твоя телекомпания тебе еще спасибо скажет за экономию. – Он снова коснулся ее ладони своей горячей большой рукой и она почувствовала, как по телу бегут мурашки от волнения.

«Стоп!» - крикнула она сама себе - «Это работа! Не смешивай его и себя», - подумала она и положила на его ладонь сверху вторую руку.

- Я конечно бы с вами еще посидела, но я так устала, что глаза слипаются. – Сказала она Андрею и стала натягивать шарф. – И раз уж вы решили оплатить счет, то все карты вам в руки, а я спать. – Улыбнулась она и положив обратно в сумку блокнот и ручку, стала спешно собираться.

- Ася, я могу задать вам вопрос? – откинувшись на спинку стула спросил он с вальяжным видом.

- Конечно, - удивилась она остановившись.

- Я вам нравлюсь? – ухмылялся он.

- Вы? Мне? – переспросила девушка. – Это не корректный вопрос, его бы не пропустила цензура. – Пошутила она, но Андрей не остановился.

- У нас с вами могло бы что-то быть? – продолжил он.

- У нас с вами может быть только… фильм. – Резко ответила она и обернувшись на последок, - завтра в 12 в училище я вас буду ждать.

- Вы назначаете свидание? – продолжил флирт артист.

- Я назначаю деловую встречу, хотя называйте это как угодно, вы же известный артист, вам все можно! – как показалось ей грубо ответила она, и вышла из кафе.

«Какой же ты хам, Ковальчук!» - крутилось у нее в голове, -«Ты что думаешь, если тебя по телеку показывают тебе все можно что ли? Не надейся! Ты еще не знаешь какой фильм я готовлю…» - боролась она внутри себя с чувствами переполнявшими ее.

Войдя в номер, она сбросила по пути до кровати всю одежду, и упав на кровать, закуталась в одеяло и мгновенно заснула. Это был первая ночь за долгое время, когда она не думала ни перед сном, ни во время, ни естественно после него, сейчас она просто хотела спать.

Утром приоткрыв одело от лица она поняла, что проснулась в полной тишине. Нет, за окном также проезжали и сигналили машины, как это она слышала и дома, также говорили люди за окном и хлопали дверью соседские номера. Но только это было так тихо, так мало, нежели в столице, к которой она уже привыкла. Привыкла к ее шуму и суматохе, а здесь в этом городе, этого артиста все было тихо и замедленно.

Ася протянула руку к пульту от телевизора и включила первую нащупавшуюся кнопку, а потом стала щелкать, как ненормальная, захватывая глазами несколько фрагментов каждого канала. Новости, утро с…, новости, контрольные закупки, прогноз погоды, мистика, криминал, местные рекламы и… дождь за окном, к которому она прислушалась после того, как не нашла ничего интересного в зомбоящике.

Девушка натянувшая широкое и тяжелое одеяло на себя, подошла к окну и сев на подоконник закурила. Она прокручивала в голове весь вчерашний разговор с Андреем и ей хотелось ему помочь, как тем щенкам про которых она снимала свой первый сюжет. Этот артист был совершенно бездомный и безжизненный, он, не смотря на свою популярность, был на столько один, что ей сил бы не хватило на такое одиночество, она все-таки стадное животное, которое требует постоянно подпитки в людях. А он один.

Она смотрела на людей с зонтами и не замечала ни одного лица.

«Люди они везде одинаковые» - подумала она, - «Черт, зонтик не взяла…» - оборвала она мысль и пошла в душ.

Когда Ася с оператором вошли в училище, их уже радостно встречал старенький охранник.

- А мы вас ждем! Андрей Вячеславович у ректора. Я покажу где это, - стал провожать он, ведя через коридоры, ступени и холлы.

- Какой прием, Дима, - улыбнулась она пихая под руку оператора.

- И врать не пришлось, - подметил он.

В кабинете ректора их уже встречал побритый и весь выглаженный с ног до головы Андрей и седой высокий мужчина в строгом костюме.

- Максим Леонидович, познакомитесь, это Ася, та самая журналистка про которую я говорил. – Представил он растерянную только что вошедшую девушку.

- Здравствуйте, - ответила журналистка и тут же указала оператору куда лучше встать. – Мы займем немного вашего времени.

- Да, хоть целую вечность я готов рассказывать про Андрюшу. – Поправляя квадратные очки с толстыми линзами произнес ректор.

- Ну и замечательно! – Ася дождалась, когда Дима поставит камеру, и усадив ректора тут же перешла к вопросам, делая вид, что совершенно не замечает героя фильма. Это было ужасно не профессионально, и она это понимала, но справится с собственной гордостью она пока не могла. Нужно было интервью, нужна была работа, которая ее отвлечет.

- Как вы узнали, что ваш студент стал известным на весь мир, так скажем, артистом?

- Ну, кхе-кхе-кхе, - откашлялся ректор, - мы долго следили за жизнью Андрюши Ковальчука, - говорил седой мужчина иногда поднимая глаза на Андрея стоявшего за Асиной спиной. – Когда Андрей ушел из нашего учебного заведения, мы знали, что он пробовал поступить во ВГИК, но с первого раза не вышло. Я верил!- воодушевленно поднял указательный палец вверх, громко сказал Максим Леонидович. – Верил, что талант не пропадет.

- А как вам такая поговорка: «Талантам надо помогать, бездарности пробьются сами»? – перебила его Ася.

- Нет, нет, нет, это ни сколько не связано с Андреем. Он сразу, как попал к нам стал выделяться из толпы. – воодушевленно говорил ректор.

- А вы можете не смотреть на Андрея? – вдруг грубо сказала девушка, которую ужасно раздражало бегание глазами ректора. – Или, Андрей, может быть вы сможете покинуть помещение, чтобы не смущать Максима Леонидовича? – повернула она голову на артиста.

- Максим Леонидович, я вас отвлекаю? – спокойно отреагировав на ситуацию спросил мужчина стоявший позади.

- Нет… - смутился ректор и волнительно стал бегать глазами с журналистки на своего ученика.

- Понятно, - сквозь зубы сказал Андрей и вышел из кабинета, - пойду, покурю что ли.

- Ну и отлично! – повернулась Ася к ректору и широко улыбнулась. – Так на чем мы остановились… - задумалась она, - а, да… Андрей стал выделяться, как только пришел к вам, а не тем ли он стал выделяться, что был сыном Лидии Павловны Ковальчук?

- Нет же… это глупости. Конечно, ясно было сразу, что ему было легче поступить, но у нас не было такого большого конкурса…наоборот, нам хотелось больше студентов принять. А Андрей был один из многих.

- Нам тут Лидия Павловна рассказала, что Андрей любил пошалить, - засмеялась Ася, провоцируя на откровенный разговор, - говорила, что погулять любил, девочек любил, выпить…

- Ну, кто же не любит женщин и погулять? – расхохотался ректор, - были конечно инциденты, но это все такое незначительное.

- А как же митинг, который он организовал, чтобы его не выгнали за пьянку? – в лоб задала вопрос девушка.

- Ой… - выдохнул глубоко Максим Леонидович, - и от куда вы все это знаете, журналисты?

- Так Андрей сам рассказывал, - улыбнулась Ася.

- А, ну тогда… - расслабился он. – Был какой-то вечер, играли они с ребятками какой-то спектакль. И задержались… а потом мы нашли его в туалете пьяным, он стекла бил… с Маринкой поругался, дурак. Чуть не исключили. – Обрывисто рассказывал преподаватель.

- А чего поругался?

- Не знаю, молодые, горячие… Я помню, что пришел через два дня и сказал, что исключаю его, что не позволено у нас на территории ходить в пьяном состоянии, помню стыдно было тогда перед Лидией Павловной, но потом студенты вышли его защищать с плакатами, - вдруг он улыбнулся, - и мы оставили. Ходил полы мыл две недели.

- Дим, пойдем, может проходки поснимаем. – Повернулась она к оператору недовольная разговором. Дима в ответ махнул головой. – Максим Леонидович, а пойдемте вы нам кабинеты покажите. – позвала его Ася.

Они вышли из кабинета ректора и Ася увидела Андрея, который стоял у стен газет и что-то рассматривал.

- Поснимай его пока он настоящий, - подтолкнула Ася оператора, - только чтобы не видел.

Тем временем Ася остановила ректора и стала задавать какие-то глупые вопросы об истории заведения, которые ей вовсе не нужны были, но вот кадры с Ковальчуком были бесценны.

Когда Андрей оторвался от газет он подошел к съемочной группе.

- Тут ничего не изменилось… - громко сказал он и развел руки.

- Снимаешь? – толкнула в бок Диму журналистка.

- Снимаю. – Ответил тот.

- Мне кажется это училище навсегда будет таким! – он пошел вдоль коридора подыгрывая камере. – Вот здесь кафедра теории, - открыл он дверь, которая тут же раскрылась, - здрасте! – поздоровался он с молодыми аспирантками и закрыл дверь. - А здесь мы хоровые занятия проводили! С ума сойти, тут даже пахнет также, - он вбежал в пустую аудиторию, которая была яркой, светлой, но серой из-за дождя, который не прекращался. Оператор только и успевал оббегать артиста и менять планы на видеокамере.

- Твой любимый предмет? – Ася решила сделать небольшой яркий опрос для перебивки кадров про это училище, чтобы не заскучать.

- Техника речи. – тут же ответил он.

- Любимый преподаватель? – продолжила она следя за передвижением артиста.

- Ольга Юрьевна Тишинская, как раз этот предмет и вела, - засмеялся Андрей бегая по классу, касаясь столов, которые так и не меняли еще с того времени, как он учился.

- Любимое место в училище?

- В актовом зале за сценой, есть место, где можно увидеть все что происходит на сцене и часть зала, пойдем, покажу, - повел он съемочную группу, а за ними поплелся и ректор тяжело дыша, не успевая за шустрыми журналисткой и артистом.

В актовом зале Андрей зашел за занавес и показался как раз из того места, где можно было увидеть и действие на сцене и зал.

- Самый классный момент, когда кто-то выходит на сцену и ты видишь как реагирует зал. Это больше всего мне нравилось. Еще мне нравилось делать постановки, наверное, во мне живет режиссер, - засмеялся Андрей и вышел на сцену, оператор спиной пошел от него, чтобы снять, как он проходит по деревянному полу, - Ты выходишь на сцену, и тебя охватывает какое-то невероятное чувство, как будто ты можешь все. Ведь ты же правишь залом в тот момент, у тебя роль, слова и все глаза прикованы именно к тебе. И ты не обязан говорить по сценарию, если конечно твой режиссер не тиран, ты можешь говорить приближенно к тексту, что я всегда и делал.

Андрей сел на край сцены, оператор тут же рванул сбежать вниз, чтобы снять его снизу. Артист дождался, когда оператор выровняет кадр и продолжил говорить.

- Самое сложное, это возвращаться туда, где был счастлив и знать, что это больше не повторится. Вот я сейчас на сцене на которой сыграл самые лучшие роли в своей жизни. Это были самые запоминающиеся моменты, никакие признанные фильмы и награды академиков не займут место в моем сердце того спектакля «Ромео и Джеульетта», который мы играли на этой, именно этой сцене. – Он замолчал, провел ладонями по гладким щекам и снова заговорил. – Стоя на этой деревянной сцене, я не знал тогда, что когда-нибудь стану известным, нужным, востребованным. В юности все как-то просто воспринимается, а потом мы взрослеем и начинаем все остро осознавать, как будто глаза открываются. Вот тогда, лет в 17 я был счастлив от того, что у меня есть и хотел большего, но не знал, что смогу добиться такого… Надо мечтать и все получится.

Он спрыгнул со сцены, подошел к Аси, которая сидела на первом ряду закинув ногу на ногу, и слушала экспериментальный монолог артиста.

- Браво! – захлопала она в ладоши.

- Угодил? – Спросил Андрей.

- Я бы сказала…удовлетворил… - Девушка встала с кресла и махнула Диме, что съемка закончена.

- Что дальше? – спросил Андрей, вытирая пот со лба.

- А дальше мы идем в центр города и смотрим, как вас будут узнавать люди. – повела она его к выходу из зала.

- Этого не было в сценарии, - вдруг заметил Андрей и сделал серьезное лицо.

- Добавь в свою жизнь экспромта, как в юности, - подмигнула Ася, и захватив сумку лежавшую на кресле, пошла к выходу.

Они попрощались с ректором, поснимали планы училища и студентов, адресный план и уличные проходки и сев в одно такси поехали в центр.

- Что ты хочешь сделать? – спросил Андрей, обвязывая шарфом шею.

- Хочу показать тебе город. – Улыбнулась Ася, закуривая в машине и приоткрывая окно на пассажирском сидении, ответила она.

- Ты-мне? – рассмеялся Андрей.

- Вот именно, когда ты еще посмотришь город, артист! – улыбнулась она и затянулась горячим дымом до самых легких.

- Так куда едем? – переспросил таксист, которому даже не объяснили куда ехать, кроме фразы Аси «в центр».

- Давайте, на площадь Партизан, - ответил Андрей и встретился глазами с водителем в зеркале.

- О, а я вас знаю. – разулыбался таксист.

- Снимай, - махнула головой Диме журналист.

- Спасибо, - ответил Андрей и махнул головой в знак благодарности.

- У меня жена смотрит фильмы с вами, даже в кино ходили. – Начал разговор водитель, - а вы какими судьбами?- как будто давний друг стал задавать вопросы он.

- А я в гости приехал… - стал отвечать артист, делая вид, что ему безумно приятно общаться с водителем. Хотя внутри говорил сам себе «какая тебе разница, что я здесь делаю», но понимая, что он несет ответственность за свою известность, делал милую киношную улыбку и отвечал. – Вот фильм снимаем про меня, - указал рукой на Асю, - это телеканал ННТ, теперь и вы попадете в фильм.

- О, так меня жена по телевидению увидит, гордиться будет. – поправил он челку и посмотрелся в зеркало.

Ася повернула голову за спинку кресла, и встретившись глазами с Андреем прошептала:

- Держись.

Он улыбаясь махнул головой.

- А вы знали, что Андрей Вячеславович жил раньше в Брянске? – спросила Ася у водителя.

- Какой Андрей Вячеславович? - переспросил таксист.

- Ну… - хотела рассмеяться Ася, но сдержалась, - артист сидящий в вашей машине раньше жил в Брянске.

- Да, ладно?! – удивился таксист и почесал затылок.

- Да, все нормально! – похлопал его по плечу Андрей и замолчал уставившись в окно.

Они проезжали по местам, которые Андрей знал наизусть. От каждого знакомого дома у него внутри все вздрагивало. И вроде бы за спиной был долгий путь к тому, чтобы сейчас ехать в этой машине и снимать фильм про себя, но так не хватало той беспечности, тех эмоций, которые дарили эти здания, дома, люди, которые жили в этих домах.

Раньше можно было зайти в любую квартиру и выпить чаю или пива, можно было сидеть до утра на лавочках перед домом с гитарой и девушкой. А теперь… друзья разъехались, погибли, забылись. Девушки вышли замуж и родили детей. Гитара расстроилась или вовсе отправилась на свалку. В общем, он понимал, что все уходит, но вместе с тем, обязательно дается, что –то другое. Ему жизнь подарила совершенно отличную от всех бывших с ним судьбу. Люди забываются, но память о них остается.

Он помнил всех, кто был рядом, когда-то и кого уже не было, но больше всего он помнил то, что чувствовал рядом с этими людьми. А сейчас проезжая на машине в сторону центра он понимал, что изменился для этих людей и для себя самого.

Они остановились у банка и водитель улыбаясь повернулся к Андрею.

- Приехали, - звонко сказал он и рассматривая артиста ждал оплату.

- Нате, - втолкнула ему деньги Ася и поспешила на выход, а следом за ней и вся съемочная группа.

- Сегодня вы платите, Ася? – спросил Андрей.

- Моя телекомпания, - ответила недовольная Ася и прошла на площадь.

По среди площади стояла высокая Стелла посвященная известным брянским партизанам, вечный огонь, фонтан и много лавочек.

- Как все изменилось, - тихо сказал Андрей крутясь вокруг свое оси рассматривая уже не знакомую площадь. – Раньше всего этого не было. – Он как будто общался сам с собой вспоминая, как раньше все было. – Вот здесь не было лавочек, лавочек вообще не было кажется или были… черт, и не вспомнить уже…

- Это снимать? -спросил оператор подойдя к Аси и расчехляя камеру.

- Снимай, пусть сам с собой поговорит, я смотрю, он это любит. – Ася прошла вдоль площади и села на лавочку от куда и наблюдала за съемками.

«Как же все-таки хорошо, когда работа сама себя делает. Артисты говорят, операторы снимают, а ты можешь просто подышать чужим воздухом» - подумала Ася.

- Асечка, идите, что покажу! – позвал ее Андрей.

- Да, мне и от сюда все хорошо видно! – крикнула натягивая улыбку девушка.

- Нет, нет, вы идите. – Продолжал настаивать Андрей.

Ася с неохотой встала с нагретого места и подошла к артисту. Он обнял девушку за плечи и повернул в сторону центральной улицы.

- Смотрите, Ася, какие красивые крыши, какой вид! – наигранно вещал он.

- Я сейчас должна сделать «ой, какой великолепный вид», так? – съязвила она.

- Только если на камеру, - прошептал он ей на ухо, наклонившись поближе.

- Тогда, можно я промолчу? – коснулась она его холодных ладоней на своих плечах.

- Ты злишься на меня? – спросил он не отводя головы от ее шеи.

- Тебе правду или мы пока еще на работе и мне можно врать? – не поднимая голову прошептала она.

- Только правду, Ася. – Наклонился он так низко, что она почувствовала его дыхание на шее.

- Мне неприятны высокомерные мужчины. – Прошептала она.

- Простите меня, вот такой я настоящий, когда нет камер. – Он тут же отошел от нее и направился в сторону Димы, чтобы снова начать играть.

Ася наблюдала со стороны, и только после того, как снова смогла взять себя в руки подошла к коллегам.

- А пойдемте по улице, так наверняка будут люди с которыми мы сможем пообщаться! – предложила она.

И они пошли вдоль улицы. Люди оборачивались и просили автографы, останавливали и просили сфотографироваться.

«Я бы, наверное, не смогла бы взять и остановить на улице артиста. Зачем? Он же тоже куда-то спешит, он же, черт побери, тоже человек. Неет…» - рассуждала про себя Ася наблюдая за происходящим. – «Вот придут эти девочки-студентки домой, распечатают фотографии с Андреем на черно-белом принтере и будут всю жизнь хранить эту «фотокарточку» до самой тризны…ооой…какие эти люди смешные» - разговаривала сама с собой Ася.

- Скажите, а какие фильмы вы смотрели с участием Андрея Ковальчука? – спросила она у очередных подошедших.

- Конечно и «Грозовую войну» и «Как убивали время…» и «Артист из Иваново», все смотрели, - смеясь в камеру рассказывали женщины лет сорока.

- Знали, что Андрей Вячеславович из Брянска? – задавала она вопросы женщинам.

- Конечно знали, тут все знают, что Ковальчук из нашего города. – охали останавившиеся.

Андрей стоял в стороне, и улыбаясь в ответ женщинам делал вид, что он так счастлив, что его узнают. Но как только женщины пошли своей дорогой Ася подошла поближе к Андрею.

- Ты правда счастлив от того, что тебя узнают? – поинтересовалась она.

- Да. Значит я кому-то нужен. – он взял девушку под руку и стал показывать дома на центральном проспекте.

- А если перестанут узнавать? – продолжала она.

- Я не расстроюсь. Хотя… мне будет этого не хватать. – ответил искренне он.

- Ой, а это Драм.театр? Ты же там играл, да? – спросила Ася показывая указательным пальцем на здание.

- Да, он самый. – грустно произнес Андрей.

- Так пошли, - она схватила за руку и потащила через дорогу по пешеходному к красивому старому зданию.

Они подошли вплотную к театру и Ася скомандовала:

- Димка, снимай, а ты вещай! – а сама отошла в сторону.

- Вот в этом наикрасивейшем здании города я когда-то работал! Это драматический театр имени Алексея Константиновича Толстого. Да, да, да…именно он. Пройдемте вовнутрь, может быть встретим кого-нибудь знакомого. – Они последовали в здание. – Здравствуйте, - поздоровался он с администраторами.

- Ой, Андрюша приехал! – подбежала бабушка, - ты ж меня не помнишь, а я всегда на твои спектакли ходила. Я тут в гардеробе работала всю жизнь. – Бабулька прижалась к Андрею, как родная.

- Конечно, я вас помню, ведь театр начинается с вешалки, - театрально расхохотался он, не понимая, кто эта женщина.

- Ой, это наш известный актер, - тут же стала говорить на камеру женщина. Как будто ждала этой съемки всю свою сознательную жизнь.

- Да? – подошла поближе Ася, - вытащив из сумки микрофон, она вставила провод в камеру, а другую часть подставила к женщине. – Вы помните какой Андрей был в молодости?

- Ой, он веселый был, заводной, как сейчас помню, придет и со всеми здоровается. Мы тогда так любили его, так любили, что нарадоваться не могли. А какой актер! Как выйдет на сцену и все замирают. А когда по телевизеру его показали, так мы все и «ахнули», наш же, сразу узнали. – Покраснев от волнения рассказывала взволнованная старушка, - Повзрослел-то как… - выдохнула она потрепав Андрея за щеку на что Ася только искренне улыбнулась.

- А может тут есть сейчас кто-нибудь из тех, кто также хорошо знали Андрея? – спросила она у гардеробщицы.

- Есть, конечно! У нас же через три часа спектакль, оставайтесь! - пригласила гостеприимная служительница искусства.

- А пойдемте в зал пройдем, - позвал Андрей. И снова продолжил работать на камеру. – Как тут все прекрасно, знаете, это лучшее место, где когда либо играл, какая тут атмосфера, какая сцена… она добрая. Мы пройдем? – поинтересовался он у старушки.

- Иди, милок, иди, - направила она гостей.

- Смотри, какие сидения, - Андрей старался все трогать на ощупь, чтобы снова вернулось то время, когда он играл здесь, ну или хотя бы попробовать. – Смотри, сцена вроде не большая, а какая уютная. А что сегодня будут ставить? – спросил он у женщин столпившихся у входа в зал?

- «А завтра была война…» - ответила одна из стоявших.

- Тяжелое произведение. – Прошептал Андрей. Он забрался на сцену по крутым ступеням и встал в центр сцены. – Вот этим я когда-то жил, именно жил! У меня не было больше другого смысла, как театр.

- Андрюша, дорогой! – услышал он у входа. В зал вошла высокая плотная женщина с короткими седыми волосами, в очках с тонкой позолоченной оправой, а за ней развивался длинный синий плащ.

- Юлия Юрьевна, - крикнул Андрей, и спрыгнув со сцены тут же подбежал к женщине и стал целовать ей руку. – Моя дорогая Юлия Юрьевна! Этот человек отвечал в мое время за литературно-драматическую часть, - стал рассказывать он в камеру.

- Ой, мой хороший, как же ты постарел! – прикоснулась она к щекам Андрея.

- Ну, годы идут, я не молодею, только вы остаетесь прежней, - разулыбался он.

- Врунишка! – расхохоталась Юлия Юрьевна. – Какими судьбами к нам?

- Фильм снимаем. Не могли пройти мимо, - ответила Ася подходя ближе к своему артисту.

- И правильно сделали. – Подхватила женщина, - Андрюша ты должен провести нашим актёрам мастер-класс. – командным голосом попросила она.

- Вы что, это я еще должен брать у наших актеров уроки! – Он отпустил руки Юлии Юрьевны и стал рассматривать ее. – Ну, вы точно не изменились.

- Ой, - отмахнулась женщина. – Над чем ты сейчас работаешь? – спросила она.

- Да, вот собираемся снимать новый фильм. Не гениальный, но жить на что-то надо. – Улыбнулся он и заправил руки в карманы брюк.

- Ты так всегда говорил, не изменился! - похлопала она его по плечу.

Ася следила за разговором двух знакомых людей и не хотела мешать тому, что они совершенно не замечают камеру или настолько уже свыклись с этой мыслью. В тот же момент в зал зашел главный режиссер.

- Принесла мне птичка на хвосте, - крикнул он снимая очки с переносицы и приближаясь к разговорившим.

- Кирилл Борисович, как же я рад вас видеть! – крикнул в ответ Андрей и обнял режиссера.

- Ковальчук, Ковальчук, как же ты к нам снова заявился? – смеялся он, подергивая седой бородой.

- Да, я тут по работе, то есть я то в гости приехал на пару дней, а вот дама, кстати, познакомьтесь, - указал он рукой на Асю, - Это Ася Одинцова очень известный и перспективный журналист на телевидении, снимает про меня фильм.

- Спасибо за представление, - скривила губы в улыбке Ася. Работники театра только махнули головой в знак приятного знакомства.

- Ну, снимет фильм про нашего известного Ковальчука и станет тоже известной, - подхватила Юлия Юрьевна.

- Кстати, - спохватился Андрей, - это самый гениальный режиссер всех времен и народов Кирилл Борисович Кравчук, именно с ним я сыграл лучшие свои роли в этом театре. – Представил мужчину Андрей показывая перед объективом.

- Льстец, - отмахнулся смущенный мужчина и продолжил спрашивать, - Ты как сейчас живешь? Слышал про Марину… - оборвалось у него.

- Хорошо живу, видишь по телевизору показывают, значит еще жив. – Засмеялся Андрей и стал вместе с режиссером показывать помещение.

Ася только успевала направлять их в нужные места, в голове прокручивая всю раскадровку.

- А может быть вы знаете, Кирилл Борисович, была ли у Андрея мечта сыграть какую-нибудь роль? Ну, у всех же есть какая-та своя еще не сыгранная роль? – спросила Ася стоя за камерой.

- Была, была…до сих пор не сыграл! – поднял он руку вверх, - Андрюша всегда мечтал сыграть Булгаковского Воланда, так ведь? – обратился он к Андрея, который бегал по сцене.

- Да, так и есть, - широко улыбнулся Андрей и застыл на сцене, - до сих пор мечтаю сыграть Воланда, мне кажется это очень яркая и прожигающая все внутри роль. – Поделился Андрей. – Ну, все! Хватит! – спрыгнул он со сцены. – Устал. – Обратился он к Аси.

Девушка махнула головой, и они с оператором стали собирать камеру, пока Андрей общался с бывшими коллегами.

- Ась, я умираю, - выдохнул Дима. – Я больше не могу бегать за этим ненормальным, он же на месте не сидит.

- Ладно, сейчас домой пойдем. Даже не ели целый день, - ответила Ася и присев на корточки перед сумкой от камеры, укладывала микрофон.

- Асенька, - обратился за спиной Андрей, - вы же останетесь сегодня со мной на спектакль, нас приглашают?

- Епте, - произнесла как можно тише Ася и пыталась улыбаться, чтобы не показать, как ей хочется в гостиничный номер.

- Да, оставайтесь Ася, это очень хороший спектакль, вы не пожалеете! - крикнул режиссер.

- Конечно же я останусь! – крикнула в ответ Ася.

- Ты правда этого хочешь? – прошептал Дима.

- Пипец как хочу… - прошептала девушка. – Ты иди тогда в гостиницу, отдыхай, а я продолжу хождение по мукам. Может правда, что-то стоящее посмотрю.

Ася проводила оператора до дверей, а сама подошла к Андрею.

- Знаешь, чего мне больше всего сейчас хочется? – обратилась она к артисту, который уже стоял один.

- Есть? – предположил Андрей.

- Именно! – ответила Ася.

- Поднимайся на балкон справа, там наши места будут. Обычно там сидит режиссер, но сегодня у нас вип места, а я сейчас.

Ася послушала артиста и поднялась наверх, села на мягкие места и попыталась расслабиться, вроде бы уже не на работе. Она положила руки на красные бархатные перила и стала наблюдать, как заполняется зал. Это как перед программой ждать, когда приедут гости.

«Наверное, это счастье, когда видишь, что люди идут на тебя посмотреть. И даже не на спектакль, а на спектакль с твоим участием. Они идут смотреть на то, как ты умеешь врать. Ведь быть актером – это значит уметь красиво врать на людях. Именно так делает Андрей и иже с ними. Нет, я бы не хотела быть зависимой от людей. Это же зависимость…хотя, я, наверное, тоже зависима от людей. Мне же важно сколько меня посмотрят и какая доля будет в регионах. Да, я хочу, чтобы мои программы смотрели. Я хочу, взорвать всех своим фильмом, только бы не облажаться…».

- А я пирожков принес, - услышала она за спиной.

- Да, ладно? – удивилась она появлению и оборванной мысли. – Где ты их взял?

- Тут за углом столовка, еще с детства помню, так там очень вкусные сосиски в тесте. Я знаешь, всегда любил столовки, там очень вкусный чай, никто больше не может приготовить такой чай, как в этих брянских столовках.

- Любишь столовки, а приходится есть в самых дорогих ресторанах, какая несправедливость, - улыбнулась Ася налетая на пирожки.

- И не говори, везде какая-та несправедливость! Это все-таки издержки профессии, - засмеялся он.

- Что ты чувствуешь, когда заполняется зал? – спросила Ася продолжая наблюдать за людьми рассаживающимися на свои места.

- Это как поесть…ну, удовлетворить какое-то сильное желание, - ответил Андрей прожевывая пирожок.

- Ммм…интересно…

- А что ты чувствуешь, когда выпускаешь программу? – задал он ответный вопрос.

- Свободу и волнение. Ты вроде бы сделал программу, но ты не знаешь, как на нее отреагирует зритель. А если она пошла на «ура» хочется сделать еще лучше. – делилась впечатлениями девушка.

- Как можно сделать еще лучше? – удивился он, пытаясь выведать еще что-то интересное.

- Постараться… Ты же в когда играешь спектакль хочешь сделать его еще лучше? - ставила в пример его работы журналистка.

- Ну, вообще – да. – согласился Андрей и тоже опустил взгляд на зрителей заполняющих зал.

- Вот так и у меня. Все, тихо, сейчас начнется… - оборвала разговор Ася.

- Ты любишь театр? – удивился Андрей.

- Нет, но я люблю зрелище. Это же вроде бы и не жизнь, но ты проживаешь ее. – объяснила она свою любовь к впечатлениям. Не зря же она выбрала профессию, чтобы сделать свою жизнь полную впечатлениями и событиями.

Ася внимательно следила за игрой героев, ей казалось, что вот-вот должно произойти что-то неизбежное, но так оно и было. Она еще на первом курсе прочитала повесть Бориса Васильева, но никогда не видела постановку, и тем более не думала, что ей удастся это сделать в брянском драматическом театре.

На сцене важно было заметить ни сколько игру артистов, а сколько их понимание этой повести. И ясно было, что они не в первый раз, а то и год выходят, чтобы сыграть свои роли. Но как же нужно почувствовать душу этих школьниц у которых свои принципы и взгляды на жизнь, у этих девятиклассниц были свои убеждения, которые постепенно превращаются во взрослую жизнь. И эти прологи и это последнее действие, где начинается война. Ася не отрываясь наблюдала за артистами и только после того, как начались аплодисменты повернулась к Андрею.

- Замечательно! – сказала она и продолжила аплодировать актерам.

- Тебе кажется это хорошей игрой? – поинтересовался он не хлопая в ладоши.

- Мне кажется это хорошая повесть, которую обязательно нужно показывать. – объяснила она, - почему ты не аплодируешь?

- Боюсь спугнуть удачу. Я же люблю, когда аплодируют мне, - ответил он. - А как тебе игра? – спросил он.

- Я в этом ничего не понимаю. Хотя, вот та девочка, которая играла Вику Любирецкую очень чувственная, как будто сама прошла через это.

- Пойдем, поедим? - позвал ее Андрей и взял за руку, которую она не хотела убирать с красных бархатных перил.

Его прикосновение, как маленький разряд тока ударил куда-то в почки, которые стали сильнее работать и вся внутренняя организация организма как-то задергалась. Она была настолько переполнена эмоциями, что это прикосновение стало каким-то дополнением к ним.

Они вышли на улицу и вдохнули запах мокрого города.

- Ты даже не попрощаешься с коллегами и друзьями? – поинтересовалась она.

- Это на камеру мы друзья, знаешь, ни один из них не верил в мое будущее. Никогда. Они всегда говорили «куда ты лезешь», «кому ты нужен», а видишь, ошиблись и нужен и лезть стоило. – опустил он голову, чтобы посмотреть под ноги, - а теперь хотят прибиться к славе и сказать, что они были часть меня при моем становлении.

- Мне кажется, у тебя никогда не было друзей. - зло предположила Ася.

- Так оно и есть. Друзья познаются в беде и в радости, вот мои друзья, псевдо друзья не пережили моей славы и исчезли. – обреченно говорил он.

- Мне тебя жаль… - она посмотрела его с той самой нежностью с которой смотрела на щенков, которых потом отдавала в добрые руки после первого своего сюжета на телевидении.

- Это ужасное чувство жалости…Ладно, пошли, найдем какую-нибудь едальню? – он взял Асю за руку и повел дальше в сторону проспекта.

- Ой, а это тот самый Ленин? – спросила Ася проходя мимо памятника и рассматривая его со всех сторон. – У меня была история, в одном городе разукрасили Ленина…

- Вы знакомы? – улыбнулся Андрей недав ей закончить рассказ, проводя Асю куда-то вглубь сквера.

- Там темно, ты хочешь от меня избавиться? – пыталась шутить она, а у самой зуб на зуб не попадал от страха потеряться. Хотя она умела найти выход из любой ситуации, даже из самой темной и самой запутанной.

- Хочу показать тебе парк. Это центральный парк, там реконструкцию сделали, хоть сам посмотрю. – указал он на освещенную дорогу.

Они вошли в еле освещенный парк с лавками, беседками и деревьями.

- Ну, ничего особенного, - оценила Ася осмотревшись.

- Ты просто не видела, что было раньше. Я любил сюда приходить после спектаклей. После удачных спектаклей сердце колотиться, как сумасшедшее, хочется со всеми поделиться своими эмоциями, а я приходил сюда и успокаивался. – Они прошли воль парка. – Смотри, там есть какой-то ресторан, пошли. – Повел ее Андрей через дорогу.

Они сели в тихом уютном, но жутко накуренном ресторане, где не остались незамеченными. Тут же набежали зеваки с мобильными телефонами и обрывками бумажек, где Андрей оставлял свои автографы.

- Ты не считаешь, что унизительно расписываться на бумажках? – спросила Ася, когда они наконец остались одни за вип-столиком закрытой шторой.

- Унизительно вообще оставлять какие-то афтографы. Зачем они? Вот что ты делаешь со временем с ненужными бумажками? Выбрасываешь. Вот и они когда-нибудь выбросят эти бумажки, они же им на фиг не нужны. – Ответил он. – Ты уже заказала? – спросил он.

- Да, пока ты тут писал свои мемуары на салфетках я заказала поесть, так что твой заказ придет позже моего. – усмехнулась она.

- Зря ты так думаешь, я же Ковальчук, - усмехнулся в ответ он.

- Не хочешь расслабиться? - спросила она вдруг неожиданно.

- Ты предлагаешь мне секс? – улыбнулся он.

- Успокойся, я не занимаюсь сексом в общественных местах, - ответила она и достала из сумки мундштук и траву.

- Это травка? – спросил он и округлил глаза.

- Да,- ответила она совершенно спокойно, - я же должна как-то расслабляться, чтобы работать потом 24 часа в сутки. – она упаковала траву в мундштук, подкурила и сделала затяжку. – Будешь? – спросила она.

- А если нас поймают? - запаниковал он.

- Тогда завтра в газетах выйдет статья, что Ковальчук плюс ко всему, что было написано ранее еще и наркоман. – ответила она спокойно, передавая ему папиросу.

Он посмотрев по сторонам взял ее в руки и затянулся.

- Держи, не выпускай, - дала установку Ася.

- Ох, и ядреная, эта штука, - выдохнув дым скривился он.

- Хорошая эта штука, бодрит. – ответила Ася и сделав еще пару тяжек затушила в пепельнице залив томатным соком.

- И часто ты этим балуешься? – спросил он откинувшись расслабленный на стул.

- Когда ноги ноют и голова идет кругом, могу себе позволить, иначе можно сойти с ума от этой работу. – ответила она. - Да, ты же нормальный мужик, почему ты так себя ведешь? – вдруг перевела она тему.

- Да, расслабься, я же притворяюсь, я же совсем другой, если ты еще не поняла? – спросил он принимая блаженный вид.

- Поняла. – Резко ответила девушка и получила свой первый заказ. – Вот видишь, я уже могу есть, а ты нет.

- Ты когда-нибудь думала сменить род занятий? – спросил Андрей параллельно делая заказ официантке, - и пепельницу нам поменяйте, - попросил он.

- Думала…я же человек и иногда мне все надоедает. Думала, начать писать сценарии для ситкомов или для детских программ, но там платят не много.

- То есть многое зависит от денег? – переспросил он.

- Мы все зависим от денег, мы живем в России, крошка. – Сделала вальяжный жест рукой Ася.

- Тут я согласен… Тебе нужно замуж и детей рожать, а не на телеке пропадать.

- На словах мы все герои все у нас просто, а ты попробуй найти человека от которого захочешь детей… - она вынула из салфетки вилку и принялась вынимать из «Цезаря» сухарики.

- У тебя все так плохо в личной жизни? – поинтересовался он.

- Я уже говорила, что моя личная жизнь – это работа. А тот с кем я периодически сплю не вызывает у меня желания рожать от него детей. – она запивала сухарики томатным соком и старалась не смотреть на артиста сидевшего напротив.

- Каким должен быть тот от кого ты захочешь детей? – он дождался своего заказа и пододвинувшись к столу начал есть.

- Он должен быть сильнее, умнее и независимее меня. А еще чтобы цветочки дарил. – Улыбнулась она нанизывая на вилку спагетти. – Ну, раз уж у нас такой открытый разговор, то… - задумалась Ася и поняла, что сейчас не сможет вытащить скрытую камеру из сумки и даже где-то в душе расстроилась. – Почему ты так и не женился после смерти жены, неужели не было достойных женщин?

- Очень много…было очень много хороших женщин, но когда теряешь часть себя, ты просто не можешь понять, как должна выглядеть теперь эта часть, новая часть. Ты помнишь, какая была та старая часть и тебе страшно ошибиться, а вдруг это не та часть мозайки или не тот кусочек твоего отколовшегося сердца. В общем, это очень сложно. – размахивая вилкой над тарелкой размышлял он.

- Прошло четыре года. Это много или мало? – продолжала расспрашивать Ася, пока он был настроен.

- Это очень мало для того, чтобы снова стать собой, но этого достаточно, чтобы забыть лицо и запах любимого тобой человека. Так обидно, что наша память недолго помнит важное… - прошептал он.

- Я, наверное, никогда не любила так сильно, чтобы понять тебя сейчас, но это наверное очень больно… - предположила она и поставив перед собой тарелку с огромным куском форели, принялась за второе блюдо.

- Иногда мне казалось, что это невыносимо. Но я справлялся, надо же дальше жить. Первое время ты не знаешь ради чего жить, ради кого, когда у тебя забрали самое дорогое просто так, незаслуженно. А потом привыкаешь к этой несправедливости, но знаешь, что это место никто не займет. Когда у меня дома появлялись какие-то женщины, я ревностно относился к тому, как они вели себя в моем доме. Как они убирали вещи или готовили еду, ведь Марина никогда такого не сделала или не позволила сделать. – Он опустил глаза и протер переносицу двумя пальцами левой руки. – Мне не хватило жизни, чтобы быть с этой женщиной… поэтому я стал менять одну за другой в надежде успокоиться. Никого нет лучше ее.

- Может быть, ты просто придумал, что нет никого лучше и не замечаешь, что кто-то есть, не пускаешь никого в свою жизнь. Ведь, когда была Марина ты давал интервью, общался с прессой, что случилось после? – Ася сложила приборы в тарелку и откинувшись спиной на стул стала наблюдать за Андреем.

- После той аварии журналисты стали писать всякую хрень про то, что она была пьяна или под чем-то. А она была просто больна, она плохо себя чувствовала в этот день. А я не смог предугадать трагедию, если бы я только тогда ее смог оставить или наоборот увезти сам, то она была бы сейчас со мной и давала бы тебе интервью. – Он посмотрел на Асю и даже смог улыбнуться краем губ. – Ты еще ребенок, не понимаешь, что так сильно можно любить.

- Почему я ребенок? – возмутилась Ася.

- Дети любят эмоциями, как ты. А любовь она же спокойная, она не требует лишних скандалов, криков и историк. Это все любви не надо. То что тебе сейчас кажется скучным и есть любовь… любовь – это тишина и забота. – он ласково посмотрел на Асю.

- А ты сможешь когда-нибудь обрести эту тишину и заботу? – спросила очень тихо девушка.

- Когда-нибудь смогу… - он хотел продолжить, но тут зазвонил Асин мобильный.

- Извини, по работе, - извинилась она, и взяв телефон вышла на улицу. – Да, шеф? – она закурила сигарету и стала всматриваться в ночной город.

- Как там у вас? – спросил Казанцев.

- Снимаем… крутую видюху сделала в универе, есть хорошее видео из училища, он там носится по кабинетам и залу. Пока не понятно, что я хочу из этого испечь, но заготовки уже есть. – объясняла она подробный план уже сделанных съемок.

- Маргоша предоставила первый вариант сценария…наброски. Смотри, чтобы не опередили. – предупредил шеф.

- Ты делаешь на меня ставки?- улыбнулась она.

- Мне кажется в редакции все уже поставили на любимчиков. – строго сказал Казанцев и не ответил на ее вопрос.

- Ладно…постараюсь… - выдохнула Ася и выбросив окурок в лужу под ногами вернулась обратно в ресторан.

- Я по счету расплатился, - начал Андрей вставая со стула, - можешь не спеша поесть и тоже езжай отдыхать.

- Спасибо, - искренне ответила она и застыла.

- Я могу тебя обнять? – спросил осторожно Андрей.

- Да, - ответила она и поддалась его сильным рукам.

- Спасибо, что выслушала и не делала из этого работу. – Он смотрел на нее черными уставшими глазами.

- Могу я тебя попросить? – начала Ася, сжимая от страха в кулак мобильный, - я хотела предложить тебе сделать небольшой подъсьем на кладбище, если ты конечно разрешишь. Просто Марина была твоей частью и ее нельзя убрать.

- Давай завтра… - выдохнул глубоко он и посмотрел в сторону, - завтра в 10 на центральном кладбище. – Ответил он и вышел больше не прощаясь.

«Что я делаю?» - пронеслось в голове Аси.

Она доживала оставшийся кусочек рыбы и поехала в гостиницу.

Андрей как можно тише вошел в прихожую старого родительского дома и сев в полной темноте на диван расстегнул куртку, что позволило ему дышать.

«Неужели во мне правда живет два человека, как говорит эта девчонка? Неужели я не смогу быть тем самым мальчишкой, который пил до утра на лавочке и кричал «я тебя люблю» под окнами девчонок, которые также были в меня влюблены? Жизнь разделилась на «до» и «после» Марины. Это как какой-то рубеж, когда я переоценил все в своей жизни. Если бы я тогда не был так ослеплен своей славой, сейчас у меня была бы семья, ребенок… но теперь я один. Я не хочу быть с кем-то, я хочу быть нужным. Раньше такого не было… вообще раньше не было того, что есть сейчас. Неужели эти адекватные люди, которые смотрят на меня, думают, что я такой же как на экране. Я же другой. Я умею чувствовать и переживать, умею злиться и быть агрессивным. Почему же они думают, что я такой честный, правильный и влюбленный в жизнь? Я ненавижу эту жизнь, которая отнимала у меня все самое дорогое, только раньше, когда все это было, это не было таким дорогим. Мы не умеем ценить, то что у нас есть, мы всегда гонимся за чем-то, а это «что-то» почти всегда оказывается не нужным. А нужное упускаем из рук…».

Андрей провел рукой по влажным глазам, и скинув обувь на пол и куртку на диван, пошел на цыпочках, как в детстве, когда поздно возвращался, в комнату, которую безумно любил. Там всегда оставалось так, как было в 19 лет, когда он уехал из этого дома.

Родители развелись, когда Андрею было двадцать лет, как сказала мама «Я не могу больше с ним жить» и отец уехал из этого дома. У него теперь новая семья, он жил с женщиной, которая младше его на семь лет, но Андрей так его и не простил. Он не смог его простить за то, что видел сына военным и всячески противился его поступлению в театральное. Андрей часто повторял, что никогда не будет мешать своим детям выбирать судьбу. Это не просто не честно, это не правильно по отношению к людям, которых ты воспитываешь.

Открыв один глаз Ася увидела солнце.

- Да, ладно! – прошептала она от удивления и открыла второй глаз.

Солнце утром ее радовало. Это значит, что еще рано ставить крест на осени и переходить на зимнее время. Хотя осень как-то всегда напрягала ее, она как будто чувствовала, что все вокруг умирает, люди становятся злее и холоднее, жизнь медленнее, а командировки холодными. Но больше всего она боялась зиму, тогда начинался ад для ее пальчиков на ногах, которые всегда мерзли.

Ася спрыгнула с кровати и подбежала к окну.

- Получатся неплохие кадры, свет хороший, - сказала она сама себе и начала собираться.

Она понимала, что сегодня будет день самых тяжелых съемок, потому что это кладбище и потому что она хочет все-таки добраться до отца Андрея. Пока она не представляла, как это сделать и выжить в этот день, но морально была готова.

Вытащив оператора из теплого номера, они направились на центральное кладбище.

- Как ты смогла с ним договориться? – удивлялся всю дорогу до места Дима, - ты с ним спишь что ли?

- Если бы я с ним спала, то у меня бы вообще не было проблем со съемками, которые мы от него скрываем.- Ответила взволнованная Ася.

- Так может стоит подумать… - подмигнул оператор сидевший на переднем пассажирском сидении.

- А может тебе стоит подумать над тем, чтобы помолчать, - резко ответила Ася и уставилась в окно.

Выйдя из машины у центрального входа на кладбище, Ася набрала номер Андрея.

- Мы уже приехали, ты скоро? – спросила она боясь услышать «я не приеду».

- Я сейчас тебя встречу, - ответил Андрей и отключил телефон.

Он вышел к выходу и показал головой, чтобы они шли за ним. Девушка тут же поспешила за артистом. Они шли по широкой дороге, где вокруг были красивые памятники и свежие венки.

- Ты часто здесь бываешь? – спросила Ася подходя ближе к Андрею и показывая знаком Диме, чтобы снимал.

- Нет. Не часто. Не получается часто. – Ответил он и остановился у оградки.

- Ковальчук Марина Геннадьевна, - прочитала вслух Ася.

У красивой плиты с изображением жены Андрея уже лежал букет ромашек.

- Она любила ромашки? - поинтересовалась Ася.

- Да, это были ее любимы цветы. – Сейчас он был совершенно другим, как будто это был третий человек, который жил в этом одном артисте. – Я люблю кладбища, здесь спокойно… - тихо сказал Андрей.

- Можно я петличку одену? – спросил Дима подходя со спины.

- Да, конечно, - Андрей расстегнул куртку и позволил продеть провод. – Только я сразу предупреждаю, - посмотрел он на Асю, - я не буду плакать, рыдать, то что обычно на вашем канале котируется, у меня не пройдет.

- Будь таким, какой ты есть. – Ответила Ася. Ей и самой было тяжело находиться среди могил и смотреть в глаза женщине, которую Андрей любил больше всех.

- Мы можем начать? – спросил Дима и стал переводить глаза с Андрея на Асю.

- Да, - махнул головой артист.

- Как вы познакомились? - спросила Ася.

- Мы познакомились в училище. Она тогда встречалась с парнем, но он был не для нее, это я сразу понял. Я вообще много чего понимал в те шестнадцать лет, - засмеялся он, - а потом отбил ее и мы стали встречаться. Конечно, сначала ее родители были против меня, но я смог доказать, что достоин их дочки. – Говорил он и черные глаза его блестели на солнце.

- А когда ты поступил во ВГИК, где была Марина? – спросила Ася рассматривая лицо Андрея при свете солнечных лучей.

- Она тогда осталась в Брянске. Какое-то время играла в театре, потом не выдержала, ушла и переехала ко мне. Мы жили в общаге, так здорово было! У нас была крохотная комнатка на третьем этаже, и как у всех советских людей у нас за окном висел пакет с едой, потому что холодильника не было. Она вообще со мной пережила многое.

- Говорят, у вас было много женщин? - осторожно спросила Ася наблюдая за реакцией артиста.

- Говорят… говорят…пусть говорят, никого у меня не было, кроме Маринки. Мне не нужен никто был. Она была для меня всем. Она была и матерью и подругой и женой. – он не менялся в лице, а оставался с таким же каменным лицом.

- Но вы же поженились не сразу?

- Нет, мы поженились после того, как я закончил институт. Она ждала, знала, что дождется предложения. А я его все не решался сделать, думал, что не согласится выйти за бедного актеришку, а она ждала и любила меня, поддерживала во всем.

- Она ревновала тебя к поклонницам?

- Бывало… - улыбнулся он, - когда весь этот ажиотаж начался она постоянно названивала, мол, где я с кем, а потом успокоилась, сказала «Все равно тебя не изменишь». Но я всегда к ней возвращался.

- Значит, у тебя кто-то был? - половила Ася.

- Все в жизни было, - говорил он общими фразами. Андрей открыл оградку и подошел к могиле, он присел на край и протер памятник рукой. – Она была необыкновенной женщиной, у нее была необыкновенная выдержка. Она же тоже хотела быть актрисой, но когда у меня стало что-то получаться, то отступила, сказала, что артист в семье должен быть один.

- Как произошла та авария? – испуганно смотрела Ася на затылок Андрея, который трогал памятник.

- Была премьера спектакля. Ей было плохо, она села в машину и уехала. А потом мне позвонили около трех ночи и сказали, что она погибла. – Коротко рассказал он, держа все эмоции в себе.

Оператор бегал впереди стараясь заснять каждое движение его глаз, зная, что именно в этот момент он может заплакать, но этого не происходило.

- Она была больна? – спросила Ася.

- Она была беременная. – ответил он и тут же встал на ноги.

- Снял? – прошептала Ася обращаясь к оператору.

- Да, - ответил он не произнося ни слова, только можно было прочитать по губам.

Внутри Аси все ликовало, только бы он не попросил это стереть, думала она.

- Все, уходим! – повернулся он к журналистке.

- Не будем задерживать. – Ответила Ася и прикусила нижнюю губу.

- Что еще будете снимать, кажется уже все сняли? – строго спросил Андрей.

- В принципе нам нужно снять еще пару общих планов города, какие-то места подснять, а так больше не нужен… теперь в Москве остались съемки.

- Какие съемки в Москве тебе нужны? – выйдя за оградку, закурил он.

- В театре, где-то в общественном месте, ну уже дома разберемся. – Объясняла Ася.

- Хорошо. Я сегодня уезжаю в пять вечера, надеюсь, вы уедете в это же время. – Бросил он и не прощаясь пошел на выход.

- До встречи, - крикнула вслед Ася и опиревшись на одну из железных оград, прошептала. – Закончилось… - выдохнула она.

- Куда дальше? – спросил Дима.

- Мне кажется у операторов это любимый вопрос, - стала приходить в себя девушка.

- А мне кажется у вас, у журналисток никогда нет на него ответа. – Дима зачехлил камеру и пошел на выход.

Ася не спешила уходить с места, где была захоронена Марина Ковальчук. Она подошла к могиле и присев на корточки посмотрела на выбитое в камне лицо женщины.

- Ты и правда красивая, - прошептала она, - неужели ты его правда так сильно любила? Главное - за что? Он же у тебя хам! – задавала сама себе, в никуда вопросы Ася. – Но, если бы не ты, наверное, он бы не стал таким какой есть сейчас. На самом деле, он мне кажется странным, но замечательным и очень одиноким. Ты береги его… - прошептала Ася и провела по ее лицу ладонью, - он нам еще нужен.

Она встала на ноги, еще раз обернулась уже у выхода за оградку и пошла по той же широкой дороге на выход. Солнце светило в глаза и приходилось щуриться. Девушка улыбнулась и достала из кармана телефон.

- Але, Васенька, это Асенька, - задорным голосом начала говорить Ася. – А ты можешь помочь? Мне нужен адрес отца Ковальчука….аха, я буду ждать. И вообще в идеале, мне нужен адрес отца его жены. Отлично! Жду!

Девушка положила трубку, и выйдя к такси села первой на переднее сидение.

- Нам в рестик, - дала указания таксисту. Оператор сел сзади и прижавшись к спинке Асиного сидения.

- Так куда мы? – спросил Дима.

- Кушать. Мы же не завтракали, -улыбнулась Ася повернув лицо к Диме.

- Какая то ты шипка веселая.- подметил он.

- Да, съемкам радуюсь. Ты же записал, когда он сказал, что она была беременная? – переспросила Ася боясь, что он мог не записать важное.

- Конечно, крупным планом. Жесть, у меня прям, мурашки по коже побежали. Представь, все журналисты говорили, что она была под чем-то, а она была просто беременная и плохо себя чувствовала. А он молчал, он же ни одну статью, ни одну съемку не опроверг, он молчал. Я в шоке! – делился впечатлениями Дима.

- Мне кажется, ему тогда было не до этого…вот теперь мы знаем почему он не общался больше с прессой, я бы с нами тоже больше не общалась. – Делилась Ася.

Проехав три минуты в такси мужчина за рулем повернул голову к Аси и указал на ресторан сказал:

- Не знаю, что для вас рестик, но там вкусно кормят. – указал он в сторону, и протянул руку для того, чтобы с ним расплатились.

- За эти сто метров мы должны платить отдельно? – возмутилась Ася.

- С вас пятьсот рублей. – Нагло попросил таксист.

Ася протянула бордовую купюру и вышла из машины, дождалась пока оператор достанет сумку с камерой и они пошли в ресторан.

- Здравствуйте, -вошла веселая Ася в помещение, - нам сказали, что у вас вкусно кормят, накормите нас вкусно, - улыбнулась она администратору высокому худощавому парню.

- Конечно, только самое вкусное мы вам предложим, - улыбнулся в ответ тот и провел за столик.

- Вот тебе не кажется, что чего-то не хватает в этом фильме?- поинтересовалась она у оператора усаживаясь на деревянную лавочку за столом.

- Не знаю. Я вообще не знаю, как ты хочешь его построить. – ответил Дима листая меню.

- Мне кажется, что сначала мы поставим жизнь в Москве, пока правда не знаю, что там будет, затем поезд, потом дом, училище, театр, универ… блин, есть интересные моменты…

- Ты еще не передумала его мочить? – задержав взгляд на горячем в меню спросил он.

-В смысле? – удивилась Ася.

- Тебе не стало его жалко?- уточнил Дима.

- Да, жалко мне было его с того момента, когда мы решили, что будем это снимать, я же не бесчувственная скотина, я же знаю чем это закончится. – делилась она делая выбор в меню.

- А если ты все вставишь, выпустишь, а он в суд подаст? – предположил Дима.

- Пусть только попробует! Я же не вставлю того, чего не было. Если люди думают про него так плохо, то что же это скрывать! – возмутилась Ася возможному иску, который мог испортить ее лучший фильм.

- Но он же не давал разрешения на съемку скрытой камерой? – вдруг стал надоедливо говорить Дима какие-то мелочи, который раздражали девушку.

- Это…да… но я и не говорила, что не снимаю. Главное, чтобы он оригинал потом не запросил, пусть запросит только после выхода в эфир. – надеялась она.

- Думаешь, он такой дурак не посмотрит мастер? – Дима посмотрел на Асю, которая неожиданно занервничала.

- Думаю, что да… - задумалась она.

- Наивная… - выдохнул он.

- Может быть…

Они сделали заказ и стали в тишине ожидать еду. Первым нарушил молчание Дима.

- Он не такой уж и плохой мужик. – вдруг стал поддерживать его оператор.

- Не уговаривай меня… - улыбнулась Ася.

- Я не уговариваю, это не мое дело, просто он нормальный, без пафоса, звездности, в нем есть что-то конечно от известного артист, но мало. – как будто защищал его, говоря все эти оправдания в адрес Андрея.

- Он не капризный… - подхватила мысль Ася.

- Именно! Он простой парень из обычной семьи, мы же все меняемся, когда на нас сваливается что-то невообразимое. В его случае – это известность. – рассуждал Дима.

- Он к этому шел. – Ася задумалась и стала крутить в руке вилку.

- Дошел все-таки… - Дима посмотрел в открытое окно и остановил взгляд на идущей женщине с ребенком.

В кармане пальто зазвонил телефон.

- Да? Васенька, здравствуй дорогой! Записываю! – она наспех достала из сумки блокнот и стала записывать адрес. – А отец Марины?.. ага, поняла. Ну, давай хотя бы телефон. Спасибо, дорогой, с меня магнитик, как обещала! И вискарь? Ох, ты чего захотел, а девушка? Как расстались? Быстро ты! Ладно…и вискарь. Пока.

Она посмотрела на записанное в блокноте и тут же перевела взгляд на Диму.

- Доставай камеру, будем писать хрипушку. – скомандовала она, - по звуку нормально тут будет?

- Ну, в принципе, если не сработает сигнализуха или никто не закричит, то нормально.

- Музыка не помешает? – убеждалась она в качестве звука.

- Она будет фоном…романтика «Я ухожу, я ухожу из твоей жизни», - пропел Дима и достал камеру. Настроил на звук и подставил микрофон к Аси.

Девушка набрала номер и стала слушать гудки. После третьего гудка она услышала грозное мужское:

- Да.

- Геннадий Викторович, здравствуйте! – тут же ответила она, - меня зовут Ася, я представляю телекомпанию ННТ. Дело в том, что мы снимаем документальный фильм про Андрея Ковальчука и хотели бы немного с вами пообщаться, разрешите? - с волнением слушала она томное дыхание в трубку.

- Нет. – ответил мужчина.

- Почему? – удивилась она. – Мы можем подъехать, если вы разрешите?

- Нет, - как будто записанный на пленку кассеты повторял мужчина.

- Ваша дочка жила с Андреем, может быть у вас есть что сказать про этого человека? – продолжала задавать вопросы журналистка.

- Я не хочу знать этого человека, он убил мою дочь. Нам с вами не о чем разговаривать. – и вслед за словами последовал длинный гудок.

- Выключай. – махнула она оператору.

- Это кто был, отец ее что ли? – спросил Дима сматывая радиомикрофон.

- Да, - махнула она головой. – Жаль, конечно, что он с нами не пообщается, но видать сильно зол на зятя.

- Еще бы! Он отпустил ее беременную одну, когда ей было плохо. А если сам Ковальчук сказал, что родители были против их отношений, то что тут спрашивать.

- Ну, так то, да. – поддержала Ася и положив телефон рядом с тарелкой принялась за принесенную ей еду. – Я бы тоже, наверное, не простила. Это же как он его ненавидит… - прошептала она прожевывая кусок мяса.

- Так если она еще и беременная была… Это сколько у него баб было, что она все прощала, какая-та верно-преданная женщина. – задумался Дима.

- Ну, она же знала с кем живет, видела. Тем более, когда он становился известным она была рядом, и отпускать такого мужика было бы неправильно. – смекнула Ася. Наверное, она бы ушла от такого мужчины, не такой у нее кроткий характер, чтобы терпеть унижения в виде измен от мужа.

- Это ты как женщина рассуждаешь или журналист? – улыбаясь спросил оператор жуя хлебушек.

- Как женщина. Если бы со мной был рядом такой именитый артист… - не закончила она.

- Ты бы от него сбежала, - оборвал ее оператор. – Ты бы не смогла жить с тем, кого ты называешь работой.

- А может быть, я бы остепенилась, родила ему детей… - снова продолжила она мечтать.

- Он тебе нравится что ли? – ехидно улыбнулся Дима.

- Успокойся! Я тут рассуждаю, как построить фильм на компромате, как он мне может нравится? – возмутилась она.

- Ну-ну… - ответил Дима и больше ничего не стал говорить.

- Сейчас тогда поедим и к отцу его сгоняем, мне Васька нашел, где он живет. – расписала план действий на последние часы в этом городе.

- Не думаешь, что будет такая же реакция, как и с этим? – спросил коллега.

- Думаю… но я пойду одна со скрыткой. Попробую уговорить, если что тебя позову, а так, хотя бы на ручку записать.

- А потом домой? – спросил Дима, мечтавший поскорее вернуться домой.

- А потом домой. – Поддержала Ася желание уехать из этого города.

Уже через час они стояли у уже знакомого им училища и Ася подходя к прохожим искала нужный им дом. В конце концов забравшись во дворы она перекрестилась, как учила мама и вошла в подъезд. Поднявшись на третий этаж, постучала в дверь.

На порог вышел седой, высокий, крепкий мужчина в котором невозможно было не узнать Вячеслава Михаиловича.

- Здравствуйте, - от испуга проговорила она заученную фразу и тут же наставила уже включенную ручку.

- Здравствуйте, - опустил мужчина очки с переносицы и посмотрел на Асю сверху вниз.

Он был так похож на Андрея, теперь она понимала, как будет выглядеть ее артист через лет тридцать.

- Меня зовут Ася, - протянула она руку для рукопожатия на что мужчина никак не отреагировал. – Я журналист. – не стала скрывать она. – Я снимаю фильм про вашего сына. Знаю, что, скорее всего не вовремя, но не могла уехать и не зайти к вам. – На одном дыхании выпалила Ася. – Вы можете меня побить, но я не уйду, пока вы не дадите мне комментарий.

Мужчина свысока смотрел на растерянную отважную девочку и попытался улыбнуться.

- Знаете, товарищ журналист, - начал он, - вы может конечно и не вовремя, но бить я вас не буду.

Он вышел за дверь и прикрыл ее за собой. Стоя в домашних тапочках он наклонился к Аси.

- Ну, что ты хочешь, а? – спросил он.

- Я хочу задать вам несколько вопросов по поводу Андрея. Дело в том, что я снимаю документальный фильм про него и мне необходимо, просто жизненно важно, чтобы в фильме присутствовали вы. – объясняла она.

- И что мне говорить? – не понимал мужчина.

- Расскажите про вашего сына, каким вы его помните, - помогала она ему понять ее замысел жестикулируя перед ним и уговаривая.

- Ку да говорить? – спросил он смотря на девушку.

- В камеру, - растерялась она.

- А камера где? – спросил строгий Вячеслав Михайлович.

- В машине… - прошептала она испугавшись огромного мужчины, - а вы домой пустите? – понадеялась она.

- Нет, моя хорошая, домой я тебя не пущу, там жена, пошли тогда в машину.

Они спустились не говоря ни слова. Ася чувствовала, как за ее спиной спускается огромный человек, внешне одно лицо с героем ее фильма и понимала, что вот оно финальное интервью в этом городе. И по большому счету много работать не пришлось.

Девушка махнула рукой оператору, который тут же выбежал из машины и включил камеру.

- Я могу сесть? – указал он на лавочку рядом с подъездом.

- Как вам будет удобно, - махнула головой Ася и указала на лавку. Она быстро подключила микрофон к камере и только хотела задавать вопрос, как мужчина начал первым.

- Про что фильм?

- Про Андрея Вячеславовича, - ответила Ася.

- Андрей Вячеславович, - рассмеялся мужчина, - Андрюша, Андрюша, человеком стал…Где выйдет-то?

- На ННТ. – спешно ответила Ася.

- Люблю ваш канал. Смотрю. – Разулыбался он, - только я на вопросы отвечать не буду. – тут же оборвал он. Я скажу от себя.

- Пожалуйста…- протянула ему микрофон журналистка.

- Я никогда не хотел, чтобы мой сын был артистом, - взял в руки микрофон и стал в него говорить, как неопытный певец в караоке, очень близко.

- Подальше, - поправила его Ася и он послушно убрал дальше от лица микрофон.

- Так вот…я никогда не хотел, чтобы мой сын был артистом. Это стыдно и унизительно развлекать людей. Не хотел и за это он получал от меня по лицу. Я умолял его выбрать что-то человеческое, он отказался. Я знаю, что он меня ненавидит до сих пор, но я никогда в жизни, ни разу не предавал его, как сделал он. Никогда не делал ничего, чтобы могло ему навредить, а хотел только лучшего. Меня он не слушал и стал известным артистом. Я до сих пор…и всегда буду говорить, что он занимается низким, бесцельным делом. Но, я смирился… - понизил он тон и на секунду остановился, чтобы снова продолжить. – Я хочу единственное ему сказать – прости меня. Прости, что никогда тебя не понимал и не пойду, наверное, - он посмотрел пристально в объектив видеокамеры и произнес. – Все что я делал, я делал только для того, чтобы ты был счастлив.

Мужчина впихнул обратно Аси ее микрофон. Встал и ушел обратно в подъезд.

- Ааа… - попыталась остановить его Ася, но это было бессмысленно.

- Хотя бы не отказал, - выключая камеру сказал Дима.

- Я чуть не уписалась от страха, - призналась Ася и выдернула шнур от микрофона из камеры.

- Да, думаю…

Дима сделал несколько подсъемов дома, и они уехали в гостиницу.

- Все? – подъезжая к отелю спросил Дима.

- Теперь все. – Ответила девушка. – Собирайся, и поедем уже домой. Хватит нам тут снимать.

Через час они уже стояли на вокзале и ждали поезда.

- Давай пирожков купим? – предложил Дима.

- Ты проголодался? – неожиданно забеспокоилась Ас, доставая из кармана деньги.

- Нет. Просто на вокзалах пирожки вкусные. – Рассказал о своей слабости оператор.

-Да, ладно! Из котят же! – пошутила она.

- Люблю животных, - ответил Дима, и взяв командировочные пошел за пирожками.

Ася сидела на дорожной сумке посреди зала ожидания и рассматривала стены. Вокруг князья и карты, как будто попала в музей, который требовал реставрации. Она подняла глаза и увидела Андрея.

- Черт! – выругалась она и тут же отвернулась, чтобы он ее не заметил. Она понимала, что он едет на том же поезде, что и они и не хотела с ним пересекаться, зная, что еще встретится с ним в Москве.

Она пригнулась, спрятавшись за спящего мужчину с портфелем в руках, который он обнимал. И следила за Андреем одним глазом. Мужчина вошел в зал в темных очках, как у Джейсона Стетхома.

«Мачо» - оценила Ася.

Он сел в угол комнаты, чтобы остаться незаметным, но журналистка со своим предчувствием и отличным зрением, не смотря на постоянную работу за компьютером, заметила его.

«Красивый» - подметила она, - «Типа тебя никто не узнает, наивный…» - стала рассуждать девушка.

Дождавшись Диму с пирожками она загрузила оператора сумками и они двинулись на выход.

- Давай незаметно пройдем в поезд? – предложила она.

- За нами следят? – стал смотреть по сторонам улыбающийся Дима.

- Да, мы на мушке, - вытолкнула она парня из зала. – Иди на платформу, я тебя догоню. – Отправила она коллегу.

Купив магнитик, как и обещала Васи тут же побежала к поезду, который уже прибыл на свой путь.

«Только бы не встретится, только бы не встретится…» - повторяла она про себя.

Дойдя до предпоследнего вагона, прикрывая себя мохнатым шарфом с головой, она прошмыгнула внутрь и прошла к купе. Дима уже сидел за столиком и дожевывал булочку.

- Наелся? -Спросила Ася, прыгнув на место напротив.

- Ну, почти. – Вытер он уголки губ и посмотрел на Асю. – Ты его, что ли увидела на вокзале? – спросил он.

Девушка не ожидав такого вопроса от оператора сначала растерялась, а потом включив мозг ответила махнув головой в знак согласия. Она понимала, что, наверное, это не правильно было бегать от своей работы, но ничего не смогла сделать, она не смогла найти достойное оправдание своему побегу от этого мужчины.

Они сидели и молчали. На верхнюю полку их купе заполз мужик с запахом одеколона «Николай» и тут же захрапел. Дима приоткрыл дверь купе, чтобы почувствовать запах свободы и не погибнуть жестокой смертью кунсткамеры.

- Пойду, покурю, - сказала Ася выхода в коридор.

В детстве она любила купе. Когда они с родителями куда-то ехали, то она могла днями стоять у окна и смотреть, как мимо проезжают города и деревни, именно они проезжают, а не поезд, так казалось Аси. И вот сейчас накинув себе каких-то лет так двадцать, она уже понимала, что едет-то поезд, а не город, но все равно как завороженная смотрела на умирающую природу.

Протиснувшись через очередь у туалета она добралась до тамбура, и подняв глаза почувствовала, как в пятках заколола.

- Снова ты. – Произнесла она встретившись глазами с Андреем.

- Неожиданно… - выдохнув струю дыма ответил он.

- Мне кажется, ты за мной следишь? – он поднес зажигалку к сигарете, которую Ася уже засунула между губ.

- Это моя работа, - улыбнулась она в ответ, подкурив сигарету.

- Тебе надо бросать курить. – Стал читать нравоучения он, - ты же женщина, тебе детей рожать.

- Бла-бла-бла… - ответила она закатив глаза вверх, - ты бы еще сказал, что мне нельзя пить и работать по 25 часов в сутки.

- Именно! – согласился он, махнув головой.

- Тогда возьми меня замуж, я буду сидеть у тебя дома, варить борщ, брошу курить, рожу сына и два раза в год буду ездить отдыхать на Бора-бора. – Описала идеальный сценарий жизни с Андреем Ася.

- Отлично ты придумала… - задумался он, - а еще ты будешь работать моим пиарщиком и общаться со своими коллегами и говорить «Андрей Вячеславович интервью не дает». – рассмеялся он.

- А мы не будем делать крутую пиар-компанию перед премьерами? – улыбалась она.

- Мы можем делать пиар на свадьбе и рождении детей, иногда будем подбрасывать в прессу слухи, что я развожусь или не пускаю тебя на Бора-бора, и все будут счастливы! - Стал уже он фантазировать.

- Мне кажется, из нас получится не плохой союз… - она коснулась языком уголка верхней губы, как любила делать героиня сериала «Секс в большой городе» Керри Бредшоу, и затушив сигарету в самодельной пепельнице отошла ближе к окну, где уже темнело.

- Все успела сделать в Брянске? – спросил Андрей делая две последние быстрые затяжки.

- Успела…все… - встревоженно посмотрела она на артиста, но продолжала держаться спокойно.

- Молодец! У меня через два дня спектакль, будешь снимать? – поинтересовался он.

- Что там будет? – как будто это было для нее важно, спросила Ася.

- Там будет «Гамлет», которого Шекспир написал. – уточнил он.

- Ну, кто написал «Гамлета» я в курсе, Шекспир прочитан мной еще в десятом классе. – Подмигнула она Андрею, зная, что с литературным списком у него не так уж хорошо.

- Умная… - понял он ее подкол, но не отреагировал.

Ася провела руками по плечам и предплечьям, чувствуя, что совсем скоро и она замерзнет окончательно.

- Замерзла что ли? – спросил Андрей дотронувшись до Асиных плеч своими большими теплыми ладонями.

- Есть чуть-чуть… - она снова почувствовала тот самый ток, который разливался по всему телу от одного прикосновения этого мужчины.

- Пойдем в вагон – ресторан, тут недалеко. – он взял ее хрупкую ладошку в свою руку и они пошли вдоль вагонов.

Девушка поспешила за ним. Она почувствовала, как рука мужчины начала потеть и тут же отпустила его, но пошла следом. Он вытер ладонь об джинсы почувствовав волнение.

- Никогда не думала, что мужчины как ты могут волноваться. – Подметила она, на что он не ответил и открывая перед девушкой очередную дверь пропускал ее в следующий вагон.

Они сели на свободное место у входа в ресторан и он тут же дал заказ официантке.

- Два чая и сэндвичи с курицей, четыре, - уточнил он.

Ася тут же оборвала его, и посмотрев на официантку спросила.

- А есть суп?

- Нет, супа нет, - девушка-официантка не отрывала взгляда от известного артиста. – А можно с вами сфотографироваться, - смущенно спросила она.

- Конечно можно! – ответил Андрей разводя руками.

- Мне кофе, вместо чая, - поправила заказ Ася и девушка скрылась за прилавком с кассой.

- Какой суп, Асенька, это поезд. – Улыбнулся Андрей скрестив руки на груди.

- А вдруг? – улыбнулась она. – Тебя снова атакуют поклонницы.

- Это безобидные поклонницы, было бы страшнее, если бы она бросилась на меня и стала отрывать кусочек одежды, чтобы оставить на память.

- А было такое? – удивилась Ася кладя белую салфетку на колени.

- Конечно было. Мы когда поехали на гастроли в Хабаровск, девахи так и прыгали, - гордо рассказывал он.

- Наверное, самолюбие выше крыше поднялось? – улыбнулась она прищурив глаза.

- Приятно, - ответил он. – А у тебя были такие поклонники? – спросил он.

- Ну, я же не известная личность, я закадровый работник, но был у меня один такой поклонник. Он был двойником известно певца. Помню, отсняла я его и он еще три месяца названивал мне с рассказами, как он летал в Индию и Крым, и между делом постоянно повторял, что хочет кофе со мной.

- На ужин или завтрак? – улыбнулся Андрей.

- А имеет какое-то значение?- пожала плечами Ася.

- Конечно! Мужчина же когда приглашает куда-то на ужин, он всегда надеется, что продолжение будет утром.- подмигнул он.

- По себе знаешь? – похлопала она его по плечу.

- Ну, было бы странно, если бы мужчина не хотел тебя. Это же нормально, когда мужчина хочет красивую успешную девушку. – он остановил свой томный наигранный театральный взгляд на глазах Аси и она растеряно попыталась отвести свои глаза в сторону.

- Я не сплю с теми с кем работаю. – ответила она резко.

- А если бы спала, уже бы давно замужем была. Не умеешь ты пользоваться своим служебным положением. Ты же все равно не найдешь нормального человека себе.

- Почему? – возмутилась Ася.

- Ну, ты журналист, значит, твое окружение или такие же как и ты журналисты с которыми тебе не очень-то хочется быть вместе, потому что ты знаешь, что жизни с ним не будет, потому что вы оба будете в каких-то постоянных командировках и на съемках. Если брать артистов с которыми ты работаешь, то… зачем тебе артист, это же несерьезно, так ведь? – предполагал он, - ну и еще вариант двойники звезд, но этот вариант вообще не про тебя.

- Почему? – улыбнулась Ася и ждала ответа своей характеристики.

- Ты любишь оригинальную продукцию. – ответил он.

- Никакой «мейден ин чайна», - рассмеялась Ася дождавшись свой кофе.

Девушка официантка присела рядом к Андрею и попросила Асю их сфотографировать.

- Улыбаемся! – дала указание Ася, - ну, Андрей Вячеславович, улыбайтесь, - попросила она умиляюще, на что Андрей ответил натянутой улыбкой.

Отдав фотоаппарат, Ася стала распаковывать свой сэндвич.

- Знаешь, у тебя тоже не много вариантов… - стала рассуждать она, - актрисы, журналисты, техническая часть…

- Ну или какой-нибудь поклоннице повезет. – пожал он плечами и посмотрел на отходившую официантку.

- Не повезет. Ты на них не смотришь, ты даже улыбнуться не можешь в их фотоаппарат. – перевела она взгляд на ту же официантку.

- Просто она так прижалась, я думал у меня все внутри пережмет. – поделился он и коснулся ребер.

- Понравился, - подмигнула Ася. – Какой твой любимый актер? – перевела тему Ася.

- Аль Пачино. – тут же ответил Андрей.

- Крестный отец, наверное твой любимый фильм? – логично предположила журналистка.

- Нет, отнюдь, люблю я люблю «Запах женщины». – он развернул бутерброд от фольги и откусил.

- Роматишный, да? – засмеялась подкалывая Ася, запивая еду кофе.

- Ну, возможно… - улыбнулся он в ответ.

- А из российских? – продолжила она опрос.

- Юрий Никулин. – также быстро ответил он.

- Из современников, - уточнила Ася.

- Ну… - задумался он, - не люблю тех, кто может со мной играть, хотя я многому учусь у хороших артистов. Из наших это Женя Миронов, Костя Хабенский, Машков Володя. Из молодых, наверное, Смольянинов Артур.

- Артур и мне нравится, очень интересный, необычный, - поддержала Ася, Тебе не кажется, что ты на них похож? – нашла сходства с артистами Ася.

- Может быть…для них кино это тоже работа… - ответил он.

- А как же творчество? – удивилась она, как и обычно удивлялась его неожиданным ответам.

- Ася, какое творчество? Ты как журналист должна понимать, что все идет, как на конвейере. Есть сценарий, ты добавляешь в героя себя, вытаскиваешь какие-нибудь интересные фишки и просто играешь. Ведь, игра это тоже работа. – развел он руками.

- Как же Станиславский со своим «Не верю!». Я же прихожу на спектакль, чтобы увидеть игру, а не работу. Мне хочется получить эмоции. Ведь народ любит хлеб и зрелища, и как я могу их получить, если артист сам не верит в то, что он делает? – возмутилась Ася.

- Я тоже не верю во все, что ты снимаешь. Как я могу верить людям, которые работают за рейтинг, а не для зрителя? – задал ответный вопрос он.

- Это другое! Нам верят! Люди верят тому, что им показывают! – стала спорить девушка расплёскивая кофе по белому блюдечку.

- Вот и мне верят, но никто же не знает играю я или проживаю роль… - опередил он ее.

- То есть, я могу прийти на спектакль и ждать творческой отдачи, а получу ежедневную наработку актера? – она была недовольна этим ответом. Она не понимала, как можно работать в творческой профессии и не отдаваться ей.

- Да. Хотя ты знаешь меня ближе, чем все те люди, которые приходят на спектакль. – уточнил он.

- Я уже хочу посмотреть, как ты играешь. – от злости к его ответам сказала Ася.

- Ты никогда не была на моих спектаклях и не видела фильмы с моим участием? – спросил он удивившись.

- Признаюсь честно! Фильмы смотрела, а вот спектакли никогда не видела. Мне это просто было не интересно. Я же говорю, что люблю цирк. – оправдалась она.

- Именно поэтому ты там и работаешь...? – пошутил он и сделал еще один глоток горячего чая.

- Возможно. – Не стала сопротивляться Ася, - порой мне кажется, что мы все живем в каком-то цирке, где дикие животные не бросаются на людей, только по той причине, что им дадут сахарок после ухода за кулисы, а собачки и кошечки бегают по арене потому, что им почешут шерстку. Акробаты рискуя жизнью надеются не сорваться, если страховки нет, акробаты вообще мне кажется с головой не дружат. А вот клоуны – это несчастные люди. Они же грустные на самом деле. – представила она цирковую арену.

- Мы все грустные, когда одни. – Андрей поудобнее уселся вжавшись в диван и положив руки на стол для удобства.

- Когда мы одни мы настоящие. – поддержала Ася его слова.

- А если бы ты ассоциировала себя с работником цирка, кем ты была?

- Наверное, тихим дикобразом, который старается не выпустить иголки, чтобы никого не ранить, но имеет их, чтобы ответить, когда набрасываются звери посильнее. А ты?

- Как ты думаешь? – улыбнулся загадочно он.

- Клоуном? – улыбнулась она зная, что он ждет именно этот ответ.

- Да, - махнул головой он. – Я каждый день выхожу, чтобы дарить людям радость или печаль, но сам остаюсь одиноким и не узнанным без грима.

- В смысле? – не поняла Ася его метафоры.

- Ну, я же когда остаюсь сам с собой я же другой, а такого меня никто не знает, никто не узнает меня таким. – объяснил он.

- Чего бы ты хотел в будущем? Ну, о чем мечтаешь? Каким видишь себя через пятнадцать лет, например? – не уставая задавать вопросы спрашивала Ася.

- Я не рассказываю о своих мечтах. – прошептал он.

- Да, успокойся! Мы уже с тобой, как родные, - Ася дотронулась до ладоней Андрея лежавших на столике. – Он поднял грустные глаза на нее.

- Я хочу, - он стал мягче и доверился ее словам, хотя знал, что не безопасно, что слова всегда могут быть использованы против него, - Научится готовить торт «Наполеон».

- Глобально… А посущественнее? – продолжила она и доев бутерброд подняла салфетку с колен и вытерла губы.

- Побывать на Северном полюсе.

- Отлично, это уже лучше. Продолжай. – она в ответ махнула головой.

- Хочу семью, детей и роль Воланда в спектакле «Мастер и Маргарита». – продолжал он уже более увлеченно.

- Именно в таком порядке? – поинтересовалась она.

- Да, именно в таком. А ты? Твоя очередь. – стал ждать от нее ответа Андрей.

- Я…хочу на Бора-бора, внуков хочу и на пенсию. Чтобы жить в собственном деревянном доме, где-нибудь среди берез и кленов, утром просыпаться, часов так в пять утра, и слушать, как поют птицы, потом садиться за компьютер, писать мемуары, потом готовить пирожки и ждать, когда в доме начнется шум и крик, чтобы детский смех всегда был, и следы от маленьких ручек на стеклянных дверях оставались, чтобы пахло всегда едой дома, чтобы по вечерам ходить на рыбалку и смотреть, как заходит солнце. Чтобы большой сенбернар был другом и соратником, и чтобы была ни одна. Чтобы никогда не осталась одна. – закончила она и провела по длинным светлым волосам рукой.

- Ты пропустила период – муж, дети и перешла сразу к внукам. – Заметил он.

- Ну, мы же делимся мечтами, а муж и дети это не моя мечта, - улыбнулась она, и взяв салфетку протерла руки от сладкого кофе.

- Что ты будешь делать, когда выйдет этот фильм про меня? – вдруг захотелось ему узнать.

- Снимать новый. Может быть, получу премию… - она не стала раскрывать все карты перед этим мужчиной. Не стала рассказывать, что он возможность подняться чуточку вперед по карьерной лестнице.

- То есть за меня тебе дадут премию? – рассмеялся Андрей.

- Вот представь, от тебя зависит сколько я получу в этом месяце, так что нужно постараться. – Улыбнулась в ответ она. – А ты, есть какие-нибудь новые предложения от режиссеров?

- Есть одно, ничего особенного. – отмахнулся он рукой.

- Кого играешь? – продолжала она расспрос.

- Да, так…работника конвейера. – Он тоже не стал рассказывать почему ему так интересна профессия журналист.

- Фрезеровщика? – предположила, смеясь Ася.

- Ну, почти… Я пока не могу рассказывать про что фильм. У нас у артистов тоже есть «клятва режиссеру».

Он повернул голову в сторону темного окна, боковым зрением замечая как смотрят на него люди сидевшие в ресторане. Он как будто под прицелом видеокамер должен был вести себя очень сдержанно и снова не быть собой, но почему-то с этой девчонкой ему хотелось быть именно собой, а не артистом.

- А тебе никогда не хотелось прославится на всю страну, как например, это делают скандальные журналисты, пиарясь на драках со звездами?

- Знаешь, у меня никогда не было желания быть побитой. Это странные люди, какие-то неудовлетворенные личности. У нас однажды пришел шеф и сказал, что за каждого побитого журналиста даст премию, я даже загорелась, но я была слишком молодой, - улыбнулась она и тоже перевела взгляд в темное окно. – А ты никогда не думал бросить все и уехать жить куда-нибудь в деревню, в глушь, в Саратов?

- Хотел. Часто этого хочу. Но не имею права. – он стал грустным и скованным.

- Почему? – удивилась девушка.

- Я не для того шел к Олимпу, чтобы потом развернуться и уйти, как это делают другие.

- Но ты же свободный человек делаешь, что хочешь, так ведь? – она сидела без соей скрытой камеры и ей не хотелось, чтобы она сейчас была. Этот разговор был их личным, никто бы никогда не узнал о чем они говорили, а следует, что никто не узнает, что они были вместе и вместе мечтали.

- Я не свободный. Я артист. Я живу для кого-то, работаю для кого-то. Это если бы я был грузчиком, то мог бы бросить все по одному желанию и стать укладчиком, потому что никто и не вспомнит чем я занимался неделю назад. А меня воспринимают, как актера разных ролей. Они думают, что я точно также живу, как и в кино. Поэтому пока уйти не могу и не хочу, если честно, мне нравится то, что я делаю.

- А Олимп? Ты считаешь, что вот он пик твоей карьеры?

- Нет, конечно… в нашей стране возможно я и один из лучших, хотя я просто не такой как все. Если бы я ходил на эти ваши тусовки, раздавал интервью направо и налево, рассказывал, как я вчера разбил машину, а позавчера напился в хлам, то я тут же стал неинтересен народу. В артисте, как в женщине должна быть загадка. Тем более, меня бесит, когда кто-то лезет в мою жизнь.

- А есть какая-та планка, добившись которой ты сможешь уйти на покой?

- На покой я не хочу. Хочу, чтобы помнили… уйти красиво, а не так…на покой. А планка… хочу снять свой фильм, сыграть роль и получить Золотой глобус или Эмми.

- Все-таки ты считаешь, что премия в Америке важнее, чем к примеру, наш «Золотой орел» или «Ника».

- Нет, нисколько не считаю, просто это разное. Быть известным в нашей стране и стать известным на весь мир – это разное. Ты же любишь Джулию Робертс больше, чем Ольгу Кабо?

- Ну, нет… хотя иногда мне кажется, что у Робертс реальнее взять интервью. – улыбнулась Ася.

- А ты любишь артистов по возможности взять у них интервью? – спросил Андрей.

- Да. - честно призналась Ася, - я вообще в плане кино сейчас деградирую. Смотрю тупые американские сериалы, ну или шедевры рекламы, вот на что меня хватает.

- Мы разные, - улыбнулся Андрей.

- Мы просто в разных сферах крутимся. – определила точную границу между ними Ася.

- Ты хотя бы «Иронию судьбы» смотрела? – стал бить по слабому.

- Да и «Елки» все части, даже в кинотеатре, - улыбнулась девушка-журналист.

- Дуреха, - отмахнулся он.

- Так в чем разница быть известным в нашей стране и за границей? – продолжала она.

- Ну, возьмем, к примеру, Ален Делона. Его же знают все, все его любят и песню про него и про адеколон тоже знают.

- Но, подожди! – оборвала Ася, - это круто, что мы знаем Ален Делона, а вот нашего Вицина знали только на территории бывшего Советского Союза и его же любят, любят фильмы Гайдая и они никогда не получали ни «Оскар», ни «Эмми», но они великие. Наша страна настолько чувственная, хотя это и дурацкое слово, что мы проживаем каждую роль.

- Какая-то ты не по-детски сентиментальна, Ася, кто сейчас что проживает?! – стал спорить Андрей, - где ты сейчас видишь хотя бы более или менее красивую игру в кино, в российском кино?

- Мне очень нравится авторское кино, фестивальное… - стала делиться она.

- Это ты значит, рекламы пересмотрела, фестивальной рекламы, - строго среагировал Андрей.

- Все равно, я верю, что в нашей стране можно еще вернуть то жизненное кино, которое показывают каждый год перед новым годом. Я может новый год жду только ради всех этих фильмов. – возмутилась она.

- Ага, а 9 мая ради военных песен. – оборвал он.

- Ну, вот про песни мы умолчим… - среагировала Ася.

- «Пришла и оторвала голову нам чумачечая весна…» - попытался пропеть Андрей и засмеялся.

Ася посмотрела на ручные часы и округлила глаза.

- Мы через час приезжаем в Москву.

- Ничего себе? – удивился Андрей. – Пошли провожу до купе.

Они шли молча до купе и остановившись в вагоне, где было место Аси, Андрей остановил девушку за руку и встал как можно ближе.

- Ты замечательная, - прошептал он и поцеловал в волосы.

Ася дернулась от неожиданности, она не была готова к приливу такой нежности от человека, которого она считает своей работой. Она не имеет право смешивать «личное» и «работу». Когда смешивается микс работа-личное ничего хорошего из этого не выходит. Не выходит и провокация, и желтуха на экран.

«Стоп!» - крикнула внутри себя девушка, и не прощаясь вошла в свое купе и тут же захлопнула дверь, - «Что я делаю, что я делаю, что я делаю?» - спрашивала она у себя не поворачиваясь лицом к Диме, который не спал.

- Где была? – спросил Дима.

- Курила. – Ася тут же повернулась на голос коллеги.

- Пять часов? – улыбнулся он.

- Очередь в тамбуре была.

Выходя из поезда Андрей искал глазами Асю, но так и не нашел. Люди растворялись в толпе и шли в сторону метро. Мужчина натянул шарф потуже, чтобы ветер не задувал, и достав из кармана мобильный телефон, набрал номер помощника.

- Привет, Олежа, - сказал он как можно громче, чтобы тот смог его услышать.

- Я стою у «Европейского», рядом с фонтаном. – объяснил Олег и связь оборвалась.

Андрей прошел неузнанным через вечернюю вокзальную толпу, и увидев знакомый красный фольксваген сел на переднее сидение.

- Привет! – пожал он руку.

- Ну, как? – спросил Олег и стал выруливать в сторону центра.

- Мне кажется, я почти готов к новой роли. – Сходу сказал он, - она столько копала, столько наснимала… - прошептал он. – У нее куча материала на меня, только вот эта девчонка думает, что все пойдет так, как хочет она.

- Наивная? – спросил Олег, обгоняя впереди едущую машину.

- Далеко не наивная, скорее хитрая… думает, что я ее не раскусил. Мне нравится эта игра, но она опасна.

- Девчонка опасная, что ли? – переспросил Олег.

- Нет, игра опасная. Затягивает. – Прошептал Андрей и закурил приоткрыв окно. – Как Макс с Леркой? – спросил он про жену и сына.

- Выписали вчера. Лерка вообще изменилась, носится вокруг сына, как пчелка, она такой никогда не была. – с воодушевлением рассказывал друг.

- Здорово! Не привычно как-то знать, что ты отец.

- Я сам еще не верю в это. Как мама? – поинтересовался друг и директор в одном лице.

- Хорошо. Стареет, но не жалуется. – выдохнул артист.

- Она у тебя никогда не жалуется. – вспомнил Лидию Павловну Олег.

- Сильная женщина, восхищаюсь. – ответил Андрей.

- Кстати, я дал согласие на роль, пробы в четверг. – предупредил директор.

- У меня спектакль в среду или четверг? – переспросил для уточнения Андрей.

- Спектакль в среду, в четверг пробуемся на роль. Но, я уверен, что утвердят. – Твердо заявил Олег. – Ты сможешь сыграть циничного журналиста?

- С опытом трехдневного общения с Асей, мне кажется, я смогу сыграть хитрого, циничного и умного журналиста, но умного это уже от себя добавлю, - улыбнулся он.

- Когда фильм будет в эфире? – сворачивая в переулок, в двух минутах от дома Андрея спросил Олег.

- Пока рано. Мы еще снимаем спектакль и еще какая-та задумка у нее. Но это не так страшно, мне интересно, что она хочет подать зрителю. – задумчиво всматривался он в мелькавшие мимо дома.

- А если говно? – предположил Олег.

- А этого у нее не получится. – Прошептал задумчиво Андрей, и увидев знакомый дом даже обрадовался. – Спасибо, - пожал он руку друга и вышел из машины.

- Я в среду приеду на спектакль. – Крикнул вслед Олег.

- Увидимся. – Ответил артист и вошел в подъезд.

Поднявшись на пятый этаж высотного дома на лифте вошел в темную квартиру и услышал скуление собаки.

- Крис, ты где? – крикнул Андрей закрывая дверь и нажимая кнопку «вкл» свет.

Собака выбежала навстречу, и набросилась на хозяина, облизывая руки. Он крутился под ногами и вилял пушистым хвостом.

- Ну, хватит, хватит… - успокаивал он пса, - тебя Олежа хоть кормил? – спросил он у собаки, и вставив ноги в домашние тапочки прошел в кухню включая сет по пути во всех комнатах.

Убедившись, что у собаки полная миска еды, он налил в чайник воды, и нажал на кнопку электроприбора. Чайник загудел и стал нагревать воду. Мужчина сел на край стула со спинкой и стал гладить собаку, которая тут же уселась поближе.

- Скучал… - прошептал Андрей. – Я тоже скучал.

Примчавшись в Телецентр Ася тут же побежала в сторону монтажек своей программы. Отдала все кассеты и все записи со скрытой камеры.

- И что с этим делать? – спросил парень в очках и огромных наушниках.

- Сгоняй пока. Я сейчас сяду сценарий напишу, завтра расшифровывать буду. – Отдала указание она и вышла в длинный темный коридор в сторону редакции.

Как же она соскучилась за эти три дня по родной редакции, которая сейчас в первом часу ночи была пустая и без запаха. Обычно в редакции пахло смесью женских духов девочек работавших здесь, а сейчас она ничем не пахла. На стенах висели плакаты известных артистов со всевозможными забавными надписями и рисунками. Девочки любили устраивать «дни звезд». Как-то целый день крутили в офисе Киркорова, потом был Стас Михайлов, София Ротару и прекраснейшая императрица эстрады. На большой доске висел список запрещенных звезд на одной стороне и звезд, которые всегда готовы примчаться на прямой эфир.

- Воскресенье, а никто не работает. – Прошептала входя в офис Ася, рассматривая пустую безлюдную комнату. Ни звука и ни одного женского лица.

Она села за свой рабочий стол и включила компьютер, пока тот загружался, она набрала номер начальника. Она закинула ноги на стол откинувшись на спинку стула спиной.

- Я конечно опять не вовремя и поздно, но я должна была сказать, что уже на работе. – выпалила Ася, прикусывая нижнюю губу.

- Тебе повезло, что я не сплю, - ответил строго мужчина. – Похвально.- Ответил он на рвение работать. Он что-то буркнул в сторону и снова стал слушать Асю.

- Уже все знают, что я снимаю? – спросила она у шефа.

- Конечно, знают, шило в мешке не утаишь, да и что скрывать ты же первая добилась этого глобального интервью с Ковальчуком. – Тихо говорил начальник, готовясь ко сну.

- Ну, да… - задумалась Ася, - Я в среду снимаю спектакль, еще хочу пообщаться с его коллегами по последней работе. – рассказала она о планах на последнюю съемку.

- Это без командировок? – спросил Дмитрий Юрьевич улыбаясь.

- Без. – Ответила Ася, - но мне еще неделя нужна, как минимум. – дополнила она

- Ок. – ответил начальник, - только не затягивай, Марго выпускается во вторник следующий. А как ты знаешь, по вторникам бывают удачные рейтинги. – предупредил Казанцев.

- Только не ставь меня на пятницу, хорошо? - попросила она.

- Нет, на пятницу точно не поставлю, там доля будет маленькая, давай на четверг, успеешь? – уже хотев закончить разговор начальник стал закругляться.

- Успею. – Совершенно уверенно ответила Ася и записала на ярком стикере число выхода в эфир.

- Мы кстати, анонс уже сделали из того, что ты прислала. - Вдруг вспомнил начальник.

- А где можно посмотреть? – обрадовалась Ася, раскрыв глаза шире, как загипнотизированная.

- Зайти в монтажку, ребята покажут. – ответил он и положил трубку.

- Спасибо! – поблагодарила она уже в длинные гудки.

Ася повесила трубку и замерла. Она тут же выбежала из редакции, закрывая дверь на ключ, и побежала в АСК-3 смотреть анонс. Пробегая через темные коридоры Останкино она встретила двух женщин и одного оператора с техникой, на этом жизнь в Останкино в это воскресенье закончилась.

- Ребят, покажите анонс Ковальчука! – забежала она к монтажерам тяжело дыша.

«Пора бросать курить» - вдруг подумала она пытаясь отдышаться.

- Ты что ли делаешь этот фильм? – спросил тот самый парень, который сгонял ее кассеты.

- Я. Показывай. – Не терпелось ей увидеть. Она тут же стала искать глазами на большом экране свой анонс.

Парень нашел среди кучи желтых папок на рабочем столе нужную, и включил видео. Ася тут же присела рядом на крутящийся стул и замерла. Закадровый голос мужчины начал говорить:

«Четыре года он прятался от прессы, чтобы скрыть причину смерти жены. Он утверждал, что никогда не даст интервью журналистам, но только нашему каналу он сделал исключение. Эксклюзивное интервью с актером Андреем Ковальчуком в специальном проекте Аси Одинцовой.

- Я правдивый. Я честный. Я не придумываю себе оправданий и не твержу по каналу «Культура», что в нашей стране не хватает хороших фильмов, при этом пуская слезу с правого, обязательно только с правого глаза, так как объектив камеры направлен именно на эту часть лица и свет падает удачно. – его было плохо видно, было темно, но когда свет от фонарей все же падал на Андрея, то можно было разглядеть его.

Андрей Ковальчук расскажет все. Как погибла его жена, и какие отношения у него с отцом.

- Отец это человек, которого я буду ненавидеть всегда. Он пытался дважды сломать мне жизнь.

Смотрите откровение Народного артиста только на нашем канале».

- Елки-палки! – вырвалось у Аси, и она приставила к губам ладошку.

- Что-то не так? – испугался монтажер следя за ее реакцией.

- Да нет же, круто! - восхитилась она, - главное, чтобы меня за это не убили. Теперь-то все будут знать, кто автор проекта. – рассмеялась она.

- Зато умрешь знаменитой! – попытался пошутить парень в очках и наушниках, выключая тизер.

- Я всю жизнь только об этом и мечтала. – Скривила она лицо и вышла из монтажек прокручивая в голове весь видеоряд анонса.

Архивные видео с вечеринок, где он еще общается с журналистами, видео с женой и обрывки из поезда. Качеством видео она была недовольна, но это было яркое видео, которое открывало этого человека. В общем, она была счастлива.

Подойдя к автомату с едой, Ася протянула мятые пятьдесят рублей, которые тут же исчезли в железной коробке. А потом следом за бумажкой, за пластиковым ограждением упал шоколадный батончик.

- Счастье есть, - прошептала она сама себе и пошла вдоль коридора к большим лифтам, прижимая к груди шоколадку.

Добравшись наконец до редакции, села за уже давно включенный компьютер и быстро начала набирать текст на клавиатуре. Она вспоминала каждый нужный ей кадр и вставляла примерные слова в сценарий.

- Тааак…- разговаривала она сама с собой, - сейчас мы вставим твоего дружка из универа…а вот жену оставим на потом, нужна интрига…интригу тянет до 48 минуты. Так хронометраж 52. Отлично.

Журналисты и люди творческих профессий как-то особенно работают ночью, как будто бы именно в темное время суток приходят все самые новые мысли. Это конечно все не так, можно работать и днем, но днем почему-то все отвлекает. Какие-то люди, какая-та еда в кафе, какие-то звонки ненужные. А ночью все молчит. И ночью можно разговаривать с самим собой, и никто не сочтет тебя странным.

Странность творческих заключается даже не в том, что ты говоришь сам с собой, а в том, что ты отвечаешь себе. Но это важно для процесса создания не только сюжета и сценарий, но и даже маленького анонса. Не поговорил с собой – не написал текст.

Ася стучала по клавиатуре и на двенадцатой странице остановилась. Она замерла, и посмотрела в окно, которое было в метре от нее. Становилось светлее. Черное небо стало темно-синим. Ася, как вампир из культового фильма Тарантино прищурилась, и нажав на кнопку «сохранить» на панели, отправила файл на личную почту, запаролила компьютер и выключила его.

- Утро понедельника – прекрасно! – сказала она вслух, - особенно, когда ты едешь спать!

Девушка вышла из Телецентра, и поймав первую проезжавшую машину села на заднее сидение указала адрес дома.

«Москва. Я давно не видела тебя так рано утром. Утром обычно люди спят. По крайней мере, я сплю» - ехала она по знакомым улочкам и думала. Утро всегда приходят философские мысли, мысли, которые кажутся гениальными, но это же только мысли - «А осень идет… теперь не будет того солнца, которое греет летом. Как же я хочу на море… этим летом я была в Турции и на майские праздники тоже была в Турции. Надо что-то менять в этой Турции, есть же и другие места. Как только получу повышение, начну усерднее работать, приходить на работу на пятнадцать минут раньше и отдавать указания. А в отпуск полечу на Бора-бора…эх…как же далеко еще до лета…» - загрустила она, а глаза уже закрывались.

Доехав до дорогого ее сердцу двора, она выскочила из машины, и пробежав мимо сонной консьержки медленно поднялась на 14 этаж на лифте. Зайдя в квартиру, она присела на пуфик, и тут ее расслабило окончательно.

- Спать приехала? – выходя из ванной, спросила Лена.

- Я умираю…такой долгой командировки у меня еще не было. – Произнесла она запинаясь в словах.

- Ну, как ты?- расчесывая мокрые волосы, спросила подруга.

- Ленка, ты не представляешь! Я исколесила этот Брянск, я наснимала кучу интересного и я теперь не знаю, как мне это совместить. Всю ночь писала сценарий. А теперь я хочу одного – спать! – выдохнула она, и, скинув сапоги и пальто пошла в свою комнату.

- Ну, как твой Ковальчук? – спросила Лена, заглядывая в комнату соседки.

- Он… прикольный мужик, только вот мне нужно теперь как-то его обмануть… - она легла на кровать не раздеваясь и накрывшись одеялом с головой хотела одного – заснуть.

- А ты сможешь его обмануть? – спросила Лена, понимая, что что-то здесь не так. Все-таки проживая с подругой семь лет в одной квартире, она знала как ведет себя в различных ситуациях Ася. И сейчас она не верила, что все так безоблачно хорошо.

- Смогу. – Твердо ответила Ася, - только вот после этого я не смогу больше с ним общаться. – прошептала она из под одеяла.

- А ты этого не хочешь? – угадала подруга, стоя в проходе комнаты и собирая волосы с расчески.

- Не хочу. – Ответила Ася и закрылась еще подушкой сверху.

- Все с тобой ясно. – Ответила девушка и закрыла дверь с другой стороны. – Спи.

Ася уснула мгновенно. Казалось, отключились все внутренности, даже дышать стало как-то медленнее. Проснулась она от продолжительного звонка на мобильный, в том же положении тела, как и заснула.

- Кто? – со злостью крикнула Ася, понимая, что ее никто не услышит.

Она скатилась с кровати, и поползла в прихожую к шкафу, чтобы достать пальто. Она вытащила телефон и увидела, что это Андрей.

- Привет, - сонным голосом ответила она.

- Спишь что ли? – удивился артист, ходя из стороны в сторону по комнате.

- Сплю, - ответила Ася прижимая голову к пуфику не отойдя от сна, который уже не помнила.

- Уже четыре вечера, а она спит. – Стал рассказывать Андрей, - я уже успел с собакой погулять, встретиться с режиссером, а ты спишь! – обвинял он ее в бездеятельности.

- Мне можно. У меня нет встреч. – Ответила она, желая одного – отделаться от этого артиста.

- Собирайся, поедем ужинать. – Скомандовал он, как несостоявшийся военный.

- Это обязательно? – спросила она с закрытыми глазами.

- Да, я хочу тебя увидеть. – прошептал он.

И тут Ася проснулась. Она поняла, что это не просто ужин, а ужин с ее артистом, который тоже думает о ней. Внутри все задрожало, и в голове всплыл вопрос «Зачем тебе все это?».

- Я заеду в 7 на Яблочкова, куда привозил в прошлый раз. - Сказал Андрей вспоминая, где она живет, и положил трубку, не дав ей даже подумать.

- В семь, приедет ко мне… Что? – крикнула она в ответ самой себе.

Она тут же подорвалась с места и стала судорожно собираться. Вытаскивая из закромов старого шкафа парадно-походно-премьерочные платья, стала выбирать лучшее.

- Слишком открытое, - отбрасывала она в сторону, - слишком красное, слишком неподходящее…аааа…. – закричала она, - может мне еще и голову помыть перед твоим приездом? – возмущалась Ася.

В итоге выбросил на не заправленную кровать два подходящих платья, она побежала в ванную. И уже через два часа стояла у зеркала совсем новая и готовая, как будто и не было этих трех дней командировки. Она рассматривала на себе короткое черное платьице, которое она в последний раз одевала на новогодний корпаратив.

- Интересно, это свидание? – спросила она у отображения в зеркале. – Даже, если свидание, то это ничего не значит. По крайней мере, для меня это ничего не значит, - успокаивала она себя поправляя макияж.

Телефон снова запел любимую «Only you» и Ася поскорее ответила не дожидаясь и двух гудков для приличия, как обычно она делала, когда звонили мужчины.

- Да? - прикусив губу ответила она.

- Выходи, я подъезжаю. – тихим, хриплым голосом дал знать, что подъезжает.

Она тут же выбежала из квартиры захватив скрытую камеру и через десять минут сидела в машине артиста.

- У тебя приятные духи, - заметил Андрей, когда она села в машину и закрыла за собой дверь.

- Спасибо. – Смущенно улыбнулась она.

- Шанель? – узнал он.

-Сикамор. Да. – ему был знаком этот запах.

«Значит, кто-то из его женщин уже носил этот запах. Мужчины не запоминают названия, если только им не напоминают женщины» - смекнула она.

- А ты даже на девушку похожа в платье, - подметил он, рассматривая ее ноги.

- Что уже не журналист? – улыбнулась она, и посмотревшись в зеркало заднего вида поправила губную помаду.

- Ты для меня всегда будешь журналистом, пока работаешь со мной. Я же тоже для тебя работа? – спросил он, косясь в ее сторону глазами.

- Да, ты работа. – Ответила она и пристегнула ремень безопасности.

- Можешь не пристегиваться. – разрешил он, зная, что на посту полиции его всегда отпустят. В нем тут же включился мужчина, которому нужно показать, что он мужчина, когда рядом привлекательная девушка.

- Это я для себя. Безопасность превыше всяких рассуждений. – Ответила она. – Куда едем-то? – спросила она у Андрея, повернувшись головой в его сторону, она стала рассматривать его гладкую щеку и острые скулы.

- Есть классное место, оно мне очень нравится, - сказал он и свернул в сторону центра.

- Тебя там все знают? - предположила Ася, видя, как он старается ей понравится.

- Я бываю там… - внимательно следя за дорогой, ответил он, - но знают меня везде.

- А, да, забыла, - ответила она, стараясь его задеть, но также продолжала рассматривать его лицо.

- Почему ты постоянно хочешь меня чем-то задеть? – надоело ему и он бросив в взгляд в ее сторону тут же перевел его на дорогу.

- Я? Нет! – как бы невзначай ответил она.

- Ась, я же к тебе хорошо отношусь, а ты как ежик ведешь себя! – не выдержал Андрей.

- Ладно, извини, погорячилась, - смягчилась она и перевела взгляд на дорогу.

Они приехали в кафе недалеко от Пушкинской. Он помог выйти из машины, и открыв дверь в кафе пропустил ее первой. Ася так давно не чувствовала себя женщиной, как давно за ней так красиво не ухаживали, что она растерялась. Войдя в помещение, она заняла место у окна на мягком диване. Андрей помог снять пальто и повесил его на вешалку.

- Ты хорошо выглядишь. – Оценил он, рассматривая ее с ног до головы. Он любил ухоженных женщин. Ему нравилось, когда открыты ноги и ключица, когда можно коснуться открытого тонкого запястья, когда можно погладить мягкие волосы и почувствовать запах этой женщины.

- Андрей, - она присела на диван и сразу решила расставить точки над «и», - я совершенно не романтичная особа, я не привыкла ко всем этим ухаживаниям и заигрываниям. Если тебе, что-то нужно, скажи об этом сразу, я намеков не понимаю. – она прокашлялась и продолжила, - и я не верю, что мужчины до сих пор умеют ухаживать и главное, хотят этого.

- Успокойся, - он коснулся ее руки и погладил, - я не чего от тебя не хочу, просто расслабься. – Успокаивал он.

Ася напряглась еще сильнее. Но как бы она не сопротивлялась, внутри что-то екнуло, и снова пробежало током по всему телу. Она слушала его рассказы и вслушивалась в каждое слово, все-таки женщины любят ушами.

- Мы когда были детьми, любили бегать на рыбалку недалеко от дома, мамка ругалась, что одни, боялась за меня. А я до сих пор люблю рыбалку, это так расслабляет. – Делился он впечатлениями.

- Зачем ты мне все это рассказываешь? – вдруг спросила Ася, зевая, тем самым стараясь показать, что ей это не интересно.

- Мне хочется с тобой поделиться. – Ответил он смотря с недоумением на девушку, - если тебе не интересно, я не буду этого делать. – Он поправил воротник на рубашке, и продолжил, - когда у тебя за плечом камера, ты намного разговорчивее.

- Андрей… - набралась она храбрости, - ты замечательный, правда, я даже не знала, что ты такой, но мне не зачем узнавать тебя ближе. Я не хочу каких-то сближений, заигрываний. Мне это просто не нужно. Я может сейчас говорю, что-то грубое, что может тебя задеть, как мужчину, но только вот я не хочу смешивать работу и личную жизнь. – жестикулируя руками говорила она.

- Ты можешь помолчать! – прикрикнул Андрей. – Я никогда не буду делать того, что ты не захочешь.

- Хорошо. – Опустив глаза насупилась она, не ожидав такого тона. Какой бы независимой и строптивой не была эта девушка, но стоило на нее неожиданно прикрикнуть и она тут же становилась, как шелковая.

- Прости, - прошептал он, - просто ты рано паникуешь. Работа заканчивается, а жизнь продолжается. – Убеждал он.

Может быть он был и прав, но как-то Ася с трудом ему верила. Но ей так хотелось верить. Она продолжила слушать его рассказы, допивая свой кофе и рассматривая большое яркое помещение кафе, в котором она была впервые.

- Мы с Мишей Ефимовым как-то напились и пошли в магазин, нас тут же узнали и сразу фотографироваться. Так смешно было… - бил он себя по коленке ладонью.

Ася сделала последний глоток кофе и выдохнула от усталости. Она была недовольна тем, что сегодня вообще вышла на улицу, а тем более поехала с ним в этот милый ресторанчик.

- Отвези меня домой, - прошептала она, коснувшись его руки, заглядывая в глаза.

- Устала? – удивленно спросила он, не отпуская ее руку от себя.

- Я просто хочу домой. – Ответила она, и встав стала одеваться, чтобы скорее убежать с этого неудачного свидания.

- Я помогу, - тут же подошел он и взял у нее пальто из рук, чтобы помочь одеть.

- Я самостоятельная, - среагировала она агрессивно и сама натянула пальто.

Андрей отошел в сторону и стал ждать, пока Ася оденется и тут же поспешил за ней к машине. Она сама открыла дверь и села, он же сел за руль и немного замешкавшись повернулся к ней, и нажав на кнопку заблокировать двери стал говорить:

- Я идиот, я знаю, но когда мне нравится женщина, я по-другому не могу себя вести. Прости. – Он провел по лицу ладонью и продолжил, - у меня же ладошки потеют, когда ты рядом…

Ася умиляюще смотрела, как этот сильный мужчина смотрел на нее и говорил какие-то романтические глупости от которых она отвыкла, которые она не любила, или ей казалось, что она их не любит. Она так давно не чувствовала, как бьется ее сердце. Раньше кроме работы в ее жизни больше ничего и не было, а тут появился Он и Он стал ее работой и возможностью услышать свое сердце.

- Тихо, - прошептала она и коснулась указательным пальцем его губ.

Андрей наклонился и поцеловал ее. Он чувствовал, как пульсируют ее губы от волнения. Зажав в сидение, он прижал ее и стал медленно целовать ее в шею, в лицо, в волосы. Ася закрыв глаза почувствовала, что если она сейчас не уйдет, то это не закончится и все ее принципы полетят ко всем чертям. Она больше не будет просто журналистом, а он не будет просто артистом. Хотя уже все, уже по любому никто не будет друг другу просто коллегами по фильму.

Ася попробовала дотянуться до дверной ручки, чтобы выйти, но не смогла.

- Ты закрыл машину? - Спросила она, млея от волнения.

- Автоматически, - прошептал он и продолжал целовать. – От тебя так вкусно пахнет, я так…

- Я смогу сейчас уйти? – шепотом спросила она.

- Ты этого не хочешь… - шептал он в ответ.

- Я должна. – Ответила она, и убрала его от себя приподнявшись на кресле.

- Ты никому ничего не должна! – строго сказал он и отвернулся к окну. – Если ты хочешь, можешь идти. – Успокоившись сказал он.

- Я лучше пойду, - прошептала она, и, дождавшись, когда щелкнут замочки на двери, тут же вышла из машины.

Она прошла вдоль Петровки и свернула на Страстной бульвар. Она сильно сжала кулаки в карманах и прикусила нижнюю губу.

«На хрена тебе это?» - кричала она внутри себя. Ветер бил в лицо и грязь от проезжавших мимо машин оставляла следы на сапогах. – «Он же убьет меня, когда узнает, что я наснимала и что я хочу сделать! Блин!» - внутри этой девушки метались два чувства – неизменная любовь к работе и сильная симпатия к этому мужчине. К мужчине, которого она совершенно не знала.

Ася протянула руку вдоль дороги, и, остановив машину, тут же прыгнула в нее.

- В Останкино. – Сказала она, и сев на заднем сидении закрыла глаза и заново прокрутила еще раз всю ситуацию в машине.

«Я не могу ему так сильно нравится. Я не та женщина, которая будет рядом с известным артистом. Зачем я ему? Почему я?» - задавала она сама себе вопросы, ответы на которые она найти не могла. Да, и искать она их не хотела. До этого мужчины она всегда все делала на «повезет» не «повезет», а сейчас задумалась. Она не могла изменить своей работе с ним.

Войдя в Телецентр, она сразу же направилась к кафе на 17 подъезде, набрав номер шеф-редактора Оли.

- Ты еще на работе? – услышав голос коллеги спросила Ася.

- Я на 17-ом. – ответила жующая Оля.

- Так и думала, сейчас буду. – нажала на кнопку сброса Ася и поспешила в кафе.

Оля сидела на синем кресле, в окружении еще нескольких синих кресел в компании уже глубоко беременной Марьяны, по крайней мере это уже было заметно. Раньше просто никто не обращал внимание на ее животик, а теперь зная, что внутри Марьяны живет кто-то еще, все тут же опускали свой взгляд на живот девушки.

- Привет, девочки! – подошла она и поцеловала коллег, прыгнув в синее кресло.

- Привет, дорогая, - Оля пристально посмотрела на приятельницу. – Ты очень красивая сегодня, но очень несчастна. – вдруг заметила мудрая шеф-редактор.

- Я влюбилась, блин. – Вырвалось у Аси. Она прекрасно понимала, что все эти откровения на работе ни к чему хорошему не приводят, но сейчас ей просто необходимо было с кем-то поговорить.

- Да, ладно? – захлопала в ладоши счастливая Марьяна.

- Ничего хорошего, смотрю, оно тебе не приносит это волшебное чувство, - все также пристально смотрела на нее Оля.

- Кто он? – вскрикнула от счастья беременная девушка.

- Он – Андрей Ковальчук! – ответила она склонив голову на ладони, и ждала реакцию коллег.

Реакция была странной. Марьяна передумала хлопать и радоваться, а Оля обняла девушку и прошептала:

- Повышения не будет? - погладила она свою подчиненную по спине.

- Блин, да, Оль, я не хочу… я не могу быть с ним. – Прошептала она в ответ.

- Почему не можешь? – удивилась Оля и посмотрела в ее глаза.

- Ну, он известный артист, а я что… - махнула рукой Ася.

- Это от куда такая неуверенность? – удивилась и даже возмутилась Оля.

- Да, это не неуверенность! Он специально! Он специально делает так, чтобы я не сделала фильм, который сделает его хуже, чем он хочет казаться.- Стала выдвигать свои, как казалось ей самой надуманные предположения.

- Успокойся, - Оля убрала руки от Аси. – Ничего не делай сейчас, вот выпустишь фильм и посмотришь. – сделала вывод мудрая женщина.

- Как я успокоюсь, если он мне нравится. – надула губки девушка-редактор.

- Ну, ты же можешь себя держать, я же тебя знаю. – Убеждала Оля, подбадривая коллегу.

- Ладно, посмотрим, что будет дальше… - выдохнула Ася. – В офисе кто-нибудь есть? – привставая с кресла, спросила она.

- Там Марго сценарий писала. – вступила в разговор Марьяна.

- Кстати, как у нее там? – вспомнила она, что есть еще и конкурентки про которых она забыла, как только принялась снимать фильм.

- Да, вроде все получается, она снимает какую-то макруху в Орле. – Рассказала Оля.

- Не удивительно, всякая жесть у нее хорошо получается. – Ася знала, что по сравнению с Варей Марго выше, она умнее и хитрее. И даже если она сейчас снимет что-то нереально крутое, у Марго может быть выше рейтинг, только из-за дня недели ее выхода. – А Казанцев ушел? – обратилась она к девочкам-коллегам.

- Да, он еще в семь ушел. – махнула рукой в сторону выхода Оля.

- Ладно… пойду поработаю… - она дотронулась до Оли чувствуя ее поддержку и пошла в сторону монтажек.

Пройдя вдоль длинных коридоров, девушка спустилась в подземный ход и прошла в нужную комнату.

- Ребят, я могу расшифровывать отснятый материал по Ковальчуку? – спросила она у дежуривших монтажеров.

- Да, садись, видео залилось. Кстати, прикольно на скрытке получилось. – Подметил один из видевших материал монтажеров.

- Спасибо, - улыбнулась она, - куда я могу сесть?

Ее усадили поближе к выходу, надели наушники и показали где весь ее материал. Три папки, несколько десятков видео кадров по несколько минут. И она взяв в руку ручку и листы А4 принялась за работу.

Она смотрела кадры и записывала тайм-коды на лист, укорачивая их до нескольких секунд, параллельно записывая все в ночной сценарий, который она так и не дописала. Она внимательно прослушивала несколько раз каждый выбранный файл и шла дальше.

Выйти из монтажки она смогла только через два часа и то по причине ужасного голода. Девушка спустилась к автомату с едой и выбрала какой-то сэндвич. Как раздался звонок на мобильный.

- Привет, - это был Андрей, она его сразу узнала даже не смотря на надпись звонившего, на которую она не посмотрела, пытаясь вытащить сэндвич из автомата.

- Я тебе уже час звоню, не могу дозвониться. – стал взволнованно говорил он.

- Я на работе, тут сеть не ловит. – Призналась она, достав бутерброд из машины тут же открыла и откусила колбасу.

- Я хотел извиниться. – Прошептал он. – Мне, правда, неловко, я понимаю, что сейчас ты не воспринимаешь меня, как мужчину, это хорошо, это профессионально. Просто ты правда мне очень нравишься, Ась. – Снова признался он. – и глубоко задышал в трубку.

- Да, это не совсем правильно, то что у нас завязываются хоть какие-то отношения. – поддержала она свои опасения и продолжила есть усаживаясь в кресло в холле Останкино.

- Но я очень хочу тебя увидеть, - глухим голосом сказал он в трубку. – Я бы был не против тебя увидеть, если ты не решишь сбежать от меня, как сегодня.

- Где ты живешь? – неожиданно для себя спросила Ася. Ей внезапно захотелось сделать что-нибудь из ряда вон выходящего.

- Кропоткинский переулок… - закончил он фразу и стал ждать ответ.

- Я сейчас приеду. – Ответила она и положила трубку.

Она не всегда могла объяснить свои поступки, ну вот захотелось и все! И никто ее не смог бы переубедить. Благодаря таким поступкам она либо создавала новые проблемы себе, или расставляла все на свои места.

Вызвав такси, она вернулась, собрала все записи, отключила компьютер и вышла к центральному выходу.

«Я не знаю зачем я это делаю, но лучше же жалеть о том, что сделала…» - подумала она.

И через сорок минут стояла у двери квартиры Андрея. Она долго не могла решиться нажать на кнопку звонка, но рискнув, нажала, и стала ждать.

- Я рад, что ты приехала, - пропустил он ее в квартиру, где ее встретил большущий ласковый пес, - это Крис, - познакомил он даму с собакой и провел в гостиную.

- Я не знаю, что я здесь делаю, - начала она с порога и продолжила уже сидя на мягком зеленом диване в комнате, - но, наверное, я должна здесь быть. Все очень быстро, очень… но. – Она так и не закончила фразу.

Андрей подтянул Асю к себе и крепко прижал, он стал нежно касаться своими губами, ее губ, и гладя по тонкой спине остановился на пояснице и замер.

- Спасибо тебе, - прошептал он.

- Андрей, мы можем остановится? – спросила она, не желая уже останавливаться, но как говорил один известный человек «Мужчина всегда должен пытаться, а женщина сопротивляться».

- Нет, уже не можем. – Прошептал в ответ он.

Отголосок Коко Шанель в виде маленького черного платьица сползло на пол, и она осталась совсем обезоруженной. Девушка закрыла глаза и решила «будь, что будет». В конце концов секс дружбе не помеха, а если не помеха дружбе, то работе тем более. Он положил ее на диван и прижал своим теплым сильным телом.

«Наконец-то на мне лежит мужчина» - подумала она, - «Как же я давно хотела, чтобы хоть кто-нибудь на мне просто полежал, а он еще и целует» - проплывала мысль в ее уже затуманенной голове.

«Как же ты мне нравишься, чертовка» - крутилось в голове Андрея, - «Я хочу тебя».

В эту ночь она осталась у него, чувствуя на своем теле мужчину, а на ногах собаку, которая перебралась к ним в комнату, когда они решили, что кровать все-таки мягче.

Проснувшись в районе четырех утра Ася медленно выбралась из под огромных рук Андрея и мягких лап Криса и на цыпочках пробралась в ванную.

«Секс втроем» - подумала она пробираясь через собаку. Она включила тонкую струйку теплой воды и быстро смыла всю размазанную косметику с лица.

Уходя, она взяла под мышку сапоги и пальто, погладила провожающего ее Криса и вынырнула из квартиры. Она любила секс не дома, так никому не нужно объяснять, что просыпаться с ним ты не собираешься и как-то неловко выпроваживать, а тут и придумывать ничего не нужно, она сама уходила. Уходила неслышно и незаметно, пока никто не может ее остановить. Если бы сейчас Андрей проснулся и прижал к себе такому теплому и домашнему, она бы не смогла уйти от него, а это уже стало чем-то большим, чем просто секс.

Она быстро одела сапоги на голые ноги, так как чулки так и не смогла найти, и накинув пальто, спустилась на первый этаж. Вызвала такси и закурила рассматривая холодную осень без листьев на деревьях и с инеем на исчезающих лужах.

«Я сделала, что-то непоправимое» - говорила она себе, «Я просто переспала с мужчиной, это ничего не значит» - боролась в ней другая ее часть совести. Очень сложно думать мозгом, когда тебе неимоверно сильно нравится мужчина.

«Такси ждет вас у подъезда» - пришло сообщение на мобильный. Она бросила сигарету на площадку, затоптала сапогом, и зайдя за угол дома стала искать такси. Машина стояла всего одна на улице, поэтому ошибиться она не могла.

Вернувшись в Останкино, она тут же принялась за вторую папку видеофайлов. Из головы так и не выходил Андрей, это как забыть название фильма с любимым артистом и весь день ходить вспоминать это название. Это надоедливое, глупое чувство, вот именно это и чувствовало сейчас Ася.

Периодически она наклонялась к монитору ближе, чтобы никто из ночных монтажеров не увидел ее глупую улыбку.

«Влюбилась?» - спросила она у себя и тут же ответила – «Влюбилась».

- Это не остановит меня сделать такой фильм, какой я хочу. – Дала она себе установку и продолжила писать тайм-коды на чистый лист бумаги.

Уже утром, когда монтажеры стали расходиться Ася решила, что и ее смена закончилась и уехала домой вместе с одним из коллег, который жил недалеко от нее. По пути он рассказывал что-то про последнюю программу, которую сделала ее коллега ,что там были убийства и кровь, видать, монтажер любил всякую жесть.

- Ты – монстр, - прошептала она сонным голосом выходя из машины у своего дома.

Проснувшись в пустой постели Андрей пошарил руками, но так никого и не нашел, он поднял голову от подушки и никого не увидел.

- Ася! – крикнул он в пустоту. – Асенька! – но ответа так и не поступило, - ушла… - прошептал он и снова упал головой на подушку.

Провалявшись еще минут пятнадцать он встал не одеваясь, и голый прошел на кухню, где она ничего не оставила после себя. Обычно женщины оставляют после себя записки или хотя бы волосы в ванной, а она ничего не оставила, просто встала и ушла.

- Ох уж, эти женщины… - сказал он псу, который терся об ноги, подавая знаки, что голоден.

Андрей положил собаке консервы и встал перед окном за которым шел дождь. Он мелкими каплями ударял о стекло и стекал на карниз.

«Давно я не чувствовал такого к женщине» - подумал он, - «Давно женщины так не цепляли. Она сложная. А сложная женщина – интересная женщина».

Два дня Ася снимая трубку на своего артиста, говорила, что занята и не успевает с ним поговорить, что у нее планерка и ей не до него, но она обязательно перезвонит. Но так и не перезванивала. Оставалось ждать ее на спектакле, она не могла не прийти. «Она может прогулять свидание, но не прогуляет работу», - думал Андрей.

И уже проходя в гримерку, стал искать глазами ее в холле. Ася стояла у гардероба, и сдавая одежду, расталкивала толпу, она что-то пыталась объяснить женщине и параллельно говорила громко в трубку мобильного телефона.

- Привет, - Андрей подошел со спины и прижал к себе.

- Стой, - остановила она его, - я на работе.

- Я тоже. – Ответил он, ничуть не смутившись.

- Да, стой же ты, - чувствовала она, как он сильнее ее подтягивает к себе. – Тут куча журналистов, ты что делаешь.

- А я, может быть, не скрываю… - начал он, но Ася оборвала.

- Я не хочу! – крикнула она и вырвалась из рук. – Прости, - тут же опомнилась она, - давай после спектакля пообщаемся? – подняв глаза на него и увидела черные-черные глаза пожирающие ее.

- Посмотрим, - бросил он и пошел в сторону гримерок.

Она поняла, что была резка, но по-другому не могла. Даже, если бы она хотела быть с ним нежнее и вести себя по-особенному, то все равно не смогла бы. Она не из тех пищащих девиц, которые крутятся возле Ковальчука, чтобы хотя бы один лучик его света упал на них. Здесь она на работе.

Она подошла к оператору Степе и стала давать задание:

- Мне нужен выход на сцену, переживание до спектакля, так что сразу идешь за кулисы. Потом сними как он себя на сцене ведет. – дала указание она, показывая жестом, с какой точки лучше снимать.

- Играет? – переспросил Степа.

- Нет, именно идет, он не играет. – Уточнила она. – И потом мы записываем его после спектакля. Стоп! Никуда не уходи, - заметила она глазами знакомое лицо и оставила оператора на месте.

Она пробралась через набившуюся толпу людей, и выхватив коллегу Андрея по спектаклю и последнему фильму Федора Яковлева подошла к нему.

- Федор Владимирович, меня зовут Ася, снимаю фильм про Андрея Ковальчука, хотела посоветоваться с вами и попросить рассказать о нем, как об артисте. – Задорно попросила Ася уводя от поклонников и жены, которая стояла неподалеку и недовольно следила, как муж удаляется с журналисткой.

- Конечно! – торжественно ответил Яковлев следуя за Асей.

Журналистка махнула головой оператору, и встав у статичной стены, чтобы план был лучше установила артиста.

- Вы давно знаете Андрея Вячеславовича, что вы можете про него рассказать? – спросила Ася и представила к нему микрофон.

- Я знаю Андрея уже лет пять. Мы с ним в первый раз тогда сыграли спектакль «12» и понеслось. Пару раз встретились в кино. Дружим с тех пор, как он пришел к нам в театр. Я считаю, что он один из лучший актеров в нашей стране, ну конечно после меня, - рассмеялся Яковлев, считая, что он невероятно весело пошутил. – Мне кажется, Андрюша добьется многого, стоит только немного постараться.

- А как вы считаете, Федор Владимирович, в чем Андрею нужно еще постараться, чтобы стать еще лучше? – расспрашивала Ася внимательно слушая артиста.

- Это все дело времени, оттачивание уже пройденного, в общем, все дело в технике. – активно жестикулируя рассказывал коллега по театру.

- Вы считаете, что актерский талант – это техника? – допытывалась журналистка.

- Безусловно! Сначала ты набираешь кучу навыков, придумываешь свои всевозможные вариации игры, а потом просто оттачиваешь все. – Он говорил те же самые слова, что и Ковальчук и тут Ася серьезно задумалась, что артисты уже не те и не умеют они проживать свои роли.

- То есть вы считаете, что актер – это работа? – удивлялась она.

- Конечно! – воскликнул Яковлев, смотря на девушку.

- А как же творческий процесс? – продолжала Ася, чтобы хоть как-то понять всех этих артистов, к тому же Народных артистов.

- Творчество в нас кипит, пока мы молодые, а потом все превращается в заученные фрагменты, которые ты просто мешаешь от роли к роли. – Ответил он.

- Есть ли Андрея какие-то свои идеи, которые бы вы хотели перенять? – Ася тускнела и грустнела лицом понимая, что во все, что она верила, разрушено бесповоротно. Мир не будет прежним.

- Есть… - поднял взгляд вверх Яковлев, - он потрясающе умеет играть боль. Однажды я подошел к Андрею на съемках «Скалы» и спросил, что он чувствует, когда играет боль и потерю и он ответил гениальную вещь, он сказал, что чувствует пустоту. Это потрясающе… - протянул артист.

«Ничего удивительного» - подумала Ася, - «Он стал пустым в тот день, когда потерял все что было важного в его жизни. Тут и психологом не обязательно быть».

Девушка закончила интервью, и поблагодарив отправила оператора за кулисы.

- Иди, скоро начнется. Я позже подбегу.

Ася вышла на улицу и поверну в сторону служебного входа. Она незаметно прошла вдоль длинного коридора и постучала в дверь гримерки. Она знала, что эта гримерка именно Андрея. Про эту комнату ходили легенды, в этом месте всегда гримировались только мужчины и только слывшие секс-символами, что сейчас и происходило в публичной жизни Андрея.

- Кто? – строго спросили за дверью, Ася ничего не ответила и только лишь как кошка провела ногтями по двери. – Ну, кто же? – крикнул Андрей и открыл дверь настежь.

- Это я, - прошептала она и сделала шаг за порог навстречу ему.

- Проходи скорей, - взяв за руку, затащил он девушку в помещение.

Маленькая, даже крохотная комнатка напоминала больше ванную в Асиной съемной квартире. Небольшой столик с кучей профессиональной косметики, по углам висели костюмы, волосы, усы. Девушка провела взглядом по комнате и тут же встала у окна закрытое решеткой.

- Ты крутой. – Вдруг сказала она.

- Почему? – удивился он и продолжил наносить грим на лицо.

- У тебя есть окно. – Она оперлась на стену и спрятала руки за спину копаясь в сумке.

- А, да, - засмеялся в ответ он. – Мне сейчас немного трудно говорить, я настраиваюсь.

- Тебе важно проговорить текст? – спросила она, и на ощупь найдя ручку скрытую камеру повесила ее на воротник рубашки, нажав кнопку «вкл».

- Тут не в тексте дело, текст может быть любой, все дело в настрое, я как будто перевоплощаюсь в другого человека. Сейчас в «Гамлете» я играю главную роль, я же не могу выйти без осознания того, что я Гамлет. – рассказывал он размазывая по лицу основу.

- А слесарь Константин может выйти на работу даже пьяным. – вдруг сказала Ася, напоминая слова Ковальчука о творчестве и технике.

- Пьяным могу и я выйти. – улыбнулся он.

- Ну, а без подготовки не можешь? – спросила она и подошла поближе к Андрею.

- Это другое, это настрой. – Занервничал он, - прости Ася, давай после спектакля пообщаемся, мне некогда, - нервничая сказал он и указал Аси на выход.

- Хорошо, - спокойно ответила она и поправив его густую челку на правый бок, вышла из гримерной. – Мы с оператором будем у сцены.

«Немного сказал», - подумала она, убирая скрытую камеру в сумку.

Степа уже стоял на исходной и ждал артиста. Камера перевешивала плечо худощавого длинного оператора.

- Ну, где он? – спросил Степа, - там все уже начинается, свет погасили.

- Главное свой свет включи, - подсказала она, указав на камеру.

- Точно! – опомнился тот. И стал включать поспешно свет.

Пока оператор настраивал камеру, Ася ждала глазами Андрея. И только через десять минут, когда полностью погас свет в зале, появился Андрей. Высокий, строгий, в костюме принца и совершенно неузнаваемом гриме он предстал перед Асей.

- Снимай! - громко сказала она оператору.

- Андрей, что сейчас будет? – спросила Ася подойдя ближе к принцу.

- Сейчас будет игра…вся жизнь игра… - прошептал он, перекрестился и вышел на сцену под аплодисменты зрительного зала.

Ася проследила, чтобы объектив камеры замер только, когда он вышел на сцену, и тут же скомандовала оператору:

- Иди снимай из зала. – указала она рукой на выход.

Сама же осталась на месте.

- Мне кажется? Нет, есть. Я не хочу того, что кажется. Ни плащ мой темный, ни эти мрачные одежды, мать, ни бурный стон стесненного дыханья, Нет, ни очей поток многообильный, Ни горем удрученные черты… - она слушала, как этот артист, который называет свою игру работой, проживал жизнь принца Датского.

- Нет, ты далеко не заводской работник… - прошептала она и пошла к служебному выходу.

Выйдя на улицу, она тут же закурила и стала искать глазами цветочный магазин. Перебежав через дорогу, выбросила сигарету, и купив охапку алых роз вернулась обратно в театр.

Пройдя в темный зал, она нащупала свободное приставное место, которое открепляется от крайнего основного кресла и присев поближе, стала наблюдать, как ее артист живет.

«И как же ты так можешь?» - спрашивала себя Ася, - «Ведь вас таких талантливых много, а ты сделал из себя не такого как все. Как же ты смог это сделать?» - подумала она.

- Тот, что играет короля, будет желанным гостем; его величеству я воздам

должное; отважный рыцарь пусть орудует шпагой и щитом; любовник пусть не

вздыхает даром; чудак пусть мирно кончает свою роль; шут пусть смешит тех, у

кого щекотливые легкие; героиня пусть свободно высказывает свою душу, а

белый стих при этом пусть хромает. Что это за актеры? – Ася синхронно с Андреем повторяла текст, как будто знала его наизусть.

И только после того, как спектакль закончился и раздался пушечный залп, Ася встала с кресла, и, стараясь не прослезиться, как на автопилоте захлопала его игре. Она даже не замечала, как играют остальные, только как играл он.

- Великолепно, - прошептала она.

Пробравшись через толпу на выходе, поспешила к гримерным, где уже стоял оператор. Степа крутил объектив камеры, когда подбежала Ася.

- Все нормально? – спросила она.

- Да, птичка в гнезде, как слышите меня, прием, - шутил он.

- Слышу отлично, гнездо будем бомбить, - ответила она и постучала в дверь.

- Да? – послышалось за дверью в которую Ася без промедления вошла.

- Не думай снимать грим, мы еще не сняли тебя в нем! - вскрикнула она, когда увидела влажные салфетки в руках Андрея. – По свету нормально? – спросила она у Степы и усадила Андрея недалеко от зеркала полубоком. Она протянула ему букет алых роз. – Это тебе от меня, он ответил глазами, давая знать, что ему приятно.

- Ну, давай, - ответил Андрей слушаясь журналистку и усаживаясь, как она говорит, - когда мы уже закончим весь этот бред? – спросил с раздражением он.

- Сегодня и закончим. – Ответила Ася, и присев на коробку с костюмами стала задавать вопросы. – Совсем недавно ты говорил, что актер – это твоя работа, но сегодня, когда ты вышел на сцену, ты не был таким как все, твоя игра отличалась и не только тем, что ты придумал какую-то интересную идею для этой роли, фишку, а тем, что ты проживал эту роль.

- Пойми, - стал говорить он, - это все работа, только каждый любит ее по-разному. Я мог бы до сих пор играть в Драматическом театре в Брянске, играть точно также, как и сегодня я играл, но быть никому никогда не известным, кроме вот этого маленького кружка любителей творчества в моем городе. Но я пошел дальше и стал браться за любые возможные варианты, чтобы сейчас играть в главном театре страны на главной сцене главную роль главного английского писателя. Это ли не работа? – он держал в руке пачку влажных салфеток и перекладывал их из руки в руку.

- Ты заставил плакать, смеяться, страдать всех тех, кто сидел в зале. Это не может быть простым всплеском эмоций, ты сам говорил, что эмоции это чисто детская черта, что взрослые люди все пропускают через себя без эмоций. – Ей хотелось понять его вот сейчас, совсем другого, совсем уязвимого и такого не понятного.

- В каждом человеке есть своя не задетая струна, которую они не трогают, не вспоминают, но приходя в театр, они же идут за эмоциями. И я могу просто взять и задеть эту струну своим текстом, своим поведением. Я же эдакий гитарист, - засмеялся он, - играю на струнах души.

- Есть ли струна на которой кто-то может сыграть в твоей жизни? – продолжала расспрашивать она.

Андрей задумался, скрестив ноги, положив одну поверх другой, и почесал подбородок.

- Наверное, есть… только вот я не хожу в театр отдыхать, я хожу сюда работать, - улыбнулся он и ответил хриплым голосом.

- Федор Яковлев сказал в интервью, что у тебя есть уникальная особенность играть боль, как ты это делаешь и считаешь ли ты это уникальностью?

- Спасибо, конечно, Яковлеву за такие слова, - рассмеялся Андрей и прокашлялся в кулак, - но я не уникальный, не особенный, не гениальный даже, чего иногда хочется. Гениальные люди же они и тем гениальны, что у них все получается с легкостью, а нам без талантливым работягам приходится пахать. – засмеялся хриплым голосом он.

- Ты на сцене и ты в жизни два совершенно разных человека, как так получается? – допытывалась Ася.

- Да, это так… мы два чужих друг другу человеку. Я на сцене более свободный, но более уязвимый. Я в гриме проживающий чужую жизнь, это же как клоун в цирке, про жизнь которого никто ничего не знает, но думает, что он всегда веселый, - он пристально посмотрел в Асины глаза ожидая реакции, но она только лишь поджала губы. – А я без грима это человек. Человек живущий свою жизнь.

- Тебе не сложно перевоплощаться каждый раз в другого человека. Ведь, получается, проживая свою жизнь, ты всю жизнь играешь чужую?

- Так и есть. Но, это же все так риторически и философски. У меня есть время на себя, на свои мысли на свою жизнь, я же не зациклен на жизнях других людей, они меня совершенно не интересуют после того, как я снял грим. Тем более, что они возможно уже давно умерли или их вовсе не существовало, зачем о них тогда вообще думать? – улыбнулся он. – На этом закончим. – Остановил он интервью положив на гримерный стол пачку с салфетками, которые все это время держал в руках.

- Спасибо! – подытожила Ася и наклонилась к актеру. – Знаешь, что я думаю о твоей профессии? – спросила она, и не дожидаясь его согласия на ответ, тут же продолжила, - Ты человек, который умеет качественно врать и красиво преподносить это публике.

- А знаешь, что думаю я… - прошептал в ответ Андрей, - Твоя работа заключается в том, чтобы врать всем, а потом преподносить этот обман людям через экран. Не этим ли мы похожи? – спросил он подмигивая левым глазом журналистке.

Она отстранилась, чтобы увидеть его черные блестящие глаза. Она смотрела в них, как будто в совершенно чужие, но такие знакомые глаза.

- То есть ты сейчас еще принц Датский? - спросила она.

- Есть во мне что-то от принца… - улыбнулся он и грим скомкался в уголках губ, - например, вот этот костюм. – Подергал он себя за рубаху.

- Степ, ты свободен, - не оборачиваясь к оператору сказала Ася не отрывая взгляд от Андрея. – Видео отдай в монтажную, пусть сгоняют.

- Окей, -Ответил парень и собрав в сумку технику вышел, закрыв за собой дверь.

Андрей резко встал со стула, и подойдя к двери, закрыл на ключ.

- Кто ты сейчас? – спросила Ася, следя за каждым движением актера.

- Я? – переспросил он, - наверное, я сейчас что-то между…

- То есть ты еще бываешь чем-то третьим… какой же ты сложный. – Ася погладила себя по волосам, изящным движением поправляя прическу.

Андрей подошел к ней, сидевшей на проваливавшихся коробках с одеждой и присев на колени перед этой хрупкой девушкой обнял ее открытые колени из под юбки своими сильными руками.

- Я скучал… - прошептал он.

Ася осторожно коснулась жестких волос на затылке лежавшем на ее коленях и погладила. Она подняла его лицо своими нежными руками, и посмотрела в глаза.

- Ты сейчас играешь? – осторожно спросила она.

- Я не хочу играть… - ответил он. – Сейчас не хочу играть.

Она наклонилась вперед, чтобы поцеловать его, но когда тяжесть ее тела перешла на край коробки, та прогнулась и она упала на кучу театральных костюмов и от испуга взвизгнула, а потом громко рассмеялась.

- Дуреха, - подхватил ее Андрей. – Испугалась?

- Немного, - ответила она смеясь.

Он прижал ее под себя и стал целовать волосы, глаза, щеки, губы, всю ее целовал, чтобы почувствовать. Она вся горячая обнимала его широкие плечи, целовала в ответ, дрожа от волнения.

- Как в первый раз, - прошептал она.

- Ну, в этой гримерке я думаю в первый раз. – Ответил он шутя.

Они занялись любовью на костюмах в которых Андрей выходит на сцену и играет эти роли, которые она никак не могла понять, точнее, принять то, что он всегда разный, другой и иногда бывает совершенно чужой.

Они сидели раздетые на костюмах и она стирала с его лица грим Гамлета и пот со лба, который уже смазался и превратил его в морщинистого мужчину.

- Ты страшный, когда в гриме, - прошептала Ася, аккуратно проводя салфеткой под глазами.

- Ну, да, не такой как в жизни, - улыбнулся он, гладя девушку по светлым длинным волосам.

- Мне кажется, я тебя так хорошо знаю… так давно знаю, - сказал она рассматривая морщинки.

- Возможно, ты знаешь больше чем все остальные.

В дверь постучали. Андрей дернулся и они повернулись к выходу.

- Кто? – спросил Андрей.

- Это я, - это был Олег.

Девушка тут же подпрыгнула на ноги и стала искать одежду, чтобы скорее одеться. Андрей натянул джинсы висевшие на вешалки, и дождавшись, когда Ася оденется, открыл дверь.

- Привет, - не впуская его в гримерную, ответил он.

- Ты не один? – прошептал Олег.

Андрей моргнул в знак согласия.

- Я тогда жду тебя в машине. Подбросить? – указал он рукой на выход.

- Я на машине, - ответил Андрей показывая глазами, что сейчас его нужно оставить.

- У тебя завтра проба, - напомнил Олег и стал спиной отходить от двери. – Заигрался, - прошептал он и пошел в сторону выхода.

Андрей тут же закрыл дверь, и встав напротив Аси спросил:

- Что будет в твоем фильме? – спросил он.

- Ты, - девушка тут же занервничала.

- Я какой? – стал настойчиво расспрашивать он.

- Ты настоящий. – Она отвернулась и прошла к стене, чтобы стоять дальше от него и не видеть этих глаз, которые сводили с ума. – Я не хочу, чтобы люди думали, что ты такой как на экране.

- А я хочу, чтобы они думали именно так. – Строго сказал он и сев спиной к Аси на стул у зеркала стал стирать оставшийся грим.

- Андрей, я… - хотела она сказать всю правду, но сдержалась, - я хочу, чтобы люди поняли, что ты не виноват в смерти жены, что ты отличный артист, что ты когда играешь горишь.

- Ася, почему ты думаешь, что это нужно людям? – спросил он.

- Ты же публичный человек и работаешь для людей. – Она коснулась его плеч, но он нервно дернулся в ответ.

- Вот именно, что я для них работаю, но не живу для них и моя жизнь им не интересна. – помахал он головой в стороны не соглашаясь с Асей.

- Интересна. – успокаивала девушка стоя за раздетой, потной спиной артиста.

- Она им не нужна. – Повернулся он резко к ней и посмотрел в испуганные глаза.

- Нужна, Андрей, - убеждала его девушка. Она стояла неподвижно, а, потом подошла к нему поближе положила руки на его широкие плечи, чтобы он уже не смог убрать.

- Ты не знаешь, что им нужно, им нужна ложь, никто не любит правду. – Ответил он смотря в пространство позади нее, но только не на эту девушку.

- Я лучше пойду, - она убрала руки и отошла в сторону, чтобы найти пальто.

- Я тебя прошу, только не обманывай меня. – Попросил он.

Ася быстро покинула гримерную, и пошла вдоль длинного коридора запустив пальцы в волосы, понимая, что не сможет его не обмануть. Как она сможет не обмануть, когда все изначально строилось на обмане. Как не обмануть, если человек, которому она обещала этот фильм дал возможность стать лучше, поверил в нее и пообещал повышение. Что выбрать этого совершенно чужого, но уже достаточно близкого ей человека или работу, которая никогда не скажет, что собрала вещи и уходит.

Ася вышла на улицу и пошла вдоль Камергерского переулка в сторону центра. Осень уже разогнала людей на улице, и только лишь рой машин преграждал ей дорогу в сторону любимого ею места. Нырнув в переход, она направилась к Тверской.

Когда Ася впервые рассталась с любимым мужчиной пять лет назад, она встречала рассвет на Манежной площади на лавочке, которая стоит как раз напротив Исторического музея. Она сидела и смотрела, как восходит солнце над столицей. Тогда тоже была осень, только осень без дождей. И вот снова осень и снова она пытается убежать от чувств, которые не вызваны эмоциями, а вызваны узнаванием и пониманием этого мужчины. Ей уже не нужен был ни фильм, ни карьера, все заканчивается, когда в жизнь врывается сильное чувство.

Но как можно променять то, что строилось годами на то, что возникло в течение нескольких дней. Это же не справедливо! Он бы никогда не бросил свою карьеру ради нее, он и не просит бросать ее карьеру, но без этого злощастного фильма не будет ее продвижения. Как будто что-то пожирало ее все внутри. Как будто маленький, но злостный червяк точил ее с головы и уже пробирался к самому сердцу, которое она не позволяла трогать никому, а тут он уже близко-близко подобрался и ей стало страшно от того, что она не знает чего ждать от этого пожирающего червячка. Что будет дальше?..

Она села на знакомую до боли лавочку и стала смотреть на людей изредка проходивших по ночной Манежной.

«Любовь – это, когда однажды, становится, навсегда. А у нас с тобой навсегда невозможно. Даже не потому, что не можем, или не хотим. А потому, что нельзя. Ты и нельзя – это синонимы. Я не люблю синонимы. Я люблю, когда рядом.

А что если все бросить и начать заново. То есть без этого фильма… но я столько в него вложила. Я обещала. Я не могу все бросить на полпути». – Подумала она, и закрыв лицо холодными ладошками, замерла.

Девушка просидела в таком положении с закрытым лицом около пяти минут, пока не решилась открыться. С закрытыми глазами ты не видишь мир и как бы можешь считать себя временно недоступной, а потом снова возвращаешься и делаешь то, к чему шла всю жизнь.

Девушка быстро встала с холодной лавки и спустилась в метро. Там было теплее и люднее. А когда есть люди, когда ты чувствуешь себя в толпе, то уже не так одиноко справляться с собой. Ты же не сможешь заплакать на людях, это сдерживает. Поэтому одинокие люди часто ужинают в ресторанах, там не так одиноко.

Девушка сделала пересадку на «Чистых прудах» и уже через десять минут была на ВДНХ. Она прошла по улице и свернув в сторону Телецентра стала рассматривать высокую башню.

«А я так хотела когда-нибудь работать рядом с этой башней. Так хотела, что готова была жертвовать спокойными выходными и теплыми вечерами. Может зря хотела…или когда-нибудь наступает момент, что тебе уже ничего не нужно. Вот сейчас мне уже ничего не нужно, но я обещала, я не буду отступать» - кутаясь в теплый шарф размышляла она подходя к разноцветному зданию, где ждала работа.

Девушка прошла в третий аппаратно-студийный комплекс и поднялась к монтажерам.

- Театр скачался? - спросила она у того самого парнишки в очках и больших наушниках, который стал для нее роднее всех родных.

- Да, что-то Степка ставил скачиваться, щас, посмотрю, - парень подъехал на стуле к компьютеру, и нажав несколько кнопок отодвинулся, - садись, шифруй.

Ася тут же села за компьютер и открыв сценарную разработку, тут же исправила начало текста.

- Начинаться будет со слов «Сейчас будет игра…вся жизнь игра…». Начнем с театра, - говорила она вслух. Зная, что никто ее больше не слышит в этом кабинете, она могла спокойно порассуждать вслух, монтажеры все равно слушали то, что происходит в наушниках до них не докричаться.

Она распечатала сценарий и стала вносить правки карандашом. Снова заходила в файл и перепечатывала написанное, переправляла коды и меняла все файлы местами. В голове складывалась мозаика из которой состоял фильм. С каждым острым кусочком, она как будто выкладывала картину на скользком мраморе. Из этого должна была получится невероятно интересная мозайка, далеко не гениальная, но давно никем не опробованная.

- Готовишь эксклюзив? – услышала она за спиной знакомый голос.

- Готовлю, - сонно-хриплым голосом ответила девушка и повернулась к шефу.

- Привет, - он сел рядом на стул. – Всю ночь не спала, да?- всматриваясь в ее круги под глазами спросил он.

- Уже которую ночь, - ответила она и устало улыбнулась.

- Ну, что там у тебя? – он подвинул стул ближе, чтобы посмотреть сделанное.

Девушка открыла сценарий и стала рассказывать:

- Сценарий я тебе на почту кинула, но смотри… я начала с театра, он говорит классные слова, типа вся жизнь игра… потом перешла на поезд, где он говорит про отца, чтобы заинтересовать зрителя. Тут я сделала ход конем, не стала сразу показывать папашу, сначала показала мать, которая говорит, что он бла-бла-бла хороший у нее. – Она вела карандашом по тексту сценария. – Дальше училище, он много делает всяких крутых фишек на сцене, потом гримерка уже сегодняшнего спектакля. Потом откровения друга-неудачника, и закончу я весь этот шедевр фразой «Она была беременная». Ну, чтобы вообще убить всех. Как тебе? – повернулась она к шефу.

- Ну, если все будет так как ты рассказала, то мне очень нравится. – Потер он ладони, - он не просился смотреть мастер?

- Пока нет. – Встревоженно сказала Ася, водя рукой мышку, которая бегала стрелочкой по монитору.

- А он согласие дал на это? – удивился шеф и приподнял бровь.

- Ну, мы же в начале подписали согласие, что он разрешает показывать все, но там не написано, что именно мы будем показывать. – уточнила она посмотрев на начальника ожидая его похвалы.

- Хитрая, но боюсь, что он может встать в позу, если ему что-то не понравится. – потер он бровь над правым глазом и прищурился, поправляя очки.

- С этим я разберусь сама. – Ответила Ася, и опустила глаза на клавиатуру. – Теперь жду только от вас утверждения сценария.

- Давай уже спать иди, а то умрешь на работе, меня посадят за тебя, - похлопал начальник по спине девушку и пошел вдоль монтажной смотреть мастер программы на пятницу.

Ася собрала в кучу все распечатанные бумаги и расписанные под ее ночную хохлому простым карандашом, вышла из заключения монтажных комнат. На рабочих часах было девять утра. Народ стал заплывать в телецентр и разбегаться по редакциям. Они как таракашки на ночной кухне при искусственном свете тут же разбегались по нормам, так и телевизионщики побежали по редакциям.

Андрей проснулся от продолжительно звонка Олега.

- Да? – сонно ответил он.

- Просыпайся, через три часа тебе нужно быть на киностудии Горького. Помнишь? – спросил он.

- Помню, помню, - закрываясь от утреннего света ответил Андрей. – Уже собираюсь.

Он повесил трубку и стал медленно, как бы раскачиваясь собираться на пробы новой роли. Он совершенно не понимал зачем ему туда ехать, ведь это не оскороносный фильм и эта роль в любом случае будет его, только вот эти лишние телодвижения раздражали его.

Но он послушно собрался, выпил кружку крепкого кофе, вышел из дома. Сел в машину, включил радио и поехал, пробираясь через утренние, перетекающие в дневные пробки. Про себя повторяя роль, он знал, что сможет подправить сценарий под себя, потому что теперь понимал, что журналист охотившийся за эксклюзивом никогда не скажет: «Простите, но вы не уточнили» или «Извините, но я все сделаю сам». Никогда журналист не будет говорить правду в глаза, он сделает так, что ты сам ему поверишь и захочешь все рассказать, как это было у него с Асей. Только вот он знал изначально, что Ася врет, также как и он.

Проезжая в машине мимо сотен машин по главной дороге он набрал номер Аси. Но в ответ только гудки.

«Может спит еще» - подумал Андрей и сбросил звонок.

Андрей приехал на пробы чуть раньше, чем было назначено. Припарковавшись у киностудии, он выключил радио и достал сценарий. Пробежав глазами по уже знакомым черно-белым словам, мужчина пролистал до последней страницы и кинул листы на заднее сидение. Вышел на улицу одев на глаза солнечные очки, и прошел через проходную, где его уже встречала невысокая круглая женщина с высокой прической.

- Здравствуйте Андрея Вячеславович, а мы вас ждем! – ответила она улыбаясь, улыбкой делая на пухлых щечках ямочки.

- Спасибо. – Сухо ответил он и пошел вслед за девушкой.

Олег уже сидел в комнате. Друг, закинув ногу за ногу, что-то объяснял давно известному режиссеру.

- Приветствую, - войдя в комнату, громко и театрально сказал Андрей.

- О, наш великий артист пришел! – крикнул режиссер, и подбежал к Андрею протягивая пухлую руку для рукопожатия.

- Ну, что там в вашем великом кино, как? - спросил Андрей.

- Великому артисту – великие фильмы! – крикнул режиссер Семшов.

Семшов был из тех людей, которые каждый свой фильм считают велим, но в конечном итоге ничего, кроме денег не зарабатывал. Это был точный вариант того, что фильм будет продаваться, но будет ли он качественным, никто не знал. В этот раз Андрей пошел на эту роль только по той причине, что гонорар от фильма будет в два раза больше предыдущего.

- Читал сценарий? – спросил Лёня Семшов проходя к столу с разложенным текстом.

- Читал. Даже выучил. Есть вещи, которые мне не нравятся, - Андрей присел за круглый стол, где уже сидел сценарист и еще четыре человека из технической части, - я подготовился… много неточностей. – Сказал он.

- В чем неточность? – удивленно спросила темноволосая сценаристка в короткой красной юбке и черных строгих очках. Юбка и очки первыми бросались в глаза.

- Вы сценарист? – спросил он, девушка в ответ махнула головой, - так вот! – начал он, - Журналист никогда не будет строить из себя принципиального, когда ему нужно взять интервью, а тем более эксклюзивное. Он постелится, подстроится, но сделает все. У вас же в тексте этот Кравчекно сильно напоминает Сталина, нежели закадрового работника. Он конечно известен, но известен чем? Тем что его бьют периодически, только он знает за что его бьют, а нормальный журналист порой не знает за что его бьют. Все журналисты, ну почти все – адекватны, что не указано у вас в сценарии, только вот все стремятся к звездам. В общем, это прописные истины, только у вас они не указаны. – Сделал замечания Андрей и посмотрел на недовольную от этих замечаний сценаристку.

- Нет, я с вами не согласна, - начала сценаристка, но режиссер ее тут же прервал.

- Мы обсудим сценарий вместе, - сказал тут же Семшов не желая терять артиста.

- Вы обсудите, - показал рукой он жестом на режиссера, смотря в глаза сценаристке.

- Хорошо, - ответила девушка, поправила очки и заправила прядь темных волос за ухо.

- Смотри, что я еще хочу сделать! – стал рассказывать Андрей, - можно придумать что-нибудь со стимуляторами.

- В смысле? – удивился Леня.

- Ну, не может же мой герой не спать несколько дней подряд гоняясь за сенсацией, давай замутим наркотики, какие-нибудь, потому что столько кофе нормально человеку не выпить сколько написано в сценарии. – Рассказывал он водя руками в воздухе.

- Травка? – предположил режиссер.

- Можно травку, в клубах таблетки. – задумался артист.

- Не все журналисты наркоманы! – возразила девушка в красной юбке, - Я пять лет работала журналистом! Зачем мы будем выставлять всех наркоманами? – возмутилась она.

- Прекрати! Мы кассу делаем, а не фестивальный фильм снимаем, – выдохнул Андрей, - я провел с журналистом три дня и я знаю, что они самые наглые и бесцеремонные люди на свете. А то, что мой герой будет употреблять что-то, так это не значит, что все что-то жрут и нюхают, но бывает. Вы кстати из личного опыта писали сценарий?

- Да, - ответила она махнув головой.

- Скудный у вас опыт, - почесав подбородок стал цепляться Андрей. – Это я не в обиду, вы не думайте, просто мне кажется, что надо сделать как-то жестче. Вы подумайте над этим. Журналисты добрыми не бывают, они все хитрые и думают на два шага вперед. – Поделился своими наблюдениями Ковальчук.

- Хорошо, - девушка сделала пометки на бумаге и поспешила покинуть кабинет. – Мне пора, прошу извинить.

Андрей положил ногу за ногу и закурил.

- Можно? – спросил он, после того, как уже зажег сигарету.

- Да, - махнул головой Семшов.

- Знаешь, мне роль нравится… - выдохнув дым сказал Андрей, - только вот, надо что-то добавить. Ну, тебе как режиссеру должно быть виднее. – Покрутил рукой перед режиссером Андрей.

- Я понял, что ты хочешь. В принципе, это даже было бы интереснее… давай будем делать фильм, мы со сценаристами еще покумекаем, а потом тебе скину окончательный вариант. – ударил рукой по столу Леня.

- А пробы-то будут? – с ехидной улыбкой просил Андрей.

- Какие пробы, артист! – воскликнул Лёня, - ты идеально подходишь на эту роль!

- Ну, вот и отлично! – ответил Андрей и подойдя к окну выбросил окурок на улицу. – Тогда я поеду.

Они попрощались, и Андрей вместе с Олегом пошли вниз к выходу.

- Он час передо мной распинался, что тебя надо настраивать на эту роль, - стал рассказывать Олег, - такое ощущение, что ты сам не знаешь, что тебе делать.

- Я готов. – Ответил Андрей.

- Я так и понял. Что у тебя с этой девочкой журналисткой? – спросил друг.

- Она мне нравится. Она очень милая, но и ужасно строптивая. – Рассказывал он спускаясь по лестнице. – Я еще фильм не видел. – улыбнулся он и почесал шею закину руку за голову.

- Ты же не дашь его выпустить, пока не посмотришь? – удивился Олег, ударив в плечо Андрея.

- Нет конечно, мало ли что она там наснимала! Мне не выгодно показывать себя в дурном свете. Простите, но как бы женщина мне не нравилась, я не позволю портить ей свою репутацию. Я не для этого столько лет ее строил, чтобы потом одним интервью разрушить все напрочь. – резко ответил он и посмотрел в сторону проезжавших машин.

- Правильно! – поддержал Олег.

Андрей снова набрал Асин номер на мобильном телефоне, но в ответ пошли только безответные гудки.

- Ты можешь узнать номер дирекции ее программы? – посмотрел он на Олега.

- Могу. – ответил директор и тут же стал набирать какие-то номера.

Открыв глаза уже в полной темноте Ася протянула руку к мобильному на котором было несколько пропущенных от Ковальчука, от Лены и Казанцева.

- Черт! – выругалась она и тут же набрала начальника. – Дмитрий Юрьевич, что случилось, звонил? – испуганным голосом спросила она.

- Звонил… - строго начал начальник, - сижу я тут на работе никого не трогаю и раздается звонок на мобильный, знаешь, что звонил?

- Кто? – еще больше напряглась Ася.

- Ковальчук твой. Сказал, что дозвониться до тебя не может, что ты сделала материал, который он хочет посмотреть. – громко говорил он, что отдавалось в голове Аси эхом.

- Черт, черт, черт! – крикнула Ася, - спасибо. Буду сама разбираться.

Девушка села в позу лотоса в заполненной темнотой комнате и найдя в пропущенных Ковальчука набрала его номер.

- Да, Андрей, ты звонил? – спросила она.

- Да, звонил, ты не отвечала и я набрал твое руководство. – Рассказал он, подъезжая к дому, простояв в пробке два с половиной часа.

- Вот этого делать не нужно было. Я просто спала, потому что по ночам работаю. Это не причина паниковать. – стала злиться журналистка.

- Успокойся, - строгим голосом сказал Андрей. – Я хочу посмотреть, что получилось, всю нашу работу хочу увидеть.

- Еще не готово. – оборвала она.

- Когда эфир? – продолжал он пытать ее. Он закурил сигарету и припарковав машину у подъезда не спешил выходить из тепла.

- Через неделю. – Выдохнула Ася, стараясь держать себя в руках, чтобы не разнервничаться.

- И когда будет готово? – продолжал он атаковать вопросами.

- Будет готово перед самым эфиром. – Она думала, что поможет, если скажет, что все будет готово перед эфиром.

- Ася, лапшу мне на уши не вешай материал сдается за несколько дней до эфира. – крикнул он.

- Это может быть у вас в кино так, а у нас все делается тык впритык. – Пыталась убедить его Ася разводя руками в кромешной темноте, в комнате на 14-ом этаже.

- В общем, я хочу увидеть материал… и тебя… - последние слова он сказал немного тише.

- Андрей, я тоже хочу тебя увидеть, но сейчас много работы. – Оправдывалась девушка и упав головой на подушку ждала хоть какой-то поддержки.

- Я же тоже твоя работа, - сказал он и замолчал.

- Да, но… - терялась она в словах.

- Давай сегодня в 10 я за тобой заеду, проведем вместе вечер, как тебе? – он стал мягче и она расслабилась.

Девушка прикусила нижнюю губу и понимая, что погибает ответила:

- Я буду в Останкино, приезжай туда.

Приняв душ, она быстро завязала хвост на голове, оделась и выбежала на работу. Проехав на монорельсе одну станцию, выбежала у Телецентра и сразу направилась в офис. В редакции сидели девчонки, которых она давно не видела.

- Привет, - влетела она в комнату.

- Асенька! – завопили все дружно, - ты куда-то пропала! – как будто не зная куда она пропала говорили они.

- Я готовлю фильм, а это ночная работа. – Улыбнулась она. Девушка подошла к столу Марго и присела на край, - ну как ты? – искренне спросила она.

- Я почти готова, во вторник эфир. Осталось сделать пару незаполненных пробелов и все будет. – ответила уставшая девушка.

- Надеюсь, что повышение одной из нас не испортит отношения, - протянула она руку коллеге.

- Нет, конечно, просто кому-то везет, а кому-то нет. Это нисколечко не отразиться на наших отношений. – Марго пожала в ответ руку.

Ася прекрасно понимала, что и до повышения у них не было никаких отношений, но поддержать коллегу всегда не лишнее, тем более, что Ася готова была побеждать.

Спрыгнув со стола журналистка направилась к Казанцеву.

- Тук-тук-тук…можно? – открыла она дверь.

- Да, Одинцова заходи! – ответил Дмитрий Юрьевич, и сняв очки потер уставшую переносицу.

Девушка тут же прыгнула в кресло напротив и стала ждать указаний.

- Это конечно не айс, что мне звонят твои герои, и часто я делаю выговор за это, но у тебя немного другой случай. Ты же понимаешь, что он хочет посмотреть фильм? – строго спросил он и внимательно посмотрел на Асю.

- Я ему отзвонилась, сказала, что фильм будет готов под эфир. – пыталась оправдать себя и защитить девушка, думая, что разбираться с артистом будет сама.

- И он поверил? – Казанцев перевел взгляд на экран компьютера и забегал глазами.

- Нет. – она следила теперь за глазами начальника.

- Что ты будешь делать? – вопросительно поднял он брови.

- Пока не знаю. – Пожала плечами Ася, - что-нибудь придумаю. В конце концов, это будет не первое исковое заявление на меня от звезды такого масштаба. – улыбнулась она виновато.

- Не боишься? – в ответ улыбнулся Казанцев и постучал ручкой по столу. Так Ася поняла, что и начальник умеет нервничать.

- Нет, вы что! – махнула она рукой. – Главное, чтобы потом не убили. А если будут бить, то есть за что. – Улыбнулась она.

- Главное кричи, чтобы не по лицу. – По опыту рассказал Казанцев, который проработал корреспондентом пятнадцать лет.

- Хорошо, - рассмеялась Ася.

- Сценарий утвержден, можешь идти монтировать. Фишка с его женой на кладбище мне понравилась. Ты кстати, как его туда затащила? - удивлялся начальник.

- Природное обаяние и отточенная техника, - ответила Ася и встала, чтобы выйти из кабинета.

- Я надеюсь, ты не подведешь, Одинцова! – бросил в след Казанцев.

- Я тоже на это надеюсь, - ответила она и закрыла за собой дверь.

Распечатав сценарий, девушка пошла в монтажную. Она села за машину с одним из свободных монтажеров и стала рассказывать ход сценария и показывать нужные кадры. Они отсматривали видео, пока у Аси не заслезились глаза.

- Я уже знаю, что он скажет, прям наизусть, как мантру выучила, - призналась она.

- Ну, твой герой, твое творение, так ты его и должна наизусть знать. – Ответил монтажер, привыкший к разговорчивым авторам.

- Пойду я покурю, - похлопала она парня по плечу и отдала сценарий в руки.

Она вышла из душной комнаты, и пройдя через длинный коридор вошла в курилку.

- Дорогая моя! – девушка подняла глаза и увидела Васю.

- Да, ладно и ты здесь? – напрыгнула она на парня, чтобы обнять.

- Как твой Ковальчук? – спросил он и помог подкурить сигарету протянув зажигалку.

- Сняли. Только вот теперь нервы трепет. – Отмахнулась она рассказывая с неохотой.

- Пригодились мои контакты? - поинтересовался Вася.

- Конечно! Мы правда в фильм не берем отца Марины, ну видео нет, брать бессмысленно. И к сестре твоей тоже не ездили и без того замучились. У меня оператор уже вешался от съемок, это ладно я бегаю то с микрофоном, то со скрыткой, а он за Ковальчуком, как ненормальный носился. – показывала она своего артиста бегающего.

- Ну, что правда говорят, что как человек он говно? – спросил Вася с интересом.

- Нет, - тут же отрезала Ася, - не так… все мы не идеальные, просто он уставший и замученный.

- О, оправдываешь? – удивился парень.

- Не оправдываю, просто узнала получше. Кстати, - достала она мобильный из сумки, - вот и он. - она поднесла к уху телефон, - Ало? Да, я скоро.

- Ты еще не все сняла? - удивился он.

- Все, уже в монтаж сдали. – выдохнула с облегчением девушка.

- У вас что-то личное? – смекнул монтажер.

- А ты что со своей расстался? – резко перевела тему Ася.

- Да. Пришлось. Она уличила меня в обмане. Я ем мясо и сплю с женщинами. В общем, достала она меня. – Он обнял девушку, - ты же у меня самая лучшая.

- А счастье было так возможно и так возможно и вот так… - протянула улыбчивая Ася и вырвалась из рук приятеля.

- И не говори! Все испортил. Ладно, пойду документалку готовить, два дня осталось. – показал он на ручные часы показывая, что времени почти не осталось.

- За два дня эту документалку снять можно, а ты монтируешь! – возмутилась Ася, показывая тем самым, что она молодец.

- Ну, это вы у нас великая и всеможущая, а я так раб технического оборудования. – улыбнулся он и скрылся за железными дверьми курилки.

Затушив сигарету Ася тоже поспешила в аппаратную. Она вручила монтажеру все сценарные раскадровки и стала собираться.

- За сколько смонтируем? – спросила она уходя.

- Ну, дай нам три дня, мы сменами будем меняться, вдвоем справимся. Давай в воскресенье посмотрим? – предположил он, надеясь, что справится.

- Все, договорились! – захлопала в ладоши Ася. – В воскресенье я тогда приеду смотреть. Приеду вечером, ну чтобы точно успели. – Подмигнула она и выбежала из комнаты.

Она пронеслась на каблуках по ковралину и линолеуму, спотыкаясь на переходах и у широких дверей. Пробежала мимо охранников, и выбежав на улицу увидела его машину. Залетев на переднее сидение широко улыбаясь поцеловала мужчину.

- Я тоже рад тебя видеть! – обнял он ее, прижав сильнее к себе.

- Ты голодная? - спросил он.

- Не, не хочу, - помахала она головой в стороны.

- Тогда гулять!

Он остановил машину у ВДНХ, и выйдя из машины открыл дверь, чтобы помочь Асе. Он протянул руку и Ася вышла вслед за Андреем. Они зашли в арку и прошли вдоль парка.

- Я не хочу говорить о работе, хорошо? – попросила Ася.

- Я тоже об этом не хочу говорить, - поддержал Андрей, - А ты любишь поэзию? - спросил он.

- Конечно! Я люблю Есенина, Бродского, Маяковского… - стала перечислять образованная и романтичная журналистка.

- Отлично! – он остановился, прижал ее руку к своей груди, прокашлялся - В поцелуе рук ли, губ ли, в дрожи тела близких мне красны цвет моих республик тоже должен пламенеть.

Девушка тут же подхватила любимое стихотворение:

- Я не люблю парижскую любовь: любую самочку шелками разукрасьте, потягиваясь, задремлю, сказав - тубо – собакам озверевшей страсти.

Андрей не сдержался и тут же расхохотался.

- Чего ты, продолжай! – попросила Ася, - когда мне еще бесплатно будет читать стихи Андрей Ковальчук?!

- Я могу! – продолжал смеяться Андрей. – Я не могу играть.

- Как же я рада, что ты наконец-то настоящий! – Ася поймала его лицо и прижала к себе. – Мне хорошо с тобой. – Поцеловала она его.

- А мне с тобой, - прошептал он целуя ее губы.

Он прижал Асю к себе.

- Знаешь, что меня в тебе раздражает. – Начал он. Девушка подняла одну бровь ожидая ответа, - ты безумно строптивая, неприрученная, как ёжик себя ведешь.

- Дикобраз, - уточнила она.

- Вот-вот… мне хочется, чтобы ты стала мягче.

- Я не могу быть мягче, я могу быть только такой. Хочешь, принимай. – она взяла его за руку и повела вдоль аллеи.

- Женщина должна быть мягче и хитрее, Ася. Ты можешь не меняться, но никогда не говори об этом мужчине. Скажи, что да, милый я изменюсь. – Учил ее опытный мужчина.

- Но это значит, что я буду тебе врать, а мне не хочется тебе врать. – ответила она переступая через бордюры и смотря под ноги.

- А как же фильм? – снова завел свою шарманку Андрей.

- Что фильм? – удивилась она, понимая, что снова придется ругаться. А она не хотела.

- Ну, про фильм же ты мне врешь, ты же уже переписала сценарий! – выдал он.

- Андрея, я просила… - прошептала она и сделала шаг назад, отступая от него. – Неужели ты не понимаешь, что я разрываюсь между тобой и работой.

- Так не разрывайся, сделай так как я написал и все будет хорошо! – уговаривал он.

-Андрей, - крикнула она, - ты вообще понимаешь, что ты делаешь! – крикнула она. – Давай не будем об этом говорить.

- Стоп! – он сделал пару шагов назад отвернувшись от нее, а потом повернулся к Аси. – Мы два взрослых человека, которые знали на что шли. Между нами нет никаких препятствий и мы можем делать все что захотим. – Стал громко рассуждать Андрей, - только вот если мы сейчас не раскроем все карты, то потеряем друг друга навсегда.

Ася смотрела на этого потерянного нежного мужчину и не хотела, чтобы он уходил, не хотела, чтобы он исчез из ее жизни. Она попыталась подойти ближе, чтобы обнять, но он не подпустил.

- Мы с тобой не игроки и строить друг для друга шпионов будет неправильно и глупо. – он сейчас играл разъяренного мачо и Ася видела, что вот именно сейчас он не настоящий.

- Какие игры, черт побери! – крикнула в ответ она.

Люди проходили мимо и оборачивались на двух сумасшедших взрослых людей не желающих вести спокойный разговор.

- Какие игры? - переспросил он сам себя, - да, как ты снимала каждый мой шаг.

- Так ты давал, в чем проблемы? Что ты не хочешь увидеть в фильме? - крикнула она пытаясь понять его.

- Покажи мне фильм! – кричал в ответ он.

- Так он еще не готов! – крикнула она в последний раз и постаралась взять себя в руки, - Ты хочешь зрелых и честных отношений? – чуть тише спросила она, - Хорошо! В воскресенье вечером мы будем смотреть мастер.

Ася отвернулась от мужчины, которого только что прижимала к себе и пошла обратно в сторону монорельсовой дороги.

«Черт, какая же идиотка! Дура! Да, его заботит только то, что я наснимала, я ему на хрен не нужна. Размечталась!» - кричала она внутри себя, сдерживая слезы, которые вот-вот должны были политься из глаз.

- Стой! – он догнал ее и повернул к себе. – Я не в себе. Я боюсь, что я тебя потеряю, но и сейчас нас много другого связывает, твоя эта работа…

- Андрей, признай, что тебя больше всего беспокоит твоя репутация перед твоим зрителем? – подойдя к нему спросила она.

- Я могу сказать тоже самое, что ты трясешься за свой фильм и боишься мне его показать? – бросал вызов своими словами Андрей.

- Стой, я ничего не боюсь тебе показать, я лишь хочу, чтобы ты принял его таким какой он есть. – крикнула она.

- Вот в воскресенье и увидишь. Ковальчук, - посмотрела она ему в глаза, - ты – трус!

Ася отвернулась и ушла уже не надеясь быть остановленной. И сев в вагон наземного метро сидя одной в вагоне она позволила себе разрыдаться.

- Да, что это со мной! – шептала она, - ты мне даже не друг, ты мне никто, а я плачу, как девочка от того, что боюсь, нет, не потерять тебя, а и в самом деле боюсь показать тебе фильм. Это самое страшное, что может произойти, тогда ты уйдешь навсегда. Но если выбирать между тобой и своей карьерой, я выберу карьеру.

Ася сжимала в руке телефон, и ей хотелось набрать его, написать смску, ей хотелось, что-то доказывать, только вот доказывать было нечего, он был прав. И он прекрасно понимал, что она наснимала лишнего для него, но такое нужное для нее.

Выйдя на улицу, она смогла позволить себе заплакать сильнее, потому что параллельный ее слезам дождь смог размыть больше косметики, чем она сама. Ася села у подъезда на корточки и заревела в голос.

«Мне страшно» - пронеслось в голове.

Понять чего сильнее она боится пока не могла, но ноги подгибались от страха. Промокнув до кончиков пальчиков на ногах, которые и так уже замерзли, она встала, и растерев всю косметику окончательно поднялась в квартиру.

- Что с тобой? – налетела испуганная Лена, когда увидела подругу мокрую испуганную и как мышку загнанную в угол.

- Я – идиотка… - прошептала она.

- Подробнее… - округлив испуганные глаза просила Лена.

- Я влюбилась в Ковальчука. У меня почти готов фильм, который он забракует напрочь, потому что там куча всего лишнего для него, а он оберегает свою репутацию, как зеницу ока. В общем, пи*дец! - прошептала она.

- Раздевайся. Срочно нужна профилактика. – Лена помогла Аси снять всю мокрую одежду, и накинув на нее махровый теплый халат схвативший из ванной, провела заплаканную в кухню. – Отпускала ее свободную и независимую, а вернулась через три дня, мышка моя, вернулась влюбленная в народного артиста страны. Зайка, - гладила она по мокрым светлым волосам подруги, - что же такого произошло между вами, что ты так влюбилась. Ты же никого не любила до этого, чтобы вот так прийти домой мокренькой, и испуганной до дрожи?

Ася села на стул в кухне, обернула ноги длинным халатом, и спрятав руки в рукава, заикаясь от волнения и слез стала рассказывать.

- Я его узнала…мне нельзя было его узнавать. Он –хам, но настоящий хам. – говорила она.

- Какие же мы бабы дури, любим мужиков оправдывать. – Лена быстро навела горячий чай и дала Аси в рукава. – Зайка, держи!

- И понимаешь, что самое обидное, что он мне правда понравился, и я не хочу ему навредить. – Не поднимая глаз шептала она.

- Подожди, от куда такая самопожертвованность? – удивилась Лена, и, закрутив сигарету собственного приготовления растянула ее, и подала Аси.

- Я с ним спала. – Ася затянулась и отдала Лене сигарету. – Мы с ним были вместе всего какую-то неделю, но за эту неделю он смог сделать так, что я и правда почувствовала себя женщиной, нужной женщиной, но между нами есть какая-та недосказанность связанная с моей работой.

- А может плюнуть и ну с ним с этим фильмом и останешься с народным артистом вместе и будешь счастливой женой? – Лена протянула ей еще раз сигарету. Ася сделала затяжку и отдала, показав жестом, что больше не хочет.

- Можно и так, но я подведу начальство, которое на меня надеется, упаду в их глазах, а еще подорву авторитет. – размазывала она и без того размазанную тушь по глазам.

- Ну и хрен с ним с этим авторитетом. – Лена сделала затяжку и затушила сигарету.

- А нужно ли ему это все? Нужна ли я ему или ему нужен хороший фильм? Я вообще не понимаю теперь почему он на это все подписался! – крикнула она и снова разревелась опустив голову на колено.

- А он что говорит?

- Говорит, что со мной хорошо, что я строптивая, но милая. – скривила губы Ася.

- Бла-бла-бла… - проговорила быстро Лена, - Щас, что покажу. – Девушка выбежала из комнаты, и вернулась с включенным ноут-буком, - ты это видела?- стала показывать она, - ты Лайфы читала?

- Нет, что там? – удивилась Ася и вытерла мокрый нос.

- Читай… - протянула она страницу со статьей.

- Андрей Ковальчук нашел новую девушку… После долгого траура по погибшей жене Андрей Ковальчук решил, что пора возвращаться к жизни и нашел новую пассию. Известно, что девушку зовут Ася и она работник телевидения. Они уже несколько раз были замечены с артистом в общественных местах и она появляется на его спектаклях. – дочитала Ася. – Бред! Да, только этого мне не хватало, чтобы журналисты писали обо мне! – крикнула она и поставила компьютер на стол.

- Теперь и ты часть его жизни, засветилась в прессе. – улыбнулась Лена, пытаясь хоть как-то подбодрить подругу.

- Я не для этого стала журналистом, чтобы обо мне писали всякую чушь! – психовала Ася.

- А чушь ли это? – переспросила Лена просматривая фотографии на информационном портале.

- Не знаю… - выдохнула Ася, и встав со стула пошла в свою комнату, - мне надо поспать, - прошептала она и закрыла за собой дверь на кухне.

Она легла на кровать и почувствовала, как виски отбивают чечетку болью. Она зажала голову между двумя подушками и уснула.

Вернувшись домой Андрей приоткрыл дверь и выпустил Криса в подъезд. Он вывел собаку на улицу, и встав под козырек подъезда, ждал пока пес нагуляется под дождем и запросится домой, но он не собирался.

Андрей был спокоен. Он чувствовал, что с этой женщиной ему спокойно, но не безопасно. Она не идеальна, она не умеет вести себя, как взрослая женщина, как ему бы хотелось, но ей в ней что-то, что так напоминало ему Марину. Останавливало лишь то, что она его обманывала и никак не хотела признавать то, что пошла против его просьбы не снимать ничего личного, что он не позволит.

С возрастом чувства притупляются и становится сложнее выбрать того, кто идеально подходил тебе. Ты постоянно ищешь подвох, или какие-то недостатки не замечая, что сам состоишь из этих самых недостатков. Нет, этого признать он никак не мог. Он мог получить любую женщину, но нравилась ему одна, и эта одна не могла ему довериться полностью.

Вернувшись домой он раскидал одежду по всему дому, где останавливался там и раздевался, и не включая свет сел на кухне, как и любил. Он любил страдать на этой кухне, мужчины это не любят, не любят слово «страдать», они называют это красивым словом «подумать». И вот Андрей сейчас сидел на темной кухне с полуоткрытым окном и думал…

«Я уже никогда не думал, что в моей жизни может появится кто-то, кто изменит мою жизнь. А она меняет. Я ей позволил снять этот фильм, который все портит. Разрешил войти в свою квартиру и рассказал ей столько всего про себя, что не знает ни одна женщина с которой я спал. С ними я спал, а ей я доверился. Когда доверяешь что-то женщине, хочется чтобы это не выходило за пределы «ты» и «она», но когда рассказываешь, что–то женщине журналисту, хочешь, чтобы об этом не показали по телевизору».

Он молчал. Он не хотел произносить вслух ни одного слова. Казалось, если он нарушит эту тишину, то она не вернется больше.

«Я даже рассказал ей о чем я мечтаю…» - думал он, и, опустив голову на одну руку затих даже в мыслях.

Проснулась Ася от головной боли. Она перевернулась на спину и почувствовала холодный ветер, который пробежал по ногам. Она вспомнила, что ложась спать не закрыла окно, которое утром специально оставляла открытым, чтобы не было микробов в комнате и не заболеть гриппом, которого она всегда боялась, потому что он срубал ее под корень. И теперь это ужасная головная боль и утренний ветер портили все утро, которое и так было испорчено вчерашним вечером с Андреем.

Встав с постели, она подошла к окну, за которым капал дождь.

- Поселилась все-таки в Москве осень… - прошептала она.

Девушка вышла из комнаты. В квартире она была одна Лена уходила на работу в девять, а был уже первый час дня. Она достала из аптечки цитрамон, и подняв чайник стала запивать таблетку из горлышка, напоминая себе этим алкоголика с похмелья.

Пройдя спиной к стулу, она уселась и поставила рядом на стол чайник, вытерев рукавом халата влажные губы. Сегодня она решила не выходить из квартиры, просто взять и пропасть для этого мира. Но, когда ты постоянно находишься среди людей, то быстро привыкаешь к вниманию, к общению, к присутствию и оставшись один на один с собой, ты сначала просто не можешь понять, что делать в своем присутствии. Потом ты начинаешь присматриваться к этому человеку, который и есть ты и понимаешь, что в принципе-то и неплохо быть наедине с собой. Ты можешь молчать, можешь даже разговаривать, можешь поужинать с собой, попить чай с медом. Но после нескольких часов своего присутствия ты вдруг начинаешь понимать, что чего-то все-таки не хватает. Сначала не хватает шума, потом вопросов, а затем и вовсе не хватает ответов, которых ты уже не можешь придумать.

Ася лежала на диване и от страшной меланхолии, которую она сегодня решила себе придумать, пересматривала любимые фильмы, где можно было поплакать. Это был третий фильм за сегодняшний день, когда раздался телефонный звонок.

- Да? – ответила она на незнакомый номер.

- Ася, привет! Это Полина. – Ответили на той стороне незнакомого номера. – Ну, Полина Каширина, помнишь?

- Ааа… - Ася судорожно стала набирать имя девушке в поисковике интернета. Это была солистка одной из недавно придуманных девчачьих групп. – Да, Полина, привет. – ответила она.

- Асечка, у нас завтра будет премьера альбома хотела вас пригласить! У нас будет много артистов, сможете пообщаться, - уговаривала певица.

Ася закатила глаза вверх мечтая отделаться от этой навязчивой артистки.

- А где ваш пиар-агент? – неожиданно спросила Ася.

- Она вчера уволилась, - рассмеялась Полина в трубку, - но она нам ничем и не помогала. Представляешь, самой приходилось со всеми общаться, уже хотела телефон отключать. Где бы не находилась везде названивали журналисты. От вас тоже звонили, но я отказывала. Вообще, с выходом альбома надо будет фильтровать куда ходить, - казалось, что девушка разговаривает сама с собой, но все это приходилось слушать Аси.

- Да, ладно! Сейчас пока будет ажиотаж вокруг вас хватайся за все самое важное, посмотри, куда пойти важнее, не соглашайся на мелочные предложения, они пока тебе будут не нужны, - давала наставления Ася, - А потом, когда затихнет все сделай еще какой-нибудь ход конем, выйди замуж, например. – Улыбнулась Ася.

- Ой, да за кого мне замуж выйти, мне бы диск продать! – захохотала певица.

- За олигарха какого-нибудь! - сказала Ася, - кто хоть будет на презентации?

- Шура, группа «Чи-ли», «Блестящие», «Дискотека Авария» в новом составе, Нюша, Ирина Ортман… - стала перечислять девушка.

- А из первого эшелона кто-то есть? Ты ж Полин, пока можешь себе позволить со своим продюсером приглашать нужных людей, приглашай не тех, кому нужен пиар, а тех, чье имя уже известнее лица. - Убеждала Ася.

- Так будут! - возмутилась Полина, - будет Анжелика Агурбаш, Катя Лель…

- Мда, - выдохнула Ася, - продолжай, продолжай…

- Иосиф Кобзон.

- Это уже лучше, даже очень хорошо. – поддержала девушка подходя к окну и рассматривая крохотных людей с четырнадцатого этажа.

- Андрей Ковальчук. – вдруг произнесла как имя-пароль Полина.

- Да, ладно? – удивилась Ася. – У тебя будет Ковальчук!?

- Да, это у нас Ксюшка из группы играла с ним в фильме, в каком-то эпизоде, так задружилась с его директором, вот он и обещал. – звонким голосом рассказывала девушка, оглушая Асю с головной болью.

- Это конечно будет нонсенсом, если он заявится, но это будет очень круто! – предположила Ася и сильно удивилась такому повороту осбытий.

- У него какая-та баба появилась, вчера в новостях читала. – поделилась артистка свежими сплетнями.

- Аха, появилась… - выдохнула Ася и закрыло окно от которого тянуло холодом.

- Так ты будешь? – спросила Полина.

- Буду. – Ответила Ася и в голове тут же побежали тараканы, которые задумали, что-то недоброе. Но это будет еще один раз, когда она сможет посмотреть в его черные-черные глаза и дотронуться до теплых, даже горячих рук.

- Аська, я так устала все это организовывать, если бы ты знала… - стала жаловаться певица, - днем в студии, по вечерам обзваниваю журналистов. Может, сможешь кого посоветовать, а то у меня уже сил нет! – выдохнула уставшая Полина.

- Могу на фрилансе подработать у вас глупенькой пиарщицей, - засмеялась Ася, говоря совершенно серьезно.

- Я буду тебе благодарна, - обрадовалась Полина, - завтра в 20.00 в «Метелице».

- Ну, ты же понимаешь, что моя работа не делается даром? – прямо намекнула Ася.

- Понимаю. Чем берешь? – спросила Полина.

- Сразу скажу, что едой не беру, для вас в рублях, а так в евро. – дала понять Ася, вернувшись к мягкой и теплой постели.

- А ты дорогая пирщица! – вдруг возмутилась Полина и засмеялась.

- Опыт продается дорого, как и дается. – Стала давить Ася, чтобы дать понять, что она не продается за дешево.

- За каждого журналиста тысячу рублей, сойдет? – солистка группы оказалась ни такой уж и глупой, как раньше думала Ася.

- По рукам! – ответила Ася, и положив трубку, тут же стала обзванивать знакомых журналистов.

Понимая, что этой группе необходим не только легкий флер пиара, но и перед ней стоит задача, чтобы альбом потом продавался, она обзванивала только проверенных журналистов с музыкальных и федеральных каналов.

Отвлекаясь только на перекуры, и кофе девушка тут же увлеклась новой работой. Она иногда бралась за такого дела работу, чтобы подзаработать, а иногда просто, чтобы что-нибудь забыть, как в этот раз. Сейчас ей просто нужно было отвлечься от мыслей об Андрее, но понимая, что и он будет на этой презентации, в чем она очень сомневалась, но все-таки не оставляя надежду она набрала своего бывшего, который еще неделю назад попытался исчезнуть из ее жизни со словами «Захочешь - позвонишь» и вот она захотела.

- Миша, привет, - как можно нежнее начала разговор она.

- Зачем звонишь? - грубо спросил он.

- Захотела… ты же сказал, когда захочу звонить и вот я захотела… Как ты? – нет, ей нисколечко не было интересно как его дела, но сейчас он ей просто был необходим.

- Нормально. Что случилось? – Миша знал, что просто так эта девушка после ссор никогда не звонит, а тут решилась, да еще и сама.

- Ничего не случилось…хотела позвать тебя завтра на премьеру альбома группы «stinkers», как ты? Знаю, что ты не любишь девочек поющих про обиды и слезы, но я бы хотела, чтобы в этот вечер ты был рядом. – Прошептала она. Это было враньем. Все что она говорила она врала, в последнее время она только и делала, что говорила ложь, что даже привыкла сама к ней, даже начала сама себе верить.

- Ты правда этого хочешь? – переспросил удивленный Миша.

- Да, правда хочу… - прошептала девушка.

- Ты там работаешь? – ему хотелось узнать, чтобы не остаться сидеть одному в углу клуба.

- Нет, я проведу журналистов, перезнакомлю их с группой и все. – Она знала, что Мишу раздражает ее работа, поэтому предупредила о своих планах на вечер сразу.

Миша понимал, что это действительно не работа. Работа у Аси была плотной и важной, а в этот раз это было подработкой после которой она сможет уделить ему время. Миша ненавидел все эти концерты и праздничную ночную жизнь, но это было лучше, чем если бы Ася ходила на эти тусовки одна.

- Хорошо. Во сколько за тобой заехать? – все еще не смягчая голос спросил он.

- Давай в пять. Пока мы доедем по этим пробкам, нам нужно быть там в семь. – улыбалась в трубку она ожидая его одобрения.

- Я буду. Я соскучился, - прошептал Миша.

Ася повесила трубку. Она ничего не хотела ему отвечать, она не скучала, она уже ничего не чувствовала к этому человеку, кроме как теплое отношение к другу. Она не могла воспринимать этого человека, как мужчину, просто друг, но понимая, что он воспринимает ее совершенно в другом ракурсе, пока не мешала ему. Пусть думает, что хочет, а ей просто нужно отвлечься.

Досмотрев очередной фильм, она легла за компьютер и как она любила это делать, когда была еще юным журналистом стала набирать текст. Просто, не для того, чтобы сделать из этого текста какую-то статью, а для того, чтобы расслабиться. Когда она писала, то могла быть кем угодно, писать обо всем угодно и это позволяло уйти от реальности. Эти тексты она называла «записки сумасшедшего», потому что никто понять их не мог, кроме нее.

«Так дико холодно на улице. Мёрзнут руки, уши, лицо. Из слов получается каша, а из предложений парцелляция. Ужас! В кого я превращаюсь! Снега нет. Вокруг лужи покрытые инеем. Я потерялась в самой себе. Что- то ёкнуло в сердце и опять затихло, не он! Кто- то ищет меня, а кого- то ищу я. За окнами иней, иней, иней! В душе мерзко, сыро! Как будто, кто-то плюнул, так лучше бы плюнул, не так бы мерзко было за себя и обидно. Чувствую себя взрослой и в тот же момент маленькой, маленькой девочкой лет 8, когда понимаешь, всё, но ничего нельзя, потому, что так сказали взрослые.

Хочу проснуться! Ан, нет, не во сне дело! Да и сны на редкость гадкие пошли. Снится Паша Воля! Как какое-то наваждение, хоть топись в раковине. Не сплю, а лучше бы… хочется много, много общения, заботы и внимания. Ан, опять нет! Наверное, надо отдохнуть, уже чувствую себя психически неуравновешенной. Пора спать!».

Девушка закрыла крышку компьютера и вместе с ней закрыла глаза. Она слышала, как поздно вечером пришла домой Лена, но вставать она не собиралась, хотелось никого не видеть, хотя бы еще несколько часов до утра.

Пристегнув к ошейнику Криса поводок Андрей вышел на улицу, где все было покрыто инеем. Это было одно из немногих ранний утр, когда можно было увидеть, как спешат на работу люди, как такие же, как и он хозяева собаку гуляют со своими питомцами. Он сел на лавочку на детской площадке и стал слушать, как поют птицы жившие в пластиковых бутылках развешенных по всей площадке заботливыми детишками и их родителями.

Он тоже мог бы повесить такой скворечник со своим сыном или дочкой, мог бы строить замки из песка или шалаши из картонных коробок, но у него нет детей и ему не с кем это делать.

Крис присел у ног Андрея и грустно посмотрел на хозяина.

- Ты тоже считаешь меня неудачником? – спросил он у пса. – Ну, что ж хотя бы я это знаю, а некоторые люди всю жизнь живут и не знают, что они никчемные… Пошли! – позвал он Криса и пошел в сторону подъезда.

Многие успешные люди считают себя неудачниками. Нет, конечно у них есть деньги у слава, но нет главного, того, что есть у обычных смертных – семья и спокойствие. Только те у кого есть эта семья и спокойствие не думают, что это важно и стремятся к деньгам и славе. Все-таки люди очень смешные и неопределившиеся. Им не хватает ума или опыта. Многие так и умирают не поняв ради чего жили. Вот так и Андрей не мог понять зачем ему эта слава и эти деньги, если он ничего никому дать ими не может.

Набрав телефон помощника он услышал знакомый сонный голос.

- Разбудил? - осторожно спросил он у Олега.

- Да, мы всю ночь с Леркой малыша укладывали спать, у него животик болит. А теперь у меня все болит, - шептал Олег пробираясь из спальни в другую комнату, чтобы не разбудить жену.

- Прости, не хотел. – Извинился Андрей.

- Ничего, мне уже пора. Я вчера встретился с Пустотиным он собирается ставить крутой спектакль, хочу тебе роль пробить.

- Что еще за роль? – удивился Андрей, но сразу смекнув, зная, что режиссер Максим Пустотин простые спектакли не ставит, он делает все самое лучшее и только на самых лучших сценах страны.

- Это пока секрет. Вот, когда все решится, тогда и скажу. – Оборвал Олег.

- У меня есть что-нибудь на ближайшие дни? – спросил Андрей пропуская собаку в квартиру первой.

- Да! Андрюх, забыл! - опомнился Олег, - сегодня будет премьера альбома группы «stinkers». Тебя туда пригласили.

- Что это? Кто это? Зачем они меня пригласили? – удивился Андрей, закрывая дверь на ключ.

- Андрюш, девочкам очень нужно распиарить свой альбом, я знаю, что тебе это нафиг не нужно, но удели им часик. – просил Олег.

- Олежа, это бред, я на такие мероприятия не хожу! – возмутился он.

- В документальных фильмах про себя ты тоже не снимаешься, - напомнил Олег. – Ну, выручи, в этой группе поет девочка, помнишь ты с ней в «Затмении» снимался, маленькая брюнетка.

- Не помню. – Ответил Андрей даже не желая никого вспоминать.

- Ладно, хрен с ней с девочкой, просто ее муж крутой продюсер и он будет продюсировать новый спектакль в который я хочу тебя пропихнуть. – выпалил заботливый директор.

- Да. Может мне не нужно это! – начал злиться Андрей.

- Не злись, - стал уговаривать Олег, - это, правда, очень интересный проект. Ну, сходи час покрутись среди прессы от тебя не убудет.

- Убудет! Мне противны эти глупые посиделки с незнакомыми людьми, - повысил голос Андрей, - что это такой за проект за что мне нужно хвататься. Это режиссеры должны за меня хвататься! – стал восхваляться Ковальчук.

- Не возносись! - стал опускать его с небес на землю директор, - Это очень важная роль и точка! – повысил голос Олег и бросил трубку. – Ты и так уже в прессе с новой пассией засветился.

- С кем? – удивился артист.

- Вас уже с твоей журналисткой поженили! – сказал он, - все, в восемь ты должен быть в «Метелице».

Андрей всегда принимал все свои решения сам, но когда понимал, что Олег настаивает, то знал, что это важно, значит стоить слушать. Олег никогда не обманывал и не подводил его, поэтому и он не мог подвести.

Весь день он медленно слонялся по дому, только бы потянуть время и возможно случайно опоздать, только вот каждый раз смотря на часы минутная стрелка как будто не двигалась. Он открыл шкаф, где лежали костюмы, и достал единственно поглаженный костюм. Он как всегда забыл отдать одежду в прачечную.

- Зато будет причина отказаться в следующий раз куда-то идти, - натягивая белую рубашку говорил он сам с собой. – Как же я никуда не хочу… - капризничал он сам с собой. – Вот скажи мне, Крис, ты хочешь, чтобы я шел? - он посмотрел на собаку, которая закрыла нос пушистыми лапами, - молчишь… Молчишь, псинка, - он подергал собаку за пушистые уши и снова вернулся к шкафу доставая брюки. – И чем я им всем нравлюсь? – рассматривая себя в зеркале спросил он, - и уши торчат и нос длинный, - держа за подбородок рассматривал он, - какой-то несуразный и что самое главное, я же злой, а меня все любят. Любит наш народ, всякое… - разговаривал он вслух застегивая манжеты.

Уже у выхода он провел по коротким густым волосам руками, чтобы приправить прическу, подмигнул своему отражению в зеркале и вышел из квартиры захлопнув дверь. Сбежал по лестнице, перепрыгивая через пролеты и выбежав на улицу, оправил мягкий шарф на шее и сев в машину, потряс ботинками перед тем, как встать на чистые коврики. Погладил руль любимой «BMW», вставил ключ в зажигание, и, выждав семь минут ровно, вывернул руль с парковки.

Он всегда старался везде появляться вовремя, чтобы не привлекать к себе внимания, но сегодня решил, что опоздание лишним не будет. Раз уж он начинает какую-то свою новую жизнь, которая стала сдвигаться с мертвой точки, то и вести себя он будет по-другому, хотя бы один раз можно себе позволить.

Он вывернул на Новый Арбат и встал в пробку.

- Вот так всегда, когда остается проехать пять минут, то обязательно появляется пробка. – Ударил он по рулю кулаком. – Прости, малышка, - тут же погладил руль любимой машины.

Он медленно нажимая на педаль газа стал двигаться за машинами рассматривая яркие огни города. Как будто раньше и не замечал всего этого. Андрей решил съехать с дороги, чтобы обхитрить пробку и проехать во дворах, только вот таких умных, как он было еще человек пятнадцать, поэтому пробка продлилась еще на двадцать минут.

Войдя в зал, где вовсю гремела музыка, он сразу обратил на себя внимание журналистов, которые тут же бросились к Андрею.

- Андрей, говорят, что вы снова влюбились? – набросилась девушка с горящими глазами.

- Я всегда влюблен, - ответил он улыбаясь.

- Вы пришли поддержать группу, вы давно друг друга знаете? – выкрикнул парень из толпы протягивая диктофон.

- Да, тысячу лет знаю, - снимая пальто и отдавая в гардеробную ответил он.

- Кто та самая девушка с которой вас часто видят? – послышалось из правого угла толпы.

- Это ваша коллега. – Ответил он и стал искать глазами, как бы ему скрыться от толпы журналистов.

Он тут же прошел вниз по лестнице и свернув в сторону столиков, сел в дальнем углу. Мимо ходили полураздетые женщины, странные мужчины в порванных джинсах, кучка молодых журналистов и артистов, которым срочно нужно попасть в объектив всех видеокамер. Андрей незаметно ударил себя по лбу и прошептал:

- Что я здесь делаю…

Выждав семнадцать минут, которые он отсчитывал их каждый раз, когда к нему подходил какой-нибудь незнакомый человек, и, улыбаясь говорил, что-то типа: «ты отлично выглядишь», «как жизнь?». Андрей еле сдерживался, чтобы не сказать, что знать не знает всех вас и знать не хочет. И вот через долгих семнадцать минут он встал и пробираясь через по-новому образовавшуюся толпу старался пройти к выходу.

- Андрей, - услышал он за спиной, и так не хотелось поворачиваться, но это была женщина, и ей он мог улыбнуться и уйти. Он повернулся и увидел Асю, улыбка тут же из натянутой стала искренней.

Девушка стояла в длинном платье золотого света с забранными вверх волосами и с томными красивыми голубыми глазами.

- Ты прекрасна, - подошел он и коснулся руки. – Ты не похожа на журналиста, больше на актрису.

- Я не актриса, я не умею играть. – погладила она его по руке, которая тянулась к ней.

- Вся жизнь игра… - смотря пристально в ее голубые глаза говорил он.

- Ты здесь как? – как бы удивилась журналистка.

- Случайно. А ты? – он не переставал на нее смотреть и улыбаться.

- Работаю. – обреченно ответила она.

Со спины к Аси подошел Миша и провел рукой по открытой спине девушки.

- Ты не одна? - подняв взгляд на Мишу, спросил Андрей.

- Да, это Михаил, - указала она на парня стоящего позади нее, - это Андрей. – Мужчины пожали друг другу руки. Миша даже предположить не мог, кто такой Андрей Ковальчук. Ее бывший парень любил американские боевики, а никак не российские фильмы про любовь и слезы.

- Я пойду, - сделав жест рукой, что уходит сказал Андрей.

Ася схватила за край пиджака мужчину и попыталась остановить.

- Не уходи, пожалуйста. – Попросила она.

Андрей стоял посреди зала наполненном чужими ему людьми, и ему впервые за много лет не захотелось уходить от женщины, которая сейчас держала его за край пиджака.

- Может кофе? - спросила она.

- Здесь шумно, может, уедем? – махнул он головой в сторону улицы, из-за музыки не было слышно голосов.

- Подожди меня… - она коснулась его руки и повернулась в сторону толпы журналистов стоящих за спиной.

- Я в машину, - прошептал он на ухо наклонившись к ней, и вышел из клуба.

- Ася, а Ковальчук не даст интервью? – подошла к ней коллега с музыкального канала.

- Ты что! – воскликнула наигранно Ася, - скажи спасибо, что он вообще пришел! Он никому не дает интервью!

- Только вот, почему-то с тобой был замечен… - бросила журналистка в сторону.

- Вот дрянь, - прошептала Ася и вошла в зал. Найдя глазами Мишу она обняла его со спины и громко крича, чтобы он услышал пыталась объяснить, - Миш, срочно на работу надо! Я же фильм с Ковальчуком снимаю, так надо досъем сделать. Не обидишься?

- Обижусь! – он повернулся к Аси и недовольно скривил лицо, - ты обещала, что сегодня будешь со мной.

- Не могу, Миш, правда, очень нужно! - поцеловала она в щеку и пошла в сторону выхода.

- Вот и зачем я приезжал? – крикнул он вослед.

Ася подхватила бывшую коллегу Светку, которая ушла из их программы два года назад.

- Сладенькая, видишь, вон того мальчика в красивом пиджаке и рубашечке? – стала интриговать она, - так вот, советую, очень хороший.

- А сама, что теряешься? – растерялась свободная журналистка.

- А у меня мужчина есть, я к нему спешу, - ответила она и направилась в стороны лестнице ведущей к выходу.

- Ой, какая стала! Верная…

- Глупая… - ответила улыбаясь Ася.

Уже поднявшись к гардеробу Ася встретила Полину, которая тут же налетела обнимать девушку.

- Так круто! Ты пригласила столько народу, я даже не знаю кому первому давать интервью! – махала она руками от радости.

- Смотри, - стала рассказывать Ася, - вон там стоит парень похожий на латентного гея, вот ему давай интервью, он сделает классный сюжет. И вот та девушка как раз нужная, - указала она на яркую высокую брюнетку. – А остальные, это так, вторичный вариант.

- Это тебе, - Полина протянула Аси конверт.

- Пойду, пропью что ли свой гонорар, - улыбнулась Ася, мелкими шажками двигаясь стремительно к выходу.

- Ты уже уходишь? – делая вид, что она расстраивается спросила Полина.

- Да, побегу, работы выше крыши! – махнула над головой рукой Ася и наконец-то вышла из клуба.

«Наконец-то» - выбралась она и стала искать глазами машину.

Андрей мигнул фарами и Ася тут же пошла в его сторону. Она села на переднее сидение и в освещенной фарами машине прижалась к теплому Андрею. Она скучала, не смотря на то, что была ужасна зла на себя за вранье и на него из-за всех непонятных ситуаций.

- Ты очень красивая, - целовал он лицо Аси и прижимал к себе.

- Спасибо.

Она смотрела на него и пыталась запомнить каждую его морщинку и каждую его улыбку. Она чувствовала, что это может в любой момент закончится, что он может просто взять и исчезнуть из ее жизни, а она из его. Зная себя, она могла просто взять и уйти, пока никто не заметил, что она была. Так раньше делала она с мужчинами и боялась, что это может повториться еще и еще. Больше она не хотела этого повторять, но могла, только если вдруг что-то ее напугает, то она как загнанная в угол кошка может взъерошится и убежать.

- Поехали туда, где нас не смогут найти, - прошептала она.

- Поехали ко мне. – предложил он.

- Поехали, - прошептала она.

Уже дома она смогла почувствовать себя спокойно. Там нет камер, нет журналистов и нет их ненастоящих. Она не на работе, он не в образе, так что можно было вести себя, как хочется именно сейчас.

- Крис, привет! – погладила она волосатую собаку метавшуюся из стороны в сторону. – Может чаю? – спросила она у Андрея.

- Да, приготовь пожалуйста. – сказал он и пошел в сторону гостиной, чтобы снять надоевший ему пиджак.

- Приготовь пожалуйста, - прошептала Ася и прошла на кухню, - и как я буду готовить, если я не знаю, что у тебя здесь и как, я же женщина. – Разговаривала она сама с собой.

- Ты любишь разговаривать слух, - он встал между проходом в кухню закину руку за голову и оперевшись на локоть.

- Знаешь ли, расслабляет, - ответила она и наполнила чайник водой из под крана.

- У меня тоже бывает… - ответил он и наблюдал, как она мечется по комнате разыскивая чай и кружки.

- Чашки на верхней полке над раковиной, чай в соседнем ящике. – Указал он.

- Логично… - прошептала Ася, - знаешь, мне иногда становится страшно, вдруг какой-нибудь мужчина захочет жить со мной, а потом возьмет и умрет от голода, - поделилась она.

- Смешная, - рассмеялся Андрей подойдя ближе. – Он поцеловал низенькую хрупкую девушку в нос и погладил по волосам.

- А ты что любишь чай или кофе? – спросила она совершенно не зная, что он и в самом деле любит.

- Кофе. А ты? – автоматически спросил он.

- А я воду.

- Воду? – удивился он.

- Ну, да, кипяточек… - улыбнулась она.

Ей так было безопасно с ним, так спокойно, что это приготовление чая не казалось ей какой-то обузой, как это было раньше. Нет, она готовила своим мужчинам, но не любила этого, а ему даже хотела готовить чай. Каждый вечер, и на завтрак. Она ущипнула себя за руку, чтобы проснуться, но это не помогло.

- Что с тобой? – спросил он замечая, что она ведет себя неспокойно.

- Просто, я боюсь, что это закончится… - прошептала она и опустила глаза в пол.

- Ты этого не хочешь? – обнял он ее окутав своими большими руками, как пледом.

- Нет, - прошептала она и прижалась сильнее. – Мне с тобой, как с высоким рейтингом, - улыбнулась она.

- Также круто? – засмеялся он.

-Также безопасно, что программу не закроют. – рассмеялась она уткнувшись в сильную горячую грудь.

- Дурная, - он отошел от нее на шаг назад, - давай поставим сейчас все на свои места.

- Опять? – хотела она остановить его.

- Я хочу увидеть, что ты сняла! – совершенно спокойно попросил он. – Просто покажи мне и тогда у нас все будет спокойно, потому что ты дергаешься постоянно, что мне не понравится, я потому что не знаю, что там. Просто поверь мне!

- А тебе можно верить? – она начинала заводиться.

- А я тебя хоть раз обманул? – проверенными мужскими фразами заговорил Андрей.

- Хорошо. – Выдохнула девушка, - только я тебя очень прошу, пусть ничего не изменится после того, как ты увидишь то что я сняла. – предупредила она.

- Мне может что-то не понравится? – спросил он скептически.

- Может. – Решила, так решила. Либо все закончится сегодня, либо никогда.

Всю дорогу до Телецентра они ехали молча. Войдя чрез 17 подъезд она провела его через охрану и она шла скручивая в карманах все бумажки от волнения. Войдя в монтажную она усадила его на свой стул, одела наушники и включила фильм.

- Ась, мы еще не закончили, - подбежал испуганный монтажер увидев известного артиста и понимая, что сейчас будет.

- Ничего, этого ему хватит! – она скрестила руки на груди, и не слыша, что происходит в наушниках, смотрела что происходит на экране. Если бы она смогла, то откусила бы себе руку, но держалась. Андрей сидел, и, не сделав ни одного движения, смотрел фильм без рекламы про себя. Ей казалось, что он готов был ее разорвать после каждого скрытого кадра, который она делала, когда он не видел. Самой ей нравилось, что сотворили монтажеры по ее сценарию, но сейчас это видел мужчина, которому она не хотела этого показывать.

«Я наивная дура, раз думала, что он не захочет это все увидеть. Не зря Казанцев переживал. Я идиотка. Вот сейчас ты встанешь и уйдешь, как это делали многие до тебя. А ты мне нравишься…лучше бы я сняла про хомячков-убийц, а не про народного артиста. Угораздило же меня! Лучше про геев снимать, в них хоть не влюбляешься» - разрывалось у нее в голове ее же голосом.

На 34 минуте фильм оборвался и на экране появился черный квадрат. Андрей встал со стула, взял за руку Асю и одним резким движением вывел ее из монтажной. И перебирая ладони одна в другой, шагая из стороны в сторону, старался говорить спокойно.

- И ты думаешь, что это то, что я бы хотел видеть в эфире?

- Стой! Выслушай! – тут же стала оправдываться она, - ты думаешь, что я хотела навредить твоему образу, показать тебя с плохой стороны, но это не так! Я хочу показать тебя таким, какой ты есть!

- Заткнись! – крикнул он и снова понизил голос, - ты думаешь, что я позволю тебе это показать?

- Я уже не знаю… - прошептала она, и смотрев на него с надеждой, чего-то ждала. Она уже и сама не знала чего ждала.

- Ася, твою мать! - он сильно ударил в стену рукой, - я знал про каждый твой шаг передвижения, знал, что ты была у отца и в универе, но я и представить не мог, что ты все перевернешь так!

- Стой, стой! Я не ослышалась? – удивилась она, - так значит ты все знал, знал, что я снимаю тебя и молчал?

- Знал! Мне звонила жена отца и Плетнев этот сукин сын звонил, – крикнул он, - но как ты могла меня так обмануть!

- Это я тебя обманывала, а не ты ли… - попыталась оправдаться она.

- Вот только давай без этого, давай еще переверни все так, как будто я сам во всем виноват. Я тебе написал сценарий и отдал, а ты все переписала, все переделала, везде побыла, ты бы еще ко мне в постель залезла, хотя, извините, и это ты тоже сделала! А где же белье, которое вы, журналисты, любите вытаскивать на показ!

- А ты еще новости не читал? Там уже и про нас написали! – кричала она, - Ты зная все не остановил, не припугнул?

- Зачем? Ася!!! Я просто хотел понять, как далеко ты сможешь зайти! И если бы я сейчас не увидел этот фильм, ты бы выпустила его таким?

- Это моя работа, Андрей, - тихо сказала она, - я выпущу фильм такой, какой уже сделала, я ничего изменять не буду.

- Если ты, не переделаешь фильм по моему сценарию я подам на тебя в суд, я отсужу у тебя все, что у тебя есть – и твою работу и твою личную свободу!

- И ты сможешь это сделать? – испуганно посмотрела Ася.

- А ты сможешь сделать? – бросил он и больше ничего не говоря широкими шагами пошел в сторону лестницы ведущей к выходу.

Ася подошла к лестнице по которой он только что спустился, скатилась по перилам на холодный бетон и села на красивое золотое платье. Слезы скатывались с глаз и падали на грудь. У нее не было даже силы растереть эти слезы.

- Я идиотка, - прошептала она. – Я все всегда делаю неправильно.

В ее жизни никогда не было такого человека, которому она готова была готовить чай или уходить с веселой тусовки раньше времени. Она не оставалась после спектакля, чтобы подарить розы и заняться сумасшедшим сексом среди театральных костюмов. Черт, она никогда не влюблялась в незнакомого для нее мужчину, которого так сложно было завоевать и вот он совсем рядом был и тут же исчез, исчез потому что она дура, потому что она не умеет выбирать важное и нужное.

«Если я не сделаю это сейчас я потеряю его…да, я и так его потеряла…зачем только я начала все это. Нельзя влюбляться в мужчину, который является твоей работой. Как же тяжело…».

Ася встала с холодного пола и вошла вся заплаканная в монтажную. Коллеги из двух монтажеров смотрели на девушку с испугом. Она села за рабочий стол, открыла письмо Андрея, с первоначальным сценарием, распечатала и протянула монтажерам.

- Сделайте все по этому сценарию. – И положила на стол бумаги. – Вырезай все скрытки…оставь только отца и кладбище полностью.

Это было ее окончательное решение. Больше врать она не хотела. Каким бы профессионалом она не была, как бы сильно не любила свою работу, она решила сделать шаг назад.

«Пусть выигрывает сильнейший. Значит, мне это еще не нужно!» - подумала она.

Она готова была вот так просто взять и отказаться от своей мечты, вот так просто пустить все свои пять лет работы на непрерывном конвейере под названием - телевидение, и отдать свою лучшую работу несделанной. Она будет храниться архивом на полках, которые никогда не будут протираться влажной тряпочкой. Она просто возьмет и уйдет на второй план со своим эксклюзивом, который так никто и не увидит. А она гордая девчонка никогда не позволит себе снова позвонить этому народному артисту для того, чтобы спросить не передумал ли он. А когда он вовсе исчезнет с экрана и его директор будет умолять ее сделать хотя бы маленький сюжетик про его говно-фильм она просто положит трубку. Ведь он тоже никогда в жизни не попросит ее сделать что-то для себя. Почему в людях живет эта гордыня, неужели ее никак нельзя искоренять еще при рождении, ведь гордые люди-несчастные люди.

Ася вытерла слезы, спустилась в холл Телецентра, села в синие кресло у больших лифтов и набрала номер Казанцева.

- Дмитрий Юрьевич, я показала ему фильм, - стала рассказывать она, сдерживая хрип от слез.

- Я понял, - ответил начальник, - это все что ты хотела мне сказать? – твердо спросил начальник.

- Я хотела сказать, что того фильма по моему сценарию не будет. – обреченно выдохнула она.

- Это я тоже понял. Я понял, что ты сдалась, так? – вынуждал сказать фразу проигравшей.

- Он грозился подать на меня в суд. – Ася вытирала слезы стекающие по щекам и падающие на красивое платье золотого цвета.

- Раньше тебя это не останавливало. – Ответил он. – Значит, я сделал ставки не на того продюсера, - подытожил Казанцев и положил трубку.

- Сукин ты сын, Ковальчук! – крикнула она, что охранник у центрального выхода повернулся, чтобы посмотреть на нее.

- Все хорошо? – спросил высокий мужчина с автоматом.

- Нет, не все хорошо! – крикнула она, и задрав подол платья поднялась на лифтах в редакцию.

Она села в пустой комнате на пол и разрыдалась. Это были слезы жалости к себе, то что она не смогла взять перешагнуть через свою человеческую сторону и выпустить этот фильм. Какая к черту разница подаст он на нее в суд или нет, у нее будет фильм, который будут пересматривать раз за разом и обсуждать на остановке бабушки, когда ждут автобус или в обеденный перерыв женщины средних лет. Будут говорить, что Ковальчук – чудовище, что его никто не любит и никогда не любил. А он не чудовище, он простой мужик из Брянска, который хочет всего того, чего и хотят другие – понимания, заботы и любви.

«Ради этого фильма я работала все пять лет или ради этой грязи я училась пять лет в лучшем вузе страны? Разве я не могу писать и снимать про Мацуева или Гергиева, общаться на темы о преобразовании современной музыки или делать отличные фильмы про детей больных лейкозом, чтобы хоть чем-то им помогать. Нет же, я снимаю фильмы, никому не нужные фильмы про каких-то артистов, которые имеют даже не скелета в шкафу, а целое кладбище! И это называется работой журналиста?» - девушка глубоко вдохнула воздух в легкие, поправила прическу и длинное золотое платье.

- Ты знал, кто я и с кем ты работаешь! Знал, что по карманам у меня растыканы скрытые камеры, поэтому я не отступлю от того, что начала. – собралась девушка и решила идти до конца.

Ася вернулась в монтажную, и присев напротив испуганного монтажера, который уже не знал чего от нее ожидать, она посмотрела ему в глаза. Парень снял наушники и стал внимательно слушать.

- Надеюсь, ты еще не стал переделывать фильм? – спросила она.

- Неа, - помахал он головой.

- Вот и чудненько! Мы не будем его переделывать, мы часть закадрового текста просто уберем, чтобы нашего мнения в этом фильме не было. Скрытки оставляй частично, только самые яркие фразы, остальное было сделано с разрешения, нам никто не запрещал ничего снимать. Тем более у меня есть его согласие, подписанное до начала съемки. – Доходчиво объяснила она.

- Ты уверенна? – спросил монтажер натягивая наушники.

- Я – уверенна! – подытожила Ася.

Вернувшись к квартиру Андрей метался по комнате и бил все что попадается под руку.

- Ах, ты стерва такая! – кричал он, - да как вообще ты посмела это оставить после того, как я приручил тебя к себе! – на пол летели кружки и бокалы расставленные по квартире. – Я думал, что ты не посмеешь этого сделать, что слабая, нет же, ты строптивая сука, которая не поддается дрессировки!

Крис заполз под кровать, и закрыв морду мягкими лапами ждал, когда хозяин остынет или хотя бы займет статичную позицию.

Андрей достал из холодильника полупустую бутылку виски и стал из горлышка пить залпом. Он хотел напиться, чтобы позволить себе не думать о ней. Он хотел обмануть ее, а обманулся сам. Думал, что влюбив в себя эту несмышлёную девчонку он сможет не только нахвататься у нее идей для роли, но и сделать хороший фильм, который не позволит оставить даже пятнышка на его белоснежной простыне-репутации.

- Ты не сделаешь этого, - шептал он сидя на полу у кровати спустив голову на колено, - ты просто этого не сможешь сделать, потому что я тебе нравлюсь, ты влюблена в меня, девочка! – шептал он.

Он понимал, что Ася вовсе не дура, чтобы переделывать свою работу, чтобы начинать все заново, но и рисковать работой она не станет ради него. Поэтому был уже готов набрать номер юриста, который тут же возьмется за иск на программу, и в частности на саму Асю.

Андрей набрал номер Олега и стал в полупьяном состоянии бормотать:

- Если она выпустит фильм в таком состоянии, мне конец, я стану таким как все, я не буду тем примерным артистом, к которому так привык мой зритель! – неразборчиво говорил он в трубку.

- Что случилось? – сквозь сон пытался понять Олег.

- Она не убрала ни одной скрытой камеры, понимаешь! – пытался объяснить Андрей.

- Они снимала тебя на скрытую камеру без твоего разрешения? – не ожидал директор.

- Да! – кричал разъяренный Андрей.

- Стой, подожди, ты видел фильм? – кричал в ответ Олег.

- Да, я видел часть фильма, и там были мои пьяные бредни про отца, про Марину. Там был этот гребанный Плетнев! – кричал Андрей.

- Так зачем ты соглашался на это все? – крикнул вдруг в ответ Олег, который сам был недоволен происходящему.

- Я хотел не такой фильм, я хотел чтобы все пошло, как я хотел. – как маленький ребенок он забился в угол и стал жаловаться на эту взбалмошную девчонку.

- Ты что-нибудь подписывал до съемок? – крикнул Олег в трубку ходя из стороны в сторону по кухне, что даже на его крик проснулся новорожденный сын.

- Да. – Обреченно ответил Андрей.

- Б*ять! – выругался Олег, - я попробую, что-то сделать, но ты знаешь с кем связывался.

- Я ее уничтожу! - кричал Андрей, - Уничтожу ее!

- А как же твоя симпатия к этой девочке, как же секс в гримерке? – говорил Олег слова из разряда «я так и знал».

- Это все херня, это было для того, чтобы понять ее, понять как она работает и на что она готова пойти. – объяснял уже пьяный Андрей.

- А она готова на все, так? – тише спросил директор.

- Я не знаю… - уже тихо ответил Андрей.

- Я сделаю все что смогу. - Ответил Олег и положил трубку.

Три дня Ася сидела в монтажной и исправляла каждый свой кадр так, чтобы не сделать ему больно, но ударить посильнее, чтобы запомнил. «Как ты, так и я» - думала она.

- Мне звонил директор Ковальчука, - уже перед сдачей материала зашел в монтажную Казанцев.

- Что хотел? – спросила уставшая и сонная Ася.

- Хотел, чтобы фильм вышел по сценарию Ковальчука. – Начальник сел напротив Аси и смотрел на ее заспанную больную физиономию.

- Так он так и выйдет, только Ковальчук не указывал, что хочет видеть на месте про то как он рассказывал про отца, про жену, про училище. Я убрала почти все скрытки, но суть осталась прежней. – сказала она не отрываясь от монитора.

- То есть ты решила его раздавить? – все-таки дождался нужных слов Казанцев.

- Я решила ему показать его. Он сам согласился на все это, вот пусть и получает. – зло говорила Ася.

- Ты радуешь меня, - улыбнулся Казанцев и погладил девушку по голове. – Завтра утром я хочу увидеть этот шедевр.

- Завтра утром сможешь посмотреть. – Ответила она и продолжила идти с монтажером по сценарию.

И только после того, как они поставили последний кадр со словами «Она была беременная», Ася выдохнула, и, кинув распечатанный сценарий в урну пошла домой.

- Мне надо выспаться.

Она не отвечала ни на звонки Ковальчука, который грозился ее разорвать, ни на звонки Казанцева, который просил фильм. Ей было все равно, что будет дальше, она сделала все что от нее зависело и то что она могла.

Проснувшись в среду рано утром, она как раньше встала и пошла на работу. Зайдя в офис увидела те же лица и ни говоря ни слова прошла в кабинет шефа.

- Видел? – спросила она усаживаясь напротив.

- Видел… - он не отвлекаясь от монитора компьютера говорил с ней, - изменила, но постаралась. Ты вырезала почти все говно, что про него говорил этот друг его, но оставила нужные фразы, мама хорошо сказала про ребенка и про отца, особенно круто, где он ее обрывает. Это не то, что я хотел увидеть, но в принципе, не плохо. – Ответил он.

- Эфир завтра? - спросила немного отдохнувшая, но все еще сидевшая на успокоительных каплях журналистка.

- Да. – Ответил шеф и посмотрел на нее. – Ты будь готова, что будет иск на нашу программу.

- Он меня как-нибудь коснется? – спросила она.

- Возможно, тебе надо будет поприсутствовать на заседаниях, но вряд ли, это так, для испугу. Ничего они доказать не смогут. Где согласие? – тут же вспомнил он о важном аргументе в суде.

Ася достала из сумки мятую уже сложенную в несколько раз бумажку и протянула начальнику.

- Что повлияло на твое решение оставить фильм? – спросил Дмитрий Юрьевич.

- То что он знал, что я его снимаю. А если знал, то знал, что говорит. А я за его слова не отвечаю, он же взрослый мужик. – Ася выходя, уже стояла у дверей, но обернулась, чтобы спросить главное, - какой рейтинг у Павловой?

- У Марго 5,3 по Москве 17,8 по России. – Ответил Казанцев и снова уткнулся в монитор.

- Поняла, - ответила она и вышла из кабинета.

Тут же у дверей начальника ее перехватила Оля и вытащила из офиса.

- Мы идем есть и рассказывать, - потащила она ее за собой.

- Что тебе рассказать? – устало улыбалась Ася и мимика с ее лица куда-то исчезла. Она просто вымоталась, вытрепав нервы и отдав все силы на создание этого фильма.

- Как там твой Ковальчук? – спросила Оля, прижимаясь к Асе.

- Мудак мой Ковальчук, его интересовала, интересует и будет интересовать его светлая история ничем не запятнанная. – ответила Ася идя по длинному коридору в сторону кафе.

- Так ты ее запятнала? – с нетерпением ожидала нужного ответа шеф-редактор.

- Ну, конечно, не зря же я ила три дня с ним в Брянске. – все-таки смогла улыбнуться девушка.

- Ну, ты стерва. – вырвалось у Оли.

- Это звучит, как комплимент. – разулыбалась Ася. – Пойдем на 17-ый хочу шоколадный торт, я его заслужила.

Они спустились вниз в кафе, и взяв свой заслуженный торт Ася стала рассказывать.

- Знаешь, я никогда не думала, что Ковальчук может так классно играть. Он замечательный актер, в чем я всегда сомневалась. – разводя руками и вилкой с тортом рассказывала Ася.

- Ты была у него на спектакле? – удивилась Оля.

- Нет, я с ним прожила эту неделю съемок. Он не играл только тогда, когда стоял на сцене, все остальное время он строил из себя эдакого джентльмена открывающего двери дамам и мачо влюбляющего в себя. – делилась она своими эмоциями, которые переливались через край.

- И ты повелась? – удивилась опытная женщина шеф-редактор.

- Повелась. Я дура, даже подумать не могла, что он может так красиво обманывать, чтобы сделать этот фильм. Только зачем он тогда на все это пошел, если ему на фиг было не нужно это все.

- Он не звонил? – дождавшись свой чай с ромашкой, налила себе в кружку и спорсила пробуя его на вкус.

- Звонил конечно и он и его директор, я трубки не беру. Это как от назойливого героя избавляться – полным игнором. Самое противное, что Москва она круглая, можем встретиться. Надеюсь, нам не придется больше вместе работать. – макнув торт в сливки она опустила глаза вниз, чтобы не смотреть на Олю, потому что до сих пор было тяжело все это вспоминать.

- Вот тут-то и не угадаешь. – покачала головой задумчивая Оля с чаем с ромашкой.

- По крайней мере я с ним работать больше не хочу.

Уже дома с Леной Ася позволила себе быть маленькой и слабой, и пустив слезу с правого, именно с правого глаза, как учил Андрей, она стала жаловаться.

- Я просто влюбилась не в того. Он сказал, что я строптивая, а я обычная, просто под него не подстроилась. Жаль, что у меня никогда не будет детей от этого красивого мужчины, но значит не менять мне фамилию Одинцова на Ковальчук. – она сидела на полу в кухне и наблюдала, как подруга Лена ломает печеньки, чтобы бросить их в молоко.

- Значит не твое. – Поддержала Лена.

- Значит не мое, только вот зря распылялась. – Она раскинула ноги на полу и возила пятачки скользкими носочками по линолеуму.

- Зато был секс. Когда у тебя еще был бы секс с народным артистом. – Лена закрутила табак в бумажку и подкурила.

- Ну, да, теперь есть что детям…внукам рассказать. – задумалась Ася рассматривая носочки.

- Фильм завтра выходит? – спросила Лена и так зная ответ.

- Да… - задумалась Ася. – Самое обидное, то что он оказался таким же как и все. Я даже не знаю за что им дают «народных артистов». – Девушка посмотрела на курящую Лену, - ты бы тоже так смогла сыграть.

- Спасибо, -улыбнулась подруга, - А дают им Народных за то, что влюбляют в себя журналисток вроде тебя. – показала она пальцем на Асю.

- Да, брось ты! Я просто одна из многих, кого он пытался подстроить под себя, а я не сдалась, так вот и получай, что хотел! Там кстати, на лайфах моих фоток больше не было?

- Не смотрела…ща… - Лена достала из под кресла на котором сидела ноут-бук и открыла новостной сайт. – Ковальчук… не, фоток нет. Есть новость, что он снимается в новом фильме, - сказала Лена.

- Ну-ка, ну-ка…- перехватила она компьютер, - Андрей Ковальчук утвержден на новую роль. Сюжетная линия фильма пока не известно, но как стало известно нашему корреспонденту Ковальчук будет играть журналиста. – Ася провела обеими ладошками по лицу и громко рассмеялась, - вот сукин сын! Вот чего ты хотел! И рыбку съесть… не удалось тебе меня сделать, теперь попробуй сыграть крутого журналиста вроде меня! – с упоением смаковала она статью.

- Так это получается, он делал фильм про себя, чтобы набраться опыта у тебя, а потом влюбить тебя и чтобы все было хорошо? Придурок! – выпалила понимающая Лена.

- Я тебе больше скажу, может он и сыграет какого-нибудь крутого журналистишку, но вот с фильмом и со мной это он облажался, не везет парню, то отец побьёт, то жена умрет, то журналистка обманет. Сам нарвался…

Ася прибежала на работу за два часа до эфира своего фильма и включив телевизор делала своему каналу рейтинг, чтобы только был включен на ее кнопке. И вот…

- Ася Одинцова представляет, - прошептала она и со всей редакцией стала смотреть фильм. Она пыталась комментировать каждый шаг своего героя, и каждый раз слышала «Да, сядь ты уже, мы все видим!» - кричали коллеги.

Уходя с работы она вслушивалась в разговоры старушек, а вдруг они тоже смотрели ее фильм, но так ничего и не слышала. Уже ближе к полуночи она услышала долгожданный телефонный звонок от Андрея. Он не мог не позвонить. Она ждала его с волнением и тревогой, но почему-то заранее знала, чего ждать от этого мужчины.

- Я подаю в суд. – Тихо, спокойно и так предсказуемо сказал он.

- Еще можешь подать на алименты и раздел имущества. – Ответила она.

- Ты довольна? – спросил он.

- Я – да! А ты многому научился у такой талантливой журналистке, как я? Я хоть чем-то тебе помогла, ну для новой роли? - она ждала его комментарий, но они не последовали, - Знаешь, я долго думала зачем тебе все это было нужно и нашла свой ответ не там где ждала, журналисты открыли глаза. Надеюсь, что ты сыграешь еще одну хорошую роль и ее как и многие другие запишут в список в википедии, чтобы потомки помнили, что был такой талантливый артист Андрей Ковальчук. И правда талантливый, я тебя не дооценивала. В тебе есть невероятная харизма и желание расти дальше, только вот я еще кое что поняла, ты совершенно несчастный человек и не потому что я на тебя обижена, нет, я тебе сполна воздала, просто ты будешь несчастен вплоть до момента, пока не поймешь, что ты артист по жизни, ты не умеешь быть простым Андреем Ковальчуком. Да, ты сам не знаешь, как себя ведет этот человек. Ты просто забыл кто ты. Наверное, ты не плохой мужик, да и трахаешься ты хорошо, только вот не знаю с кем я спала с тобой ли или с Гамлетом, а может быть с журналистом, которого ты будешь играть? Даже если я подчернила твою репутацию, мне почему-то ни капельки не жаль, я сделала свою работы, ты свою, вот и разошлись. Надеюсь, когда ты рассказывал про свою жену, ты не играл. Если мой канал проиграет этот судебный иск, то я лично принесу свои извинения за то, что тебя хорошего артиста опорочили. Если что не так, ты уж извини… - высказала она все, что накипело.

- Ты бессердечная… - вырвалось у него, только уже шепотом, кричать он не мог.

- Может быть… - прошептала она, - но зато я не актриса, которая меняет роли и мужчин, я журналист у которого хоть иногда, но просыпается совесть и даже есть душа. Я ведь не хотела выпускать этот фильм уже готова была его сдать в твоем варианте, только вот если бы ты умел жить и принимать людей не за их «фишки» и возможность нахвататься привычек, то все было бы по-другому. Но я не жалею…нисколечко.

Андрей ничего не стал говорить, оправдываться, объяснять, он повесил трубку, и закурив сигарету выпустил дым в окно, как любил это делать, когда впускал в свой дом меланхолию и сплин.

Утром на планерке Казанцев объявил рейтинги программ:

- Варя 3,7 по Москве 15,6 Россия, Ася 4,7 Москва 16,5 Россия, у Марго 5,3 по Москве 17,8 по России. И так как я уже говорил, у нас есть одно место на звание главного шеф-редактора. Марго – поздравляю! – Дмитрий Юрьевич пожал руку счастливой девушке и на этом закончил планерку.

- Расстроилась? – подошла со спины к Аси Оля.

- Нет, я даже рада, - улыбнулась она, - Марго бы меня съела, если бы я выиграла.

- Но твой фильм был сложнее по работе. – рассуждала начальница по бригаде.

- Зато мы поняли, что люди любят мокруху, а не народных артистов. – ответила Ася следя за счастливой Марго целующейся с коллегами, которые ее недолюбливали.

- Ась, можно тебя? – позвал Казанцев.

Ася подошла к начальнику и натянуто улыбнулась.

- У меня не было цели выделить кого-то и сделать из кого-то лучшего, просто Марго знает как делать, а ты…

- А я еще молодая?- улыбнулась девушка.

- Ты еще сентиментальная. Когда разобьешь свои розовые очки к черту, тогда и станешь шефом, а пока…

- А пока мне можно взять отпуск на неделю? – спросила она.

- Уезжай куда хочешь! – махнул Казанцев рукой.

-Кстати, иск они уже по ходу подали, так что если что, звоните, - улыбнулась девушка, и собрав вещи вышла из офиса, а потом и вовсе из Телецентра.

В какой-то момент она почувствовала, что сможет быть лучшей, но не смогла, но она сделала для этого все. И пусть говорят, что главное не победа, а участие, все это для неудачников, для нее главное была победа. Только вот эту победу она не одержала.

Вечером она улетела к родителям в Новосибирск…

1 год спустя…

В зеркале отражался темный силуэт, только благодаря свету от уличных фонарей, которые так беспардонно светили в окно на пятом этаже, можно было рассмотреть, кто сидел на стуле напротив зеркала. Человек наклонив голову на ладони оперевшиеся на колени не двигался и молчал. Пошел второй час молчания в комнате.

За окном послышались звуки проезжавших машин. Мужчина резко встал со стула и повернувшись спиной к зеркалу заговорил:

- Приветствую тебя, смертный! - он медленно шагал по темной комнате в сторону окна, - Может, ты не веришь в смерть и тлен? Или ты не веришь в Бога? Я никому ничего не скажу, если это так. – на несколько секунд он замолчал. - Не смотри на меня так. – он резко повернулся к зеркалу и выпрямив спину и плечи направился на встречу к себе отраженному, - Я вижу, что ты веришь и в Бога, и в жизнь после смерти, дарованную каждому, и в меня. Верь – ибо каждому воздастся по вере его… - он остановился ровно на полпути и направил указательный палец в отражение, - Зачем тебе понадобилось видеть меня? Чем я обязан тебе – или ты мне? Обычно я прихожу к тому, к кому считаю нужным, но я был приглашен тобой – и вот я здесь. – он снова опустил голову, реки отвел назад и сцепил их ладонями, - Что ты хочешь услышать? Что не дает тебе покоя, безумец, что заставило тебя потревожить мой покой, которого у меня нет? Я вижу, ты хочешь знать, кто я. Мое имя Воланд. Доволен ли ты? - и его глаза заблестели, это можно было увидеть даже без включенного света. - Вот ответ на твой вопрос. Ты интересовался кто я, а для этого достаточно назвать свое имя. Ни к чему поддельные визитки… Я Воланд. Кто я? Князь тьмы. Повелитель духов. Злой гений этого мира… Сатана. – он замолчал и придвинулся к зеркалу ближе. - Ты молчишь и ждешь. Я знаю, ты хочешь большего. Ну что ж. Ты не боишься меня – мне не за что наказать тебя. Значит, придется мне уделить тебе несколько минут вечности. Я расскажу о себе. Если ты так хочешь этого… - молчание и … - Лишь помни, что когда-то я был ангелом. И это – самое главное.

Мужчина остановился ровно на шаг от зеркала и подняв глаза посмотрел на себя, уставившись прямо в черные глаза. Он развел руки в стороны и резким движением закрыл свое отражение лица в зеркале.

- Ты неудачник! – прошипел мужчина и скатившись на пол, уткнулся лицом в старый пропахший табаком линолеум, заплакал. – Я ненавижу тебя! – рыдал мужчина и бился лбом о пол.

Через сорок минут непрерывной мужской истерики он заснул. Просто отключился от этой своей жизни и уснул. Сон продлился до первого солнечного света в окне, который тут же осветил комнату и забегал по небритому, помятому лицу уставшего мужчины.

- Черт! Отключите солнце! – прошипел он и спрятал лицо руками.

Постепенно приходя в себя мужчина протер лицо ладонями и прищуриваясь открыл глаза. Стул стоял по среди комнаты, как раз напротив высокого зеркала во весь рост. По полу были разбросаны листы с текстом и бутылка водки в углу комнаты, как раз над его головой.

Мужчина привстал и сел, облокотившись на стул посреди комнаты и тут же отразился в зеркале. Черная щетина покрывала подбородок, на голове взъерошились волосы, а под глазами уже четко были видны круги.

Мужчина оттянул кожу под глазами и прошептал:

- Допился.

Он долго рассматривал себя в зеркале и понимал, что за последние пять лет он забыл о том, что он есть. Все эти пять лет он отдавал себя всем, но только не себе. Это очень запутанно, даже для него было, но он настолько устал, что после этой недели ночных репетиций перед зеркалом его уничтожали.

- Да, друг, ты устал. – Прошептал он хриплым голосом. Он смотрел в темные глаза в зеркале и не мог разглядеть зрачки, которые от яркого солнечного света превратились в чернильные точки на черной цветной бумаге.

Мужчина встал с пола, стянув с постели одеяло, закутавшись поплелся в кухню. Там как и всегда на подоконнике ждала переполненная пепельница и холодная кружка с недопитым кофе, где по кроям уже остался невымываемый слой кофеина впитавшийся в фарфоровую кружку.

Он забрался на стул с ногами и почувствовал, как где-то внизу позвоночника что-то кольнуло. «Старею», - подумал он. Вытащив двумя пальцами сигарету, он тут же подкурил свободной рукой и глубоко затянулся дымом. По подоконнику тянулся прохладный осенний ветер. Улица была заполнена зонтами и шарфами, а еще кучей затоптанных листьев, собранных в кучки утренними дворниками.

- Как ты там? – затянувшись еще раз на выдохе прошептал он. – Сумасшедшая…За что ты вообще мне досталась. От куда ты? – он засмеялся и с последней затяжкой представил ее перед глазами.

Андрей набрал номер Олега.

- Ну, как там дела?

- Сегодня в семь в Октябре премьера фильма. Хотя бы побрейся. – Дал указание директор.

- Что со спектаклем? - спросил он.

- Через две недели начнутся репетиции Пустотин обещал без задержек, обычно он слово держит. Ты хоть рад своему Воланду.

- Он чертяка не дается мне пока. – сквозь зубы говорил Андрей.

- Сможешь, - подбодрил Олег. – Помни в 7 премьера.

- Помню, помню…

Андрей допил горький кофе и направился в ванную сбривать трехдневную щетину.

- Стареешь, друг, - шептал он своему отражению, - морщин больше, уши торчком. Урод одним словом. – Критиковал он себя.

Одев выглаженный в прачечной костюм, он вышел на улицу, где поливал который день дождь прыгнул в любимую «BMW» и направился в сторону Нового Арбата. Пробираясь по пробкам он ругал дворники на машине и пешеходов перебегающих в неположенном месте.

Поправив прическу он посмотрелся перед выходом в зеркало дальнего вида, и, выйдя из машины, пошел в сторону красной дорожки. На артиста тут же налетели стайкой журналисты и блоггеры, которые задавали всевозможно-неинтересные вопросы.

- Вы хотя бы спросите сколько я готовился к этому фильму? – вдруг выдал он журналистам, - а то про деньги, да про случайные связи.

Пройдя через толпу журналистов его остановила знакомая до боли в сердце девушка.

- Андрей Вячеславович, можно вас? - спросила Ася.

- Если будете задавать вопросы, то нет. – С улыбкой произнес он, - мне кажется у вашего телеканала был конфликт со мной.

- А мне кажется, что это у вас были претензии к нам, - не беспокоясь и нисколько не удерживая артиста говорила она в ответ, Отнюдь, я пришла извиниться, как и обещала, лично! – ответила она на его улыбку стойким каменным лицом.

- Ну, так извиняйтесь! – крикнул он, чтобы призвать журналистов, которые тут же налетели включая свет на камерах.

- Я хотела извиниться за то, что задела ваше самолюбие, вашу честь и достоинство, что позволила себе очернить ваше светлое имя, Андрей Вячеславович. Надеюсь, судьба нас больше не столкнет в таких заведениях, как Измайловский суд. А ваш сегодняшний премьерный фильм «За кадром», права на который купил наш канал, - ехидно улыбнулась она, - принесет вам только славу, деньги и признание. И чтобы ваше самолюбие выросло еще раз на сто пятьсот больше, чем есть.

Он смотрел на нее на такую же прежнюю, как и в прошлом году и хотелось ее обнять, но уже было нельзя. Когда теряешь человека вернуть его стоит больших усилий и невозможной силы, чтобы перешагнуть через чувство гордости, которого у обоих было хоть отбавляй.

- И вы не зададите мне даже вопросов, раз ваш канал купил права на премьерный показ? – бросая вызов спросил он, стоя под светом видеокамер.

- Только с вашего разрешения. – Сказала она и стала ждать одобрения.

- Я разрешаю задать вам три вопроса. – Чувствуя себя богом сказал Андрей в ответ.

- Как вы готовились к роли такого талантливого и проворного журналиста? – Как будто готовясь к интервью спросила она.

- Знаете, это стоило мне больших усилий. Мне пришлось даже влюбиться в одну журналистку, чтобы стать хоть немного на нее похожим. Но она оказалась профессионалом и не поддалась на мою актерскую игру. – Ася стойко держалась, как кремень.

- Как вы решили сняться в этом фильме? – задала второй вопрос девушка-журналист держа микрофон с названием канала.

- Меня подтолкнуло то, что я ничего не знал об этой профессии, мне казалось, что журналисты честные, порядочные люди. Но я понял, что нет, ошибался.- покачал он наигранно головой.

- Вы разочаровались в этой профессии? – задала она последний вопрос.

- Ни сколько. Теперь я стал с опаской относится к людям вашей профессии. – он смотрел в ее большие голубые глаза и улыбался, как будто ожидая ответной улыбки от девушки, которую обидел.

Ася убрала микрофон от артиста.

- Вы больше не будете задавать вопросы? – удивился Андрей.

- С артистами вашей величины я работаю только по сценарию… опыт прожитых лет показывает, что это заканчивается судебными исками. – ответила она.

Ася развернулась и вышла из толпы журналистов. Андрей проводил девушку глазами до стеклянный дверей кинотеатра. Они больше никогда не работали вместе.

© p-roza / p-roza

Опубликовано 21.05.2015 в 22:17
Прочитано 329 раз(а)