И снова Блинчик. Странная история.

Странная история

Утро только начиналось. Петух взлетел на забор и радостным криком приветствовал восход солнца.

– Вот разорался! – возмутился Блинчик, открывая глаза, – Думал спокойно выспаться. Да, видно, не судьба.

Выглянул в открытое окно.

– Кыш, пошёл прочь, – крикнул наглому петуху. Тот скосил на него один глаз, ещё раз прокукарекал и спрыгнул с забора.

Блинчик снова лёг, накрылся с головой, пытаясь заснуть. Но сна не было. Крутился, крутился. Откинул одеяло. Из кухни пахло чем-то вкусным. В животе заурчало.

– Утро начинается, начинается. Город улыбается, улыбается, – вспомнил он детскую песенку. Вздохнул, потянулся, улыбаясь своим мыслям. Быстро встал и двинулся на кухню. Жена хлопотала около плиты. В сковороде жарилась яичница с кусочками сала и луком. На столе возвышалась стопка ароматных кислых блинов. Блинчик сглотнул слюну.

– По какому случаю банкет? – просил он, протягивая руку к блинам.

Жена хлопнула по руке.

– Чего так рано встал? Выходной ведь. Оденься, умойся и будем завтракать, – проворчала Марина.

– Поспишь тут. То петух орёт, то ты кастрюлями ляпаешь, – проворчал Юрий.

– Дети спят, и ничто им не мешает. А тебе всё не так, – шлепнула его полотенцем ниже спины. Блинчик не успел увернуться. Сгреб жену в охапку и крепко прижал к себе. Та обхватила его за шею и чмокнула в нос. Оба рассмеялись.

– Хоть бы детей постеснялись. Срамота, – раздался громкий голос.

В дверях стояла тёща с кривой улыбкой на губах.

– Доброе утро, мама, – смутилась Марина.

– Ну, вот все на запах слетаются. Здрасьте, – буркнул Блинчик и быстро скрылся в спальне.

– Что-то ты сегодня рано. Не спалось? – поинтересовалась дочка.

– Да, Глафира припёрлась с самого утра. Странная история с ней приключилась. Нечистая сила завелась. Ночью на чердаке что-то скребло, чавкало и топало. Утром залезла, а никого нет. Яичко отварила, остывать оставила. Глянула, а миска пустая. Чудеса, да и только. Вот пришла утром просить, чтоб твой полицмейстер дом проверил, – объяснила она.

– Я нечистой силой не занимаюсь. Это ей в церковь надо. К батюшке. Пусть дом осветит, – раздался голос Юрия.

– А ты не ехидничай, а проверь. Тебе государство власть дало, вот народ и защищай, – не унималась тёща, запихивая в рот очередной блин.

– Всё что надо, я делаю. Вам каждый раз что-то мерещится: то чупокабра, то нечистая сила. Небось, кот шкодит. А я котов не ловлю. Давайте лучше поедим, – произнёс Блинчик, заходя на кухню.

– Спасибо. Уже накормили. Вот случится беда, сам будешь виноват, – упрекнула Галина Матвеевна, тяжело вставая со стула, – Пошла. Дела у меня.

Ели молча. Говорить не хотелось. Настроение было окончательно испорчено. Проснулись дети и тоже сели за стол.

– Папа, ты обещал сходить с нами на рыбалку. Пойдем, пожалуйста? – с надеждой в голосе спросили мальчишки.

– Раз обещал, значит так и будет, – согласился Юрий. Ему и самому хотелось отвлечься. И порыбачить он любил. На компостной куче нарыли червей. Марина приготовила тесто, бутерброды, хлеб и термос с чаем. Отрезала кусок сала. Мужская компания отправилась на озеро. Маленькие, золотистые, пузатые карасики клевали один за другим. Дети были в восторге. Юрий на червяка поймал несколько крупных окуньков. Солнце пригревало всё сильнее. Пришло время обеда. Разожгли небольшой костерок. Ребята настрогали вербовых веточек. Нанизали сало и жарили на огне, собирая капающий жир кусочками хлеба. Болтали без умолку. Наконец-то папа был рядом с ними. Потом с наслаждение купались в тёплой воде и загорали на песчаном берегу. Пересчитали улов: пять окуньков и около пятидесяти карасиков. Они жареные такие вкусные! Сладкие, как семечки! Даже косточки вынимать не надо. Чтобы облегчить жене работу, тут же почистили всю рыбу. Присолили и довольные отправились домой. Блинчик чувствовал себя счастливым. Утренний инцидент вылетел из головы.

Был тёплый летний вечер. Дети уже спали. Юрий с Мариной сидели, обнявшись, на крылечке. Тихо беседовали. Лёгкий ветерок приносил запах свежести и цветов. Тихо и спокойно. Где-то далеко ухал филин. И вдруг эту идиллию прервал дикий женский вопль. Собаки подхватились, сопровождая его своим лаем. Поднялся страшный переполох. В домах загорелся свет. А женщина всё кричала и кричала. Звук приближался. Блинчик вскочил и бросился к калитке. По дороге бежала женщина в белом. Прямо живое привидение. Вдруг споткнулась, вскинула руки и рухнула на землю. Блинчик бросился к ней. Помог подняться. Спутанные длинные волосы прикрывали лицо. Юрий откинул их. Это была Глафира.

– Чёрт. Там черт. Это за мной, – с трудом прошептала она и потеряла сознание. Подскочила Марина. Они вдвоём попытались привести женщину в чувства. Ничего не получилось.

– Беги за фельдшером. И вызови скорую, – крикнул он жене.

Стали собираться соседи. Осторожно перенесли Глафиру на веранду и уложили на диванчик. Появилась тёща и сразу стала орать на зятя.

– А я что говорила. Тебе всё некогда людям помочь. Померещилось, померещилась. Как только такого дурака к власти допустили? – приговаривала она, гладя больную по голове.

Вбежала медсестра. Измерила давление, пульс. Ввела успокоительное. А тут и врачи приехали. Глафиру на носилках занесли в скорую. Увезли в больницу. Люди разошлись. Тёща так хлопнула дверью, аж стекла зазвенели.

– Завтра надо дом проверить. Пошли спать, – вздохнул Блинчик, обнимая жену.

Но сна не было. Перед глазами стояла бегущая женщина. Осторожно поднялся, боясь разбудить Марину. Вышел на крылечко, присел и закурил. Брезжил рассвет. Летние ночи короткие. Но и жена не спала. Примостилась рядом.

– Не спится? Я тоже глаз не сомкнула. Какого чёрта видела? – вздохнула она.

– Пойду прогуляюсь. Дом проверю. Может найду чего, пока народ улики не затоптал, – сказал Блинчик, вставая.

– Я с тобой. Всё равно не усну. Только одеться надо. Ты что в трусах пойдёшь? – хмыкнула жена.

Блинчик кивнул головой. Подошли к дому. Дверь распахнута. Внутри всё перевернуто. То ли драка была, то ли что-то искали. Юрий осторожно осматривал комнату, стараясь ничего не трогать. Свет не включил. Уже рассвело. Было хорошо видно. Только печь в дальнем углу стояла темным пятном. Кровать со смятым бельем. Одеяло на полу. Разбитый кувшин на столе и разлитое молоко. Марина осталась в дверях. Вдруг раздался странный звук, и шторка на печке зашевелилась. Показалась рогатая голова. Блинчик повернулся на шум и замер. Марина хотела закричать, но голоса не было. Она так и стояла с открытым ртом и глазами полными ужаса. Существо спрыгнуло на пол. Рога, хвост. В лапах кусок хлеба. Точно чёрт. Юрий стал отступать к стене. Нащупал выключатель. Щелкнул свет. Существо запрыгало и заверещало. Марина, наконец, закричала, зажмурив глаза. А Блинчик на ватных ногах опустился на пол и как-то истерично захихикал. Перед ним сидела маленькая мартышка в черных штанишках, красной безрукавке и черной шапочке с двумя рожками. На шее небольшой ошейник и поводок. Точно чёртик. Она бросила в него хлеб, и рванула к двери. Но там стояла Марина и орала не своим голосом, словно сирена. Блинчик вскочил, поймав её за хвост. Обезьянка цапнула его за руку, пытаясь увернуться. Но он наступил ногой на поводок.

– Марина помоги. Дверь закрой, – закричал Юрий.

Женщина открыла глаза, ничего не понимая. Юрий схватил одеяло и накинул на мартышку. Намотал на руку поводок. Та больше не двигалась.

– Что это было? – прохрипела жена.

– Не что, а кто. Просто обезьянка. Придумали тоже. Чёрта нашли. Хотя, очень похоже, – хмыкнул Блинчик, – Откуда она взялась? Руку прокусила до крови. Зараза. Надо йодом залить. Вдруг бешеная.

Марина закрыла дверь и присела на стул. Руки и ноги дрожали, зубы стучали.

Юрий осторожно стянул одеяло. Мартышка с испугом смотрела на людей. Он взял со стола кусочек хлеба и протянул обезьянке. Та что-то пискнула, покрутила головой и осторожно приблизилась. Резко схватила хлеб и отскочила, запихивая кусок в рот. Съела. Шагнула ближе и протянула руку за новым кусочком.

– Кажется, диалог наладили. Ну, иди ко мне, – позвал её Блинчик.

Та недоверчиво посмотрел на Марину. Резко прыгнула Юрию на колени и обняла за шею.

– Нормально. Любовь проснулась или хитрость, – пробормотал мужчина, гладя обезьянку.

– Она, наверное, цыганская, – прошептала женщина.

– Откуда у нас цыгане? – удивился Блинчик.

– Мама говорила, что за соседней деревней табором стали, – пояснила жена.

– А я почему не в курсе? – возмутился он.

– Ты когда последний раз участок объезжал? Да и выходные были, – сказала Марина.

– Пошли домой. Надо обдумать, что дальше делать, – буркнул Юрий, вставая.

Уже совсем рассвело. Деревня проснулась. Кто-то возился в огороде, кто-то спешил по делам. Блинчик нёс мартышку на руках. Жена шла рядом. Люди останавливались, смотрели, но ничего не спрашивали. Из-за угла появилась тёща. Увидела дочь, зятя, «чёрта» и замерла.

– И вам утро доброе, мама, – поздоровался Юрий, – вот нечистую силу поймали. Довольно симпатичная, правда?

Тёща открыла рот, да так и осталась стоять. Обезьянка цыкнула и показала ей белые острые зубки. Женщина охнула и схватилась за сердце. Марина подскочила к ней.

– Мамочка, это просто мартышка, не чёрт. С тобой всё хорошо? – забеспокоилась она.

– Тьфу, гадость какая. Чуть Глафиру до смерти не довела. Ты дом, хоть, закрыла? – с трудом произнесла Галина Матвеевна, махнув рукой.

– Не волнуйся, всё закрыла. Обезьянка, наверное, из табора сбежала. Голодная была, вот и залезла к Глафире. Юра отвезёт её цыганам, – торопливо объяснила дочь.

Они двинулись дальше. А тёща так и стояла, качая головой.

Дети уже проснулись. Увидели обезьянку, и пришли в восторг.

– Папа, давай её оставим. Она такая классная, – просили они, скармливая ей очередное яблоко.

– Нам только мартышки не хватало, сами как мартышки, – рассмеялся Юрий.

После завтрака надел форму, завел мотоцикл. Старший сын сел в коляску и взял обезьянку на руки. Осторожно двинулись. Блинчик опасался, что мартышка испугается и убежит, но та сидела смирно, только дрожала всем телом. Доехали быстро. Юрий взял животное на руки и пошел к табору. Сын остался сидеть в коляске. На большой поляне за деревней полукругом стояли кибитки, несколько шатров и две машины. Паслись лошади, дети играли в футбол. В центре горел костер. Старая женщина что-то мешала в большом котле.

– Совсем, как ведьма зелье варит, – подумал Блинчик. Подошёл, представился. Цыганка подняла голову, пронзив его взглядом черных глаз.

– Что, на ведьму похожа? А когда-то от женихов отбоя не было, – вместо приветствия сказала она.

Блинчик вздрогнул.

– Я вот обезьянку нашел. Ваша? – внезапно осипшим голосом пробормотал он.

– Наша. Заза, иди ко мне, – позвала она зверька.

Мартышка вдруг чмокнула Блинчика в щеку и прыгнула к цыганке.

– Ты где, проказница, была? А Лекса потеряла? Барон, Заза нашлась, – громко крикнула она.

Из-за кибиток появился статный цыган с трубкой в зубах. А за ним и другие.

– Здравствуйте. Я Алмаз. Где вы её нашли? – спросил он.

Блинчик пожал сильную мужскую руку.

– Она влезла в дом к нашей сельчанке. Напугала. Чуть до инфаркта не довела. Женщину в больницу забрали. Думала, что чёрт пришел, – объяснил Юрий.

– Это обезьянка Лекса. Только не его ни её мы уже два дня не видели. Заза нашлась. А где же Лекса? Он в сельмаг пошёл и не вернулся. Они ведь никогда не разлучались, – продолжил барон.

– Я карты раскинула. Плохие. Несчастье с ним случилось, – вмешалась в разговор старая женщина.

– Мы всю деревню обошли. Нигде нет, – подключились другие цыгане.

– Странно, у нас чужих не видели. А обезьянка появилась, – удивился Блинчик, – Пройдусь по деревне, поспрашиваю. Вы тут надолго? Документы в порядке?

– Всё у нас в порядке. К родне на Кубань едем. Свадьба намечается. У нас жених. У них невеста. Вот Лекса найдём и двинемся дальше. Спасибо, – поблагодарил Алмаз.

Попрощались, обменявшись номерами телефонов. Блинчик вернулся к мотоциклу.

– Забрали обезьянку? Это их? – спросил сын, явно расстроенный.

– Их. Заедем в магазин, а потом домой, – буркнул Блинчик, думая о своём.

Подъехали.

– Посиди. Я скоро.

– Шоколадку купи, пожалуйста, и колу. Пить хочется, – попросил мальчик.

– Куплю, куплю, – отмахнулся Юрий.

В магазине людей не было. Продавщица проверяла накладные.

– Здравствуй, Тамара. Разговор есть. Отвлекись на минуту, – обратился он к женщине.

– И тебе не хворать, господин участковый. Говори, что надо, – отложила она бумаги.

– Вечером к тебе цыган с обезьянкой заходил? – задал вопрос Блинчик.

– Ни с обезьянкой, ни с собачкой, ни с медведем. Никого не видела. И вообще, магазин был закрыт. Товар принимала. Вот разбираюсь. Что и по чём, – с улыбкой ответила Тамара, потягиваясь.

– Ну, и на том спасибо. Да, дай две шоколадки и колу. Сколько с меня? – вспомнил Юрий просьбу сына.

Расплатился и вышел. У магазина стояли две женщины, что-то бурно обсуждая. Участковый остановился, прислушиваясь.

– Видала, табор за деревней стал. Начнут, чего доброго, по домам лазить. Надо теперь смотреть в оба. И скотину надёжно закрывать, – говорила одна.

– Да уже ходят по деревне. Вот, давече, одного видела с обезьяной. Высматривал что-то, – поддержала разговор вторая.

– День добрый, бабоньки. Я случайно услышал, что вы цыгана видели. Не заметили, куда он потом пошёл? – спросил Блинчик.

– А что это полиция им заинтересовалась? Украл или побил кого? – в один голос воскликнули женщины.

– Всё хорошо. Просто в табор не вернулся. Только обезьянку нашли, – пояснил участковый.

– Может, заглянул к какой молодке. У нас незамужних много. А он парень видный, красавец, хоть и цыган, – захихикали они.

– В наш магазин не попал, так может в вашу деревню подался, – предположила одна.

Блинчик задумался.

– Расстояние небольшое. А через лес и того меньше. Может и в самом деле к кому-то у нас заглянул. Надо тёщу потревожить. Она всё обо всех знает.

Домой вернулись к обеду. Только сели за стол, как в дверях появилась Галина Матвеевна. Она знала, что Блинчик ездил в табор. Любопытство одержало верх. Сразу присела к столу. Марина быстро поставила ещё одну тарелку.

– Даже звать не пришлось, – хмыкнул Юрий.

Жена пнула его ногой под столом.

– Ну, как съездил? Забрали этого чёрта? Бабы говорили, что Глафира до сих пор в себя не пришла. Её давно дочка жить к себе звала, а та всё дом боялась оставить. Вдруг разграбят. А что там брать. Одно старьё. Качалась бы у дочки, как сыр в масле. Зять дом отстроил, целые хоромы. Уж матери бы угол нашёлся, – ворчала она, прихлёбывая суп.

– Врут бабы. Я звонил в больницу. Привели в чувство вашу Глафиру. Полежит ещё недельку и выпишут, – успокоил её Блинчик.

– Вот и ладненько! Надо навестить. Так что цыгане сказали? – не отставала тёща.

– Обезьянка нашлась, а вот парень пропал. Что ваши бабы про это говорят? – поинтересовался Юрий, откусывая котлету.

– Интересно. У нас сегодня в клубе посиделки. Надо поспрашивать, – сразу загорелась тёща.

– Это хорошо. Я тоже зайду на ваш сабантуй. Вместе чайку попьем, – кивнул зять.

– Ещё чего удумал. Всех женщин распугаешь своими допросами. Я сама разберусь и доложу, – возмутилась Галина Матвеевна.

На улице послышался шум подъехавших машин. Кто-то громко постучал в калитку. Блинчик встал и вышел на крыльцо. За забором стояли цыгане.

– День добрый. Мы к вам за помощью. Наш парень шёл в вашу деревню. И обезьянку тут нашли. Значит и он здесь пропал. Хотели бы лесок прочесать. Вдруг что-то найдем, – покашливая в кулак, проговорил Алмаз.

– Отчего ж не помочь, – согласился Блинчик, – Сейчас позвоню председателю. Он мужиков пришлёт. Может и правда в лесу заплутал. Места там болотистые. Бывало, что и скотина попадала в трясину. Вы ждите нас на окраине.

Цыгане шумной компанией двинулись к лесу. Юрий обзвонил соседей и друзей. Быстро решил вопрос с председателем.

– Ты бы хоть доел. Пойдёшь голодный, – посетовала жена.

– Теперь цыгане будут шастать по всей деревне. Только этого нам и не хватало, – возмутилась тёща.

– Какие вы бестолковые. Человек пропал, а вы всё за свои тряпки трясётесь. Тьфу на вас, – в сердцах плюнул Блинчик, громко хлопнув дверью.

– А я что. Уже и сказать ничего нельзя. Спасибо, дочка. Накормили, – проворчала Галина Матвеевна и тоже ушла.

Марина, тяжело вздыхая, стала убирать со стола.

Цыгане сидели на траве, дожидаясь участкового. Через полчаса на опушке собралось мужиков десять. Все выстроились в одну линию и двинулись в лес. Шли медленно, стараясь внимательно осматривать местность. Время от времени выкрикивали имя парня. Вдруг Блинчик заметил на ветке ярко желтый лоскуток. А недалеко валялась старая шапка. Позвал Алмаза. Тот взял в руки ткань.

– Это от рубашки Лекса, – подтвердил цыган, – Здесь он.

Цыгане бережно передавали этот кусочек из рук в руки, словно частичку самого парня. Охали и ахали.

– Пока светло, нужно двигаться дальше, – прервал их вздохи Юрий. Все снова построились. Шли до самого вечера. Но больше ничего не нашли. Уставшие и расстроенные вернулись в деревню. Договорись продолжить завтра. Обойти болото с другой стороны. И там прочесать лес. Алмаз, молча, пожал руку Блинчику, поблагодарил остальных. И цыгане вернулись в табор. А участковый отправился на посиделки. Женщин в клубе было немного, человек восемь. На составленных вместе столиках стояли два чайника. На тарелочках лежали печенье и конфеты. Заведующая клубом играла на баяне. Женщины подпевали. Веселье в самом разгаре. Блинчик поздоровался и присел за столик. Ему тут же принесли чашку и налили чай.

– Вот и мужички к нам подтягиваются, – обрадовались женщины.

Только тёща скривила такую гримасу, словно съела лимон.

– А что? Почему бы не спеть с такими красотками, – пошутил Юрий, затягивая «Ой, мороз, мороз…»

Завклубом тут же ему подыграла. Вместе спели ещё несколько песен. Приступили к чаю. Завязалась непринуждённая беседа. Блинчик умело перевёл разговор в нужное русло. А женщины, словно этого и ждали. Стали выдвигать свои версии. Одна страшнее другой. И звери дикие растерзали, и в болоте утоп, и бандиты украли. Юрий только, молча, улыбался. Потом вспоминали молодость. Кто кого любил, и кто с кем встречался. Участковый уже хотел потихоньку уйти, но тут вдруг Тихоновна выдала.

– Ой, а помните лет тридцать назад табор за нашей деревней стоял. Так жена Василя с цыганом сбежала. А он с ружьём по деревне рыскал. Перестрелять их всех грозился.

– Что ты выдумала. Она в город уехала. За длинным рублём погналась. Видная была, жить хорошо хотела. А Василь зеньки с утра зальёт и валяется под сараем. От такого и я б сбежала, – возразила одна из женщин.

– А это какой Василий? Сытов? Тот, что сторожем на ферме работает? – спросил Блинчик.

– Да он. Горе, а не сторож. Пьяный каждый день. Сюда шла, так его и встретила. Уже готов. Непонятно кто кого вёл. Он велосипед или велосипед его. Даже треух свой потерял. Лысиной светит. А то уже лет десять с головы не снимал, – подхватила другая.

Женщины дружно рассмеялись. Разговоры продолжились. Блинчик попрощался и вышел. Чем-то эта история ему не понравилась. Сам, не заметил как, свернул к ферме. Интуиция, что ли? Вдруг в свете одиночного фонаря мелькнула чья-то тень. Притаился за забором. Мимо прошёл человек, что-то бормоча. От него за версту несло самогоном, но на ногах держался крепко. Блинчик осторожно последовал за ним. Петляя как заяц, тот двинулся к заброшенной ферме. Уже давно выстроили новое здание. А вот старое так и не снесли. Сельчане потихоньку возили оттуда перегнивший навоз на свои огороды. Забор и деревянные сараи разобрали на дрова. А кирпичные развалины стояли как памятник бесхозяйственности. Василь скрылся за зданием. Послышался тихий стон. Юрий пролез в пролом в стене и включил фонарик на телефоне. Перед ним открылась жуткая картина. Василь тянул за ноги связанного человека. Тот сопротивлялся, цепляясь пальцами за кирпичи. Мужик пинал его, ругался и медленно приближался к выгребной яме. От яркого света вздрогнул, матюкнулся и бросил свою ношу. Нелепо отрыгнул в темноту и с криком ухнул в яму. Оттуда донеслись отборные маты. Связанный только мычал и стонал. Блинчик подскочил. Посветил. Василь барахтался по шею в грязи и навозе, стараясь ухватиться за край. Но силы не хватало. Да алкоголь и возраст не помогали. Юрий положил телефон на кирпич, чтобы хоть что-то видеть. Нашел какую-то железяку и протянул сторожу. Тот ухватился. С большим трудом его удалось вытянуть. Вонь стояла невыносимая.

– Лежи и не двигайся, а то пристрелю на месте, – пригрозил участковый.

Но Василь и так лежал как мертвый. Блинчик переключился на связанного человека. По яркой желтой рубашке, перепачканной грязью и кровью, он уже понял, кто перед ним.

– Ну вот, и пропажа нашлась. Слава богу, что живой, – обрадовался Юрий.

Осторожно развязал веревки. Тот открыл глаза и застонал. Голова разбита. Лицо в запекшейся крови. Руки и тело в синяках.

– Идти сможешь? – спросил Блинчик.

Лекса только кивнул голой. С трудом Юрий взвалил ослабленное тело на спину. Парень обхватил его за шею.

– А ты чего разлёгся? Вставай и топай на ферму. Сторож. И не вздумай куда-нибудь скрыться. Из-под земли достану и посажу. Понял? – прикрикнул участковый, морща нос от жуткого запаха.

Василь крутил головой, ничего не понимая. Но встал и исчез в темноте.

– Ну и нам пора. Держись крепче, – вздохнул Блинчик.

До дома шли минут сорок, останавливаясь и отдыхая.

Марина вскрикнула, увидев их на пороге.

– Чего замерла? Помоги. Вот мы и дома, – проговорил Юрий.

Аккуратно положили парня на диван. Блинчик плюхнулся без сил на стул.

– Ему нужен врач. Позвони фельдшеру. Вымыть и переодеть тоже надо. Весь в грязи и навозе. И мне не помешает, – дал распоряжение жене.

Умылся и переоделся. Помог жене привести в порядок парня. Тот только стонал и просил пить.

– Три дня без еды и воды. Хорошо ещё, что вчера ночью дождик прошёл. А то мог умереть от обезвоживания, – пояснил Марине.

Приехала на велосипеде Наталья, местный фельдшер. Осмотрела раны на голове, промыла и забинтовала. Сделала нужные уколы.

– Раны небольшие, но били сильно. Возможна внутренняя гематома и сотрясение мозга. Его в больницу нужно отправить. Я вызову скорую, – заключила она.

– Погоди. Я цыганам позвоню. Пусть они решают, что с ним делать, – остановил её Блинчик.

– А ты расскажи, как тебя угораздило? – спросил он Лекса.

Тот с трудом начал говорить:

– Пошёл в местный магазин за продуктами, а он закрыт. Женщины отправили в вашу деревню. В лесу встретил пьяного мужика с велосипедом. Тот попросил помочь довезти мешок с картошкой до дома. Я только наклонился, а он меня чем-то ударил по голове. Обезьянка испугалась и убежала. Я тоже бросился в лес. Голова кружилась, ноги подкашивались. Но он догнал и ещё ударил. Больше ничего не помню. Очнулся уже в развалинах. Время словно остановилось. То приходил в себя, то проваливался в темноту. Пробовал ползти, кричать, но сил не было. А потом опять пришел этот алкаш и хотел утопить в яме. Спасибо, что спасли. И что я ему сделал? ¬¬¬– с трудом произнося слова, поведал парень.

– Понятно. Во всем разберёмся. Отдыхай. Тебе нельзя волноваться, – успокоил Юрий.

– А обезьянку мою нашли? – прошептал Лекса.

– Нашли, нашли мартышку. В таборе она. Лежи спокойно. Твоим позвоню. Обрадую, – отмахнулся Юрий, поправляя одеяло.

Уже минут через двадцать приехали родные парня: Алмаз, ещё один цыган и старая цыганка.

Женщина сразу бросилась к Лексу. Долго что-то шептала, обнимая и плача.

– Спасибо огромное. Но в больницу везти не надо. Сами вылечим. Где вы его нашли? – спросил барон.

Юрий рассказал, особо не вдаваясь в подробности.

– Заявление писать не будем. Завтра уедем. Бог ему судья. А вам огромное спасибо, – поблагодарил Алмаз, пожимая Юрию руку. Старая цыганка сняла цепочку с медальоном.

– Быть тебе большим начальником. И в остальном всё сладится. Спасибо, что спас нашего мальчика. Счастья и здоровья твоей семье. А это амулет на память. Наш, цыганский. От беды защитит, – повесила ему на шею и крепко обняла.

Они осторожно посадили Лекса в машину и уехали. Фельдшер и Марина только покачали головой. Появилась теща. Женщины насели на Блинчика.

– Давай быстро выкладывай, как и где ты его нашёл.

– Ну, если чаем напоите, то расскажу, – согласился Юрий.

Накрыли на стол и долго сидели, слушали.

–Ты молодец, зятюшка, просто голова! И как только понял, что это Василь накуролесил. Я бы в жизни не догадалась. И что с ним будет? – поинтересовалась Галина Матвеевна.

– Неужели, наконец, дождался похвалы от любимой тещи? – хмыкнул Блинчик, – Да ничего не будет. Заявления нет. Посажу на пятнадцать суток за пьянку, может дурь из головы выйдет.

Разошлись далеко за полночь. Но Юрий так и не уснул, ворочался с боку на бок. А с утра пораньше отправился к Василю. Дверь нараспашку. Пустая бутылка на столе, кусок хлеба и огурец. А сам хозяин в грязной одежде спит на лавке.

– Фу! Вонь какая! Хоть бы вымылся. Надо председателю сказать, чтобы сравняли с землёй эти развалины. А то вдруг ещё кто-нибудь провалится, – проворчал участковый.

Попытался разбудить Василя. Бесполезно. Оставил записку: «Жду в участке. Блинчик». И ушёл. День пролетел быстро. Проехал по деревням. Поговорил с людьми. Обсудил вопрос с председателем о сносе старой ферме. Уже собирался домой, как в дверь постучали. Зашёл Сытов. Чисто выбрит, прилично одет с пакетом в руках и в новой кепке.

– Ну, заходи. Присаживайся. Разговор будет долгим, – пригласил участковый.

Тот примостился на краешек стула, положив пакет на колени, и сжав шапку в руке.

– Прости, начальник. Бес попутал. Это всё она, водка проклятая. Увидал его. Молодого, красивого. Что-то в голове помутилось. Такой же мою Марту увёл. А я один промаялся. Без жены и детей. И так мне обидно стало за мою пропавшую жизнь, что руки сами за палку взялись. А дальше всё как во сне. Только водка и злоба. Понимаю, что он ни в чём не виноват, а остановиться не могу. Спас ты меня от греха смертного. За это и спасибо тебе. А теперь сажай. Во всём признаюсь, – сполз он на колени и опустил лысую голову.

– Встань. Цыгане заявление не писали. Отделаешься лёгким испугом и общественными работами суток на пятнадцать. Школе поможешь с ремонтом. И с водкой завязывай. Не доведёт до добра. Начать жить по-новому не пробовал? А то точно посажу. Всё ясно. Ступай. Я проверю, – приказал Блинчик.

Василь с трудом поднялся. Вытер кепкой старческие слезы и пошёл к двери.

– Всё понял. Не подведу. Прости. Больше такое не повториться, – пообещал он и скрылся.

– Хотелось бы верить, – вздохнул Блинчик, складывая бумаги.

На крыльце дома его ждала жена и тёща. Пахло чем-то вкусным. Юрий сглотнул слюну.

– Ну, проходи, сынок. Надо отметить твой успех. Вся деревня не может успокоиться. Герой наш. Жаль только награду и денег не дали. Да, ладно. Это не главное. Человека спас. Мы тобой гордимся. Ура!! – вдруг произнесла Галина Матвеевна.

Блинчик потерял дар речи. Такое услышать от тёщи он точно не ожидал. Открыл дверь и обалдел. За накрытым столом сидели друзья, соседи и родные. «Ура!!!» – закричали все хором и захлопали. «А жизнь – хорошая штука!» – подумал Блинчик. И громко крикнул: «Ну, спасибо! Наливайте!».