Пирожок

ПИРОЖОК

Вчера поздно вечером ко мне позвонил мой давний знакомый – Николай Борисович Пирожков. Очень солидный дяденька, большой такой весь, тучный, с густой, длиннющей бородой и блестящей, совсем лысой головой. Профессор!

Несколько лет был он в командировке в Африке, – изучал там жирафов, бегемотов, крокодилов, львов и антилоп. А на днях вот вернулся обратно в Россию. И набрал номер моего домашнего телефона. И напросился в гости на завтра. Сказал, что приготовил для меня кучу заморских подарков и гостинцев. Не знаю, что он такое экзотическо - африканское принесет мне в дар, но уже точно не коробку шоколадных конфет и не торт со взбитыми сливками! Николай Борисович – сорокалетний дяденька, зоолог, биолог, орнитолог. Это сейчас. А когда-то он был просто – Колька. Мой закадычный дружбан Колян по кличке Толстый и по прозвищу Пирожок. Простой городской пацан, живущий по соседству. Мы с ним обитали в одном доме, в одном подъезде. Он на втором этаже – в третьей квартире. Я на третьем этаже – в восьмой квартире. Колька всегда что-нибудь ел. Дома ел, во дворе ел. То он уплетает за обе щеки бутерброд со сливочным маслом, то впивается зубами в сочный, спелый, огненно-красный гигантский помидор, то хрустит обильно посыпанными солью огурцом…

В общем, любил Пирожок кушать много, часто и разнообразно. Но особое предпочтение он отдавал сладостям. Принесет ему мама плитку молочного шоколада, Колька сожрет шоколадную плитку целиком до последней крошки в одно мгновение и не подавится. Решит Колькин папа угостить всю свою семью тортом "Сказка", поставит коробку с тортом на стол, отойдет на минуточку по делам, возвращается, – коробка есть, а торт внутри нее отсутствует. Толстый слопал. Весь торт, с кремом, с бисквитной прослойкой, с мармеладными цветочками, с ореховой присыпкой. Разозлятся папа с мамой на такое его поведение, поругают, пожурят, иной раз даже в угол поставят. А на другой день угощают Кольку пирожным в корзиночке, трюфелями из горького шоколада или эклерчиком со сливочной начинкой. И Колька ест: пастилу и лимонные дольки, зефир и леденцы, яблочные штрудели и булочки с повидлом. Подсел мой дружок на сладкое буквально основательно. Все люди с утра, проснувшись, натощак стакан кипяченой теплой воды выпивают, делают зарядку, чистят зубы и садятся завтракать овсяной кашей. Колька же не как все. Не успеет глаза открыть, бежит на кухню, первым делом съедает шоколадный батончик с начинкой из лесных орехов, нуги и густой карамели, заедает его плиткой воздушного пористого шоколада, утрамбовывает все это дело дюжиной десертных ложек клубничного джема и парой десятков столовых ложек шоколадной пасты. Только потом он нехотя, без особого желания выпивает чашку чая, съедает бутерброд с сыром, идет умываться и чистить зубы. В обед примерно та же история. Никто, ни соседи, ни родственники, не в силах заставить мальчика отобедать наваристым борщом и ароматными киевскими котлетами, пока он предварительно не насытит свой большой, круглый животик чем-нибудь шоколадно-сахарно-сладким. Даже на ужин, перед стаканом законного вечернего кефира, Кольке обязательно надо было проглотить хотя бы горсть ирисок, медовую коврижку и несколько кексов и круасанов.

Я, честно сказать тоже любил сладости, особенно мне нравился немецкий плиточный шоколад "Пиастэн-мауксион", да и наших отечественных тортов "Птичье молоко" я не брезговал, а конфеты "Мишка на дереве" я просто обожал и готов был проглотить их вместе с оберткой. Но все сладкое я употреблял в пищу исключительно по чуть-чуть, обычно на десерт, после праздничного застолья, с чаем. А уж если доводилось мне покушать сладкого не на завтрак, обед или ужин, то максимум по две конфетки, или три печеньки или четыре вафельки. Мои родители объяснили мне, что есть много сладостей – вредно для организма. Я тогда был еще маленький, плохо понимал, что значит "вредно для организма", но я был послушным мальчиком, знал, что мои мама с папой мне плохого не посоветуют, верил им, и в сладком всегда знал меру, вовремя начинал есть и вовремя останавливался.

Колька-Пирожок, в отличие от меня, в пожирании шоколада – мармелада – варенья – печенья меры не знал, советы старших игнорировал, жил сладкой жизнью. Назло всем. По законам непослушания и вседозволенности. Колькин папа – дядя Лёня был военным. Однажды его перевели служить в другой город. Куда-то далеко – на север. Уехал мой сотоварищ Толстый Пирожок вместе со своими папой и мамой. Собрали они всю свою мебель и другие домашние вещи в контейнер, погрузили на грузовик и исчезли из моей мальчишеской жизни на три года.

Через три года Колькина семья вернулась обратно в наш город. Правда получили они квартиру совсем в другом районе, на другой улице, в другом доме. Но к нам в гости зашли. Колька подрос, повзрослел и потолстел еще пуще прежнего. Я очень обрадовался встрече со старым дружком, на радостях, помня о его прежних пристрастиях, принес из своей персональной заначки коробку шоколадных конфет "Ассорти".

"Ешь, Колян, угощайся!"

Друг мой Колька на расписные, узорчатые, замысловатые конфетки в разноцветной фольге посмотрел тоскливо и произнес фразу, услышав которую, я просто впал в ступор, окаменел, застыл.

– Спасибо, не хочу! – сказал Толстый.

Я предположил, что он, перед тем как отправиться к нам в гости, проглотил на дорожку пяток килограммов шоколада с изюмом, закусив съеденный шоколад трехлитровой баночкой малинового вареньица. Но я ошибся в своем предположении. Коля Пирожков вообще перестал есть сладкое. Ни утром теперь не ел, ни днем, ни вечером. Ни грамма. Даже чай пил без сахара. Заболел Колька. Называлась его болезнь сахарный диабет. Тяжелая такая, нехорошая болезнь, когда сладкое человеку противопоказано, опасно для жизни. Слишком много сладостей Колька в детстве ел, не знал меры своему аппетиту. Не выдержал его организм такой сладко-сахарной атаки и неизлечимо захворал.

Ничего особенно страшного, смертельно опасного с моим другом Пирожковым в дальнейшей жизни не случилось. Он вырос, стал ученым, объездил полмира, побывал в экспедициях, повидал моря и страны, острова и океаны. Пирожок женился, у него двое детей – сын и дочка, у него жена Анна – солидная, большая, полная дама, они с Колькой чем-то даже похожи. Диабет свой Пирожков так и не вылечил, мало того, у него, от съеденных в детстве неограниченных объемов сладостей, сгнили и повыпадали все зубы. Ставить пломбы и коронки ему запретили стоматологи из-за диабета и еще какой-то редкой болезни крови, появившейся у Николая все из-за того же безмерного поедания печенья и конфет. Так что ходит дядя Коля Пирожков с зубными протезами во рту лет с тридцати и как старый дряхлый де䬬 – сто лет в обед – на ночь свои вставные челюсти снимает и опускает в стакан с водой.

Детям своим кушать много сладкого он не разрешает, строго контролирует их пищевой рацион, изредка дозволяет в своем присутствии сыну скушать шоколадный батончик, дочке кусочек медового торта, и то, – раз в несколько месяцев. Вот такой он стал строгий, но правильный папаша.

В прошлом году Николай Борисович Пирожков был у меня в гостях. Мы долго сидели вдвоем, вспоминали наше чудное, волшебное детство. Друг остался у меня ночевать. Ближе к утру я проснулся от непонятного шороха на кухне, встал и тихонечко, на цыпочках подошел к кухне. Толстый, лысый, бородатый дядька по имени Коля, по фамилии Пирожков, в одной майке и трусах сидел на полу. В одной руке у него была печенька "Ласточка", в другой руке конфетка "Вдохновение". Пирожок поочередно подносил сладости к своему носу и нюхал то печеньку, то конфетку. Нюхал и нюхал. Тихо так, беззвучно. Крупные слезы стекали по его щекам, падали на его майку, превращаясь в крохотные мокрые пятнышки.

Все эти годы он продолжал любить сладкое, тосковал по шоколаду и печенью. Бедный, несчастный профессор!

Милый, добрый мой дружок – Колька-Пирожок! Надо было тебе, как и всем детям, знать два правила.

Первое правило: Знай меру в сладком!

Второе правило: Слушайся родительских советов!

А вы, дети, слышали эти два правила?

Если слышали, то строго вы их соблюдаете, и соблюдаете ли вообще?