Бессонница

Валерий Серебров

Бессонница

Я думал, что больше не испытаю этого чувства. Чувства абсолютного кромешного страха. Это когда боишься закрыть глаза, потому – что не будешь знать, что твориться вокруг. И смотреть на то, что происходит, не можешь. Страх наполняет каждую клеточку тела чем – то неприятным и лишает покоя. Поэтому я и решил написать эту записку, чтобы хоть немного забыться и приглушить страх. Становится немного грустно при мысли, что эта записка будет последним, что я смогу сделать в моей оставшейся жизни. Я не боюсь смерти. Но умереть я хотел не сегодня и по другому.

Сейчас я сижу на мансарде за своим письменным столом и пишу эти строки. Около моей левой ладони стоит крохотный огарок свечи, пламя которого слабо колышется и готово в любой момент потухнуть. Это последний источник света, защищающий меня от тьмы. Вижу я только огарок, бумагу и свои руки. Всё остальное пространство сожрала тьма. Необычная тьма. У неё есть разум. Она не природное явление, а какое – то нематериальное существо.

Я думаю, что читающему эту записку всё покажется непонятным. Смешно звучит. Читающему. Эту. Записку. Интересно, кто – же прочтёт её? Но всё равно я всё объясню, начав с самого начала.

Был обычный осенний день, ничем не примечательный. Как и все остальные. На улице всю неделю лил дождь. Не припомню, чтобы дождь был таким долгим. Всё вокруг застилали тёмно – серые краски, воздух был пронизан ароматом сырости и вокруг не было ни души. Это была моя любимая погода. Я бродил по пустым улицам, промокший и замёрзший. Шлёпал по лужам. Вдыхал сырой воздух. Никто не решался выходить в такую погоду, все сидели дома, в тепле и уюте. Занимаясь обычными, а быть может и не очень обычными делами. Я шёл через парк. Лавочки были пусты. А раньше на них сидели шумные кампании, влюблённые пары и обычные прохожие, решившие отдохнуть. Но сейчас на лавочках никто не сидел и они были словно рады своему долгому отдыху. Погрузившись в свои размышления, я неспешно побрёл домой.

Переодевшись во всё сухое, развесил одежду сушиться. Наступал вечер, за окном темнело. Весь вечер я провёл в кресле, за чтением интересной книги. Упоминать здесь её название, думаю, нет смысла.

Всё стало начинаться тогда, когда я погасил свет и лёг спать. Меня уже много лет мучила бессонница. Я ворочался в кровати и раздражался всё больше и больше от того, что не мог уснуть. И снотворное как назло закончилось… Если бы я его принял и уснул крепким сном, может этого всего и не случилось бы. Тут мне начало казаться, что в доме я не один, хоть двери и окна были надёжно заперты. Вокруг стояла тишина, лишь дождь барабанил по крыше. Но я чувствовал чьё то присутствие. Я встал. Свет включать пока не хотелось. Взял электрический фонарь и принялся прочёсывать дом в поисках неизвестно кого и чего.

Начал поиски с мансарды. Поднялся по скрипучей лестнице и оказался там. Прошёлся лучом по книжным шкафам, по потолку, по полу, застланным потёртым пыльным ковром. Посветил на кресло, стул и письменный стол. Никого и ничего… Спустился, заглянул в чулан. Тоже ничего, только моль от фонарного луча проснулась и замельтешила. Посмотрел в ванной комнате. Там тоже было пусто, лишь один маленький паучок спал в своей паутине в углу на потолке. Однажды я захотел его прихлопнуть, но подумал, что как то неправильно убивать тех, кто не причинил тебе зла. Тем более мы с ним были похожи. Он в одиночестве и я в одиночестве. Мы с ним подружились. И уже много лет он прожил в своей паутине в углу на потолке. Бывало я с ним подолгу беседовал и он меня терпеливо выслушивал.

Затем я прошёл на кухню. Луч скользнул по немытой посуде, по столу… На кухне тоже было всё спокойно. В гостиной и спальне тоже не было ничего необычного. Я даже посмотрел за диваном и под кроватью. Осталось проверить подвал, но уж больно мне не хотелось спускаться туда. Если сказать, что я робкий и пугливый, это будет ошибкой. Просто мои детские страхи и фантазии на всю жизнь внушили мне, что в подвале “что – то не так”, особенно с наступлением темноты. И ещё что – то не пускало меня туда. Поэтому я вернулся в кровать и пролежал с открытыми глазами ещё примерно час. Ощущение чужого присутствия не давало покоя, становилось как – то не по себе.

Твёрдо решив проверить подвал, я снова встал с тёплой кровати, взял фонарь, достал из шкатулки два ключа и подошёл к двери сбоку лестницы, которая вела вниз, в место моих детских страхов и кошмарных снов. Приготовив нужный ключ, я будто оцепенел на несколько минут. Вспоминал то, что помнил о подвале. И размышлял, что раз дома никого нет, то неведомое существо точно притаилось там, внизу. Я стоял, ощущая себя полным дураком впавшим в детство. Потом резким движением вставил ключ в замочную скважину, провернул его два раза и рывком открыл дверь. В лицо мне повеял знакомый запах сырости, прения и затхлости. Впереди был спуск, не слишком длинный но и не слишком короткий. И ещё одна дверь, более массивная. Из – за полумрака, царившего в доме, было видно лишь две с половиной верхних ступеньки. Дальше была тьма. Но это была ещё не та тьма, и угрозы в себе она не таила.

Луч фонаря прошёлся по спуску. За всё прошедшее время здесь ничего не изменилось. Всё те – же тёмно – зелёные обои с замысловатым узором, вот только уже сильнее изъеденные плесенью. Всё те – же крутые скрипучие тёмно – коричневые ступеньки, трухлявые и изъеденные червями. Всё та – же паутина, застилающая всё. Её создатели давно мертвы, а она служит им могилой и надгробием.

Я пару раз щёлкнул выключатель на стене – света не было. Это было несчастье. Первое и самое маленькое. Включив фонарь на полную мощность (тогда я ещё не знал, что от источников света будет зависеть то, насколько долго я просуществую), начал медленный спуск. Хотелось идти быстрее, но не получалось. Это потому что, стоит признаться, я уже начал испытывать страх. Противный, не спеша нарастающий страх. Наконец я оказался у массивной резной двери, которую ещё больше не хотел открывать. Прислушавшись, не уловил ни единого звука. Если не считать моего учащённого сердцебиения.

Пылинки, пронзённые фонарным лучом, парили в тяжёлом воздухе. Мне надо было открыть эту чёртову дверь и убедиться, что всё в порядке, как и должно было быть. Но я обратно оцепенел, собираясь с духом. Всё – же неуютно было здесь, в месте твоих детских страхов и кошмаров, где ты за всю жизнь был всего несколько раз. Решив поскорее со всем разобраться, я провернул ключ четыре раза и распахнул тяжёлую скрипучую дверь (скрипа в моём доме хватает). Сделал шаг и оказался в небольшой коморке, заставленной старинным и ненужным хламом. Облегчённо вздохнул, когда луч обшарил коморку. Уже повернулся и собрался уходить, размышляя о неведомой причине моего беспокойства, но тут до моего мозга дошло изображение, которое я не заметил сразу. Или не хотел заметить, списав это на обман зрения.

Я направил луч на стену, под комодом и присмотрелся повнимательнее. Тьма в подвале стояла кромешная и какая – то сгустившаяся, луч выхватывал пространство с трудом. Но в месте на стене, под комодом, оставалось темно. Как будто фонарь потух. Вот только парящие пылинки на пути луча светились. Я поводил фонарём. Не освещал он только этот участок под комодом. Положил фонарь на пол так, чтобы он освещал отрезок стены и это странное пятно и принялся его разглядывать. Трудно описать то, что я разглядел. Это было похоже на то, что большой клубок чёрных червей пробился сквозь стену из – под земли и мерзко копошился. Тут мне стало совсем жутко, но я, движимый неизвестной силой, решил попробовать на ощупь это нечто. Рука прошла насквозь этого клубка и я ощутил холод. И веяло от этого клубка злом, угрозой, смертью и первобытным страхом. Меня охватила паника. Я схватил фонарь и бросился прочь из этого подземелья, приютившего Зло. На середине лестницы споткнулся, выронил фонарь и чуть не упал обратно вниз. На этот раз удача улыбнулась мне: я миновал лестницу, захлопнул дверь и закрыл её ключом. Сел на пол, прижавшись к двери спиной и стал переводить дыхание. Хотелось сбежать из дома, но куда и к кому? Некуда. Возможно, это покажется странным, но это мой дом, здесь мне место. А остальной мир чужой. И выходил я в него редко и в дождь. А дробь дождя по крыше уже прекратилась.

Я решил включить свет во всём доме и дожидаться рассвета, который должен развеять тьму. Правда сейчас я на это не рассчитываю.

Выключатели прощёлкали по всему дому, я поднялся на мансарду и сел в кресло. Со светом стало немного спокойней. Секунды тянулись как минуты, а минуты – как часы. И тут до меня дошло, что я совершил роковую ошибку: в паническом бегстве с подвала не запер главную дверь. Она так и осталась открыта настежь. Но смогла – бы она удержать тот клубок, если бы он захотел прогуляться? Думаю навряд ли, но это был бы плюс в моей обороне. Было бы ещё спокойней. И фонарь остался на лестнице. Он был очень мощный и дополнительный источник света мне – бы не помешал. Я решил вернуться за ним. Туда и обратно, одним рывком, и больше я туда не вернусь. Но как – же неприятно возвращаться туда, откуда бежал в таком ужасе. Правда я туда и не вернулся, но в тот момент рассчитывал на это.

Когда я подошёл к двери, ведущий в подвал и посмотрел в замочную скважину, по мне прошла волна ужаса. От головы и до кончиков пальцев на ногах, не самое приятное ощущение. Затем меня пробрала дрожь. А всё это потому, что возле лежащего на ступени фонаря была стена кромешной пульсирующей тьмы, которая словно извивала свои жала и щупальца. Но ослабевший свет фонаря не пускал её дальше. Тьма медленно глушила свет, работать фонарю оставалось недолго. Фонарь вдруг стал мигать и издавать еле слышный треск и я снова захлопнул и закрыл дверь.

Страх не помешал думать и действовать, наоборот, мой мозг стал лихорадочно соображать, как – бы продержаться до рассвета. Для этой тьмы не было преграды, но свет её сдерживает, хоть и не долго. Вот только развеют – ли её лучи утреннего солнца? Этого я наверно так и не узнаю, но тогда решил надеяться на лучшее.

В доме было три настольных лампы, десятка полтора свечей. Ждать утро решил на мансарде, подальше от подвала. И так как свет сдерживал тьму, решил расставить его источники по пути от подвала до мансарды. По бокам подвальной двери я поставил по лампе. Третью поставил на мансарде, рядом с креслом. На лестнице, ведущей на мансарду, расставил свечи на ступенях. Зажигать их было пока рано. Взял из чулана удлинитель и с его помощью включил лампы возле двери. Затем я зашёл в ванную комнату, взял спички, снял со стены зеркало и поставил его возле лестницы так, чтобы с мансарды в нём была видна подвальная дверь. Придумать ещё что – то я не смог, поэтому поднялся на мансарду, сел в кресло и принялся размышлять, смотря через зеркало на дверь. В голову лезли разные вопросы и мысли. Что это? Почему это твориться? Много лет я ждал чего – то, и вот это “что – то” случилось. Значит, я не забыт. Темнота меня не забыла. Пришла ко мне. Или за мной. Хоть мне было жутко, всё равно это было лучше, чем череда бессмысленных дней, скоротечных, мелькающих словно вспышки в бесконечности ночи. Теперь расползается тьма, несокрушимая и всепоглощающая. Живая тьма…Или это просто у меня крыша поехала? Вполне возможно. Но почему это всё так реально? Ещё я немного размышлял о внешнем мире, мире за стенами моего дома.

Размышлениям пришёл конец, когда я увидел в зеркале, что из дверных щелей тянутся и подрагивают чёрные лоскуты, словно языки пламени. Лампы на полу потускнели, ярко вспыхнули и засветили по прежнему. Я подумал, что – бы было, если – бы не открыл ту чёртову дверь. И сколько лет был там этот чёрный клубок? Так он и спал – бы там, в густой кромешной тьме и пыли времени. Но я потревожил его сон. Открыл давным -давно запертую дверь, посветил на этот клубок и потревожил его. И он пробудился. Неизвестно, убьёт – ли его солнечный свет и ограничится – ли он моим домом или расползётся по всему миру?

Когда я снова глянул в зеркало, то увидел, что лампы горят совсем тускло, слабо помигивая. И тьма их медленно обволакивает. Настала пора зажигать свечи, ведь в коридоре лампочка давно перегорела. Тогда я решил, что там свет необязателен. Теперь очень жалею об этом – тогда у меня было – бы ещё несколько минут бытия.

Я зажёг свечи от нижней до верхней ступени. И когда сел в кресло и посмотрел в зеркало, то увидел, что лампы потухли, а стена пульсирующей тьмы стремительно надвигается. Изображение в зеркале стало вогнутым, потом его стекло разлетелось на тысячи осколков. Некоторые были такими мелкими, что образовали собой стеклянную пыль и осели на пол. Тьма расползлась по коридору и завернула к лестнице, там её ждал свет свечей. Поползла она и в другие направления: в зал, спальню, кухню…

Свет от свечей не был достаточно ярким, чтобы сдерживать тьму: она опползала их и двигалась вверх, ко мне. Огоньки свечей трепыхались во тьме, выхватывая крохотные островки пространства, по краям которых извивались чёрные щупальца. Со свечами я ошибся и до полного затемнения оставалось совсем недолго. Я сидел и смотрел, как тьма стремительно и неизбежно приближается. Страх достиг своего зенита, но я оставался в сознании. Ещё было ощущение неотвратимой неизбежности. Стена тьмы с каждой долей секунды подползала всё ближе и не было ей преграды. Тут я в полной мере ощутил, как ненормально быстро бежит время в нашем мире. Теперь я понял, что тьма сильнее времени. Она его просто вытесняет. Я начал испытывать сильный интерес – мне хотелось узнать, что случится после полного затемнения. Сердце бешено колотилось, дыхание стало частым. В какой – то степени я даже ждал тьму.

Тьма подползла к моим ногам, пальцы сразу – же замёрзли, холод разлился по ступням, дошёл до коленей и остановился. Я взял лампу в руки. Она трещала и помигивала, как и остальные лампы. На лестнице, словно от сквозняка, начали гаснуть свечи. Уверен, что сквозняка там нету и быть не может. Одна свечка осталась. Её огонёк слабо трепыхался, символизируя последнюю надежду. А свет лампы становился всё тускней и тускней. Теперь страх и отчаяние заменило ожидание полной победы тьмы. Я решил забрать с лестницы непобеждённую свечку. Встал и пошёл, держа курс на огонёк, который то исчезал, то появлялся – тьма его никак не могла сожрать. Чувствовал, как тьма просачивается сквозь меня, впитывается в меня. Ещё я чувствовал что – то похожее на прикосновение ледяных рук.

Взяв со ступени свечку и обернувшись, я увидел, что лампа потухла. В царстве тьмы мы со свечкой остались одни. Я решил написать записку, неизвестно кому, и по памяти пробрался к письменному столу. Стул как всегда отозвался мне скрипом, свечка расположилась рядом, по мою левую руку. Теперь, прочитавшему эту записку, известно всё, что случилось здесь со мной. Или почти всё. Больше не собираюсь ничего рассказывать.

Интересно, как там мой друг паук? Уютно – ли ему? Больше я не смогу с ним беседовать. Я привыкаю к тьме. Её обволакивание и холод начинают мне нравиться. А огонёк огарка свечи так и колышется. Интересно, почему он не тухнет? Наверно ждёт, чтобы я сам задул его. Так сейчас и поступлю. Устал уже ждать. Задую и упаду в объятия Тьмы. Вот только – бы утро не развеяло её…

11.06.07