Зарегистрируйтесь и войдите на сайт:
Литературный клуб «Я - Писатель» - это сайт, созданный как для начинающих писателей и поэтов, так и для опытных любителей, готовых поделиться своим творчеством со всем миром. Публикуйте произведения, участвуйте в обсуждении работ, делитесь опытом, читайте интересные произведения!

Хирургическое отделение

Рассказ в жанре Мистика
Добавить в избранное

Хирургическое отделение.


Эпиграф.


Расписание проведения санитарных

мероприятий

больничной палаты

хирургического отделения


8.00 – 8.30 Утреннее кварцевание палаты.

8.30 – 9.00 Проветривание палаты.


20.00 – 20.30 Вечернее кварцевание палаты.

20.30 – 21.00 Проветривание палаты.


Администрация ХО.


******


- «Все, больше не осталось», - подумал я, допивая последние капли разбавленного водой спирта . Через полчаса, максимум час, меня снова начнет трусить и выворачивать наизнанку, а главное это паническое всепоглощающее чувство страха и безысходности возьмет за глотку и мерзкий холод в груди не даст вздохнуть и останется только выть, хватаясь за голову или лезть на стены, бесцельно меряя шагами комнату. Это был десятый день моего запоя. Запоя, который начался, как всегда неожиданно и разом ломая все намеченные ранее планы и с таким трудом налаживаемые отношения с близкими и родными людьми. Запой, в котором моя репутация алкаша в очередной раз подтвердилась для многих знающих меня людей, а говорить о родных, то есть родителях, брате и бывших женах даже не приходилось. В пропасти образовавшаяся в результате моих пьяных похождений казалась, навсегда пропали все мои мечты о новой счастливой жизни.

Но об этом потом, а сейчас мне нужно выпить, мне нужно выпить. Даже правая рука беспокоившая меня уже несколько дней, тем что пальцы перестали сгибаться, а кисть чудовищно распухла, не была для меня проблемой «номер один». Я находился в доме родителей, куда меня вчера привезли. На этот раз это была моя первая жена Вика. Заняв немного денег у бывшей своей сослуживице Насти, я проходил мимо Викиного агентства недвижимости и решил заглянуть к ней на минутку, попить воды и перехватить что-нибудь перекусить, т.к. в тот день я еще не ел. Увидев меня Вика потащила меня в магазин и заодно успела кому-то позвонить, купила мне батон хлеба, ветчины и бутылку лимонада. Сказав ей «Спасибо», я решил по быстрее уйти, но в ход уже пошла тяжелая артиллерия: из подьехавшего такси вылез какой-то лысый чувак и вежливо попросил меня сесть в машину, которая отвезет меня домой к родителям в случае моего отказа он, как хороший знакомый Викиного брата Леши, который работает в прокуратуре, пообещал вызвать наряд полиции. Делать было нечего, за прошедшие дни у меня было уже два привода в полицию по-пьяному делу, где я умудрился отделаться только штрафами, и то потому, что приводы были в разных городках и разница между ними была в два дня. Так что в этот раз меня бы точно закрыли на 15 суток, тем более зная Лешу, я в этом не сомневался. В карманах у меня лежали четыре флакона спирта, а кроме этого было немного денег. Это меня немного успокоило и я решил поехать к родителям.

Родители мои живут в селе, в километрах сорока от города. Доехали мы быстро. Через полчаса, я сжимая в руке бутылку с лимонадом, прошел мимо ругающейся матери и молчащего отца в сад, там сел на скамеечку под густыми зарослями смородины я приложился к спирту. Еще и еще раз, и вот оно… Исчезнувшее чувство тревоги сменилось практически бодрым и веселым настроением, я добавил еще пару глотов запил все лимонадом.

Проснулся под утро, лежал я в своей комнате. Рука по-прежнему не слушалась и опухоль не спадала. Что с ней произошло я не мог понять, я вернее вспомнить, падал я или ударил кого, это тоже было сокрыто пеленой запоя.

-«Так-то я был цел, ни синяков ни ушибов не было и менты меня вязали только за «распитие спиртных напитков в общественном месте». Значит, обошлось без драки, а то бы я загорал сейчас в «обезъяннике»,- размышлял я.

Похмелиться. На кухне я налил в кружку воды и вернувшись в комнату достал из – под дивана последний флакон спирта, бережно сжимая его левой рукой, судорожно выпил. Горячая волна прошла по телу, мысли заволокло.

Наступил день. Нужно, что-то делать, есть немного денег, но меня не захотят выпустить из дома, опять начнется скандал. Рука действительно болит. Я не могу взять даже ложку, она просто парализована.

-Допился, уже парализовало, – говорит мать.

Мне нужно уйти отсюда, но как? И что делать с рукой? Решение пришло само собой..

-Мне нужно в больницу,- говорю я отцу, - или вы хотите чтобы я без руки остался?

Причем я действительно думаю что с рукой что-то серьезное, она сильно распухла.

-А вдруг это заражение крови? А вдруг гангрена? И что мне руку тогда отрежут?- привожу я железный довод.

-Все равно это бесплатно, полис же у меня есть, - говорю я, - или что мне здесь подыхать или инвалидом становиться.

Через пятнадцать минут мы вдвоем с отцом шагаем на остановку автобуса. Я умылся, одел кепку и черные очки, чтобы придать себе более респектабельный вид, но небритая десятидневная щетина и распухшая морда выдает мое состояние для искушенного глаза с головой. На улице жара.

- Какое сегодня число? – спрашиваю я

-Первое мая. Праздник, – отвечает отец.

Автобус едет нестерпимо долго и медленно. Я ненавижу этот автобус, этого водителя всех этих людей вокруг и вообще весь мир. Мне нужно выпить.

Вот и автостанция. Приехали. До больницы далековато, но мы идем пешком, еще одного скопления людей в маршрутке я не выдержу, Жара. Меня качает. Хочется пить.

Угадывая мои мысли, отец покупает мне бутылку колы. Мне от нее тошнит.

Ну вот и больница.

Районная больница большая, несколько корпусов. Мне приходилось здесь бывать не один раз, я уверенно шагаю в приемное отделение.

Открываю дверь, проскальзываю в кабинет. За сдвинутыми канцелярскими столами сидит несколько женщин в белых халатах, все разного возраста, но с одинаковым безразличным участием в глазах.

- Что у вас? – спрашивает меня одна из медсестер.

- Рука. Вот такое дело. Не знаю, что с ней: опухла и пальцы не двигаются и болит, – говорю я и протягиваю ей под нос свою злосчастную руку. Выглядит она действительно не важно. Обгоревшая на солнце кожа покрытая волдырями от комариных укусов, приобрела грязно багровый оттенок.

- Падали? Ударяли? – следуют вопросы.

- Нет. Не знаю что с ней,- неуверенно отвечаю

- А что за укусы? – осмотр продолжается.

- Я в огороде и в саду работал. Может укусил кто, я не знаю, – говорю я, стараясь не дышать перегаром в лицо.

-Пройдите на рентген, – следует приказ.

Сегодня праздник, в больнице остался только необходимый дежурный персонал.

Врач в рентген кабинете, женщина лет сорока пяти, едва взглянув на меня, выдает:

- Вот именно первого мая , в праздник, нужно в больницу идти? Подождать нельзя что ли?

- Мог бы подождал. И так ждал несколько дней, а руке все хуже и хуже.- стараюсь я говорить примирительно. Скандал не входит сейчас в мои планы да и вообще не люблю скандалы.

Продолжая ворчать, она все же делает мне рентген. Мне велят подождать в коридоре.

Я устало сажусь на скамейку и прикрываю глаза. Из приемного отделения слышны чьи-то громкие крики.

- «Похоже что привезли кого-то с травмой, вроде баба кричит», - думаю я.

Минут через двадцать мне выдают рентгеновский снимок моей кисти, где по словам врача, переломов не обнаружено, кроме застарелой травмы костяшки мизинца ( разбил лет десять назад в пьяной драке).

Я ожидаю дежурного врача. Перспектива возвращаться домой к родителям меня абсолютно не радует.

Вот и врач. Хирург – написано на бейджике. Молодой лет тридцати, белобрысый, круглолицый, весь излучает деловую активность.

- Что случилось?- следует дежурный вопрос.

Я опять демонстрирую ему свою пострадавшую неизвестно от чего руку, говорю о возможном заражении, о работе в огороде и т.д.

- Что ж доктор, мне делать ? Вдруг я руку потеряю? – вопрошаю я встревожено.

- Не волнуйтесь, Не потеряете,.- уверенно выдает врач, и произносит знаковую для меня фразу, – в стационар ложиться будете?.

- Если нужно, то я готов,– утвердительно киваю головой.

Доктор обращается к медсестре взявшей у меня паспорт и медицинский полис.

- Надо бы конечно его в терапию, но сегодня праздник, там нет никого из врачей. Так что оформляй в хирургическое, пока что.

В коридоре я забираю у отца пакет, где дома наспех собрал кое-что на случай госпитализации: мыльно – рыльные принадлежности, пачка печенья, кусок копченой колбасы, салфетки. У отца автобус отходит через полчаса, а ему еще добираться до вокзала. Узнав, что меня оставляют в больнице, он пытается скрыть свое облегчение, и есть от чего, не нужно будет дома смотреть на мои похмельные ломки, и я буду здесь под присмотром.

- Держись сынок. Все будет хорошо. Я завтра к тебе приеду. Привезу все что будет нужно.,- говорит он мне на прощанье и уходит.

Медсестра, оформлявшая мне документы, протягивает мне заполненные больничные бланки.

- По лестнице, на пятый этаж. В хирургическое отделение,- тараторит она, почти не делая пауз между словами.

Я поднимаюсь по лестнице: второй этаж – «Травматология», третий – «Терапевтическое отделение», четвертый – «Гинекологическое»

Вот и пятый. «Хирургическое отделение» написано большими красными буквами, открываю застекленную дверь, вхожу в коридор.

Оглядевшись, я направляюсь к застекленной стойке дежурной медсестры, а вот и она, миловидная брюнеточка лет 25-ти.

Отдаю ей документы. Она придирчиво глядит на меня. Подходит еще одна.

Рассматривая документы, они просят меня еще что заполнить.

-Да не могу я сейчас что-то писать, - отвечаю я. – рука не действует. Почему я собственно сюда и попал.

-Ладно. Потом разберемся.- говорит одна из них. – Алие, проводи больного в 16-тую палату.

Типичная больничная обстановка: широкий коридор с выкрашенными до половины синей краской стенами, и довольно потертым паркетным линолеумом на полу, двери в палаты и в кабинеты выкрашены белой или зеленой краской, мелькают таблички : «Ординаторская», «Перевязочная», прохожу мимо коричневой двери с надписью «Столовая», двери в палаты приоткрыты, слышатся голоса и звуки включенного телевизора.

Вот медсестра останавливается возле двери, выкрашенной светло зеленой краской, на которой рядом с закрашенными латунными цифрами «16», приклеен еще небольшой клочок картона, на котором шариковой ручкой довольно коряво выведено «16». Медсестра открывает дверь, мы входим.

Я сразу чуть не влетаю в поставленный на самом проходе стул, загроможденный разными банками и бутылками, который стоит возле большой кровати с блестящими металлическими прутьями бортами, на которой громоздится огромная куча состоящая из простыней, теплого одеяла, подушек. Из под этого вороха высовывается голова обитателя сего лежбища, нестриженные нечесаные серые волосы торчат в разные стороны, такого же цвета усы под большим крючковатым носом также говорят о не особой заботе их владельца об опрятном виде. Из под одеяла высовывается рука, и можно увидеть что больной этот одет в теплую полосатую тельняшку.

-«Морячок»,.- мысленно автоматически обозначил я его.

- Вот ваша койка, вот тумбочка, располагайтесь,- говорит медсестра и указывает мне на кровать стоявшую возле окна в противоположной углу от двери и койки Морячка.

Я устало сажусь на койку и оглядываюсь.

Кроме Морячка, в палате еще двое обитателей. Один из них лежит на кровати стоявшей в один ряд с койкой Моряка, головой к второму окну. Это довольно пожилой уже мужик, с ярко выраженными азиатскими чертами лица, его практически лысую голову венчают кое- где оставшиеся коротко подстриженные седые волосы, он тщательно выбрит и очень загорелый, прям таки смуглый. Лежит он одетый в темно синие спортивные штаны и такого же цвета старую застиранную футболку, в руках держит открытую толстую книгу в черном переплете и сюдя по всему он очень увлечен чтением. Еще раз взглянув на него я механически фокусирую взгляд на книге, что то в ней от меня ускользает, но это меня сейчас совсем не беспокоит, все мои мысли только об одном

Мне нужно выпить. Не соседней, стоявшей в один ряд с моей койкой раздается покашливание, я поворачиваю голову. На кровати сидит старик лет 80 – ти , худощавый, с темными волосами с проседью, с довольно отросшей щетиной на впалых щеках, одет он как следует больничной моде в спортивные штаны и мастерку. .

- Здорово, мужики! - говорю я, ставя пакет на свою тумбочку.

Читающий книгу живо отложил ее и приподнявши руку сказал с довольна таки ощутимым акцентом

-Здарова, братан!

-«Азиат, а вообще на Тамерлана похож», - мысленно обозначил я его, в последствии сходство еще больше усилилось, когда я увидел как он прихрамывает. Вспомнилось из истории, что Тамерлан тоже был хромой.

Морячок освободил вторую руку и что-то глухо проговорил, похожее на «Привет»

«Дед» на соседней койке кивнул головой в приветствии.

- Так, надо бы покурить,- говорю я, считая на этом начало знакомству положенным, выхожу из палаты. Мне нужно заняться неотложным делом.

Кто рассуждает о будущем тот обычный мошенник, ценность имеет только настоящее.

Прохожу мимо медсестры

- Куда это вы?!- почти кричит она.

- Я покурить,- отвечаю

-Не задерживайтесь, вам сейчас кровь на анализы сдавать и уколы делать,- продолжает она.

- Я быстро,- говорю я и выхожу на лестницу. Спускаюсь на первый этаж, здесь сразу есть аптечный пункт, но я не рискую тут покупать спирт, вдруг еще настучат.

Выхожу во двор больницы, здесь на территории еще как минимум три аптеки. Быстро иду к самой дальней из них.

Время уже около 18.00, в аптеке кроме меня посетителей нет.

-Один спирт дайте,- протягиваю деньги в окошко кассы.

Получив заветный флакон и сдачу, быстро выхожу на улицу.

Через дорогу от больницы находятся жилые дворы общежитий малосемейек, там же есть пара магазинов и продуктовых ларьков.

В ларьке я покупаю маленький пакетик сока и одно яблоко. Прохожу дальше во дворы, сажусь на скамейку

- Ну , поехали,- говорю я, и скручиваю крышечку на пузырьке. Пью спирт не разбавляя, так сказать «паровозиком», сначала выпиваю спирт, потом отхлебываю сок и закусываю яблоком, Флакон я выпил в два приема. Посмотрев на телефон, отметил, что прошло уже 15 минут, пора идти в палату. Закуриваю. Настроение автоматически улучшается.

Поднимаясь по лестнице, чувствую, как меня кидает в жар. Одет я в темно синие джинсы футболку и серую спортивную свитер с капюшоном, на ногах кроссовки. Выгляжу в принципе прилично, чего не скажешь о лице, отросшая борода, и опухшая морда в дополнении к красным глазам не придает мне благородного вида, но мне сейчас не до этого.

Я вовремя успел вернуться, через пару минут в палату зашел принимавший меня хирург и мы пошли в перевязочную. Там он ножничками вскрыл на руке у меня небольшой нарывчик, полагая, что это и есть причина опухоли.

Воткнув в рану ножницы он немного провернул их и спросил:

- Не больно?

- Больно доктор,- отвечаю я

- Это хорошо. Значит чувствительность рука не потеряла,.- говорит хирург, продолжая еще глубже втыкать острие ножниц.

- Это меня тоже утешает, - цедю я сквозь зубы.

Замазав ранку йодом и залепив лейкопластером он передает меня в руки медсестры. Она молниеносно делает мне три укола и говорит идти готовиться к капельнице.

Мне, как уже опохмелившимуся, это не кажется очень страшным.

Я заваливаюсь на койку. Тут кстати обнаруживаю для чего возле кровати Моряка стоят костыли. Морячок сидит на кровати ниже пояса укрытый одеялом, но до пола спускается только одна нога, правая, а вот левой у него нет. Так, что он не просто Морячок, а прямо таки старый пират Джон Сильвер, прости Господи.

Тамерлан отложил книгу и что-то шуршит пакетами в тумбочке. Дед на соседней койке тихо лежит, похоже спит.

Заходит медсестра с капельницей, я укладываюсь поудобнее.

- Лежать придется один час, - говорит мне она и уходит.

На душе у меня все несколько успокоилось, меня тянет поговорить.

- Вот медицина у нас. Куча анализов, а что с рукой сказать не могут,- закидываю я реплику.

- Так а с чем тебя положили? - живо откликается Тамерлан.

- Да, черт его знает. Рука стала неметь, пальцы не слушаются. Я вот еще в селе, в огороде работал, покусала какая-то дрянь. Думаю может заражение?- отвечаю я, стараясь в своем объяснении не упоминать о выпивке.

- А может и что укусило. Вот у нас в селе, в прошлом году, бабу одну черный паук укусил, каракурт называется. Чуть не умерла, хорошо что корейцы арендаторы на машине отвезли в больницу. Он как раз весной этот паук такой опасный. Я помню это еще по Средней Азии,- охотно развивает тему Тамерлан, похоже он самый любитель здесь поговорить.

- Да рука то немеет, как парализованная, .- говорю я.

- А ногу у тебя не тянет. Чтобы инсульта не было. Вот у меня был инсульт. Пошел подарки отнести на Новый год внукам, иду себе, к невестке, уже подхожу, чувствую, что- то нога не слушается, захожу в дом, а невестка меня увидела, кинулась ко мне, и плачет, а у меня оказывается всю левую сторону повело и руку и на лице тоже. Хорошо она фельдшерица, сразу уколы поставила. А то так бы и подох, как собака. Никому мы не нужны,- излагает свою историю Тамерлан.

- И не говори, братан. Живешь так живешь, а заболеешь, подохнешь и знать не будешь от чего,- подтверждаю я.

- Врачи знают от чего подохнешь, не знают только как лечить,- вставляет свою реплику Дед.

Палату оглашает дружное ржание. Примерно в таком ключе, разговоры продолжаются еще час. Капельница моя заканчивается.

Я опять спешу на улицу. Маршрут уже известный: аптека, ларек, скамейка. Уфф. Теперь я в лучшей норме. Время около восьми вечера, не зная запирается ли на ночь дверь в отделении, а беру с собой в аптеке еще пару флаконов, прячу по карманам.

Прохожу в палату. Разбираю свои вещи, вытаскиваю кружку и пачку чая.

- А кипяточку где бы разжиться?- спрашиваю я

- В столовую сходи. Там чайник на плитке, надо включить, - отвечает Тамерлан.

- У нас смотрю обстановка в палате спартанская, ничего лишнего. Даже разеток нет,- продолжаю я разговор.

- Розеток нет, а тараканы есть. Вон какие звери бегают!- смеется Тамерлан.

И действительно, приподняв матрас на соседней койке я спугнул стайку рыжих тараканов.

- Надо, же… Откуда они здесь? Они ведь уже везде пропали совсем,- говорю я.

Набрав в столовой кружку кипятка я возвращаюсь, завариваю чай.

- Сахар нужен? Бери! - предлагает Тамерлан, протягивает пол литровую стеклянную банку с сахаром.

- Нет, благодарю, - отвечаю я.

В коридоре раздается голос кого-то из мед персонала

- Ужин! Ужиин!

В палате происходит оживление. Морячок приподнимается на кровати. Дед начинает энергично шуршать какими-то пакетами. Я выхожу в коридор, две медсестры катят тележку с бидонами для еды, видно еще поднос с нарезанным хлебом и стопки тарелок.

Ужин состоит из вареного яйца, салата из свеклы, пару кусков хлеба и кружки чая.

В принципе жить можно, а на закусь так вообще нормально!

Разговор в палате крутится на общие темы, говорим о политике, растущих ценах и конечно же о бесплатной медицине.

В углу палаты над кроватью Морячка, под потолком, установлена вытяжка, звук крутящегося там вентилятора напоминает звук дождя. По этот шум я начинаю дремать.

В 21.00 заходит мед сестра и раздает градусники. Через полчаса делают уколы, мне колят витамины и антибиотик. Я конечно же знаю, что бухать нельзя при приеме антибиотиков, но для меня сейчас это не повод. Что характерно, опухоль на руке после капельницы и уколов спала, но паралич кисти и пальцев остается.

В палате гасят свет, дверь в коридор приоткрыта.

Я сажусь на кровати, наливаю в кружку лимонад, достаю флакон со спиртом и разом опрокидываю.

Теперь можно и уснуть.

Звук вентилятора действительно все больше напоминает дождь.

Мне снится удивительно яркий сон: знакомые и незнакомые люди, какие то отрывки из фильмов смешанные с реальными событиями, я был зрителем и участником различных сцен в которых звучали выстрелы и было много бьющегося стекла, всюду летели осколки, они резали руки, лицо, капала кровь.

Ночью я проснулся, в палате стояла тишина, слышно было похрапывание Деда. Возле двери на своей кровати шевелился Морячок.

Меня захотелось в туалет, я стараясь особо не шуметь вышел в коридор.

Дежурной медсестры на посту не было. Впереди по коридору я увидел фигуру старухи, она было высокого роста, одетая в какой-то цветастый халат, шла она очень медленно, толкая перед собой такую подставку на колесиках. Обогнав ее, я зашел в туалет.

После , на обратном пути в палату, навстречу мне попалась еще одна старуха, она тоже тяжело шла, опираясь на обычную палку.

-«Интересно, почему их днем не видно? Наверное старческая бессонница мучает»,- подумал я.

Зайдя в палату, быстренько допил остатки спирта и завалился спать..

Как вообще я оказался здесь? Жизнь моя одно время очень благополучная и лучезарная, превратилась теперь в в какое – то коматозное состояние. Без денег, без семьи, без своего жилья, без работы и так далее без.. без… без.. «Всему свое время, и время всякой вещи под небом» как написано в Библии. ( Еклисиаст). Я считал себя даже «баловнем судьбы», многие невзгоды проходили мимо меня стороной, и жизнь меня не била так сильно, как могла бы. Я считал, что мне везло. Наверное все началось еще в молодости, когда на срочной службе в армии я решил попытать счастье в местах ведения боевых действий. Мне и тогда повезло, контузия, а могло и насмерть. Я всерьез подумывал на тем чтобы стать кадровым военным, но что-то меня остановило. Закончив после армии институт, я подался в финансовую сферу, стал так сказать типичным представителем «офисного планктона».

Сделал довольно успешную карьеру, от рядового клерка до начальника отдельного подразделения. Сменил несколько мест работы. В личной жизни все тоже как- то складывалось не совсем плохо. Первый брак и первый развод через три года, Я считал это обычной для нашего времени ситуацией. Зато от этого брака у меня был сын. Второй брак и второй развод, и второй сын. Причины развода? Наверное причины развода кроются всегда в отсутствии причин для заключения брака. Да я погуливал на стороне, выпивал, но главное мне все время казалось, что я живу чужой не своей жизнью. Что я все время чего-то жду, живу так сказать «на черновик», и скоро должен буду начать жить по настоящему. Свое жилье и почти все нажитое имущество я оставил в бывшим женам, а вернее оставил для своих детей, о чем собственно не очень жалею. Жалею только, что я для них теперь становлюсь чужим человеком. А с места последней работы я уволился сам, чем поверг в шок своих сослуживцев и начальство. Они не могли поверить, как можно самому бросить такую работу с приличной по местным меркам зарплатой? «А вот представьте себе» Сказал я и написав заявление об увольнении ушел в длительный запой. Потом судьба меня снова забросила немного пострелять, и вот я вернулся домой.

Жил я у родителей, но зачастую, особенно по выходным пропадал у своей любимой девушки. Да, именно любимой, Анечке. Познакомились мы когда я еще работал в офисе, после этого я довольно радикально менял свой образ жизни, но мы смогли сохранить отношения. Деньги, деньги… Деньги полученные мной при расчета с работы и после командировки были достаточно быстро потрачены на всяческие неотложные бытовые нужды и в запой я вошел не имея за душой почти ни копейки. Ну я особенно не унывал, в этом городке у меня была масса знакомых, у которых при необходимости можно было занять небольшую сумму, ночевал я тоже в разных местах. Чем я и пользовался в течении недели, и подводя итог – количество потенциальных кредиторов подошло к концу. Так что следовало бы и мне прекращать бухать, но трезвея, на меня наваливалась такая тоска, хоть в петлю лезь…

В палате было два окна, в мае уже довольно рано светает, я проснулся в около пяти утра, на улице уже было довольно светло. . Натянув джинсы и свитер , прихватив с собой бутылку с лимонадом, выскользнул в коридор.

- «Во дворе больницы есть круглосуточная аптека»,- размышлял я , мне нужно было предотвратить состояние отрезвления. Я спешил, перепрыгивая через ступеньки.

Спустившись по лестнице, я сунул руку в карман и выгреб оставшуюся мелочь.

-«Не густо, хватит на один флакон»,- подсчитал я свои финансы.

- «Один так один! Это лучше чем вообще ничего!»,- решил, входя в аптеку.

Через пару минут я сел на лавочку за территорией больницы тщательно опохмелился.

Вот и лучше мне стало, но надолго ли?

В больничном дворе мне повстречался еще один такой же, как я, мучимый утренней жаждой.

- Братишка, пары монет на опохмел не хватает?- еле ворочая языком, проговорил прохожий.

- Сам такой,- ответил я.

- Эхх,- послышалось тоскливо в ответ.

- «А ведь денег у меня почти нет,- подумал я – может, когда отец приедет, у него чуть перезанять? Хотя вряд ли он займет, он то, знает, зачем мне деньги. Ну ладно, поживем увидим.»

Наступило второе мая. Палата понемногу просыпалась. Раньше всех проснулся Морячок. Вообще у меня мне иногда казалось, что он вообще не спит. Просыпаясь часто среди ночи я замечал что он ворочается. Хотя какие тут сны после ампутации ноги…

Морячка, кстати, звали Миша. Дед на соседней койке проходил тоже послеоперацинный период, из рубашки на уровне солнечного сплетения у него торчала прозрачная трубка, как с под капельницы, под стулом в самом углу стояло ведро, и он часто в то ведро что то плескал. Вообще он постоянно что-то наливал, разбавлял, пил. В палате Деда называли все Петровичем. Разговаривал он с едва заметным, каким-то украинским акцентом, вернее даже румынским или молдавским.

Заварив с утра чай, я в очередной раз отказался от предложенного Тамерланом сахара.

Мы ждали утренний обход. Вообще сейчас были майские праздники, и с 1 – го по 4-ое мая в больнице были выходные. Так что обстановка была самая спокойная. В девять часов в палату быстро заглянул, как потом оказалось, дежурный врач.

- Жалобы есть?- вежливо осведомился эскулап.

Палаты дружно промолчала, все замотали головами.

- Домой отпустите. Помыться надо бы. Меня сын заберет сегодня, - проговорил Дед Петрович.

- Ага. По этому вопросу после обхода поговорим,- ответил ему доктор, выходя из палаты.

На этом обход и закончился.

- Какие жалобы ? Не подохли и хорошо, - проворчал Тамерлан.

- А подохнем, закопают и опять все хорошо,- продолжил я.

Получив утренние уколы, позавтракав я ждал приезда отца. Сегодня в палате вообще было много посетителей.

Сначала к Деду зашел мужик, лет так 45-ти, судя по их разговору, односельчанин, они долго разговаривали о коровах, о посевной, о тракторах.

К Морячку Мише тоже зашел посетитель, чувак лет 30-ти, с мрачным лицом, он не приветствуя поставил пакет с едой и сказал одну фразу «Я принес я пошел» И ушел.

Ближе к обеду приехал отец. Он привез мне поесть, мама наготовила разного вкусного. Мы поговорили минут десять, состояние у меня улучшилось, опухоль спала, но рука еще была парализована.

- Слушай, батя, я вообще без копейки сижу,- начал я,- займи мне пару рублей, вдруг что понадобится купить.

- Не обижайся сынок, но я тебе сейчас денег не дам. Скажи что нужно я куплю, я каждый день буду ездить,- ответил, как обычно, отец.

- Да можешь и не ездить, здесь кормят. Ладно, до свидания, - зло проговорил я.

Отец ушел. Я повернулся к стене и попытался уснуть.

Разбудил меня очередной посетитель пришедший к Деду, это был мужик, какого неопределенного возраста, где то за 55, и говорили они вполгоса на таком украинском наречии, я вообще мало что понимал. Да вообщем и не старался, у меня были другие заботы, мне нужны были деньги. Но где их взять? Занять в этом городе больше не было у кого. В кармане у меня было уже почти пусто.

Выйдя во двор больницы, я стрельнул сигарету у охранника, зайдя в аптеку, купил на оставшуюся мелочь флакон настойки на спирту. Употребив и покурил вернулся в палату.

Разложив принесенные мне продукты, я решил перекусить, сожалея, что выпить нечего.

В палате шел неспешный разговор, в основном разговаривали я и Тамерлан. Морячок изредка вставлял пару фраз, говорил он очень невнятно и тихо. Дед же отправился домой, пока я был на улице его забрал сын, как говорил Тамерлан «строго под расписку: два уха, одна голова, две руки, две ноги». При слове «две ноги» он как то ехидно поглядывал на Морячка или мне просто это казалось.

- В 1968 году служил я в Германии, в авиационном полку. У нас снабжение было первого класса. Колбаса копченая, сигареты, все первого класса. Раньше все уважали Советский Союз, немцы все нас уважали. Что говорить, бывали времена,- предавался воспоминаниям Тамерлан.

- Да, просрали Союз, теперь так не жить,- соглашался я.

-Сейчас, одни начальники и все воры. А тебя или меня кто возьмет в начальники? Никто, потому что рука руку моет!,- продолжал он.

- И не говори, какие из нас начальники, я в селе живу, работы никакой нет,- поддерживал я разговор.

Говорили о прошлой жизни, про то, что на три рубля можно было в ресторан сходить, про водку за 3,62 рубля и колбасу, про медицину и отношение к людям. Увлекшись разговором у меня самого было такое чувство, что я сам ровесник своему собеседнику и успел вкусить радости социализма, как взрослый человек, а не застал развал Союза в четырнадцатилетнем возрасте.

- Я тридцать лет машинистом на железной дороге проработал в Средней Азии, работа просто ужас какая тяжелая. Жара! Иногда бывало плюс 58, а при плюс 65 ездить нельзя, потому, что рельсы начинают деформироваться,- говорил Тамерлан, при этом временами акцент его то пропадал, то неожиданно усиливался. Иногда беседу прерывали звонки его мобильника, на редкость громкие.

Время приближалось к шести, я начинал трезветь, мне становилось плохо.

- «Так нужно еще рублей тридцать, где взять? Где?»- лихорадочно думал я, потом решил – если что займу в палате рублей тридцать. Только поближе к вечеру.

Дед появился в палате около восьми часов, я пытался уснуть, чтобы меньше трусило.

Вдруг в палате послышалось, какое-то стремительное движение, я приоткрыл глаза, увидел входящего в комнату Петровича, а следом за ним быстро практически бегом зашел человек лет тридцати, в черной куртке и кепке, и весь какой темный. Он двигался как стремительно, в руках держал пакеты. Это, скорее всего, был сын. Я повернулся на другой бок лицом к стене, пока они там шуршали, раскладывались.

Вечерело, время посетителей заканчивалось, как и заканчивалось содержание алкоголя в моей крови, что меня совсем не устраивало.

В палате никто не спал, Морячок в очередной раз ужинал или обедал, кстати, он постоянно ел и пил. Когда же он в туалет ходит? Может ночью, да черт с ним.

Я одел свитер и обратился к собравшимся:

- Мужики, выручите, кто займет рублей тридцать? А то вообще на нулях.

Повисла пауза, Тамерлан лежал, уткнувшись в газету.

- Я гол, как сокол,- глухо проговорил Миша Морячок, и как то пронзительно на меня посмотрел.

- Сейчас, погоди,- сказал Дед и стал шарить у себя по карманам. Через мгновение он достал бумажку в пятьдесят рублей и протянул мне.

- Слушай Петрович! Ниче, что 50 займу? Буду выписываться сразу отдам!,- радостно пообещал я.

- Да, без проблем. Договорились. Хорошо,- сказал Дед и пожал мне руку.

Я не стал долго тратить времени, и моментально выскользнул на улицу. Купив пару флаконов спирта, перелил его в прихваченную бутылку из-под лимонада.

Вернувшись в палату, достал из тумбочки сьестные припасы и отхлебнув разбадяженного спирта, приступил к трапезе.

В палате велся неспешный разговор, обсуждали пенсионные дела.

Дед говорил

- Я двадцать пять лет, механизатором отпахал, а пошел документы на пенсию когда относить, мне говорят, что двадцать лет, я отработал, а не двадцать пять. А где ж я тогда еще был пять лет? Я их спрашиваю?! Плюнул, не стал спорить.

- Там правды не найдешь, как работать так давай, а как платить за работу, так сразу проблемы,- поддержал я, закусывая очередные сто грамм.

Вечерело. Получив на ночь предписанные уколы, измерив температуру, больница погружалась в сон.

Мне было пусто и спокойно на душе. Алкогольный туман заволакивал мозг, я уснул Снов не было и это было очень хорошо.

Наступило третье мая.

В 8.00 утра я поднялся с кровати и поплелся в столовую, навстречу мне уже хромал Тамерлан.

- Чайник закипел,- радостно проговорил он.

Вернувшись в палату, я заварил пакетик зеленого чая.

- Сахар бери,- в очередной раз предложил Тамерлан.

- Давай, - согласился я и отсыпал из переданной им пол литровой стеклянной банки три ложки сахара. Чай я пил всегда без сахара, но сегодня решил, что глюкоза мне понадобится, так как похмеляться было нечем, а силы организму в этом случае были очень нужны.

- Бери больше,- настаивал Тамерлан,

-- Ну еще парочку, - сказал я добавляя еще пару ложек,- благодарю.

- Не за что, братан! – ответил Тамерлан.

Мы лениво болтали, о том о сем, ожидая утреннего обхода.

Я выпил кружку сладкого зеленого чая, прилег на кровать. Через некоторое время почувствовал какую – то горечь во рту.

-«Вот что значит бухать и лечиться одновременно»,- подумал я. Достал пачку печенья из тумбочки. После пары съеденных печений, горечь как бы немного проходила, потом возвращалась снова, неожиданно меня кинуло в пот.

«Начинаются отходняки, что то раненько»,– подумал я, пытаясь улечься поудобнее. Правая рука совсем отказала.

« Вот, блин, в натуре, инсульт начинается, еще не хватало»,- мучили меня тревожные мысли.

Начался обход.

Новый дежурный врач, сорокапятилетний лысоватый толстяк с черной бородой, оказался более внимательным предыдущего.

Не ограничиваясь фразой

- Какие жалобы?- он довольно подробно общался с каждым больным, дошла очередь и до меня.

- Что у вас?- задал врач дежурный вопрос и открыл мое дело, переданное ему медсестрой. Я в очередной раз повторил свой несвязный рассказ сначала о распухшей и парализованной, потом только парализованной руке.

- Так Вам к невропатологу нужно. А почему вас в хирургию положили?- сделал он «гениальное» заключение.

- Я сам не знаю почему. Наверно потому, что выходные сейчас,- предположил я.

- Правильно. А невропатолога я вам сегодня найду!- пообещал доктор и вышел из палаты.

Мне было хреново. Болела рука и начинался мандраж. Похмелиться было нечем, денег тоже не было. Отец сегодня не приедет. Я опять попытался уснуть. С улицы в окно доносилась музыка, наверное, играла у кого в авто. Горечь во рту не проходила.

Развезли завтрак.

- Где же этот невропатолог?- проговорил я вслух. В этот момент что-то стукнуло окно, повернув голову, я увидел голубя который сидел на подоконнике и долбил клювом в стекло, поглядывая на меня своим круглым глазом.

- Вон он! Твой невропатолог,- глухо просипел Морячок, показывая рукой на окно.

- Кышь, отсюда !- махнул я рукой на голубя.

В палату зашел молодой человек в халате, в руках он вертел небольшой молоточек.

- У кого тут рука ?- спросил он.

- У меня доктор!- сказал я, поднимаясь с кровати.

Постукав меня по рукам и ногам, выслушав мои жалобы, он уверенно изрек:

- Это лучевой нерв! Сто процентов!

- Так у меня рука нормальной станет?- засуетился я .

- Не переживайте. Со временем, все восстановится. Я сейчас я вам пропишу витамины в уколах и таблетки,- успокоил он меня и вышел.

Ну вот, хоть что то прояснилось,- пробурчал я.

Музыка продолжала играть на улице, я опять уснул.

Проснулся я от громкого голоса в коридоре, вещавшего «Обед!»

Отобедав тарелочкой овощного супа и гречневой кашей с салатом, я вышел на улицу перекурить. Погода стояла просто летняя. Стрельнув у проходящих санитаров сигарету, я торопливо закурил, блаженно жмурясь на солнце. Что – то было не так на улице. Но что? Нормальный тихий майский день… Точно! Тихий день! А в палате из окна я утра слышал музыку.

«Наверное, концерт окончен,- решил я и стал подниматься по лестнице в свое отделение.

Зайдя в палату я прилег на кровать. Минут через десять я снова услышал музыку.

« Опять концерт начался»,- подумал я и погрузился в сон.

Проснувшись, я обнаружил « в нашем полку прибыло.»

На соседней кровати с Тамерланом лежал под капельницей здоровый мужик,.

«Крепко же я уснул, даже не слышал как уложили»- подумал я. Мне снова захотелось есть.

Вообще, когда я уходил в запой, то кушал мало. Чисто символически закусывал, теперь же я начинал чувствовать голод. Пошарив в тумбочке, обнаружил еще пачку печенья и кусочек пирога с вареньем. Налив в кружку воды я медленно пережевывал пищу. Горечь во рту не проходила. На улице играла музыка. Новый пациент похрапывал во сне.

Морячок что то жевал, Дед шуршал пакетами, а Тамерлан читал газету.

- Вот придумали, уже голову пересаживать собираются, совсем с ума сошли, придурки какие то, – комментировал Тамерлан прочитанное.

- А на фига пересаживать? Сразу две пусть пришьют! Про запас,- сказал я.

- Ага! И четыре копыта про запас тоже,- засмеялся Тамерлан,.- так что то сердце прихватывает а таблетки дома забыл. Выручи, братан, мне далеко до аптеки хромать, сходи пожалуйста в аптеку, купи там кардиомагнит . таблетки.

- Давай,- сказал я и взяв протянутую пятисотку вышел из палаты.

Вернулся я быстро, отдал Тамерлану сдачу и таблетки и снова завалился на кровать.

В палату зашла медсестра, она отключила капельницу у нового пациента. Тот потянулся с просонья и поднялся с кровати. Это был мужик лет сорока, высокого роста, грузный, его несколько одутловатое лицо, ничего не выражало, черные волосы были коротко под стрижены.

- Эх… Больничка! Угораздило же меня на праздники еще попасть…,- пробормотал новичок и пошел к двери.

- Звать тебя как?- просипел Морячок.

- Веталь,- тихо бросил тот, отворяя дверь

То что ответил ему новичок заставило меня вздрогнуть, но скорее всего мне это послышалось, так по пьянке я всегда представлялся.

- Как?- еще переспросил Морячок.

- Петр, меня зовут,- ответил ему новый пациент.

«В натуре послышалось»- подумал я.

На улице по-прежнему играла музыка. Причем, скорее всего духовой оркестр, прислушавшись я четко услышал звуки трубы и удары барабана. Мотив был знакомый, в каком-то кино я это уже слышал.

Вечерело.

Сегодня ко мне никто не приехал. После вчерашнего разговора с отцом, я мог не рассчитывать на благосклонность родителей. Нужно было им позвонить, попытаться найти общий язык.

Расположившись в конце коридора на довольно уютном кресле, я набрав номер матери.

Выслушав про себя все возможные ужасные вещи я все таки услышал, что завтра отец приедет.

«Спасибо!.- проорал я в трубку на прощанье и пошел в палату.

В палате уже горел свет, за окном темнело.

Все пациенты были на своих места, никто не спал все были увлечены разговором.

Я сел на свою койку.

Что-то было не так, что-то изменилось в палате, в людях.

Тамерлан оживленно рассказывал очередные истории новичку Петру, я присмотрелся к нему. В палате из четырех ламп на потолке горело только две, освещение было довольно тускловатое. Может быть, поэтому, мне показалось, что Тамерлан как то изменился, черты лица стали более резкие, цвет лица более смуглым, а коротко подстриженные седые волосы четко выделялись на голове, было похоже, что он одет в какую-то шапку или шлем. Вообще он как бы помолодел, голос звучал бодро, он оживленно жестикулировал.

Я перевел взгляд на Петра. И почему я решил, что он грузный с одутловатым лицом? Присмотревшись я обнаружил что он вполне спортивного сложение и действительно высокого роста, лицо его, как бы постоянно ухмылявшееся, было чем то похоже на кабанью морду.

Дед в углу лежал молча, изредка вставляя в разговор фразы. Из дома он приехал одетый в черный спортивный костюм, лицо было чисто выбрито, голос звучал глухо, но уверенно.

На улице играла музыка. Стоп! Целый день играет музыка, целый день. А сейчас уже вечер. Я лег на койку лицом к стене. Стены в палате были выкрашены светло зеленой краской, но не сейчас….

Стена перед моим лицом была совершенно другой, идеально гладкая, серо зеленого цвета, я провел по ней пальцами и не ощутил неровностей окрашенной поверхности, она больше напоминала отполированный малахит или мрамор. В ушах звучала музыка, все громче и громче.

-«Эту музыку слышу только я и это уже длится весь день»,.- осенило меня. И для подтверждения собственной догадки я мысленно вспомнил мотивчик одной песни и невидимый оркестр моментально подхватил ее, поражая мощностью звуков и великолепием исполнения.

«Это белая горячка! Это глюки!,- пронеслось у меня в мозгу, – Боже, помоги мне.»

Я в ужасе зажмурил глаза, невидимый оркестр громыхал в моей голове, причем зациклившись на одном мотиве, повторяя его вновь и вновь.

- «Мне нужно просто тихо лежать, мне нужно просто лежать, все это мне только кажется»,- твердил я себе. Открыв глаза, я глядел на малахитовую стену, внимательно рассматривая отполированные узоры каменных срезов, причем нигде не было заметно стыков, вся стена была изготовлена из огромного куска горной породы.

Пациенты палаты были на редкость оживлены, они громок болтали и смеялись, обращаясь друг к другу, как старые знакомые.

Внезапно перед глазами у меня что-то возникло. Что-то очень маленькое крутилось в воздухе. Присмотревшись, я понял, что это тонкая нитка, неопределенного цвета. Она была длинною около десяти сантиметров, висела в воздухе и медленно крутилась.

-«Это мираж, Нитки нет!».- сказал я себе. Протянув руку к воображаемому волосу, я взяв его пальцами и ощутил на ощупь.

- «Главное держать себя в руках, я же знаю, что это мне мерещится. Нужно просто дождаться утра и когда приедет отец рассказать ему, а там может попасть анонимно к какому нибудь психиатру или наркологу. Это только глюки», - думал я наматывая нитку на палец. Мне нужно ничему не верить и знать что все это неправда, а завтра я выпишусь отсюда.

Я сбросил нитку с пальца и лег на спину. Глаза я решил по возможности не открывать.

Голоса пациентов в палате звучали все громче, они как бы перекликались с гремящей у меня в ушах музыкой.

«Меряем температуру!- раздалось над моим ухом, я приоткрыл глаза и взяв протянутый мне медсестрой градусник. Я видел перед собой только ужасно белую руку, как бумажную, держащую сверкающий изумрудным огнем градусник.

«Прикольные спец эффекты, но ничего, переживем,».- подумал я, пряча градусник под мышку.

Не успел я улечься поудобнее, как снова раздался голос

«Сдаем градусники!.- не открывая глаз я протянул на голос ставший вдруг обжигающе холодным , больше похожим на кусочек льда градусник. Рука взявшая его царапнула меня невидимыми когтями.

-«Это просто такой маникюр у медсестрички»,- успокоил я себя.

Палата приготовлялась ко сну. Вскоре свет был погашен, разговоры пациентов стихли. Я лежал неподвижно на спине, чуть приоткрыв глаза. Палата была озарена бледно зеленым изумрудным мерцающим светом. Казалось, что изменилась даже ее форма, вместо четырех угольной, она представлялась теперь круглой ареной амфитеатра, стены которого уходили высоко вверх. Слух мой чрезвычайно обострился, и невзирая на непрекращающейся концерт симфонического оркестра, я мог слыхать любые шорохи и звуки в палате коридоре и на улице. Но отличить реальное от галлюцинаций было все труднее.

-«Это все белая горячка»,- говорил я себе. Это все слуховые и визуальные галлюцинации, главное это помнить и тогда можно не сойти с ума.

Белая горячка ассоциировалась у меня с голым мужиком, бегающим по оживленным улицам города, отмахивающимся топором от преследующих его демонов в полицейской форме. Еще на ум пришли чертики, они должны прыгать по плечам. Посмотрев себе на плечо я не обнаружив никого, и бегать голым мне абсолютно не хотелось. Единственно, что меня действительно мучило и беспокоило, это непрерывная музыка в голове. Я решил попробовать сконцентрироваться на посторонних звуках, чтобы мозг смог отвлечься от дьявольского оркестра. За окном громко шумел ветер. Он раскачивал могучие деревья которые били своими ветвями в стекла и царапали их.

-«Стоп! Какие ветви в стекла, я на пятом этаже, а внизу автостоянка,- сказал я себе.

Как по команде послышался тяжелый звук мотора, похожий на военный ЗИЛ, и действительно, через мгновение я услышал удар откинутого борта, и стук армейских сапог, выгружающихся из грузовика солдат, бряцанье амуниции и оружия.

Команды «Стройся!» не было, значит они сразу оцепляют территорию Происходит захват города, и больница один из стратегнчески важных объектов, а особенно хирургическое отделение, так как хирургия на войне нужнее всего. В коридоре послышались громкие шаги, чей то испуганный голос прокричал « Да что тут вообще происходит!?»

«Что то , война! – подумал я. Я в тот же момент услышал на улице автоматную очередь.

Выходит так, что я думаю о войне и мне она сразу начинает казаться., т е сейчас мой мозг, создает галлюцинации, на все мои мысленные образы. Если так, то значит я могу ими попытаться управлять, и это все нереально. Для начала, нужно понять что никаких солдат с автоматами нет, а если и есть то они всего лишь мираж, может это вообще солдаты из прошлого, скажем красноармейцы, буденовцы, кавалеристы блин! По коридору гулко зазвучали конские подковы, коротко заржала лошадь. Приоткрыв глаз я смотрел на приокрытую в коридор дверь, похожую сейчас на тяжелые двустворчатые ворота. От проходящих по коридору можно было видеть только тень, и я увидел четкую тень всадника на лошади.

«Я схожу с ума, господи помоги мне,- пронеслось у меня в голове. Обведя глазами плату я обнаружил, что никто из пациентов не спит, они все сидели на койках, молча и неподвижно. В этом адском освещении я мог видеть только темные силуэты. И еще я понял, и понял это наверняка, они что то ждали. Вдруг дверь в плату распахнулась, но вместо всадника на бледном коне, в палату вошла группа людей. Вспыхнул свет.

Зажмурив и вновь открыв глаза я обнаружил, что палата приобрела свои первоначальные размеры, а пациенты мирно спят на койках. Группа же вошедших людей преставляла собой не призраков из преисподни, а это были дежурный врач с медсестрой, которые крутились вокруг пары новых больных, женщины лет сорока с заплаканным лицом и паренька лет двенадцати, ужасно бледного.

-Так когда это началось ? – спрашивал доктор у женщины Паренек оказался ее сыном.

-Первого мая, доктор, – пролепетала та .

-Сейчас поставим капельницу, все будет хорошо,- успокаивал ее врач.

Паренька уложили на койку стоявшую возле Деда, возле него суетилась медсестра, устанавливая капельницу.

Я лежал неподвижно. В моей голове крутилась одна мысль.

Почему именно сейчас это происходит? Именно этой ночью? Этому малому тоже плохо стало первого мая. Первое мая… Праздник всех трудящихся, блин. Но ведь не только этот праздник. Стоп. Первого мая это же Вальпургиева ночь, в это время проводится шабаш ведьм и колдунов. Что-то щелкнуло в моей голове. Ведь это не просто палата, и это не обычные пациенты. Нет все это только глюки, это все белочка. Твердил я себе. Нужно просто спокойно лежать, просто спокойно лежать. Я повернулся лицом к стене, и открыл глаза. По матовой поверхности малахитовой стены вились как живые черные нити, они как змеи собирались клубками. За окном шумел лес. Мне вдруг очень захотелось уйти отсюда в этот лес. Просто открыть окно и шагнуть в спокойную зеленую гущу деревьев.

«Но ты ведь на пятом этаже!»- вскричали во мне остатки здравого смысла. Так вот значит как и происходят самоубийства, люди выходят в окно как в дверь. Значит здесь нужна жертва, и мой выход в окно, и будет жертвоприношением, ну уж нет.. Не дождутся, я буду просто лежать и все! Пусть голова разрывается от дьявольской музыки, время продолжает неумолимо двигаться вперед, мне нужно только дожить до утра. Это не война все таки, не обстрел из миномета или танка, и снайпера е работают по мне. Выжил там и здесь выживу!

Зачем здесь тогда этот несчастный паренек? А что если жертва не я? Я приоткрыл глаза, и посмотрел на свою правую руку. Тыльная сторона кисти и пальцы были покрыты густой бурой шерстью, ногти превратились в острые черные когти. Это была рука зверя. Она свободно разжималась и сжималась. А ведь именно из-за паралича кисти правой руки я и попал в больницу! Проведя когтем указательного пальца по стене я оставил на ее малахитовой отполированной поверхности глубокую царапину. Вот тебе и прогулка по городу с топором. Но я не поддамся.

Свет в палате выключили. Врачи ушли. Мать паренька сидела возле его кровати и тут я услышал их разговор.

-Все хорошо, сейчас тебе станет лучше. Я пойду рядом в женскую палату. Буду к тебе заглядывать. Ты постарайся уснуть. И прочти со мной молитву,- тихо говорила она.

- Отче Наш, живущий на небесах…- начал паренек.

Я пытался мысленно повторять за ним, но музыка в голове стала невыразимо громкой, заглушая все посторонние звуки.

- Избави нас от лукавого,- слышал я.

Я крепко зажмурился и тут услышал голос в своей голове.

«Концерт продолжится после небольшого перерыва , а мы поговорим теперь о твоей жизни, о твоей глупо прожитой жизни, пропитой жизни, растрыньканой, греховной и пропащей!

Ну что же начнем ИТАК! КИНОООО!

Я словно был в кинотеатре 3Д, на экране проносились моменты моей жизни, которые я часто хотел бы забыть и не совершать. Грехи, грехи, грехи…. Все темные мысли и поступки вспыли наружу, со всего тайного была здернута пыльная завеса.

Но поражало даже не просмотр событий собственной жизни, а комментарии к ним. Было объяснено все, я был раздавлен и разбит, сокрушен железной логикой и категоричностью суждений, а главное тем, что это был ответ на все вопросы, мучившие меня в течении жизни. Мне объяснили все!

«Отдельной страстью нашего подопечного всегда был алкоголь! По этому поводу мы даже споем песню!,- особо торжественно объявил голос.

Мощно зазвучала музыка, наполняя все вокруг, на экране появились развивающие белые полотенца, с узорами, похожими на иероглифы. Я увидел удивительно красивую лесную поляну, вокруг нее стояли высокие стройные сосны, все происходили ярким летним днем. Посередине поляны на зеленой траве лежали странного вида глиняные посудины, больше всего похожие на огромные, около метра в диаметре глиняные бублики, с множеством отверстий в верхней части тора. Вокруг водили хоровод, мужские и женские людские фигуры одетые во что то похожее на национальные одежды, неизвестно какой нации, мелькали белые черные, красные и золотые цвета, все высокие стройные, но это не были люди. Их на первый взгляд вполне человеческие лица, были гладкими и розовыми, но глаза их были мертвы.

Потом хоровод распался. Они все направились в центр поляны, что то сжимая в руках, присмотревшись я увидел, что это были какие то мерзкие куски грязи, гнилые фрукты, виноград, куски тряпья, и всю эту дрянь, танцующие запихивали в лежащие на земле кувшины-бублики. После чего дружно покатили всей веселой толпой, как колеса, прочь с поляны. Через мгновение они оказались на берегу бурлящего грязной водой озера, в пучину которого стали швырять, заполненные отвратительной гадостью глиняные кувшины – бублики.

Припев этой песни, навсегда остался в моей памяти

«Пусть кипит в котле бурда,

Чтобы грешник пил всегда!...»


«Прекрасная песня! Но водка и бес всегда ходят рядом! А наш подопечный очень часто считал своими лучшими друзьями обыкновенных бесов! Особенно одного! Ведь часто в трудные минуты они были вместе, вместе заливали горе водкой, но ведь наш грешник даже не понял, что трудные минуты и возникали из –за общения с бесом! Ха – ха- ха !!!


И тут я почувствовал, что кто то смотрит в окно за моей спиной, открыв глаза, я четко увидел стоящую за коном фигуру, и узнал темное лицо.

14 лет назад, когда я только переехал в этот городок и устроился в контору обычным клерком, примерно через пару месяцев, туда устроился и Вадим. Он был на пару лет младше меня, работали мы в разных отделах, но как новички, которые оба были, молоды, не женаты любили выпить и весело провести время быстро нашли общий язык. Вадим был местным и достаточно хорошо знал город и его обитателей, кроме того он был отличным напарником по части знакомств с девушками.

В те годы мы были просто короли съема!

Как в песне группы «Крематорий»

«Жизнь протекала, бурной рекой

Весело и широко,

Не было денег, но были друзья

Женщины и вино…»


Я вообще довольно трудно сходился с людьми, всегда было много приятелей, но не было друзей. В одну из наших первых пьянок с Вадимом, я рассказал о своей срочной службе, и последующей командировке в места так сказать ведения боевых действий. Вадим как оказалось в армии не был, но иногда мог удивить своими высказываниями и познаниями в военном деле. Разговор тогда у нас закончился фразой, которую мы иногда вспоминали и через десять лет.

Налив водки я сказал вместо тоста

- Если будет война и мы окажемся по разные стороны, то клянусь, что я тебя застрелю без мучений.

-Я тоже,- ответил Вадим.

Мы чокнулись и выпили.

Через пару лет мы уже не работали вместе, но оставались друзьями. Пьянки, гулянки, драки, разборки, это всегда следовало за нами по пятам. Если вспомнить все более значимые неприятности, происходившие со мной за последние годы, то мало из них обходились без участия Вадима, он всегда оказывался рядом. Моя первая и вторая жена его просто не переваривали, но все это можно было объяснить тем, что если я начинал бухать, значит Вадим где то рядом. Как не странно многие люди, которым приходилось пересекаться по жизни с моим лучшем другом, отзывались о нем довольно негативно, упирая на то, что от него одни неприятности. Я не обращал на это внимания, справедливо полагая, что во всех неприятностях виноват я сам, а водку мне под пистолетом не заливает. Правда почему то, жизнь моя неслась под откос: разводы, алименты, потеря работы, долги по кредитам, а вот у Вадима все было ровно, хотя пил он не меньше.

Я не завидовал, меня это удивляло, и с другой стороны несколько успокаивало, это означало, что мне просто не повезло, ни с женой, ни с работой, а водка тут не причем, т к у других же все нормально, живой так сказать пример.

Значит все таки бес…. Такая мысль даже не приходила мне раньше в голову.

Если это все просто белая горячка, значит все галлюцинации вызваны из моего подсознания, но я ведь никогда по настоящему не верил в Бога. Скорее я как бы верил на всякий случай, когда покупаешь страховку, тоже на всякий случай. Но если есть зло, значит есть и добро. И значит есть Бог.

Оркестр больше не звучал. Я в моих ушах стоял гул базарной площади в торговый день. Я лежал на зеленой траве, возле дощатого забора выкрашенного зеленой краской, за которым шумела толпа. Я мог разобрать какие отдельные слова, выкрики, хохот, шум автомобильных двигателей. Это были бесы, они съехались в одно место, может пообщаться может, повеселиться, может еще для каких то своих бесовских дел. Заглянув в щель между досками забора, я увидел Вадима. Он стоял в компании из трех человек, что то оживленно им говорил, показывая в мою сторону рукой с зажженной сигаретой. Я понял что он не видит меня, но наверное чувствует.

«Это все глюки!»- в очередной раз повторил я себе. С огромным усилием я приподнялся на локтях, зажмурил глаза и затряс головой. Когда я открыл глаза я увидел, что сижу на больничной койке.

Я встал и вышел в коридор, Морячок не спал, проходя мимо него, я увидел, что глаза у него горят, действительно горят, как газовые горелки, каким тот зеленоватым огнем.

В коридоре ярко горели все лампы, было очень светло, просто ослепительно. Стояло тишина. Было пусто.

Пройдя подальше от палаты и устроился на одном из кресел, стоявших в ряд вдоль стены.

Достал из кармана телефон, время на экране показывало два часа ночи.

Тут я услышал какой то хруст, резко повернув голову влево я увидел это. Зажмурив глаза и повторив в очередной раз, что это только глюки, вновь открыв их я оцепенел от ужаса. По центру коридора, двигалась странная процессия. Впереди шла высокая худая старуха, одетая в черный халат, опиралась она на высокую палку, больше похожую на посох. Голова ее больше походившая на череп покрытый клочьями седых волос, болталась из стороны в сторону, но страшнее всего были ее глаза. Мне приходилось заглядывать глаза трупа, так вот у нее были мертвые глаза. Следом за ней шла уже знакомая мне старуха в цветастом халате, опирающаяся на подставку с колесиками, и замыкала шествие третья гарпия. В отличие от первых двух, она была необычайно толстая, и шла тяжело переваливаясь, ее тяжелая поступь, эхом отдавалась под сводами коридора, заглушая мерзкий скрип колесиков подставки. Я вжался в кресло, опустив глаза на экран телефона.

Процессия проследовала мимо меня, от не шла какая то явственная гнилостная вонь.

Не смотря им вслед я лихорадочно думал кому позвонить? Может брату, рассказать ему все. Набрав его номер я напряженно слушал протяжные гудки вызова. Он не брал трубку, естественно, зачем ему слушать пьяные бредни. Поразмышляв еще немного, я с внутренним колебанием, решил позвонить матери. Только нашел в контактах «Мама», палец застыл на кнопке вызова, как я услышал ее голос. «Скотина пьяная, не дает покоя никому. Что тебе нужно среди ночи? Как ты всем надоел….» Кнопку вызова я не нажал. Нет я не буду ей звонить, нет. Я просто посижу тихонько в коридоре, вернуться в палату, представлялось для меня, кошмаром опять очутиться в логове демонов.

Внезапно мне очень захотелось пить, зайдя в умывальник я посмотрел в зеркало и отшатнулся. На меня смотрело лицо совершенно безумного человека, торчащие в стороны волосы, щетина, смертельная бледность, и глаза, с очень расширенными зрачками, почти во всю радужную оболочку.

Как и ожидалось, после минутного всматривания в зеркало я заметил в нем еще чье то отражение, как будто кто то промелькнул у меня за спиной.

Выйдя в коридор я снова услышал оглушительную музыку, боже как я хочу тишины, мысль о самоубийстве мелькнула спасительным маяком у меня в голове. Я прошел в конец коридора и сел у дверей отделения «Реанимация». Двери были застеклены, сквозь матовую поверхность стекла можно было довольно отчетливо рассмотреть, что происходит в ярко освещенных коридорах реанимационного отделения. В коридоре стояли люди, они выстроились в какую то длинную очередь, хвост которой заканчивался как раз у дверей, за которыми я сидел. Люди стоявшие в этой ночной очереди были разного возраста, мужчины и женщины, обычно одетые, казалось что они зашли днем в больницу по обычным своим делам, может быть сделать флюраграфию для медкомиссии, но так и остались здесь. Стояли они неподвижно и совершенно тихо. Я не мог видеть их лиц, я видел только спины и затылки, но почему то я казалось что их физиономии не вызовут во мне восторга доброжелательности и еще очень хорошо что они не видят меня.

Принимая это за очередной бред я опять зажмурил и открыл глаза. Очередь не изчезла, тогда и тихонько встал с кресла и быстро пошел прочь к выходу. Выйдя на темную лестничную площадку я кинулся вниз и через мгновения выбежал в больничный двор, прямо под проливной дождь. Пройдя на середину двора я остановился и запрокинул лицо к черному небу, навстречу проливным струям дождя. Я хотел хоть как то охладить свой воспаленный рассудок. Промокнув до нитки за одну минуту, я прошел чуть дальше в парк и укрылся в небольшой беседке, которая использовалась здесь как место для курения больных и мед персонала.

Достав дрожащей рукой телефон я прочитал на светящемся экране «Нет сигнала».

«Значит и позвонить не удастся»,- даже с каким то облегчением подумал я. Способность принимать решения означает прежде всего ничего не решать, а главное не суетиться. Если я сейчас позвоню домой и скажу родителям что у меня белочка, то от этого будет мало пользы, там только расстроятся и разозлятся, соответственно также не могу звонить еще кому нибудь из знакомых, никто ничем мне помочь не сможет. Рассуждая так,я присел на стоявшую в курилку лавочку, как ни странно курить мне совсем не хотелось. Дождь усиливался, раскаты грома временами заглушали дьявольскую музыку в моей голове, а разряды молний озаряли все вокруг бледно зеленоватым светом.

«Мне нужно просто уснуть, просто уснуть и все пройдет, а чтобы уснуть мне может помочь снотворное, ну допустим там димедрол, или еще что-то, я же сейчас в больнице, мне нужно к дежурному врачу»,- решил я и уверенно поспешил обратно в хирургическое отделение.

Постучав в дверь с надписью «Ординаторская», я услышал скрип открываемого замка, и на меня уставилось заспанное лицо дежурного врача.

«Что случилось?- спросил он, раздирая в зевоте рот.

«Доктор, мне нужна помощь, мне очень плохо,- проговорил я.

Врач внимательнее присмотрелся ко мне, и взяв за руку, повел в кабинет.

«Садитесь на кушетку, рассказывайте, что беспокоит? – он напряженно смотрел мне в глаза, сонливость его моментально исчезла.

« Не могу уснуть, доктор, уже второй день так, наверное переволновался из за руки, - бормотал я.

Он взял мою руку проверил пульс,

«Так… Скажите честно вы что то принимали или пили? Только честно,- задал он вопрос.

«Да. Доктор, но не сегодня, перед больницей пил, так сказать несколько дней, а сейчас вот не пью и мне так плохо и не сплю,- выпалил я.

«Теперь ясно. Теперь ясно. Да в нужный момент сто грамм водки и все было бы хорошо, но не волнуйтесь, сейчас поможем,- уверено проговорил врач.

- Пойдемте в палату, сейчас позову медсестру.

Мы вышли в коридор, там уже ждала дежурная медсестра.

-Так значит, приготовь укол собизона и нужно измерить давление, и без вопросов,- строго проговорил врач.

Я с опаской улегся на койку, мне сделали укол и музыка стала как то утихать, я не уснул но успокоился. просто лежал с закрытыми глазами, наслаждаясь тишиной в голове и без всяких сновидений.

Под утро я все-таки уснул.

Проснулся я от невыразимого стыда, который на меня навалился пряма как душное пыльное одеяло. В голове моей больше ничего не звучало, значит укол помог, и значит это все была просто «белочка». И значит сейчас все врачи и медсестры, и тем более соседи по палате, видевшие вчера мои метания, относятся ко мне как к сошедшему с ума алкоголику. Достав телефон я проверил вчерашние исходящие вечерние вызовы, к моему большему облегчению я все таки не звонил никому, а это значит позора будет меньше.

Было уже около девяти часов, в палате было на удивление тихо, все лежали тихо переговариваясь на своих койках, и я конечно же отнес это на свой счет

«Не хотят будить придурка, то есть меня».

На душе у меня было достаточно легко и спокойно, лежать бы так и лежать, но тут мне захотелось в туалет и пришлось обозначить признаки жизни.

Вышел я из палаты и вернулся в нее в полной тишине, хотя определенное шевеление уже началось: Дел опять шелестел пакетами, Тамерлан читал книгу. Желая как то разрядить обстановку я произнес обращаясь одновременно ко всем и ни к кому.

-Я вчера немного перебрал, вы уж мужики не серчайте что спать не давал.

- Да я собственно ничего и слышал, я спал,- живо откликнулся Петр.

- Да все нормально, братан,- сказал Тамерлан

Обстановка разрядилась и я пошел за кипятком, Кстати этого вчерашнего пацана в палате уже не было.

Проходя мимо «Ординаторской» я с опаской ускорил шаг, не желая лишний раз попадаться на глаза дежурному врачу. В общем меня никто не тревожил расспросами о вчерашней белке и выпив кружечку горячего чая я опять завалился спать.

Наступило четвертое мая, последний выходной, завтра больница должна зажить в своем обычном деловом ритме и я думаю мое положение должно будет тоже поменяться, ну во первых меня то уж точно здесь не оставят, а скорее всего переведут в неврологию. Да, черт с ним куда переведут, пусть переводят, я уже наверное здесь примелькался со своими заскоками по пьяной лавочке, так что нужно «срочно менять точку»! Как ни странно выпить мне не хотелось, не хотелось даже курить, все таки ужас прошедшей ночи, хоть и оказался галлюцинациями вызванными белой горячкой, заставил пробудиться древний инстинкт самосохранения, которой я так старательно закапывал поглубже в течение почти месяца обильных возлияний.

Прикрыв глаза, я снова задремал. Проснулся от легкого толчка по плечу. Передо мной стоял мой отец. Он приехал меня навестить, привез покушать и чистую одежду.

Я было насторожился, подумав, не сказали ли ему врачи, насчет моих вчерашний ночных метаний, но потом успокоился. Отец ничего о этом не знал. Мне вообще о самому было непонятно, почему утром этот вопрос не выяснили со мной, но впрочем все опять объяснялось выходными днями и отсутствием на работе необходимых специалистов.

Обговорив с отцом возможные дальнейшие действия, а именно перемещение в отделение неврологии, в чем он выразил полную поддержку, касательно необходимости проведения необходимого курса лечения, до полного прохождения паралича руки. Сказав на прощанье, что завтра приехать не сможет, отец ушел.

Мама приготовила мне жареную курицу с картошкой и еще пирог с яблоками. Почувствовав острый голод я жадно набросился на еду и за десять минут от курицы осталась одно крылышко. Запив все горячим чаем я решил еще немного поспать, но после сытного обеда мне стало очень жарко в палате и я решил немножко прогуляться на свежем воздухе.

Выйдя на улицу я присел на лавочку под кленами и задумался ни о чем. Приятно было ощущать тишину в голове.

Вернувшись в палату я обнаружил пополнение.

Пацану было лет шестнадцать, звали его Сергей. Лежал койке возле Деда, на которой ночью «капали» внезапно появившегося и так же исчезнувшего юного пациента.

Сергей, как и положено было представителям его поколения, не расставался с мобильником и планшетом. Лежал себе тихонько, не заводя и не влезая в разговоры. Единственное что немного бросалось в глаза, так это его синие модные такие ботинки, стоявшие под кроватью. А вот тапочек не было, наверное забыл взять из дома.

Вес день я провалялся на кровати. Палата жила своей обычной жизнью, приходили и уходили посетители, заканчивался последний день выходных. Завтра начинались будни.

Тамерлан и Петр подначивали Морячка начать учиться ходить на костылях, которые тот бережно хранил у изголовья кровати. На их очень уж панибратские шутки, касающиеся его одной ноги, Морячок беззлобно ухмылялся.

- Лежит и лежит, как колода. Давай залазь на костыль и бегать начнем. Совсем ленивый ты,- горланил Тамерлан.

На улице светило яркое солнце, жалюзи напротив кровати Морячка были подняты, лучи были прямо ему в глаза, он недовольно жмурился. Заметив это я сказал Тамерлану.

- Опусти жалюзи, видишь прямо в глаза ему светит.

- А ему так нравится,- ответил, смеясь, Тамерлан.

Я вопросительно глянул на Морячка, тот ничего не сказал, снова принялся за еду.

«Нравится, так нравится, черт с ним»,- подумал я.

Тут мое внимание отвлекло, другое не очень обычное действие.

Новичок Сережа сидел на кровати и одевал свои хипстеровские ботиночки. Я едва не спросил у него, где он такие прикольные ботиночки купил?

Но тут он встал с кровати и пошел. Шел он очень странно, ступни не гнулись, колени поднимал высоко.

«Блин, это же ортопедическая обувь»,- дошло до меня.

Сережа проковылял в коридор,

-А с чем пацан этот попал?- спросил я у Петра.

-А че то с почками у него, Застудил типа,- ответил тот.

Прошел обед. Несмотря на почти жаркую погоду на улице, мне было как-то прохладно и еще я заметил, что начал покашливать и заложило нос. Вообще, я простыл.Только этого не хватало для полного счастья.. Ну да ладно, я все-таки в больнице нахожусь, вылечат!

После обеда к Сергею пришли две подруги, как я понял его одноклассницы, они долго разговаривали о всякой ерунде, проявляя к нему максимум внимания, смеялись и заставляли его есть апельсины и мандарины.

Вскоре после их ухода к Сергею зашла еще одна молоденькая девушка, она принесла ему пирожные и долго сидела возле него. Я так понял ,что это тоже была подружка.

Молодец, пацан, девки просто табуном за ним бегают!

Кстати, с его поселением, к нам в палату гораздо чаще заходить медсестры, причем, все поглядывали на Сергея.

Ближе к вечеру, Тамерлан с Петром стали разгадывать кроссворд. Тамерлан громко читал в слух вопросы а вся палата дружно пыталась разгадать. Чтение это происходило с каким то жутким акцентом, который у Тамерлана периодически то появлялся, то пропадал. Причем читал он практически по слогам, запинаясь и перевирая слова. Да и что уж тут говорить про ответы, самые элементарные он не отвечал. Для человеке, постоянно читающего книги, это было странновато.

-«Стебется он чтоли?» – подумал я. И тоже решил не отвечать на очевидными вопросы.

-Священная книга в исламе? – в очередной раз, запинаясь, прочитал Тамерлан.

Я вопросительно посмотрел на него. Неужели он и этого не знает, это уж перебор.

В палате зависла тишина. Я упорно молчал и смотрел на Тамерлана, тот терпеливо ждал ответ.

-Так это тебя нужно в первую очередь спрашивать,- смеясь, сказал Петр.

- А что я! Я не верю ни в черта ни в бога! - заржал Тамерлан.

- Надоел мне ваш кроссворд,- сказал я и вышел из палаты.

Вечерело, палата готовилась ко сну.

Дед на соседней палате, опять шуршал пакетами и звенел банками. Сегодня к нему тоже приходили посетители, похоже, это была жена. Довольно молодая женщина, прилично одетая. Они долго шептались на таком наречии украинского языка, что даже если бы они говорили громко, я бы и половины не понял.

Сейчас Дед крутил в руках спортивные штаны, и судя по иголке с ниткой зажатой у него в зубах, собирался портняжничать. В этот момент зашла медсестра с градусниками. Увидев Деда с иголкой и штанами в руках она требовательно заявила.

- Ну ка спрячьте это все! Завтра жене отдадите она вам и зашьет дома!

- Ко мне завтра сын приезжает!- почти выкрикнул ей в ответ Дед. Но штаны все-таки убрал.

Я допил горячий чай и завернулся в одеяло. Отбой. В палате выключили свет.

Я лежал и смотрел в потолок. Вскоре пришел сон. Мне снилось, что я нахожусь, в каком- то белом мраморном зале, уставленном каменными саркофагами. Повсюду гулял ветер, несло гарью.

Проснувшись, я обвел глазами палату, все спали, только Петр сидел на кровати, лицом ко мне опустив голову. С кровати Сергея раздавались шорохи, присмотревшись я увидел что он постоянно ворочается во сне, как говорится, мечется.

«Может снится чего», - подумал я.

Повернувшись на бок, я опять попытался задремать, но сон не шел. Приходила трезвость, я начинал рационально оценивать прошедшие события.

Больше всего меня беспокоил припадок белой горячки, прислушавшись еще раз, я с удовлетворением отметил, что в голове тихо, а перед глазами не крутятся черные нитки.

Значит все нормально. Значит все прошло. Вот еще бы рука прошла, я пробовал сжать кулак, безуспешно. Но ничего страшного, доктор же меня все объяснил, со временем пройдет. А завтра врачи выйдут на работу, начнутся рабочие дни, закончатся майские праздники. Угораздило же меня попасть прямо в эти праздники в больницу, да еще и белку словить в Вальпургиеву ночь….

Стоп! Опять паранойя что ли? Нет, я просто трезво рассуждаю, просто вспоминаю все по порядку. Да и вообще, какого черта меня вообще занесло в эту больницу?! Рука же у тебя болела и сейчас почти не двигается! Напоминал я сам себе. Да и выпить бы тебе дома не дали и денег уже нет и пару приводов в полицию уже было за эти дни, так что пора бросать бухать! Начинать разгребать все эти кучи дерьма! Даа… Реально мне вчера тут черти мерещились, в натуре белку поймал. Значит завтра меня скорее всего выпишут. Кстати, я же слышал перед отбоем в коридоре голос дежурного врача

« А вот этих прямо с раннего утра на выписку, без всяких вопросов!».

Значит среди этих должен быть и я. Понятно дело, на хрена им в отделении алкаш да еще и с белочкой, спасибо, еще что в дурку не отправили. Все-таки врачи они иногда хорошие люди, да и сами выпить не дураки. Рассуждая, таким образом, я снова задремал. Проснувшись где то через час, я обвел глазами палату и в ужасе остановил взгляд на Сергее. Он не просто метался во сне, ему просто выворачивало какой то силой, руки и ноги сгибались в суставах в разные стороны, лицо было искажено страшной судорогой, глаза были закрыты. Первым моим порывом было встать и подойти к нему, но переведя взгляд на Деда я просто остолбенел. Дед лежал ко мне головой и не мог меня видеть, зато я видел четко как он протягивал в сторону Сергея свои скрюченные руки, больше похожие на лапы хищной птицы, делая пассы в воздухе, сжимая и разжимая кулаки, он что то тихо бормотал. В палате стояла полная тишина. Стоило Деду опустить руки, как Сергей замирал на кровати, но через какое то время в воздухе опять появлялись скрюченные когти и пытка продолжалась. Казалось, он вытягивает жизнь из этого пацана.

Я пытался заставить себя думать рационально. Так, это уже не белка! Я не сплю, это реально! Этот Дед он, блин, колдун! Черт его побери! Хотя черт ему и так брат! Под прикрытыми веками я осторожно скосил глаза на других пациентов. Петр и Тамерлан лежали тихо. Морячок же не спал, он смотрел на Деда с каким - то непонятным выражением лица, и у него действительно светились глаза. И тут точно пелена спала у меня с глаз. Да ведь все они тут заодно! И я здесь не случайно! И не было у меня никакой «белки»! Не бывает такой «белой горячки»! Ну ка , теперь спокойно, давай вспомним все что происходило! Значит так , сначала Тамерлан. Когда ты только вошел в палату, он читал какую то большую черную книгу, что то тебе тогда еще бросилось в глаза, но ты не обратил внимание, а бросилось в глаза тебе то, что книга была очень старая, я бы сказал старинная, черный кожаный переплет и желтые страницы, больше похожие на пергамент, а еще застежка, на книге была желтая застежка! Золотая застежка! Это старинный манускрипт, и читает его полуграмотный пенсионер, который с не может разгадать элементарный кроссворд? У которого периодически то появляется, то пропадает акцент, который отлично разбирается в истории страны и у которого уж очень молодые дети. Приезжал к нему сын, лет восемнадцать на вид. Я вспомнил, как он выглядел вчера вечером, помолодевший, резвый, громко хохочущий. Да он тоже какой- то маг! А ведь он реально мог видеть и знать настоящего Тамерлана. Магрибский колдун! Вот сволочь! Еще все сахар предлагал! Сахааар!!! Идиот!! Какой же я идиот! Веди именно после того как я выпил чай с его магрибским сахарком у меня появилась жуткая горечь во рту, и весь день клонило ко сну, хотя с отходняков я вообще не сплю, я потом вечером началась эта чертовщина. Эта падла меня траванула! Джин хренов!

Стоп дальше! Морячок! Миша Морячок! Он кто такой?! Да ты посмотри на него какой он здоровый! Он же когда сидит на кровати ростом почти с меня, а у меня рост 185 см. У него значит больше двух метров, и плечи как у мамонта! Кровать стоит у двери он никогда не спит!!! Это же стражник! Охранник он! А ноги нет чтобы не ушел никуда и пост не покидал! Приковывали же в войну японцы своих солдат к пулеметам, значит и этого так обездвижили частично. Вот он и сносит все их насмешки! Ни реально над ним издеваются, я вспомнил историю с жалюзями и костылями. Костыли! Да ты посмотри на них, они же маленькие! Они ему с его ростом по пояс будут. Он же просто физически не сможет на них ходить! Такой вот одноногий цепной пес.

Петр! Что он ответил тогда Морячку на его вопрос как его зовут! Веталь!! Он назвал мою кличку, мой позывной! И мне не послышалось! Опять же не вяжется его образ с простым работягой, как он представился, слишком уж он холеный и привередливый к еде и к условиям всяким. Да и болезнь у него какая-то несерьезная, С такой любовью к комфорту хрен бы он торчал в выходные дни в обшарпанной палате. Почки заболели! Но ведь врачей нет сейчас здесь! Мог бы спокойно сидеть дома и случае чего быстро бы приехал в больницу! А не лежать тут и поминутно проклинать жуткие для него условия содержания Это надуманный предлог! Ему нужно было оказаться вместе с ними в этой палате в это время! Во время майского шабаша!

А теперь Дед! Но тут то уж сразу все складывается! Румынский колдун! Вампир из Трансильвании! Брюхо распоротое, трубка торчит! Сколько лет ему реально?! А ведь он тут за старшего. Ведь все его слушаются и никто даже не вздумал над ним пошутить, как над Морячком. Все его какие банки, отвары, травы, это ведро что он там плещет А ведь первого мая он уезжал домой и вернулся просто помолодевшим! Банька! Видать в крови младенцев искупался!

Вдруг, раздался какой то стук, он шел со стороны Сергея, я осторожно глянул в его сторону. Сергей спал в носках, видать из за проблем с ногами, но какие это были проблемы я понял только сейчас. Один носок сполз, но вместо ступни из спортивных штанов высовывалось козлиное копыто, им от и стучал по спинке кровати. Вот тебе и ортопедическая обувь! Наверное, этот стук не понравился Деду, он махнул рукой в сторону Тамерлана, тот живо подскочил, абсолютно не хромая к Сергею, ловко надел ему носок и также молча вернулся на свое место.

Если так сходят с ума, значит я уже сошел! Но ничего, ничего…. Я ведь сколько дней здесь провел и живой же, живой.. Завтра с утра я выписываюсь и валю отсюда, как можно быстрее. Меня то здесь ничего не держит, я то им ничего не должен!?

Как это ничего?! Вскричал я беззвучно, а пятьдесят рублей?! Ты должен Деду пятьдесят рублей!! Вспомни уговор, вы били по рукам, «отдам сразу после выписки», ты сказал. А сразу это рано с утра, это в восемь. Денег нет ни копейки, нет денег. Внезапно комната озарилась каким то мертвенно зеленоватым огнем, я лежал не шевелясь.

Вот и теперь я понял весь расклад! Мне отсюда не уйти. Я должен вернуть пятьдесят рублей этому колдуну до выписки. Где взять деньги? Во всем городе у меня не было человека, к которому я мог бы прийти ночью и занять эти несчастные пятьдесят рублей. Мои бывшие жены, ни первая ни вторая не пустили меня бы на порог. Друзья, знакомые? У всех я уже успел позанимать, и сейчас мою просьбу они не восприняли, решив, что я окончательно спился. Да и номеров у меня их не было в моем мобильнике, свой нормальный мобильник я уже пропил, а это был запасная труба и запасная сим карта.

Да и кто поверит, что нужно ночью позарез пятьдесят рублей, как не для того чтобы выпить? Никто же не поверит. Я лежал, обливаясь холодным потом, думая где взять деньги. Прислушиваясь, я понял, что в палате тихо. Открыв глаза я увидел, что все спят, по крайней мере лежат неподвижно. Больше вот так просто лежать и ждать рассвет я не мог. Решившись, я поднялся с кровати, оделся , сунул в карман телефон и вышел в коридор.

Было три часа ночи. Я пошел в туалет. Вдруг за спиной я услышал шарканье, обернувшись, я вновь увидел эту старуху с мертвыми глазами, она шла и улыбалась перекошенным ртом. Как она появилась у меня в метре за спиной я не мог понять, в коридоре рядом дверей не было. Я отошел к стене и сел на стул. Старуха прошаркала мимо, она шла и посмеивалась. Она смеялась надо мной, она знала все. Знала, что мне не вывернуться, что я попал!

Я сидел на стуле, не зная, что делать. Вдруг мимо меня прошел один пациент, Я его сразу узнал, я видел его несколько раз в городе, возможно, мы даже где то пересекались, черт его знает. Лет ему под шестьдесят, такой седоватый , полноватый, очень обычная не бросающаяся в глаза внешность.

Я подошел к нему.

- Извините. Я тоже здесь лежу. У меня просьба, можете занять пятьдесят рублей, а завтра ко мне приедут я сразу вам отдам. Я вот телефон в залог оставлю,- я старался говорить спокойно и убедительно.

Он посмотрел как то сквозь меня и сказал, четко разделяя слова

- У меня ничего нет.

Я снова сел на стул. И тут я услышал песенку. Причем она звучала не в моей голове. Она звучала из дальней двери коридора. Я встал и подошел поближе. Голос стал громче и четче. Очень мелодично пела маленькая девочка.

«В мире мертвых нет волнений…

Это царство приведений, это царство приведений…»

Мороз прошел по коже. Я отошел от двери, голос тал тише, девочка продолжала петь

«Ты от клятвы не беги

Отдавай свои долги, отдавай свои долги»

И смех, такой серебряный детский смех.

« А теперь послушай сказку

-Один мальчик очень любил пирожные…»

Я пошел прочь по коридору, голос удалялся.

Завернув за угол, я присел на скамейку возле больничного лифта. Закрыв глаза, я четко увидел черную руку, похожую на кошачью лапу, которая пробивала мне грудную клетку и вырывала сердце, я чувствовал боль, слышал, как ломаются ребра и рвутся сердечные мышцы. Боль была нечеловеческая. Я увидел свою смерть.

-Нет, я не буду ее так дожидаться,- сказал я и решительно сжал кулаки. К моему изумлению правая рука свободно сжималась и разжималась. Паралич прошел полностью. Я достану деньги или просто свалю отсюда! Хрен меня найдут! Черти поганые! Так, нужно забрать паспорт, он же у меня в тумбочке в палате. Я Опять вышел в коридор и снова услышал детский голос рассказывающий сказку

« Нет, нет, нет – сказали ему. Не дадим!»

Как я понял это было продолжение сказочки, про мальчика, любившего пирожные, но мораль сводилась к одному «Нужно отдавать долги!»

Вся фантастичность и нереальность происходящего со мной отошла на второй план, а понял, что психика человека очень гибкая и крепкая, чтобы принять как данность те факты, в существование которых раньше просто не верилось.

Я быстро зашел в палату, взял из тумбочки свой паспорт, сунул в карман. Не спал Морячок, он подозвал меня жестом.

- Я смотрю, ты все понял. Значит, у тебя есть шанс. Я выпущу тебя, еще есть время. Но не убегай, только хуже будет. Не только тебе будет плохо, всем родным. Все пропадут, .- прошептал он. Я отпрянул от него и понесся по коридору.

Конечно «не беги». Сердце вырвут. Сволочи. Лапа какая-то кошачья черная. Чья интересно? Тут я вспомнил, как вечером Дед сказал медсестре «Ко мне завтра сын приезжает!»

Я вспомнил, как один раз мельком видел этого сына. Он в его движениях действительно было что то хищное, кошачье. Вот значит по чью жизнь сынок заявится!

Я всегда отдавал долги! За что мне это?! Сдохнуть за пятьдесят рублей?! Ты не забудь, что ты должен дьяволу, а там хоть копейка хоть миллион…..

Выбежав в больничный двор я услышал вдалеке сверху

«Это царство приведений….»

Надев поплотнее кепку, проверив в карманах паспорт и телефон я побежал. Было четыре утра. Чем дальше отбегал я от больнице, тем тише слышался детский голос, пробежав два квартала, я остановился и прислушался. Голос затих.

Мне нужны были деньги. Если не найду то просто свалю с больницы, решил я. Уеду блин и домой даже не вернусь.

Но тут я понял, что если я сбегу, то они накажут всех моих родных. Всех! Родителей, детей, брата! Пострадают все! Скорее всего даже умрут! Из-за меня! Из-за того что я сбежал! От черта не сбежишь. Нужно что-то делать. Нужно достать деньги. Всего пятьдесят рублей. Хоть украсть, хоть ограбить! На улице не было ни души. Город был пуст. Вдруг что то зашуршало за спиной, оглянувшись я увидел огромного серого с черными пятнами кота, смотревшего на меня из за кустов.

- Брысь,- сказал я и побежал в центр города, в надежде там раздобыть денег.

Метров через триста я остановился. Мне нужно позвонить домой. Может это последний разговор в моей жизни, пусть считают меня чокнутым, но мне нужно поговорить.

Зайдя в подворотню, я вытащил телефон и набрал номер отца.

На экране телефона высветилось «Нет сети». Такого за десять лет жизни в этом городе со мной здесь не случалось, до вышки мобильной связи было меньше километра. Я вспомнил, что вчера это уже происходило ночью. Чертовщина продолжалась. Антенна телефона показывала ноль делений.

Я перекрестился и нажал кнопку вызова еще раз. На этот раз вызов пошел, и через несколько гудков я услышал взволнованный голос отца.

- Алло, Что случилось?

- Извини, что ночью звоню. Можешь с утра пораньше приехать. Меня выписуют завтра. Нужно пораньше выписаться.- я старался говорить как можно спокойнее.

- Приеду первым автобусом. Хорошо. Жди меня в больнице. У тебя точно все хорошо?- спросил отец.

- Все нормально. Просто бессонница. А у вас все нормально? – спросил я затаив дыхание.

- Мать что то приболела резко. Температура поднялась не понятно с чего. Вечером сегодня. Ложись спать я с утра приеду. – сказал отец.

- Хорошо. До встречи.- ответил я и отключил трубку.

Вот так, мать резко приболела. Это знак того, что мне не убежать. Если я убегу пострадает вся семья. Обратной дороги нет. Я вернусь в больницу и если не найду денег то постараюсь убить этого колдуна. За убийство паука говорят, сорок грехов прощается, а за колдуна даже не знаю. Ну может все таки зачтется. Нужно заострить колышек и просто подойти и воткнуть в сердце. Не сложно. Нужно с размаху пробить грудную клетку, и чтобы не скользнуло по ребрам.

Вот только вряд ли это спишет долг. Что ж будем искать деньги. На улице не было ни души, ни одной машины, не было даже ночных такси.

Выйдя из подворотни, я побежал дальше, в центр.

Вдоль тротуара росли высокие деревья, каштаны, вдруг я увидел того же серого с черными пятнами кота, взбиравшегося по стволу дерева в двух метрах от меня.

Я остановился и проследил взглядом за ним. Кот сидел, вцепившись когтями в кору на высоте около метров трех от земли и внимательно смотрел на меня, потом ловко перебирая когтями передвинулся вбок и скрылся от меня за стволом, желая убедиться что это тот же самый кот, я обошел дерево кругом, но кот исчез. Не забрался выше, не спрыгнул, и даже не улетел по воздуху. Он просто исчез.

-Ни хрена себе магия! – только и смог сказать я.

В метрах пятидесяти я увидел стоявший автомобиль с сидевшим водителем.

Подбежав к нему, я осторожно постучал в окошко.

Стекло опустилось. За рулем сидел мужик примерно моих лет, среднего роста, с очень обычным ничего не выражающим лицом.

Он вопросительно посмотрел на меня.

Я достал из кармана телефон

- Послушайте. Мне нужно срочно попасть в больницу. Я вам телефон вот этот отдам.—сказал я протягивая ему трубку.

Он недоверчиво хмыкнул, посмотрел на телефон и кивнул головой на пассажирское сиденье. Я открыл дверь и рухнул на сиденье.

- Только мне еще 50 рублей нужно за телефон,- сказал я протягивая ему трубку.

- Ладно. Поехали, – сказал водитель и машина тронулась.

Пока мы ехали, я читал «Отче наш» про себя и сжимал левой рукой ладанку, которую носил шее на шелковом шнурке.

- Как же ты так живешь? – вдруг спросил водитель.

- Да вот, так получилось,- только и смог я ему сказать.

- А в Бога ты хоть веришь?- спросил он опять.

- Конечно. – ответил я и перекрестился.

Посмотрев в боковое окно, я увидел как по тротуару, наравне с машиной бежит этот чертов кот. Сжав крепко ладанку в руке, я продолжил читать «Отче наш». Машина прибавила скорость и скоро мы благополучно остановились возле больницы.

- Приехали. Держи деньги, – сказал водитель высыпал мне в ладонь монеты,- здесь семьдесят.

- Спаси тебя Бог,.- проговорил я, вылезая из машины.

Сжав деньги в кулаке, я побежал к больнице напрямую через небольшой парк.. Сердце бешено стучало. Боясь рассыпать монеты, я остановился и ссыпал их в карман. В этот момент что то с силой ударило меня в бок, свалившись на колени я заметив возле дереву какой то темный силуэт. Под рукой не было не палки ни камня,. Ну что ж, буду грызть зубам, решил я вставая, сжал кулаки. Силуэт не двигался с места. Не шевелился и я.

И тут я понял, что против нечистой силы может помочь только молитва. Я сжал в ладони ладанку и стал вслух читать «Отче наш» и пошел в сторону входных дверей в больничный корпус.

За спиной что то с шумом пронеслось мимо, не задев меня.

Спотыкаясь, я поднимался по лестнице. Второй этаж, третий, четвертый, пятый.

«Хирургическое отделение» гласила знакомая вывеска. Я продолжал непрерывно про себя читать молитву и сжимать рукой ладанку. Пустой коридор, дверь в палату. Увидев меня, Морячок радостно ощерился.

Шатаясь, я подошел к кровати Деда.

- Я деньги занимал. Пятьдесят рублей. Вот они. Даже больше, с процентами за пользование,- срывающимся голосом сказал и высыпал монеты ему прямо ему на одеяло.

В глазах колдуна мелькнула ярость.

- Да я и забыл уже.- глухо проговорил он.

- Не то, не то… Я уплатил долг вовремя и ничего не должен? Скажи – настаивал я.

- Да.- недовольно сказал колдун сгребая в ладонь монеты и садясь на кровать. Открыл тумбочку он достал какую-то черную коробку и по одной ссыпал туда семь монет.

Я продолжал выжидающе смотреть на него.

- Долг оплочен вовремя.- сказал колдун захлопывая шкатулку.

Ветер пронесся по палате. Хлопнули оконные рамы.

Я устало перекрестился, а потом со словами

-Во Имя Отца и Сына и Святого Духа!- перекрестил колдуна.

Казалось что он получил удар электрошоком, его выгнула. Он отодвинулся подальше и прошипел

- Еще раз сделаешь так, пожалеешь!

Я уже шел от него прочь.

Неимоверное чувство облегчения охватило меня. Я вышел из палаты в коридор. Все страхи прошли. Чувство невероятной радости заполняло меня. Я уже не боялся всю эту нечисть. И главное я знал БОГ ЕСТЬ! И ОН СПАС МЕНЯ! Меня со всеми моими грехами! От избытка нахлынувших на меня чувств я едва не потерял сознание, такой эйфории я не испытывал никогда в жизни. Я сидел на стуле в коридоре и плакал. В эту ночь я родился заново. Вытирая слезы рукой, я заметил что моя одежда пропиталась насквозь потом, даже джинсы. Казалось что я преодолел марафон по пустыне. Немножко успокоившись я продолжал сидеть на стуле в коридоре. Внезапно открылась дверь в «Ординаторскую» и вышли две медсестры.

- Вы почему здесь сидите? А ну немедленно идите в палату,- сказала одна из них подходя ко мне.

- Вы извините. У меня бессонница. Можно я здесь тихонько посижу? Я же никому не мешаю?- улыбаясь, спросил я.

- Нельзя. Немедленно в палату!- заявила медсестра.

- Хорошо. Сейчас немножко посижу и пойду,- миролюбиво предложил я.

- Что вы режим нарушаете. Думаете на вас управы не найдем? – заявила медсестра и куда то пошла.

Вернулась в сопровождении какого типа, в довольно неопрятного вида камуфляжной форме, невысокого роста, смуглого, заросшего черной щетиной.

- А ну пошли со мной.- грубо сказал он, подходя ко мне.

Я спокойно глядел на него, вспоминая где я его видел

- Ты охранник что ли? У тебя я курить стрелял пару дней назад,- спросил я сделав с ним пару шагов по коридору.

- Я вообще не курю.- зло отрезал он.

И тут мне стало все ясно, но абсолютно не страшно. Так ведь это и есть этот чертов кот, он же сын колдуна. Ясное дело не курит, попробуй научить кота курить.

Я остановился и уселся ближайшее кресло.

- А вот никуда я не пойду с вами. И вообще кто вы такой? Покажите свои документы? Удостоверение охранника? Какое вы имеете право меня больного, уводить неизвестно куда ночью из отделения больницы? Я порядок не нарушаю, я не пьяный и не наркоман. – заявил я с абсолютно спокойным видом.

Тогда мы сейчас в милицию вызовем – зло проговорила медсестра.

- Ну во первых не милицию, а полицию. Ее переименовали уже давно, если вы не в курсе. Хотя я не знаю сколько вам лет, может для вас десять лет вообще не срок. А так я не против, вызывайте и я тогда сам задам вопрос полиции о ваших непонятных охранниках, которые неизвестно куда собираются уводить больных из больницы? И неизвестно за что? – продолжил я, мне становилось смешно.

Немедленно идите в палату и не сидите здесь,- сказала другая медсестра и подойдя поближе тихо злобно добавила – не нарывайся. Ты еще не выписан.

- Хорошо я пойду.- сказал я, вставая. Охранник оборотень с ненавистью смотрел на меня,

Повернувшись к ему, я добавил

- А он пусть тоже идет, мышей ловить.

Прошипев что-то злобное в ответ, охранник повернулся и пошел прочь по коридору я же направился в свою палату. В палате стояла полная тишина. Морячок следил за дверями и что то жевал. Увидев меня он тихонько мне подмигнул и чуть улыбнулся. Остальные пациенты лежали неподвижно на кроватях, никто не ворочался, не храпел и казалось даже не дышал. В воздухе витал дух несостоявшейся вечеринки, как будто все собрались праздновать Новый Год, а дед мороз елку не принес и подарки не стал дарить.

Не раздеваясь, я лег на свою кровать и стал ждать рассвет.

Поглядывая на колдуна и его свиту, я к удивлению своему знал о каждом из них очень много, как будто прочел их автобиографию.

Тамерлану действительно было очень много лет, сколько точно сказать трудно, но мне приходили образы его верхом на приземистом косматом коне, в кожаном панцире с нашитыми медными пластинами и шлеме - мисюрке без забрала, потом пустыня, оазис и мраморные фонтаны, улицы и минареты восточных городов, он же представал в черной чалме и халате. Здесь он был не случайно, после того, как мне бы вырвали сердце, часть моей жизненной энергии перешла бы к нему, подправив его пошатнувшееся за несколько столетий здоровье. Сейчас эе ритуал не удался и восточный маг был очень недоволен.

Петр же оказался обычным демоном. Я уже говорил, что внешне он напоминает кабана. Вот такая свинячья морда с клыками у него и есть на самом деле. Для всякого демона участие в подобном ритуальном убийстве есть обычная практика и опять же подпитка энергией.

Миша Морячок действительно раньше служил на флоте, причем службу начинал на Порт – Артуре, как раз когда японцы напали. Ранили его в ногу, попал в госпиталь, а соседом по палате оказался какой то старый не то румын, не то венгр. Вообщем, от скуки играли они в карты, вот Морячок проиграл этому румыну сначала деньги, потом ногу, а уж потом и душу. Теперь вот охраняет двери. А уж кто был тем румыном я думаю вы догадались.

Пацан Сергей, он никакой не черт, хоть и с козлиными ногами. Он фавн. Остались они еще кое где на земле. Кстати этим и объясняется то количество женщин, которые постоянно вьются вокруг него. С античных времен фавны только и делали, что гонялись за нимфами. Видать тоже чем то задолжал колдуну, вот ин и использовал его как батарейку, фавны обладают очень большой жизненной энергией.

Дед, он же Петрович, представлялся мне воплощением зла. Черная клубящая щупальцами туча. Недавно его чуть не убили, кто-то воткнул ему солнечное сплетение осиновый кол, промахнулись в сердце, поэтому он и выжил. Теперь лежит в больнице с трубкой торчащей с брюха. Для полного его восстановления были нужны моя кровь и жизненная энергия.

Вот и собралась вся эта милая компания в первых числах мая в хирургическом отделении больницы в одном провинциальном городке. Собрались и ждали, когда заявится к ним их жертва идущая добровольно под нож. И место ведь удобное, где еще можно спокойно выпотрошить человека посреди города, конечно же в больнице, и конечно же в хирургическом отделении. Благодаря постоянной выпивке и сахару магрибского мага за эти дни в больнице создалось впечатление обо мне как о конченном алкаше. Что также интересно, что после припадка, как мне казалось «белой горячки» меня не отправили в срочном порядке к наркологу, что обязаны были сделать, а оставили дальше лежать в этом отделении. Если бы потом у меня произошла остановка сердца, то к этому были бы все предпосылки и свидетельства. Я не думаю что весь медперсонал знал о том, что творится на темной стороне их отделения, но определенно некоторые из них, причем занимающие на последние должности, знали.

Что это были за ходячие мумии старух ночью по отделению, и что это была за очередь в отделении «Реанимации», оставалось только гадать. Но мне этого совсем не хотелось сейчас. Хватило с меня чертовщины на всю жизнь.

Светало. В палате было по-прежнему было тихо. Тамерлан заворочался и поднялся с кровати.

Даа. Сегодняшняя неудача действительно сильно подействовала на него. Казалось, он еще больше высох и постарел еще лет на сто сразу, лицо его перекосило еще больше. С трудом передвигая ноги он направился к выходу.

- Что-то тебя совсем пришибло,- весело сказал ему Морячок, выпивая очередной пакет кефира.

Тамерлан произнес в ответ какую то длинную фразу, скорее всего на арабском, зло плюнул под ноги и заковылял в коридор.

Я быстро собрал все свои вещи в пакет и ждал когда начнется обход. Тамерлан вернулся в палату и лег на кровать молча уставившись в потолок.

Дверь в палату открылась, зашла молоденькая девушка в белом халате, с пачкой бланков в руке.

- Вы врач?- спросил я ее.

- Нет. – ответила она.

- Очень жаль. – улыбаясь ответил я ей,- вы могли бы излечивать больных одной своей красотой.

Она улыбнулась и вышла из палаты.

- Хам!- зло произнес Тамерлан и повернулся на бок.

Больше я не слышал от него ни слова.

Наконец в палату вошла группа врачей. Один из них назвал мою фамилию и сказал.

- Мы вас выписуем!

- Наконец – то! Вы меня полностью вылечили, спасибо вам большое! - Воскликнул я. Вскакивая с кровати и забирая у него выписной лист.

Взяв его в руки я поднял его над головой и торжественно объявил

- Я выписан!

Я шел по улице и смотрел как просыпается город, как встает солнце, это было солнце моей новой жизни, жизни без запоев, жизни без страха, потому что все мои страхи умерли в палате номер 16 «Хирургического отделения».


КОНЕЦ

Рейтинг: нет
(голосов: 0)
Опубликовано 14.10.2015 в 21:58
Прочитано 364 раз(а)

Нам вас не хватает :(

Зарегистрируйтесь и вы сможете общаться и оставлять комментарии на сайте!