Тасюня

СЛОЖНАЯ МОЛНИЯ

Застегнуть молнию – дело не простое, год назад и не помышляла об этом Тасюня. А теперь и счета уж не было всем застегнутым молниям, пока не попалась вдруг ей молния с л о ж н а я.

И сидит Тасюня на полу, вся пригорюнилась, и лежит рядом новая незастегнутая красавица-куртка, только малиновым нейлоном переливается.

Впрочем, новое слово вошло в Тасюнин словарь только на следующий день – видно, папа подсказал. Сложная молния – вот в чем дело! Изгибается тонкая курточка, нет молнии движения, вот и приходится всех просить: застегните Тасе куртку, будто она малышка какая.

– Бабушка, хоть бы ты новую куртку мне купила!

Да, курток у Тасюни немало, сколько – и не сосчитать, и я огорченно вздыхаю. Наверное, не получится купить куртку, нет подходящей в магазине.

Да как же нет, обязательно найдется! Нужно просто пойти в другой магазин, а потом еще в другой, который далеко, и в тот, который еще дальше. Целую неделю напоминает мне об этом Тасюня, и я наконец понимаю: никак без новой куртки не обойтись.

И покупаю новый розовый шедевр – с красивыми буквами, двумя накладными карманами и красными бантиками на них. Только бы молния не оказалась сложной!

ПОДРУЖКА ШУРА

Вот она, Шура, бесстрашно качается на качелях. Возможно, она ровесница Тасюне, только ростом и фигурой не удалась. Поэтому не щеголять Шуре на подиумах, не участвовать в конкурсах красоты. Похожа девчонка на маленькую разбойницу из «Снежной королевы»: темная стрижка каре, да карие глаза сияют радостью и полнотой жизненного бытия.

- А я не боюсь, не боюсь! – приговаривает Шура, стоя раскачиваясь на вполне взрослых качелях, удивляя проходящую мимо публику.

Тасюня рядом с ней, конечно, белокурая нежная Герда, да и к любой движущейся материи относится весьма осторожно. Только-только осмелилась не сесть, а встать на доску и качается тихо и пристойно.

Шура чрезвычайно коммуникабельна для своего возраста. «Привет, подружка! – кричит она Тасюне. И конечно, подружек у Шуры много, да еще братьев и сестер, кажется, хватает.

Тасюня же умению дружить только учится, вот отдала подруге красивую, розовую новую баночку с пузырями, только легкая тень сомнения пробежала по лицу.

– Бабушка, я дала Шуре «пузыри», – объявляет она, гордая своим поступком. И я спешу закрепить правильную поведенческую уставку:

- Конечно! Ты же хорошая, не жадная девочка.

«Хочешь со мной дружить?» - говорят малыши друг другу. Дружбу они ценят как несомненное благо.

ВКУСНО И ПОЛЕЗНО

В раннем домашнем младенчестве Тасюнино меню состояло в основном из каш и молочных смесей, фруктового пюре, да растертого в такое же пюре мяса. Кормление дитяти было делом ответственным, непростым и часто совершалось с нарушением педагогических правил, то есть сопровождалось планшетными мультиками или книжками.

Еда для Тасюни была никакой. Когда однажды ей привелось попробовать пюре из брокколи, очень полезный продукт вызвал целую бурю чувств у младенца (изумление, недоумение, неприятие, укор): «Думаете, если я маленькая, то мне можно совать в рот, всё что попало!» и какая при этом была проявлена мимическая пластика, какое сияние голубых глаз, какие артистические способности!

Шло время, и, достигнув возраста детского сада, Тасюня имела вид игрушечной Барби с неприлично худыми коленками. Не хватало малышке приятной округлости, а без нее какая девичья красота!

Но в саду жизнь была другая, размеренная и правильная, со своими традициями и ценностями. В саду хорошие девочки сами кушали супчик и салат, макароны и котлеты, и даже от творожной запеканки с йогуртом (преимущественно розовым) не отказывались.

Вкусно и полезно – такими должны быть завтрак, обед и полдник, тогда вырастет Тасюня здоровой, сильной, смелой да еще и умной.

Сказано – сделано, и теперь Тася есть все супчики и каши да только нахваливает:

- Вкуснотища! Объедение!

И постепенно порозовели у нее щёчки, округлились коленочки, загляденье, да и только. Вот так-то, Барби!

БРАТЬЯ НАШИ МЕНЬШИЕ

На площадке зелено-красиво, кругом подстриженные лабиринты из цветущих кустарников, да и простой травы с луговыми цветочками хватает – раздолье для ребятни.

Мальчик с девочкой, лет восьми-девяти, носятся с бутылкой, а внутри ее – два шмеля. «Юные натуралисты» вконец замучили насекомых и теперь вытряхивают их на песок. Детишки, и Тася в их числе, обступают бедных пленников. Один пытает ползти, другой больше не шевелится, и мальчик собирается придавить ногой неподвижного шмеля. Взрослая публика на скамейках не обращает внимания на игры детишек, обсуждают свои проблемы.

Что ж, вмешаться придется непременно. Я беру листик, за который цепляется еще живой шмель, и отношу его далеко в кусты.

– Так не делают, так стыдно делать, стыдно их мучить, они же живые!

Мальчик с девочкой слушают равнодушно и отходят в сторону, и только Тасюня повторяет за мной:

– Так нельзя делать, нельзя обижать маленьких.

А Шура молчит, и, чтобы закрепить успех, я обращаюсь к ней:

– Представь, что тебя хочет поймать огромный великан и посадить в банку или наступить на тебя.

– А я его, я его… – отважно бормочет Шура, – а я убегу!

– Вот это правильно, от великанов надо убегать и прятаться. Но вы же не злые великаны, правда?

Шура с Тасей рассматривают бегущего по земле муравья. Куда спешишь, муравейчик? Может быть, ты потерялся или тебе надо домой, к маме? Тогда доброго тебе пути!