Страна Утопия

А. Г. Александров – Печёрский – Зауральский.

( В данных повествованиях все персонажи выдуманы и любое совпадение является чистой случайностью.)

Исторические повести страны Утопии и политических сказок.

Великая страна Солнца.

Времена были тяжёлые, кругом были скрытые враги и постоянно, велась не прикрытая подготовка к интервенции.

Седеющий вождь сидел и угрюмо разглядывал себя в зеркало. Густые усы были пропитаны никотином, интересно размышлял он, капля никотина убивает лошадь. Вот я, дымлю трубкой, курю порой гаванские сигары, почти уже пятьдесят лет и ни чего, жив. Надо будет перечитать цитаты великого классика революционного порядка Обещалкина В. И., что он думает по этому поводу. Видимо самая доступная и бесплатная медицина в мире, обманывает. Тяжело приподнявшись из объёмистого коженного кресла, Говоридзе Ибрагим Иосифович направился к объёмистым книжным шкафам. Долго читал надписи на каждом, ага вот искомое произведение ручного писания, достав из галифе связку ключей, отпёр его. Объёмистый том, великого классика, немедленно был переправлен на рабочий стол. За окном была глубокая ночь, настольная лампа давала достаточно света, необходимого для перечитывания и ведения конспекта. Нажав скрытую кнопку под столом, великий вождь стал ждать появления секретаря. Тихонько приоткрылась дверь и в проёме показалось подобострастное лицо дежурного генерала Подхалимова Петра Петровича. Ты чего так долго добирался до кабинета, стал отчитывать секретаря, Говоридзе, спал что ли? Проскользнув в приоткрытую дверь, Пётр Петрович опустил голову и молчал, зная характер «батонэ*». Тебе задание, хорошею и горячею кружку чаю, нет «чифиря» с сахаром и бубликов связку, на всё тебе про всё десять минут. Подхалимов исчез. Совсем распустились, надо будет поднапрячь этого очкастого опричника, опять наверно липовое дело стряпает. Скоро уже пятьдесят лет как строим Великую страну Солнца, а недовольных пруд пруди, тоже мне оппозиция. Прикрыв глаза, вождь всего трудового народа земли и будущей Великой страны Солнца, предался воспоминаниям.

Сколько лет уже прошло, а всё вроде было как вчера. Они молодые и красивые не разлей вода, два друга по политической борьбе простой полуеврейский парень Обещалки Валентин Ильич и горячий грузинский Говоридзе Ибрагим Иосифович, готовят листовки и газету. Хорошая была газета, «Дым глаза не выест», все зачитывались бесплатной прессой. Мягкие листы газеты иногда, правда использовались не по назначению, но всё равно многие её читали и хвалили. Одни кроссворды чего того стоили, а гороскопы, даже царские сатрапы и те газету читали. Правда, иногда на критические замечания, политическая жандармерия, отправляли пламенных революционеров в ссылку. То в Шуйское, то ещё дальше. Хорошо только один раз было в разливе, сауна, тёплая землянка в три наката, девочки. Там и снюхался со своей любовью Обещалкин, Надежда Манкина была хоть из кулацкой семьи, но порвала семьёй из-за политических разногласий. Верная подруга и соратница, гения политических переворотов, на чужие деньги из-за бугра. Ах, как здорово они всё обстряпали, обвинив во всех грехах царских опричников, тихушу подбили на неправомерные действия, солдат и матросов, а также несознательных рабочих, прибрали к рукам власть. От дум оторвал скрип двери, держа на вытянутых руках объёмный поднос с дымящимся «чифирём» и большой связкой бубликов стоял секретарь. Куда изволите поставить угощение, великий вождь всего трудового народа, самый любимый и обожаемый, дети всего мира скандирует Вам « Спасибо за счастливое детство и спокойную старость» товарищ Генеральный секретарь и учитель. Молодец, правильно понимаешь политику нашей партии, ставь сюда на стол. Позови мне этого очкастого Бурова Лаврентия Абрамыча.

«Чифирь» был изумителен, он к нему пристрастился, когда был «абреком». В местах не столь отдаленных этот продукт питания ценился высоко, как Кавказские горы. Осторожно прихлёбывая из любимой литровой кружки нажористый «чифирь», от удовольствия жмурил глаза. Слегка солёные бублики, весело хрустели на зубных золотых протезах. До чего жизнь хороша, на следующей неделе сделаю вылазку на шашлычки. Да и дачу надо проверить, как там идёт ремонт и подготовке к весне. Без хозяйского глаза, поди, там подраспустились, покажу им все курортную дачную жизнь. Да, пора подумать об обновлении политбюро, самой правильной партии и строящейся жизни в Великой стране Солнца.

Чур, меня, Чур, так и заикой можно сделаться, едва не поперхнулся «чифирём» и не обжог язык вымолвил вождь. Ты когда научишься в двери стучаться, очкастая сволочь, ты там у себя в застенках так ходи. Вы «батонэ» не ругайтесь, я вам дело одно интересное доставил на подпись. Чего у тебя там? Ты знаешь «Бако», врачи хотели тебе пакость сделать, отучить тебя трубку и сигары курить. Так я и думал, что это за странная брошюра, «Капля никотина убивает лошадь». И кто её мне подсунул? Трое уже сознались. Ладно, это твои проблемы врагов искать, ты мне лучше скажи, когда списки новых членов политбюро готовы будут? Не сумлевайся «Бако», заканчиваем проверку на «вшивость» новых и старых членов, через неделю будут готовы. Себя в этот список включил, хитрая бестия, или мне опять придётся за тебя краснеть? Ладно, не отвечай, шучу. На следующей неделе подготовь шампура, поедем инспектировать ремонт дачи, да не забудь пригласить на «пикничок» нашего друга по будущей стране Солнца из жёлтой страны. Ну, фамилия у него, в общем, ты его знаешь. Будет всё исполнено. Теперь исчезни, дай спокойно поужинать, скоро надо спать, уже пять часов утра.

Сон великого вождя всего трудового народа некто не смел нарушить. Охрана бдела, чтобы все ходили по коридору в мягких тапочках, упаси, кого протопать и разбудить вождя, тут же появлялся Буров, министр ОСД (ответственная служба дежурства) кремля. Лаврентий Абрамович, с улыбкой на лице вежливо интересовался у нарушителя тишины, кто его надоумил так топать? После чего жертву тащили в застенки папы Бурово, там несчастного ждал тёплый приём. Жертву укладывали, на красивую резную скамейку и им занимался помощник папы, товарищ Злодеев Калистрат Петрович. Через пару часов, Злодеев доставлял министру ОСД полный список лиц причастных к нарушению тишины во время сна Генсека великой партии. В кремле в эти дни стояла зловещая тишина, все жителя поднебесной, ждали очередных арестов. Текучка кадров в кремле была обычным делом, но желающих попасть святая, святых в кремль было много.

В половине двенадцатого, вождь просыпался, возле него уже стояла команда брадобреев и санитарно умывательной службы. Сладко потянувшись, вождь садился на краешек дивана и подолгу рассматривал свои новые носки. Одевался великий вождь самостоятельно, придирчиво проверял, как начищены сапоги и поглажено галифе. Приняв водные процедуры, Говоридзе усаживался в кресло, команда брадобреев, приводило фотографию вождя в надлежащий вид. В дежурной комнате его дожидался лёгкий завтрак и свежая пресса. Аппетитно перекусив, Иосифович забирал часть газет, нещадно дымя трубкой, направлялся в рабочий кабинет. Там его уже дожидался весь состав Политбюро при появления Великого учителя и друга всего трудового народа, все вскакивали и вытягивались в струнку. Если у Великого учителя было хорошее настроение, он здоровался со всеми за руку. В большинстве случаев, кивком головы он предлагал всем присесть и начиналась планёрка на очередной день. Очередной дежурный по Политбюро, докладывал, кто отсутствует и по каким причинам, в тёмном углу рабочем комнаты притаились два типа. Один всем известный опричник Буров Л. А., а второй очередной астролог и подпольный факир. Планёрка длилась часа три, после все расходились по рабочим кабинетам. Из угла немедленно выползал Лаврентий, бывший шпион царской охранки и за шиворот тащил астролога к столу генсека. Бедный факир, заикаясь и порой икая, докладывал, что он успел прочесть в умах соратников вождя. Говоридзе, красным карандашом, отмечал в толстой рабочей тетради наиболее интересные места в рассказе астролога. Не обращая на теряющего сознания бедного астролога, вождь обращался к Бурову проверить некоторые пункты выводов. Если большая часть выводов будет правильной назначить астролога на должность подпольного советника вождя. Но если это всё будет ложью, то по законам сложившегося времени применить вруну, особую меру.

День проходил в проверке дежурных документов и чтении огромной массы прессы. После обеда, небольшой сон на пару часов, после полдник и просмотр видео документов из архива. Приближалась пора очередного съезда победителей и отчётов по строительству Великой страны Солнца.

Основная масса бумажной макулатуры для очередного съезда уже была одобрена вождём. Он, сейчас не спеша знакомился со списками приглашённых на очередной съезд и проводил правку не устраивающих его лиц. Листая объёмные тома на каждого делегата съезда, вождь иногда кряхтел, из трубки вырывался клуб дыма. Надо же истинный патриот, возмущался вождь, в моей стране есть только один патриот, это, Я. Изрядно подустав, он садился возле радиоприёмника и искал канал «Голос свободной Европы и Америки». Ему нравились популярные передачи, вещающие о скором падении ненавистного режима Говоридзе. Во дают, сволочи, радостно восклицал вождь свободного трудового народа, это надо какие красивые слова подбирают, чтобы очернить меня. После слушал музыку в стиле «шансон» и поп-музыкантов «ВИТЛЗ» и «УББА». Эта музыка успокаивала расшатавшеюся нервную психику вождя, он в полудрёме покачивал в такт музыке ногой. Приближалась тихая и спокойная ночь, усиленной работы трудового Политбюро. Выключив приёмник, Ибрагим Иосифович усаживался за рабочий стол для приёма донесений от партийных соратников. Большинство этих заевшихся друзей по партии, он ненавидел, но приходилось терпеть этих лизоблюдов. Другого проверенного контингента пока не было, слушая в телефонную трубку заклад, он усмехался в рыжие усы.

В последнее время его донимали боли в области сердца, последнего проверенного врача пришлось расстрелять, за что тот неосторожно посоветовал Генсеку поменьше работать ночью. Тоже мне педагог – психиатр Какаринко, когда ещё работать спокойно, работать, днём нельзя, задолбали эти ходоки от народа. Мы же пообещали трудовому народу, что скоро достроим город и страну Солнца, где всем будет по потребности, но от всех будет взято до последней нитки. Зачем в светлом будущем лишние проблемы с богатством. Мы же в энные революционные годы истребили богачей и барина кровососа.

Вот и опять сердце тревожит, сунув под язык таблетку валидола, Ибрагим Иосифович, стал массажировать левую сторону груди. Да наверно пора после съезда на воды в Крым, там здоровье подправлю и снова в бой. Ему вспомнился свой весёлый дружище Обещалкин Валентин Ильич, как они дружно проводили субботники, таскали бревно туда, сюда на спор, жалко мужика раньше времени загнулся. За то ему такой грандиозный монумент отгрохали, народищу к этому монументу идут, тьма, тьмущая. Все хотят лицезреть первого вождя трудового народа.

Ну ладно, чего это я о поминках, надо быстрее окончить проверку новых членов Политбюро. Ишь зашевелились гады, всем хочется поближе ко мне быть, ну ничего у меня для вас есть красивые трудовые оздоровительные лагеря.

Так в заботах пролетела трудовая неделя, приближалась весна энного года. Сегодня он, единственный и неповторимый, самый любимый вождь проснулся рано. Такого не было лет десять, в кабинете было пусто. Он присел на край дивана и по старой привычке стал рассматривать шерстяные носки, подарок от прядильщиц Оренбургской пуховой фабрики имени Клары Целкиной. Не спеша оделся, натянул мягкие юфтевые сапоги и прошёл в комнату для умывания. Взаде раздалось сопение, а это ты очкастый тип, я тебе говорил, надо стучаться в дверь. Ты хочешь, чтобы у меня инфаркт произошёл? «Бако» у нас ЧП, Вадик твой сынок опять как скотина нализался и гонял по коридорам кремля, чертей. Так, интересно и кто это видел? Да почти ни кто, дежурные сам знаешь, как рыбы молчат, вот только не задача, он гонял чертей, вместе с нашим другом из тропиков. Ну, что прикажешь мне с этим алкашом делать, Лаврентий Абрамович? Где он сейчас? Мои поймали их и пока закрыли в дежурной части, там их врачи в чувство приводят. Вадьку на дачу не брать, автомобиль забрать, до полётов не допускать, назначить дежурить по кухне и подальше от спиртного. Может отправить лечиться на воды, по надзор нашего тайного друга, «Бако», нежно в ухо прошептал, Буров? Это, хорошая идея, по среди моря на маяке, без лодки, этот балбес немного прочухается. Действуй, не забывай в четверг, на дачу на шашлыки.

Да, семейка, мать ихнея, истеричка, дочь тоже от рук стала отбиваться, принца ей подавай, сын до зелёного змия добрался. Всё в четверг на дачу и все проблемы на потом. Скоро уже энных лет, толком и не отдыхал, в ущерб своему здоровью, Страну Солнца строил.

Настал долгожданный четверг, весенние не пролетарское солнце скупо освещало ещё заснеженные просторы площади кремля. Стоя у окна и дымил нещадно трубкой набитым превосходным табаком из сигарет «Герцагина Флор», Говоридзе глядел, как дворники очищают от ночного снега царь – пушку. Вот бы из неё жахнуть по мировой буржуазии, поставил так к стенке заносчивого Английского премьер – министра, любителя дорогих сигар и армянского конька. Дал команду расстрельной команде заряжай, пли и на стенке остались жалкие ошмётки от этой английского хрюнделя. Где это интересно носит, этого любителя заговоров, когда его нужно, вечно его нет? Взаде раздалось сопение, да чего гадина меня пугаешь, сказано тебе в двери стучись, как обычные порядочные люди. Может, любезный мой министр хочешь, чтобы меня «Кондратий» хватил? Ну, что вы «батонэ», привычка вторая натура, целыми днями возишься с отбросами общества, вот и таишься. Ладно, докладывай. Есть товарищ генералиссимус, шампура готовы, отпрыск в надёжном месте, машины возле подъезда.

Вереница чёрных лимузинов, весело гудя и сверкая проблесковыми маячками, неслась по улицам стольного града. Постовые отдавали честь и отгоняли от проезжей части любопытных граждан. В середине кортежа на заднем сиденье разговаривали две личности. «Батонэ», как думаешь, может сократить президиум Политбюро? Я, тебе сокращу, как отреагируют наши скрытые враги, нельзя давать пищу для пересудов. Может, в дальнейшем потихоньку будем сокращать, пока нельзя. Мировая обстановка требует особого внимания, хоть эти подхалимы и мне надоели, но пока они необходимы.

Этот странный вопрос не зря задал ярый опричник Буров, скрытые микрофоны в кабинете Генсека, не раз записывали его чёрные мысли, произнесенные вслух. Говоридзе, давно хотел отправить Лаврентия в места не столь отдаленные и подыскать кого-нибудь другого. В стане Генсека зрел большой политический заговор, приближённые сильно были обеспокоены и придумывали решения выхода из кризиса. Приближался съезд родной до боли партии строителей города и страны Солнца.

Дача встречала дорогих гостей тишиной, широкие дорожки были слегка подсыпаны песком. Говоридзе Ибрагим Иосифович, вдыхал полной грудью свежий весенний воздух. На душе было спокойно, нос учуял запах жарившегося шашлыка. Возле его любимой беседке был накрыт стол, на мангале шипело мяско молодого барашка. Его любимое грузинское вино в плетёных бутылях стояло завёрнутое в тёплое сукно. Какое хорошее настроение у меня, обратился Генсек к министру ОСД, давай как два истинных грузина, сегодня пригласим на шашлычок, цыган. Давнёнько нас цыгане не развлекали, своим табором. Будет сделано «батонэ», Лаврентий на пару минут исчез и вдалеке послышалась задорная цыганская музыка.

Далеко за полночь, пикничок был окончен, Говоридзе изрядно сегодня поднабрался и неуверенной походкой проследовал в опочивальню. Не спеша стал раздеваться, напевая под нос мотив популярной грузинской песенки «Чита Маргарита».

Сон пришёл неожиданно, это было тяжкое сновидение, тяжело сдавило грудь. Он увидел себя посредине распаханного поля, вдалеке чернел лес, в небе кружились вороны. Рядом с ним стоял слепой старик, его редкие седые волосы и белая борода были покрыты сажей. Ты, кто осторожно спросил Ибрагим? Я твоя жизнь, медленно произнёс старик, она закончилась, тебя уже ждут, сам знаешь где. Твоё последнее желание, едва шевеля губами, произнёс старец? Почему последнее, едва сдерживая стук зубных протезов, тихо произнёс Иосифович. Ты, умер, сейчас сядет солнце за горизонт и к тебе придут твои страхи и совесть. Не проси меня продлить тебе жизнь, я за ранее знаю чего ты хочешь, твоё время ушло. Тогда позволь мне покаяться в церкви? Похвально, только уже поздно, твою исповедь выслушают, ступай прямо, церковь вон там на опушке леса. Тяжело передвигая ноги по распаханной земле, Говоридзе видел в отвалах пахоты человеческие кости и черепа, их было не счесть. Воротах церкви его встречал седой поп, нательный крест пылал ярким золотистым огнём. Сын мой, прежде чем ты войдёшь в храм божий, ты должен облачиться в другие одежды. Вон там возле столба висят они, выбери для себя правильную, только тогда сможешь войти в храм божий. К столбу была прибита длинная жердина, на ней висели разные одеяния, терновые венцы с белой одеждой, скромные длиннополые серые рубахи. Одиноко на земле валялась серая длинная рубаха, обильно пропитанная кровью и калом. Тяжёло вздохнув, Ибрагим понял это его одеяние. Рубаха жгла голое тело, сотни мелких игл терзали нестерпимой болью Ибрагима, босые ступни ступали по раскалённым углям. Ты правильно выбрал одежды, ответил служитель церкви. Теперь будешь носить их, пока твои грехи не будут прощёны. Ступай за мной, тебя уже ждут, солнце уже село за горизонт.

Говоридзе, проснулся в холодном поту, он не мог пошевелить не рукой, ни ногой. Сердце бешено стучало в груди, выдавив из себя стон, он упал на пол. Мягкий ковёр принял тело, Ибрагим Иосифович понял, что он умирает, сон был вещий. Рядом некого не было, толстые двери надёжно уберегали Генсека от заговорщиков, только он теперь понял, для смерти любые двери не преграда. Как страшно было умирать одному, тихо отсчитывали последние мгновения жизни настенные часы, вот и всё, что успел подумать вождь.

Утро было пасмурным, вошедший дежурный офицер застал бывшего вождя, тирана и грозного Генсека на полу. Остеклённые глаза смотрели на потолок, он успел закоченеть за ночь. Осторожно задом дежурный вышел в двери и побежал звонить министру ОСД о скорой преждевременной кончине Генсека. Через полчаса дача была заполнена членами правительства, все молчали, кто будет новым Генсеком, вертелось в головах приближённых. Как бы устранить ещё одно препятствие, главного опричника Бурова.

Пышные похороны Говоридзе, прошли помпезно, с высоких трибун звучали слова скорби и печали, но в подлых душонках пели соловьи. Свобода, нет больше тирана, заживем, как хотим, было первой мыслью старых проверенных служителей города Солнца. Закончилась грозная эпоха Говоридзе Ибрагима Иосифовича, что ждёт тебя страна не построенного цветущего города и Страны Солнца?

Прим. От автора: грузин. язык «батонэ» - хозяин.

Политический труп.

Отгремели залпы фрегата «Венера», главный носовой калибр поставил жирную точку на царском режиме. Хитрый временный тип буржуазной революции позорно сбежал за границу. В Смольном заседал чрезвычайный комитет, делили портфели. В главном кабинете было накурено как при газовой атаке немцев, в сизом дымке слышалась порой нецензурная брань. Маленький лысоватый человек с клиновидной бородкой с трибуны призывал всех к революционному порядку. Многонациональный контингент, внимательно слушал, какой сейчас портфель будет поставлен на аукцион. Главные должности в новом правительстве заняли проверенные политические каторжане. Больше всех возмущался представитель в коженном плаще, также с клиновидной бородкой и в пенсне, на вид представитель израильской наружности. Его явно не устраивала предложенная должность главного командора объединенной Армии и Флота, а также зам. председателя ЦК. Гордый кавказец, дымя трубкой, что-то постоянно записывал в толстый блокнот. Если бы только мог предвидеть, чем эти записи обернуться для хитрого политика Тростикова Льва, он бы постарался избавиться от этого грузина ещё раньше. Но Говоридзе занимал не очень заметную, по мнению Льва Яковлевича, должность главного кадровика ЦК. Только спустя несколько лет на очередном съезде, когда главный вождь партии Обещалкин В. И. объявить, что кадры решают всё, тот задумается, но уже будет поздно. Но сейчас Лёва требовал, чтобы ему предоставили как можно больше полномочий. Не которые представители революционных матросов прямо показывали ему большие «фиги». Ишь чего захотел, где ты был, когда мы штурмовали Зимний? Наверно в буфете Смольного подъедался. С большим трудом, давя своим непреклонным авторитетом, Обещалкин требовал всем заткнуться и продолжать работать. Наконец все портфели были поделены и счастливые правители нового счастливого и самого справедливого строя двинулись на «фуршет». Большой шведский стол был накрыт в зале Смольного, тут же создавались представительские фракции по интересам. И потекла в стране строящегося нового мира страны Солнца, справедливая жизнь.

Но интервенты и недобитые буржуа не дремали, строя постоянные козни молодой стране Солнца. Мир разделился во мнениях, зачем в далёкой и холодной стране проводиться новый эксперимент на людях. Какое ещё равенство может быть среди людей, где это видано, чтобы все были счастливы и свободны? Ладно, ещё провести эксперименты на хомячках и собаках.

Большая опасность нависла над новым правительством, немцы двигались на Петербург. Срочно стали перебираться под защиту толстых стен кремля в стольном городе Москве, как прямо поляки во время большой смуты. В кремле были поделены все комнаты и ведён комендантский час. Но гроза миновала, но вожди нового порядка решили остаться в Москве, тут и потеплее, да и метро решили строить. Закипела бурная политическая жизнь, главный вождь постепенно сдавал свои позиции. Прикованный к инвалидному креслу он под присмотром верной соратнице Надежды Манкиной, строчил доносы в ЦК на всех подряд. Усатый грузин потихоньку, тихой сапой перебрался на место главного вождя, подмяв кадровой политикой под себя всех. Известно, что кадры решают всё. Больше всех возмущался Тростиков Лев Яковлевич. Собрав возле себя единомышленников, стал замышлять политический переворот, чтобы оказать у ветрила власти строящейся страны Солнца. На каждой политической планёрке, он постоянно ядовитым тоном ставил критику новому Генсеку. Но Говоридзе, как говориться не лыком был подпоясан. И на очередном съезде подбив верных соратников, поставил ребром вопрос о выводе из состава главного ЦК, интригана Льва Яковлевича. Интриги Тростикова всем уже поднадоели и большинство проголосовала за исключения Лёвы из главного ЦК. После съезда, Говоридзе пригласил оппонента к себе в рабочий кабинет. Дав указание двум своим опричникам, комиссару ОСД кремля Ершову и его заму Бурому записать эту встречу на аудио плёнку и кинокамеру. Едва войдя в кабинет к Генсеку, Лев Яковлевич, бросил в лицо Говоридзе свои перчатки и предложил дуэль до первой крови. Что кровь в тебе взыграла дворянская, грозно прошипел Ибрагим Иосифович, мы горцы делаем проще, кинжал в одно место и всё. Поняв свою ошибку, Лёва стал поспешно извиняться, мол, нервы сдали. У всех нервы дорогой мой бывший одно партиец, у меня до тебя есть хорошее и последнее предложение. Выметайся из нашей партии и страны по добру по здорову, пока я добрый. Ты уже Лёва Яковлевич политический труп и своим пребываем, разлагаешь политическую обстановку в стране. Ты меня не пугай, у меня тоже на тебя компромат имеется, думаешь ты один такой хитрый. Дурак ты Тростиков и не лечишься, твой компромат одни копии, а вот у меня на тебя лет так на сто или высшею меру защиты нашей страны на тебя имеется. В общем, тебе срок до ближайшей партийной конференции, ну а там пеняй на себя. Да, чуть не забыл, о твоих соратниках я тоже позабочусь. Скоро приближаются тридцатые годы, надо белый канал строить и БАМ. Сам знаешь в стране желающих строить эти объекты мало, так что твои соратники будут их строить. Теперь иди и думай быстрее.

Только закрылись двери, из тайной комнаты вылезли две тёмные фигуры. Ну, что всё записали, материалы ко мне стол и ни кому негу гу. Ты, Буров задержишь, а товарищ Ершов партийное важное задание, пора начать готовить политические прочесы над группой Тростиковых. Едва закрылась дверь, Говоридзе поманил пальцем вытянувшего в струнку Бурова Лаврентия Абрамовича. Ну что дорогой, мы внимательно ознакомились с твоим личным делом. Я, рад за тебя, что ты честно всё изложил на бумаге, пора подумать о твоём продвижение по службе. Сегодняшнего дня, готовь компромат на Ершова, опасным человеком стал этот лилипут, через, чур, стал, не зависим. Пора его ставить на место, на всё тебе месяц сроку. «Батонэ*», разрешите доложить, материал готов на Ершова, через десять минут я, лично доставлю все необходимые бумаги. Впереди паровоза бежишь Лаврентий, ладно шучу, хвалю за исполнительность. Рад стараться, «батонэ». Иди пока, материалы принесешь завтра утром к часам двенадцати.

Радостно потирая руки, Говоридзе прошёл дежурный кабинет и нажал скрытую кнопку. Как из под земли появился секретарь. Молодец Подхалимов, давай организуй скорый внеплановый обед, после меня не тревожить до шести часов вечера. Плотно отобедав, Ибрагим Иосифович, отдался ласковым чарам бога «Морфея».

Мягкие руки бога сна, нежно убаюкали Генсека. Тревожный двадцать четвёртый год, зима, холодный январь. Кругом на площадях горят костры, люди ждут сообщения о болезни горячо любимого вождя Обещалкина Валентина Ильича. Он уже назначенный Генсеком из-за болезни Валентина, решает, где лучше всего поставить большой монумент первому вождю мировой революции. По единогласному его решению, разработан проект на красной площади. Врачи донесли ему, что самое большое тот протянет до конца января. В спешном порядке начата подготовка к траурным мероприятиям, пишутся воззвания и готовятся статьи в газеты. День скорби подошёл не заметно, флаги украшены траурными лентами, он главный распорядитель, думает, где лучше всего пройдёт тризна. В срочном порядке строиться новый революционный собор для вождя.

Все тризны завершены, теперь он полноправный хозяин огромной страны, строящейся в будущем городе Солнца.

Говоридзе проснулся в хорошем настроении, вечер должен удастся на славу, все его проверенные соратники сегодня собируться на загородной даче. Главной повесткой дня он назначил подготовку к политическим процессам над оппозицией. Пора затягивать узду горлопанам, теперь он будет решать, кто будет рядом с ним, кому будут петь дифирамбы и ставить при жизни памятники. Дежурная дверь тихонько заскрипела, в неширокий проём просунулась рожа очкастого опричника. Тебе чего? «Батонэ» машины к подъезду поданы, члены Политбюро уже дожидаются тебя. Ни чего подождут, надо «чифиря» испить, пару сушек заточить.

Подмосковная закрытая дача, встречала Генсека яркими огнями. Возле крыльца стояли, мёрзли верные соратники, не смевшие первыми зайти в тёплое помещение его дачи. Он, сам великий вождь необъятной страны, не спеша вылез из недр лимузина. А, товарищи все сборе прошу в мои апартаменты. Что вы Ибрагим Иосифович, в один голос заявили соратники, только после Вас, мы все Вас любим и уважаем.

Спустя час, за длинным праздничным столом, после принятие на грудь по бутылке грузинского вина, так обожаемого, вождём, потекла неспешная речь о дальнейшей судьбе оппозиционеров. Слегка захмелевший старец Малинин, всесоюзный завхоз, утирая лицо блином вместо салфетки, едва слышным старческим голосом произнёс. Чего церемониться с этими не добитками политической банды Тростикова, всех в трудовые спортивные лагеря на перековку. Верно, глаголешь Малинин, надо этих белоручек приучить к труду на стройках великой строящейся страны Солнца, подсуетился будущий министр внешних сношений с зарубежным капиталом Горемыка. Все дружно предложили тост за Великого вождя и учителя всего трудового народа Говоридзе И. И. Послышались со всех сторон хвалебные за здравницы в адрес Генсека. Примерно того толка, за горячо любимого и не подражаемого Великого учителя всего трудового народа. За Великого последователя идей и учений первого вождя пролетарской революции и Великого строителя страны Солнца и т.д. и тому подобное.

Говоридзе сидел и жмурился от удовольствия, как в его честь поют деферамбы. Потом поднялся и жестом руки прервал словесный поток подобострастных тостов. Спасибо, мои соратники по революционной борьбе, меня до глубины души тронули ваши слова. Но давайте перейдем к деловому руслу, нам надо решить, что будем делать с этим политическим трупом Тростиковым Лёвой. Из-за стола поднялся лилипут, министр ОСД Ершов, надо эту сволочь, тайного агента МАСАДа расстрелять публично до смерти. Все дружно захлопали в ладоши. Нет, пока не стоит, прервал овации вождь, зачем на его тратить порох и свинец. Мы его вышлем из счастливой строящейся страны Солнца, у него там за бугром будет много желающих свести с ним счёты. Он многим сильно насолил, думаю, он там недолго проживёт.

Это был единственный просчёт Генсека, Тростиков останется жив и будет продолжать пакостить Говоридзе из одной стран Южной Америки. Но пока до этого ещё далеко.

Далеко за полночь все разъехались по своим норам. В особняке остался сам Великий вождь и зам. министра ОСД Буров. Вождь не спеша мерил шагами гостиную, Буров притаился на стуле в углу. Говоридзе о чём - то сосредоточено думал, из трубки порой взлетал сноп искр и маленьким фейерверком гас на дорогом персидском ковре. Остановившись перед напольным зеркалом, поправил военный френч, разгладил пушные усы пропитанные никотином. Послушай Лаврентий, надо будет подготовить заказные статьи во все газеты, что этот идиот Тростиков враг трудового народа и счастливого крестьянства. Необходимо организовать митинги на всех заводов по необходимости наведения политического порядка в стране. Ты чего не записываешь, кому это я всё диктую? «Батонэ» не переживайте тут всё записывается, тут кругом аппаратура, кроме Вашего кабинета и спальни. Молодец стервец, из тебя получиться хороший новый министр ОСД и начальника всех оздоровительных лагерей от Балтийского до Баренцева морей. Все сегодняшние пленки разговоров доставь ко мне в мой центральный рабочий кабинет. На досуге я их прослушаю, что-то мне не очень вериться в искренность некоторых членов ЦК и Политбюро. Подготовь покушение на руководителя Ленинградского ЦК товарища Коврова, мальчишки из Уржума. Этот выскочка считает себя единственным правильным последователем идей Обещалкина В. И. Тоже мне вождь, нам нужен предлог для чистки в рядах ЦК, пора навести страху этим зажравшимся политработникам. Всё можешь быть свободен, утром предоставь мне на подпись ордер на арест главного нашего оппонента Льва Яковлевича.

Дача стала засыпать, за окошком слышался тихий скрип снега под сапогами внешнего периметра дачной охраны. Он ещё долго сидел в кресле качалке на веранде дачи, закутавшись в тёплый плед. Почти под утро вождь задремал.

Прекрасное время сна, там встречаются бывшие друзья и враги, все мирно беседуют. Вот и сейчас нашему вождю снился такой сон. Валентин Ильич, в потёртой кепке потирая рукой клиновидную бородку, диктует ему лучшему другу Ибрагиму очередное воззвание. Из глаз Ибрагимки текут умилительные слёзы, на хвалебные высказывания в его адрес создателя империи рабочих и крестьян. Нежно похлопывая Иосифовича по плечу, Ильич зовёт его пить нажористый «чифирь» с бубликами. За столом сидят близкие люди Валентина, Надюша Манкина разливает настоявшийся «чифирь» в дорогие фарфоровые чашки, принадлежавшие ранее царю-батюшке. Все ведут неспешные разговоры по строительству Страны Солнца. Полная идиллия царит кругом, во дворе садика постригают розовые пышные кусты Сашка Керчевский, ему помогает мадамы из батальона «смерти» защищавшие Зимний дворец. Воздухе жужжат пчёлы неся в своей утробе сладкий липовый мёд. Не далёко, протекает ручей богатый форелью, где рыбачит стоя в холодной воде сам царь-батюшка Волька Последний.

Сон вождя был прерван бесцеремонно, кто-то тряс его за плечо. Удавлю гада, подумал, просыпаясь, Генсек, перед его очами стоял главный хмырь опричников Ершов. Тебе чего надо убиенец, стал возмущаться Иосифович, тебе кто разрешил меня будить? Товарищ Генеральный секретарь и любимый вождь, начал Ершов, у нас ЧП в ЦК, кто-то подстрелил дорогого вашего соратника в Ленинграде Коврова. Вот подлиза подумал, Говоридзе, вечно торопиться этот Лаврентий, надо было маленько обождать. Хотя зачем ждать, дальше размышлял Ибрагим Иосифович, теперь есть повод избавиться от надоедливого Ершова. Задержали стрелка? Так точно. И кто он таков? Один из дальних соратников Тростикова. Сейчас я позавтракаю и прямо в кремль, ты созови ЦК и подготовь мне все материалы на этого политического проходимца и авантюриста Лёву.

В главной штаб квартире в кремле ждали приезда Генсека, оппозиция, узнав случившейся трагедии в Ленинграде, срочно готовила покаянные письма. Назревал большой политический процесс. Прибывший вождь, не с кем не здоровываясь уселся за рабочий стол. Ну, что проморгали соратники козни наших врагов? На столе перед Генсеком лежал ордер на арест Тростикова, какие будут мнения по данному политическому поводу? Поднялся его первый заместитель Молоток Вася, вы правы вождь, проморгали врагов трудового народа. Но мы заверяем, что приложим все свои усилия, чтобы под Вашим началом вычистить из наших рядов тайных врагов Страны Солнца. Вот так всегда, я один должен решать, как бороться с врагами трудовых масс. Где этот трутень Ершов? Мы здесь из-за книжного шкафа показался Ершов. Вот тебе ордер на арест этого политического трупа Тростикова, других сам арестуешь.

Политический процесс над политическим неудачником Львом Яковлевичем был громким. Трудовой народ и крестьяне требовали применить к врагам строящейся Великой Страны Солнца, самой суровой кары.

Перед высылкой из страны, Говоридзе ещё раз встретился с оппозиционером Тростиковым Львом Яковлевичем. Ну, что теперь скажешь вошь на теле мирового пролетариата, как думаешь дальше жить за бугром. Там тебя уже заждались твои кровные друзья, приготовив тебе, кусок верёвки и мыла. Лёва опустив голову, молчал. Но, ты так и будешь играть в молчанку? Прости меня Ибрагим, я больше так не буду делать. Чего ты не будешь делать? Передразнил Льва, Иосифович. Ты мне ещё слезу горькую пусти, раньше надо было головой думать, тебе одна дорога осталась и она будет короткой. Разведка мне донесла, что тебе уже готовят горячий приём, бывшие царские генералы. Прощевай политический труп, ты уже отработанный материал для революции.

Но свезло Тростикову, приняла его в объятия страна из Южной Америки. Теперь он, изрыгая из себя ядовитую слюну, писал всякие гадости про Генсека Страны Солнца. Это вирши печатались большим тиражом во всех зарубежных газетах.

Говоридзе трясло от злости, он тряс за грудки Ершова, тот понимал, что его это его последние деньки на свободе. Ты чем занимаешься гнида, когда твоего любимого вождя поливает грязью, этот политический труп? Ершов молчал, ему нечего было сказать, за дверями рабочего кабинета, его дожидались труженики застенок ОСД. Свободен, иди, думай, как устранить эту проблему? В глазах Ершова загорелся огонёк надежды, он ещё не знал коварного типа кавказкой национальности. Едва выйдя из кабинета, как его под белые ручки потащили в родные застенки. Дверь тихонько заскрипела и в проёме показалась полулысая голова с пенсне на носу. Заходи Лаврентий, ну ты проходимец, тебе надо было родиться во времена Ваньки четвёртого, там бы стал главным «катом*» в свите царя. Ладно, докладывай, как идут дела? Буров, открыв блокнот, как пономарь стал читать гнусноватым голосом планы работ порученных Генсеком. Главный Белый канал строиться, на строительство БАМа завезли первую партию комсомольцев из бывшей бригады Тростикова. Подготовлен специальный агент с ледорубом, для визита в гости к политическому трупу в страну Южной Америки. Политические процессы, следующие готовы, ждут вашей подписи.

Молодец, стервец, завтра можешь примерять причиндалы главного комиссара ОСД, ордена дам чуть позже. Как только этого выскочку Тростикова, отправить отдыхать «в Сочи*», тут же мне дай знать. Нужно будет обновить аппарат ОСД, списки готовы? Так точно «батонэ», ждут Вашего утверждения. Хорошо, свободен, прежде чем войти ко мне в рабочий кабинет научись стучаться. До вечера меня не беспокоить, пора отучить стучать сапогами, когда я отдыхаю, займись.

Рабочая неделя пролетела быстро, отдыхая на даче, Говоридзе предавался неге. Кресло качалка, уютно приняла его, солнышко ласково грела его военный китель. Взаде раздался подозрительный шорох, кто кошку на веранду пустил? Нет, это я «батонэ». Кто я, слегка побледнев, испугался Говоридзе. Из-за спинки кресла показалась очкастая личность нового министра ОСД. Я, тебя когда-нибудь пристрелю, ты чего так меня пугаешь, так заикой можно стать. В следующий раз в «бубен» получишь. «Батонэ» неожиданная радость, наш тайный агент донёс, скоро политический труп, будет настоящим воняющим трупом. Его слегка приласкали ледорубом по черепу. Молодец, хорошая новость, готовь пикничок, вечером обмоем эту новость, пригласи на дачу особо ко мне приближённых.

Весь вечер Политбюро гуляло, один главный вывод для великий вождь сделал. Хороший враг, мёртвый враг.

Прим. от автора: «Кат» - древнерусское название палача; «батонэ» - кавказ. выражение хозяин; отправить отдыхать «в Сочи»- воров. жаргон, то есть на тот свет.

Пшеничное зёрнышко.

Отдалённое сельское поселения вечной голодной и холодной весны. Май месяц 19 энного года, на распаханном поле одиноко сереет фигура сельского труженика. Трактор безвозвратно увяз в нераспаханной целине. Тёплые и нежные слова вертелись в голове несчастного тракториста Горемыкина Ивана Протасовича, в адрес бригадира Неумелова Ильи Семёновича. Чтоб ему провалиться в навозную яму, проносились мысли в голове несчастного Ивана, чтоб ему остаться без опохмелки, чтоб у этого хмыря все зубы выпали, думал тракторист о бригадире. Видишь, захотелось этому дебильному коммуняке выпендриться перед секретарём райкома Прижимылкине Демиде Антоновиче. Мол, больше засеем пшеницы на поднятых землях и дадим громадный урожай. Какой урожай? Тут не когда не было нормального урожая, даже наши деды толком ни чего не выращивали, бросили эту землицу. Вычитал этот идиот Демид, в какой-то книжке, вывели хитрый сорт зерна, тот мол, даёт аж сто пудов с гектара. Нынче привезли этот сорт и заставили меня пахать эту целину. Тут нужно распахивать было ещё осенью, но кто меня будет слушать, мол, они сами с усами, вот и приходиться мне корячиться, думал Иван. Как этот тракторишко вызволить из глины? На весь большой колхоз имени пламенного революционера «Товарища Жмотина», было два трактора, на одном работал Иван Протасович, а второй вечно был в ремонте. Как говориться в русской народной мудрости, от этого трактора была одна станина. Всё остальное обещали прислать ещё три года назад, но видно об этом забыли, так и стоит этот памятник посреди села. Местная детвора облюбовала на нём устраивать игрища.

Вдалеке показалась небольшая процессия, Иван приложил к глазам ладонь и стал всматриваться вдаль. Впереди процессии он узнал незабвенного председателя колхоза, Ошлёпкова Бориса Петровича. Весь цвет колхоза шёл принимать работу тракториста Ивана. Сейчас начнут читать морали и грозить политической репрессией, пронеслось в голове несчастного труженика поднятой целины.

Ну что я говорил, подобострастно заглядывая председателю в глаза начал, бригадир Илья, посмотрите на этого саботажника? Он ещё половину работы не сделал, а стоит и прохлаждается. Борис Петрович, грозно нахмурил общипанные брови, так значит, не выполняем директиву райкома, скоро сеять, а ты лодырь ворон считаешь? Иван молчал, он знал судьбу предыдущего тракториста, который стал возражать и нарвался на лесозаготовки в далёкой и солнечной стране Калыме. Чего молчишь, тебя спрашивают, стал вскипать председатель? Да понимаете, стал оправдываться Иван, трактор буксует на глине, я не раз просил в помощь у нашего бригадира пару человек помогать откапывать технику. Пристальный взор главы колхоза, упёрся в колоритную фигуру бригадира, цвет лица стал постепенно меняться у оторопевшего от неожиданного поворота событий Ильюши с красного, но бледно-зелёный. Коварный тракторист, предвидя такие событие в письменном виде обратился к председателю колхоза о выделении ему помощь людей. Но председатель зная, если что вдруг сорвется, он будет крайний и наложил визу, чтобы этот вопрос решал бригадир трактористов. Илья Семёнович об этом запамятовал, теперь он лихорадочно искал выход. В составе комиссии о приёмке пахотных земель присутствовал сотрудник НКВД Страшилкин Калистрат Гаврилович, в его обязанности входил вопрос о выявлении врагов народа. Поросячьи глаза бдительного стража революции, загорелись радостным взором с лёгкой искринкой. Он увидал будущею жертву, виновную в срыве весенней посевной. Заплетавшимся языком, бедный бригадир стал оправдываться. Понимаете товарищи, виду предстоящей посевной я, обременённый многими обязанностями бригадира трактористов, немного упустил из виду просьбу нашего тракториста. Недопонял? Ну, ещё раз повтори, ехидно молвил председатель, как ты там не досмотрел, заявление труженика земли. Словесную баталию пресек бдительный страж революции Страшилкин. Мне всё ясно, здесь видна диверсия врагов народа, во главе с бригадиром трактористов. Будем вести немедленно расследование. Илья сник, вот это он не смог предвидеть, а ведь ему было обещано, в случае большое урожая место в райкоме партии. Достав боевой наган, Страшилкин немедленно арестовал врага народа Неумелова И. С..

С большими трудностями было распахано злополучное поле и засеяно урожайной пшеницей. Теперь все с ужасом ждали прихода осени, поры уборки богатого урожая. В ЦК понеслись телеграммы о возможном рекордном урожае на Нечерноземье. Бедный и бледный председатель колхоза «Товарища Жмотина», второй месяц беспробудно глушил «самогон». На столе лежали последние сводки о проливных дождях и предстоящей осени со снегом и градом. На злополучном поле взошёл один единственный колосок элитной пшеницы. Этого гада бригадира Ильюшу, проще сказать Иуду, надо было сразу удавить. Жить оставалось председателю ровно до уборочной, там уже виднелась тёплая и солнечная Колыма. Главной задачей стал вопрос, где взять зерно, для отчёта о высоком урожае? В округе каждую уборочную, собиралось всё до последнего зёрнышка. А тут надо сдать в закрома Родины невиданный урожай. Ошлёпкин уже объездил и обзвонил все лежащие рядом колхозы, но получал не утешительный ответ, самим бы план выполнить. В штабе будущей уборочной страды царило уныние. Только один человек был несказанно рад, бывший тайный элемент кулачкой национальности Прощелыгин Федот Борисович. Лишённый в недалёком прошлом больших пахотных земель, мельницы, десяти коров и столько же лошадей. Долгими вечерами он потихоньку готовил очередную кляузу в компетентные органы. Правда, он сам добровольно всё своё имущество передал в колхоз, но заставили его это сделать яркий пример в соседнем селе, когда его знакомого Грыжева Петра, расстреляли за саботаж. Это выразилось в отказе добровольно отдать своё добро новой крестьянской власти. Потирая от удовольствия руки, он помнил, как надоумил бригадира Неумелова распахать пустошь и засеять её зерном. Прощелыгин дал себе зарок мстить за своё утерянное добро. Изображая из себя пролетария земельного труда, Фёдор Борисович устроился в колхоз сторожем и конюхом. Работа была не пыльная, но он ей предавал вид самой нужной для колхоза, во время ночного дежурства он подбил двух забулдыг из соседней деревни выкрасть зерно для приготовления самогона. Но сдал тех бдительным стражам революции. Получив от тех огромную благодарность и почётную грамоту.

Но мечтам Борисовича не суждено было сбыться. В одном застолье местной богемы, кто-то вспомнил о бывшем «кровопийце-кулаке» и предложил сделать его «козлом отпущения» в неурожае элитных зерновых культур.

Местного борца с коррупцией, незабвенного сторожа колхоза сгубила жадность, он потихоньку уворовывал колхозное зерно и другие колхозные богатства. Всё это он надёжно прятал в укромном закутке тайного погреба. Раз в месяц, Фёдор Борисович спускался в тайник и как «скупой рыцарь» рассматривал уворованное добро. Глаза его сверкали, в мечтах он видел себя снова хозяином, возле его ног тёрлись лизоблюды. Тяжело вздохнув, он возвращался в действительную колхозную жизнь.

Приближалась пора уборочной, птичьи стаи стали собираться в тёплые страны. Незабвенный председатель колхоза имени борца за светлое будущее «Товарища Жмотина», строчил донос в тайные органы по борьбе с контрреволюцией. Буквы сливались в слова, слова в предложения. От усердия Борис Петрович высунул язык и усиленно облизывал им губы и нос. Через два часа донос был готов, запечатав сочинение в объёмистый конверт и пришлёпнув его колхозной гербовой печатью, он положил его в сейф. Радостно потирая руки, Ошлёпкин стал думать, как лучше преподнести кляузу сотруднику НКВД Страшилкину. И момент не заставил себя ждать. Из мест не столь отдалённых сбежал «кулак кровопийца» бывший местный житель Рублёв Семён, к тому ещё и бывший белогвардеец, дальний родственник Прощелыгина. Бдительный страж революции Калистрат Гаврилович, выехал по оперативной необходимости и розыску преступника. Также у него в закромах заканчивалось масло, сало, мясо и мука. Жена проела ему всю плешь, о необходимости пополнения кормовых запасов. Сидя в кабинете председателя колхоза, он неспешно перебирал бумаги. Также выспрашивал у обильно потеющего Ошлёпкина Б. П., о возможных связях беглого врага народа с местным населением. На видном месте лежал незаполненный ордер об аресте. Борис Петрович, быстро понял ситуацию и стал накрывать на стол, вызвав секретаршу, он также распорядился наполнить пустые сумки стража правопорядка сельхоз мясомолочной продукцией и другими деликатесами колхоза. После третьего стакана ядрёного самогона, опытный интриган Ошлёпкин в скользь, произнёс, что у него имеются письменные показания на бывшего кулака Прощелыгина. Мол, тот занимался потравой на лучших землях элитной пшеницы, стремясь нанести урон Социалистической Родине. Страшилкин пьяным немигающим взором уставился на Бориса Петровича. Его вопрос был прямолинейный, почему я, об этом не извещён. У Ошлёпкина, всё похолодела внутрях, весь хмель выветрился из головы, утирая обильный пот со лба, он, заикаясь, тихо произнёс. Уважаемый Калистрат Гаврилович, данное сообщение ему только подбросили утром и он не успел ещё проверить информацию. Достав из сейфа липовый донос, он передал его сотруднику ГПУ. Страшилкин, преобразился, неуверенно поднявшись из-за стола, поправил портупею и потребовал его проводить до дому врага народа, бывшего кулака Прощелыгина. На ту большую беду, Фёдор Борисович пригрел у себя беглого дальнего родственника Рублёва. Тот передал перед арестом ему, приличные сбережения в золотых червонцах. Фёдор Борисович, наделся, что родня сгинет в лагерях и всё достанется ему. Теперь, то вернулся за своим добром. Но жадность к халявному богатству погубила, не состоявшегося мстителя за своё добро. Вынеси сразу и отдай кровно нажитое Рублёву, тот бы ещё возможно выкрутился из щекотливого положения. Но, он решил в тихушу прибить родственника и богатство оставить себе. В дом бывшего кулака, для ареста направились пятеро активистов колхоза во главе с председателем и стражем революции. Фёдор Борисович истопил баню, для Рублёва и там хотел потихоньку с ним разделаться. Два подвыпивших бывших «кулака кровопийцы» вышли из дому в баню и столкнулись нос к носу с представителями бедноты и правопорядка. Оба злодея были схвачены и доставлены в управления колхоза, где были помещены в «холодную арестантскую комнату». В доме Прощелыгина, был проведён тщательный рабоче-крестьянский обыск, где в тайных закромах были обнаружены запасы зерна, три обреза, пулемёт «максим» и кубышка с золотом. Страшилкин, потирал руки, видя своё продвижение по службе. Он объявил благодарность от своего лица председателю колхоза и членам правления, но при этом совершил большую глупость, правильно не оформил изъятие ценностей. Это сразу заметил председатель и только уехал с задержанными страж правопорядка, как Борис Петрович, заставил членов правления написать объяснения по данному аресту врагов народа. Он давно хотел избавиться от жадного и мстительного сотрудника ГПУ Страшилкина, где его также не до любливали в райкоме партии. Написанные под диктовку кляузы, он собрал у членов правления и выпроводив их стал звонить в райком партии.

У стража революции, было прекрасное настроение, он не только затарился продуктами, но поймал врагов народа. Хорошее, благодушное настроение сыграло с ним злую шутку. Поместив злодеев в тесную арестантскую камеру и выставив возле неё охрану, он отправился домой, продолжить банкет. С врагами народа он завтра разберется, думал, он.

Звонок председателя колхоза «имени тов. Жмотина», застал второго секретаря райкома Пистонова Елизара Гавриловича, который сильно ненавидел сотрудников ОГПУ. Внимательно выслушав доклад Ошлёпкина, он приказал ему немедленно доставить ему все бумаги по данному делу. Тут же он не надеясь на телефон, послал дежурного по райкому за членами райкома по особым делам. Первый секретарь, был в больнице, ему вырезали аппендицит и Елизар Гаврилович в его отсутствие рулил райкомом по своему усмотрению. Спустя два часа в кабинете второго секретаря было не протолкнуться, все прибывшие переспрашивали друг дружку, по какому такому неотложному вопросу их вытащили из тёплых постелей. В это позднее вечернее время, Пистонов, сидя за дежурным столом, разбирал каракули членов актива колхоза. Рядом стоял навытяжку бледный председатель и старательно вытирал обильный пот, катившийся со лба. Ну, любезный товарищ Ошлёпкин, а члены правления от своих слов не откажутся. Пусть только посмеют, я их в бараний рог скручу. Похвально слышать такие слова, вы правильно и вовремя нам проинформировали о злоупотреблениях сотрудника ГПУ Страшилкина. Попрошу Вас пройти со мной. Но трясущихся ногах, Борис Петрович прошёл с секретарём в рабочий кабинет, теперь решалась его судьба. Как говориться, если кривая поможет, то он переберется в райком. Гул в кабинете стих. Так товарищи, прошу прощение за поздний вызов, но этот вопрос не терпит отлагательства. Ко мне поступило срочное сообщение, о нарушении революционного закона, сотрудником ОГПУ. Присутствующие зашевелились, многие имели зуб на контору ОГПУ, я уже сообщил в обком партии, что мы принимаем необходимые меры по данному вопросу. Заседание продолжалось уже более часа, когда на столе второго секретаря зазвонил прямой телефон с обкомом партии. Все примолкли. Елизар Гаврилович встал и взял трубку, в трубке раздался голос первого, товарища Безмозглова Дениса Антоновича. Ну, как там у Вас идут дела по озвученному вопросу? Облизав сухие губы языком, Пистонов проблеял, ждём Ваших прямых указаний. Правильно, что ждёте. Мы уже выслали за провинившимся сотрудником ОГПУ, специальный конвой, хочу уточнить одну важную деталь, что, правда, этот «сукин сын» утаил от государство золото. Так точно товарищ первый, утаил. Ладно, пока не чего не предпринимайте, дождитесь спец.команду, у меня всё, ждите. Телефон смолк. Утерев пот, Пистонов положил трубку. Ну, гора с плеч, все заботы по этому вопросу взяла на себя высшая парт. организация. Нам велено ждать, так что дорогие мои будем ночевать в райкоме, в своих кабинетах. Бедный Ошлёпкин с большим трудом уместился на маленьком диванчике в коридоре райкома, все не спали и ждали, что их всех завтра ждёт? Сладким пьяным сном спал только один Страшилкин, не подозревая, что его участь уже решена и в аппарате ОГПУ уезда и губернии предстоят большие чистки.

Всеобщая перестройка.

Последний лидер компартии усиленно тёр лоб. Чтобы такое, этакое придумать, чтобы весь мир удивить. Пьянство мы уже победили. Надо с Полиной посоветоваться, она у меня умная, как ни как политграмоту изучала не один год. Взглянув в зеркало и потерев ещё раз большое родимое пятно на голове, отправился в спальню к суженной. Полина примеряла новый наряд, приобретённый недавно в элитном магазине «Берёзка». Ну, как тебе мой новый прикид дорогой? Космачёв, сощурив глазенки, обомлел, на Полине был пляжный костюм, который состоял из тоненьких веревочек, едва прикрывавших грудя и интимное место. Ты, чего совсем из ума выжила, да меня из партии попрут, увидев на тебе такой наряд. Темнота, это последний писк зарубежной моды, стринги называются. Какие ещё к чёрту стренги, срам один, это у них там на западе с жиру бесятся. Чудик мой лысенький и она чмокнула его в лобик. У Миши Сергеевича Космачёва взыграло мужское самолюбие, так называемые стринги полетели в разные стороны. Через пару часов отдышавшись, прохрипел, Поленька, мне нужен твой совет. Какой, мой безобразник. Чтоб этакое ещё придумать, чтобы мир удивить. А чего тут думать надо демократию в стране вводить, перестройкой называется. Объяснись, как это перестройку? Тебе же понравился мой наряд, надо чтобы все мужики тоже увидели на своих жёнах такой же. Вот энто как, лихо придумано, будем так сказать ближе к западу, пойду, озадачу наших балбесов из политбюро. Вечером того же дня, собрался весь цвет коммунистической интеллигенции. Старички, кряхтя, рассаживались по своим местам. У них вертелась в голове, одна мысля, чего ещё там удумал, их выдвиженец с тёплых сальных краёв. Ну, что ж, все в сборе, тогда приступим. Тут я вот что подумал, нам бы надо перестройку объявить, так сказать показать загнивающему западу, что и мы не лыком шиты. Мол, даёшь демократию и перестройку. Ну, как я лихо придумал. Так сказать начать и углубить в этом вопросе нужного для страны дела, развития демократии и не которых свобод. Старички сидели и хлопали не только глазами, но и ушами. Первым, не выдержал министр, по внешней политики. Это что значит, получается, мы зря всё это время железный занавес держали. Надо выносить это вопрос на обсуждение пламенных коммунистов. Предложено было провести внеочередной съезд и обсудить данное решение главы государства, нужна ли всем нам, перестройка.

Съезд проходил тяжело, почувствовав слабину, зашевелились недобитые оппоненты. Главным их сторонником оказался выдвиженец из Свердловска, беспалый крикун и прожектёр. Мол, даешь всеобщею демократию и свободу слова. Его с большим трудом сволокли с трибуны и сбросила с моста в реку с пыльным мешком на голове. Надо было спасать так горячо любимый коммунистический строй, поскольку Космачёв с высокой трибуны неосторожно ляпнул. Мол, все недовольные могут свободно без всяких последствий покинуть ряды самой правильной в мире Ком. партии. Началось повальное бегство из рядов, ни кто не хотел платить просто так партийные взносы. Тут порой на пиво не хватает, а ещё подавай взносы, корми дармоедов. Первомайская демонстрация показала, что в стране не правильно поняли свободу слова. Едва не забросали тухлыми яйцами и помидорами первых лиц стоящих в почётном карауле на мавзолее Первого всемирного вождя всего трудового пролетариата. В колонах демонстрантов несли провокационные плакаты, призывающие всех старых маразматиков из политбюро отправить на пенсию. Пришлось в срочном порядке покидать трибуну. Накал страстей в стране, достиг предела. Новый лидер оппозиции Мельцан Борис, требовал провести перевыборы главы государства и выбрать его истинного Российского патриота.

От всех последних потрясений Космачёв супругой решил отдохнуть на югах, тем более что у супруги была целая куча стрингов. Всё последнее время Миша колесил по стране и интересовался, как идёт перестройка. Перестройка шла полным ходом, прилавки в магазинах пустели, вино водочные магазины штурмовали как не преступные крепости. От таких поездок у него разыгралась мигрень, врачи посоветовали срочно на воды.

Момент настал удачный для смещения неугодного партийного выдвиженца. Группа тайных масонских заговорщиков, готовила план захвата власти. Все думали, как лучше назвать новый аппарат управления огромной страной. Одна умная голова, поразмыслив, предложила назвать операция «Ы». Все встрепенулись по чему «Ы», лучше «ГКЧП» и букв побольше и тайный масонский смысл имеется. На том и порешили. По всем утренним каналам включили балет «Лебединое озеро», страна замерла, не как опять Генсек помер. Но через некоторое время диктор центрального вещания объявил, что днём выступят члены нового правительства и озвучат сложившеюся проблему. Страна прилипла к голубым экранам, софиты освещали группу лиц сидящих за большим столом, покрытым парчовой церковной скатертью. В графины за ранее налили «водяры», так сказать поднятия тонуса. Диктор объявил, сейчас члены нового правительства выступят с речью. Поднялся мужик, по виду напоминавший жителя из страны свободного иудаизма. Покашляв в кулак, начал свою речь. Дорогие граждане и гражданки самой правильной и свободной в мире страны. Наш дорого и горячо любимый вождь сильно приболел и передал бразды правления страной нам пламенным коммунистам из «ГКЧП». Мы теперь с вами пойдём проторенной дорогой проложенной великим вождём всего мирового пролетариата. Дальше пошли выдержки из цитат первого пролетарского вождя. Оппозиционер Мельцан Борис рвал и метал, опередили «сволочи», наверно в психушку закрыли неудачника Космачёва или на даче, поди, как Муссолини держат под усиленной охраной. Надо спасать страну и себя, даешь перестройку «Напассаран». Собранные в срочном порядке отряды самообороны, тайно были отправлены на загородную морскую дачу Генсека. Борис, с башни танка, как первый революционный вождь с броневика, толкал свои речи в народ. Даешь, свободу и демократию. Тут же в недалеке соратники нового лидера раздавали халявскую водку, бесплатно, кто согласен поддержать идеи нового «Великого кормчего». Все на баррикады скандировал новый вождь, защитим слабую первую хрупкую демократию. Так противостояние продолжалась не один день. Войска были в шоке кого поддерживать, они приняли решение, пускай всё само собой утрясётся. Из заточения был вызволен Космачёв, он тут же объявил новый государственный аппарат «ГКЧП» вне закона и все его члены были арестованы и посажены в «Матросскую тишину». Мельцан торжествовал, его тут же избрали президентом Российской Федерации, а первым и последним президентом великой страны СССР, стал Космачёв. Главы сопредельных республик тоже захотели стать президентами и великая страна распалась. И пошла и поехала демократия на западный лад колесить по широким просторам когда-то Великой Империи. Так и ни чем закончилась перестройка, но это уже другая история.