Животное, которым я стал

Джон, устало опустив голову, шел по улице. Ноги все чаще шаркали по обледеневшему асфальту, плечи ссутулились. Ощущение вековой усталости не отпускало мужчину. Ускорил шаг до полу бега — он вспомнил что через десять минут обещал Дэнис быть дома.

Хруст снега усилился. Было около десяти вечера, уже давно стемнело и похолодало. На фиолетовом, от огней города, небосклоне светила полная луна. Света звезд не было видно — их перебивали желтоватые фонари на улице. Снег играл и искрился — золотым под лампами столбов, серебренным — там, где падали лишь блики луны.

Сбивчивое дыхание резкими выдохами вырывалось из горла. Холодный январский воздух забивался в легкие. Джону следовало бы быть осторожнее — свежий ветер это, конечно, хорошо, но стоит чуть подольше побегать с открытым ртом и ангина обеспечена.

Рюкзак в который раз сползал с плеча. Мужчина раздраженно вернул на место сползающую лямку и болезненно застонал. Недавно его укусила собака как раз в то место. Или не собака. Честно говоря он и увидеть не успел. Кто-то накинулся на него сзади, хорошенько куснул и так же резко убежал прежде чем Джон успел что-то разглядеть в темном переулке. Хоть и прошло около месяца, рана еще побаливала. Но, почему-то, сегодня намного сильнее. Джон потряс головой. Размышлений на медицинскую тему ему только не хватало!

Вдруг, перед ним появилась полоска серебряного света — Луна вышла из-за туч. Мужчина посмотрел вверх, повинуясь какому-то зову внутри. Сегодня полнолуние, подумал он. При виде ночной хозяйки неба, внутри Джона будто что-то проснулось ото сна. Захотело выть не переставая, пробежаться по опустевшим улицам, вонзить в кого-то зубы...

Мужчина в ужасе отскочил назад, словно это существо возникло из неоткуда перед ним. Что с ним, черт подери, произошло, почему он начал задумываться о таком?! «Я просто сильно устал, оттого мысли и путаются.» - успокаивал он себя. Не рискуя больше поднимать глаза от дороги, Джон бросился до маячившего впереди фонаря подъезда. Пару метров до двери он чудом не падал на гололеде, хотя бежал.

Зашел в дом, поднялся на лестнице до третьего этажа и, не без облегчения отпер дверь квартиры. Правду говорят: «дома и стены лечат». Мужчина убедился в этом на собственном примере. Паника, провожавшая его до дома, отпустила лишь тогда, когда он закрыл дверь изнутри. Но чувство какой-то неправильности, или скорей тревоги не покидало его до сих пор.

Скинув куртку и обувь, Джон зашел в гостиную. Свет был выключен, работал телевизор и кто-то ворочался на диване. Подошел ближе. Ну конечно, кто же еще это мог быть кроме Дэнис. Жена спала, завернувшись в плед и подложив ладони под щеку. Ее всегда клонило в сон от мелодрам.

Копошение усилилось. Она высвободила руку из объятий одеяла и,смешно морщась, поскребла бровь. Мужчина усмехнулся. Хоть что-то в ней не меняется. Убавив громкость телевизора, он сразу направился в спальню. Не было сил ни есть, ни умыться.

Ложась в кровать, Джон глянул на часы. Половина одиннадцатого. Наконец-то высплюсь, мелькнуло в его мыслях, и мужчина моментально уснул.

***

Проснулся Джон ровно в двенадцать ночи от того, что у него жутко ломило в костях. Жуткая, невыносимая боль во всем теле, но преимущественно в спине. Решив, что это временный приступ, он оставался лежать. Но минут через десять боль стала совершенно нестерпимой и давно перешла порог «временно». Хрипя и натыкаясь в темноте на мебель, мужчина кое-как доковылял до ванной комнаты.

Включил свет и сразу же зажмурил глаза. Фантастически огибая многочисленные углы и стоящие на полу баночки и тюбики, Джон добрел до раковины. Вцепившись в прохладную белую поверхность, словно это была его последняя надежда на жизнь,он поднял взгляд на зеркало, за которым находилась аптечка.

От боли было трудно даже дышать, но увиденное перехватило дыхание напрочь. Зубы удлинялись на глазах. Хотя какое «удлинялись»?! Они вытягивались, становились острыми и колющими противоположные десны. Спина скрючилась, тело, руки и голова покрывались растущей на глазах щетинистой серой шерстью. Но и это не предел. Лицо вытянулось, что и стало последней каплей спокойствия Джона.

Мужчина тут же отскочил от зеркала. От увиденного, боль ушла на второй план. Растущая на глазах волчья морда вместо лица была большим потрясением для него.

- Нет, нет, нет! Это бред! Просто страшный кошмар! Это не наяву! - бормотал мужчина, закрывая голову руками. Его взгляд упал вниз, где когда-то были босые ноги. Сейчас же были лапы. Огромные, серые волчьи лапы с внушительными когтями.

Джон отскочил назад, заорав во все горло и прыгнул аккурат в ванну. Попытался выбраться, но лишь неуклюже барахтался. Увидев, что стало с руками закричал еще громче и отчаянней.

«Джон! Джон, с тобой все в порядке?» - послышался испуганный дрожащий голос Дэнис за дверью. Даже по тону было ясно — девушку трясло от страха. Неуверенно повернулась ручка двери. Как же мужчина жалел что не закрыл ее... В проходе появилась голова жены. Лишь крик мужа сделал ее хрупкой и беззащитной, что же будет, когда она увидит то, чем он стал.

Мужчина из последних сил удерживал рассудок, так и норовящий подчинится той, животной половине себя. Сдерживаться больше не было сил. Чувство тревоги, не отпускавшее его с того переулка оказалось правдивым.

Женщина замерла от страха еще на пороге, не сделав и шага. Слезы давно лились из глаз. Что-то было в том существе, что раньше было Джоном гипнотизирующее. Что-то что не давало ей закричать или убежать прочь от этого существа.

Мужчина же понимал, что ему осталось не больше секунды здравого рассудка.

- Беги... - выдохнул он хриплым голосом. Последнее что Джон мог сделать.

Дэнис отшатнулась и юркнула за дверь. Глаза заволокла кроваво-черная пелена.

***

Очнулся мужчина утром на кухне. В девять, если быть точной. Первое что врезалось в его память было испуганное лицо жены. Не теряя времени, он вскочил с пола и помчался по коридору к ванной.

Еще не доходя туда, он почувствовал жуткий запах крови. Завернул за угол, откуда было видно и дверь в ванну, и гостиную. Вопреки всем стереотипам на глаза навернулись слезы. На стенах кровавые отпечатки когтистых лап, пол тоже особо не отличался. Некогда светлый ковер стал бордовым. Заметив на нем чью-то фигуру, мужчина немедля подбежал.

Сквозь все увечья на лице, он все равно узнал любимые черты лица молодой жены. Ощущение было, словно на нее накинулась целая стая волков, не евших неделю. Руки изодраны в кровь, ноги искусаны. И вырвано сердце.

Мужчина закрыл рот рукой, чтобы сдержать горестный вой, но это ему не помогло. Он не помнил себя от боли — на этот раз душевной. Чувство было, будто ему самому вырвали что-то из груди, и это «что-то» было для Джона самым дорогим.

Он кричал, метался, бил и себя и стены. Когда на это больше не было сил, мужчина беспомощно сполз по стене рядом с истерзанной женой. Глотал слезы, размазывая их по лицу.

Истерика прошла так же быстро, как началась. Теперь он видел картину полностью. Вспомнил все что было накануне и сложил воедино. Снова к горлу подкатила волна крика. Опять захотелось ударить себя чем-то тяжелым, чтобы новая боль хоть чуть чуть отодвинула на второй план боль от истерзанной жены.

Он понял — то, чем он стал ночью исполнило свою давнюю жажду крови. Он ведь чувствовал его, когда смотрел на луну. Где-то в глубине души понимал, что жизнь не будет прежней, что-то безвозвратно изменилось. И последствия перемен задрали Дэнис.

Если бы он запер дверь, быть может этого не произошло бы, или хотя бы у девушки было время убежать, но нет. Он и понятия не имел, чем ему обернется тот укус.

В какой-то мере, Джон тоже присутствовал тогда когда существо драло Дэнис. Кричал, сопротивлялся в недрах оборотня. Но ничего уже не мог сделать.

Безумная идея крутилась в его голове, но потом перестала быть безрассудной. Он, словно упавший в глубокую яму, снова увидел путь наверх. Наконец, он знал что делать дальше. Мрачное лицо вновь засветилось.

Кто виноват в том, что ему приходится оплакивать жену? Кто виноват, что он не сможет себя контролировать в полнолуние? Кто виноват в произошедшем ночью? По большей мере, именно тот, кто укусил Джона месяц назад. И теперь мужчина понял — он отомстит. Найдет то существо.

Джон был ослеплен догадкой и горем, почти безумец. Он и не подумал, что тот человек чувствует себя так же — не может сдержать животное внутри себя. Мужчина всегда был таким — целеустремленным, всегда шел напролом. Он добьется и найдет его. Найдет и убьет. А затем, умрет и сам, чтобы тоже не навредить кому-то.