Странники

А вы мечтали в детстве или юности стать путешественником? Вдыхать подсоленный Посейдоном морской воздух, пересекать Сахару верхом на верблюдах, покорять заснеженные вершины Непала, любоваться камчатскими гейзерами или выжимать до отказа педаль акселератора под звуки незабвенной «Route 66»?

«Конечно, да!» - ответите вы. И ведь это было совсем недавно. По крайней мере, кажется, что недавно. А сейчас, допивая свой кофе (чай/пиво/коктейль), рассматривая через стекло прохожих, спешащих по домам для того, чтобы поужинать (помочь детям приготовить уроки/ посмотреть любимую телепередачу/заняться любовью) либо в другие уголки мерцающего, шумного города для того, чтобы успеть на спектакль (тренировку/курсы английского языка/ свидание), думаешь об одном. Каждый морозный (дождливый/теплый/да, наконец, просто скучный) вечер думаешь только об одном: «Все не так. Все совсем не так».

Кататься на слонах в Таиланде, сфотографироваться, подпирая рукой Пизанскую башню, демонстрировать унитазу лучшие блюда из меню ресторана пятизвездочного турецкого отеля – неужели ты мечтал именно о таком путешествии?

* * *

Одной поздней осенью обстоятельства забросили меня на пару дней в Первопрестольную. Решив воспользоваться случаем, я позвонил своей двоюродной сестре, и мы условились встретиться с ней в кафе, которое располагалось в одном из торговых центров рядом с Курским вокзалом.

Мне всегда нравились наши беседы. Почти каждая из них походит на диспут в философском клубе. При этом каждый из нас, как правило, рассматривает предмет спора со стороны своего личного жизненного опыта и изученных научных и литературных источников. Я, как правило, с эмоциональным напором и часто довольно сумбурно, сбиваясь с основной мысли и путаясь, отстаиваю свои взгляды на мир, а она подвергает их конструктивной критике, выстраивая достаточно прочные логические схемы.

На этот раз беседа закрутилась вокруг слов Достоевского, которые я процитировал: «Любовь – это значит видеть человека таким, каким его задумал Бог».

- Интересно, а как проверить – каким его задумали, а каким он сделал себя сам? – вопрос, заданный сестрой, был по сути своей скорее риторическим, но я, как всегда не удержался.

- Я считаю, что для этого надо, чтобы этот человек оказался в критической ситуации, когда велик соблазн не думать о чувстве собственного достоинства и о судьбах других людей. Если человек этому соблазну легко поддается и отступает от той своей жизненной парадигмы, которую открыто декларирует, то эта его парадигма - всего лишь поза, павлиний хвост, не более того. Если он сумеет переступить через искушение комфортом, то это значит, что он честен, по крайней мере, с самим собой, а значит и с Богом тоже. Именно в такие минуты он и делает себя САМ. Но если у него изначально фальшивая душа, этому никогда не бывать. Зато изворотливо оправдываться и "переводить стрелки" на других такие люди могут лучше всех остальных.

- Мне кажется, изначально ни у кого не может быть фальшивой души. Мы сами делаем выбор в каждом своем решении и поступке – переступить через искушение или поддаться, сделать честно или как проще. Поэтому сами себя делаем, по большей части. Я думаю, что важнее человека принимать таким, каким он себя сделал, чем таким, каким его создали.

- "Фальшивая" в моем понимании значит "нечестная". А поступки людей во многом предопределяют не только они сами, но и обстоятельства, в которые они попадают: войны, эпидемии, нищета. Некоторые уже родятся такими, что им место только в клетке. Есть в этом их вина или заслуга - сложно сказать.

- При одинаковых обстоятельствах тоже можно вести себя по-разному. Я хочу сказать, что человека делают только его поступки и решения, а не нереализованные душевные порывы, пусть даже самые благородные или наоборот ужасные.

- Человека в первую очередь делают его родители. Не будем о них забывать.

- Биологическую основу. Все остальное человек делает сам. Даже от самого хорошего воспитания может ничего не остаться, если очень постараться. И неправильно перекладывать ответственность за то, кем человек является, на кого-то или на что-то, кроме него самого.

- Разве роль папы и мамы заключается только в том, чтобы родить, а мировоззрение у ребенка формируется без их участия? И вообще, значимость человека в этом мире сильно преувеличена, причем же им самим. Если сравнивать с масштабами нашей Галактики, то он в ней - просто ничто, невидимая пыль. Даже на Земле, где непосредственно homo sapiens обживается уже сотню тысяч лет (по сравнению с возрастом нашей планеты - тоже ничто), он до сих пор бессилен перед стихией и обитает в основном в тех местах, где ему обеспечены достаточно приемлемые условия проживания. Он может всю жизнь принимать решения и совершать поступки, но при этом упустить что-то важное. Решения и поступки - это действия. Но есть еще осознание, вера, отрицание, поиск. В один момент все идеалы (или стереотипы) могут разрушиться, и тогда наступает пора осмысления. Это очень важный момент. Действие по инерции не всегда имеет смысл. При этом, если смысл есть, то - у каждого свой.

- Мировоззрение - это же не статичная штука, которую один раз заложили, и оно там лежит. Оно меняется по мере появления своего опыта, и заложенные в детстве принципы, и стереотипы, как ты и говоришь, могут разрушиться. Про масштабы - я не поняла, к чему это, я про роль человека вообще ничего не говорила. А то, что решения человека его формируют намного больше, чем родители или что-то еще - это мое мнение, я не спорю, потому что у всех свое видение, наверное. Хотя иногда человек бессилен, это правда.

Многое еще хотелось обсудить. Но мне надо было спешить на поезд, и мы тепло попрощались.

Я направился в сторону метро – мой поезд отправлялся с Казанского вокзала. Подходя к пешеходному переходу, я заметил рядом с собой неряшливого вида мужичка с редкой козлиной бородкой. Он был одет в видавшую виды порванную местами болоньевую куртку неопределенного цвета и потрепанную шапку-ушанку. В левой руке он держал наполовину початую полуторалитровую бутылку пива.

Я невольно отшатнулся от него (бомж, - сейчас, как обычно, будет деньги клянчить). Он, тем не менее, с упорством, свойственным подобной категории людей, протиснулся ко мне.

"Точно будет просить" – подумал я и мысленно приготовился отражать атаку.

- Объясни – почему вы все от меня шарахаетесь?

Признаться, его вопрос застал меня врасплох. Отвечать-то я готовился совсем на другие слова. Мой обескураженный вид нисколько не охладил его интерес.

- Просто ты не первый такой. Я заметил. Может во мне что не так?

- Да все вроде так.

- Вроде ничего такого не сделал… Я сам из Свердловска. Москву хочу посмотреть. Пешком сюда пришел, по святым местам.

- Это доброе дело.

- А может, у меня в одежде что не так?

- Может в одежде. А может и во мне, а не в тебе что-то не так. Вот я и шарахаюсь.

- Да нет. В тебе вроде все нормально. Ну, извини, если я обидел тебя чем-то!

- Да это я тебя обидел своей реакцией. Это ты меня извини!

- Как тебя зовут?

- Глеб.

- Глеб? Редкое имя. А я – Олег. - Мужичок ласково улыбнулся усталыми глазами, протягивая руку.

Едва я успел ее пожать, как загорелся зеленый свет и каждый из нас, перейдя улицу, направился в свою сторону.

- Я помолюсь за тебя, Глеб! - донеслось до меня.

* * *

Все мы странники. И у каждого свой неповторимый путь.